CC BY
19
«Странники» оспаривают ту пассивную роль, что отводится им официальной историей, роль жертв колонизации, голода и других катаклизмов. В связи с этим они видят в своих автобиографиях источник альтернативной истории, а также важный источник устной истории - в противовес истории письменной. Вместе с тем, как замечает М. Хейз, миф выступает неотъемлемой составляющей историй ирландских цыган; их автобиографии - конструкция в той же мере, что и реконструкция, так что на них не стоит полагаться как на факт. Тем не менее они заслуживают того, чтобы быть услышанными и обогатить ирландскую культуру и представления ирландцев о самих себе и своей истории.
Я.В. Евсеева
2015.03.007. ДЕБС М. «СТРАДАНИЕ СИМВОЛОВ»: ФРЕСКИ ДЖОТТО, УТРАТА КУЛЬТУРНЫХ ОБЪЕКТОВ И КУЛЬТУРНАЯ ТРАВМА.
DEBS M. The suffering of symbols: Giotto frescoes and the cultural trauma of objects // Cultural sociology. - L., 2013. - Vol. 7, N 4. -P. 479-494.
Ключевые слова: культурная травма; Италия; разрушение объектов; культурное наследие; тотем; Э. Дюркгейм.
Утрата культурных артефактов иногда вызывает даже больший эмоциональный отклик в обществе, чем сопутствующая ей гибель людей. Однако данное обстоятельство в незначительной степени учитывается теорией культурной травмы. Стремясь восполнить этот пробел, Мира Дебс (Йельский университет, г. Нью-Хейвен, США) анализирует особенности социального конструирования культурной травмы, вызванной разрушением символически значимых объектов. Свои выводы она строит на основании дискурс-анализа публикаций итальянских печатных СМИ, посвященных последствиям землетрясения 1997 г. в Умбрии1. Одной из жертв этого бедствия стал важнейший для всего христианского мира храм - базилика, хранящая останки святого Франциска Ассизского. Частичное обрушение здания привело к почти полному
1 В общей сложности автор проанализировала 500 статей трех крупнейших ежедневных изданий Италии - «La República», «Corriere della Sera» и «La Stampa».
уничтожению знаменитых фресок XIII в., авторами которых считаются Джотто и его ученики. С целью выявления ключевых факторов формирования культурной травмы, специфически связанной с разрушением символически значимых объектов, автор также проводит сравнительный анализ десяти наиболее громких эпизодов уничтожения предметов искусства, имевших место в различных уголках мира [с. 479].
М. Дебс обращает внимание на то, что хотя землетрясение 1997 г. унесло жизни 11 человек и оставило без крова 40 тыс., именно разрушение базилики получило самую широкую огласку, затмив собой другие последствия катастрофы [с. 479]. Подобное невнимание к людским потерям вкупе с болезненной фиксацией на судьбе фресок церкви Сан-Франческо в Ассизи свидетельствует об исключительной значимости данного здания в коллективной идентичности итальянцев. Автор подчеркивает, что далеко не каждое трагическое событие становится культурной травмой; кризис должен быть соответствующим образом кодифицирован. В данном случае, преподнеся разрушение базилики как национальную потерю, СМИ выступили в качестве группы-носителя травмообразую-щего нарратива [с. 480].
Констатируя отсутствие в современном обществознании работ, посвященных разрушению материальных объектов и последующему конструированию травмы в коллективном сознании, для теоретического обоснования своего исследования Дебс обращается к наследию Э. Дюркгейма. Она отталкивается от предложенного родоначальником Французской социологической школы определения тотема как «рода вещей, обозначающих коллективную идентичность клана... архетипа всего священного», вместилища «чувств, вызванных преклонением перед предками и спроецированных на материальный объект, которые превращают последний в подобие фетиша»1. Базилика святого Франциска Ассизского в интерпретации автора предстает как объект, обладающий «фетишистским» значением для всех итальянцев. Это, в первую очередь, памятник одному из двух покровителей Италии - святому Франциску, -особо почитаемому в стране именно в качестве итальянского свя-
1 Dürkheim E. The elementary forms of religious life. - N.Y: Free press, 1995. -
P. 100.
того. Но что не менее важно, храм является воплощением поворотного момента в истории искусства Европы. И здесь на первый план выходит фигура Джотто, заложившего основы изобразительного искусства эпохи Ренессанса. Написанные им и его учениками фрески, в отличие от картин или скульптур, не могут быть так просто перевезены на новое место и требуют своеобразного культурного паломничества, что привлекает в Ассизи множество людей, причем не только католического вероисповедания. На основании всего вышесказанного автор заключает, что фигуры этих двух «предков» -святого Франциска и Джотто - придают базилике символическую значимость в качестве национального тотема. Цитируя Э. Дюркей-ма, она пишет, что разрушение священного объекта - это «худшее несчастье, которое может случиться с группой... люди плачут и горько жалуются. как если бы они потеряли своего родственника»1. Поэтому случай с базиликой Святого Франциска служит наглядным доказательством того, что оплакивание потери играет важную роль в консолидации социума [с. 481-482].
Ущерб, нанесенный базилике Святого Франциска, оказал сильнейшее воздействие на социальную ткань итальянского общества. Первоначально освещение трагедии в СМИ отличалось крайней эмоциональностью и драматизмом. Активно использовались метафоры травмы - такие, как «раненая Италия», «удар в самое сердце». Звучали призывы к национальному единению. Базилика, таким образом, стала эпицентром символического ранения нации. Новости, тематические выставки, сборы пожертвований и программа восстановления фресок составили травмообразующий нарратив, выражающий скорбь по потере тотемического объекта и подчеркивающий связь базилики святого Франциска в Ассизи со всеми итальянцами, а также ее общемировое культурное значение и - соответственно - мировое культурное значение Италии [с. 482-484].
С точки зрения М. Дебс, травмообразующий нарратив сконцентрировался именно на базилике, а не на человеческих жертвах, в силу трех основных причин. Во-первых, культурное наследие Италии обладает исключительным (в сравнении со многими другими странами) политическим, экономическим и символическим
1 Durkheim E. The elementary forms of religious life. - N.Y: Free press, 1995. -
P. 120.
значением. Во-вторых, землетрясение в Умбрии произошло в период наиболее активного обсуждения в СМИ и академической среде Италии проблемы кризиса национальной идентичности. Объединение итальянцев на основе скорби по разрушенным шедеврам отвечало интересам политической элиты того времени, озабоченной распространением сепаратистских тенденций в обществе. В-третьих, фиксацию на культурных потерях при общем игнорировании человеческих жертв можно рассматривать как проявление национального характера итальянцев. К примеру, в результате наводнения во Флоренции в 1966 г. погиб 121 человек, однако итальянское общество в большей степени взволновал факт повреждения исторических зданий1 [с. 484].
Тем не менее в случае землетрясения 1997 г. сфокусированность СМИ на разрушенной базилике подверглась острой критике со стороны определенной части общества. Прозвучавшая на одном из телеканалов фраза - «потеря четырех человеческих жизней и культурного наследия, стоящего еще больше» - вызвала бурную негативную реакцию простых зрителей, священнослужителей, родственников погибших и журналистов других агентств. В газете «Ьа 81ашра» жертв трагедии стали называть не погибшими (тогЮ), а убитыми (ucciso)2. В течение последующих недель споры о ценности жизни и искусства привели к яростному порицанию устойчивого внимания СМИ к базилике. Пострадавшие в трагедии попытались воспользоваться «человеческим» контраргументом, чтобы получить необходимые внимание и материальную поддержку. Но это удалось им лишь до определенной степени: многие из тех, кто потерял жилье в результате землетрясения, по данным на 2010 г. по-прежнему жили в автоприцепах3. Таким образом, констатирует автор, в печатных СМИ Италии все же возобладал нарратив культурной травмы, спровоцированной утратой произведения искусства [с. 484-486].
1 Clark R. Dark water: Flood and redemption in the city of masterpieces. - N.Y.: Doubleday, 2008.
2
Bia G. Sui morti della basilica un'inchiesta per omicidio // La Stampa. -Torino, 1997. - 29 sett. - P. 8.
Da un cumulo di macerie alle pareti di latta // La Stampa. - Torino, 2010. -25 marzo. - P. 15.
В своих рассуждениях о культурной травме, вызванной разрушением объектов, М. Дебс исходит из представления о том, что последняя есть глобальное явление. Она рассматривает десять крупных катастроф, связанных с уничтожением материальных объектов и широко обсуждавшихся на международном уровне. Шесть из них стали источником культурной травмы. А именно: наводнение 1966 г. во Флоренции; взрыв бомбы в галерее Уффици в 2003 г.; спор между властями Перу и Йельским университетом за археологические находки Мачу-Пикчу; спор между Грецией и Великобританией по поводу мраморных шедевров Парфенона, хранящихся в Британском музее; обстрел Дубровника во время боевых действий в Югославии в 1991 г. и уничтожение древней мечети Бабри в 1992 г. в г. Айодхъя, Индия. В то же время четыре другие трагедии - землетрясение 2010 г. в г. Аквила, Италия; уничтожение Бамианских статуй Будды в 1991 г. в Афганистане; разграбление Национального музея Ирака в 2003 г. и землетрясение 2010 г. на Гаити - к образованию культурной травмы не привели. Сопоставление указанных эпизодов дало возможность автору выделить шесть факторов конструирования культурной травмы, связанной с объектами: относительные человеческие потери, тотемическая значимость утраченной материальной ценности для национального сообщества и мира в целом; время, необходимое для преодоления нанесенного ущерба; роль религии; причина разрушений и наличие явного виновника. Наиболее значимыми автор сочла первые три фактора из вышеприведенного списка [с. 486-487].
М. Дебс указывает, что конструирование объектов как культурных травм происходит значительно легче при условии, что человеческие потери минимальны. Трагедии с количеством жертв менее 100 все еще могут восприниматься как культурные травмы объектов, хотя значение этого порогового показателя варьируется от страны к стране. Большее количество пострадавших сводит на нет саму возможность акцентирования культурной потери, отвлекая внимание от объектов (около 15 тыс. артефактов было украдено из Национального музея Ирака, однако на фоне гибели нескольких сотен тысяч мирных жителей этому не придали значения). В отношении тотемической значимости объекта автор приходит к выводу, что культурная травма может быть сформирована и без участия международного сообщества, но наличие внутренней группы-носи-
теля обязательно. К примеру, уничтожение Бамианских статуй Будды в Афганистане не воплотилось в травмообразующий нарра-тив, поскольку не вызвало отклика у местного населения.
Время, необходимое для восстановления объекта, определяет силу болезненной привязанности сообщества (требование Греции вернуть мраморные скульптуры Парфенона Акрополю вот уже 200 лет остается неудовлетворенным). Вместе с тем некоторые культурные травмы, связанные с объектами, отмечает М. Дебс, длились недолго. Так, например, та же базилика святого Франциска была отреставрирована в рекордные сроки и заново открыта для посетителей уже через два года после землетрясения [с. 487-489].
В заключение автор подчеркивает, что частота и глубина культурных травм, вызванных разрушением объектов, указывает на символическую значимость последних в формировании и поддержании коллективной идентичности. Подобные культурные травмы не только способствуют коллективному сожалению об утраченном, но также выражают надежду на построение чего-то лучшего в будущем. Восстановление базилики святого Франциска в Ассизи разрешило проблему связанной с ней травмы и способствовало усилению национального единства. Также и в других культурных травмах аналогичной специфики скрыта, пусть подчас и нереалистичная, надежда на то, что с восстановлением разрушенных зданий или предметов произойдет восстановление целостности социальной ткани общества [с. 489-490].
В.В. Гуткович, А.М. Понамарева
2015.03.008. НУРМИ Й., РЯСЯНЕН П., ОКСАНЕН А. НОРМА СОЛИДАРНОСТИ: НЕГАТИВНЫЕ АСПЕКТЫ ОБЩЕСТВЕННОЙ ЖИЗНИ ПОСЛЕ ТРАГИЧЕСКОЙ СТРЕЛЬБЫ В ШКОЛЕ. NURMI J., RASANEN P., OKSANEN A. The norm of solidarity: Experiencing negative aspects of community life after a school shooting tragedy // J. of social work - L., 2012. - Vol. 12, N 3. - P. 300-319.
Ключевые слова: культурная травма; массовое насилие; общественная солидарность; реабилитация.
Статья Йоханны Нурми (Университет Турку, Финляндия), Пекки Рясянена (Школа экономики Турку, Финляндия) и Атте Ок-
