CC BY
88
1т н
ЗА/
РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
ИНСТИТУТ НАУЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ
СОЦИАЛЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ
НАУКИ
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ И ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА
РЕФЕРАТИВНЫЙ ЖУРНАЛ СЕРИЯ 10
СОЦИОЛОГИЯ
издается с 1991 г. выходит 4 раза в год индекс РЖ 2 индекс серии 2.10 рефераты 98.02.001 -98.02.027
2
МОСКВА 1998
Маргинальный человек - это личностный тип, который возникает там и тогда, где и когда из конфликта рас и культур рождаются новые общества, народы и культуры. Та же самая судьба, которая обрекает его жить одновременно в двух мирах, принуждает его принять в отношении тех миров, в которых он живет, роль космополита и чужака. На фоне своей культурной среды он неизбежно становится индивидом с более широким кругозором, более тонким интеллектом, более отстраненной и рациональной точкой зрения. Маргинальный человек - это всегда человек сравнительно более цивилизованный. Он занимает положение, исторически принадлежавшее еврею в диаспоре. Еврей, особенно еврей, вышедший из провинциализма гетто, всегда и повсюду был наиболее цивилизованным из человеческих созданий.
Из всего вышесказанного можно заключить, что маргинальный человек - случайный продукт процесса аккультурации, который неизбежно происходит тогда, когда народы разных культур и разных рас объединяются, дабы вести общую жизнь. Я предполагаю, что он есть следствие экономического, политического и культурного империализма, или побочный результат того процесса, посредством которого, как говорил Шпенглер, на месте древних и более простых культур вырастает цивилизация2'.
Примечания
' Данная статья представляет собой предисловие к книге Стоунквиста Э "Маргинальный человек". Впервые опубликована в Stonequist E.V The Marginal Man - N.Y.- Charles Scnbner's Sons, 1973. - P.XIII-XVllI " См книгу Освальда Шпенглера "Закат Европы"
98.02.026. ПАРК Р.Э. ЛИЧНОСТЬ И КУЛЬТУРНЫЙ КОНФЛИКТ". PARK R.E. Personality and Cultural Conflict // Park R.E. Rase and Culture. - Glencoe, 111.: The Free Press, 1950. - P. 357-371. - (Collected Papers. Vol. I).
Обзор существующих в настоящее время концепций личности показывает, что их в целом, можно разделить на три категории: 1) физиологические, 2) психологические и 3) социологические, или социально-психологические, - на основе того, что они рассматривают и акцентируют тот или иной из аспектов, в которых проявляют себя личности в нашем наблюдении.
С физиологической точки зрения, личность, по-видимому, тождественна организму, по крайней мере постольку, поскольку организм интегрирован и организован для действия. Например, в книге "Физиологические основы поведения" Чайлд описывает "организмическое поведение" в тех же категориях, какие Уотсон использует для описания того, что он считает подлинным предметом психологического исследования, а именно поведения организма в целом, в отличие от поведения отдельных его составных частей".
Бихевиориста, говорит Уотсон, "интересует поведение человека как целого", а человек в целом, добавляет он, "есть собранная органическая машина, готовая к функционированию". "Личность -не что иное, как конечный продукт наших систем привычек"2'.
Традиционная, а также медицинская и клиническая психология склонна к отождествлению личности с Эго, или Я. Поведение, с точки зрения психолога, становится "самовыражением". Организм, понимаемый таким образом, не просто обусловливается, но и контролируется. Эго исследует свое прошлое, размышляет о самом себе и проецирует себя в будущее.
"Если я знаю цель человека, - говорит Адлер, - то я приблизительно знаю, что произойдет... Пока я знаю только причины и, соответственно, только рефлексы и время реакции, возможности органов чувств и т. п., мне ничего не известно о том, что происходит в душе этого человека"31.
Человек, в отличие от низших животных, живет в мире времени. Он, как уже ранее говорилось, "животное, связывающее времена". Его действия контролируются, причем не только его размышлениями над своим прошлым, но и его надеждами на будущее, его страхом перед адом и надеждой на рай. Память, воображение и фантазия добавляют в тот мир, в котором живет (в отличие от низших животных) человек, новое измерение.
Человек обладает не только сознанием, но и самосознанием, и то представление, которое индивид составляет о самом себе, со временем становится самой важной частью его личности. Прежде всего, она становится объектом того, что МакДаугалл называет его "чувствами само-отношения". Честь, репутация и самоуважение -короче говоря, статус - становятся для человека в конечном счете важнее, чем сама жизнь.
Кроме того, по-видимому, именно это представление, формируемое человеком о своем Я, образует то, что Фрейд называл
словом "цензор". Этой цензурой определяются, с одной стороны, "вытеснения", которыми главным образом интересуются психоаналитики, и, с другой стороны, "диссоциации", почти исключительно которым посвящено внимание Жане и его коллег4'.
Социологическая концепция личности - в той мере, в какой социологи сформировали о ней свои собственные независимые представления, - можно сказать, уходит своими корнями в наблюдения Томаса и Знанецкого, по мнению которых "личность есть субъективный аспект культуры". Обычаи сообщества неизбежно становятся привычками составляющих его индивидов. Индивид неизменно инкорпорирует в свою личность задачи и цели, находящие выражение в институтах, посредством которых контролируется индивидуальное поведение. Иначе говоря, индивид не рождается человеком, а то качество, которое мы называем человечностью, становится для каждого из нас личным достижением. Каждый из нас приобретает личность, пытаясь найти себе место и играть роль в определенном обществе, а также в различных более или менее интегрированных социальных группах, из которых это общество состоит, сначала в семье и локальном сообществе, а затем в более широком, свободном и безличном мире политики, профессий и бизнеса
Следовательно, то, что можно назвать процессами социализации, - конкуренция, конфликт, аккомодация и ассимиляция - это не просто процессы, посредством которых индивид инкорпорируется в общество, но и процессы, посредством которых индивид в ходе приобретения социального статуса становится не просто человеком, но и персоной. Или, иначе говоря, индивидом, сознающим свои права и обязанности и в большей или меньшей мере заботящимся об общем благосостоянии той группы, к которой он принадлежит.
Очевидно, что персона, как мы ее здесь понимаем, является в какой-то степени артефактом, идеальной конструкцией, короче говоря, сущностью скорее концептуальной, нежели эмпирической. Однако обладание этим представлением как раз и делает поведение индивидов отличным от поведения низших животных. Именно оно создает различие между личностью человеческих существ и личностью животных, если, конечно, мы склонны приписывать личность братьям нашим меньшим.
23-4840
По-видимому, нет никаких оснований отрицать наличие у животных многих, если не большинства, тех черт, которые обычно считаются исключительно человеческими. Фактически о любом организме можно сказать, что он проявляет личностные особенности, если ограничить термин "личность" ее чисто физиологическими аспектами. Некоторые животные, похоже, обладают даже некоторой степенью самосознания. Например, павлин и индюк, наивно демонстрирующие в лучах солнца отражение собственной славы, представляют собою самый настоящий образ того чувства самоотношения, которое зовется тщеславием. Большинство тех из нас, кто хорошо знает собак, способны распознать в их индивидуальном поведении такие различия, которые мы склонны определять как личностные, хотя в целом эти различия являются, по-видимому, чертами изменчивости, т.е. скорее видовыми чертами, нежели особенностями индивидуальных животных.
Хотя более простые создания и обладают личностями, их тем не менее вряд ли можно назвать персонами, поскольку у них нет ни жизненных целей, ни идеалов, ни амбиций; у них отсутствуют самоуважение и уважение друг к другу; они не заботятся ни о своей репутации, ни о своей душе. Фактически о низших животных можно сказать то же самое, что мы обычно говорим об определенном классе богемных типов и художников' у них есть темперамент, но отсутствует характер. Непостоянство, как считают Томас и Знанецкий, есть неотъемлемая черта деятельности представителя богемы5'. Характер же - ничто, если в нем нет постоянства.
Характер, в том смысле, в каком здесь используется этот термин, не идентичен привычке. В основе характера, как его определяет Робак, лежит постоянство". Постоянство же описывается Робаком как "способность совершать поступки и воздерживаться от них в соответствии с рациональными принципами". Именно характер и постоянство отличают человека от низших животных.
Все это позволяет нам говорить о человеке, что он не просто живет, как это делают низшие животные, от руки ко рту и так изо дня в день, но также может осуществить - и в большинстве случаев осуществляет - некоторую карьеру. Дело обстоит таким образом, что не только его импульсы контролируются в соотнесении с его индивидуальными актами, но и сами акты его контролируются и направляются к определенной цели, существующей в его воображении и базирующейся на его памяти о прошлых актах.
Постоянное поведение, в том смысле, в каком использует этот термин Робак, можно назвать действованием (conduct).
Действование - в отличие от более общего слова "поведение" -содержит в себе моральную коннотацию. Социология, поскольку ее интересуют скорее теоретические, чем практические вопросы, не занимается моралью как таковой. Однако ее в особенности интересуе1 такое поведение, которое санкционировано и имеет, как я уже сказал, моральную коннотацию. Большинство человеческих действий - даже такое естественное и неотвратимое, как чихание, - являются в том или ином обществе санкционированными; таких человеческих действий, которые были бы целиком естественными и наивными, сравнительно немного.
Можно выразить существо дела, сказав, что люди, в отличие от низших животные лишены естественности. В поведении людей всегда присутствует элемент условности, изощренности и искусственности Вероятно, это объясняется тем фактом, что люди привыкли жить в двух мирах - реальном и идеальном, настоящем и будущем, - так как представление индивида о самом себе неизменно приобретает более или менее общепринятую форму и базируется не только на реальных и наличных условиях, но и в не меньшей степени на условиях, которые усматриваются им в отдаленной перспективе и на которые он возлагает свои надежды. В итоге индивид всегда осознанно или неосознанно играет роль. Он актер, одним глазом всегда смотрящий за публику. В обществе других членов своего вида он надевает лицо, усваивает манеры, стиль и одежду, соответствующие той роли, исполнения которой от него ожидают.
Частью искусства жизни, особенно в стабильных и церемонных обществах, является поддержание при любых обстоятельствах подобающих установок, сохранение, несмотря ни на что, социальных условностей и поведение, всегда и везде соответствующее ожиданиям. Тем самым условности общества входят в плоть и кровь индивидуальной личности. А следовательно, говорит Дьюи, было бы ошибкой считать личные привычки индивида его частной собственностью. "Личностные черты - функции социальных ситуаций"7'.
Хотя человек и живет в значительной степени в умах других людей и исключительно восприимчив к их установкам и эмоциям, касающимся его, истина тем не менее состоит в том, что "он, пожалуй, менее зависим от своей среды, т. е. от того мира, на который он
ориентируется, нежели другие животные В противовес другим индивидам, их установкам и притязаниям, он сохраняет некоторую степень недоступности (reserve). Только в состоянии экзальтации и экстаза он позволяет себе действовать без оглядки и всецело отдается воле случая и влияниям окружающих лиц
Обычно с помощью рационализации, цинизма и казуистики он способен защитить себя от тех психических вторжений, которым он подвергается в присутствии других людей. Он может, если захочет, превратить свои манеры в личину, а свое лицо - в маску, прикрываясь которой, он получает возможность сохранять определенную степень внутренней свободы даже тогда, когда свободно перемешивается с другими лицами. Иногда он может отгораживаться от мира, и люди всегда осознанно и неосознанно изобретали средства поддержания социальных дистанций и сохранения своей независимости в мышлении, даже тогда, когда не имели возможности сохранить свою независимость в действии. И этот факт - столь же значимая и характерная черта человеческого поведения, как и противоположная диспозиция к реагированию на любое изменение в социальной атмосфере окружающего мира.
И именно по этой причине, равно как и по многим другим, человек где-то и когда-то непременно строит для себя дом, приют, убежище, где он может расслабиться в окружении членов семьи и своих друзей и, насколько это вообще возможно для столь общительного создания, почувствовать себя полностью свободно и непринужденно и ощутить себя более или менее полновластным хозяином собственной души. Это всего лишь означает, что большинство мужчин и ряд женщин обладают сопротивляемостью торговле, которую не всегда способна сломить даже магия нового умения продавать".
То, что каждый индивид, обладающий хотя бы какой-то личностью, способен сохранять некоторую степень личной недоступности и оказывать некоторое сопротивление притязаниям других лиц, не отменяет того, что он подчинен в то же время необходимости интегрировать свои действия и согласовывать их с тем или иным жизненным правилом, причем не только в ответ на ожидания других индивидов и условности общества, в котором он живет, но и в интересах достижения тех целей, которые он как индивид для себя выбирает.
Согласованность и конформность естественным образом отвечают интересам социальной солидарности и мира, даже если не благоприятствуют интеллектуальной жизни и социальному прогрессу. Во всяком случае, если индивиды намерены жить вместе, важно в первую очередь то, чтобы они знали, чего им следует друг от друга ожидать. Нормальное ожидание человеческого рода служит в конечном счете основой всякого права и порядка, и, несомненно, именно в этом коренится максима англосаксонского права, гласящая, что согласованность права важнее, чем его справедливость. С другой стороны, именно этой потребностью в постоянстве и согласованности человеческого поведения в условиях изменяющейся общинной и социальной жизни обусловлены те внутренние конфликты, смятения ума и душевные терзания, которые так характерны для людей, но неведомы другим видам.
Психоаналитики, вероятно, совершенно правы, когда говорят, что "невроз - один из способов решения человеком всевозможных проблем, возникающих в его взаимоотношениях с другим человеком", и что изучение этих патологических состояний в индивиде не может "не пролить свет также и на внутреннюю природу и значение самих социальных институтов, в связи с которыми эти проблемы возникли"".
Одним из институтов, на которые проливает свет изучение патологических состояний индивида, является семья. Кстати говоря, первыми, кто привлек внимание к значимости этого факта, были, видимо, антропологи. Малиновский в книге "Сексуальное подавление в туземном обществе "называет психоаналитическую доктрину "по сути дела теорией влияния семейной жизни на разум"10'. Кроме того, он приводит меткое замечание, что "раз уж семейная жизнь столь судьбоносна для человеческого менталитета, то ее характер заслуживает большего внимания. Ибо семья не одинакова во всех человеческих обществах; это факт". А следовательно, и свое влияние она оказывает по-разному.
Примечательно также то, что психоаналитики ищут объяснение неврозов в условиях, создаваемых близостями и запретами, присущими семейной организации, ибо именно в семье и первичной группе, согласно Кули, берут свое начало большинство черт, которые мы обычно определяем как человеческие. Если семья л есть тот институт, которому мы прежде всего и в конечном счете обязаны одомашниванием человека, то именно тем конфликтам, которые
порождаются одомашниванием в каждом очередном поколении, согласно Фрейду, обязаны своим происхождением большинство неврозов и психозов взрослой жизни
Более того, для большей части цивилизованного мира именно семья является последним прибежищем нравов Это единственная форма общества, в которую входят не только дети, но и взрослые, причем в такое время и в таких условиях, когда они больше всего нуждаются в защите и наименее способны сами себя защитить, а именно, когда они рождаются и когда они влюбляются. Сегодня, посреди индивидуалистического и секулярного мира, она остается прототипом и живым примером авторитетного и сакрального общества, в котором каждый имеет обязанности и никто не имеет прав, а личные интересы индивида, даже в самых интимных и личных вопросах действования, полностью подчинены общим интересам и авторитету группы.
За пределами семьи лишь в узких границах маленьких и социально обособленных религиозных сект существует такое общество, которое навязывает своим индивидуальным членам некоторый кодекс, дисциплину и образ жизни, который часто кажется по меньшей мере идущим вразрез со всеми инстинктивными, спонтанными и естественными импульсами человека".
Просматривая недавно изданную книгу Жане "История психологического лечения", я был поражен тем невероятным множеством примеров, в которых излечение невроза требует от психотерапевта работы с семейной ситуацией или, во всяком случае, с ситуацией, заключающей в себе того или иного рода интимные и личные взаимоотношения. Такое лечение, как говорит Жане, требует принимать в расчет, с одной стороны, "утомление, которое люди вызывают друг у друга, затрату сил, требуемую социальными отношениями, истощающее воздействие, оказываемое антипатичными индивидами, а с другой стороны,- стимулирующее влияние социальной жизни, обогащение руководящими ориентирами, а также преимущества ассоциации с симпатичными людьми". "Лишь немногие люди« - пишет Жане, - могут себе представить, сколь многочисленны моральные проблемы, открываемые простейшими психиатрическими исследованиями; лишь немногие сознают, какое изобилие любопытных деталей обнаруживается даже самым поверхностным изучением психического расстройства"12
В число истощающих действий Жане включает такие вещи, как первое общение, вступление в жизнь. "Это так изматывает, - говорит один из пациентов, - размышлять о жизни, о своей карьере, о мире, который невозможно не видеть и который ты ненавидишь"13.
Другими истощающими действиями являются социальные функции, университетская жизнь, экзамены, отдых и праздники. "Многие люди менее способны отдыхать, чем работать. У них возникает депрессия из-за неспособности к выполнению специальных действий, фигурирующих под именем бездействия"14.
Далее, существуют "профессиональные психозы", навязчивые состояния и фобии, которым обычно подвержены юристы, врачи, портные и парикмахеры, а также затраты психической энергии, необходимые для того, чтобы "адаптироваться к тем, кто образует семейный круг, наладить удовлетворительные отношения с родителями, друзьями и близкими партнерами". И наконец, существуют затруднения, проистекающие из изменений в среде. "Я мог бы, - говорит Жане, - написать целый трактат о патологии переезда на новое место жительства, настолько поразительны и серьезны заболевания, вызываемые такой сменой дома"15.
Что впечатляет при рассмотрении этих случаев психического недомогания, подлежащих психологической и даже социологической интерпретации, так это то, что они в целом обусловлены, по-видимому, не столько той жесткостью, с какой навязываются племенные нравы и семейная дисциплина, сколько общим отсутствием ориентации и новых обязанностей, которое приходит вместе с новой свободой, т. е. с индивидуализацией персоны и секуляризацией социальной жизни"16.
Функциональные расстройства душевной жизни, по-видимому, определяются не столько природой и строгостью тех запретов, которые накладываются на индивида семьей и сообществом, сколько тем фактом, что в их навязывании теряется последовательность и согласованность.
В условиях старой семейной системы индивид был настолько без остатка погружен в семейную организацию, что от него не ожидали самостоятельного выбора карьеры и определения собственного пути в этом мире. Его даже не считали ответственным за выбор собственной жены. Семья навязчиво оказывала ему эту услугу. От него не ожидалось, что он будет создавать семью и делать карьеру. Его просто призывали занять свое место в уже установленной семье,
приготовиться унаследовать семейное состояние и отстаивать честь семьи в соответствии с издавна существующей традицией.
В современном мире все изменилось. Индивид не столько заботится о чести семьи или судьбе семьи, сколько готовит себя к тому, чтобы стать эффективным винтиком в экономической системе и заметной фигурой в обществе - обществе уже не локальном и даже не национальном. Не долг, не конформность, а эффективность - вот чего требует и что вознаграждает современный мир.
По-видимому, именно в такого рода условиях и возникла та современная форма tedium vitae' , которую психиатры называют неврастенией. Примечательно, однако, что "истощение мозга", "душевное истощение" и та не имеющая определения malaise" , на которые жалуются столь многие пациенты, обусловлены, судя по всему, не трудовыми перегрузками в обычном смысле слова. На самом деле, работа, предъявляющая ряд новых требований к вниманию и интересу индивида, может облегчить состояние пациента. По мнению Жане, данное состояние определяется усилиями, необходимыми для поддержания напряжения на более высоком уровне по сравнению с тем, который индивид привык или способен поддерживать".
Если кто-то спросит, что собой представляют в целом те акты, которые, как говорит Жане, являются изнуряющими и по этой причине очень часто приводят к душевному и моральному крушению, то можно ответить, что это действия, которые порождают конфликты, действия, которые требуют принятия решений в таких условиях, когда по тем или иным причинам трудно прийти к какому бы то ни было решению". Во многих случаях "основополагающим расстройством является депрессия, вызванная борьбой со сложной моральной проблемой"19.
Иными словами, психическое истощение обусловлено не столько попыткой действовать, сколько попыткой действовать в согласии с принятым социальным кодом, причем таким образом, чтобы это действие было согласовано с представлением индивида о том, каким он должен быть в той или иной социальной ситуации или в обществе. В этом случае пациента могут излечить влюбленность, религиозное обращение, отъезд за границу или поиск приключений в каком-то новом регионе опыта. На худой конец, он может заняться
' Усталость от жизни (лат.) " Болезнь (фр)
гольфом Иначе говоря, если уж не исцеление, то во всяком случае улучшение состояния неврастенику могут принести отдых, уединение, воодушевление и то, что Жане называет избавлением, иначе говоря, психоанализ, - т. е. фактически все что угодно, если оно уменьшает напряжение и снижает то, что можно было бы назвать непомерно высокой стоимостью жизни.
Душевные конфликты, как бы они ни возникали, не всегда заканчиваются неврозом или каким-то другим состоянием, считающимся патологическим. Поскольку конфликты возникают в силу того, что индивиду оказывается трудно жить в мире, в который он попал, то он может решить проблему, придумав какой-нибудь способ бегства. Он может развестись, совершить паломничество, как принято было делать в средние века, или, подобно св. Антонию и отшельникам четвертого столетия, вообще уйти от мира.
Одним из способов ухода от мира, используемых людьми в наше время, является либо вступление в уже существующую религиозную секту, либо основание новой, где они, подобно мормонам, менонитам и т. д., живут в более или менее полной изоляции от мира. Человек может решать свои проблемы, как это пытались делать сторонники христианской науки, путем чтения "Крисчен сайенс монитор", на страницах которой не находит отражение ничто, что могло бы взволновать, и нет места для сообщений о преступлениях, болезнях и смертях, или вообще путем отрицания существования всего того, чего быть не должно.
Религия всегда проявляла озабоченность проблемой зла, но решение, предлагаемое христианской наукой, является одновременно и самым последним, и, в некоторых отношениях, самым наивным. Во всяком случае, именно такого рода факты оправдывают утверждение Эрнеста Джойса, высказанное в ходе обсуждения взаимосвязей между анормальной и социальной психологией, что "социальные институты, изучаемые одной дисциплиной, являются продуктами тех же самых сил, которые создают невротические манифестации, коими занимается другая: это просто альтернативные способы выражения"20.
Душевные конфликты часто проистекают из культурных конфликтов. Человек или класс,, пытающиеся подняться с низкого на более высокий культурный уровень, иммигрант, пытающийся поселиться в чужом сообществе, сталкиваются с дискриминацией и предрассудками, поскольку идентифицируются с расой или национальностью, которую коренные народы считают низшей,-
24-1-4840
низшей главным образом потому, что она другая. Чужак, хотя и может быть принят как полезная вещь, отвергается как гражданин, сосед и "социально равный" Социально равный, как его обычно определяют в Америке, - это тот, за кого ты готов выдать замуж свою дочь.
Критерий социального равенства был бы определен в более либеральных терминах, если бы социально равные были определены как те, с кем дочери и особенно сыновья действительно вступают в брак, иногда против желания своих родителей и на фоне общего неодобрения Во всяком случае, именно в той точке, где запрещается брак, начинается каста И именно тогда, когда народы разных рас и культур пытаются жить в границах космополитического общества и избегать ограничений, накладываемых классом и кастой, в условиях современной жизни происходит то, что мы называем культурным конфликтом.
Миллер в своей увлекательной книге "Расы, нации и классы" отметил, что большинство националистических движений берет свое начало в трудностях и разочарованиях борьбы за статус, последствия этой борьбы определяются им как "психоз подавления". "Выдающимся результатом "психоза подавления" является создание гораздо более крепкой групповой солидарности, чем могла бы быть создана любым другим способом"'1.
Фактически большинство культурных конфликтов и расовых и националистических движений, в которых они находят свое выражение, - независимо от того, какими были их первоистоки, -усугубляются в силу того, что некоторый исключительный и при иных обстоятельствах бывший бы дружелюбным индивид столкнулся с пренебрежением и дурным обращением, причем вызванным не его индивидуальными качествами, а всего лишь его идентификацией с тем или иным расовым или культурным меньшинством, считающимся низшим - нормальным, быть может, на своем месте, но представляющим собой в глазах господствующего народа низшую касту Пережив на своем личном опыте бесчестье и несправедливость, которым подвергаются его собратья по национальности, он делает их дело своим собственным.
Ярким примером является Ганди, индийский патриот и пророк. Именно его долгая и мучительная борьба за свободу индийских поселенцев в Южной Африке превратила его в самого влиятельного и бескомпромиссного лидера индийского националистического движения Несомненно, как и другие национальные лидеры,
совершившие паломничество за границу, он обнаружил у себя на родине кипящую массу недовольных, к которым он смог обратить свой призыв и которые подвели моральный фундамент под то, что поначалу было чисто личным чувством обиды. Этот эпизод повторялся снова и снова в истории расовых и национальных движений во всех уголках земного шара. Он - случайный продукт процесса социализации, посредством которого индивид идентифицирует себя с группой и инкорпорируется в нее.
Любопытно в этой связи отметить, что большинство националистических движений зарождалось за границей22. Многие из них, особенно ирландское и литовское, можно сказать, родились в Америке.
"В Соединенных Штатах, - писал в 1924 г. Миллер, - более 20 млн. людей в большей или меньшей степени психопатичны, обладая одной или всеми формами подавления, действовавшими прежде или продолжающими действовать в настоящее время в Европе"23. Эта оценка базируется, вероятно, на численности тех жителей США, которые либо родились за рубежом, либо имеют родителей-иностранцев. В 1920 г. их число составляло 29 407 293 человека. Если вычесть отсюда скандинавов, чей психоз - если он вообще есть - иного рода, то оставшиеся вполне могли бы насчитывать те 20 млн., которые присутствуют в миллеровской оценке. Даже если бы эта оценка численности людей в Америке, в которых война в Европе пробудила национальные симпатии и привязанности, была верной, можно все-таки усомниться в точности утверждения Миллера по поводу их душевного состояния24. Очень сомнительно, чтобы психическое состояние большинства страстных национальных меньшинств в США можно было описать сейчас или в какое-то другое время как в сколь бы то ни было реальном смысле патологическое.
Если взглянуть на попытки меньшинств утвердить себя в ответ на предрассудки, с которыми они неизменно сталкиваются в чужой стране, с точки зрения конечных последствий, то их можно в целом рассматривать как полезные, если даже не благотворные. Во всяком случае, предрасположенность иммигрантских народов к объединению, которое позволяет им, по выражению польского патриота Агатона Гиллера, "морально и национально подняться" и гем самым повысить для себя возможности представлять свою родную землю за рубежом, сама по себе не заслуживает порицания25.
24-1*
Подъем националистических и расовых движений внутри государств, подобно возникновению сект и религиозных орденов в пределах церкви, поражает меня как естественное и здоровое нарушение социальной рутины, результатом которого становятся пробуждение в затронутых им людях живого чувства общей задачи и возникновение у тех, кто чувствует себя угнетенным, воодушевления общим делом
В фундаменте этих так называемых культурных конфликтов мы имеем борьбу социально ущемленных или культурно низших народов за улучшение своего статуса. Результатом этой борьбы становится возрастание солидарности и улучшение морального духа "угнетенного" меньшинства. Подавление - это всегда вещь более или менее субъективная, и сомнительно, чтобы вызываемые им конфликты были такими плодотворными, какими они обычно бывают, если бы они не сопровождались враждебными чувствами, которые такая борьба неизбежно провоцирует. Этот смысл ущемленности, который, видимо, идентичен так называемому "комплексу подавления", является, вероятно, более или менее неизбежным следствием культурного процесса, где бы он ни происходил.
Представляется, что если угнетенное меньшинство желает подняться и стать хозяином собственной души, то кто-то должен осуществлять это угнетение. Угнетатели, какими я увидел их, например, на Филиппинах и в Корее, поразили меня своим встревоженным, изможденным и в целом доброжелательным типом личности. От них очень многого ожидают, и они получают крайне мало признательности за то, что они делают.
Кроме того, угнетенные национальности, подобно гонимым сектам, имеют определенные компенсации. Как индивиды, они обладают в границах своей секты или национальности ощущением безопасности и чувством собственного достоинства, которых за их пределами они лишены. В худшем случае, сектант или националист могут стать религиозными мучениками или национальными героями. И наконец, новый религиозный орден внутри церкви и новая национальность внутри государственной империи в большинстве случаев склонны создавать новое общество со своими собственными специфическими кодексами и культурой. Каждое такое общество может рассматриваться как новая почка на старом стволе социального
организма. Именно в такого рода конфликтах общество обновляет свою жизнь и сохраняет свое существование.
С другой стороны, культурные конфликты, когда они не пробуждают массовых движений, обычно проявляют себя в семейной дезорганизации, делинквентности и функциональном расстройстве индивидуальной души.
Данные, собранные из множества разных источников, показывают, что индивидам трудно сохранять стабильную личность, если для этого нет основы' в виде стабильного общества. Делинквентный подросток часто является продуктом неладов в доме. Обследования малолетних правонарушителей, проведенные Институтом изучения юношества в Чикаго и под покровительством Фонда судьи Бейкера в Бостоне, показывают, что одной из причин юношеской делинквентности, особенно среди иммигрантов, является трудность поддержания семейной дисциплины в "смешанном сообществе", т. е. таком сообществе, где семейные нравы не поддерживаются обычаем и традицией".
Биографические документы иммигрантов, множество которых было опубликовано в последние годы, открыли нам специфику и степень тех внутренних моральных конфликтов, которым подвержены иммигранты, а часто и дети иммигрантов в процессе перехода из культурной традиции родной страны в новую культурную традицию. Все эти факты указывают на тесную связь, существующую между личностью индивида и культурной традицией сообщества и народа, среди которого он оказывается.
Культурные конфликты, по-видимому, являются непредвиденным следствием культурной ассимиляции, и результатом их становится то, что персоны, находящиеся, так сказать, в процессе перехода, превращаются в плавильный котел или плавильные котлы, в которых происходят культурные процессы. Так обстоит дело в особом случае так называемого маргинального человека, т.е. индивида, который оказывается на обочине двух культур и не приспосабливается в полной мере или постоянно ни к одной из них.
Типичный маргинальный человек - это человек смешанных кровей, евразиец, метис или мулат, т. е. человек, которому самим фактом его расового происхождения предначертано занимать положение где-то в промежутке между двумя культурами, представленными соответственно его родителями. Если к тому же две расы, продуктом которых он является, отличаются друг от друга
24-2-4840
физическими характеристиками настолько, что он носит на своем лице - как это имеет место у мулата и евразийца свидетельства своего смешанного происхождения, и если, вдобавок к тому, смешанные крови занимают - а обычно так и бывает - разное кастовое или классовое положение, то в такой ситуации налицо все факторы, порождающие особый тип менталитета, т е. специфические интеллектуальные и моральные качества, характерные для культурного гибрида, или маргинального человека"
Во многом те же самые последствия, однако, возникают и в случае индивида, родители которого представляют две сильно отличающиеся друг от друга культуры, особенно если эти две группы эндогамны и не связываются взаимными браками, как это имеет место в случае евреев и цыган или даже католиков и протестантов
Исследования, проводимые в настоящее время на Гавайях, где было заключено много взаимных браков между европейцами, азиатами, малайцами с Филиппин и коренными полинезийцами, дают нам очень интересную картину конфликтов в культуре и изменений в личности, происходящих в противоположной ситуации. В этом случае конфликты возникают в семье как следствие брака между индивидами, представляющими разные традиции и культуры Во всех этих разных ситуациях изменения, происходящие в настроении, темпераменте и взгляде на жизнь, хотя обычно и не выражаются в поведении, которое принято считать патологическим, репрезентируют глубокие и важные изменения и наводят на мысль, что исследования в области клинической психологии могут иметь вполне реальную значимость для понимания социальных и культурных изменений. И кроме того, они позволяют предположить, что исследование культурных изменений и культурных конфликтов может пролить свет на функциональные расстройства индивидуальной души
Примечания
1 Впервые опубликовано в Publication of the arnencan sociological Society - Vol XXV,
1931 (May) - P 95-110 ' Watson J В Behaviorism -NY, 1930 - P 15-69, 274
Adler A The Practice and theory of individual psychology -NY, 1929 - P 3 (Рус пер Адлер А Практика и теория индивидуальной психологии - М , НПО "ПРАГМА",
1993 С 8 )
4 Gordon R Е The neurotic personality - N Y , 1927 - P 50
Thomas W I , Znaniecki F The polish peasant in Europe and America - Boston, 1919 -Vol III - P 29
' Robach A A The psychology of Character -NY, 1927 - P 158,192 ' Dewey J Human nature and conduct - NY, 1922 - РЧ6.20 * Cm James W Psychology - N Y - Vol I - P 312 Jones E Abnormal and social psychology // MacFee С Campbell and others (eds) Problems of personality -NY, 1925 - P 23 "' Mahnowski В Sex repression in savage society -NY, 1927 - P 2 "' Cp Thomas W I, Znaniecki F Op cit, p 35-36
Janet P History of Psychological healing -NY, 1925 - Vol I - P 19 " Ibid ,p 417 " Ibid ,p 419 Ibid , p 422
'" Thomas W I, Znaniecki F Op cit, p 79, Thomas W I The unadjuested girl - Boston,
1923 - Chap 111, "The Individualization of Behavior", p 70-97 "'Janet P Op cit, p 244 '" Ibid , p 450 " Ibid , p 480
г" Jones E Problems of personality, p 24 Miller H A Races, nations, and classes - Lippincott, 1924 - P 36, см также Miller H A Race and class parallelism // The American Negro - The Annals - Vol CXXX, November - Philadelphia, 1928
Park R E The immigrant press and its control -NY, 1922 - P 49-50 " Miller H A Races, nations, and classes - P 38
41 Cm Playne С С The neuroses of the nation Здесь дается более полное рассмотрение психического состояния населения Европы в период начала мировой войны См Park R Е , Miller Н A Old world traits transplanted -NY, 1921. - P 135-136 См , например, случай 17 "Стасия и Стэнли Эндрюс" в Judge Baker foundation studies, Series I - Boston, 1923. См также- Thomas WI , Znaniecki F. Op. cit - Vol V, "Organization and disorganization hi America" 1,1 Park R E Human migration and the marginal man // American journal of sociology. -Vol XXXIII, 1928 (May) - P 881-893
