CC BY
10
РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
ИНСТИТУТ НАУЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ
СОЦИАЛЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ
НАУКИ
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ И ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА
РЕФЕРАТИВНЫЙ ЖУРНАЛ СЕРИЯ 11
СОЦИОЛОГИЯ
3
издается с 1991 г. выходит 4 раза в год индекс РЖ 2 индекс серии 2.11 рефераты 98.03.001 -98.03.022
МОСКВА 1998
социализме преобладали идеологические цели политической практики и были выключены контролирующие механизмы публичных коммуникаций, что и сделало возможным массовые убийства. Наличие разветвленного бюрократического аппарата еще не объясняет государственные преступления национал-социалистов. Бюрократия — овеществленная, внеличностная структура, она лишь в некоторых исторических обстоятельствах может внести свой вклад в деструктивные процессы, и, следовательно, она — необходимое, но не достаточное условие. Похожим образом можно оценивать отношения между наукой и национал-социалистической идеологией. Ведь последняя даже дала повод к некоторым теоретическим исследованиям, чем и пользовались ученые. Это просто выражение современного императива внутренне рационализированного улучшения результатов. Так, социология организации исследовала аморальное ролевое поведение бюрократии. В криминологии Г.Эгерем разработана обширная типология механизмов нейтрализации, охватывающих социальные структурные условия (с. 161). Изучалась также взаимосвязь подобных современных элементов общества с исторической спецификой развития Германии, важная для теории моральной индифферентности.
Весь этот комплекс проблем автор рассматривает как предпосылку анализа макрокриминальности. Данная модель представляет национал-социализм в виде определенной фазы, а не системного понятия общества нового времени, а модерн не принимает за телеологическую или нормативную величину.
, I ; - , Л.В.Гирко
I "
9^.03.007-98.03.010. СПЕЦИФИКА ПРОТИВОРЕЧИЙ И КОНФЛИКТОВ В ПЕРИОД СИСТЕМНОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ В ПОЛЬШЕ. (Сводный реферат).
98.03.007. КОЬАЯЗКА-ВОВШБКА I. Родг1а1у \ копШкгу вроксгпе // КопШк1у вроксгпе \у ргосе$1е ^атГогтасЦ 8у81ето\уе] / иш\у. МУсо1а]а Корегшка; — Тогип: иш\у. М1ко1а]а Корегшка, 1996. - Б 41-54.
98.03.008.КШЛЛКО^КА .Г Б^икШга ргосеви копШкЮшеБО // КопГШу вроксгпе XV ргосез1е ^апвГогтаф 8у51ето\уе] / \Jniw. М1ко1а]а Корегшка; — Тогип: М1к'о^а Корегшка, 1996. - Б. 15-21. 98.03.008. РОЭОБЮ К. ЗресуАка эргеесгш^а I копШкЮ\у w окгез1е 1гап5Гогтас]1 systemowej // КопП1к1у 5ро1есгпе ргосе$1е transforшacji
systemowej / Uniw. Mikolaja Kopernika; — Torun: Uniw. Mikolaja Kopernika; 1996. - S. 31-39.
98.03.010. WISNIEWSKI J. Transformacja systemy ekonomicznego а konflikty spoleczne // Konflikty spoleczne w procesie transformacji systemowej / Uniw. Mikolaja Kopernika; — Torun: Uniw. Mikolaja Kopernika, 1996. - S. 157-159.
Опыт первых лет системной трансформации в Польше показывает, что динамичные и глубокие изменения происходят прежде всего в политической и экономической сферах, значительно медленнее поддается преобразованиям сфера сознания. Несколько десятилетий существования структур и механизмов реального социализма в Польше сформировали специфическое общественное сознание. Трансформация этой сферы общественной жизни, связанной с уровнем образования, с устоявшимися взглядами, оценками и установками, нередко носит конфликтный характер. Специальные конфликты являются постоянным элементом общественной жизни, как в макро-, так и в микроструктурах. Потребность выяснить сущность и роль социальных конфликтов в возникновении социально-экономических, политических, образовательных, психологических изменений в стране в период трансформации объединила представителей разных социальных участников научной конференции в Торуне (1994). Результатом этой конференции стала книга "Социальные конфликты в процессе системной трансформации", некоторые статьи которые рассмотрены в настоящем обзоре.
Ядвига Круликовска в статье "Структура конфликтного процесса" (008) социальным конфликтом называет "событие, которое характеризуется внезапной поляризацией общества, вызванной несовпадающими или даже решительно взаимоисключающими интересами" (с. 16). Для конфликта типично желание, а подчас и реальная возможность использования силы по крайней мере одним из участников событий. Социальные конфликты касаются событий, которые считаются наиболее важными в их сообществах, где имеют место. Термин "конфликт" описывает не сиюминутное выражение несогласия интересов, а их наличие в течение длительного времени. Развитие конфликтного процесса можно определить на основе указания символических моментов переходов от одного этапа к другому, считает Круликовска.
Социальный конфликт преобразует социальные отношения и тем самым вмешивается в политические и экономические системы, но он не детерминирован экономическими, национальными или государственными делами. В нем доминируют социальные проблемы, они проявляются в нем как причина и появляются в конце как результат.
Хотя детальный анализ социальных явлений и фактов указывает на рождение конфликта задолго до его взрыва, выявление конфликтогенных факторов на ранних этапах чрезвычайно трудно, так как здесь вступают в силу случайные события, аккумулирующиеся в этом процессе в короткое время. Спонтанности, сопровождающией ход конфликтного процесса, необходимо противопоставить глубокое обоснование его причин, которые никогда не являются случайными или внезапными.
Готовность принять участие в социальном конфликте и быть в нем организатором, участником или хотя бы свидетелем проявляют люди, отождествляющие себя с делами, составляющими предмет спора. Они склонны сделать многое, чтобы достичь сформулированных вождями целей. Даже обычные участники конфликта в его ходе проникнуты особого рода настроением, в котором активность и отвага смешивается с моральной сверхчувствительностью и нетерпеливостью. Участники убеждены в существовании предоставленного им историей единственного шанса для совершения фундаментальных изменений в структуре социального мира. Эмоциональной ангажированности и мобилизации больших масс людей на сторону взбунтовавшихся сопутствует легкомысленное отношение к интеллектуальным и организационным возможностям той группы, которая до сих пор осуществляла власть и была стражем старой системы.
Взрыву конфликта сопутствует опубликование информации, компрометирующей власть имущих, разоблачающей их некомпетентность и отсутствие оснований для признания за ними привилегированного положения в обществе. Утрата властями легитимности связана с обвинениями их в обмане общества.
В социальных конфликтах создаются новые исторические личности. Во многих случая^ эти люди приобретают известность параллельно с общественным движением, которое считает их своими
вождями. Они становятся символом движения и центром харизматического воздействия на массы, вовлеченные в конфликт.
Харизматический лидер организует действия бунтующей стороны. Противник же обычно имеет руководителя с меньшей харизмой. Прочие участники конфликта являются людьми второго плана и оказывают меньшее влияние на ход событий.
Социальные конфликты ангажируют обычно более двух организованных социальных сил. Поэтому в первую очередь необходимо выявить такого участника событий, который, как скрытый инспиратор конфликта, заинтересован в ослаблении противоборствующих сторон или хочет воспользоваться отсутствием стабильности в своих целях.
На другом полюсе может появиться сила, заинтересованная в как можно более скором окончании конфликта при наименьших потерях. Эта сила может явно выступить как посредник и организатор процедуры переговоров.
На судьбы конфликта влияют также наблюдатели событий, которые (теоретически или практически) могут вступить в действие и перевесить чашу весов на одну из сторон.
Иную роль играют свидетели, которые наблюдают за ходом событий, чтобы использовать этот опыт в собственной социальной практике, но не имеют намерений вступить в конфликт.
В социальном конфликте могут принять участие союзники, чьи интересы совпадают с интересами участников событий, они слабы как самостоятельная сила и характеризуются тем, что могут оказаться нелояльными по отношению к своим сторонниками в случае их поражения.
Организованными участниками конфликтов могут быть также эксперты, вляния которых на ход событий обусловлено уровнем их компетентности в предмете спора.
В социальных конфликтах можно выделить несколько этапов: 1) появление спорных вопросов; 2) этап открытого сопротивления властям по спорному вопросу; 3) взрыв конфликта, состоящий из нескольких фаз (поляризация общественных сил, применение насилия, борьба, прекращение насилия, отрезвление и осознание необходимости переговоров, проведение переговоров, подписание соглашений и демобилизации сил, вовлеченных в конфликт); 4) конфликтный процесс, когда стороны выполняют взятые на себя
обязательства и заново складывается сотрудничество в новых условиях.
Важнейшим выводом является то, что социальные конфликты постоянно освобождают общество от определенных тягот и учат власть придержащих не злоупотреблять терпением масс.
Казимеж Подоски (профессор Гданьского университета) в статье "Специфика противоречий и конфликтов в период системной трансформации в Польше" подчеркивает, что в постсоциалистических странах данный период характеризуется наличием как определенных элементов прежнего строя, особенно в экономике, так и свойств, присущих новой системе. Их совместное выступление приводит к сохранению некоторых прежних противоречий и конфликтов, возникновению новых, характерных для рыночной экономики.
Наибольшее значение в период трансформации имеют следующие противоречия:
— стремление к получению доступа к политической власти на центральном, региональном и локальном уровнях политическими партиями, организациями и социальными группами;
— противоречия между владельцами производственных предприятий и единиц обслуживания и занятыми на этих предприятиях рабочими;
— противоречия интересов между производителями продовольствия и потребителями;
— противоречия интересов занятых (работающих) и безработных;
— усиление тенденций к появлению противоречий и конфликтов, связанных с разными трактовками общественного и частного интереса лицами, осуществляющими власть с одной стороны, и руководителями разного рода учреждений и предприятий, с другой и т.д.
Практика разрешения конфликтов в Польше изобилует многочисленными негативными примерами. По мнению автора, это следует из случайного подбора лиц, входящих в состав политической и экономической элиты на разных уровнях. Их отличает отсутствие компетенции, запальчивость, убеждение в собственном предназначении и принятии единственно правильных решений, нежелание считаться с мнением других, неумение решать вопросы
]0-5445
путем компромисса Представители польской элиты периода трансформации демонстрируют незнание причин и характерных черт конфликтных ситуаций, отсутствие навыков преодоления конфликтов, неумение принять социально правильные решения.
Период трансформации способствует возникновению экономических и финансовых афер. Растет также численность обычных преступников. Проводимая полицией и прокуратурой борьба с проявлениями социальной патологии в польских условиях не может быть оценена положительно, ибо участие в аферах касается также правоохранительных органов. Усиливается организованная преступность. Это несомненно связано с преобразованием производственных отношений и отношений собственности в период трансформации.
Острые формы конфликтов проявляются на предприятиях, как государственных, так и частных. Они касаются, прежде всего, вопросов зарплаты, гарантии занятости на частных предприятиях. Особенностью Польши является большая роль профсоюзов в организации забастовок, расширение сферы и круга участников конфликта путем вовлечения в конфликт членов правительства, парламентариев и даже президента.
Среди причин конфликтных ситуаций отмечаются также ошибки, совершенные в процессе приватизации (например, при передаче предприятий в руки заграничного капитала без четкого определения условий будущей деятельности этих предприятий).
Много конфликтных ситуаций связано с тем, кто (какие социальные группы) должен нести на себе тяжесть расходов, связанных с трансформацией.
Необходимое изменение сложившейся ситуации не может произойти внезапно. Не удастся избежать некоторых противоречий и превращения их в конфликты в трудном периоде трансформации политической системы. Достижение положитеных изменений необходимо трактовать как процесс, который постепенно приведет к выработке навыков своевременно увидеть возникающие противоречия и избежать превращения их в конфликты, а в случае возникновения конфликтов — умения их разрешать, достигать необходимых компромиссов.
Лена Коларска-Бобиньска (доктор, профессор Центра исследования общественного мнения в Ваошаве) в статье "Классовая
дифференциация и социальные конфликты" (007) называет растущую социальную дифференциацию в Польше одним из основных следствий процессов демократизации и приватизации. Эта дифференциация касается не только объективных черт социального положения, но и взглядов и групповых интересов. Процесс трансформации вызвал кристаллизацию социальных взглядов и увеличил различия в объективной материальной ситуации, разных социальных групп.
Согласно данным профессора Х.Даманьского, в начале 1990-х годов возросло относительное различие в уровне доходов между рабочими — и интеллигенцией и руководящими кадрами. Интеллигенция, благодаря образованию, демонстрирует наилучшие способности к приспособлению, чаще находит дополнительную работу и выражает желание основать собственное дело. Она имеет не только более выгодное положение на рынке труда большие, чем пару лет назад, доходы, но также и возможности хорошего жизненного старта для детей. Она лучше понимает направление развития страны и свое собственное положение, она поддержала план Бальцеровича, приватизацию, развитие иностранных инвестиций.
Растущая безработица касается прежде всего рабочих, и они являются той группой, которая сильнее всего ощущает неуверенность в занятости. Более половины этой группы имеют доход на Одного члена семьи ниже прожиточного минимума. Более того, рабочие сильнее всех ощутили перемены на социальной лестнице из силы, которую прославляли и в то же время боялись коммунисты, они стали "препятствием на пути реформ". Из всех исследователей следует, что рабочие и крестьяне хуже всех оценивают собственное положение и направление развития страны, в наименьшей степени одобряют разные решения рыночной экономики.
Эта социальная дифференциация находит отражение в общественном сознании: все согласны во мнении, какие группы понесли потери, а какие извлекли пользу из происходящих перемен. Самую высокую цену за введение рыночной экономики платят, по мнению общества, неквалифицированные рабочие, крестьяне и, наконец, квалифицированные работники. Интеллигенция, руководящие кадры и пред^авители духовенства — это группы, которым трансформация общества оказалась выгодной.
ю*
К середине 1990-х годов введение рыночной экономики привело к тому, в общественном сознании стало доминировать дихотомическое разделение на бедных и богатых. Это типичная социальная классификация: рабочие, крестьяне и буржуазия или владельцы фабрик. Здесь как бы произошла адаптация прежнего разделения на рабочих, крестьян и интеллигенцию к новым условиям. Образование, профессия и характер труда или власти как критерий разделения назвали в сумме 16% респондентов, в то время как зажиточность — 74% (009, с.45).
Происходит все более заметная дифференциация мнений отдельных групп об уровне доходов. В период реального социализма доход играл незначительную роль в дифференциации общества, так как различия в доходах между отдельными группами были небольшие, и иерархия доходов не совпадала с иерархией, созданной другими факторами статуса. Сейчас растет единство факторов статуса, что означает, что группы расположены на данных местах в социальной иерархии в соответствии с несколькими чертами одновременно. Это приводит к растущему внутреннему единству и внутренней однородности групп и углубляет существующие межгрупповые различия.
В период экономических перемен взгляды многих формировались под влиянием ожиданий и представлений о будущем. Страх перед тем, что может принести изменение, сильнее детерминировал установки, чем объективное экономическое положение. Со временем "твердый" доход начал оказывать все большее влияние на взгляды, хотя все еще значительная роль субъективных оценок собственного материального положения. В настоящее время уровень дохода на одного члена семьи явно влияет на системные предпочтения и все те вопросы, от которых так или иначе зависит положение семьи.
Убеждение, что большинство теряет, и лишь немногие получают выгоду, может спровоцировать конфликты в межгрупповых отношениях. Однако исследования показали, что в структуре конфликтов в Польше после 1990 не произошло существенных изменений. Как в 1980-х годах, так и сейчас, в ответ на вопрос, какие социальные конфликты есть в Польше, респонденты чаще всего называют политические конфликты. Конфликты между "богатыми" и "бедными", городом и деревней или отдельными социальными
фуппами, так же как и в 1980-х, составляют небольшую часть лаблюдаемых напряженностей.
Наблюдавшийся в 1980-х года разделена на "мы" и "они", (или власть" и "общество") в 1990 г. совершенно исчез, уступая место конфликтам внутри структур власти, в частности между разными группами "Солидарности". Через два года, 1992 г. противопоставление "мы" — "они" ожило с новой силой. Еще острее было восприятие конфликта между борющимися за власть партиями и политиками. К тому же к ним присоединился возродившейся конфликт между "Солидарностью" и властью.
Таким образом, значительно чаще наблюдаются конфликты политические, чем социальные и экономические. Это происходит, по мнению автора, по трем причинам.
1. Можно признать, что понятие конфликта относится обследуемыми скорее к отношениям в сфере политики, или между властью и обществом, чем в отношения* в гражданском обществе. На стыке власти и общества и в самой политической системе чаще всего выступают видимые и описываемые средствами массовой информации конфликтные виды поведения, например, демонстрации, забастовки. По этой причине политическая система в настоящее время видится как источник напряжения и дестабилизации, и не в последнюю очередь из-за своей изменчивости и непредсказуемости. В 1994 г. более половины общества утверждала, что споры между важнейшими органами власти имеют большое влияние на жизнь людей. Они следят за ними с беспокойством.
2. В общественном сознании не подвергся изменениям основной способ структурализации общественной жизни. Реальный социализм характеризовался в общественной сознании мощной связью политики и экономики. Первые пять лет трансформации не изменили в основном этого восприятия. Около 60% общества считает, что состояние экономики зависит от политической ситуации, а 63% — что решения политиков имеют заметное влияние на судьбы простых людей (009, с.51). Поэтому нестабильность политической системы может трактоваться как источник личной неуверенности. Восприятие политических решений как фактора, имеющего существенное влияние на положение людей, приводит к тому, что в усилении социальной дифференциации обвиняют правительство. .В результате напряженность между различными социальными группами не
возрастает, растет только неприязнь к силе, воспринимаемой как фактор, вызывающий эти различия, (т.е. к власти).
3. Можно предположить, что с течением времени будут усиливаться экономические причины социальных конфликтов (экономическая дифференциация).
Существующее восприятие конфликтов могло бы изменить новую социальную классификацию. Приватизация и связанная с ней занятость в государственном или в частном секторе постепенно становятся структурогенным фактором (например, делят интеллигенцию на так называемых юппи (yuppies) и безнесменов с одной стороны и лиц, занятых в государственных учреждениях, с другой). Однако новое разделение еще не выкристаллизовалось, а социальная структура не сформировалась. Растет осознание социальных различий, но вновь возникающие классы и слои пока не замечаются. Кроме того, вновь создающиеся социальные группы еще не осознают специфики собственных интересов, поэтому старые групповые интересы сегодня еще сильнее новых. Так, исследования показывают, что лица, которые сегодня признают свою принадлежность к "Солидарности" или членство в ПОРП в 80-е годы спустя 15 лет отличаются особым взглядом как на экономические, так и на политические проблемы. Лица, принадлежавшие к "Солидарности" (как в 1980 г., так и сейчас), и сегодня настроены особенно антикоммунистически и имеют более эгалитарные экономические предпочтения. Бывшие члены ПОРП (как 15 лет назад так и сейчас) менее эгалитарны и вполне удовлетворены своей победой в 1993 г. Сейчас обе эти группы, как и 15 лет назад, стоят по разные стороны — если не баррикад, то социального конфликта, возвращая давний смысл понятиям "мы" и "они".
Ян Вишневский (Университет Николая Коперника) в своей статье "Трансформация экономической системы и социальные конфликты" выделяет две группы конфликтов, характерных для Польши периода системной трансформации. К первой относятся конфликты, связанные с сущностью происходящих системных изменений, ко второй — конфликту, возникшие вокруг самого хода процессов трансформации, а точнее — вокруг различных аспектов управления этим процессом.
Конфликты первого типа вызваны изменением рациональности функционирования экономической системы. В
системе реального социализма господствовала рациональность, ^снованная на нормативных критериях. Экономическая система реального социализма имела характер системы государственного патернализма, особенно по отношению к предприятиям. Трансформация реального социализма в рыночную систему заключается в замене нормативных критериев рациональности критериям исправности и четкости. Это означает, что в ходе хозяйственной деятельности на первый план выступают не декларированная социальная полезность продукции или хозяйственной деятельности вообще, а рыночные критерии производительности и бережливости. Рыночная система, к которой стремится трансформирующаяся экономика бывших социалистических стран, в принципе не знает нормативных понятий и категорий социальной справедливости. Таким образом, совершающаяся трансформация изменяет сущность упорядочения и функционирования экономической системы, что приводит к возникновению конфликтов.
Все согласны, что системная трансформация необходима для эффективного Хозяйствования. Однако одобрение конкретных изменений обычно ограничено ситуацией, не нарушающей индивидуальных или групповых интересов. В противном случае возникают установки, тормозящие трансформационные процессы. Другой конфликтогенной сферой, возникшей из указанного изменения рациональности экономической системы, может быть воспринимаемая как патология прогрессирующая поляризация материального статуса членов общества. Это особенно касается случаев сравнительно быстрого обогащения немногочисленных индивидов в условиях пауперизации общества в целом. Эта сфера возникновения конфликтов представляется очень трудной для устранения, ибо она имеет в своей основе исключительно невыгодную материальную ситуацию и очень медленно изменяющееся общественное сознание. "Старое" сознание дает о себе знать снова и снова в течение всего периода трансформации. Одним из его проявлений можно назвать хотя бы то, что экономический успех индивида часто рассматривается как результат противоправной деятельности.
Ко второй группе конфликтов относятся процессы, связанные с управлением системной трансформаций. Речь идет "о том, что
основной пакет системных изменений должен проводиться с помощью административных решений, правильность которых часто бывает дискуссионной. Ключевыми вопросами в данном случае остаются: темпы трансформации, затраты на ее проведение и временная последовательность этапов, а также то, какие социальные группы примут на себя всю тяжесть происходящих изменений.
Конфликты, касающиеся названных проблем социальной трансформации, имеют прежде всего политический характер. Их разрешение зависит от конкретных решений законодательной и исполнительной власти, а следовательно от политической ориентации людей и групп, осуществляющих эту власть.
Э.П.Васильева
98.03.011. ХИКОКС М.С. ДИСКУССИЯ ОБ АНГЛИЙСКОМ СРЕДНЕМ КЛАССЕ.
HICKOX M.S. THE ENGLISH MIDDLE-CLASS DEBATE // British j. of sociology. - L., 1995. - Vol. 46, N 2. - P. 311-323.
Статья М.С.Хикокса — обзор работ, посвященных проблеме среднего класса, его специфики, исторического пути и места в современном британском обществе. За последние 30 лет как синхронный, так и диахронный аспект существования среднего класса неоднократно был объектом научного внимания. Кроме того, параллельно велись споры об общем национальном упадке Англии. Хикокс же увязывает между собой обе проблемы и вписывает обе дискуссии в единый социальный контекст.
Толчком к развитию дискуссии о среднем классе, считает автор, послужил его "относительный экономический и политический упадок*' 60-х годов, до которого никто не мог даже предположить, что "класс, осуществивший промышленную революцию, создавший Британскую империю и вызвавший к жизни доктрину политической экономии, в каком-то смысле имел в качестве архетипа буржуазию XIX в." (с. 311). Именно в русле осмысления этого упадка возникла концепция "отсутствия в Англии среднего класса". С течением времени она видоизменялась, отражая "сдвиги и повороты дебатов относительно "упадка", которые в свою очередь являлись отражением изменений в восприятии того, что играет главную роль в капиталистической экономике и что из этого отсутствует в британских условиях" (с.312).
