CC BY
44
Вестник Волжского университета имени В.Н. Татищева №4, том 2, 2016
УДК: 81'1
ББК: 81
Суворова Е.В., ПоляковаЛ.С.
ИНФЕРЕНЦИЯ В ПРОЦЕССАХ НОМИНАЦИИ
Suvorova E. V., Polyakova L.S.
INFERENCE IN NOMINATION PROCESSES
Ключевые слова: выводные знания, дискурс, импликация, инференция, концептуальная интеграция, концептуальная метафора, ментальное пространство, номинация, семантический вывод, фразеологизм.
Keywords: inferencial knowledge, discurs, implication, inference, conceptual blending, conceptual metaphor, mental space, nomination, semantic inference, phraseological unit.
Аннотация, в статье дается краткий обзор работ российских и зарубежных авторов, исследующих вопросы формирования фазеологического значения и восприятия фразеологизмов в дискурсе. Изучается проблема двойной инференции при восприятии высказывания, содержащего фразеологизм. Описывается эксперимент, проведенный на материале раздельнооформленных мотивированных фразеологизмов. Делается вывод о том, что при восприятии текста, осложненного фразеологизмом, происходит двойное инферирование, которое сопровождается такими процессами, как концептуальное наложение и элиминация. Предлагаются дальнейшие пути к исследованию инференции.
Abstract, the article briefly surveys Russian and foreign investigations into the problem of nomination processes in phraseology and perception of phraseological units in discourse. It also analyses inferential mapping when percepting an utterance containing a phraseological unit. The article describes an experiment, carried out on the material of motivated phraseological units. It also concludes that when percepting a text, complicated by a phraseological unit, double inference occurs, coupled with conceptual mapping and elimination of unnecessary senses. The article suggests other ways of investigating the problem of inference.
В настоящее время в исследованиях, посвященных изучению глубинных процессов обработки высказывания или текста, получения и переработки знаний, номинативных процессов, лежащих в основе формирования таких сложных языковых единиц, как производные слова, фразеологизмы, паремии и т.п., довольно часто встречается понятие «инференция». Как правило, под инференцией понимается оперативный процесс или механизм получения выводных данных, включаемый в общий процесс когнитивной обработки информации, но при этом само понятие инференции детально не рассматривается (R.W. Gibbs, A. Shiffrin, Т.В. Дроздова, Т.Е. Водоватова и др.). Недостаточная изученность процесса инференции обусловливается тем, что инференция затрагивает более глубокие слои переработки информации, и поэтому ее изучение, как правило, не входит в круг задач, решаемых в ходе проводимых исследований (G. Fauconnier, G. Rickheit, W. Schnotz, H. Strohner и др.).
Обзор теоретических работ в области номинации и речепроизводства позволил нам выделить два типа инференции: 1) как «механизма семантического вывода» в процессе номинации (Е.С. Кубрякова, Л.В. Бабина и др.) и 2) как механизма восприятия скрытого, имплицитного смысла высказывания в речи (А.В.Прохоров, G.
ШскЬей, ОЖ 01ЬЬ8 и др.). Как правило, действие данных механизмов разделено во времени, поскольку процесс номинации предполагает начальный этап формирования и становления неологизма, а процесс семантического вывода действует на этапе восприятия уже сформированной, получившей свой узуальный статус языковой единицы. Можно предположить, что двойное инферирование происходит вплоть до полного восприятия языковой единицы в речи. Материалом, наиболее подходящим для изучения механизма двойного вывода, могут послужить фразеологические единицы, поскольку их понимание осложнено, с одной стороны, переосмыслением ситуации на основе первичного значения фразеологизма, т.е. деактуализацией компонентов с приобретением общего метафорического или метонимического значения, а с другой стороны - скрытыми смыслами, заложенными в употребление фразеологизма в речи. Понятие скрытого смысла используется нами в контексте тех случаев, когда говорящие используют системное, конвенциональное значение фразеологизма неполно и вкладывают в его употребление дополнительный смысл. К примеру, фразеологизм «трепать языком» имеет значение «заниматься пустой болтовней, пустословить». В примере Об ста рублях ... разговари-
вать нечего. Этой цены малой ребенок не возьмет! - Полно врать. Пузич! Полно! Что язык понапрасну треплешь! - возразил Семен.1 В слова «Что язык понапрасну треплешь!» Семен вкладывает дополнительный смысл - «Все равно ведь в этом вопросе не сойдемся во мнениях».
Английский фразеологизм «а decoy duck» означает «приманка, ловушка». В тексте Carter 's mission in Cuba hadn't been properly fulfilled and yet he stayed on, as a marksman or perhaps as a decoy duck английский фразеологизм «а decoy duck» приобретает дополнительный оттенок «человек, устраивающий для других ловушку»2.
При анализе фразеологизмов как номинативных единиц традиционно предполагается, что конечный результат номинации отражает две стадии процесса: языковой, когда фразеологизмы выступают в системе номинативных средств языка при первичном означивании, и речевой - в качестве или в составе предикативных единиц речи (вторичное означивание). Другими словами, если первичная номинация в языке предполагает «соотнесение отражаемого в сознании фрагмента внеязыкового ряда и звукоряда, впервые получающего функцию назва-ния»3, то вторичная номинация предполагает опосредованное именование, при котором некоторые признаки значения, присущие переосмысляемой языковой единице, переносятся в сигнификат нового наименования.
В 70-90х годах в работах российских ученых (В.Н. Телия, М.М. Копыленко и З.Д. Попова и др.) рассмотрение косвенной номинации как одного из типов вторичной номинации начиналось с поиска и выделения признаков, которые существенны для одного объекта относительно свойств некоторого другого опорного объекта (или ряда объектов). В частности, В.Н. Телия, взяв за основу классификацию типов лексических значений В.В. Виноградова, объясняла действие косвенной номинации во фразеологически связанных значениях через возбуждение таких коннотативных признаков, которые релевантны относительно значения другого, ключевого слова (ср. глубокое горе, коренные интересы и т.п.). М.М. Копыленко и З.Д. Попова считали, что образование фразеоло-
1 Писемский, А.Ф. Сочинения. Т.2. / А.Ф. Писемский. - М.: Гослитиздат, 1956. - С. 487.
2 Кунин, А.В. Большой англо-русский фразеологический словарь / А.В. Кунин. - М.: - Рус. яз. -Медиа, 2005. - С. 269.
3 Уфимцева, А.А. Опыт изучения лексики как системы (на материале англ. языка) / А.А. Уфимцева. - М.: Едиториал УРСС, 2004. - С. 73.
гических единиц с ограничениями в сочетаемости происходит благодаря доминированию семем, выражающих вторичное, производные значение (ср. волчья шуба - «волчья» в значении «сделанная из меха волка») или семем, имеющих коннотативное значение (ср. волчий аппетит - «волчий» в значении «сильный», «зверский»).
Исследование процессов фразообразова-ния осуществлялось также с опорой на различные деривационные базы, под которыми понимался материал языка или речи, с помощью которого возникает значение, подлежащее материализации в новой фразеологической единице. В качестве основных процессов фразообразова-ния, действующих на основе различных деривационных баз, Ю.А. Гвоздарев называл фразеологическую интеграцию, фразеологическую дифференциацию, первичную, вторичную и межсистемную транспозицию, фразеологическую редукцию. Такой подход к пониманию процесса вторичной номинации исключал роль говорящего из процесса номинации, ограничивая процесс номинации рамками семных трансформаций, что, в свою очередь, не позволяло объяснить действие механизмов, превращающих трансформацию в живой процесс создания нового смысла с помощью механизма инферен-ции.
Изменения в понимание косвенной номинации внесли работы Н.Ф. Алефиренко, А.Н. Баранова, Л.Г. Золотых, Д.О. Добровольского, Н.Н. Русецкой, R.W.Gibbs, Jr. T. Matlock, Cacciari, S. Glucksberg и др. В частности, Н.Ф. Алефиренко и Л.Г. Золотых обусловливают когнитивно-дискурсив-ную сущность фра-земы особым способом образного перекодирования замысла, основой которого служит когнитивная метафора, переводящая прямо-номинативное именование денотативной ситуации в косвенно-производное. К сожалению, Н.Ф. Алефиренко и Л.Г. Золотых не объясняют механизмы работы когнитивной метафоры, ограничиваясь тем, что, если при прямо номинативном означивании внутренняя речь служит механизмом, превращающим внутренние субъективные смыслы в систему внешних развернутых речевых значений, то при косвенной номинации внутренняя речь призвана перевести предметно-чувственные образы из линейно представленных фрагменов речевого сознания в целостную структуру сознания дискурсивного или УПК (схематично-наглядного кода или слуховых или зрительных образов, вторичных образов и схем, коммутирующего все приемные сенсорные каналы с каналом словесной коммуникации». Две западных теории: концептуаль-
но-метафорическая (R.W. Gibbs, Jr.T. Matlock) и теория интерференции (Cr. Cacciari, S.Glucksberg) рассматривают формирование и восприятие фразеологизмов с кардинально противоположных позиций. Концептуально-метафорическая теория строится на интерпретации поверхностных языковых конструкций с помощью глубинных механизмов мышления -концептуальных метафор, собранных, в свою очередь, из схожих примитивных метафор. Теория интерференции предполагает, что в основе понимания идиомы лежат прямые значения входящих в ее состав ключевых компонентов. Авторами теории интерференции описывается серия экспериментов, показывающих, что при восприятии разного рода идиом (разложимых на компоненты и прозрачных, неразложимых на компоненты и непрозрачных и т.д.) слушатель опирается на ключевые слова, которые либо ускоряют восприятие знакомой идиомы, либо способствуют поиску смысла незнакомой идиомы. Критикуя концептуально-метафорическую теорию и теорию интерференции, А.Н. Баранов и Д.О. Добровольский признают метафору результатом взаимодействия различных структур знаний, в частности, фреймов. По их мнению, актуальное значение идиомы рождается (а не трансформируется) в результате обработки различных структур знаний - фреймов и выполнения над ними когнитивных операций (введения одной когнитивной структуры в другую, элиминации, высвечивания или повторения когнитивной структуры). В этой связи важно также отметить теорию концептуальной интеграции Ж. Фоконье как еще один подход к изучению процесса когнитивной обработки информации. Если в рассматриваемых выше концепциях процессы формирования номинативного значения и процессы восприятия изучались применительно к конкретному языковому материалу - фразеологизмам и идиомам, то в концепции Ж. Фоко-нье и М. Тернера в фокусе внимания оказалась общая организация человеческого мышления. В своих исследованиях Ж. Фоконье и М. Тернер обратились к трем когнитивным операциям: идентификации, интеграции и воображению, служащим интеграции частичных инструкций для создания сложных, но временных концептуальных доменов, собираемых on line на основе дискурса. Согласно теории Ж. Фоконье и М. Тернера домены или ментальные пространства связаны друг с другом через проекции типа концептуальных метафор, концептуальных метонимий и процесса схематической индукции, позволяющие соединять объекты из разных концептуальных областей. Домены или ментальные пространства включают элементы, ре-
презентируемые группами существительных, которые могут быть либо объектами, конструируемыми on-line, либо уже существующими объектами в концептуальной системе. Соединение двух и более ментальных пространств происходит посредством общего пространства (a generic space), которое обеспечивает общую для всех пространств информацию. Четвертым интеграционным пространством является бленд (blend). Бленд получает элементы из обоих исходных пространств и преобразуется в новую структуру, которая отличает бленд от исходных ментальных пространств - эмергентную структуру. К примеру, выражение «Инфляция растет, как на дрожжах» может иметь два исходных пространства: ИНФЛЯЦИЯ и ПРОЦЕСС ПОДНИМАНИЯ ТЕСТА НА ДРОЖЖАХ. Эти пространства имеют ряд точек соприкосновения. Во-первых, это причинная связь. Ментальное пространство ИНФЛЯЦИЯ несет в себе указание на быстрое обесценивание денег, а в ментальном пространстве ПОДНИМАНИЕ ТЕСТА высвечиваются такие компоненты, как быстрота и безостановочность. Воображение связывает информацию из соединенных фреймов, структурирующих данные ментальные пространства, и бленд становится понятным, поскольку он интегрирует структуру таким образом, что достигает человеческого измерения (human scale). Акцентируя внимание собеседника на интерпретации инфляции как на быстром и безостановочном процессе, говорящий «подталкивает» его к мысли, что хранение денег на банковском счете для него невыгодно. Таким образом, процесс инференции основывается на концептуальной интеграции ментальных пространств, при которой объединение информации происходит с целью получения выводного знания.
Исследуя процессы речевосприятия, каждая из рассмотренных выше теорий вносит вклад в понимание механизмов инференции, объединяющих разрозненные концепты в единый живой процесс создания нового смысла. Во-первых, это идея коммутации всех сенсорных каналов с каналом словесной коммуникации в процессе косвенно-производной номинации фраземы, позволяющая сделать вывод об образной составляющей процесса инференции (в этой связи требуется уточнение природы возникновения образа, а также того, как образ связан с идиомой: прямо или косвенно). Во-вторых, это тонко подмеченная идея метафоричности и метонимичности человеческого мышления, из чего следует, что механизм инфе-ренции как составляющая процесса мышления должен иметь метафорическую или метонимическую природу. В третьих, это идея «сложения
смыслов» переложенная на теорию концептуальной интеграции, предполагающей взаимодействие разных структур знаний (фреймов, ментальных полей и т.п.) Поэтому, как мы полагаем, именно сложение смыслов должно лежать в основе процесса инференции.
Таким образом, процесс инференции имеет образную, метафорическую или метонимическую природу.
В ходе дальнейшей работы по изучению процесса инференции в номинации и восприятии фразеологизмов было выдвинуто предположение, что действие механизма инференции в качестве семантического вывода в процессе номинации фразеологизма частично сохраняется и накладывается на осуществление инференции при восприятии, имплицитного смысла высказывания, содержащего данный фразеологизм.
Чтобы подтвердить или опровергнуть выдвинутую гипотезу, был проведен эксперимент. Восемнадцати респондентам были даны русские и английские предложения, описывающие выдуманную ситуацию. В качестве респондентов были приглашены студенты 1 -2 курса Магнитогорского государственного технического университета.
Ситуация 1. Да, хоть ходи на информатику, хоть не ходи - все едино. Плохому танцору всегда ноги мешают.
Ситуация 2. «Кипа недоделанной работы с пятницы. Надо сосредоточиться!», - подумал Петров, но в голове было пусто, как в брюхе крокодила.
Ситуация 3. Как всегда пожадничал, налил себе полную тарелку супа и не съел даже половины. Да, глаза видят да зуб не имет.
Ситуация 4. Перед входом в институт какой-то остряк повесил плакат: «Тем, кому без году неделя, вход воспрещен».
В представленных предложениях использовались фразеологизмы, которые незначительно диссонировали с остальным текстом. Подбор фразеологизмов осуществлялся с учетом их устойчивости, раздельнооформленности, мотивированности единого значения фразеологизма значениями его лексических компонентов.
После прочтения предложения/й респондентам предлагалось ответить на следующие вопросы:
1. Напишите первое, что пришло вам в голову при прочтении данного текста?
2. Какое слово\слова в тексте могли вызвать ваши ассоциации?
3. Какое отношение вызывают у вас выделенные слова (фразеологизм): положительное, отрицательное или нейтральное?
4. Вы можете сказать, что выделенные слова вызывают диссонанс с текстом?
5. Дополните предложенную вам ситуацию несколькими предложениями.
Целью эксперимента стало определить:
1) сохраняются ли следы первичного означивания ситуации фразеологизмом при восприятии фразеологизма в дискурсе (для ответа на этот вопрос было необходимо проверить наличие ассоциаций, связанных с прямыми значениями компонентов фразеологизма);
2) вносит ли смысл фразеологизма изменения в общее восприятие текста (мы предположили, что а) при восприятии текста возникающие ассоциации будут связаны именно со смыслом фразеологизма; б) если смысл фразеологизма оказывает влияние на понимание текста, то неуместный для той или иной ситуации фразеологизм будет вызывать у слушающего определенный диссонанс; мы также предположили, что смысл фразеологизма окажет влияние на дальнейшее описание ситуации респондентами);
3) оказывает ли эмоциональная составляющая влияние на восприятие текста (мы предположили, что если такого влияния нет, фразеологизм будет охарактеризован нейтрально, если влияние есть, то при чтении теста респонденты будут воспринимать фразеологизм либо как положительный, либо как отрицательный).
Обработка результатов эксперимента показала следующее. Во-первых, значения отдельных компонентов фразеологизма не оказывают влияния на общее восприятие испытуемыми ни представленного фразеологизма, ни текста. Ассоциации, данные респондентами, в 85% не были вызваны ключевыми словами-компонентами фразеологизмов. В частности, на ситуацию «Да! Хоть ходи на информатику, хоть не ходи - все едино. Плохому танцору всегда ноги мешают» ассоциативными реакциями были следующие: «Лень», «Бред, отмазка», «Цифры, пол», «Тапочки, неуклюжесть, неграмотность». Как мы видим, только в одном случае ассоциация респондента была отдаленно связана с танцами («Тапочки, неуклюжесть»), в остальных случаях на ассоциацию оказало влияние всей ситуации в целом. Мы полагаем, что отсутствие ассоциаций, напрямую связанных со значениями отдельных компонентов фразеологизма, не подтверждает ключевой постулат гипотезы интерференции С. Глаксберга о том, что в основе понимания идиомы лежат прямые значения ее ключевых компонентов. Таким образом, можно сказать, что следы первичного означивания ситуации фразеологизмом не сохраняются при
восприятии данного фразеологизма в дискурсе. Вопрос о том, могут ли они влиять на формирование внутреннего квазивизуального образа фразеологизма, требует дополнительной проверки.
Чтобы понять, вызваны ли ассоциации испытуемых когнитивной обработкой общего смысла фразеологизма в целом, мы попробовали оценить один из фразеологизмов, в частности, фразеологизм «Плохому танцору ноги мешают» с позиций концептуально-метафорической теории (Дж. Лакоф, М. Джонсон, Р. Гиббс и др.), теории концептуальной интеграции (Ж. Фоконье и М. Тернер) и теории взаимодействия фреймов как структур знаний (А.Н. Баранов, Д.О. Добровольский) и далее сопоставить полученные выводы с результатами эксперимента, в частности, с полученными ассоциативными реакциями респондентов.
Согласно концептуально-метафори-
ческой теории (Дж. Лакоф, М. Джонсон, Р. Гиббс и др.) в основе образного восприятия идиомы лежит способность человека воспринимать одни сущности через призму других сущностей, более примитивных, но вместе с тем метафоричных по своей природе. Метафорические, а вместе с ними и метонимические концепты, структурируют как наше мышление и опыт, так и наш язык и опираются на разного рода физические, онтологические, причинные и пр. ассоциации. Если следовать логике концептуально-метафорической теории, то в основе фразеологизма «Плохому танцору ноги мешают» должна лежать либо метонимическая связь предмет (ноги) вместо признака (неуклюжий, неловкий, не умеющий танцевать), либо (если в основе восприятия лежит эмоциональное отношение) ориентационная метафорическая связь хорошо - верх, плохо - низ (танец как нечто возвышенное - верх, неумение танцевать, непослушные ноги - низ»). Действительно, в одном из ответов респондентов проскальзывает определенная метонимическая связка неуклюжесть - тапочки. Тем не менее, чтобы говорить о том, что в основе восприятия рассмотренного выше фразеологизма лежит примитивная метонимическая проекция, преждевременно. Доказательством наличия такой проекции мог бы послужить больший процент подобных ассоциаций («Неуклюжесть, тапочки»), что не планировалось в рамках данного эксперимента.
Рассматривая фразеологизм «Плохому танцору ноги мешают» с позиций теории концептуальной интеграции Ж. Фоконье и М. Тернера, в основе фразеологизма «Плохому танцору ноги мешают» можно выделить два исходных ментальных пространства ТАНЕЦ и НОГИ.
Данные ментальные пространства связаны друг с другом через метонимическую концептуальную проекцию и образуют общий бленд, включающий, с одной стороны, изящество и легкость, присущие танцу, а с другой - такой изъян, как неуклюжесть, косолапость при ходьбе, присущий некоторым людям. В результате когнитивной переработки в конечном, эмергент-ном бленде формируется следующее знание ПЛОХАЯ РАБОТА, КОТОРАЯ ОПРАВДЫВАЕТСЯ НЕЛЕПОЙ ПРИЧИНОЙ. Результаты эксперимента подтверждают наши выводы. Действительно, в числе ассоциаций на фразеологизм «Плохому танцору ноги мешают» были ассоциации, непосредственно отражающие эмергентную структуру бленда: «Лень», «Бред, отмазка». Это позволяет сделать вывод, что результатом восприятия фразеологизма «Плохому танцору ноги мешают» является общая когнитивная переработка значения фразеологизма с последующим появлением новых, дополнительных смыслов, не учитываемых в общепринятом узуальном значении рассмотренного выше фразеологизма «человеку, неумелому в каком-либо деле, не стоит жаловаться на пустяковые причины».
Теория взаимодействия фреймов А.Н. Баранова и Д.О. Добровольского рассматривает восприятие смысла фразеологизма через призму стоящих за ним фреймов знаний и выполнения над ними определенных когнитивных процедур. Важным постулатом теории А.Н. Баранова и Д.О. Добровольского становится вывод о том, что 1) при актуализации мотивированной идиомы (в нашем случае фразеологизма) перед мысленным взором говорящего возникают независимые от актуального значения квазивизуальные образы; 2) за каждой мотивированной идиомой лежат квазивизуальные представления, несущие некое знание, выводимое (в отличие от теории Ж. Фоконье и М. Тернера) из исходной концептуальной структуры, и позволяющие осуществлять семантическую дифференциацию внутри поля этой когнитивной структуры.
В этой связи возникает дилемма, к чему следует относить такие ассоциации респондентов, как «Лень», «Бред, отмазка», «Цифры, пол»: к квазивизуальным образам, не связанным с актуальным значением фразеологизма, или к знанию, выводимому из концептуальной структуры фразеологизма «Плохому танцору ноги мешают». А.Н. Баранов и Д.О. Добровольский косвенно отвечают на этот вопрос так: «Образная составляющая основана не на квазивизуальных представлениях, а на знаниях и операциях
над ними»1. Поэтому чтобы соотнести данные ассоциации либо с квазивизуальными представлениями, либо с квазивизуальными образами, необходимо исследовать возможный вид когнитивной операции, производимой над структурами знаний, вербализованных через названный выше фразеологизм. В качестве таких когнитивных операций, проводимых со структурами знаний, А.Н. Баранов и Д.О. Добровольский называют введение одной когнитивной структуры в другую, элиминацию, повторение или высвечивание когнитивной структуры. При анализе фразеологизма «Плохому танцору ноги мешают» становится видно, что в центре внимания находится фрейм ТАНЕЦ, в котором высвечиваются такие нехарактерные для умения танцевать признаки, как неуклюжие, неловкие ноги, что далее оказывается основанием для переосмысления «надуманная причина, оправдывающая плохую работу». Приняв за основу то, что образная составляющая основана на знаниях и операциях над квазивизуальными представлениями, мы предположили, что ассоциации респондентов должны быть связаны как переработкой квазивизуальных представлений, так и с вызванными этой переработкой квазивизуальными образами. Такая связь оказалась очень слабой, требующей подтверждения бо льшим количеством фактов. Ассоциации респондентов только в небольшом проценте реакций (25%) были связаны с первичной ситуацией означивания и ее переосмыслением.
Проанализировав фразеологизм «Плохому танцору ноги мешают» с позиций трех теорий (концептуально-метафоричес-кой, теории концептуальной интеграции и теории взаимодействия фреймов) и сопоставив наши выводы с результатами эксперимента, мы пришли к следующим выводам:
1) ассоциативные реакции респондентов не подтверждают гипотезу о том, что следы первичного означивания ситуации фразеологизмом сохраняются при восприятии данного фразеологизма в дискурсе;
2) в результате когнитивной переработки фразеологизма появляются новые смыслы, не выводимые из прямых значений компонентов фразеологизма. Следовательно, в основе механизма инференции должны лежать такие когнитивные операции, которые трансформируют, повторно структурируют, выборочно объединяют концептуальные знания, лежащие в основе первичного означивания ситуации фразеоло-
1 Баранов, А.Н. Аспекты теории фразеологии / А.Н. Баранов, Д.О. Добровольский. - М.: Знак, 2008. - 115 с.
гизмом.
Следующим пунктом в эксперименте стал вопрос о том, вносит ли значение фразеологизма изменения в общее восприятие текста. Мы предположили, что а) при восприятии текста возникающие ассоциации будут связаны именно со смыслом фразеологизма; б) если смысл фразеологизма оказывает влияние на восприятие текста, то неуместный для той или иной ситуации фразеологизм будет вызывать у слушающего определенный диссонанс восприятия. Мы также предположили, что смысл фразеологизма окажет влияние на дальнейшее описание ситуации респондентами.
Результаты эксперимента показали следующее: 1) из 18 реакций 8 имели отношение к смыслу используемого фразеологизма; остальные ассоциативные реакции отражали общее понимание текста; 2) из 18 респондентов 10 отметили, что смысл фразеологизма вызывает определенный диссонанс с текстом. На основании этих результатов мы пришли к выводу, что значение фразеологизма все-таки оказывало влияние на общий смысл текста. Подтверждением нашим словам послужил интересный факт. Последним заданием для респондентов было предложение написать небольшое продолжение текста из 2-3 предложений. Несмотря на то, что среди ассоциативных реакций на текст реакций, связанных со значением фразеологизма, не было, в качестве продолжения трое респондентов связали продолжение истории именно со значением фразеологизма.
Ситуация. «Кипа недоделанной работы с пятницы. Надо сосредоточиться!», - подумал Петров, но в голове было пусто, как в брюхе крокодила».
Ассоциативные реакции: «Долги по учебе», «Не успевает», «Курсовой не закончен, куча домашки», «Отчисление 15 сентября».
Предложенное респондентами дальнейшее развитие событий (на ситуацию, предложенную в тексте).
1 вариант. Затем достал пищу из холодильника, выключил компьютерную игру, оставил все на завтра.
2 вариант. «Значит, нужно наполнить это брюхо», - подумал Петров и принялся за работу.
3 варант. «Нужно взять небольшую паузу!», - подумал Петров, - «Но на что? Есть не хотелось, спать тоже, а вредных привычек он не имел».
Подобное явление мы наблюдали и в случае с другими текстами, предъявленными респондентам. Мы пришли к выводу, что при восприятии текста испытуемые сначала обрабаты-
вали значение фразеологизма, а далее (поскольку фразеологизм вызывал диссонанс с текстом) полученный вывод частично трансформировался в привязке к общему восприятию текста. При этом в процесс инференции были включены все имеющиеся данные: 1) концептуальные знания, вербализованные во фразеологизме; 2) концептуальные знания, вербализованные другими словами текста; 3) эмоциональная составляющая (из 18 респондентов 10 отметили, что фразеологизм вызывает либо отрицательную, либо положительную оценку); 4) фоновая ситуация (респондентами были студенты. Текст «Кипа недоделанной работы с пятницы. Надо сосре-
доточиться!», подумал Петров, но в голове было пусто, как в брюхе крокодила» напрямую не указывает на то, что речь идет о студенте Петрове. Все ассоциативные реакции (см. выше) были связаны именно со студенческой жизнью).
Используя теорию концептуальной интеграции Ж. Фоконье и М. Тернера и теорию взаимодействия фреймов А.Н. Баранова и Д.О. Добровольского, мы попытались графически воссоздать процессы инференции, происходящие в момент восприятия текста «Кипа недоделанной работы с пятницы. Надо сосредоточиться!», подумал Петров, но в голове было пусто, как в брюхе крокодила» (рисунок 1).
Рисунок 1 - Модель концептуальной интеграции в процессе двойной инференции при восприятии текста «Кипа недоделанной работы с пятницы. Надо сосредоточиться!», подумал Петров, но в голове было пусто, как в брюхе крокодила»
Итак, мы предполагаем, что в процессе восприятия фразеологизма «Пусто, как в брюхе крокодила» происходит объединение двух ментальных пространств ПУСТОТА и БРЮХО КРОКОДИЛА, связанных между собой сравнительно-метафорической связью. В процессе когнитивной обработки в каждом из ментальных
пространств высвечиваются элементы, имеющие общие точки соприкосновения. В первом бленде это отсутствие чего-либо, во втором -пища. Элементы, которые высвечиваюся в каждом из ментальных пространств с помощью когнитивных операций (введение одной когнитивной структуры в другую, элиминации, вы-
свечивания, повторения когнитивной структуры [3]), попадают в общий бленд. Воображение связывает информацию из соединенных фреймов, структурирующих данные ментальные пространства, и делается вывод - «отсутствие пищи в желудке, ощущение голода».
Как показывают результаты нашего эксперимента, в конечном выводе также присутствует эмоциональная оценка, которая может привноситься отдельными элементами ментальных пространств. В нашем случае элемент «отсутствие чего-либо» может нести отрицательную оценку, которая заимствуется в конечный бленд. Мы также полагаем, что эмоции, как триггер, запускают процесс инференции, влияя на общий ход рассуждений (здесь следует оговориться, что эта гипотеза требует дополнительной экспериментальной проверки). Далее вывод «отсутствие пищи в желудке, ощущение голода» частично трансформируется в новое ментальное пространство ЧЕЛОВЕК с элементами пустой желудок, голод. В процессе дальнейшей когнитивной обработки основные элементы ментального пространства ЧЕЛОВЕК подавляются как нерелевантные к общему содержанию текста, и высвечиваются новые элементы - ГОЛОВА и ПУСТОТА. В это же время происходит образование нового ментального пространства РАБОТА, в котором высвечиваются такие элементы, как большой объем, невыполненная, умственная. При объединении ментальных пространств в новый бленд заимствуются общие элементы пустота, голова, большой объем невыполненной умственной работы и делается вывод: «У Петрова нет решения, как
выполнить большой объем умственной работы». На последнем этапе в процесс когнитивной обработки вновь подключаются эмоции, дается эмоциональная оценка ситуации, а также производится оценка общей ситуации за счет фоновых знаний. Делается общий вывод: «У Петрова отсутствует решение, как выполнить огромный объем заданий в институте (возможно, конкретных заданий, напр. курсовой работы). Он устал и испытывает негативные эмоции».
Выводы
1. При восприятии текста, осложненного фразеологизмом, происходит двойное инфери-рование: во-первых, происходит повторное переосмысление фразеологизма, выводится его смысл, в который включено не только общее знание его узуального значения, но и индивидуальное понимание, во-вторых, вывод, к которому приходит воспринимающий, накладывается на общее восприятие текста.
2. При двойной инференции происходит не только наложение одних концептуальных знаний на другие, но и подавление одних знаний в поддержку другим. В частности, общее понимание текста выстраивается в соответствии с пониманием фразеологизма. Мы предполагаем, что могут быть ситуации с обратным эффектом, когда понимание фразеологизма игнорируется при выстраивании общего смысла текста. Эта гипотеза требует дополнительной проверки.
3. Концептуальная интеграция, трансформация и получение выводных знаний проходит под влиянием эмоциональной оценки и фоновой ситуации.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Алефиренко, Н.Ф. Фразеология и когнитивистика в аспекте лингвистического постмодернизма / Н.Ф. Алефиренко. - Белгород: БелГУ, 2008. - 152 с.
2. Бабина, Л.В. Вторичная репрезентация концептов в языке : дис. ... д-ра филол. наук : 10.02.04 / Людмила Владимировна Бабина; ФГБОУ ВО «ТГУ им. Г.Р. Державина». - Тамбов, 2003. -341 с.
3. Баранов, А.Н. Аспекты теории фразеологии / А.Н. Баранов, Д.О. Добровольский. - М.: Знак, 2008. - 656 с.
4. Боголюбова, Л.И. Выявление имплицитных смыслов в тексте художественного произведения. На примере художественного произведения А. Моруа «Собор»/ Л.И. Боголюбова // Современные прагмалингвистические исследования романских, германских и русских языков: сб. науч. статей. -Воронеж: Изд-во ВГУ, 1996. - С. 27-32.
5. Водоватова, Т.Е. Инференциальный смысл высказываний с пониженной и повышенной информационной емкостью: автореф. дис. ... д-ра филол. наук: 10.02.19/ Т.Е. Водоватова; Волгогр. гос. пед. ун-т. - Волгоград, 2007. - 41 с.
6. Гвоздарев, Ю.А. Основы русского фразообразования: монография / Ю.А. Гвоздарев. - Ростов н/Д.: Логос, 2010. - 246 с.
7. Дроздова, Т.В. Научный текст и проблемы его понимания (на материале научных экономических текстов): дис. ... д-ра. филол. наук: 10.02.19/ Татьяна Васильевна Дроздова; Российская академия наук институт языкознания. - М., 2003. - 358 с.
8. Жуков, А.В. Русская фразеология / А.В. Жуков, В.П. Жуков. - М.: Высшая школа, 2006. -
408 с.
9. Кубрякова, Е.С. Язык и знание: на пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира / Е.С. Кубрякова. - М.: Языки слявянской культуры, 2004. - 560 с.
10. Копыленко, М.М. Очерки по общей фразеологии / М.М. Копыленко, З.Д. Попова. - Воронеж: Изд-во Воронежского университета, 1978. - 144 с.
11. Кунин, А.В. Большой англо-русский фразеологический словарь / А.В. Кунин. - М.: - Рус. яз. - Медиа, 2005. - 1210 с.
12. Лакофф, Дж. Метафоры, которыми мы живем / Дж. Лакофф, М. Джонсон; пер. с англ.- М.: Едиториал УРСС, 2004. - 256 с.
13. Писемский, А.Ф. Сочинения. Т.2. / А.Ф. Писемский. - М.: Гослитиздат, 1956. - 606 с.
14. Прохоров, А.В. Обусловленность процессов инференции импликатурами рекламного текста: дис. ... канд. филол. наук: 10.02.19 / Андрей Васильевич Прохоров; ФГБОУ ВО ТГУ им. Г.Р. Державина. - Тамбов, 2006. - 159 с.
15. Телия, В.Н. Русская фразеология: семантический, прагматический и лингвокультурологи-ческий аспекты / В.Н. Телия. - М.: Языки русской культуры, 1996. - 288 с.
16. Уфимцева, А.А. Опыт изучения лексики как системы (на материале англ. языка) / А.А. Уфимцева. - М.: Едиториал УРСС, 2004. - 228 с.
17. Языковая номинация. Виды наименований / под ред. Б.А. Серебренникова. - М.: Наука, 1977. - 357 с.
18. Fauconnier, G. The way we think conceptual blending and the mind's hidden complexities / G. Fauconnier, M. Turner. - NY.: Published by Basic Groups, 2002. - 440 p.
19. Gibbs, R.W. What do idioms really mean? / R.W. Gibbs // Journal of memory and language. -1992. - №31. - Pp. 485-506.
20. Glucksberg, S. Understanding Figurative Language: From Metaphors to Idioms / S. Glucksberg, M.S. McGlone. - Cary, NC, USA: Oxford University Press, 2001. - 115 p.
