CC BY
50
III. Опыт посткоммунистической трансформации в славянских странах
Э.Г. Задорожнюк (Институт славяноведения РАН, Москва)
25-летняя эволюция революций нового типа: от «бархатной» (1989 г.) к перманентной украинской (2013-2015 гг.)
Abstract:
Zadorozhnyuk E.G. The quarter-of-a-century evolution of the revolution of the new type: from the «Velvet» (1989) to the permanent Ukrainian (2013-2015) one
The article deals with the mechanisms of change of power and also coming of the opposition to power relying on methods of the information war, psychological and military pressure. The author emphasizes three pairs of casuses analysing which there can be made some conclusions about general trends and specifics of revolutions with definitions at the end of the twentieth - beginnig of the twenty first century.
Ключевые слова: Чехословакия, Украина, революции с определениями, Евромайдан, оппозиция, казус, обнаженность приема, парламент, информационная война.
Более 25 лет тому назад в Чехословакии началась «бархатная» революция. Тогда, как известно, рухнул «режим нормализации», президентом стал В. Гавел с девизом «правда и любовь победят ложь и ненависть». Начало революции положила легальная студенческая демонстрация 17 ноября 1989 г., в полувековую годовщину похорон Яна Оплетала (чешского студента, погибшего в 1939 г. во время протестов против нацистской оккупации Чехословакии). Демонстрация, организованная чехословацким комсомолом, проходила сначала под сугубо студенческими лозунгами, но затем приобрела политическую окраску, после чего была жестоко разогнана полицией.
По ряду трудно аргументируемых причин именно «бархатная» революция была выбрана в качестве точки отсчета целой волны
революций с определениями в Центральной и Юго-Восточной Европе, хотя до этого происходили не менее значимые и масштабные события революционного характера, например, июньские (1989 г.) выборы в Польше. Более того, ряд историков и политологов поместили ее в начало процесса революций нового типа во всем мире*.
Именно о «бархатной» революции впервые начали говорить поздней осенью 1989 г., подчеркивая смену режима путем договоренностей при участии широких, но мирно ориентированных масс; первоначально данный термин использовали западные журналисты и лишь после этого - лидеры чешской и словацкой оппозиции. Как писал британской исследователь Т.Г. Эш, «это весьма привлекательное словосочетание употребляли многие авторы, в том числе и я, применительно ко всей совокупности эпохальных перемен, произошедших в Польше, Венгрии и других странах... важные события, имевшие место во многих странах, включая Эстонию, Латвию, Литву, Южную Африку, Чили, Словакию, Хорватию, Сербию, Грузию, Украину, Белоруссию, Кыргызстан, Ливан и Бирму, получали свое название путем прибавления к слову "революция" того или иного определения. Мы читали о "поющей революции"1 в прибалтийских государствах, о "мирной", "совершенной путем переговоров" революции в Южной Африке и Чили, о "революции роз" в Грузии, об "оранжевой революции" на Украине (теперь, после "оранжевой революции", цвет вообще широко используется), о "кедровой революции" в Ливане, о "революции тюльпанов" в Кыргызстане, электоральной революции (общее название для подобного рода явлений), "шафранной революции" в Бирме и, наконец, - совсем недавно - о "зеленой революции" в Иране»1. Надо добавить, что новые цвета и цветы появились для обозначения революций в ходе «арабской весны».
Конечно же, такого рода революции продолжаются постоянно и повсеместно, но и на этом фоне особенно значимо их мас -штабное проявление в Украине - самом территориально крупном после России государстве Европы и одном из довольно масштабных по численности населения. Правда, происходящее здесь с конца 2013 г. и по настоящее время не всегда именуется революцией; чаще говорится о «Евромайдане» (или просто «Майдане»), хотя события с исходящими от них кровавыми тонами давно уже
1* Здесь и далее: так в оригинале.
охватили всю Украину. Может быть, потому, что термин «революция» - «оранжевая или помаранчевая» - уже употреблялся за 10 лет до этого, но в чем-то выдохся, равно как и вариант национал-радикальной политики пришедшего в ее результате к власти В. Ющенко. Или другое соображение: если уж говорить о революции, то следовало бы использовать словосочетание «перманентная» революция, чего зарубежные и украинские аналитики и поли-ттехнологи небезосновательно опасаются.
Задачу всестороннего исторического анализа событий, начавшихся в конце 2013 г. на Евромайдане, равно как и тенденций их развития, следовало бы поставить еще вчера. Но приступить к ее решению трудно, несмотря на открытость многих сторон такого рода процессов, в частности, из-за сложности их идентификации: революция, переворот или даже развал государства? Указанные анализ и идентификация осуществляются сегодня на уровне медийных форумов, напоминающих, скорее, «информационные войны», нежели серьезные научные разработки; есть опасения, что дефицит таковых будет ощущаться не только в ближайшем, но и отдаленном будущем2. В данном ракурсе цель настоящей статьи достаточно скромная: во-первых, провести сопоставление трех пар казусов, имевших место 25 лет тому назад в Чехословакии, а в наши дни - в Украине; во-вторых, дополнить приведенный Т.Г. Эшем перечень признаков революций с определениями еще одним, взятым из области теории художественного творчества: обнаженность приема.
Опираясь на анализ доброго десятка монографических исследований революций с определениями, Эш подытожил: «В революциях нового типа народ выходит на улицы, чтобы заставить власти сесть за стол переговоров. Момент максимальной мобилизации масс - это и есть момент поворота к переговорам, то есть к компромиссу. В некоторых случаях к жестким репрессиям, по крайней мере, на какое-то время. Еще одна особенность «бархатной» революции состоит в том, что для достижения успеха зачастую требуется довольно много времени и приходится переживать немало неудачных попыток, в процессе которых лидеры оппозиции, а также кое-кто из находящихся у власти, извлекают уро -ки из собственных ошибок и провалов, как это было, например, в Польше, Сербии и на Украине. Говоря словами Сэмюэля Беккета, «еще неудача - тем и лучше» («fail again, fail better»). В
следующий раз обе стороны поступят иначе. В конечном счете наступает момент, когда обе стороны готовы к согласованным действиям»3.
Примечательно при этом не то, что эти действия находят отражение в СМИ, подвергаясь самым разным интерпретациям. Важно, скорее, то, что ориентированные на перемены силы не скрывают ни своих намерений, ни характера своих действий, стремясь обнаженностью приема привлечь на свою сторону максимальное число сторонников. Автору статьи уже приходилось прибегать к термину «обнаженность приема»4, хотя строго оформленного его определения до сих пор не существует. Считается, что одним из первых его ввел В. Шкловский, который утверждал в своей работе по теории прозы: содержание литературного произведения равно сумме его стилистических приемов. Интерпретируя этот, скорее, афоризм, чем определение, последователи Шкловского отождествляли обнаженность приема с творимым чудом, реализацией метафоры, показом показа и т.д. Достаточно полно этот прием использовался, например, Б. Брехтом, когда в рамках его эпического театра автор, а также актер, становившийся актором, нечто делает и объясняет: я это делаю. В целом же у Брехта через условность текста и обнаженность действия демонстрируется как раз важность социальной проблемы. Данный прием полномасштабно перешел в СМИ, особенно электронные: не только когда телевизионщики часто снимают самих телевизионщиков, но и когда они конструируют реальность под показ.
Суть многих происходивших в Чехословакии событий (подготовка, проведение и завершение «бархатной» революции) достаточно полно схватывается, если использовать как раз термин «обнаженность приема». Так, политические силы США и Запада, оперируя в первую очередь СМИ, не скрывали ни своей заинтересованности, ни форм влияния в этой стране. С тех пор практически все революции с определениями все в большей мере характеризуются такой обнаженностью приема. При этом смешение правды и лжи достигает высших степеней, а демагогия с полным нисхождением ко лжи становится инструментом сокрушения правил политической игры. Несколько примеров: диссиденты во многих странах систематически посещают посольства США демонстративно, а их там принимают под медийную оркестровку. Газеты и журналы не стесняются признавать свою ангажирован-
ность. Политики предпочитают ложь, ведут свою линию, не считаясь с меняющимися обстоятельствами, а ТВ подстраивает события под свой формат, прибегая зачастую и к провокациям. При этом если лет 25 тому назад обнаженность приема сводилась к громким разговорам о свободе и правах человека и манифестациям зачастую мнимых преследований, то в настоящее время наблюдаются информационные торнадо (с использованием социальных сетей), содержащие призывы к независимости неизвестно от чего, сопровождающиеся гибелью сотен и даже тысяч людей. Украина здесь - лишь один из примеров, а тот же Эш правомерно утверждает: в той мере, в какой мы входим в XXI век, растет и число Украин5.
Как уже говорилось, «бархатная» революция в Чехословакии началась демонстрацией 17 ноября 1989 г. и завершилась избранием В. Гавела президентом 29 декабря 1989 г. Состоявшее из коммунистов Федеральное собрание ЧССР, сформированное в годы «режима нормализации», единогласно избрало своего идеологического противника главой государства. Примерно по аналогичной матрице 25 лет спустя произошли события на Украине, когда большинство депутатов правящей партии в сформированной при «режиме Януковича» Верховной Раде под угрозой силового давления принимали решения вразрез не только с программными установками своей партии, но и со своими убеждениями, подчинившись агрессивному меньшинству.
Полномасштабное сопоставление двух революций - дело будущего. Здесь же задачей является рассмотрение трех пар казусов в течение довольно ограниченного временного промежутка. Первая пара - «казус Шмида» в сравнении с «казусом снайперов», расстреливавших противостоявшие на Евромайдане правительственные и оппозиционные силы. Вторая - давление оппозиции на директора чехословацкого телевидения М. Павела в сравнении с насилием над одним из руководителей украинского ТВ. Наконец, третья пара казусов - реверс волеизъявления чехословацких и украинских парламентариев - как раз не прошла мимо внимания чешских, западных и отечественных исследователей, хотя не все его моменты до сих пор выявлены и, возможно, не будут выявлены вовсе.
Рассмотрим первый казус из первой пары, опираясь в анализе «казуса Шмида» на такой солидный источник, как теле-
граммы посольства США в Праге Госдепартаменту в ноябре-декабре 1989 г. Уже в первом донесении о событиях 17 ноября сообщается о студенческой демонстрации (с участием, «скорее всего, 50 000») в этот день в Праге, о полицейских нападениях, в первую очередь, на зарубежных журналистов; приводятся и неподтвержденные сведения о вероятности гибели «по крайней мере, одного студента от рук чехословацких властей - apparently at least one student's death at the hands of Ше authorities». Говорится и о студенческой демонстрации в память о дне смерти Я. Палаха, а в рекомендациях дается совет активнее защищать зарубежных журналистов6.
В телеграмме от 20 ноября «убитый студент» уже обретает имя и... «воскресает». Оказывается, информация о нем была получена от диссидента П. Улла (так в тексте, правильно - Ула. - Э.З.) из Независимого агентства новостей, которая молниеносно была растиражирована БиБиСи и агентством «Голос Америки». «Чиновники посольства ("EmbOffs"), - говорится в документе, - связались с матерью Шмида, которая сказала, что ее сын не убит и даже не ранен. Чехословацкое телевидение, опровергнув в воскресенье информацию о смерти Шмида, особо упрекнуло «Голос Америки» (но не БиБиСи и Рейтер) в злонамеренном ("maliciously") представлении известия»7. Полиция наказала Ула еще до того, как он раскрыл «тайну смерти». Он был арестован, но его жена А. Ша-батова и один из спикеров Хартии 77* Д. Немцова пытались организовать пресс-конференцию с предъявлением свидетельств, которые могли бы подтвердить возможную смерть студента. «Тем самым в настоящее время остается загадкой, был ли студент действительно убит»,8 - такими словами завершается цитируемый документ. Остается добавить, что руководству чехословацкого телевидения такое стремление к истине вскоре аукнется, что станет ясно при рассмотрении второго казуса - с руководителем чехословацкого телевидения Мирославом Павелом.
Хартия 77 - правозащитное движение в Чехословакии (1977-1992 гг.), названо по
принятому 6 января 1977 г. Воззванию Хартии 77. Выступало с требованиями
соблюдения чехословацким правительством положений Всеобщей декларации прав человека ООН и решений подписанного властями Заключительного акта Конференции по безопасности и сотрудничеству в Европе (1 августа 1975 г.) в Хельсинки.
В воскресенье и сам «воскресший» студент Мартин Шмид появился на телевидении, подтверждая тем самым, что он не мертв. Однако Агентство «Франс Пресс», не считаясь с этим, заготовило «объективную информацию» уже более чем о 4 смертях, «игнорируя опровержение правительственных чиновников, а некоторые студенты в выходные устроили небольшие мемориальные "поминки" в местах, где они "умерли" в память об отдельных "уби-
" 9
тых студентах»9.
Примечателен документ, в котором подробнее идет речь еще об одном источнике информации относительно мнимой смерти Шмида. «Некая американка, проживавшая в Праге»10, оказалась в рядах демонстрантов. Она-то первой и проинформировала посольство о «возможной смерти от ран одного юного студента после демонстрации». Начали узнавать имя погибшего - и одна девушка сообщила, что это «ее друг ("her boy-friend") - студент математического факультета Карлова университета по имени Мартин Шмид»11.
Вот как интерпретирует данный казус Дж. Кин: «В тысячах и тысячах умов смерть молодого студента от рук коммунистов во время демонстрации в память погибшего от рук нацистов студента
50 лет тому назад демонстрировала, что две системы проводят
12
одну и ту же линию нетерпимости, тоталитарного насилия»12. Заодно друг Гавела - юный бородатый анархист Я. Бок - собрал группку парней («the boy's»), чтобы защитить от провокаций вскоре прибывшего в Прагу лидера революции13.
Уже более чем полвека тому назад канадский исследователь Г.М. Маклюэн (1911-1980) обосновал тезис «the medium is the message», который достаточно вольно можно перевести так: извещение о событии создает событие14. Так произошло и с «казусом Шмида», причем не только с ним. По мнению и свидетельствам Эша, «...события 1989 года можно понять только при помощи тщательной, скрупулезной хронологической реконструкции как предполагаемых, так и неожиданных последствий, анализируя их во многих направлениях и на разных этапах, день за днем, а иногда - например, вечером 9 ноября в Берлине - и поминутно. Правильное или ошибочное освещение событий, особенно телевидением, - само по себе чрезвычайно важное звено причинно-следственной цепочки. Когда в 22:30 известный, пользующийся доверием телеведущий западногерманского телевидения объявил,
что "ворота в Стене широко распахнуты", этого на самом деле еще не произошло; но прозвучавшее сообщение помогло распахнуть их, поскольку после этих новостей увеличился поток жителей Восточного Берлина, устремившихся к Стене (это были те, кто смотрел западногерманское телевидение и был склонен ему доверять) и надеявшихся пройти через пограничные пункты на Запад, а толпы западных берлинцев собрались у Стены, чтобы приветствовать их. Ошибочное сообщение радио "Свободная Европа" о том, что студент по имени Мартин Шмид погиб в Праге 17 ноября 1989-го во время подавления студенческой демонстрации, способствовало тому, что в Чехословакии число протестующих выросло уже в первые дни "бархатной революции"»15.
Обратимся к параллели этого казуса в Киеве и его предыстории. Как известно, Евромайдан начался 21 ноября 2013 г. в ответ на приостановку подписания Соглашения об ассоциации между Украиной и ЕС. Уже 1 декабря национал-радикалами были захвачены здания офиса Партии регионов и Дома профсоюзов, после чего в Киев зачастили представители ЕС и США. 16 января 2014 г. Верховной Радой был принят пакет законов против массовых беспорядков, а 19 января появились первые десятки раненых. 22 января погибли трое протестовавших. 4 февраля начались призывы вернуть Конституцию 2004 г., а 18 февраля наступил «кровавый вторник», когда погибли 25 человек. 25 февраля объявились снайперы на ул. Институтской, и число погибших возросло до 75.
Сопоставление казуса мнимой смерти Шмида с кровавыми казусами февраля и марта и выспренной легендой о «небесной сотне» (потому что в нее вошли, как бы это кощунственно ни звучало, «для равного счета» - многие антимайдановцы) может показаться почти неправомерным. Однако некие особенности «обнаженности приема» в двух этих казусах просматриваются. Во-первых, наличие «разъяренной толпы», во-вторых, ожидание «решительного шага», более того, его нарочитое форсирование, в-третьих, слепая ненависть к «нечестным» властным структурам и их представителям - с наивной верой в то, что сменяющие их структуры будут однозначно честными.
Описание первого казуса из второй пары - встречу В. Гавела с М. Павелом - дал достаточно давно английский политолог Дж. Кин; четверть века спустя его затронули чешские историки Д. Кайсер и И. Сук, а также журналист П. Гайек, назвавший
начавшуюся с их встречи цепь событий в СМИ «медийной мистификацией»16. В массиве документов посольства США ее факт не получил отражения, хотя его сотрудники отзывались о Павеле весьма благожелательно - как объективном журналисте17. Д. Кай-сер же отмечал: почти сразу Гавел встречался с «советскими эмиссарами». Будущий президент не давал им заверений в том, что «охоты на ведьм» - то есть на тех, кто не принимал ценностей «бархатной» революции - не будет, утверждая на русском: «Это наше дело»18. Остается напомнить, что именно слова: «Это наше дело», произносились после 1968 г. советскими «гостями» в Чехословакии, тоже не гарантировавшими отсутствия «охоты на ведьм», т.е. коммунистов-реформаторов, - драматург-абсурдист остроумно обыграл их...
Ранее историография «бархатной» революции указанную встречу практически игнорировала, может быть, потому, что она не требовала огласки, демонстрируя безальтернативность договоренностей о тотальном контроле над СМИ как одной из особенностей нового политического стиля. А ведь то, что уже в «медийном удушении» экс-коммуниста А. Дубчека преобладал «бархат», не отменяет самого факта именно удушения. Природу указанного «бархата» косвенно описал Эш: «Классифицируя революции нового типа, люди стараются использовать смягчающие прилагательные. В процессе споров, которые осенью 1989-го вели между собой лидеры первой "бархатной революции" в Праге, один чешский диссидент поставил вопрос о том, применимо ли вообще в данном случае слово "революция", поскольку оно подразумевает насилие. "Давайте откажемся от любых форм террора и насилия, - призывал информационный бюллетень Гражданского форума от 2 декабря 1989 года. - Наше оружие - любовь и не-насилие"»19. Между тем факты говорят о другом: политическое противостояние было здесь весьма напряженным. На Украине же борьба за СМИ приобрела гораздо более жесткие формы, а за лозунгами о свободе слова осуществлялось неприкрытое насилие.
Гавел понимал, что планы на избрание его президентом в ходе прямых всенародных выборов призрачны - вне Праги он не обладал широкой известностью. С тем, что президента необходимо избирать именно «нормализаторским» парламентом, соглашались и представители радикализированного студенчества, участвовавшие в работе комиссии по расследованию событий 17 ноября, а
фактически осуществлявшие функцию «контроля снизу» над законодателями. Многие радикально настроенные революционеры опасались, что на данный пост будет претендовать чехословацкий премьер-министр коммунист Л. Адамец, но он, как пишет Кин, сделал «рождественский подарок» В. Гавелу, подав в начале декабря в отставку.
Шансы первого были предпочтительнее еще и потому, что спичрайтером Л. Адамеца являлся Павел, имевший репутацию жесткого и опытного профессионала в сфере СМИ. Гавел же к этому времени, не надеясь повлиять на волю электората напрямую, решил сделать это косвенно. Именно телевидению предстояло «внушить» парламентариям: кого именно поддерживает народ. Для этого над ним (телевидением) требовался тотальный контроль, а уж затем - после президентских выборов - можно будет перейти и к демократизации, реализовав принцип свободы слова, ценностям которого был привержен (как бы парадоксально это не выглядело) именно партфункционер Павел.
На устроенной Гавелом 16 декабря 1989 г. тайной встрече намечалось столкновение Павела, с вводящим в заблуждение, как пишет Кин, своей мягкостью «новым человеком» - и оно состоялось. Павел, появившийся на встрече с младенцем в коляске (жена болела), заявил Гавелу, что тот - незначительная политическая фигура и в качестве таковой не может претендовать на выступление в прайм-тайм (19:30), репрезентуя Гражданский форум. «Самое большее, на что он может претендовать - выпуск новостей поздней ночью, когда большинство народа, конечно же, будет отдыхать. И Павел усмехнулся, бросив взгляд на спящего ребенка. Гавел же вспыхнул от гнева. Он повысил голос, после чего младенец Павела проснулся и громко закричал».
Следующие 20 минут собеседники обменивались словами, как боксеры ударами. Наконец, Гавел перешел к угрозам, заявив: «Ты дождешься своего, когда я стану президентом... И ждать остается недолго. Мы вышвырнем тебя. Ты станешь никем!». В ответ Павелу пришлось прибегнуть к непечатным выражениям, осознавая при этом, что события разворачиваются не в его пользу. Гавел же, почувствовавший себя победителем, «по-джентльменски» протянул противнику пленку с записью состоявшегося только что разговора. Павел с пленкой и детской коляской подошел к лифту и стал спускаться вниз. В этот момент соратник Гавела
П. Питгарт со словами: «Если эту пленку озвучат на радио, нам конец!»20 - бросился вдогонку с пятого этажа за Павелом. На улице он подбежал к нему и попросил вернуть пленку, которую собрался тут же выбросить в ближайший мусорный ящик. Но такового поблизости не оказалось, и Питгарт - будущий премьер-министр страны - вернулся к автомобилю. «"Может, лучше мне взять ее с собой?" - спросил он. Взвинченный Павел ответил: "Не стоит беспокоиться. Суньте ее в . ,."»21. Из корректности здесь не переводится данное слово на русский язык (хотя в англо- и чеш-скоязычных текстах оно указано). Со следующего дня Гавел из наиболее удобного времени на телевидении уже не исчезал. Тем самым «казус Павела» выразился не только в том, что брутальное психическое давление вызвало крик ребенка, но и в том, что он все же вынужден был оставить свой пост без особых скандалов.
Что же касается второго казуса из второй пары, то давление на представителя руководства украинского телевидения приняло уже откровенно бандитский характер. Избиение и.о. главы первого национального телеканала А. Пантелеймонова произошло 18 марта 2014 г. под телекамеры. Ему предъявили обвинение в неотключении «мощных пропагандистских программ» из России. Бывший спортивный комментатор И. Мирошниченко22 избил Панте-леймонова, назвав того «янучаром» (тайным приверженцем В. Яну-ковича) и «москалюгой»; его вынудили написать заявление об увольнении. Участники инцидента были осуждены международной общественностью, однако к ответственности их, по сути, так и не привлекли. И другие функционеры партии «Свобода», пользуясь депутатской неприкосновенностью, проникли на телевидение силой; они отрицали сам факт избиения, что позже «подтвердил» и сам пострадавший. Нисхождение ко лжи при этом на СМИ достигло низшей точки, поскольку в итоге нападающие и «защищающийся», согласно уже контролируемому в полной мере функционерами «Свободы» телевидению, цинично (и лицемерно) аргументировали эту выходку как раз борьбой за свободу слова23.
Наконец, третья пара казусов - реверс волеизъявления чехословацких (под психологическим прессингом) и украинских (под психологическим прессингом и силовым давлением) парламентариев. Первый казус из третьей пары - единогласное избрание сформированным еще при «режиме нормализации» коммунистическим парламентом диссидента Гавела президентом страны 29
декабря 1989 г. - достаточно полно изложен как в российской, так и зарубежной историографии24. Остается добавить некоторые важные детали, значимость которых подчеркивается чешскими исследователями И. Суком и Д. Кайсером. Первый, в частности, пишет: «Сам Гавел взошел на вершину пирамиды как личность, в которой в декабре 1989 г. концентрировалось стремление к драматургически оформленному поражению диктатуры и обещание другой политики. Тем самым "временный президент" день ото дня становился гарантом свободы, процветания, справедливости - то есть, собственно, незаменимым национальным лидером с особой миссией... Личную ответственность он противопоставил партийной (без)ответственности. В итоге харизматический принцип попал в перманентный конфликт с принципом демократичес-ким»25. И еще: «Петра Питгарта и других активистов. неприятно удивило, что коммунистический парламент избрал Гавела точно так же, как он избирал Гусака в 1975, 1980 и 1985 годах. Они воспринимали это как "фальшь" и предполагали, что, по меньшей мере, десять депутатов проголосуют против. Единогласное же избрание они впоследствии интерпретировали в духе всеобщего презрения к "убожеству и слабости этих перерожденцев коммунистической империи зла"»26.
Анализируя эти же события, Кайсер отмечает: «29 декабря Вацлав Гавел выступил сам в качестве кандидата на президентский пост, и Федеральное собрание, в которое на тот момент были кооптированы только 23 из 350 депутатов, все до единого проголосовали за него. Разумеется, большинство депутатов определенно отдали свои голоса, скрипя зубами, в тот момент им следовало бы пойти против воли улицы - но ментально они не были в состоянии сделать это... История ускоряла свой ход, и людей быстро переставали интересовать деятели шестьдесят восьмого года; с приходом Гавела на Град разрыв с коммунистической эрой оказался весьма мощным, и в тот момент иным он быть не мог»27.
Что же происходило в Киеве 21 февраля 2014 г.? Ограничимся жесткой хронологией с учетом того, что - при всей «обнаженности приема» - истинные виновники переворота будут выявлены достаточно поздно, если вообще будут выявлены (с учетом следующего: ранее говорилось о тайне за семью печатями, сейчас уместнее говорить о «тайне за семью дезинформациями»).
Смещение В. Януковича и избрания А. Турчинова главой парламента и врио президента происходило по следующему сценарию: 9 февраля 2014 г. лидеры оппозиции В. Кличко и А. Яце-нюк призвали Верховную Раду проголосовать за возвращение к Конституции 2004 г., что автоматически предполагало ограничение полномочий президента. Это происходило на фоне усиливавшегося противостояния национал-радикалов и «Беркута», а также инициированного первыми «мирного наступления» на парламент. 18 февраля произошло их кровавое столкновение и захват офиса Партии регионов. 19 февраля был объявлен режим контртеррористической операции, а 21 февраля состоялись переговоры В. Януко-вича с тремя представителями оппозиции (к первым двум присоединился О. Тягнибок) - при участии дипломатов высшего ранга из Германии, Польши и Франции.
Оказалось, что в дальнейшем погибшие «небесной сотни» стали некими вехами на пути к власти оппозиционеров. Репрезентации инцидентов в самых различных источниках - местных и международных, включая аудиозапись беседы К. Эштон и министра иностранных дел Эстонии У. Паэта, - не оставляют сомнений в том, что и милиционеры, и демонстранты были расстреляны одними и теми же снайперами. Налицо провокация, а также циничное приписывание кровопролития украинскими СМИ «режиму Януко-вича», что явилось решающим ударом в ходе информационной войны; как раз оно и потрясает своей «обнаженностью приема».
Итог провокации таков: 21 февраля было подписано Соглашение между президентом и оппозицией. Но уже 22 февраля В. Янукович покинул столицу, и тогда же главой Верховной Рады большинством в 326 голосов был избран Турчинов. В тот же день парламент принял постановление «О самоустранении Президента Украины от исполнения конституционных полномочий и назначении внеочередных выборов Президента Украины». 23 февраля Турчинов уже в качестве главы парламента подписал постановление о возложении на себя временно обязанностей президента -при поддержке 288 депутатов (присутствовали 339 из 450)28.
В тот же день, 23 февраля, в своем обращении к соотечественникам оставшаяся в Раде часть парламентской фракции Партии регионов обвинила в кровопролитии своего лидера (куль -бит, свидетельствующий о том, что часть правящей партии при любых условиях стремится оставаться близ новых правящих).
Около 60 депутатов Партии регионов оказались без депутатских мандатов, но вдвое больше остались в Раде! По каким причинам это произошло? Кто успел - тот правильно сделал, а кто остался -тоже сделал правильно? Ответы на эти вопросы отыскать нелегко, но принципиальная лабильность и мимикрия правящей партии - в формате той же обнаженности приема - просматривается довольно четко.
Таким образом, на Украине второй казус из третьей пары сводится к тому, что три оппозиционные группы избранного при «режиме Януковича» парламента, составлявшие «подавляющее» меньшинство, фактически свергли власть президента и спикера, учредив удобный для себя вариант Верховной Рады и принудив к участию в ее заседании значительную долю депутатов от Партии регионов. Фактически происходит тот же реверс волеизъявления: приверженцы правящей партии принимают под насильственным давлением решения, полностью противоречащие ее программе и интересам.
В чем же различие между событиями в Чехословакии на закате второго тысячелетия и на Украине в начале тысячелетия третьего? В первую очередь, это эффект масштаба: что легко осуществляется в небольшом государстве, то труднее в большом -хотя и первое (по европейским меркам достаточно крупное) «удалось» разделить, правда, «по-бархатному»29.
Важен и учет внешней ситуации: «бархатная» революция происходила в условиях благожелательного нейтралитета со стороны СССР30. Сегодня второй актор - уже не СССР, а Россия -занял более активную позицию, причем небезосновательно. Ибо, к примеру, на Украине Россия присутствовала - и в уменьшающейся степени присутствует - в виде заказов на продукцию новейших производств; она все еще обеспечивает реальное газоснабжение, а не кормит оппозиционные силы булочками из местной пшеницы или собственными военными пайками, обещая в неопределенном будущем и «дешевый» сланцевый газ. Поэтому позиции России на Украине внешние силы стремятся подорвать по всем направлениям, а за разговорами США и Евросоюза о всеохватной демократизации и вопреки фактам кровопролития во имя ее прячутся - на всякий случай - собственные экономические преференции.
При анализе феномена квазиединодушия всех украинцев, ориентированных на «свободу и независимость», и Запада, поддерживающего «революционные» события, создается впечатление, что многие зарубежные политики убеждены: мир будет завоеван для демократии, как раньше он был завоеван для христианства. Самые мощные государства-де развалятся, идеи победят силу, а люди воспримут новые ценности «на автомате». Конечно, «успешные» шаги на этом пути уже предприняты: от «язычества» отошли таской и лаской страны Центральной Европы, Грузия, отходит Украина - тем более, что некоторые ультрадемократические лидеры в ней являются и наияростнейшими «христианами» -как тот же экс-врио президента Украины Турчинов, по совместительству баптистский проповедник.
Но, во-первых, не все страны стали христианскими - оно проникало и все еще проникает вплоть до Индии, Китая, арабского мира, однако остается там маргинальным. То же можно сказать об «островах» демократии: Кувейте, Сингапуре, с большими оговорками Японии - они так и остаются относительно небольшими островами, указанные же выше страны предпочитают собственные религии и свои варианты демократии.
Во-вторых: появляется «пятая антиколонна» - националистически ориентированные силы в Западной Европе. Достаточно понаблюдать симбиоз национализма и демократии на сегодняшний день в Германии, Франции и даже Великобритании. Здесь -бумеранг, вернувшийся в Европу, поскольку там все чаще ставят вопрос: почему им (тем же украинцам) можно опираться на национальные ценности, а нам нельзя?31
Если рассматривать вопрос о том, насколько правомерно оценивать роль внешнего фактора, в частности, воздействия США на события в Украине, то важно «не перегибать палку», сводя все дело к очередной конспирологической версии. Влияние «мягкой силы» может быть куда более сложным и многослойным, о чем пишет тот же Эш. Он небезосновательно утверждает: «Хотя шансы на успех или неудачу в значительной степени зависят от внешних факторов, сами эти факторы следует толковать намного шире, нежели только предполагаемая подрывная деятельность американцев. Перспективы начинающейся "бархатной революции" зависят не только от природы государства и общества, в котором она происходит, но также и от того, какое место данное государство и
данное общество занимают в более широком международном контексте. Вновь прибегая к очень широкому обобщению, можно предположить, что наилучшие шансы на успех должны иметь "бархатные революции" в полуавторитарных государствах, которые политически, экономически и, если можно так выразиться, психологически в значительной мере зависят от более демократических стран, и особенно - если в роли иностранных держав, оказывающих пассивное влияние или, наоборот, обладающих активными рычагами воздействия, выступают западные демократии»32.
Следует полнее обсудить вопрос и о том, насколько сами участники Евромайдана и ориентированные на него носители ценностей национальной идентичности - граждане Украины (далеко не все) - продуцировали убеждение в том, что «Украина - это Европа» (если перефразировать известные слова президента Л. Кучмы «Украина - не Россия»). Отвечая на него, следует учесть позицию Т.Г. Эша, который пишет: «Если в ближайшие два десятилетия произойдет много насильственных революций старого образца и мало революций нового стиля, без насилия, мою гипотезу в отношении "бархатных революций" следует признать негодной. Однако если мы станем свидетелями более успешных "бархатных революций" в незападных обществах, в том числе мусульманских, конфуцианских, буддистских, то гипотезу можно будет признать убедительной»33.
На наш взгляд, гипотеза может быть в должной мере проверена и в Европе. Такого рода революции на постсоветском пространстве благостностью не отличаются, а их вожди не попадают в список героев, если таковыми не считать радикалистов типа М. Саакашвили или В. Ющенко. Именно ход событий на Евромайда-не - и по всей Украине - даст ответ на вопрос, насколько конструктивны эти революции и в какой мере они осуществляют чаяния всего народа, а не «революционных» элит и их вольных или невольных кукловодов.
К. Маркс в свое время в работе «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта», знаменитом памфлете и образце анализа феномена революции на фоне текущих политических процессов с открытым финалом, писал: «Гегель где-то отмечает, что все великие всемирно-исторические события и личности появляются, так сказать, дважды. Он забыл прибавить: первый раз в виде трагедии, второй раз в виде фарса»34.
Наш анализ позволяет с опорой на данное суждение, но придав ему обратный смысл, дать новое видение исторических событий конца XX - начала XXI вв., обозначаемых понятием «революции с определениями». Одни из них происходят с большими элементами фарса. Чем, как не фарсом, можно назвать мнимое убийство студента Шмида? Или же посещение руководителем чехословацкого ТВ (с младенцем на руках) диссидента, не достигнувшего пика своей славы, и его знаменитую реплику относительно пленок об их разговоре? Равно как и «реверс волеизъявления» прокоммунистического парламента, избирающего президентом своего идеологического противника?
Но повторяются похожие события уже как трагедия: достаточно вспомнить расстрел противостоящих сторон на Евромай-дане на баррикадах снайперами, так до сих и пор и неизвестно кем нанятыми. Это и полубандитское избиение представителя руководства украинским телевидением под телекамеру колоритными представителями оппозиции. Наконец, это насильственное изгнание демократически избранного президента Украины сразу же после договоренности с ним, причем при международных гарантиях, о путях разрешения кризисной ситуации.
В статье нарочито акцентируются элементы фарсовости в событиях не столь уж отдаленного прошлого, чтобы подчеркнуть реальную трагичность похожих на них 25 лет спустя. Абсурдист-ско-драматургические ходы в период «бархатной» революции воспринимались как курьез, незлая шутка и т.д., хотя речь шла о параллельных социально-политических изменениях. Однако их культивирование под внешним воздействием оказалось дорогой к тому, что подражание им превратилось в кровопролитную трагедию, если учесть сотню жертв революции на Евромайдане - и многие сотни в регионах Украины (к началу 2015 г. их счет пошел уже на тысячи).
Тем самым афоризм Маркса приобретает новое истолкование, а «обнаженность приема» превращается в стилевую характеристику «революций с определениями». Ибо когда «революционеры» вынуждают бежать легитимно избранного президента, когда они устраивают кровопролития в самых разных областях Украины, это - по самым разным параметрам - выглядит как контрреволюция.
Ситуация с «обнаженностью приема» характеризуется еще и тем, что она дополнительно объясняет феномен двойных стандартов. Допустим, во Франции, Германии и США оппозиционеры, не удовлетворенные политикой Ф. Олланда или А. Меркель, а то и Б. Обамы, действовали бы в своих странах по задаваемому ими алгоритму для оппозиционеров Украины. Ясно, что их протесты тут же подверглись бы соответствующему жестокому сдерживанию, вполне возможно и не бескровному. Однако такого же рода действия в ходе «цветных» революций не только поддерживались, но даже всемерно стимулировались. И, невзирая на трагедию, а точнее - форсируя ее, эти действия зачастую репрезен-туют двойные стандарты, также выступающие как своеобразная «обнаженность приема».
Вот почему, отмечая четвертьвековую дату «бархатной» революции в Чехословакии, необходимо помнить и об отнюдь не праздничном дне сегодняшнем, когда «революции с определениями» продемонстрировали свои теневые и даже трагедийно-кровавые тона. Помнить, чтобы глубже изучать их внутренние силы и внешние факторы, а также способы такого вхождения во власть оппозиции, которые неизбежно порождают новые оппозиции, грозя развалом страны, как это происходит в 2013-2015 гг. на Украине.
Примечания
1 Эш Т.Г. 1989 год и перспективы «бархатных революций» // Pro et Contra. 2009. Сентябрь - декабрь. С. 124-125.
2
Нельзя, однако, не отметить оперативной и в то же время глубоко аналитической проработки событий Евромайдана в журнале «Свободная мысль», выпустившего специальный номер по Украине. В него вошли материалы заседания Интеллектуального клуба журнала с участием ведущих отечественных политологов и экономистов, аналитические статьи «против» Евромайдана, но и «за» него, исторические очерки, перепечатка статьи об «украинизации» из журнала «Коммунист» за 1926-1927 гг., рецензии на книги по украинистике. См.: Свободная мысль. 2014. № 2.
3Эш Т.Г. 1989 год. С. 127-128.
4
Лаврик (Задорожнюк) Э.Г. И. Сталин 50 лет спустя: интерпретация исторических реалий и политико-психологического портрета. Аналитический обзор // Русский вопрос. Международный интернет-журнал. Praha, 2003. № 1. http://www.russkiivopros.com/? pag=one&id=102&kat=8&csl=22.
5Ash T.G. Putin has more admirers then the West might think // Guardian. 2014. April 17.
6Prague-Washington-Prague. Reports from the United States Embassy in Czechoslovakia, November-December 1989 / Ed. by V. Precan. Prague, 2004. P. 87, 90, 91. 7Ibid. P. 96.
8 Ibid. P. 97.
9
Ibid. P. 99. Отмечая объективность изложения казуса в телеграмме посольства США, все же поставим два вопроса: что это, как не один из ярких примеров информационной войны? И второй - не напоминают ли эти «поминки» по живым театр абсурда, пьесы для которого писал известный драматург В. Гавел? Конечно, ему не обязательно было выступать режиссером такого рода постановок, но стиль его политики в них все же проявлялся.
10 Ibid. P. 101.
Ibidem. Остается добавить, что этот первый (из трех) документ с купюрами (его копия даже помещена в иллюстрациях) демонстрирует, так сказать, маленькую необнаженность обнаженности; второй - телеграмма о трениях внутри руководства КПЧ (Ibid. P. 122-125); третий -о позиции В. Клауса (Ibid. P. 242-244). Имя Шмида упоминается все реже и исчезает из списка новостей, но не исторических деяний, репрезентуя одну из удачных операций информационной войны.
12 Keane J. Václav Havel. A political tragedy in six acts. London, 1999. P. 347.
13 Ibidem.
14 Подробнее см.: Задорожнюк Э.Г. Революции с определениями: поступь истории и динамика нарративов // Sacrum et Profantum. Языковые, литературные и этнические взаимосвязи христианской культуры. М., 2012. С. 172-184.
15 См.: Эш Т.Г. 1989 год.. С. 131.
16 См.: HájekP. Smrt v sametu. Praha, 2014. S. 213.
См., например, документ от 1 декабря 1989 г., в котором упоминалось: он профессионально организовал работу ТВ, несмотря на опасения, что будет жестко проводить линию своего патрона Л. Адамеца. Prague-Washington-Prague... P. 213.
18 Kaiser D. Disident. Václav Havel 1936-1989. Praha-Litomysl, 2009. S. 224.
19 Эш Т.Г. 1989 год. С. 126.
20 Keane J. Disident. P. 367-368.
21 Ibid. P. 368.
22
Этот экс-спортсмен аттестуется «Википедией» политическим деятелем националистического движения; он ангажированный журналист Украины (с 2006 г.), а с 2010 г. - доктор философских наук.
23
Российская газета. 2014.20-21.III.
24 «С целью добиться президентства Гавел сразу же, во-первых, заблокировал предложение коммунистов провести прямые всеобщие выборы президента, а во-вторых, пошел фактически на сговор с М. Чалфой: тот заверил Гавела, что сумеет заставить коммунистический парламент ЧССР к декабрю 1989 г. (к этому времени Гражданский форум побудил уйти в отставку только 29 депутатов из 350 парламентариев) единогласно проголосовать за кандидатуру антикоммуниста и диссидента (включая 23 новых депутата, кооптированных 28 декабря - за день до выборов. - Э.З). И все же уже тогда возникали вопросы: если Гавел боролся за демократию и правовое государство, то почему он пришел к власти старыми коммунистическими методами?». См.: Задорожнюк Э.Г. Вацлав Гавел: портрет в интерьере исторической эпохи // Славяноведение. 2012. № 5. С. 35.
25SukJ. Politika jako absurdní drama. Václav Havel v letech 1975-1989. Praha, 2013. S. 422. 26Ibid. S. 417-418.
27
Kaiser D. Disident. S. 238-239. Примечательно, что, по свидетельству Кина, М. Чалфа в самом конце 1990-х годов был советником Гавела, причем довольно активно обеспечивал имущественные интересы президента, включая возможное приобретение доли культурно-торгового центра «Люцерна». См.: Keane J. Op.cit. P. 488. И от этого дела «запахло душком старого доброго капитализма», а вовсе не этическим принципом «жить не по лжи».
28Небольшая справка: официально Верховная Рада состояла из 450 депутатов. Парламентские выборы, прошедшие 28 октября 2012 г., дали следующие результаты: Партия регионов - 186 мест, «Батькивщина» - 105, «Удар» - 40, Компартия Украины - 32, «Свобода» - 37, остальные и беспартийные - 50 мест. На начало мая 2014 г. ее состав был таков: Партия регионов - 127 депутатов, «Батькивщина» - 88, «Удар» - 40, «Сво бода» -36, группа «Экономическое развитие» - 33, группа «Суверенная европейская Украина» - 37, Компартия Украины - 32, нефракционные - 91 депутат.
29
Касаясь хода «революционных» процессов в другой федеративной социалистической республике - Югославии, дирижировавшихся извне, мы уже приводили в качестве аналогии кастрюлю с кипящим бульоном, которую достаточно отдаленные внешние силы постоянно держат на плите, чтобы в удобный момент вылить его на ноги ближним соседям. См.: Задорожнюк Э.Г. Балканский «клин»: новые вызовы или ростки стабильности // Мировая экономика и международные отношения. М., 2008. № 10. С. 127. В случае с Украиной - это уже не кастрюля, а некий котел с горящей смолой, который тоже сохраняет опасность быть вылитым далекими поварами под ноги ближним соседям, чтобы держать их в постоянном напряжении.
30Только одинокие голоса предупреждали, что все закончится распадом Чехословакии и вхождением двух новых государств в НАТО. Так, С.Г. Кара-Мурза уже в конце 1980-х годов предполагал, что они, как и объединенная Германия, рано или поздно окажутся в военно-политическом блоке, анализируя такие факты (причем по ходу их возникновения), как неизбежность возвращения вложений в революции в Чехословакии и особенно в Польше, перенос принятия ключевых внешнеполитических решений в центры вне той или иной страны, ставка на утопические идеологии свободного рынка и всеохватной демократии. Подробнее см.: Кара-Мурза С.Г. Революции на экспорт. М., 2014.
31Остается добавить, что соответственно ориентированные партии победили на выборах в Европарламент в 2014 г., сформировав Европейскую
народную партию с 213 местами (28,4% полученных голосов; ее главный оппонент Прогрессивный альянс социалистов и демократов получил
190 мест и 25,3% голосов; общая явка на выборах составила 43,09%). См.: Ведомости. 2014.27^.
32Эш Т.Г. 1989 год. С. 132, 133.
33Там же. С. 135.
34
Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Изд. 2. Т. 8. М., 1957. С. 119.
