CC BY
271
5.7. ПРОБЛЕМЫ КВАЛИФИКАЦИИ ГРУППОВОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ БЕЗ ПРИЗНАКОВ СОУЧАСТИЯ В ОТЕЧЕСТВЕННОМ УГОЛОВНОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ
Салимгареева Альбина Рифовна, соискатель. Должность: старший преподаватель. Место работы: ЮжноУральский государственный университет, филиал в г. Нижневартовске. E-mail: [email protected]
Аннотация: В настоящей статье рассмотрены существующие проблемы при квалификации групповых преступлений без признаков соучастия. Анализируемое проявление группы в изнасиловании и в других насильственных посягательствах не охватывается правилами соучастия в преступлении. Оно имеет самостоятельное независимое уголовноправовое значение, выступая в качестве одного из способов совершения преступления. Общественная опасность таких преступлений возрастает за счет того, что в самой реализации насилия помимо субъекта преступления участвуют лица, которые не подлежат уголовной ответственности, в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств. Предлагается такие посягательства надлежащего субъекта уголовной ответственности квалифицировать как групповые.
Ключевые слова: проблема, квалификация,
трансформация, групповое преступление, ответственность.
PROBLEMS OF QUALIFICATION OF THE GROUP CRIME WITHOUT SIGNS OF PARTNERSHIP IN THE DOMESTIC CRIMINAL LEGISLATION
Salimgareeva Albina Rifovna, competitor. Position: senior lecturer. Place of employment: South Ural State University, Nizhnevartovsk branch. E-mail: [email protected]
Annotation: This article discusses the existing problems in the qualification group crimes with no signs of complicity. Be analyzed expression of group rape and other violent assaults are not covered by the rules of complicity in the crime. It has a separate independent penal value, acting as a means of committing the crime. Public risk of such crimes is increasing due to the fact that in most implementation of violence than the perpetrator involved persons who are not criminally liable, by virtue of age, insanity or other circumstances. Proposed such attacks proper subject of criminal responsibility to qualify as a group. Keywords: problem, qualification, transformation, gang crime, responsibility.
В настоящее время внимание отечественных исследователей в области уголовного права все больше фокусируется на проблеме групповой преступной деятельности, что в свою очередь объясняется рядом причин как теоретического, так и практического характера.
С теми радикальными переменами, которые происходят в общественно-политической и экономической жизни, меняется и облик групповой преступности. Испытывая направляющее воздействие уголовного законодательства и теории уголовного права, криминологическое изучение групповой преступности подтверждает изменение традиционного, классического понятия института соучастия. Значительная часть тех,
кто совершает преступление вне соучастия, принимает на себя роль преступника, находясь, тем не менее, в рядах группы либо под непосредственным воздействием ее участников.
Известно, что преступления, совершаемые в соучастии, представляют наибольшую общественную опасность. Более того, в последнее время рост преступности в РФ характеризуется и тем, что образуются преступные группы и сообщества, организаторами которых выступают, по сути дела преступники профессионалы, а исполнителями зачастую являются дети, несовершеннолетние, встречаются случаи, когда в совершение преступления привлекаются невменяемые.
И, хотя УК РФ исходит из положения, что вне соучастия группы быть не может, происходящая трансформация преступных групп убеждает в обратном. Иначе говоря, проблема групповой преступности - это не только проблема преступных групп и сообществ, созданных и действующих в рамках института соучастия, но и проблема иных форм совместного совершения преступления без признаков соучастия.
В этом отношении, происходящие изменения могут расставить совершенно новые смысловые акценты в понимании института соучастия и групповой преступной деятельности в целом, как в законодательстве, так и в правоприменительной практике.
Для наступления ответственности по уголовному законодательству необходимо обязательное наличие и объективной, и субъективной стороны. Однако, известно, что ранее действовавшие постановления Пленумов Верховного Суда СССР и РСФСР разрешили отступить от этого правила, когда квалифицировали совершение преступления группой, в которой действовали лица, не обладающие признаками субъекта преступления при совершении изнасилования.
Тем самым, в практике правоприменения уголовного законодательства и в отдельных разъяснениях Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР совершение преступления группой лиц в ряде случаев понималось значительно шире, чем соучастие. Так, например, согласно п. 10 постановления Пленума Верховного Суда СССР «О судебной практике по делам об изнасиловании» от 25 марта 1964 г., «действия лиц, организовавших изнасилование группой, следует квалифицировать по ч. 3 ст. 117 УК РСФСР и соответствующих статей УК других союзных республик независимо от того, что другие участники в соответствии со ст. 10 Основ уголовного законодательства СССР и союзных республик не были привлечены к уголовной ответственности».1
В п. 9 к изменениям постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 апреля 1992 г. рекомендовано было квалифицировать действия участника группового изнасилования по ч. 3 ст. 117 УК РСФСР (ст. 131 УК РФ) «независимо от того, что остальные участники преступления не были привлечены к уголовной ответственности ввиду их невменяемости, либо в силу требований ст. 10 УК РСФСР, или по другим предусмотренным законом основаниям».2
Пленум подтвердил многолетнюю практику квалификации таких преступлений, когда за основу решения вопроса берутся не нормы соучастия в преступлении, а объективные признаки исполнения насильственного посягательства несколькими физическими лицами. Как
1 Сборник Постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (РФ) по уголовным делам. М., -2000.
2 Там же, С.306, 419.
3'2010
Пробелы в российском законодательстве
справедливо отмечает Р.Р. Галиакбаров: «В процессе совершения такого преступления субъект наряду со своими использует дополнительные физические усилия невменяемых, лиц, не достигших возраста уголовной ответственности, либо других лиц, которые по предусмотренным уголовным законом основаниям не могут быть привлечены к уголовной ответственности».3 Следовательно, под преступной группой в ряде случаев подразумевалось любое объединение лиц, в том числе и такое, которое включает, наряду с субъектом преступления, лиц, не подлежащих уголовной ответственности.
В любом случае, общественная опасность исполнения насильственного либо иного преступления при участии нескольких лиц, когда к уголовной ответственности реально можно привлечь только одного субъекта, возрастает за счет способа выполнения посягательства. По своему внешнему выражению объективной стороны этот способ является групповым. Иначе говоря, в процессе реализации преступного посягательства объективно участвует несколько физических лиц. Следовательно, групповой способ исполнения указывает на объективную характеристику совершения насильственного преступления несколькими физическими лицами, когда только один из них обладает признаками субъекта преступления. Формулировка группы имеет здесь качественно отличное от соучастия содержание. Группа указывает внешнюю объективную сторону, а именно способ насильственного посягательства.
Например, для потерпевшей от изнасилования, когда оно совершается тремя психическими больными, впоследствии признанными невменяемыми, и общим субъектом, не возникнет вопроса, имеются ли здесь признаки соучастия. Потерпевшая будет считать себя как жертву именно группового посягательства. Однако существующие теоретические представления это не учитывают. Тем самым, создается ситуация, когда юридические нормы и утверждения вступают в противоречие с реальной жизнью.
Произошедшая трансформация понятия группового преступления представляет собой не соучастие, а самостоятельное независимое уголовно-правовое явление, которое обладает индивидуальными характеристиками, такими как: стечение в одном преступлении нескольких физических лиц; лишь одно из них обладает юридическими признаками субъекта преступления; надлежащий субъект сам выполняет преступление своими силами; и последнее, взрослый субъект преступления сознательно дополнительно использует в процессе совершения преступления усилия лиц, не подлежащих уголовной ответственности, так как он сознает, что в процессе реализации деяния присоединяющиеся действия таких лиц, дополняя его собственные усилия, существенно облегчают совершение преступления, и желает произвести посягательство именно указанным способом.4 Говоря о последнем признаке, необходимо заметить, что этим данное явление будет отличаться от посредственного причинения, когда преступное посягательство выполняется только чужими руками.
3 Галиакбаров Р.Р. Как квалифицировать убийство и изнасилование, совершенное групповым способом// Российская юстиция. -2000,- № 10. -С. 40.
4Галиакбаров Р.Р. Как квалифицировать убийство и изнасилование, совершенное групповым способом// Российская юстиция.-2000,- № 10.- С. 40.
Еще один, простой и достаточно распространенный в реальной жизни пример, из кинофильма «Вор» П. Чухрая, с В. Меньшовым в главной роли, когда вор-медвежатник, совершающий квартирные кражи, использует при совершении преступления шестилетнего ребенка. Протолкнув через форточку малолетнего ребенка, который открывает дверь изнутри, взрослый преступник спокойно проникает в квартиру, обирает ее и уходит. Вопрос в том, что взрослый субъект данного преступления должен нести ответственность как единоличный вор или все-таки как человек, совершивший преступление в составе группы? Преступление совершено не в составе организованной группы и не в составе преступного сообщества, однако, это уже групповое преступление. Не ребенок отвечает за содеянное, а человек, вовлекший ребенка, несет повышенную ответственность как совершивший преступление в составе группы. В силу этого, необходимо четко разграничить понятия группы и группового преступления.
На сегодняшний день в отечественном уголовном законодательстве нет единого четкого критерия и однозначного понимания вопроса о том, как квалифицировать действие виновного, если преступление совершается совместно с лицами, которые не подлежат уголовной ответственности, то есть с невменяемыми или малолетними.
Так, в ч. 2 ст. 33 УК РФ говорится, что совершение преступления группой лиц обозначает совершение преступления несколькими исполнителями, то есть, раз есть исполнитель, значит он субъект преступления, а невменяемый и малолетний не являются субъектами преступления, в силу данного обстоятельства, совершение преступления совместно с ними не является групповым преступлением.
С другой стороны, суд высказывает такую точку зрения, что на самом деле виновный осознает, что он действовал в группе с невменяемыми или с малолетними, так как без них он не совершал бы преступления, именно поэтому в его действиях есть квалифицирующий признак - группа лиц.
Разумно было бы допустить, что судебная практика будет подтверждена в новых разъяснениях Пленума Верховного Суда РФ, касающихся квалификации умышленных преступлений с признаками насилия. Однако этого не произошло. В п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» четко сказано, что «при квалификации убийства по п. «ж» ч. 2 ст. 105 УК РФ необходимо учитывать содержащееся в ст. 35 УК РФ определение понятия преступления, совершенного группой лиц, группой лиц по предварительному сговору и организованной группой лиц».5
Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131, 132 Уголовного кодекса РФ» от 15 июня 2004 г.6 вообще обходит этот вопрос молчанием.
В результате, судебная практика испытывает серьезные затруднения при квалификации такого рода
5 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. «О судебной практике по делам об убийстве (ст.105 УК РФ)»// Российская юстиция. -2000,- №10.
6 См.: Ч. 3 п. 10 Постановления №11 Пленума ВС РФ от 15 июня 2004 г. «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса РФ».// Бюллетень Верховного Суда РФ. -2004,- №8.- С.3
преступлений, что влияет и на ответственность лиц, которые вовлекают в совершение группового преступления малолетних и невменяемых.
В убийстве, аналогично, как и в изнасиловании, когда данное преступление совершается одним субъектом совместно с лицами, не подлежащими уголовной ответственности в силу малолетнего возраста или невменяемости, также повышается общественная опасность за счет группового способа совершения преступления, что, безусловно, осознается лицом, вовлекшим в совершение данного преступления ребенка либо невменяемого. Преступление также воспринимается потерпевшим и окружающими иначе, нежели если бы данное деяние было выполнено одним лицом. Зачастую результат такого посягательства полностью лишает возможности потерпевшего и к сопротивлению.
То, что судебная практика советского периода и УК РСФСР никогда не ограничивали групповую преступную деятельность лишь институтом соучастия в преступлении и давали более подробное определение групповой преступности, доказывает необходимость учитывать данный факт и сегодня. И, хотя совместную преступную деятельность мы не можем исследовать без преступной группы, а значит без института соучастия, тем не менее, необходимо более подробно и более детально подходить к сложившейся проблеме.
В УК РФ отсутствует расшифровка понятия «групповое преступление», однако уголовный закон особо подчеркивает «исключительность такого обстоятельства, как активное содействие участника группового преступления раскрытию этого преступления, может повлечь указанные в ч. 1 ст. 64 УК РФ юридические последствия». Хотя, если взять за основу понятие «групповое преступление», упоминавшееся в разъяснениях высших судебных инстанций СССР и РСФСР, то это будет противоречить ч. 1 ст. 14 УК РФ, где дается определение понятия преступления. В соответствии ч. 1 ст. 14 УК РФ, если только один участник «группы» является субъектом преступления, то лишь для этого участника деяние действительно будет «виновно совершенным» и «запрещенным настоящим Кодексом под угрозой наказания». При всем том, необходимость внесения этого изменения продиктована, прежде всего, правоприменительной практикой, а практика сегодня показывает, что действующий УК РФ, к сожалению, такой пробел имеет.
Пленум Верховного Суда РФ в целях урегулирования правоприменительной практики должен решить вопрос в направлении уже сложившейся и оправдавшей себя практики разрешения дел в судах. Безусловно, что юридическая природа группы будет здесь отличной от соучастия в преступлении, но в любом случае такие посягательства надлежащего субъекта ответственности должны квалифицироваться как групповые.
Более того, в уголовном законодательстве необходимо четко отграничить понятие соучастия в преступлении от иных форм совместного совершения преступлений, вне соучастия, а именно определить понятие «групповое преступление», которое не обладает признаками соучастия, так как групповую преступную деятельность нельзя заключать в узкие рамки института соучастия. Анализируемое проявление группы в изнасиловании и в других насильственных посягательствах не совсем охватывается правилами соучастия в преступлении. Оно имеет самостоятельное правовое значение, выступая в качестве иных форм совместного
совершения преступления, с данным фактом нельзя не согласиться.
Иначе говоря, когда речь идет о том, что взрослый человек осознанно окружает себя или собирает в группу тех лиц, которые не несут ответственности, и достигает своих целей, результат очевиден. И, даже с учетом того, что он понесет ответственность за вовлечение малолетних, он все равно должен нести повышенную ответственность как совершивший преступление в составе группы, а не единолично.
Список литературы:
1. Бюллетень Верховного Суда РФ. -2004. -№8. -С.3
2. Галиакбаров Р.Р. Как квалифицировать убийство и изнасилование, совершенное групповым способом// Российская юстиция.- 2000. - №10.- С. 40.
3. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. «О судебной практике по делам об убийстве (ст.105 УК РФ)»// Российская юстиция,- 2000, -№10.
4. Сборник Постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (РФ) по уголовным делам. М., 2000.
Рецензия
на статью Салимгареевой А.Р. на тему «Проблемы квалификации группового преступления без признаков соучастия в отечественном уголовном законодательстве».
Рецензируемая статья, по нашему мнению, отвечает предъявляемым требованиям. Во-первых, она написана на весьма актуальную тему, поскольку совершение преступлений группой лиц без признаков соучастия является весьма распространенным явлением в правоприменительной практике. Во-вторых, в статье совершенно справедливо делается вывод, что действующее уголовное законодательство в части уголовноправовой оценки объективной группы носит пробельный характер. Если во время действия УК РСФСР и некоторое время после принятия УК РФ, отмеченный пробел восполнялся путем официального нормативного толкования Пленумом Верховного суда СССР, РСФСР с помощью аналогии закона, то в настоящий момент высшие судебные инстанции занимают по этому поводу прямо противоположную позицию.
Как справедливо отмечает автор статьи, общественная опасность группового совершения преступления не уменьшается, если группа в силу тех или иных причин не отвечает юридическим признакам соучастия. Существующая в данный момент практика уголовноправовой оценки подобного поведения как преступления, совершенного единичным субъектом, также не отражает повышенную опасность и вредоносность подобного поведения. Следует отметить, что рамки и объем статьи не позволили ее автору подробно остановить и аргументировать возможные способы устранения данного пробела. В работе лишь сформулировано мнение о необходимости его устранения. Думается, что эта задача будет решена в следующей публикации автора.
Отмеченное выше дает мне, как научному руководителю соискателя, основание для рекомендации данной статьи в журнале «Пробелы в российском законодательстве».
Профессор кафедры уголовного права УРГЮА, д.ю.н. З.А.Незнамова
