CC BY
305
МЕСТО БЛАНКЕТНОСТИ В ОПРЕДЕЛЕНИИ ПОНЯТИЯ И СТРУКТУРЫ УГОЛОВНОПРАВОВОЙ НОРМЫ
Перейти на Главное МЕНЮ
Вернуться к СОДЕРЖАНИЮ
Сельский Андрей Валерьевич, аспирант кафедры уголовного права
ГУ-ВШЭ, г. Москва
Аннотация. Статья посвящена изучению понятия и структуры уголовно-правовой нормы с позиций присутствия в ней признака бланкетности. В ней изложены позиции ученых, занимавшихся исследованием как вопросов уголовного права, так и общей теории права, изложено собственное мнение автора.
Ключевые слова: уголовно-правовая норма, уголовный закон, бланкетный, гипотеза, диспозиция, санкция, структура уголовно-правовой нормы, правовое предписание.
Контакты автора: [email protected]
THE BLANKET PLACE IN DEFINITION AND STRUCTURE OF CRIMINAL LEGAL REGULATION
Selskiy Andrey V., post-graduate student of Criminal law department of
SU-HSE, Moscow
The Summary. Present article covers the examination to definition and structure of criminal legal regulation from the presence of blanket sign point of view. The author deeply analyzes different scientific positions of both criminal law and general theory of law researchers and offers his own opinion.
Key words: criminal legal regulation, criminal law, blanket, hypothesis, disposition, sanction, the structure of criminal legal regulation, prescription of law
Место бланкетности в определении понятия и структуры
уголовно-правовой нормы
Квалификация преступлений как часть процесса применения уголовно-правовой нормы вызывает наибольшие трудности в тех случаях, когда правоприменителю приходится сталкиваться с бланкетной диспозицией статьи Особенной части уголовного закона, описывающей состав данного преступления. Исследование структуры уголовноправовой нормы как первичного исходного элемента права как системы, позволит установить: какое место занимают уголовно-правовые нормы в системе норм российского права? какое влияние оказывают нормы иных отраслей права на содержание норм уголовного права? в каком звене уголовно-правовой нормы заложено явление бланкетности?
Задача ответить на поставленные вопросы определила предмет настоящего исследования: понятие и структура уголовно-правовой нормы с позиции присутствия в ней явления бланкетности.
В науке уголовного права выработаны различные подходы к определению уголовно-правовой нормы и к ее структуре. Как правило, при формулировании понятия доктрина исходит из самостоятельности уголовного права как отрасли, особенностей предмет и метода правового регулирования, его адресата.
По мнению Т.В. Кленовой, уголовно-правовыми нормами являются «законодательно оформленные предписания правил правомерного поведения, отличающиеся особой императивностью выражения государственной воли и имеющие своим предназначением регулирование отношений между гражданами и государством в лице правоприменительных органов, связанных с фактами преступления, наказания, а также освобождения от уголовной ответственности и наказания»1.
Ею было подвергнуто справедливой критике мнение А.В. Ушакова, который рассматривал уголовноправовую норму как своеобразное отражение лежащей на лице обязанности не совершать определенное действие, вытекающей из норм иной отрасли права2.
Мнение о том, что правовая норма никогда не выражается в уголовном законе, высказывалось и Я.М. Брайниным3. Следует признать справедливой критику В.Н. Кудрявцева, изложенную в рецензии на указанную работу, в отношении столь крайней позиции, которая игнорирует «многообразие исторически сложившихся разновидностей уголовноправовых норм»4.
Несправедливость суждений А.В. Ушакова и Я.М. Брайнина, по мнению Т.В. Кленовой, состоит в том, что «уголовно-правовые нормы, предусматривающие уголовную ответственность за нарушающее определенные запреты преступное поведение, подобно всем правовым нормам предписывают своим адресатам правомерное поведение, но делают это не непосредственно, а опосредованно, в форме запретов»5.
О самостоятельности норм уголовного права также высказывался Н.Д. Дурманов, который считал, что уголовная противоправность устанавливается нормой уголовного права независимо от других отраслей права. Противоправность обществен-
1 Кленова Т.В. Уголовно-правовая норма (понятие, структура, виды): дис... канд. юрид. наук: 12.00.08, М.: 1986 г., с 71.
2 Ушаков А.В. Норма, статья, состав преступления // Уголовно-правовые и процессуальные гарантии защиты конституционных прав граждан. - Калининград, 1980. - с. 22.
3 Брайнин Я.М. Уголовный закон и его применение. М., 1967, с. 15, 21.
4 Кудрявцев В.Н. Две книги об уголовном законе. - Советское государство и право, 1969, № 10, с. 160.
5 Кленова Т.В. Указ. соч. с. 28, 29.
но опасного деяния устанавливается нормой уголовного права в целом, а не только ее санкцией6.
Самостоятельный характер норм уголовного права признавали и некоторые исследователи общей теории права. Так, А.В. Поляков, обосновывая «независимость» ст. 156 УК РФ от семейного кодека РФ, писал: «Здесь [в ст. 156 УК РФ - прим. авт.] мы имеем дело уже с другой нормой, диспозиция которой устанавливает запрет на жестокое обращение с несовершеннолетними, связанное с неисполнением или ненадлежащим исполнением обязанностей по его воспитанию. Самостоятельный характер этой нормы определяется тем, что в Семейном кодексе отсутствует диспозиция, сформулированная в статье УК РФ, и сама норма подлежит применению независимо от существования ст. 63 Семейного кодекса РФ7.
Единого мнения относительно определения нормы права нет даже в общей теории права. Рядом ученых действительно признается, что норма права это правило поведения8. Другие определяют норму права через присущий только ей императив, веление, правило, эталон9.
Нет сомнения, что большинство правовых норм действительно по своему содержанию являются правилами поведения , адресованными конкретным субъектам регулируемых ими правоотношений. Однако еще Н.Н. Полянский обращал внимание на то, что термин «правило поведения» может быть распространено далеко не на все юридические номы. В качестве примера он указывал на организационные нормы, устанавливающие компетенцию государственных органов10. Стремясь охватить одним понятием не только нормы-правила поведения, но и нормы-принципы, нормы-декларации, нормы-цели, нормы - дефиниции и т.п. Г.В. Мальцев формулирует следующее общее определение правовой нормы: «.она есть требование должного к поведению людей, а
также порядку вещей, устраиваемому посредством человеческих действий»11.
6 Дурманов Н.Д. Советский уголовный закон. М., 1967, с. 102, 104.
7 Поляков А.В. Общая теория права: Феноменолого-
коммуникативный подход. Курс лекций. 2-изд., доп. - Спб.: Издательство «Юридический центр Пресс», 2003, с. 705.
8 См. напр. Скакун О.Ф. Теория государства и права: Учебник.
- Харьков: Консум; Ун-т внутр.дел, 2000, с. 297;
9 См. напр. Венгеров А.Б. Теория государства и права: Учебник для юридических вузов. - 3-е изд. - М.: Юриспруденция, 1999, с. 360; Теория государства и права. Учебник / Под ред. проф. В.В. Лазарева. - 2-е перераб. и доп. изд-е. - М.: Право и закон, 2002, с. 190; Теория государства и права: Учебник / Под ред. В.К. Бабаева. - М.: Юристъ, 1999, с 369.
10 Основные задачи науки советского социалистического права: Материалы первого совещания научных работников права 16-19 июля 1938 г. М., 1938, с. 76-77: Цит. по Мальцев Г.В. Социальные основания права / Г.В. Мальцев. - М.: Норма, 2007, с. 652.
11 Мальцев Г.В. Указ. соч. с. 650.
По вопросу о структуре уголовно-правовой нормы в советской литературе развернулась куда более широкая дискуссия, нежели о понятии уголовноправовой нормы. В попытке дать однозначный ответ на этот вопрос обнаружились различные подходы к определению гипотезы уголовно-правовой нормы, диспозиции, санкции, обосновывалось их функциональное назначение.
По мнению Я.М. Брайнина «уголовный закон не конструируется таким образом, чтобы в нем были одновременно выражены все 3 элемента правовой нормы: диспозиция, гипотеза и санкция. Уголовноправовая норма создает лишь гипотезу, которая в уголовно-правовой теории именуется диспозицией и санкцию»12.
Иной позиции придерживался Н.Д Дурманов. По его мнению, центральное положение в уголовноправовой норме занимает диспозиция уголовного закона, которая в «юридической форме отображает конкретные свойства опасности отдельного преступного деяния, и запрещает его совершение именно в тех пределах, в каких оно является общественно опасным»13. При этом санкцию он представлял как норму, обращенную к органам власти. Таким образом, по его мнению, речь идет о двух самостоятельных нормах, а не о разных элементах уголовно-правовой нормы.
По мнению Н.М. Свидлова, сторонника трехчленной структуры, отказ от гипотез превращает запреты в безусловные правовые предписания и противоречит природе и назначению уголовного права14. Не соглашаясь с позицией Н.Д. Дурманова в том, что гипотеза всегда имеет одинаковый характер, Н.М. Свидлов писал, что гипотеза уголовноправовой нормы Особенной части УК РСФСР не подразумевается, а точно определяется и закрепляется в уголовном законе15.
По его мнению, гипотеза должна определять условия, при которых запрещается то или иное деяние (область действия диспозиции). Такие условия, по мнению ученого, содержаться в предписаниях следующих статей: ст.ст. 4, 5, 6, ч. 2 ст. 7, 13, 14, 48 и 57 УК РСФСР16 [указанным статьям УК РСФСР соответствуют следующие статьи действующего УК РФ: ч.1,2 ст. 11, 12, 9 вместе с 10, ч. 2 ст. 14, 37, 39, 78, 86 (прим. авт.)], которые в своем единстве образуют гипотезу нормы Особенной части, а раздельно выступают в качестве самостоятельных17. Диспозицией уголовно-правовой нормы, по мнению
12 Брайнин Я.М. Указ. соч. с. 21-22.
13 Дурманов Н.Д. Понятие преступления. М. - Л., 1948, с. 178, цит. По Брайнин Я.М. Указ. соч. с. 17.
14 Свидлов Н.М. Специальные нормы в Уголовном праве: дис... канд. юрид. наук: 12.00.08, М.: 1979 г. с.19.
15 Свидлов Н.М. Указ. соч. с.21.
16 Свидлов Н.М. Указ. соч. с.21.
17 Свидлов Н.М. Указ. соч. с.23.
Н.М. Свидлова, является та ее часть, которая указывает на признаки преступления18.
По мнению Т.В. Кленовой, также сторонника трехзвенной структуры «при отсутствии хотя бы одного из трех указанных составных частей. норма становиться неспособной к осуществлению регулируемых функций»19. Автор соглашается с суждениями О.Э. Лейста, С.С. Алексеева о том, что всякая правовая норма по своему смыслу и содержанию предназначена дать ответ на 3 вопроса: 1) когда надо руководствоваться данной нормой? 2) какое именно поведение предписывается или дозволяется данной нормой участникам регулируемого отношения? 3) каковы будут последствия нарушения? На все эти вопросы норма может дать ответы только при посредстве иных правовых норм, в системе с которыми она осуществляет регулирующее воздействие на общественные отношения. Из этого автор делает вывод о том, что под структурой правовой нормы понимается только логическая обусловленность гипотезы, диспозиции и санкции, независимо от того, где и как они изложены20.
Принципиальное отличие этого определения нам видится в том, что автор подчеркивает, что эта связь только лишь логическая, при этом не имеет значения, где изложены структурные элементы нормы. И гипотеза, и диспозиция, и санкция уголовно-правовой нормы сами по себе являются правовыми предписаниями, расположенными в различных частях уголовного законодательства.
На наш взгляд, применительно к трехзвенной концепции уголовно-правовой нормы будет справедливым следующее высказывание С.С. Алексеева: «Авторы, ограничивающие анализ структуры нормы трехчленной структурой не замечают того, что при подобном подходе живая ткань права, его реальность, отличающая единство формы и содержания, исчезает»21. Он отводил охранительным нормам-предписаниям роль санкций в структуре логической нормы, а сами уголовно-правовые нормы, по его мнению, состоят из гипотез и санк-
ций22.
Сказанное, заставляет нас обратиться к предложенной ранее О.Э. Лейстом идее о двуединой уголовно-правовой нормы, которая объединяет в себе две нормы: регулятивную, адресованную гражданам, и охранительную, адресованную правоохранительным органам. При этом при изменении точки
18 Свидлов Н.М. Указ. соч. с.25-26.
19 Кленова Т.В. Указ. соч. с. 76.
20 Кленова Т.В. Указ. соч. с. 95.
21 Алексеев С.С. Общая теория права. В двух томах. Т. II - М.: Юрид. лит. 1982 г., С. 64.
22 Алексеев С.С. Указ. соч. с. 59. Под нормативным предпи-
санием С.С. Алексеев понимал элементарное, логически завершенное государственно-властное нормативное веле-
ние, непосредственно выраженное в тексте нормативного
юридического акта. См.: Алексеев С.С. Указ. соч. с. 39. Имен-
но в этом смысле в дальнейшем нами будет использоваться термин «нормативное предписание».
приложения трехчленной схемы при анализе нормативного материала конкретное содержание элементов схемы может меняться23. Идея сдвоенности уголовно-правовой нормы также разрабатывалась С.В. Курылевым24, М.И. Блум25, Е.В. Болдыревым, В.М. Галкиным, К.И. Лысковым26.
За основу наших рассуждений предлагаем принять содержание статьи или части статьи Особенной части, описывающей признаки состава преступления, а также вид и размер наказания, так как содержание этих правовых предписаний позволяет определить уголовную противоправность и нака-зуемостьдеяния.
Стоило бы согласиться с тем, что эти правовые предписания действительно в процессе социально активного поведения индивидов в обществе способны регулировать его путем угрозы наказанием за отклонение от одобряемого поведения. В этом случае каждое из предписаний в Особенной части уголовного закона адресуется неопределенному кругу лиц
С другой стороны, совершенно очевидно другое: адресуясь неопределенному количеству граждан, эти уголовно-правовые предписания реализуются не в рамках уголовно-правовых отношений, а лишь как потенциальная возможность подвергнуться неблагоприятным последствиям в случае отклонения от одобряемого законом поведения в рамах иных не уголовно-правовых отношений. Таким образом, на наш взгляд, реализоваться эти правовые предписания, а вместе с тем и правовые нормы, могут только в рамках уголовного правоотношения. Не вдаваясь в подобности дискуссии об уголовноправовых отношениях, укажем, что на каждом этапе преследования, осуществляемого в рамках уголовно-процессуальных отношений, и объем прав и обязанностей субъектов уголовного правоотношения будет меняться. Неизменным будет лишь право виновного лица требовать квалификации его действий в соответствии с действующими предписаниями уголовного законодательства, а правом государства будет право применить к виновному лицу наказание в соответствии с квалификацией совершенного деяния.
Однако, в силу публичности уголовного права как отрасли, между субъектами в уголовном правоотношении отсутствует равноправие, а значит, они находятся в отношении власти-подчинения по отношению друг к другу. В случае если указанное
23 Лейст О.Э. К вопросу о структуре правовой нормы / Ученые записки ВИЮН, вып. 15, 1962 г., с. 22
24 Курылев С. В. О структуре юридической нормы // Труды Иркутского университета. - Т. XXVII сер. юридическая, - вып.
4 - Иркутск, 1958, с. 179, 186-187.
25 Блум М.И. Структура нормы уголовного права // Ученые записки Латвийского университета. Т. 93. - Рига, 1968. - с. 96.
26 Болдырев Е.В., Галкин В.М., Лысков К.И. О структуре уголовно-правовой нормы // Проблемы совершенствования советского законодательства. Труды ВНИИСЗ, Т. 1, 1974 с. 135145.
право виновного лица соблюдено, то обязанностью его будет претерпеть то насилие, которое к нему применяется. Предписание о его виде и интенсивности содержится в той части статьи Особенной части уголовного закона, которое принято именовать санкцией статьи. Кроме того, когда мы говорим о регулятивном действии уголовно-правовой нормы, которая обращена к гражданам, справедливо говорить, что вне уголовно-правовых отношений реализуется не уголовно-правовая норма, а только лишь предписание уголовного закона, которое выполняет функцию санкции в регулятивной логической норме.
Из сказанного сделаем вывод о том, что логическая правовая норма, состоящая из правовых предписаний, содержащихся в статье или части статьи Особенной части уголовного законодательства, адресована только государству в лице его органов. При этом логическая уголовно-правовая норма будет состоять только из гипотезы и диспозиции, функции которых выполняют предписания Особенной части и некоторые предписания Общей части уголовного закона. Основу гипотезы нормы составляют предписания статьи Особенной части, содержащие признаки состава преступления, а основу санкции - предписания статьи Особенной части, содержащие вид и размер наказания. Что касается предписаний Общей части, то некоторые из них также выполняют функции гипотезы и диспозиции уголовно-правовой нормы. Объем этих предписаний достаточно велик и во многом зависит от фактического состава совершенного деяния.
Ряд предписаний Общей части уголовного закона, являясь нормативными по своей сути, не входят в логическую уголовно-правовую норму. Так, принципы, задачи уголовного законодательства, отвечая признаку нормативности, функционально не обусловливают применение к виновному лицу наказания. Ряд предписаний, например, о необходимой обороне, крайней необходимости, рассматриваемые отдельно от предписаний Особенной части уголовного закона, в силу своей регулятивной природы могут включаться в регулятивную логическую правовую норму, имеющую санкцию.
Все вышесказанное подталкивает нас к тому, чтобы предложить следующее понятие логической уголовно-правовой нормы. Уголовно-правовая
норма - это государственно-властное веление, адресованное органам государственной власти, полномочным принимать уголовно-правовые решения, содержащее нормативное предписания о наказуемости и об условиях наказуемости совершенного деяния и устанавливающее права и обязанности субъектов.
После того как мы дали понятие уголовноправовой нормы и определили ее структурные элементы вернемся к вопросу, который был нами поставлен в начале нашего рассуждения: в какой
части уголовно-правовой нормы заложено явление бланкетности?
В научной литературе по этому вопросу существуют разные точки зрения. Упомянутые нами выше ученые, сторонники трехчленной концепции, придерживаются точки зрения, что положения, к которым отсылают уголовно-правовые нормы, зафиксированные в иных отраслях законодательства, структурно являются частью этой уголовноправовой нормы.
Так, Н.М. Свидловым было высказано мнение, что правовые положения, заимствованные из других отраслей законодательства, в уголовноправовой норме приобретают новое качество, так как в сочетании с другими предписаниями уголовного закона они характеризуют уголовную противоправность поведения, становятся частью уголовноправовой нормы27.
Т.В. Кленова указывала следующее: «В случае бланкетной конструкции статьи Особенной части УК РСФСР содержание диспозиции уголовноправовой нормы восполняется за счет предписаний иных правовых норм. Признаки, выполняющие функции диспозиции запрещающей нормы могут содержаться и в неправовых нормах морали и об-щежития»28.
По нашему мнению, решение обозначенной проблемы частично можно найти в рассуждениях коллектива авторов, которые прежде задались таким вопросом: каким минимумом информации должно располагать правовое предписание, чтобы исчерпать собой норму? По их мнению, норма должна быть пригодной к самостоятельному существованию, служа моделью определенного правоотношения. Если заключенная в предписании идея удовлетворяет этому назначению, оно образует структурно завершенную норму, если нет, оно «усече-но»29.
Стоит согласиться с этими авторами в том, что расширение норм уголовного права за счет материала иных отраслей с апеллированием к системности права влечет растворение уголовноправовой нормы. По их мнению, законодатель прибегает к бланкетному способу изложения предписаний, руководствуясь не только техническими мотивами, а проявляя заинтересованность в том, чтобы не создавать жесткой взаимообусловленности норм различных отраслей и уголовного права, предназначенных для автономного функционирования. «Бланкетность» предписаний содействует подвижности, гибкости правовой системы30.
На наш взгляд необходимо добавить также то, что ученым, придерживающимся позиции включения положений иных отраслей в уголовно-
27 Свидлов Н.М. «Указ. соч. с. 27.
28 Кленова Т.В. Указ. соч. с. 113.
29 Болдырев Е.В., Галкин В.М., Лысков К.И. Указ. соч. с. 141
30 Болдырев Е.В., Галкин В.М., Лысков К.И. Указ. соч. с. 144.
правовую норму, следовало бы иметь в виду, что включение предписаний иных отраслей законодательства или даже положений морали и нравственности является ничем необоснованным отказом норме в самостоятельности. Запрета на совершение деяния или нарушение правил, полномочий и т.п., содержащегося в уголовном законе, является достаточным для признания его противозаконным. Обращение к положениям иных отраслей необходимо только для квалификации действий виновного лица, чтобы установить, какое именно правило, положение было нарушено. Уголовно-правовая норма - явление объективно существующее как до совершения преступления, так и после.
Однако в силу того, что составляющие уголовноправовую норму предписания формально выражены в тексте закона, бланкетность свойственна и некоторым из таких предписаний. В первую очередь она присуща предписанию, содержащемуся в статье или части статьи Особенной части уголовного закона, описывающей состав преступления, которое принято именовать «диспозицией статьи Особенной части уголовного закона».
Все вышеизложенное заставляет нас сделать следующие выводы:
Явление бланкетности присуще как логической уголовно-правовой норме, так и формально выраженному в тексте уголовного закона предписанию -диспозиции статьи Особенной части.
Структурно предписания иных отраслей, которое нарушается виновным лицом, не выполняют ни функций какой-либо части уголовно-правовой нормы, ни входят в содержание диспозиции статьи уголовного закона;
В силу того, что норма уголовного права состоит из гипотезы и диспозиции, считаем, что частью нормы, для которой бланкетность характерна, является гипотеза.
Рецензия.
Рецензируемая статья посвящена недостаточно изученной теме: понятие и структура уголовно-правовой нормы. Автор раскрывает, на сколько это позволяет объем работы, основные позиции как исследователей уголовного права, изложенные в советской литературе, так и позиции исследователей общей теории права, изложенные и в советской, и современной научной литературе.
Обращает на себя внимание то обстоятельство, что автор рассматривает эти вопросы с позиции бланкетности, как свойства, присущего значительному количеству уголовноправовых норм Особенной части уголовного закона. В силу малоизученности природы бланкетных норм, а также большого количества ошибок, которые допускаются при их применении, автор делает, на наш взгляд, успешную попытку познать свойство бланкетности нормы, начав с изучения ее структуры. Отметим, что примененный им системно-структурный метод является важным средством познания изучаемого явления, в частности, его использование позволит выработать рекомендации для правоприменителя при квалификации преступлений, состав которых описан законодателем бланкет-но.
Одним из достоинств статьи является наличие собственной позиции по каждому рассматриваемому вопросу, а также
корректная полемика с исследователями, занимающими иные позиций.
Научный руководитель: доктор юридических наук, профессор Савюк Леонид Корнеевич
Список литературы:
1. Алексеев С.С. Общая теория права. В двух томах. Т. II - М.: Юрид. лит. 1982 г. - 360 с.
2. Блум М.И. Структура нормы уголовного права // Ученые записки Латвийского университета. Т. 93., Рига, 1968.
3. Болдырев Е.В., Галкин В.М., Лысков К.И. О структуре уголовно-правовой нормы // Проблемы совершенствования советского законодательства. Труды ВНИИСЗ, Т. 1.
4. Брайнин Я.М. Уголовный закон и его применение. М., 1967., 240 с.
5. Венгеров А.Б. Теория государства и права: Учебник для юридических вузов. - 3-е изд. - М.: Юриспруденция, 1999. - 528 с.;
6. Дурманов Н.Д. Советский уголовный закон. М., 1967., 240 с.
7. Кленова Т.В. Уголовно-правовая норма (понятие, структура, виды): дис... канд. юрид. наук: 12.00.08, М.: 1986 г.
8. Кудрявцев В.Н. Две книги об уголовном законе // Советское государство и право, № 10, 1969., с 159161.
9. Курылев С.В. О структуре юридической нормы // Труды Иркутского университета. - Т. XXVII сер. юридическая, - вып. 4 - Иркутск, 1958.
10. Лейст О.Э. К вопросу о структуре правовой нормы / Ученые записки ВиЮн, вып. 15, М., 1962 г.
11. Мальцев Г.В. Социальные основания права / Г.В. Мальцев. - М.: Норма, 2007. - 800 с.
12. Поляков А.В. Общая теория права: Феноменологокоммуникативный подход. Курс лекций. 2-изд., доп.
- Спб.: Издательство «Юридический центр Пресс», 2003, 705 с.
13. Свидлов Н.М. Специальные нормы в Уголовном праве: дис. канд. юрид. наук: 12.00.08, М.: 1979 г.
14. Скакун О.Ф. Теория государства и права: Учебник. -Харьков: Консум; Ун-т внутр.дел, 2000, 704 с.
15. Теория государства и права. Учебник / Под ред. проф. В.В. Лазарева. - 2-е перераб. и доп. изд-е. -М.: Право и закон, 2002. - 576 с.;
16. Теория государства и права: Учебник / Под ред. В.К. Бабаева. - М.: Юристъ, 1999, 592 с.
17. Ушаков А.В. Норма, статья, состав преступления // Уголовно-правовые и процессуальные гарантии защиты конституционных прав граждан. - Калининград, 1980.
