CC BY
26
ет, что в эти годы католический взгляд на исторический процесс объединяет ультрамонтанизм и национал-социализм с целью критики разрушительного индивидуализма эпохи модерна. Некоторые пассажи Хайдеггера в «Черных тетрадях», несмотря на его общий пост-католицизм, позволяют проследить параллели с основными постулатами католического антимодернизма его времени, полагает Арнольд. (с. 47).
С. В. Погорельская
2019.02.034. БЬЮРИК С. МУДРОСТЬ КАК РЕАЛИЗАЦИЯ: ХАЙДЕГГЕР И ЧЖУАН-ЦЗЫ О ПРИНАДЛЕЖНОСТИ К МИРУ. BURIK S. Wisdom as realization: Heidegger and Zhuangzi on belonging in the world // Wisdom and philosophy: Contemporary and comparative approaches / Ed. Moeller H.-G., Whitehed A.K. - L.: Blooms-bury, 2016. - P. 125-145.
Ключевые слова: бытие; даосизм; знание; мудрость; реализация; Хайдеггер М.; Чжуан-цзы.
В статье специалиста по компаративной - континентальной и китайской - философии из Сингапурского университета управления С. Бьюрика констатируется существование распространенной концепции о различии между знанием и мудростью, по которой последняя - нечто большее, нежели простое знание и обладает практическим компонентом: мудрыми считаются люди, знающие не только множество вещей, но и как жить. По Т. Хондеричу (Оксфордское введение в философию), мудрость - это форма понимания, объединяющая рефлективную позицию и практические соображения (concern). По мнению автора, и М. Хайдеггер и Чжуан-цзы были обеспокоены тем, что философы слишком интересуются чистым знанием, забывая о мудрости. Оба фокусировались на последней с ее практическим компонентом более, нежели на абстрактном знании, и стремились реализовать свои замыслы в собственном конкретном существовании. Они использовали наиболее апробированные теории своего времени (с. 125), утверждая дефицит мудрости из-за доминирующей сосредоточенности на системах знания, основанных на искусственных разграничениях. Хай-деггер критиковал репрезентативную и пропозициональную мысль с различением субъект-объект, ведущим к забвению Бытия, а Чжу-
ан-цзы - искусственное различение уровней, ведущее к потере дао. Оба считали мышление тесно связанным с конкретным существованием. Позиция или отношение мудрого (или того, кто мыслит верно) - Gelassenheit (спокойствие, отрешенность), цзижань (таковое само по себе) и ву вэй (не навязчивая деятельность) показаны как форма принадлежности к миру. Мысля верно, люди больше осознают / воплощают мир, нежели просто соответствуют / отвечают ему. Человечество - не пассивный наблюдатель: оно играет в этом решающую роль.
В главе «Мудрость против (versus) знания» (с. 126-132) утверждается, что и Хайдеггер, и Чжуан-цзы специально не занимались специфическими терминами «знание», «мудрость» или их классическими китайскими эквивалентами, если такие существуют. Однако оба рассматривали различие между знанием и мудростью посредством различения ошибочного и верного мышления (с. 126). В классической китайской философии знание довольно высоко ценится в конфуцианстве (с. 127), но большинство представителей даосизма не очень высокого мнения о нем. По Конфуцию, истинно любить его лучше, чем просто понимать что-то, а наслаждаться им лучше, чем просто любить. Знание рассматривается как предварительное, недостаточное само по себе без аппликации или отношения. Даже Сюнь-цзы считает, что знание не всегда благо, а великая мудрость состоит не в обдумывании множества вещей. По Э.Ч. Грэму, мудрость в даосизме заключается в отражении конкретной ситуации без классификации путем наименования. Именуя вещи, абстрагируются от частной ситуации. Знание (чжи) осуждается, как привязывание ситуации к наименованию, искусственный перевод ее в иные компоненты и отвлечение внимание. По «Дао де цзин», следует урезать здравомыслие (шэн) и избавиться от такого знания (чжи). Трактат также предупреждает против кумулятивного знания: в обучении - ежедневный рост, в выучивании прокладывания пути (дао) - ежедневный упадок; человек теряет его до того, как сможет сделать все непринужденным образом (ву вэй). Искусственное знание - скорее препятствие, нежели помощь. Оно загружает излишней информацией, отвлекая от действительно важного. Однако защищается другой подход к познанию в формах ву (с. 128). Вучжи - это, по Р. Эймсу и Д. Холлу, такой вид знания, который зависит от онтологического
присутствия, предположения, что за видимостью существует неизменная реальность. Знание, основанное на отрицании онтологического присутствия, подразумевает «хаотичное» (acosmotic) мышление, не предполагающее единообразно (один за множеством) устроенного мира. Это беспринципное знание. Чжуан-цзы также не доверяет абстрактному, классифицирующему, делающему различия знанию. Следует преодолевать «обычное» или «нормальное» знание - уровень репрезентации. Для достижения идеала даосизма оно должно извлекаться из сердца. Последнее следует освобождать от концептуального знания, дабы просто постигать и реагировать / отвечать. Для мудрого знание - проклятие, не нужное ему, так как его действия не основываются на его репрезентативной форме. Мудрость жизни даосистского мудреца в отказе от обыденного понимания знания. В даосизме осуждаются знания (с. 129), как попытка остановки дао фиксированными ссылками, основанными на метафизических принципах, подобных идеям или формам Платона, и знание, стремящееся делать искусственные различения между вещами. Это течение стремится понять целостность и непрерывность, не разделяя на части. Даосизм считает, что мудрость влечет выход за пределы знания. Мудрый фокусирует внимание на ситуации в целом. Мудрость - это своего рода осведомленность / осознание без познания при соприкосновении с реальностью. Она заложена в понимании глубокой взаимозависимости и взаимоотношений между людьми и миром. Когда люди не делали различий между собой и другими вещами, но были полностью погружены в то, что их окружало, и взаимосвязаны с ним, они следовали дао. Знание отчуждает от подобной взаимосвязи и создает видимость того, что можно изолироваться от мира, абстрагируясь и разделяя, или, по западной метафизической терминологии, обобщая, классифицируя и разделяя вещи по категориям. По Чжуан-цзы, разделять означает оставить что-то неразделенным, различать альтернативы - оставить что-то не имеющим альтернативы. Делать это означает не суметь что-то понять. «Величайшее разделение» не высказывается словами (с. 130). Идеи Хайдеггера сходны с даосистскими. Дихотомия поверхностного знания и мудрости рассматривается как различение между научной / вычисляющей (Wissenachaft) и репрезентативной / символизирующей (Vortstellen) мыслью с одной стороны, и мышлением (Denken) и
осознанностью (Besinnung), с другой. По его мнению, современные люди способны учиться, лишь если не сведущи в чем-то. Учиться мыслить можно лишь не зная традиционной мысли. Сама наука не думает и не может думать, указывая на ограниченность подхода субъект-объект в рациональном осмыслении. Далекая от «объективности» или «нейтральности» наука навязывает миру свои категории: субъект учреждает / представляет (stellt vor) мир в терминах предметности (Gegenstädigkeit). Из-за характеристики мышления в качестве теории и определения знания как «теоретического» философии приходится постоянно оправдывать свое существование перед «науками». Считается, что она станет эффективнее, возвысившись до их ранга. Однако подобная попытка -отказ от сущности мышления. Различение научного и «реального» знания или мышления подобно различению Чжуан-цзы искусственного и «реального» знания. По немецкому мыслителю, люди никогда не являются знающими, но в своих знании-осознанности остаются такими, какими являются. Они знают не цели, а только путь (с. 131). Хайдеггер говорит, скорее о мудрости, нежели о традиционном знании. Оно нуждается в непосредственности как в пути, соединяющим «знающего» с ситуацией. Подобная мудрость связана с Бытием, а надежды - с возвращением или нахождением обновленного значения Бытия и соответствующего образа жизни. Если знание как сохранение истины о том, что верно, отмечает будущее человека и возвышает его до охранителя бытия в нем, то высшее знание - то, что достаточно веско для отречения от него.
В главе «За пределами знания» (с. 132-137) утверждается, что и для Хайдеггера и для Чжуан-цзы мудрость является пониманием, видом мышления, выходящим за пределы знания, традиционного мировоззрения и даже за саму идею о мировоззрении. Различение «малого» и «великого» знания сохраняет дихотомию мышления (с. 132). По Чжуан-цзы, мудрейший, обладая полным видением далекого и близкого, не принижает меньшего и не возвеличивает большего, зная, что у измерения нет пределов. Этот мыслитель презирает не только того, кто думает, что способен различать вещи, но и того, кто считает «большее» знание лучшим, чем «меньшее». По Хайдеггеру, калькулятивная и репрезентативная мысль не могут возвыситься до Denken (мышления) и Besinnung (осознанности), но это не означает отсутствия места для
их существования. Первые не только ценны в своей области и составляют часть мудрости, но и являются путем открытия или выявления. Технология - модус открытия. Она приходит в мир и присутствует в нем, где случаются открытия, где бывает истина. Стоит воздерживаться от видения традиционного / обыденного мышления как ошибочного. Для него есть свое время и место, однако возникают проблемы, если подобная ограниченная форма мышления провозглашает исключительные права на полноту истины в ущерб другим: тогда «мудрость» отвергается. Чжуан-цзы также признает необходимость превзойти ограниченный способ мышления. В главе «Осенний разлив» обращается внимание на разницу в функционировании (с. 133), навыках / опыте и природе знания. «Более широкая картина» видения - всего лишь еще одна картина. Мыслитель утверждает разницу между реальным знанием, исходящим из тиан, и знанием поверхностным, исходящим от людей. Представляется, что знание различия между ними - окончательная мудрость, но, по Чжуан-цзы, она в забвении этого различия и «шаге за пределы знания». Тот, в ком не одерживают верх ни тиан, ни человеческое знание - Истинная личность.
В главе «Мудрость как принадлежность (к миру)» (с. 134140) констатируется: и Хайдеггер и Чжуан-цзы соглашались в том, что знание отвлекает от мира, а реальное знание или мудрость возвращает в него. Мудрость - противоположность абстрагированию, попадание в резонанс с миром (с. 134). Хайдеггер применяет ряд терминов, демонстрирующих видение людей как неразрывно связанных со своим миром. Dasein, «бытие там» (так у автора), понимается как принадлежность, которая, сохраняясь на земле, относится к прояснению бытия. Знание субъекта наглядное / описательное, так как он дистанцируется от мира, между тем как мудрость в осознании к принадлежности к нему, к Бытию. Это бытие с вещами. Оно уже брошено в мир (Geworfen) и уже неким образом созвучно / гармонично ему (Befindlichkeit и Stimmung). Феноменологический подход показывает, что стоит не стараться избежать мира, а признавать и прославлять / праздновать свою принадлежность к нему. В поздних работах мыслитель больше осознает взаимозависимость Dasein и Бытия, пытаясь подробнее осмысливать последнее. Он по-прежнему расценивает репрезентативную мысль как абстрагирование и отвлечение, но уже стремит-
ся к мудрости, кроющейся в спокойствии (Gelassenheit) Бытия там, в принадлежности к Земле, к миру. Аутентичная личность находится / устанавливается, обретается или живет в мире, а не вне него. Мудрость - основательное знание-осведомленность, проникновение в истину бытия. Знание (с. 135) складывается не просто из информации и понятий о чем-то. Истинно знающий модусы бытия знает, что будет делать среди людей. Надлежащее существование влечет скорее знание сущностных характеристик бытия в мире, нежели обладание миром. Это знание «как», а не «что» или «почему». Подобное знание или, скорее, мудрость - в спокойствии и в постоянной вовлеченности в мир. Спокойствие (отрешенность Gelassenheit) далеко от репрезентативного, вычисляющего мышления. Оно, более трезвое, нежели научно-технологическое и, вместе с тем, необходимое, предполагает открытость изменению природы мира и существованию в нем, а также направлено на создание пространства в котором вещи могут быть таковыми, какими являются. Пребывание в мире посредством спокойствия -содержание реального мышления (то, о чем мыслится реально). Мышление Хайдеггер понимает как опыт, связанный с Событием (со Случающимся, Ereignis). Опыт - не внутренние переживания субъекта, он относится ко всей ситуации, созвездию Случившегося. Идея о самости или субъекте (с. 136) имеет смысл только в пределах Случившегося. Четырехкратность (Geviert) подразумевает сведение смертных, божеств, небес и земли к их оригинальной конфигурации. Не к четырем отдельным вещам, а к конфигурации, изначально производящей эти раздельные вещи. Опыт означает приобретение, достижение чего-то в пути. Мыслитель ценит не знание, впоследствии применяемое к миру, но мышление из непосредственного опыта, в котором оно генерализуется. Разделение мышления и мира искусственное. В высказывании Парменида «мышление и бытие - одно и то же» для Хайдеггера это не означает их идентичность, но относится к форме принадлежности друг другу. Мудрость лежит в признании связи всех друг с другом как мыслящих существ в Бытии. С целью не стать идентичным миру, но видеть свое сходство или постоянство в нем.
По Чжуан-цзы, мудрый так же видит свою индивидуальность в постоянной связи с миром. Знание (чжи) возникает, когда человек искусственно отделяет себя от мира. Абстрактное знание
отделяет человека от мира, субъект - от объекта, разум - от материи / предмета. Немецкий и китайский мыслители стремятся преодолеть разделение человека и мира (с. 137), вызванное, по Хай-деггеру, доминированием метафизического мышления, а, по Чжуан-цзы, - конфуцианских и моистских методов дискредитации или разделения мысли. Согласно последнему, мыслительный опыт состоит в неразрывной связи с миром, но всегда обусловлен конкретной локализацией. Мудрость - проникновение в ситуацию при полной осведомленности в ее частностях. Быть знающим означает пребывать в связи с чем-то, знание - репрезентация / представление этого. По Грэму, познание (хорошая вещь) - означает контакт с вещами, какими они приходят и остаются, знание (плохая вещь) -сохранение фиксированных представлений о них. Вучжи - не «нормальное» знание. Это постижение даодэ, отношения с каждым встреченным предметом, позволяющее понять конкретную фокусировку (дэ) и область ее толкования. Даосистские термины цзижань (спонтанность, таковое само по себя) и ву вэй (не навязчивая деятельность) выражают идею о том, что люди - часть мира и не должны накладывать на него свои представления о нем. Ву-вэй - не бездействие, а определенная деятельность, стремящаяся не вмешиваться в природную склонность вещей оставаться самими собой. Мудрость как реализация связана с осведомленностью и вовлечением в процесс изменения мира без попыток остановить этот процесс жесткими структурами «знания». По Грэму, (с. 138) то, что делается «рубящей логикой» не ведет к пониманию, мудрый должен быть вовлечен в ситуацию. По Чжуан-цзы, бытие в мире - не попытки избежать его, не полная потеря себя в нем, но погружение в него и рефлексия о его изменяющейся природе, и это мудрость. Величайший человек использует сердце как зеркало. Он не охраняет вещи, когда они есть, и не приветствуют, когда они приходят: отвечает на них, но не хранит. Включение в процесс характеристики мира и адекватного отражения ситуации означает гармонию, а настаивание на фиксированной позиции и приверженность этому - проигрыш в чем-то. Резонанса мудрой личности с миром или понимания того, что все взаимосвязано, невозможно достичь посредством просто «знания». Размышляя о терминах ву вэй и Gelassenheit как склонностях, которые должны демонстрировать правильно думающие люди, автор находит (с. 139), что импе-
ратив состоит не в изменении ситуации, так как Чжуан-цзы и Хай-деггер не приветствуют технологии и искусственное знание. Его поиск заставляет забыть о Бытии и дао. Мудрость - не в стремлении изменить вещи, а - в образе жизни стремящегося оставаться в резонансе с изменяющимися вещами. Идея о мудрости связана и с размышлениями этих мыслителей о смерти. По их мнению, одно из определений действительно мудрого лежит в его примирении со смертью. Люди ее боятся. Для Хайдеггера преодоление этого страха заключено в понятии беспокойства (Angst) как способе стать аутентичным через осознание собственной смертности. Чжу-ан-цзы не считает необходимым проходить через эту фазу, принимая смерть как необходимую часть жизни. Оба стремятся влить понимание смертности в образ жизни, настаивая, что в этом заключается мудрость. Они желают соединить людей с этим миром, избегая размышлений о мире потустороннем.
В главе «Мудрость как локальная связь» (с. 140-144) констатируется, что оба мыслителя видели ее в людях, тесно связанных с собственной средой, зачастую посредством ремесла или навыка. По Хайдеггеру, мышление, возможно, подобно изготовлению кабинета, и, в любом случае, ремесло. Мудрость в действительности «провинциальна» в позитивном смысле бытия, связанного с непосредственным опытом страны / земли (land) и окружающей среды (с. 140). Немецкий мыслитель утверждал, что его работы укоренены в жизни крестьян и относится к ней. Научному подходу, рациональному рассмотрению не постичь пары туфель в том, чем они являются. Они просто таковы, и крестьянка не думает о них во время работы. Знание универсально в объективизации, абстракции и обобщении, но оно неизменно терпит неудачу в реальном познании вещей в связи с ситуацией или ее контекстом. По Чжуан-цзы, искусные ремесленники действуют таким образом, что осознают ситуацию. Их успех во многом зависит не от продвижения против течения, а понимания того, что требует ситуация. Они считаются «мудрыми» в своей профессии, но ситуационная мудрость распространяется и на мыслителя, демонстрирующего подобный опыт и внимание к требованиям ситуации. Мудрость - осознанность применительно к ситуации: не использование фиксированных принципов, а способность варьировать их соответственно обстоятельствам.
В главе «Реализация дао и бытия» (с. 141-143) утверждается, что дао и Sein - ничто без надлежащего внимания (с. 141) или обдумывания людьми. Для Хайдеггера именно Dasein и модусы бытия в целом составляют Бытие, а последнего нет без верного подхода людей к нему. Dasein реализует или может реализовать Бытие, а забывчивость последнего такова, что когда уйдут последние мыслители, оно сотрется из человеческого мира. Это можно видеть в смерти Бога, бегстве божеств и бессилии человека в отношении технологий или в его зависимости от них. Это сигнализирует о конце метафизики, отдаляющейся от Бытия в пользу существующих людей (beings). Хайдеггер считает понятия «напоминание» (Andenken), «принадлежность» (gehoren), «мысль» (logos) объединяющими людей и Бытие - четырехкратностью (Geviert), частью наследства, событием (Rereignis), направленными на воссоединение с ним. Бытие взывает к человеку и невозможно без него. Люди, или, по Хайдеггеру, Dasein творят мир. Мудрость - не научная в современном смысле. Это вдумчивое прояснение сохранения Бытия. Человек - тот, кто нуждается и использует наличие истины для самосохранения грядущего. Мудрость - в сохранении истинности Бытия и осуществляется через спокойную (Gelassenheit) открытость, в которой проявляются вещи. Люди делают Бытие истинным или сохраняют его, если думают мудро. Мышление - не просто сбор знаний. Оно прокладывает борозды в почве Бытия. Первое может открывать последнее так же, как земля вскрывается при прокладывании борозд (с. 142). Бытие воплощается посредством живущих.
В китайской философии так же именно человек прокладывает путь. По Конфуцию, он освещает путь (дао), а не путь просветляет его. Реальное знание, по Эймсу, в классической китайской мысли креативно. Знать означает реализовывать, воплощать в реальность. Это активная интерпретация и воплощение со здоровым, продуктивным эффектом. Путь удлиняется являющими характер, и сокращается теми, кто потеряли его. Дао присутствует лишь, когда определенные люди живут в соответствии с ним. Идущие ложным путем теряют его. Правитель, воплощающий дао, не только един с миром, но и обеспечивает ему соответственное и эффективное правление (предпочтительно посредством невмешательства у вэй), что является предельным применением мудрости в мире. Для
мудрого подобное применение всегда принимает форму у вэй, когда осознание мира - в позволении вещам оставаться такими, как есть, не препятствуя им (с. 143).
В «Заключении» (с. 144) констатируется, что и Хайдеггер и Чжуан-цзы различали верное и ложное «знание». Оба считали обычное знание с его искусственными разграничениями неадекватным для понимания положения человека в мире. Высшее «знание», мудрость нужна для преодоления ограничений репрезентативного мышления. Однако, в конечном итоге, «большее» знание не отличается фундаментально от «меньшего», поэтому немецкий и китайский мыслители пытались преодолеть дихотомию между ними. Это делалось посредством понимания мудрости как принадлежности к миру и осознания того, что только благодаря верному познанию можно делать мир реальным, а не только созерцать его. Подобная «реализация» предоставляет информацию о том, каковы люди и как они обращаются со всем, что их окружает (с. 144).
И.М. Цибизова
2019.02.035. МАКГРАТ Ш.Дж. ФИЛОСОФИЯ КАК ДУХОВНАЯ ПРАКТИКА: ДРЕВНЯЯ ИДЕЯ, ЧЬЕ ВРЕМЯ ПРИШЛО. MCGRATH S.J. Philosophy as a spiritual practice: An old idea whose time has come // Wisdom and philosophy: Contemporary and comparative approaches / Ed. Moeller H.-G., Whitehed A.K. - L.: Bloomsbury, 2016.- P. 149-162.
Ключевые слова: Адо П.; древнегреческая философия; духовная практика; Жижек С.; ФукоМ.
В статье канадского специалиста по метафизике, феноменологии, классической немецкой философии, а также философии религии Ш. Макграта утверждается, что любовь к мудрости стала в современной ситуации политическим вопросом, означая отход от идеологии потребительского капитализма. Философии угрожают со всех сторон в мире глобализации, характеризуемом автором как потребительско-капиталистический джаггернаут (juggernaut). Существование сообществ регулируется силами глобального рынка, а внутренняя жизнь людей эффективно колонизирована желанием потребления. По мнению Макграта, не осталось когерентного пространства, гражданского общества, где можно обсуждать возмож-
