CC BY
13
выживаемость террористических и повстанческих групп, является их способность развивать внутренние источники финансирования. Уничтожая крупные, символически значимые объекты культурного наследия в пропагандистских целях, боевики ДАИШ не гнушаются зарабатывать на сбыте небольших и легко перемещаемых артефактов. Расхищение антикварных древностей считается вторым по объему источником дохода ИГ после продажи нефти [с. 16-17].
В заключение авторы констатируют, что с формированием сетевых социальных медиа возникли новые пути осуществления символического и реального насилия. Одним из изменений, привнесенным развитием коммуникационных технологий в процесс самоорганизации террористических групп, стало появление у последних средств придания глобального значения производимым ими терактам. В данном контексте символическая природа культурного наследия как важной составляющей идентичности любых наций или этноса обусловливает его особую уязвимость. Если в прошлом надругательство над объектами культуры было частью стратегии унижения исключительно создававшего их народа, то сегодня террористические организации, используя сетевые социальные медиа, получают возможность многократно усилить эффект воздействия актов разрушения культурного наследия с тем, чтобы эффективно манипулировать чувствами максимально широкой аудитории [с. 17].
А.В. Шогунц
2016.04.006. КОМАС Дж., ШРИВАСТАВА П., МАРТИН Э. ТЕРРОРИЗМ КАК ФОРМАЛЬНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ, СЕТЬ И ОБЩЕСТВЕННОЕ ДВИЖЕНИЕ.
COMAS J., SHRIVASTAVA P., MARTIN E. Terrorism as formai organization, network and social movement // J. of management inquiry. - L., 2015. - Voi. 24, N 1. - P. 47-60.
Ключевые слова: терроризм; организационная структура; сеть; общественное движение; теория организаций.
В статье Джорди Комаса, Эрика Мартина (Бакнеллский университет, г. Льюисбург, США) и Пола Шриваставы (Университет Конкордия, г. Монреаль, Канада) на основе сравнительного анализа деятельности «Хезболлы», ЭТА, «Тигров освобождения "Тамил-
Илама"» и «Аль-Каиды» обосновывается идея эффективности использования положений теории организаций в исследовании терроризма.
Во введении авторы обращают внимание читателя на то, что при попытке дать определение терроризму ученые гораздо чаще прибегают к указанию на его последствия, а не к описанию соответствующих организационной или управленческой структур [с. 47]. Даже после трагических событий 9/11 и инициированной американским правительством «войны с террором» ряд существенных, с практической точки зрения, аспектов остается вне фокуса интереса научного сообщества. В доказательство этого тезиса Дж. Комас и его коллеги ссылаются на слова ведущего американского специалиста в области изучения международного терроризма Х. Кушнера, отметившего, что даже в случае с «Аль-Каидой» академические круги не смогли заметно приблизиться к пониманию механизма ее функционирования как организации1 [с. 47].
При разработке собственного подхода к анализу терроризма авторы отталкиваются от монографии американского политолога Б. Хоффмана «Терроризм - взгляд изнутри», где данный социальный феномен определяется как умышленное создание страха при помощи насилия или угрозы насилия и его использование в целях проведения политических изменений. Терроризм в интерпретации Хоффмана оказывается своего рода стратегическим инструментом решения конфликтов с неравной расстановкой сил. Он обозначает, что политические террористические акты могут осуществляться «...организацией, тайной ячейкой или малой группой, находящимися под прямым воздействием, замотивированными или вдохновленными каким-либо движением или его лидерами»2 [с. 47]. В последней цитате отражаются наиболее типичные представления экспертов об организационных аспектах терроризма. Одни, акцентируя внимание на движениях, подобных «Хезболле»3, изображают
1 Kushner H. Encyclopedia of terrorism. - Thousand Oaks (CA): SAGE, 2003.
2
Hoffman B. Inside terrorism. - N.Y.: Columbia univ. press, 2006. - P. 40.
«Хезболла» считается террористической организацией в Австралии, Бахрейне, Великобритании, Египте, Израиле, Канаде, Нидерландах и США. В России «Хезболла» не считается террористической организацией. В ноябре 2015 г. заместитель главы МИД РФ и спецпредставитель президента России по Ближнему Востоку и Северной Африке М.Л. Богданов разъяснил эту ситуацию, отметив, что
его проистекающим от официально зарегистрированных организаций; другие, занятые изучением «Аль-Каиды» и т.п., описывают свободную сеть частных лиц и групп, связанных идеологией и способных к координации своих действий без явной централизации. В определенном контексте, например применительно к «Тиграм освобождения "Тамил-Илама"» (ТОТИ), терроризм трактуется как нечто эндемичное борьбе угнетенных групп за независимость в рамках национального государства.
В рамках своего исследования Дж. Комас, П. Шривастава и Э. Мартин раскрывают имплицитно заложенные в работе Б. Хофф-мана, но ясно не артикулированные им смыслы, доказывая, что коллективы, осуществляющие теракты, могут принимать любую из трех вышеозначенных форм, а именно - официальной организации, сетевой структуры и общественного движения [с. 48]. При этом они обращают внимание на возможность смены одним коллективом различных организационных форм, варьирования степени сплоченности и характера координации в зависимости от текущей социально-политической конъюнктуры.
Собственные наблюдения натолкнули ученых на мысль о том, что терроризм имеет полиморфную структуру. Подобно биологическим видам, террористические организации могут существовать в состояниях с различной внутренней структурой или в разных внешних формах [с. 49]. Примечательно, что им также присущи такие процессы, как мутация, адаптация и реструктуризация, которые позволяют сохранять жизнеспособность в условиях изменяющейся окружающей среды. В связи с этим справедливо будет предположить, заключают авторы, что терроризм не может существовать только в одной из предложенных форм (конфигураций). Возможно, продолжают они, невнимание к этому обстоятельству и есть ответ на вопрос, почему борьба с «мировым злом» на протяжении стольких лет не приносит должных результатов.
При рассмотрении террористических группировок как организаций исследователю приходится сталкиваться с рядом трудностей. Любая организация ставит перед собой конкретные задачи. Между тем цели террористов, как и средства их достижения, не
«Хезболла» не совершала терактов на территории РФ и является законной общественно-политической силой, имеющей представителей в парламенте Ливана. -Прим. реф.
являются константными. Если же меняются намерения террористической группировки, то «мутирует» и ее организационная структура [с. 49].
Более того, внутренняя упорядоченность структуры организации обеспечивается координацией, особенности которой в случае с терроризмом выявить не так просто. Признавая, что для современных террористических объединений в большей степени характерна размытость иерархии управления, авторы, приходят к выводу, что террористическая группировка - это новый вид социальной организации, отличный от таких ее традиционных форм, как семья или бюрократия [с. 49].
В основном террористические группировки демонстрируют характеристики сетевых структур: добровольное участие, горизонтальные связи и обмен. В частности, они могут функционировать либо как сеть формальных учреждений, нацеленных на достижение большого количества порой взаимоисключающих целей, либо как организованные транснациональные информационные пропагандистские группы. По утверждению исследователей, террористические сети формируются под решение определенных задач, зачастую носят временный характер и не имеют никакой иерархии. Отдельные ученые полагают, что террористические группировки - это не что иное, как организации эпохи постмодерна, т.е. «различные самоуправляемые и самоконтролируемые объединения с несколькими центрами координации»1 [с. 49].
Что же касается общественных движений, то в данной статье они определяются как совокупность субъектов, консолидированных общностью исторической памяти, культурного опыта и каналами коммуникации. При этом подчеркивается, что общественные движения невозможно идентифицировать с какой-либо конкретной организацией.
Важно отметить, что активность любого общественного движения включает в себя эмоциональный аспект. Аффективная составляющая служит важнейшим компонентом экстремистской деятельности: радость обретения чувства солидарности и единства позволяет страстным поклонникам движения пренебречь общест-
1 Cm., HanpuMep: Boje D.M., Gephart R.P., jr., Thatchenkery T.J. Postmodern management and organization theory. - Thousand Oaks (CA): SAGE, 1996.
венно приемлемыми правилами и встать на тропу насилия ради достижения общих задач. В качестве примеров общественных движений, с той или иной частотой прибегавших к использованию тактики терроризма, авторы называют ваххабизм, христианский фундаментализм, радикальные движения по защите окружающей среды и прав животных [с. 50].
Полиморфизм терроризма заключается в том, что террористические группировки обладают чертами и формальных организаций, и сетевых структур, и общественных движений. Отсутствие явно доминирующей организационной формы террористических объединений исследователи объясняют следующими причинами.
Во-первых, вариативность форм обусловливается трансформациями локального контекста. На структуру террористической группировки оказывают влияние роль религии в обществе, этническое происхождение террористов, мощь национального государства, политическая динамика и эффективность борьбы с терроризмом. Во-вторых, сами группировки обладают способностью адаптировать свои организационные формы к изменениям окружающей среды [с. 55].
По-мнению авторов, рассмотрение терроризма в трех ипостасях позволит найти ответы на следующие вопросы: «как возникают террористические организации», «как они функционируют», «как обретают известность и завоевывают популярность». Более того, использование наработок теории организаций дает надежду на получение более эффективных методов борьбы с террористами, например основанных на концепции управления жизненным циклом организации, включающим в себя такие этапы, как зарождение, развитие, зрелость и спад [с. 55].
Авторы оспаривают традиционное представление о том, что главными причинами террористической активности являются нищета и угнетение в условиях жестко стратифицированного общества. Подчеркивая, что одной лишь бедностью терроризм не объяснить, они указывают на важный аспект экономической депривации, подталкивающий к террористической деятельности, - отсутствие веры в то, что потенциальные изменения действительно приведут к улучшению ситуации. Стабильность среды может быть нарушена войнами, перенаселением, истощением природных ресурсов, т.е. факторами, идущими рука об руку с политическим насилием и бес-
контрольной миграцией. Социально-экономические потрясения и ослабление систем безопасности увеличивают риск терактов.
Однако в статье рассматривается и другой сценарий возникновения терроризма, не связанный с народными движениями. Глобальные сети, которые уже контролируют такие ресурсы, как нефть, бриллианты, опиум, кофе, кокаин и др., могут использовать террористов для сохранения своих источников дохода [с. 55].
Довольно часто катализатором террористической активности становятся происходящие в обществе инциденты. Например, убийства и пытки; достигнутые соглашения и договоры, неприемлемые для какой-либо социальной группы; иностранная оккупация и захват территории. Подобные беспорядки или радикальные перемены приводят к возникновению харизматического лидера или лидеров. В данном контексте организационная форма определяет методы, используемые террористическими группами, для придания легитимности своим действиям в сознании народных масс.
Террористические группировки не ограничивают себя в средствах достижения таких стратегических задач, как ослабление государства, завоевание поддержки и подъем масс на борьбу. Успех террористической деятельности зависит от двух, казалось бы, взаимоисключающих факторов - планирования операции и импровизации в ходе ее исполнения. Тем не менее такой подход в силу способности террористических группировок действовать как сетевые структуры достаточно эффективен.
Организационная форма определяет наиболее действенные факторы разложения террористической группировки [с. 56]. Если последняя представляет собой организацию, то ее ослабление может быть вызвано текучкой кадров, устранением лидера, потерей финансовой поддержки и т.д. Если мы имеем дело с сетевой структурой, то причинами стагнации скорее станут разрыв каналов связи, политические потрясения, недоверие между членами коллектива. Когда же террористическое объединение носит характер общественного движения, есть шанс ослабить его поддержку с помощью подрыва легитимности действий харизматических лидеров.
Подводя итог, Дж. Комас, П. Шривастава и Э. Мартин подчеркивают значительный, но пока еще недооцененный научным сообществом эвристический потенциал применения теории организаций к исследованию терроризма. Отмечая, что пока без ответов
остаются такие важные вопросы, как: «зависят ли от организационной формы методы достижения легитимности», «влияет ли организационная форма на характер террористических операций и способы контроля над информацией», «за счет чего можно ослабить террористическую группировку», «как террористы формируют цели, используют технологии и поддерживают гибкость своей организационной структуры», авторы обозначают наличие серьезных перспектив дальнейшего использования предложенного ими метода в исследованиях терроризма [с. 56-57].
Е.А. Карнаухова
