CC BY
131
б. УГОЛОВНОЕ ПРАВО, УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОЕ ПРАВО (СПЕЦИАЛЬНОСТЬ 12.00.08)
5.1. ОТДЕЛЬНЫЕ ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ЗАКОНОДАТЕЛЬНОЙ РЕГЛАМЕНТАЦИИ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ
Иванов Михаил Георгиевич, к.ю.н. Должность: профессор. Место работы: кафедра права, Чебоксарский политехнический институт (филиал) Московского государственного открытого университета. Тел.: 8-909-302-03-28
Аннотация: Бланкетная диспозиция, включающая тот или иной правовой элемент другой отрасли права, является юридическим основанием квалификации содеянного, а следовательно, и основанием уголовной ответственности. Таким образом, вспомогательная норма, вложенная в содержание нормы уголовно-правовой, выступает вначале как указатель, а затем - в процессе правоприменительной деятельности становится и составной ее частью.
Ключевые слова: экономические преступления, законодательная регламентация, бланкетные нормы.
SEVERAL THEORETICAL ASPECTS OF LEGISLATIVE REGLAMENTATION OF ECONOMIC CRIMES
Ivanov Mikhail Georgievich, PhD in law. Position: professor. Place of employment: law chair, Cheboksary polytechnic institute (affiliate) the Moscow state open university. Tel.: 8909-302-03-28
Annotation: The blanket disposition including this or that legal element of other branch of the right, is the legislative ground of qualification of a criminal conduct, and consequently, and the criminal liability basis. Thus, the auxiliary norm enclosed in the maintenance of norm criminally-legal, acts in the beginning as the index, and then - in process activity becomes also its compound part. Keywords: legislative reglamentation, economic
crimes, blanket norms.
Острота проблемы преступлений в сфере экономики заставляет обратить на нее внимание ученых-правоведов прежде всего сквозь призму структурного анализа законодательства об ответственности за их совершение. Такой подход необходим, ибо данное законодательство представляет собой сложную структуру уголовно-правовых институтов и норм, включающую в силу бланкетности диспозиций отдельных статей Особенной части УК РФ и многие нормы других отраслей права. В итоге специалистам в области уголовного права - как теоретикам, так и практикам -приходится исследовать многоуровневые образования правовой материи.
Уголовно-правовые нормы определенным образом сочетаются с нормами других отраслей права. Это наталкивает даже на мысль, что при определенных условиях нормативные акты иных отраслей права могут рассмотрены как источники уголовного права. Нарушение норм других отраслей права при наличии условий, указанных в соответствующих уголовно-правовых нормах, к примеру, при наличии существенного ущер-
ба от нарушения норм административного законодательства, может рассматриваться как преступление. В этих случаях нормы других отраслей права активизируются, устремляются к уголовно-правовым характеристикам. Очевидно, правовая их суть в этом случае принципиально меняется, и они будут выступать элементами соответствующих уголовно-правовых норм, являясь их неотъемлемой составной частью.
Бланкетная диспозиция, включающая тот или иной правовой элемент другой отрасли права, является юридическим основанием квалификации содеянного, а следовательно, и основанием уголовной ответственности. Таким образом, вспомогательная норма, вложенная в содержание нормы уголовно-правовой, выступает вначале как указатель, а затем - в процессе правоприменительной деятельности становится и составной ее частью.
Важность данного процесса объясняется тем, что только вспомогательная норма является основанием соответствующего конкретного состава преступления, способного служить основанием юридической оценки совершенного деяния как преступления. Понятно, что подобный симбиоз уголовно-правового содержания состава преступления должна быть предметом пристального исследовательского внимания.
Представляется, что было бы целесообразным и экономически выгодным анализ как сугубо пограничных межотраслевых вопросов, но и вопросов, относящихся к каждой из взаимодействующих отраслей. Очевидно, что исследование такого рода вопросов может быть успешным только в том случае, если оно проводится не только с позиций отдельных отраслевых правовых наук, но и с позиций общей теории права, теории государственной уголовно-правовой политики.
Актуальность рассматриваемых проблем связана и с усложняющим процессом правоприменительной деятельности. Так, данные проведенных исследований свидетельствуют о том, что при опросе следователей 20% указали на наличие особенностей квалификации комментируемых преступных посягательств, в связи с наличием специального субъекта, 34% связали сложности квалификации со спецификой проявления субъективной стороны рассматриваемых преступлений, 67% указали на специфику проявления объективной стороны данных преступлений. При этом принципиальными трудностями явились: разграничение гражданско-правового деликта от уголовно наказуемого деяния - 92%; наличие бланкетных норм - 67%; противоречия в уголовном, другом законодательстве -34%1.
В юридической литературе можно встретить различные точки зрения на существование бланкетных норм. А.В. Наумов указывает, что бланкетность норм не противоречит самостоятельности и исключительности уголовно-правового запрета. По его мнению, указание на нормы других отраслей права делается обычно в общей форме, путем указания на соответствующие нормативные акты или правила. Это делается, во-первых, в целях достижения известной стабильности уголовного закона (изменение нормативных актов от-
1 Иванов М.Г. Служебно-экономические преступления. -
Н.Новгород, 2003. -С. 43
4'2010
Пробелы в российском законодательстве
раслей права может и не повлечь за собой изменения формулировки уголовного закона) и, во-вторых, для того, чтобы не загромождать уголовный кодекс нормативными актами других отраслей права2.
Иное решение проблемы предлагает Н.Ф. Кузнецова. По ее мнению, для того, чтобы бланкетность норм не приводила к смешению преступлений и правонарушений, а неуголовно-правовые нормы не диктовали тексты норм уголовного кодекса, нужно, во-первых, в диспозициях уголовно-правовых норм привести точное наименование нарушаемых правил; во-вторых, тексты этих специальных правил в извлечениях, необходимых для квалификации, поместить в приложения к УК РФ. А, чтобы бланкетность не девальвировала уголовноправовые нормы, при кодификации следует предельно четко выделять в диспозициях последних криминообразующие признаки. При этом, должны соблюдаться, как минимум, два правила: четкая формулировка в диспозициях норм УК РФ бланкетных правил и указание на собственно криминообразующий признак.
Н.Ф. Кузнецова считает, что если, эти признаки будут названы и при возможности конкретизированы количественно, то бланкетность норм не приведет к размыванию границ между составами преступлений и иными неуголовно-правовыми нормами. Еще лучше, если перечень данных признаков будет приведен в приложении к УК РФ, как это делалось в кодексах 1922 и 1926 годов3.
П.С. Яни совершенно правильно отмечает, что «когда уголовные и не уголовные законы не содержат тождественные термины, нередкое использование в не уголовном законодательстве иных понятий в смысле, не соответствующим значению, установленном в уголовном праве, приводит бланкетности норм уголовного закона и к серьезным проблемам в квалификации
« 4
преступлений»4.
Так, например, в некоторых составах преступлений (ст.201,285 УК) закон в качестве обязательной формы осуществления посягательства на служебные, экономические, социальные интересы государства и граждан допускает как преступное действие, так и бездействие. Однако, данную определенную форму поведения лица мы здесь должны рассматривать в контексте служебной деятельности, вытекающей из установленного круга подзаконными актами прав и обязанностей. Совершенно правильно замечал Б.В. Волженкин, что нужно различать должностную деятельность отдельных категорий служащих государственных и муниципальных учреждений от сугубо профессиональной, производственной их деятельности. Характер служебных полномочий этих субъектов предполагает исполнение ими не только управленческих функций, имеющих юридическое значение, но и функций исключительно профессиональных5.
Исследование и разрешение проблем диспозитивно-сти уголовно-правовых норм важно, прежде всего, для законодательной регламентации преступлений, что непосредственно связано и с дифференциацией уголовной ответственности.
Известно, дифференциация уголовной ответственности осуществляется только законодательным и
2 Наумов А.В. Диспозиция уголовного закона и квалификация преступлений. //Советская юстиция. 1986. № 3. -С.11.
3 Кузнецова Н.Ф. Основные черты Особенной части УК РФ.//Вестник МГУ. Серия Право. 1998. № 5. С.20.
4 Яни П.С. Экономические и служебные преступления. М., 1997. С. 45-48.
5 Волженкин Б.В. Служебные преступления. М.,. 2000. С.119
только в уголовном законе и заключается непосредственно в классификации преступлений по характеру и степени общественной опасности, в формулировании признаков отдельных составов преступления, в установлении системы наказаний и конструирования санкций уголовно-правовых норм, а также в определении оснований и условий, при наличии которых допускается освобождение от уголовной ответственности и наказания. Отсюда вытекает и утвердившееся в науке уголовного права понимание дифференциации уголовной ответственности как установление государством в уголовном законе различного объема уголовной ответственности для лиц, совершивших преступление, основанного на учете характера и степени общественной опасности деяния и виновного6.
Дифференцируя основания ответственности, законодатель, по существу, производит процесс криминализации (декриминализации), и этот процесс принято называть не дифференциацией, а установлением уголовной ответственности.7 Уместно вспомнить и утверждение А.В. Наумова о том, что выделение специальных уголовно-правовых норм из общих вызывает дифференциацию уголовно-правовых предписаний и одновременно дифференциацию уголовной ответст-венности.8
Анализируя должностные преступления А.Г. Безвер-хов говорит о дифференциации уголовной ответственности за преступления, совершаемые представителями органов государственной и муниципальной власти, с одной стороны, и должностными лицами негосударственных предприятий и организаций - с другой. Не представляет особого труда заметить сходство составов злоупотребления должностными полномочиями (ст. 285 УК) и злоупотребления полномочиями (ст. 201 УК), дачи и получения взятки (ст. ст. 290 - 291 УК) и коммерческого подкупа (ст. 204 УК) и т.д.
Следует особо отметить и то обстоятельство, которое должно послужить базовой при определении преступности деяния экономической направленности. Так, основные положения действующего уголовного законодательства в данной области должны быть сформулированы только тогда и только таким образом, чтобы уголовная ответственность наступала лишь в случае отсутствия других, более эффективных мер по защите личности, общества и государства.
Интересны для построения законодательной базы экономических преступлений в современной России точки зрения и научные взгляды некоторых известных правоведов середины ХХ века о природе уголовноправовых норм.
Так, М.Д. Шаргородский и О.С. Иоффе указывали, что государственное, административное и гражданское право регулируют определенные комплексы общественных отношений. Уголовное же право также имеет дело с этими отношениями. Однако оно не регулирует, а охраняет их10. Уголовное право, продолжают авторы, вместе с тем регулирует те общественные отношения, которые возникают вследствие со-
6 Гальперин И.М. Дифференциация уголовной ответственности и эффективности наказания. //Советское государство и право. 1983. № 3. С. 71
7 Там же. С. 73
8 Наумов А.В. Форма уголовного закона и его социальная обоснованность. Проблемы совершенствования уголовного закона. М.: 1994. С.24
9 Безверхов А.Г. Должностные (служебные) преступления и проступки. Автореф. дисс. канд. юрид. наук. Казань., 1995. С.12.
10 Шаргородский М.Д. Иоффе О.С. О системе советского права.// Советское государство и право. 1957. № 6. С. 108-110
вершения общественно опасных посягательств на определенные отношения11.
Более предметен и категоричен в этом вопросе профессор В.Г. Смирнов. По его мнению, уголовное право регулирует лишь те общественные отношения, которые возникают в результате совершения преступления. Он исходит из того, что нормы уголовного права служат одним из средств обеспечения самых разнообразных общественных отношений, независимо от того, нормами какой отрасли права они регулируются. Они фактически выступают как части норм какой-либо отрасли права. Запрет или веление, устанавливаемые в уголовно правовой норме, ничего самостоятельно не регулируют12.
Признавая эти мнения неосновательными, Н.Д. Дурманов отмечает, что нельзя представить себе такую правовую охрану определенных общественных отношений, которая не выражалась бы в их регулировании13. Сведение роли уголовно правовой нормы преимущественно к ее действию только после совершения предусмотренного ею преступления очень обедняет содержание уголовно-правовой нормы, вступая в полемику с указанными авторами в свое время, отмечал П.Е Недбайло14.
По мнению А.Н. Трайнина, запрет в уголовно правовых нормах заимствован из другой отрасли права и к уголовному праву относится только санкция15. Рассуждая далее о содержании норм уголовного права, Н.Д. Дурманов отмечает, что норма уголовного права выражает не противоправность вообще, а специфическую уголовную противоправность общественно опасного деяния16.
Уголовно-противоправным, по мнению В.Н. Кудрявцева, может быть признано только деяние, содержащее все элементы состава преступления. Если нет хотя бы одного элемента, то деяние юридически безразлична для уголовного права, но с точки зрения других отраслей права оно может быть противоправным17. Известный ученый отмечает, что каждая статья закона должна содержать лишь одно правило со всеми характерными его признаками18.
Таким образом, анализ юридической и другой специальной литературы позволяют сделать вывод о многомерности суждений ученых в отношении исторического, эволюционного наполнения содержания уголовно-правовой нормы. Это важно как для дифференциации видов ответственности в зависимости от отраслей права, так и для определения основания уголовной ответственности новых криминообразующих общественно опасных деяний.
11 Там же. С. 110.
12 Смирнов В.Г. Норма и правоотношение в уголовном праве. Сб. научн. трудов. Киев, 1961. С.81-83.
13 Дурманов Н.Д. Советский уголовный закон. М., 1967. С.100.
14 Недбайло П.Е. Применение советских правовых норм. М., 1960. С.95.
15 Трайнин А.Н. Уголовное право. Общая часть. М., 1929. С.30.
16 Дурманов Н.Д. Указ соч. С.102.
17 Кудрявцев В.Н. О противоправности преступлений. //Правоведение. 1959. №1. С.71-72.
18 Керимов Д.А. Кодификация и законодательная техника. М., 1962. С.62.
