CC BY
14
предела, в силу чего все чаще речь заходит о поисках новых путей социальной интеграции.
Список литературы
1. Hewera B. School Shootings und Amok: Perspektiven der Gewaltforschung // Jugendliche als Täter und Opfer von Gewalt / Hrsg. von P. Imbusch. - Wiesbaden: VS, 2010. - S. 243-291.
2. Huhn S., Oettler A., Peetz P. Jugendbanden in Zentralamerika: Zur sozialen Konstruktion einer teuflischen Tätergruppe // Ibid. - S. 213-242.
3. Imbusch P. Jugendgewalt in Entwicklungsländern: Hintergründe und Erklärungsmuster // Ibid. - S. 11-94.
4. Kirschner A. Jugend, Gewalt und sozialer Wandel in Afrika // Ibid. - S. 133-174.
5. Kurtenbach S. Jugendliche in Nachkriegsgesellschaften: Kontinuität und Wandel von Gewalt // Ibid. - S. 175-212.
6. Oldenburg S. Zwischen Akzeptanz und Widerstand: Jugendliche Lebenswelten im kolumbianischen Bürgerkrieg // Ibid. - S. 95-132.
С.Г. Ким
2012.04.006. БУЦЕРИУС СМ. ТОРГОВЦЫ НАРКОТИКАМИ МЕЖДУ ИСЛАМСКИМИ ЦЕННОСТЯМИ, ПОВСЕДНЕВНОЙ ЖИЗНЬЮ В ГЕРМАНИИ И ПРЕСТУПНОСТЬЮ. BUCERIUS S.M. Drogendealer im Spannungsfeld zwischen islamischen Werten, Alltag in Deutschland und Kriminalität // Ztschr. für Soziologie. - Stuttgart, 2008. - Jg. 37, H. 3. - S. 246-265.
Высокий уровень преступности в среде молодых мигрантов второго поколения - это тема, которую часто обсуждают как в научной литературе, так и в средствах массовой информации. Если раньше в качестве объяснения девиантного поведения этой группы населения прежде всего ссылались на теории конфликта культур, то сейчас принято говорить об исключенности молодых мигрантов из политической, социальной и экономической жизни общества. После публикации результатов первых исследований PISA1 стало ясно, что молодые мигранты второго и третьего поколений оказались обделенными германской системой образования. Другие исследования показали, что эта категория населения подвергается
1 Исследования PISA (Programme for international student assessment) - международный опрос знаний 15-летних школьников, проводимый с 2000 г. раз в три года во многих странах, входящих в Организацию экономического сотрудничества и развития (OECD). - Прим. реф.
дискриминации, в том числе расистского толка, в школах и общественных местах. Дискриминация и исключенность толкают их к неформальным рынкам.
Сандра Буцериус (Центр криминологии и социально-правовых исследований Университета г. Торонто, Канада) провела этнографическое исследование среди молодых мужчин - выходцев из семей мигрантов, чтобы выявить механизмы, которые они используют, чтобы добиться компромисса между традиционными ценностями, исламом и повседневной жизнью в Германии. В связи с тем что торговля наркотиками как основной источник доходов играет в жизни исследуемой группы молодежи доминирующую роль, Буцериус обратилась к анализу влияния специфической идентичности членов группы на их поведение. Известно, что акторы действуют под влиянием определенных ценностей и норм, что не позволяет им поступать только целерационально. Этнографы установили, что и торговцы наркотиками действуют в соответствии со своими системами ценностей и норм, что отражается на выборе «клиентуры», продаваемых наркотиков, деловых партнеров. Точно так же молодые мигранты вынуждены выстраивать свои действия в соответствии с существующими представлениями о ценностях, с одной стороны, и требованиями рынка - с другой.
Автор осуществила свое полевое исследование в одном из домов молодежи1 (Ц^еп^аш) Франкфурта-на-Майне, где она предварительно проработала полтора года, что позволило ей войти в состав группы, которую она затем исследовала. В качестве теоретического обоснования полевой работы была взята концепция «чистоты и осквернения»: анализу подлежали процесс формирования этих понятий и влияние представлений о чистом и оскверненном на действия акторов, в том числе - нелегального характера. Исследовательница регулярно проводила много времени в составе группы, вела дневник и брала интервью. Группа состояла из
1 Дома молодежи организуются местным самоуправлением или церковью для школьников и молодежи района или населенного пункта. Целевой группой домов молодежи считаются дети из семей мигрантов и неблагополучных семей. Персонал домов молодежи может помочь с выполнением школьных домашних заданий, а также проводит занятия, ориентирующие в выборе профессии, и организует досуг (концерты, игры и пр.). Предотвращение правонарушений - одна из целей работы домов молодежи. - Прим. реф.
55 мужчин в возрасте от 16 до 31 года: 27 человек были детьми выходцев из Турции, восемь - из Албании, шесть - из Марокко, три -из Хорватии, три - из Боснии; у пяти человек родители были выходцами из разных стран, трое родились в немецких семьях, но практически не имели контактов с немецкими ровесниками. Только 6 человек из 55 имели гражданство ФРГ. За исключением трех немцев и пяти албанцев, все члены группы принадлежали ко второму поколению мигрантов. 19 не закончили школу, трое еще учились в школе, остальные смогли получить базовое школьное образование. Большинство родителей этих молодых людей приехали в Германию в качестве гастарбайтеров, и только семеро из 110 родителей имели среднее образование. Среднее количество детей в семьях этой группы составляло 3,7, что существенно выше среднего (1,4) по Германии. Практически все респонденты выросли в той части города, в которой находился дом молодежи, и чувствовали себя связанными с этим районом. На вопрос о своем происхождении они не отвечали: «я - турок» или «я - немец» и не называли местом жительства Франкфурт; они ассоциировали себя исключительно со своим районом, где они «чувствуют себя дома», и не могли представить своей жизни хотя бы в другой части Франкфурта. Такая «локальная идентификация», пишет автор статьи, позволяет акторам преодолеть статус иностранцев или мусульман и создать свое собственное жизненное пространство, которое одновременно отождествляет их с немецким большинством и отграничивает от него. Это жизненное пространство мигрантов второго поколения является гибридной системой, позволяющей им мечтать о стране, откуда родом их родители, и никогда не надеяться туда вернуться. Молодых людей этой группы связывает между собой не общность этнического происхождения их родителей, а общий опыт жизни и взросления в Германии в статусе мигрантов.
Несмотря на то что в масштабах страны район главного вокзала Франкфурта-на-Майне известен как место продажи и употребления наркотиков, представители исследуемой группы не имели контактов с торговцами из этого района, а работали исключительно в своей части города. В отличие от района главного вокзала, где в основном торгуют крэком (дериват опиатов) и героином, члены группы торгуют марихуаной и кокаином, реже - героином. Местоположение их района проживания и инфраструктура общественно-
го транспорта позволяют вербовать клиентов не только из числа студентов, но и из тех, кто работает в центре города или приезжает купить наркотик.
Отсутствие образования, нежелание встраиваться в существующие в Германии иерархические структуры толкают членов исследуемой группы к противозаконному бизнесу, чтобы оплатить свои высокие расходы (некоторые респонденты рассказывали, как они отказывались от рабочих мест только потому, что должны были работать под началом женщины). Как отмечает И. Тэйлор, именно для групп населения, которые страдают от хронически низких заработков или недостаточной занятости, потребление и приобретение статусных символов становятся важнейшими элементами их идентичности1. С. Буцериус также обнаружила, что деньги, полученные от торговли наркотиками, тратятся их хозяевами на развлечения, выпивку, дорогую одежду - в попытке выйти за рамки социального стереотипа «бедных детей мигрантов». Интересно, что эти деньги практически никогда не попадают в семьи торговцев наркотиками. Исследовательница установила, что члены группы считают деньги, заработанные подобным способом, «нечистыми» в терминах их религиозных представлений и не хотят, чтобы они попали в семью, принося туда «грязь и позор». Хотя подобные высказывания нередко интерпретируют как попытку оправдания «трат на себя» вместо поддержки семьи, автор убедилась, что деньги в семьи чаще отдают те, чьи родители менее религиозны или не религиозны вовсе.
Повседневная жизнь в Германии, которую ведут члены группы, предусматривает их сознательное отграничение как от традиционных ценностей родителей, так и от ценностей немецкого большинства. Центральное значение в этой среде получают категории «чистого» и «оскверненного / грязного». С одной стороны, подобные представления имеют религиозную природу (например, отказ от свинины или пост в рамадан), с другой - действия членов группы подчинены представлениям о чистоте, которые не имеют чисто религиозных оснований, а генерированы как нормы легитимации самими членами группы. При этом молодые мигранты уве-
1 Taylor I. Crime in context: A critical criminology of market societies. - Cambridge: Polity, 2000.
рены, что их представления о чистоте связаны с религией и что они придерживаются «исламских правил». Так, они считают, что торговля наркотиками не является грехом, потому что это происходит в Германии, которую они считают «нечистой» страной. Необходимо учитывать, что члены исследуемой группы не обладают фундаментальными знаниями о религиозных нормах и в большинстве своем не читали Коран. Тем не менее они весьма четко представляют себе, что значит быть «настоящим мусульманином». Часть своих знаний они получили от родителей, часть была сформирована в контексте внутренней повседневной жизни группы; в дискуссиях те из них, кто посещает мечеть или читает Коран, имеют влияние на мнения остальных. Шестеро молодых людей, которые не являлись мусульманами (немцы и хорваты) утверждали, что идентифицируют себя скорее с исламом и принимают ценности и нормы группы. Члены группы осознают, что их деятельность противоречит как культурным нормам их родителей, так и правилам немецкого большинства. Поэтому легитимация и представление об их деятельности как «чистой» могут функционировать исключительно внутри группы: правоверные мусульмане вряд ли согласятся считать их занятия удовлетворяющими религиозным нормам ислама.
В криминологии существует мнение, что окончание преступной деятельности нередко становится следствием вступления в брак1. Молодые мигранты в своих интервью подтвердили эту гипотезу, утверждая, что для прекращения торговли наркотиками нужны серьезные основания, например создание семьи. Для этого, по мнению респондентов, подходят только «чистые» женщины - девушки из хороших мусульманских семей. В категорию «нечистых» попали мусульманки, ведущие неподобающий образ жизни, и все немусульманки. Автор реферируемой статьи пришла к выводу, что четкие представления членов группы о чистоте и нечистоте в отношении женщин весьма сужают круг тех, с кем они могли бы вступить в брак, поэтому фактор брака не может считаться серьезным основанием для прекращения преступной деятельности.
1 См.: Laub J.H., Sampson R.J. Shared beginnings, divergent lives. - Cambridge (MA): Harvard univ. press, 2003.
Согласно Ш. Мерфи, у торговцев наркотиками есть моральный запрет на продажу наркотиков детям1, хотя в целом теме выбора наркоторговцами своей клиентуры специального внимания пока не уделялось. Члены исследуемой группы подтвердили наличие этого морального запрета. Решение вопроса о том, кто является ребенком, а кто уже нет, остается на усмотрение каждого торговца. Сильнее этот запрет проявляется в отношении «детей» той же культуры, к которой принадлежат сами торговцы, слабее - в отношении немецких «детей». В целом продажу наркотиков представителям своей культуры сложнее легитимировать, особенно консервативным членам группы. В представлении мигрантов - торговцев наркотиками Германия - это страна, в которой «разрешено все». Один из респондентов рассказал, что его отец, когда бывал особенно зол на детей, говорил: «Ты как немец!». Это было самым страшным оскорблением. У. Шиффауер также замечает, что в семьях иммигрантов Германия ассоциируется с наркотиками, алкоголем, сексуальной распущенностью, насилием, нацизмом2.
Полученное от родителей представление о немецком обществе служит одной из основных стратегий легитимации противоправной деятельности молодых мигрантов второго и третьего поколений. Члены группы считают себя ответственными за то, чтобы их район не был наводнен бездомными, поэтому не продают им наркотики. По тем же причинам они не продают крэк. Продажа экстази случается очень редко. С одной стороны, торговцы имеют весьма ограниченный доступ в клубы, с другой - они считают аморальным продавать наркотики, состав которых им не известен. Как выяснила исследовательница, «желательный» клиент должен удовлетворять двум условиям: обладать социальной репутацией (многие с гордостью рассказывали, что среди их клиентов есть врачи, адвокаты или полицейские) и не быть «чистым» (например, представителем «своей» культуры). Потребление марихуаны внутри группы воспринимается толерантно и практикуется почти всеми; примерно пятая часть группы время от времени принимает кокаин.
1 Murphy Sh., Waldorf D., Reinarman C. Drifting into dealing: Becoming a cocaine seller // Qualitative sociology. - B.; N.Y., 1990. - Vol. 13, N 4. - P. 321-343.
2
Schiffauer W. Cosmopolitans or cosmopolitans: On the relevance of local identification in globalizing society // Worlds on the move / Ed. by J. Friedman, S. Randeria. -L.; N.Y.: I.B. Tauris, 2004. - S. 93-102.
2012.04.007-008
В заключение автор отмечает изменения, произошедшие в последнее время в наркоторговле среди молодых мигрантов. Если 10 лет назад вид продаваемого наркотика был связан с этническим происхождением членов группы (героин продавали в основном албанцы, кокаин - марокканцы и т.д.), то сейчас этой связи больше не существует. Кроме того, сегодня «деловые» связи все чаще налаживаются за рамками собственной этнической группы, на первом месте оказываются «профессиональные» качества партнера, а не его происхождение.
В.Н. Гиряева
2012.04.007-008. ИТАЛЬЯНСКАЯ МАФИЯ В ГЕРМАНИИ. (Сводный реферат).
2012.04.007. SCIARRONE R., STORTI L. Die italienische Mafia in Deutschland // Dolce vita? Das Bild der italienischen Migranten in Deutschland / Hrsg. von O. Janz, R. Sala. - Frankfurt a. M., N.Y.: Campus, 2011. - S. 177-197.
2012.04.008. RESKI P. Von Kamen nach Corleone: Die Mafia in Deutschland. Hamburg: Hoffmann & Campe, 2010. - 351 S.
В статье итальянских авторов Рокко Шароне и Луки Сторти (Туринский университет) в сборнике «Дольче вита», который посвящен жизни итальянских мигрантов в Германии, обрисована деятельность мафии в этой стране. Итальянские мигранты в Германии начала XXI в. предстают как гастарбайтеры, успешно интегрированные в немецкое общество, отмечают авторы. Намереваясь дать собственное определение феномена мафии, они напоминают о многочисленных публикациях и фильмах на эту тему, включая телесериал «Один против мафии» и картину Фрэнсиса Форда Копполы «Крестный отец». Если говорить о мафии во множественном числе, то можно назвать такие исторически сложившиеся и укорененные на территории Южной Италии организации, как «коза но-стра» на Сицилии, «ндрангета» в Калабрии и «каморра» в Неаполе (007, с. 181). В первую очередь речь идет об организованных преступных группировках. Лица, принадлежащие к мафии, образуют тайное общество с точно определенными правилами и четкой, иерархически выстроенной организационной структурой. Такая организация имеет тесные внутренние связи и, в противовес этому, слабые связи с обществом. Наконец, эта характерная организаци-
