CC BY
21
МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ
2013.02.006. КОЛДУЭЛЛ Д. ВИХРЬ КОНФЛИКТОВ. ПОЛИТИКА США В АФГАНИСТАНЕ, ПАКИСТАНЕ И ИРАКЕ. Caldwell D. Vortex of conflict. U.S. policy toward Afghanistan, Pakistan, a. Iraq. - Stanford (Cal.): Stanford security studies, 2011. - XIV, 389 p.
Дэн Колдуэлл (университет Пеппердайн, Калифорния, США) пытается ответить на вопрос, в какой мере соотносятся между собой «война против терроризма» и боевые действия с участием американских военных в Юго-Западной Азии. В общемировом контексте после 2001 г. их можно понимать одновременно как отдельные и дискретные процессы и как внутренне связанные элементы единого целого, точно так же, как и конфликты в Корее и во Вьетнаме, ставшие частью «холодной войны». Оценить наследие, уроки и значение вооруженных столкновений, в которых принимают участие США, всегда сложно, но в особенности это касается «антитеррористических миссий» в Ираке и Афганистане.
Обращаясь к предыстории вопроса, автор подчеркивает, что «всей последующей драме XX столетия», во многих ее аспектах, задала тон Первая мировая война, которая уничтожила империи Романовых, Гогенцоллернов, Габсбургов и Османов и революционизировала технологическую сторону военного дела, что придало ей беспрецедентно затяжной и разрушительный характер. Ее завершение остановило открытые боевые действия и массовые убийства, но не принесло с собой мира. Попытка В. Вильсона создать новую систему международных отношений и организацию, ответственную за равновесие внутри нее, - Лигу Наций в конечном итоге потерпела неудачу, отчасти из-за отказа самих США присоединиться к Лиге.
Д. Колдуэлл считает правомерным говорить даже о «второй Тридцатилетней войне (1914-1945 гг.)», так как, по его мысли, череда реваншистских мирных договоров, заключенных в 1918-1920 гг., способствовала зарождению депрессивных тенденций в глобальной экономике, искалечив целый ряд ее секторов и стимулировав гиперинфляцию. Последняя, в свою очередь, только усугубила отчаяние, толкнувшее граждан одной из самых развитых стран тогдашнего Запада, Германии, в объятия гитлеровской «расистской
мегаломании». Окончание Второй мировой отметили бомбардировки Хиросимы и Нагасаки: «Под облачной сенью атомных грибов была выработана доктрина ядерного сдерживания, которая, вопреки предсказаниям многих, привела к "долгому миру" "холодной войны"»; параллельно «дальновидные программы Плана Маршалла дали странам Европы - победительницам и побежденным - возможность восстановить разрушенное хозяйство и продолжить развитие, внеся свой вклад в сплочение и стабильность западного альянса демократических и капиталистических государств» (с. 3).
На протяжении почти полувека соперничество между Вашингтоном и Москвой удерживало на себе внимание политических инстанций, академических кругов, аналитических центров и рядовой общественности. Ещё со времен Токвиля внешние наблюдатели за общественной жизнью американцев удивлялись равнодушию и неосведомленности большинства их в том, что касается внешнеполитической проблематики. «Однако "холодная война" дала вроде бы простое уравнение для понимания международной политики: коммунисты были плохие, а антикоммунисты - хорошие. Совсем не обязательно, казалось, представлять, где расположена та или иная коммунистическая страна или как зовут ее лидера; главное было знать, господствует ли там коммунизм или же речь идет, как выражались в те годы, о части Свободного Мира» (с. 4).
Центральной задачей американских политиков этой эпохи считалось недопущение распространения коммунистического влияния по земному шару. Для этого Вашингтон заключал двух- и многосторонние альянсы со многими некоммунистическими странами, наиболее значимым из которых была НАТО. После нападения Северной Кореи на Южную в июне 1950 г. США и ООН послали сюда воинские части: то была первая война современного типа ограниченного масштаба, в которой приняли участие американцы. Она закончилась вничью, и, как известно, поныне отношения между двумя сторонами регулирует только перемирие, но своими жизнями за него заплатили более 36 тыс. американских граждан.
Пренебрегая многочисленными предупреждениями с разных сторон, США втянулись и во второй крупномасштабный конфликт в Азии, и если тупик, в который зашли боевые действия в Корее, был уже довольно болезнен, то проигрыш во Вьетнаме обернулся
еще большей травмой: то была «самая долгая война Америки» и первая, которая завершилась ее поражением. Гибель более чем 58 тыс. солдат и офицеров дорого обошлась армии и в целом экономике США: «...В буквальном и переносном смысле она надломила американскую военную машину» (с. 4), и для того, чтобы восполнить понесенный материальный и моральный ущерб, потребовались десятилетия. Всё это не могло не повлиять и на восприятие американским социумом войны как таковой, породив у многих убежденность в том, что Штаты практически ни при каких обстоятельствах не должны прибегать к вооруженному вмешательству за пределами собственной территории.
В феврале 1989 г. падение Берлинской стены ознаменовало собой начало цепной реакции, которая, на фоне внутреннего перенапряжения и противоречий коммунистической системы, практически по Марксу, как полагает автор, «выразилась в подлинной пролетарской революции» (с. 4), увенчавшейся дезинтеграцией первого в мире социалистического государства в декабре 1991 г. Конец «холодной войны» побудил академиков и политических аналитиков к ожесточенному соревнованию за честь разработки парадигмы следующего этапа американской стратегии в отношениях с окружающим миром. Среди теоретиков такого «нового мышления» (new ways of thinking) наряду со многими другими достаточно назвать Фр. Фукуяму («конец истории»), С. Хантингтона («столкновение цивилизаций»), К.Н. Уолтца («неореализм»), Р. Кохейна и Дж. Ная («неолиберализм»). Ни один из перечисленных подходов не завоевал доминирующих позиций, хотя у каждого нашлись более или менее убежденные приверженцы. В результате, за неимением каких-либо сущностных характеристик, реалиям, которые сменили советско-американский биполярный мир, по-прежнему дается по сути негативное определение (post-cold war).
Конкретные критерии, обусловливающие необходимость участия США в тех или иных военных конфликтах, сформулировали два человека, в разное время занимавшие пост министра обороны, - К. Уайнбергер и К. Пауэлл: угроза жизненным интересам нации, ясные и достижимые задачи, весомая поддержка гражданского сообщества и законодательной власти, применение вооруженной силы в качестве последнего средства и лишь с целью достижения победы, наличие стратегии по выходу из войны. Образцовым при-
менением этих критериев считается операция по освобождению Кувейта от иракских оккупантов в январе 1991 г., когда США действовали заодно с коалицией из 30 стран-членов и с опорой на общественное мнение. Однако коалиционный контингент остановился перед Багдадом и оставил у власти Саддама Хусейна, в том числе ввиду того, что ООН не выдала мандата на отстранение его от полномочий; не желали подобного развития событий и партнеры по коалиции. Хотя некоторые американские чиновники, наиболее заметным из которых был П. Вулфовитц, уже тогда призывали покончить с саддамовским режимом, большинство их коллег прежде всего сам президент Дж. Буш-старший, полагали, что смещение Саддама и свержение правящей партии Баас создаст в регионе политический вакуум, который заполнит только хомейнистский режим. «Нервы американцам щекотали воспоминания о захвате посольства США в Тегеране и взятии его персонала в заложники в ноябре 1979 г., и они не хотели видеть, как Иран достигает статуса регионального гегемона» (с. 5).
Теракты 11 сентября 2001 г. раз и навсегда положили конец «постсоветскому» (post-cold war) отрезку внешнеполитической истории США и «изменили все» (с. 6). Впервые с 1812 г. американцы почувствовали себя уязвимыми для атак на континентальном массиве своей основной территории. «Кроме того, удары нанесли те, кого специалисты по международным отношениям определяли как "негосударственных акторов", а это означало, что у нападавших не было собственной территории и постоянного "обратного адреса"» (с. 6). В случае с «Аль-Каидой» талибское правительство Афганистана предоставило ее главарям убежище и отказалось выдать их в соответствии с запросом американской стороны. В октябре того же года американские ВС ударили по афганским оплотам «Аль-Каиды», уничтожив тренировочные лагеря террористов и ниспровергнув господство «Талибан». В марте 2003 г. США вторглись в Ирак и быстро разгромили его армию. «То, что военные называют "кинетической фазой" войны, было сродни Гоббсовому определению "естественного состояния" человека - "беспросветна, тупа и кратковременна". Поствоенная фаза оказалась на поверку куда сложнее, чем кто бы то ни было мог ожидать или предсказывать» (с. 6). Ответ Вашингтона на акции сентября 2001 г. и интервенция в Ирак и Афганистан совершенно очевидным образом открыли но-
вую эру американской внешней политики, что получило соответствующее отражение в громадной по объему печатной продукции, опубликованной за последние годы международными обозревателями, аналитиками и журналистами.
В первой части своей работы Д. Колдуэлл сосредоточивается на историческом контексте взаимоотношений США с теми странами, которые оказались главной ареной «антитеррористических войн» - Ирака, Афганистана и Пакистана. Особый упор сделан на активность США на Среднем Востоке и эпохальные перемены, которые повлек за собой 1979 г. (исламская революция в Иране, мирный договор между Египтом и Израилем, советское вторжение в Афганистан и связанный с ними рост мусульманского радикализма). Далее автор переходит к рассмотрению афганско-пакистанского комплекса проблем, во многом актуализированного военным присутствием СССР на афганской территории в 1979-1989 гг.: сюда входят возвышение «Талибана», программа атомного вооружения Пакистана и контакты пакистанских спецслужб (знаменитой ISI -Inter-Services Intelligence) c радикальными исламистскими группами.
Первая иракская война 1991 г. и ее последствия представлены на широком политическом, географическом, демографическом и экономическом фоне, сложившемся «в царствование» С. Хусейна. В описании эволюции террористического «интернационала» между 1991 и 2001 гг. основное внимание уделено «Аль-Каиде» и Усаме бин Ладену, а также лагерю его противников, в частности Северному альянсу и его неформальному руководителю Ахмад-шаху Масуду. Отдельного рассмотрения заслуживает дипломатия администрации Дж. Буша-младшего до и после 2001 г.: главные элементы «доктрины Буша» и ее практического применения в противостоянии террористической угрозе и расползанию ОМУ.
Вторая часть концентрируется на главных вопросах, которые подняли сами эти конфликты: прогнозирование, разведывательная работа, предвоенное планирование и межведомственное взаимодействие, послевоенная реконструкция и социальная интеграция населения в послекризисный период, политическая тактика и стратегия, построение коалиций. Особо рассматриваются долгосрочные планы администрации Буша-младшего, способы, с помощью которых события 11 сентября были увязаны с Ираком, длительность и логистика армейских операций, восприятие иракцами американ-
ских военнослужащих, роль эмигрантских кругов, насаждение демократических институтов, цена войны, оптимистические и пессимистические прогнозы ведущих экспертов.
Анализируя функционирование разведки, Колдуэлл уделяет пристальное внимание допущенным ею недочетам по оценке положения в афганском, пакистанском и иракском обществах, попыткам администрации США контролировать использование и препятствовать неадекватному применению разведданных. Ярким примером заведомо неверной оценки подобной информации являются утверждения о разработке Ираком ОМУ, которые впоследствии не подтвердились даже по итогам многочисленных проверок.
Исходя из того что «любую многочисленную иностранную армию, которая вторгнется и оккупирует Афганистан, постигнет судьба, сходная с той, которая ранее ждала здесь британские и советские войска», «США направили сюда небольшое количество сотрудников военизированных подразделений ЦРУ и служащих специального назначения, которые встречались с членами Северного альянса и пуштунами, враждебными талибам, а затем направляли воздушные удары американцев по целям "Аль-Каиды" и "Талибан". Такой подход показал свою высокую эффективность и успешность и внушил целому ряду разработчиков американской внешней политики убежденность в том, что сходный алгоритм, опирающийся на сравнительно небольшое число личного состава и использование высокотехнологичного оружия, будет применим и к Ираку» (с. 112).
Обращается Колдуэлл и к конкретным методам, задейство-вавшимся американским правительством в борьбе против «Аль-Каиды», среди которых можно назвать вооруженное сдерживание, подрывную активность, физическое устранение тех или иных персоналий, организацию переворотов, использование сил специального назначения, конвенциональные авиационные и мотопехотные удары, вовлечение в действия мобильных и легковооруженных подразделений. Последнее относится, прежде всего, к острой («кинетической») стадии боевых столкновений.
Обращаясь к задачам послевоенного восстановления разрушенного жилищного хозяйства, Колдуэлл отмечает просчеты американских стратегов мирного развития, сильные и слабые стороны «провинциальных команд по реконструкции» (Provincial Recon-
struction Teams, сокращенно PRT); к концу 2008 г. в Афганистане их насчитывалось 26 (по числу провинций), в Ираке - 31. Он системно отслеживает примеры успешной координации усилий и, напротив, ведомственной неразберихи в различных ветвях исполнительной власти, в Национальном совете безопасности. Подробно разбирается роль и степень участия Конгресса в контроле над различными государственными агентствами, департаментами и прочими официальными учреждениями, призванными проводить в жизнь планы по возрождению национальной экономики Ирака и Афганистана.
Автор считает необходимым посвятить особую главу тем социальным группам, поддержкой которых американцы смогли заручиться в своих действиях, той помощи, которую они оказали США, и взаимодействию Вашингтона со своими союзниками из числа членов НАТО, а также истории пребывания союзных контингентов в оккупированных странах и их вывода с данных территорий. Отмечается и важнейший военно-стратегический сдвиг («контрреволюция», по выражению ряда экспертов), случившийся в ходе иракской и афганской кампаний начала 2000-х, а именно переход от конвенциональной антитеррористической стратегии к противоповстанческой (counterinsurgency).
В третьей части изложены выводы из тех уроков, которые, по мысли Колдуэлла, преподали американской элите и обществу данные военные кампании. По собственному признанию, вдохновляясь примером Т.Э. Лоуренса «Аравийского» и Д. Килкаллена, он представляет их в форме небольших статей.
Войны могут иметь непредвиденные последствия, и эта непредсказуемость сама по себе вполне ожидаема, точно так же как дорогая цена, которую придется заплатить за победу, - как в материальном измерении, так и человеческими жизнями. Подобным образом, так или иначе, приходится расплачиваться (в переносном смысле) за все возможности, предоставляющиеся в ходе военного столкновения, и данное обстоятельство должно непременно входить в конечный расчет того, во что реально обойдется та или иная кампания обществу и государству.
Началу любой операции должно предшествовать верное понимание истории, географии, демографии того региона, где она будет разворачиваться. В равной мере планы послевоенной рекон-
струкции и развития следует составлять до вступления в войну, а в дальнейшем лишь вносить необходимые по обстановке модификации. Командование должно быть готово к изменению или отказу от тех или иных акций в тактическом звене, если они не встраиваются в общее стратегическое видение кампании. Так, в 2006 г., когда иракский фронт, казалось, неминуемо развалится, американское руководство резко изменило общепринятую линию действий на земле и в воздухе, нацеленную на уничтожение максимального количества живой силы противника, на противоповстанческую тактику, охватывавшую также обеспечение безопасности мирного населения. Неизменно актуальным остается и внимание, которое должно уделяться получению наиболее надежной информации из самых надежных источников, причем качество последних должно определяться по ситуации.
К тяжелым последствиям может привести недооценка противника, которая чаще всего выражается в пренебрежении тщательным анализом фактического материала и принятии желаемого за действительное. Адекватное ведение военных действий предполагает реалистичный подход к выбору тактических и стратегических целей и поиск союзников и дружественных сил среди государств, НГО и международных органов. Поучителен контраст между первой и второй «войнами в Заливе». В 1991 г. американцев поддержало более 30 стран, и хотя кампания обошлась в 55 млрд долл., Саудовская Аравия, Кувейт и Япония взяли на себя около 50 млрд, а на долю Вашингтона пришлось 5 млрд., что соответствует той сумме, которую США расходовали за две недели боевых действий в Ираке и Афганистане на 2009 г. В пространственном смысле центральная роль принадлежит Пакистану, который автор именует «ключом от будущего Афганистана» (с. 264): положение здесь непосредственно влияет на ситуацию в соседней стране, при том, что угроза дестабилизации существующего политического строя в Исламабаде очень велика.
Важным фронтом работы для командования и гражданской администрации в оккупированной стране является создание и обучение местных сил безопасности и армейских формирований. Планированию подлежит и обустройство сети стратегических коммуникаций на локальном, региональном и международном уровнях. Немаловажным аспектом успешной координации действий разных
ветвей власти является своевременное информирование и привлечение к обсуждению военных планов членов Конгресса, которое должно осуществляться с первого до последнего дня боестолкно-вений. Столь же насущным представляется эффективное взаимодействие на различных уровнях исполнительной власти. Внутренние противоречия команды Буша-младшего (Р. Чейни и Д. Рамсфелда, с одной стороны, К. Пауэлла и К. Райс - с другой) еще более негативно воздействовали на выработку решений Белого дома, нежели несогласия между С. Венсом и З. Бжезинским в президентство Дж. Картера, или дебаты между Дж. Шульцем и К. Уайнбергером при Р. Рейгане. Между тем функции президента как главнокомандующего прямо предполагают активное участие и компетентность во всем, что касается крупномасштабных конфликтов подобного типа.
Серьезным вызовом боеспособности и мотивации военнослужащих, по мысли Колдуэлла, нередко бывает нерациональное расходование их физического и интеллектуального потенциала, которое ведет к утрате того энтузиазма, что был в целом свойствен для американцев призывного возраста в 2001 г. Бразды правления следует как можно скорее передавать местным властным органам, но при этом оставлять достаточно значительный срок для реализации целей предпринятой миссии, в частности, поддержания устойчивого экономического роста в долгосрочной перспективе; этому призвано способствовать налаживание тесной кооперации между военными и гражданскими чиновниками. Показательно, что в том же 2006 г., «когда глава временной гражданской администрации П. Бремер отменил передачу власти иракцам и заявил о продлении оккупационного периода еще на год, это значительно снизило популярность США, а когда он распорядился о том, что ни один член партии Баас не может работать в новом иракском правительстве, и о роспуске иракских сил безопасности, выросли антиамериканские настроения и симпатии к повстанцам» (с. 260).
Важно вместе с тем помнить о возможности компромисса с враждебными элементами, которые могут быть привлечены к сотрудничеству с американской администрацией, тем более обязанной в силу этого придерживаться основополагающих идеалов. Попрание этого принципа автор видит в поведении служащих целого ряда правительственных ведомств. Вопиющим примером остается содержание заключенных в тюрьме Абу-Грейб, хотя одобрение,
например, «усиленных методов допроса», вплоть до пытки водой (waterboarding), прямо высказывал в своих мемуарах сам Буш-младший. «Послабления в соблюдении США международного и национального законодательства в отношении частной жизни и запрета на применение пыток тем более подчеркивают необходимость неотступно блюсти американские ценности, чтобы они не воспринимались как проявления лицемерия и не обессмысливались» (с. 263).
Один из пунктов, на которые Д. Колдуэлл делает серьезный акцент, - готовность отражать возможные удары противника на собственной территории США, что особенно важно в весьма неблагоприятных условиях, в которых пребывает в настоящее время Пентагон. «По иронии судьбы, иракская и афганская кампании с военной точки зрения имели эффект, сходный с вьетнамским, а именно война в Афганистане сменила вьетнамскую в качестве "самой долгой в истории Америки" и поставила перед армией [США] такие требования, что последняя к концу 2010 г. находилась на пределе своих возможностей» (с. 265).
Т.К. Кораев
2013.02.007. ВЕДЕЛЬ ЯР. ПО ТУ СТОРОНУ КОНФЛИКТА ИНТЕРЕСОВ: ТЕНЕВЫЕ ЭЛИТЫ - ВЫЗОВ ДЕМОКРАТИИ И СВОБОДНОМУ РЫНКУ.
Wedel J.R. Beyond conflict of interest: Shadow elites and the challenge to democracy and the free market // Polish sociological review. - Warsaw, 2011. - N 2. - P. 149-165.
Автор (университет Джорджа Мэйсона, США) на примере Ричарда Перла - одного из вдохновителей американской агрессии против Ирака - рассматривает феномен теневых элит - нового вида политических сообществ, малозаметных для широкой публики, однако обладающих колоссальной властью.
Р. Перл, появившийся на политической сцене при Рейгане в качестве помощника министра обороны К. Вайнбергера, постепенно все более «проявлял себя как некий эпицентр головоломного хитросплетения деловых сделок, влияний и идеологических инициатив» (с. 154). В период, непосредственно предшествовавший свержению режима С. Хусейна, Перл воспользовался своим постом главы полуофициального Совета по оборонной политике при Пен-
