CC BY
39РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК
ИНСТИТУТ НАУЧНОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ НАУКАМ
СОЦИАЛЬНЫЕ И ГУМАНИТАРНЫЕ
НАУКИ
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ И ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА
РЕФЕРАТИВНЫЙ ЖУРНАЛ СЕРИЯ 4
ГОСУДАРСТВО И ПРАВО
2
издается с 1973 г.
выходит 4 раза в год
индекс РЖ 1
индекс серии 1.4
рефераты 97.02.001 -97.02.,062
МОСКВА 1997
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ
97.02.008. МАНН М. ТЕОРИЯ ГОСУДАРСТВА МОДЕРНА. MANN М. A theory of the modern state // Mann M. The source of social power. - Cambridge: Cambridge univ. press, 1993. - Vol. 2: The rise of classes and nation-states, 1760-1914. - P. 44-91.
Майкл Манн анализирует существующие социологические теории государства и предлагает свою собственную концепцию.
В настоящее время принято выделять три теории государства: классовые, плюралистские и элитистские. Автор разделяет элитистские на две разновидности - "подлинный элитизм" и "институциональное государственничество". Кроме того, он считает целесообразным выделить еще и пятую теорию, назвав ее "теорией путаницы".
Большинство классовых теорий являются марксистскими. Маркс в общем функционально сводил государство к обслуживанию тех или иных способов производства и классов. Государства эпохи модерна определялись политизированной, классовой борьбой сначала между крупными феодалами и "капиталистической буржуазией", а затем между буржуазией и пролетариатом. "В применении к государствам модерна на Западе классовая теория обладает одним очень существенным достоинством: она признает, что эти государства в каком-то фундаментальном смысле являются капиталистическими" (с. 45). в то же время основным недостатком такой теории является считать это обстоятельство единственным фундаментальным свойством соответствующих государств. Несмотря на разнообразие модификации, вносимые в классовые теории с целью отразить новейшие социальные реальности, они остаются по существу редукционистскими. Отношения между государством и обществом
образуют в" соответствии с таким подходом единую систему: государство, располагаясь "в центре социальной формации", которая определяется способом экономического производства, воспроизводит присущие данному способу производства когерентности и системные противоречия.
В отличие от классовых теорий, притязающих на объяснение природы всех государств, плюралистские теории стремятся дать объяснение только модерновых демократических государств. Приверженцы плюралистских теорий полагают, что модерновые западные государства определяются в конечном счете партийной демократией, претерпевающей постоянное расширение. Партийная демократия позволяет выражать интересы отдельных граждан, а классы можно считать наиболее важными группами интереса, стоящими за партиями, или просто группами наряду с целым рядом других. Плюралисты справедливо указывают на важную роль партийной демократии в истории Запада, хотя, возможно, и переоценивают демократичность модерновых'государств. Важно и то, что общество не сводится лишь к классам. При этом, однако, плюралистские теории допускают две ошибки. Во-первых, как и классовые теории, они являются в конечном итоге редукционистскими и функционалистскими. Государство не наделяется какой-либо автономной властью, не воспринимается как актер. Во-вторых, классы, религии, регионы и т.п. рассматриваются в системном единстве друг с другом. Государство выступает как нечто единое и системное. Отношения между правительством и многообразными группами образуют как бы демократическую функциональную систему. Демократическое правительство будто бы выражает "общество" как единую тотальность, потребности общества как чего-то целого.
Представители третьей школы "элитисты" или "государственники" сосредоточивают свое внимание на том автономном потенциале, тех возможностях, которыми обладает государство. Классические элитисты, такие, как Москва и Парето, рассматривали политическую власть как отношение между государством и гражданским обществом. Начиная приблизительно с 1980 г. внимание социологов во все большей степени концентрируется на централизованной государственной власти, Геда Скочпол провозгласила, что государство представляет собой
совокупность административных, полицейских и военных организаций, возглавляемых и более менее четко координируемых какой-то исполнительной властью. Государство является автономной структурой, структурой, обладающией своими собственными логикой и интересами. Такой подход признан, как заявляется, скорректировать "подход, централизующийся на общество", которого придерживаются марксисты и плюралисты.
Воззрения Скочпол и ее последователей в действительности содержат две совершенно различные версии автономии государства. М.Манн именует их "подлинный элитизм" и "институциональное государственничество". Первая версия заключается в подчеркивании той распределительной власти, которой обладают государственные алиты над обществом. Государства рассматриваются поэтому как актеры, преследующие свои собственные интересы. Подлинные элитисты как бы переворачивают позиции классовых и плюралистских теорий, поскольку получается, что распределительная власть в основном исходит от государства, а не находит отражение в его функционировании. Кроме того, отличительным моментом теории подлинного элитизма является четкое осознание того, что государства населяют мир государств, а государственные элиты действуют геополитически. Даже те немногие классовые теории, которые все же обращаются к международным отношениям, обычно сводят их к способам производства и отношениям классов. Так поступает, например, миросистемная теория.
Когда речь идет об "интересах", то действительно можно говорить о государстве как об актере, а также можно говорить о распределительной власти управляющих государством элит. Но ведь автономия государства может быть связана не столько с автономией элит, сколько с автономной логикой определенных политических институтов, которые возникают в ходе политических битв, получают институционализацию и начинают оказывать ограничивающее воздействие на последующие политические коллизии, следует отметить, что именно в этом направлении развивается мысль Скочпол и ее сотрудников.
Таким образом, речь следует вести скорее о "власти государства", чем о "власти элит". Более важное значение имеют формы взаимоотношений между политизированными актерами, чем то, кто обладает властью над кем. Рассматриваемый подход делает
упор не на то, что государственные элиты господствуют над актерами гражданского общества, а на то обстоятельство, что все актеры находятся под ограничивающим воздействием существующих политических институтов. Этот подход и есть "институциональное государственничество".
Государства могут восприниматься как хаотические, иррациональные со множеством отдельных автономных департаментов образования, подвергающиеся нерегулярному и беспорядочному воздействию со стороны разнообразных групп со своими интересами. Получается, что при более пристальном рассмотрении государства растворяются в различные соперничающие департаменты и сегменты. Таков подход пятой теории, которую можно назвать теорией "путаницы". Государство, соответственно, есть определенного рода "путаница".
При разработке собственной теории М.Манн соглашается с тем подчеркиваемым классовой теорией обстоятельством, что государства модерна являются государствами капиталистическими, а борьба классов зачастую доминирует в политике. В то же время неприемлемым для него является представление о том, что капиталистическая или какая-либо другая массовая "кристаллизация" оказывает детерминирующее - пусть даже и "в конечном счете" -воздействие на государство. Плюралистская теория справедливо указывает на наличие множества факторов, множества функций у государства. Соответственно, можно принять вытекающий из плюралистской теории вывод о кристаллизации модернового государства как "представительского" .Эта теория позволяет говорить и о кристаллизации модернового государства как "национального". При этом нужно, однако, отвергнуть проповедуемый плюрализмом тезис о демократии или о развитии демократии как о решающем и детерминирующем факторе. Ведь не только процесс голосования или наличие общих норм определяют исход социальных коллизий. Автор соглашается с идеей "подлинного элитизма" о том, что высший персонал государства может выступать в качестве автономного властного актера или актеров. Опираясь на наличные теории, можно говорить и о кристаллизации модернового государства как "милитаристского". Наконец, М.Манн склонен, как и приверженцы "теории путаницы", считать, что государства вовсе не являются теми
унитарными и системными образованиями, какими их изображают рассмотренные теории.
Указанные "кристаллизации государства" являются "функциональными кристаллизациями". Указание на то, что государство модерна выкристаллизовывается в итоге как государство капиталистическое, представительское, национальное и милитаристское, представляет собой поэтому соответствующую функциональную характеристику этого государства.
Наряду с функциональной предлагается и институциональная характеристика государства, причем всякого, а не только модернового. "Институциональное определение" государства у М.Манна опирается в основном на творчество М.Вебера. "Государство представляет собой 1) совокупность институтов и персонала, которые 2) воплощают централизованность в том смысле, что политические институты восходят к центру и исходят из центра, покрывая 3) территориально ограниченную зону, над которой осуществляется 4) властное обязательное правление, подкрепляемое организованной физической силой" (с. 55). На основании данного определения можно сделать ряд выводов относительно особенностей политических институтов. 1. Государство является территориально централизованным образованием.Это обстоятельство представляет собой отличительный "властный ресурс", который в сочетании с экономической, идеологической и военной властными структурами, располагающимися "вне", но используемыми государством, и составляют его силу. 2. Государство содержит две дуальности: это "место" и люди, а также центр и территория. Политическая власть является одновременно государственной, находя воплощение в элите и институтах центра, и вместе с тем она образуется отношениями между людьми и институтами в центре и на местах по всей территории. 3. Государственные институты являются дифференцированными, осуществляют разнообразные функции в интересах различных групп. При всей централизованное™ государства, при наличии у него собственной рациональности различные компоненты политического устройства открыты для проникновения со стороны иных источников власти (идеологической, экономической, военной). "Таким образом, государство не обязательно должно обладать каким-то законченным единством или даже последовательностью в устройстве и
6-2519
функционировании" (с. 56). 4. Определение государства как образования, связанного с определенной отграниченной территорией, предполагает и "политические" отношения между ним и другими государствами, т.е. предполагает политику. Политика и геополитика взаимопереплетены, так что их нельзя изучать в отрыве друг от друга. В дополнение ко всем этим свойствам, присущим всякому государству, государство модерна характеризуется еще и рутинностью, формализованностью и рационализирован ностью своих институтов.
К этой институциональной характеристике государства модерна следует добавить и суммарную функциональную: "Поскольку модерновое государство в огромной мере увеличило свои институциональные инфраструктуры, оно стало играть гораздо большую роль в структурировании общества, усиливая мощь всех своих кристаллизаций" (с. 88).
Ю.А.Кимелев
97.02.009. ВЬЕВЬЕРКА М. ИСПЫТАНИЕ ДЕМОКРАТИИ: НАЦИОНАЛИЗМ, ПОПУЛИЗМ, ЭТНИЧНОСТЬ. WIEVIORKA M. La demokratie a l'epreuve: Nationalisme, populisme, ethnicite. - L.: Découverte, 1993. - 173 p. - Ind. desaut. cites: p. 169-171.
Мишель Вьевьерка анализирует в своей книге три явления, угрожающие развитию демократических обществ: национализм, популизм, этническую принадлежность. В реферате рассматривается национализм.
Автор открывает книгу предупреждением, что демократия подвергается ныне испытанию в тех странах, где она, казалось бы, давно и прочно утвердилась, а также в посткоммунистических странах, где ожидалось ее триумфальное шествие. Опасностями для демократии, помимо национализма, популизма, этнических конфликтов, являются также расизм, рост преступности, бедность, безработица, расширение маргинальных слоев, усиление неравенств, распад механизмов "государства благосостояния" и в целом "чувство общеего распада - социального, политического, культурного одновременно" (с. 11).
Современны подъем чувств национально и этнической идентичности можно понять лишь в контексте распада социальных
