CC BY
16
исходя из презумпции нормальности текста и его автора. Аналогично воспринимаются и другие подобные сочетания временных «кванторов общности» (с. 242), например: «обычно» и «никогда», «обычно» и «как правило», «как правило» и «всегда». Анализ большого корпуса текстов на русском языке показал высокую частотность словосочетания «обычно всегда», которое встречается не только в СМИ, но и у писателей ХХ-ХХ1 вв. Автор рассматривает механизмы восстановления гармонии, «оправдания» логического противоречия, возникающего из-за соседства двух данных обстоятельств в тексте, и приходит к выводу, что по-русски вечное (то, что бывает всегда) гораздо легче сочетается с идеей обычного, чем в западноевропейских языках. «Иначе говоря, по-русски речь о вечности не запрещается в сочетании с обыденным - в отличие от английского, немецкого и французского» (с. 247). Автор предполагает, что «обычно всегда» представляет собой отдельную (хотя и допускающую разъединение в предложении) единицу словаря со значением «Мне кажется, всегда». Эта единица представляет собой один член предложения - обстоятельство, а не сочинение двух обстоятельств.
В разделе представлены также следующие статьи: Э.Р. Лас-сан «Существует ли риторика научного дискурса?»; Л.К. Граудина «Стилистические и семантические преобразования языковых единиц в пограничных зонах литературного языка»; Э.В. Чепкина и Д.Н. Терновская «Дискурсивные практики конструирования персонажей в рекламе модных брендов в журнале Vogue».
Г.М. Фадеева
2015.04.015-022. КОГНИТИВНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ДИСКУРСА. (Сводный реферат).
2015.04.015. ВАФИНА Д.В. Когнитивные механизмы спонтанной шутки в диалогическом дискурсе // Дискурс как социальная деятельность: Приоритеты и перспективы: Материалы 2-й Междунар. науч. конференции, Москва, 16-17 окт. 2014 г. - М., 2014. - Ч. 1.-С.138-139.
2015.04.016. ВОЛКОВА Я.А. Концептуальное пространство дест-руктивности в языковом сознании // Дискурс как социальная деятельность: Приоритеты и перспективы: Материалы 2-й Междунар.
науч. конференции, Москва, 16-17 окт. 2014 г. - М., 2014. - Ч. 1. -С. 139-141.
2015.04.017. ИВАШКО Е.А. Дискурсивные аспекты распределения категориальных признаков в деадъективных номинализациях // Дискурс как социальная деятельность: Приоритеты и перспективы: Материалы 2-й Междунар. науч. конференции, Москва, 16-17 окт. 2014 г. - М., 2014. - Ч. 1. - С. 148-150.
2015.04.018. ИРИСХАНОВА К М. Когнитивный диссонанс в поэтическом дискурсе // Дискурс как социальная деятельность: Приоритеты и перспективы: Материалы 2-й Междунар. науч. конференции, Москва, 16-17 окт. 2014 г. - М., 2014. - Ч. 1. - С. 150-152.
2015.04.019. МЮЛЛЕР К. Жесты и речь: переменные когнитивно-семантические отношения = Mueller K. Gestures with speech: Variable cognitive-semantic relations // Дискурс как социальная деятельность: Приоритеты и перспективы: Материалы 2-й Междунар. науч. конференции, Москва, 16-17 окт. 2014 г. - М., 2014. - Ч. 1. -С.16-18.
2015.04.020. НОЗДРИНА Л.А. Когнитивный аспект текстовых категорий // Дискурс как социальная деятельность: Приоритеты и перспективы: Материалы 2-й Междунар. науч. конференции, Москва, 16-17 окт. 2014 г. - М., 2014. - Ч. 1. - С. 161.
2015.04.021. РЖЕШЕВСКАЯ А.А. Понятие сдвига перспективы в драматическом дискурсе // Дискурс как социальная деятельность: Приоритеты и перспективы: Материалы 2-й Междунар. науч. конференции, Москва, 16-17 окт. 2014 г. - М., 2014. - Ч. 1. - С. 168169.
2015.04.022. ФЕДОРОВА ЕВ. «Метафизический пластилин», или концептуальная интеграция, как способность создавать новые смыслы в критическом дискурсе // Дискурс как социальная деятельность: Приоритеты и перспективы: Материалы 2-й Междунар. науч. конференции, Москва, 16-17 окт. 2014 г. - М., 2014. - Ч. 1. -С.174-175.
Ключевые слова: перформативные / дейктические жесты; сдвиг фрейма; концептуальная интеграция; концептуальное пространство; бленд; частеречный переход; деадъективы; внешний / внутренний когнитивный диссонанс; глубинные категории поэтического текста; перспективизация.
К. Мюллер (019) показывает, что связь между жестом и речью носит тесный, но гибкий характер. Квантитативный кросс-лингвистический анализ жестов, сопровождающих глаголы движения в условиях естественного диалога, демонстрирует, что данные глаголы обычно используются с референциальными жестами движения, но также и с перформативными и дейктическими жестами. Изучается влияние «буквального» и «метафорического» контекста на жесты. Участникам эксперимента было предложено воспроизвести определенное предложение и сопроводить его жестом. Результаты показали, что в буквальных контекстах используются телесные жесты, а в метафорических - как телесные, так и сокращенные жесты руки. Автор делает вывод о том, что жесты являются телесными концептуализациями, репрезентирующими то, как говорящие представляют события. Подчеркивается, что жесты вариативны в функциональном плане, обладают специфической семантической или прагматической функцией и указывают на семантическую точку зрения (перспективу) на вербализуемое событие.
В докладе Д.В. Вафиной (015) указывается, что в основе спонтанной и подготовленной шутки лежат такие когнитивные процессы, как сдвиг фрейма и концептуальная интеграция. Сдвиг фрейма представляет собой процесс реорганизации фрейма в тот момент восприятия дискурса, когда поступающая информация начинает противоречить первоначальной интерпретации (расстрель-ная должность). Концептуальная интеграция заключается в объединении двух исходных ментальных пространств в пространство с новыми свойствами - бленд.
По мнению Я.А. Волковой (016), деструктивность является концептуальным пространством, куда входят концепты эмоций, вызывающих и поддерживающих деструктивное поведение, представления о факторах и ситуациях, способствующих актуализации и эскалации агрессивного поведения и т.п. К ядерным концептам пространства деструктивности автор относит эмоциональные концепты ЗЛОБА, ЯРОСТЬ, НЕНАВИСТЬ и т.п.; к ближней перифе-
рии - эмоциональные концепты РАЗДРАЖЕНИЕ, ОБИДА, СТРАХ; к дальней периферии - концепты, имеющие опосредованное отношение к деструктивности, например, ЛОЖЬ, ЛЮБОВЬ, СВОБОДА. В результате анализа было установлено, что набор основных концептуальных метафор деструктивных эмоций практически идентичен. Это позволяет сделать вывод, что все эмоции, входящие в ядро концептуального пространства деструктивности имеют общую концептуальную основу.
На примере деадъективов (существительных, образованных от прилагательных, например, краснота, жидкость и т.п.). Е.А. Ивашко (017) изучает явление частеречного перехода. Автор выделяет словообразовательные модели трех типов: а) деадъекти-вы, обозначающие отвлеченные понятия, указывающие на высокую степень проявления признака (заурядность, simplicity); б) де-адъективы, обозначающие одушевленного носителя признака (старушка); в) деадъективы, обозначающие неодушевленного носителя признака (brownie «пирожное»). Анализ функционирования деадъективов, построенных по разным словообразовательным моделям, показал прямую корреляцию между степенью признаково-сти имени существительного и его семантической и синтаксической зависимостью от ближайшего окружения в дискурсе.
К.М. Ирисханова (018) анализирует на примере поэтического дискурса разновидности когнитивного диссонанса, под которым вслед за Л. Фестингером, В.З. Демьянковым понимает «состояние ментального дискомфорта, вызванного в сознании человека столкновением противоречивых знаний, фактов, убеждений, представлений (когниций)» (с. 150). Автор выделяет: 1) внешний когнитивный диссонанс, который создается за счет стилистических приемов (эпитетов, метафоры, антитезы, сравнения, градации), как, например, в сонете № 130 У. Шекспира, который, рассказывая о своей возлюбленной, создает образ женщины, далекой от канонов красоты; 2) внутренний когнитивный диссонанс, обусловленный системой языка и / или системой поэтического текста, как, например, в стихотворении Ф. Ларкина «Здесь» (Here), в котором нарушена структура предложения: обстоятельство места может выполнять функцию подлежащего.
Л.А. Ноздрина (020) констатирует, что текст «основан на взаимодействии ряда категорий, включая глубинные категории, в
которых находят свое отражение темпоральная, локальная, персональная, референтная и модальная структуры текста» (120, с. 161). Глубинные категории хронотопа, координат, дейксиса и точки зрения образуют в художественном тексте систему, способствующую ориентации реципиента в окружающей его действительности, реальной или созданной воображением автора. Глубинные категории обладают рядом характеристик: 1) принадлежностью к области поэтики как структуры отношений внутритекстовых элементов; 2) глубинным характером, выводимым на основании косвенных данных; 3) универсальным характером - категории присущи любому тексту; 4) системным характером - категории существуют в тексте не самостоятельно, а связаны друг с другом как некая система; 5) когнитивным характером - категории позволяют увидеть окружающую реальность в ее разнообразии.
А.А. Ржешевская (021) понимает под перспективизацией в драматическом дискурсе реализуемое в тексте эксплицитное конструирование образа объекта (события) с точки зрения наблюдателя. В драме реализуются два вида сдвига перспективы - внешний и внутренний. Внешний отражает процесс смещения перспективы «читатель - зритель» при мысленном переходе из вымышленного мира пьесы в реальный мир и обратно. Внутренний сдвиг относится к перспективе «персонаж - персонаж» и происходит при смене реплик героев пьесы. С когнитивных позиций внешний сдвиг предполагает установление проекций между ментальными пространствами реального мира и мира пьесы, а внутренний - между ментальными пространствами, запускаемыми репликами персонажей. При этом реализуются такие когнитивные механизмы построения перспективы, как субъективация, объективация, интер-субъективация.
Е.В. Федорова (022) отмечает, что в рамках дискурса критических отзывов о фильме или книге проявляется творческий потенциал языка, который может привести к созданию новых смыслов путем совмещения несовместимых концептов («'Ералаш'» для взрослых с высшим образованием). В когнитивной лингвистике данное явление определяется как бленд. Автор приходит к выводу, что исследования концептуальной интеграции играют важную роль в развитии когнитивной семантики ввиду способности блендов вы-
являть связи между разнородными элементами, а также лакуны и скрытые противоречия в значении слов.
М.В. Томская
2015.04.023-028. НОВЫЕ ЖАНРЫ СОВРЕМЕННОЙ ПУБЛИЧНОЙ КОММУНИКАЦИИ. (Сводный реферат).
2015.04.023. ГОРОБЦОВА И.В., КИСЕЛЁВА Н.Ю. Речевой жанр интернет-мема в современном англоязычном сетевом пространстве // Современные тренды развития социогуманитарного знания: Сборник трудов 4-й Международной науч.-практич. конференции. -Ростов н/Д.: Междунар. исслед. центр «Научное сотрудничество», 2014.- С. 140-151.
2015.04.024. ГОРОШКО Е.И., ПОЛЯКОВА Т. Л. Политический твиттинг как новый жанр интернет-коммуникации // Вопр. психолингвистики. - М., 2014. - Вып. 1 (19). - С. 92-103.
2015.04.025. ГРИДИНА Т А. Приколы «Русского радио»: Новые жанры медиадискурса в свете традиционной смеховой культуры // Полит. лингвистика. - Екатеринбург, 2014. - № 2 (48). - С. 34-38.
2015.04.026. СТРОИТЕЛЕВ Н.М., САБУРОВА НА. Дискурсивные характеристики провокационного речевого поведения в англоязычных 1ЯС-чатах // Филол. науки: Вопр. теории и практики. - Тамбов, 2014. - № 6 / 1 (36). - С. 175-180.
2015.04.027. ХУСНУЛЛИНА Ю.А. Синтагматический анализ компьютерных инноваций сетевого общения // Филол. науки: Вопр. теории и практики. - Тамбов, 2014. - № 5 / 1 (35). - С. 187-191.
2015.04.028. ШМАКОВ А.А. Специфика бытия текста в девиант-ной коммуникации в диалогических форматах интернет-коммуникации // Филология и человек. - Барнаул, 2014. - № 2. -С.161-173.
Ключевые слова: речевой жанр; интернет-коммуникация; речевое поведение; медиадискурс; троллинг; политический твиттинг; флейминг; кибербуллинг; мем.
В работе (025) Т.А. Гридиной анализируется жанр «прикол», транслирующий традиции современной народной смеховой культуры. Данный жанр формируется на базе феномена языковой игры, в основе которой заложены механизмы ассоциативного мышления. Согласно концепции, разрабатываемой автором, «коды языковой
