CC BY
17
РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
ИНСТИТУТ НАУЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ
СОЦИАЛЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ И ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА
РЕФЕРАТИВНЫЙ ЖУРНАЛ СЕРИЯ 8
НАУКОВЕДЕНИЕ
2
издается с 1973 г.
выходит 4 раза в год
индекс РЖ 2
индекс серии 2,8
рефераты 97.02.001-97.02.031
МОСКВА 1997
ОРГАНИЗАЦИЯ НАУЧНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ. УПРАВЛЕНИЕ НАУКОЙ
97.02.015. ЭЦКОВИЦ X. ПОТЕРЯ ОРИЕНТИРОВ: КРИЗИС НАУЧНОЙ ПОЛИТИКИ В ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЕ, БЫВШЕМ СССР И США В СВЯЗИ С ЗАВЕРШЕНИЕМ ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ. ETZKOWITZ Н. Losing our bearings: the science policy crisis in post-Cold War Eastern Europe, former Soviet Unior and USA // Science a. publ. policy - Guildford, 1996. - Vol. 23,! № 1. - P. 13-26. Bibliogr.: p. 25-26.
Автор реферируемой статьи - директор Института научной политики в Университете штата Нью-Йорк, г. Перчиз (Purchase), США. На протяжении нескольких десятилетий, подчеркивает он, научная политика на Востоке и на Западе формировалась под сильным влиянием "холодной войны" и диктуемых последней милитаристскими, политическими и идеологическими целями. Наука рассматривалась в качестве главного источника в деле создания превосходства над "противником", в частности при разработке систем ядерного, электронного и другого новейшего вооружения. Автор утверждает, что "будучи общим компонентом как марксистской, так и капиталистической идеологии, научный прогресс давал узаконенное обоснование обоим режимам".
В странах Восточной Европы и СССР научным достижениям отводилось и особая идеологическая роль: они были призваны демонстрировать всему миру "превосходство передового общественного строя".
Становление идеологии свободной конкуренции в странах Восточной Европы и СНГ; и сохраняющаяся "живучесть" - этой идеологии на Западе создали предпосылки для уменьшения роли правительства в научной политике. В обеих -противоборствующих сторонах правительственная поддержка науки начинает становиться
под сомнение. "Крах двухстороннего соперничества устранил считающиеся очевидными способы принятия военных, геополитических и научно-политических решений" (с. 13).
Окончание "холодной войны" и переход от командной экономики к свободной конкуренции не могли не сказаться самым кардинальным образом на отношении к науке и на научной политике рассматриваемых стран. Противоборствующие стороны ставят под вопрос необходимость безусловного приоритета науки на шкале правительственных приоритетов, все чаше возникают дискуссии относительно целесообразности прежней доминирующей роли государства при формировании научной политики. В США новый подход проявился в нежелании конгресса субсидировать такие затратные правительственные научные программы, как сверхпроводящий суперколлайдер, работы в области термоядерной энергетики и т.п. "Потеряв динамический стимул наращивания исследовательских затрат, как орудия конкурентной борьбы двух супердержав, поддерживаемая правительством наука в США стала объектом финансовых ограничений, хотя эти последние и не оказались столь значительными, как в странах Восточного блока" (с. 14).
В Восточной Европе и бывшем СССР изменение господствующих режимов лишило науку ее роли "идеологического оправдания строя", а именно это обстоятельство обеспечивало ей стабильное, приоритетное государственное финансирование. Неизбежным следствием стала резкое сокращение масштабов исследовательской деятельности. В новых условиях, подчеркивает автор, необходима выработка новой базы поддержки науки и реформа существующей институциональной структуры ИР.
Эцковиц рассматривает название проблемы в разрезе следующих основных направлений: "сталинская структура науки"; проблемы современной институциональной организации ИР в странах СНГ и Восточной Европы; научная политика в условиях свободной конкуренции; стратегические пути трансформации научной политики. Особый раздел посвящен состоянию научной политики в США и перспективам ев перестройки.
Сталинская система науки. Провозглашаемая советскими идеологами тесная интеграция науки с производством в действительности оборачивалась разделением всех секторов: высшее
образование было оторвано от науки, университеты - от прочих высших учебных заведений, академические НИИ - от промышленных лабараторий и т.д.
Наука была поставлена под жесткий партийный контроль. В несколько более "свободном" положении находились университеты, поскольку постоянное обновление состава студентов контролировать "состояние умов" в таких учреждениях. Неудивительно, что университеты считались "потенциально опасными для господствующего режима".
Сталинская система управления наукой, подчеркивает автор, предусматривала изоляцию выдающихся профессоров от университетской молодежи и сосредоточение их в специальных фундаментальных или прикладных НИИ. Однако высокий общественный статус и отсутствие свободных вакансий в НИИ создавали условия для того, чтобы талантливые исследователи оставались при университетах, многие из которых становились, таким образом, не только учебными, но и ведущими научными центрами.
Официальная теория стимулирования нововведений базировалась на связи различных секторов ИР. На практике подобных эффективных связей было немного. Если университеты предназначались для обучения и изолировались от ИР, то промышленные НИИ, в свою очередь, были отделены от предприятий, которые они призваны были обслуживать. Таким образом, отмечает автор, "показное сотрудничество вузов и промышленности, интеллигенции и рабочего класса... на деле оборачивалось пустой формальностью" (с. 15). Даже в случае получения успешных результатов, последние редко использовались для производства гражданской продукции. Поэтому большая часть отраслей, за исключением оборонных и космических, находилась в состоянии технической стагнации.
Проблемы современной институционной организации ИР в странах СНГ и Восточной Европы. Какая судьба уготована действующей инфраструктуре науки в странах рассматриваемого региона? Нуждается ли она в коренной перестройке или речь может идти о модификации и более плавном реформировании?
Масштабы научно-технической деятельности в бывшем СССР делают проблемы перестройки институциональной системы в этом регионе более сопоставимыми с США, нежели, с малыми странами
13-2891
Восточной Европы. По мнению автора, проблему "закрытых" наукоградов в бывшем СССР можно сравнить с решением дальнейшей судьбы таких крупных национальных лабораторий в США, как Аламосская или Ливерморская. В обеих странах остро стоит проблема периоринтации крупномасштабных оборонных проектных учреждений. Кризис накоградов, подчеркивает автор, нельзя расценивать лишь с точки зрения простой нехватки фондов. Здесь нужна более глубокая и концептуальная перестройка. Некоторые наукограды концентрировались на разработке ныне устаревшей технологии. Другие специализировались в областях (например, в ядерной энергетике), где научные результаты не могут быть реализованы из-за отставания промышленной базы. Особую проблему создает однобокая узкая специализация трудовых ресурсов в такого типа городах.
Научная политика в условиях свободной конкуренции. Главный отличительный признак такой политики - переход от прямого государственного руководства наукой к методам "косвенного управления". Автор отмечает в этой связи, что политики новой генерации склонны сводить роль правительства до минимума, предоставив науке "самой выживать в условиях свободного рынка". Для ученых, вынужденных изыскивать самостоятельно способы поддержки проводимых ими исследований, "узаконение роли государства в сфере науки стало вопросом их выживания".
Поскольку окончание "холодной войны" внесло коррективы и в западные модели научной политики, перенесение старого зарубежного опыта в практику стран Восточной Европы и СНГ большинство специалистов оценивает как мало приемлемую перспективу.
Научная политика в новых условиях Восточной Европы должна ориентироваться на главных "производитетей исследовательских результатов". Между тем картина в данной сфере такова, что однозначно ответить на вопрос, кто является "таким производителем", весьма сложно. НИИ академии наук резко сокращают свою исследовательскую базу в связи с уменьшением правительственного финансирования. В то же время традиционно учебные организации (университеты и политехнические институты) начали активно наращивать исследовательский потенциал, получая
растущую долю правительственного бюджета науки и привлекая средства из-за рубежа.
Коммерциализация ИР в Восточной Европе пока не получила четкого законного обоснования. Здесь не сложилась и организационная инфраструктура по стимулированию данного процесса. Не случайно директора НИИ, устанавливающие связи с промышленностью, неохотно сообщают подобную информацию. Промышленные источники финансирования не стали пока распространенной формой обеспечения фундаментальной науки.
Стратегические пути трансформации научной политики. Автор видит четыре способа реализации новых подходов в научной политике: перенос технологий; приватизация; перестройка;
формирование новых учреждений.
Перенос технологий. Хотя внешне посреднический механизм университетско-промышленных связей в социалистический и постсоциалистический периоды представляется сходным, на деле здесь существуют кардинальные отличия. В прошлом контакты развивались и поощрялись по идеологическим соображениям, в настоящем - сотрудничество с предприятиями -"материальная необходимость", способ восполнения неадекватных государственных ассигнований. Новые возможности открылись в связи с расширением зарубежных научно-технических связей. Главными ограничителями подобных контактов выступают теперь качество предлагаемых научно-технических услуг и покупательские возможности потребителей таких услуг. Таким образом, университетскопромышленные связи выступают в "новом облике", когда получение дополнительных средств на ИР напрямую зависит от наличия качественных и полезных результатов исследовательской деятельности.
Некоторые научные подразделения России и стран Восточной Европы начинают предлагать "свой товар" состоятельным зарубежным заказчикам. Первые успешные контакты такого рода с американскими фирмами удалось наладить ряду русских и украинских университетов. Автор отмечает в этой связи, что передача технологий, как специфическая область деятельности, делает в России и других странах рассматриваемого региона лишь первые шаги, здесь не появились пока узкие специалисты данного профиля, поэтому посредническую миссию берут на себя сами исследователи.
13*
Немаловажную роль в переносе технологий на зарубежные рынки призваны сыграть те ученые, которые временно работают в заграничных научных организациях.
Приватизация. Развитие рыночных отношений и возникновение фирм нового типа - необходимое, но недостаточное условие для финансового обеспечения научных учреждений. Дело в том, что большая часть местных фирм не настолько богаты, чтобы приобретать в больших масштабах новейшую технологию. Следует также иметь в виду, что в странах Восточной Европы большая часть новых частных фирм выступает в качестве филиалов западных компаний и основную часть новой технологии они приобретают за рубежом.
Перестройка. Главная проблема научной политики СНГ и стран Восточной Европы - переориентация оборонных исследовательских комплексов на гражданские цели. Такая задача стоит, в частности, перед руководством некоторых наукоградов. Автор подчеркивает, что при наличии "конверсионных возможностей" такого рода переход окажется сравнительно легким. Так, в России военный институт прикладной микробиологии, обладающий превосходными биологическими и химическими лабораториями, переориентируется на производство новейших медицинских препаратов. Аналогичную перестройку проходит американская Лаборатория биологического оружия в Форт Дитрихе (с.20).
Формирование новых учреждений.В последние годы на базе традиционных научных подразделение академического подчинения формируются новые исследовательские учреждения. Как правило, это "отпочкованные фирмы". Если в США такие фирмы уже на начальном этапе полностью отделяются от своих создателей, то в Восточной Европе между "материнской" и "отпочкованной" организацией сохраняются прочные связи. Институт предоставляет для новой фирмы площадь, "посевной" капитал, услуги экспертов.
Процесс "отпочкования" начинает развертываться и в некоторых наукоградах СНГ. Инициатива проявляется как по нисходящей, так и по восходящей линии. В первом случае директор института сам назначает руководителя нового предприятия, его заместителя и прочий руководящий персонал. Производственная база новой фирмы формируется на основе использования институтского
оборудования и площадей. Во втором случае организаторами нового подразделения выступают, как правило, молодые специалисты, стремящиеся использовать свои знания для получения коммерчески окупаемых результатов.
Каковы масштабы процессов отпочкования? Автор ссылается на свидетельство русских экспертов, утверждающих, что на территории бывшего СССР действуют уже тысячи подобных фирм. Правда, некоторые специалисты убеждены, что на самом деле реального процесса "отпочкования" нет, это лишь способ придать гибкость традиционным исследовательским институтам.
Состояние научной политики США и перспективы ее перестройки. Окончание "холодной войны" поставило перед организаторами американской науки проблему поиска "нового обоснования" общественной значимости науки. Масштабы государственных затрат по некоторым научным программам поставили в центр общественных дебатов проблему целесообразности подобных вложений и перемещения средств на другие общественнозначимые цели: здравоохранение, информационную технологию. Необходимость пересмотра приоритетов научной политики связывается с задачей изменения долей оборонных и гражданских затрат в правительственном бюджете ИР. Обсуждается и вопрос о повышении контроля за расходованием средств на науку.
Традиционные приоритеты научно-технической политики США ограничивались тремя областями: поддержка сельского
хозяйства, оборона, охрана здоровья. Позднее добавилось четвертое направление - содействие развитию промышленности. К середине 1980-х годов правительства почти всех штатов сформировали у себя агенства по стимулированию промышленного развития. Главная роль в реализации такого рода программ отводилось местным университетам.
Правительства Рейгана и Буша во главу угла правительственной научной политики поставили поддержку фундаментальной науки. Что касается коммерчески ориентированных ИР, то их развитие перелагалось на плечи самой промышленности.
Администрация Клинтона, отойдя от данной схемы, предложила Программу новейших технологий и программы технологического реинвестирования, однако столкнулась с жестким сопротивлением республиканского конгресса. Стремясь
активизировать роль государства в укреплении технологической базы национальной промышленности, правительство Клинтона обьявило о намерении пересмотреть роль ННФ, придав последнему функции инновационного агенства, призванного выступать посредником и координатором правительственных программ, промышленных консорциумов и университетских исследовательских подразделений. Из-за сопротивления указанным шагам со стороны университетского научного сообщества было найдено компромиссное решение: ННФ обязан поддерживать программу инженерных исследовательских центров и Программу инновационных исследований мелкого бизнеса. Главную задачу по обеспечению прямой федеральной поддержки промышленных объединений, занимающихся разработкой "развивающих" технологий, призван выполнять Национальный институт стандартов и технологии.
Автор обращает внимание на тот факт, что администрация Клинтона формирует систему децентрализованного планирования для выявления и решения "узких" мест в развитии технологии. В решении поставленных задач важная роль отводится не только университетам, центральной и местной администрации, но и частным фирмам (крупным и мелким).
Таким образом, резюмирует автор, вклад в экономическое и социальное развитие стал новой базой для научнотехнической политики США. В реализации такой политики важную роль играют и будут играть местные власти. "Ни одно правительство на уровне штата не может позволить себе упустить возможности для местного экономического роста".
Кризис научной политики в период завершения "холодной войны", пишет в заключение автор, показывает, что ослабление соперничества может привести к снижению стимулов к нововведениям и к их освоению. Пока протистояние продолжалось, главные приоритеты научной политики были нацелены на ускоренную разработку тех направлений ИР, которые были ориентированы на военные технологии. В США подобное однобокое развитие смягчалось параллельным возникновением "побочных" технологий и технологий двойного использования. В СССР и странах Восточной Европы отмеченные побочные эффекты проявились слабее.
Окончание "холодной войны" и отказ от командной экономики на Востоке создали условия для создания новых фирм на базе НИИ и предприятий, однако здесь еще слабо развиты посреднические структуры и источники венчурного капитала.
В США постепенно утрачивает значимость тезис о самодостаточности фундаментальных исследований, на смену приходит политика использования науки для формирования новых наукоемких отраслей. На этой основе создается новая научная политика, ориентированная на сотрудничество правительства, промышленности и университетов.
Т. В. Горбунова
97.02.016. ЕГОРОВ И. ТЕНДЕНЦИИ В ТРАНСФОРМИРОВАНИИ НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКОГО ПОТЕНЦИАЛА РОССИИ И УКРАИНЫ В НАЧАЛЕ 1990-х ГОДОВ.
EGOROV I. Trends in transforming R & D potential in Russia and Ukraine in the eariy 1990 s // Science a. publ. policy. - Guildford, 1996. - Vol. 23,№4.-P. 202-214.
Автор - сотрудник Национальной академии наук Украины (Центр Доброва). Статья подготовлена во время командировки в Центр международной научно-технической политики (Университет Джорджа Вашингтона, Вашингтон, США).
Цель исследования, результаты которого представлены в реферируемой статье - сопоставление основных тенденций развития в сфере ИР Украины и России. Особое внимание автор обращает на различия в трансформировании исследовательского потенциала двух самых крупных республик бывшего СССР. Материал статьи сгруппирован в рамках следующих разделов: исторический обзор; характеристика текущих моделей трансформации; динамика некоторых показателей ИР; утечка умов в сфере ИР; заключение и выводы.
Исторический обзор. В развитии научного потенциала СССР автор выделяет два этапа: послевоенный период (до 1985 т.) и последующие годы. Он отмечает исключительно важную роль, которую наука сыграла в первые послевоенные годы. Успешные ИР позволили СССР выдерживать военное соперничество с Западом, что
