CC BY
7
рован в более справедливое мироустройство политическими и гражданскими усилиями моральных активистов во всем мире.
В заключительном слове к материалам спецвыпуска PSR Г. Саммут и А. Гиллеспи подчеркивают, что обнаружившееся разнообразие трактовок солидарности в терминах социальных представлений позднего модерна имеет общую практическую направленность. В большинстве статей так или иначе прозвучал призыв к признанию другого в качестве равноценного культурного субъекта и равноправного участника глобального межкультурного диалога.
Е.В. Якимова
2013.04.017. КОГАН И. ИСПОЛЬЗОВАТЬ ПОТЕНЦИАЛ! ДЕТЕРМИНАНТЫ И ПОСЛЕДСТВИЯ ПРИЗНАНИЯ ПОЛУЧЕННОГО ОБРАЗОВАНИЯ У ИММИГРАНТОВ ИЗ БЫВШЕГО СОВЕТСКОГО СОЮЗА.
KOGAN I. Potenziale nutzen! Determinanten und Konsequenzen der Anerkennung von Bildungsabschlüssen bei Zuwanderern aus der ehemaligen Sowjetunion in Deutschland // Kölner Ztschr. für Soziologie u. Sozialpsychologie. - Köln; Wiesbaden, 2012. - Jg. 64, H. 1. - S. 67-89.
В условиях дефицита рабочих рук в новых отраслях производства, обусловленного снижением количества молодых специалистов и старения населения в целом, в Германии активно обсуждается проблема привлечения компетентного и инициативного персонала из других стран, в том числе не входящих в состав Европейского союза. Приток мигрантов такой категории порождает необходимость их быстрой и успешной интеграции в принимающее общество. Совершенствование политики в области планирования и управления занятостью ведется с пониманием того, что развитие рыночных отношений переводит образование в разряд конкретных социально-экономических категорий, существенно изменяя его роль. Учебные заведения приобретают черты коммерческих предприятий, где совокупность навыков становится товаром, а преподавание - образовательной услугой. Единодушно признается взаимозависимость между позитивным состоянием интеллектуального потенциала у мигрантов и их погружением в новые жизненные обстоятельства.
Вместе с тем вопреки относительно высокому уровню подготовки приезжих из Восточной Европы у них возникает немало про-
блем на рынке рабочей силы ЕС [с. 68]. Одна из причин малых шансов для успешного продвижения дипломированных мигрантов на производстве связана со специфичностью составляющих «человеческого» капитала, которые присущи жителям разных стран. В связи с переселением смещаются акценты значимости тех или иных характеристик и способностей, необходимых для роста производительности труда. Это усугубляется тем, что соответствующий отечественному образованию набор усвоенных человеком знаний, позволяющий оптимизировать его трудовую деятельность, часто - в силу формальных моментов - считается непригодным в принимающих обществах.
Руководствуясь всеми перечисленными обстоятельствами, профессор социологии Мангеймского университета (ФРГ) Ирена Коган ставит перед собой задачу выявить факторы, побуждающие мигрантов стремиться к признанию пригодности полученного ими на родине культурного багажа. Данная работа приобретает особую актуальность на фоне нового Закона об оценке и признании иностранных дипломов (Bundesanerkennungsgesetz) в ФРГ, вступившего силу 1 апреля 2012 г. В стране сегодня проживают около 3 млн. человек, получивших высшее образование за рубежом, причем у многих дипломы так и не были узаконены, вследствие чего эти специалисты работают либо не по специальности, либо на ставках, не соответствующих их квалификации. Отсюда вытекает необходимость изменения предписаний о профессиональной экспертизе, дающих шанс многое поменять в кадровой политике немецких фирм и организаций.
В качестве примера Коган ссылается на данные о положении в Германии выходцев из бывшего Советского Союза. Эта социальная группа наглядно демонстрирует, как приезжим из одной и той же страны предоставляются неодинаковые права. Так, «поздние» переселенцы (Spataussiedleren - немцы, въехавшие на территорию ФРГ после 31 декабря 1992 г.) наряду с получением гражданства обладают льготами при оценке приобретенных ими на родине знаний. Разумеется, это не означало автоматического признания правомочности их квалификации или опыта работы. С середины 1990-х годов таким иммигрантам предоставляется возможность получить неформальное удостоверение о пригодности их профессиональных навыков, свойственных персоналу нижнего разряда [с. 70]. Однако
такое право официально не распространяется на иммигрантов-евреев, получающих по прибытии статус «контингентного беженца» (Kontingentflüchtlingsstatus)1. Это указывает не только на различия в восприятии двух групп мигрантов, но и на значимость учета неформальных признаков (осмысление ситуации, выбор моделей поведения и их предполагаемых результатов в будущем) [с. 69].
ФРГ отличается высокой степенью профессионального регулирования и регламентации при подборе кадров. Здесь существует пять квалификационных групп: выпускники вузов, выпускники техникумов, мастера и квалифицированные рабочие, лица, обучавшиеся какой-либо специальности на производстве, и неквалифицированные работники. Если взглянуть на эти категории с учетом происходящих нововведений, то вырисовывается следующая картина. Во-первых, представители профессий, не подлежащих регламентации (nichtreglementierte Berufe), получают право претендовать на проверку эквивалентности своих умений (Gleichwertigkeitsprüfung) независимо от гражданства и происхождения. Однако в этой сфере можно работать и без формального подтверждения пригодности к сравнимой профессиональной деятельности, если есть соответствующая вакансия с последующим обучением на производстве. Во-вторых, для обладателей регламентируемых профессий качественная оценка полученного за рубежом образования остается обязательной, хотя «привязка» к гражданству устраняется. Следовательно, согласно новому закону, для работы по специальности решающей признается совокупность знаний и умений, поведенческих и мотивационных установок, необходимых для ее осуществления. Доступ ко всем регламентируемым должностям (например, в здравоохранении или педагогике) требует признания де-юре соответствующих дипломов и аттестационных свидетельств. Обязанности, связанные с нерегламентируемыми профессиями, могут выполняться путем апробации пригодности де-факто. Для мигрантов первой категории платная процедура оценки профессиональной компетенции обязательна на высоком государственном уровне; для второй категории ее формальное подтверждение вменяется в обя-
1 См., например: Liebau E. Arbeitsmarktintegration von hochqualifizierten Zuwanderern: Zur Erklärung des spezifischen Integrationsmusters in den deutschen Arbeitsmarkt von Aussiedlern und jüdischen Kontingentflüchtlingen aus der ehemaligen Sowjetunion: Inauguraldissertation. - Mannheim: Univ. Mannheim, 2011.
занность местным торгово-промышленным и ремесленным палатам, компетенция которых ограничена рамками федеральных земель.
Научные исследования в Германии, касающиеся равноценности личностных характеристик мигрантов, достаточно многочисленны, но остаются, по мнению Коган, описательными и носят информационный характер1. Исследователи констатируют недостатки в системе поддержки дипломированных специалистов-мигрантов и определения уровня их профессионализма, а также высокое число отказов со стороны ведомств, открывающих доступ к соответствующим должностям. Так, в Нижней Саксонии только 12% дипломированных мигрантов обладали информацией о возможностях подтверждения их рейтинга и правах на социальные выплаты (А^-II). Примерно 27% из них вообще не претендовали на проверку эквивалентности их удостоверений, а 38,4% заявлений с просьбой об ее установлении были отклонены, причем от одной трети до половины таких специалистов являлись выходцами из государств Восточной Европы и Центральной Азии2.
Причины слабой готовности мигрантов вкладывать деньги в процедуру оценки уровня их образования видятся в недооценке следующих аспектов. В качестве эталона для сравнения берется та немецкая квалификация, на установление соответствия которой претендует соискатель. Задача ведомств - на основании предоставленных документов проанализировать составные части зарубежной и немецкой подготовки и выявить линии их соответствия. Даже в случае их несовпадения выдается заключение о том, какие звенья немецкой специализации включает в себя уже полученное образование, а какие - нет.
Никто не отрицает, что специалисты высокой квалификации сталкиваются с более серьезными трудностями при подтверждении качества знаний, чем выпускники общеобразовательных учреждений. Ключевым препятствием в поисках работы является невладение претендентами немецким языком как показателем пригодности для большинства профессий. Заявление и резюме с перечислением дипломов и описанием карьерного роста предоставляются на не-
1 См., например: Englmann B., Müller M. Brain Waste: Die Anerkennung von
ausländischen Qualifikationen in Deutschland. - Augsburg: Tür an Tür, 2007.
2
Hadeed A. Sehr gut ausgebildet und doch arbeitslos: Zur Lage höherqualifizierter Flüchtlinge in Niedersachsen. - Oldenburg: BIS-Verl., 2004.
мецком языке, причем документальные подтверждения и справки о квалификации, необходимые для проверки уровня соответствия, должны быть подготовлены официально назначенным или присяжным переводчиком. Информационные веб-страницы о процедурах установки правомочности иностранных дипломов и трудоустройства в Германии, издаваемые уполномоченными органами власти, доступны только на немецком языке1. Дефицит сведений по вопросам профориентации и содействия в обучении необходимым навыкам типичен также и для родных стран иммигрантов.
При учете этих данных, заслуживает внимания статистика предпочтений при выборе средств, гарантирующих достижение цели с минимальными затратами и максимальными результатами. Коган ставит задачу проанализировать мотивы, которые побуждают одних решиться на оплату процедуры проверки легитимности своих документов, в то время как другие отказываются от нее. На этой основе выявляются преимущества и недостатки оценки соответствия уровней отечественного и немецкого образования, что свидетельствует о национальных особенностях стран-«доно-ров» и стран-«реципиентов» в эпоху глобализации [с. 71]. Для анализа ситуации на рынке трудоустройства выходцев из бывшего СССР в статье использованы данные опроса в рамках проекта, посвященного их интеграции в германское общество (май-июнь 2007). Здесь обработаны 658 интервью с иммигрантами-евреями и 892 - с «поздними» переселенцами старше 18 лет, прибывшими в ФРГ после 1994 г.
Большинство результатов оказались предсказуемыми. На стремление к повышению профессионализма (или смене сферы занятости) повлияли возраст, уровень полученного образования и размеры доходов. В поле зрения попали вопросы о способах реализации и продления «продуктивной фазы жизни» и об обучении на специальных курсах повышения квалификации. Разные пути адаптации мигрантов обусловлены не только рамочными условиями или профессиональной востребованностью, но и чертами их характера или темпераментом, определяющими типичный способ поведения и
1 См.: Zeugnisbewertungen: Ständige Konferenz der Kultursminister der Länder in der Bundesrepublik Deutschland. - Mode of access: http://www.kmk.org/zab/ zeugnisbewertungen.html; Berufliche Anerkennung. - Mode of access: www.berufliche-anerkennung.de
деятельности, отношение к миру и самому себе. Решения иммигрантов свидетельствуют о преференциях индивидуального стиля жизни - привычках, вкусах и склонностях, причем образование, профессия и доход - как приобретенные признаки - определяют его социальный статус, где данные компоненты тесно связаны между собой.
Автор статьи акцентирует выявленные различия между соискателями, профессиональная компетенция которых определялась принимающей стороной как равнозначная, и теми, чей профессиональный уровень был признан неэквивалентным немецким стандартам. Она констатирует, что инвестиционная модель оценки степени овладения человеком специальностью стимулирует решения в пользу более высокой прибыли по сравнению с риском, связанным с их воплощением. При этом последствия от вложений для каждой группы мигрантов зависят от ряда факторов. Во-первых, вполне вероятно, что специалисты, занимавшие руководящие посты на родине и имеющие высокий уровень образования, более склонны к издержкам, связанным с одобрением их квалификации, чем стоящие на нижних ступенях иерархической лестницы. Несмотря на то что в случае признания неполного соответствия их откат назад ощутимее, чем у менее квалифицированных иммигрантов, исходные затраты чаще всего компенсируются. Они полностью оправданы, если переселенцы молоды и могут рассчитывать на долгие годы занятости в экономике принимающей стороны. Во-вторых, готовность к расходам зависит от доступа к информации, который легче для мигрантов, владеющих немецким языком и обладающих контактами в ФРГ. В любом случае на формы интеграции влияют и материальные обстоятельства, и субъективные надежды на успешную карьеру [с. 71].
Коган стремится представить сведения не только о мотивах действий разных групп иммигрантов, но и об их успехах на рынке занятости. Наряду с официальными факторами (дипломы или сертификаты), которые предопределяют шансы претендента, учитывается нечто, отличающее его от других и при прочих равных условиях выступающее на передний план (психологические особенности, неформальные рейтинги и т.д.) [с. 72]. Исходя из того, что большинство заключений о соответствии уровней образования являются отрицательными, вероятные работодатели получают исчерпы-
вающую информацию о потенциале мигранта. Если для подтверждения эквивалентности немецким стандартам не хватает каких-то навыков, то их можно приобрести на курсах повышения квалификации, широко распространенных в ФРГ, с тем чтобы подать заявление повторно.
При характеристике детерминант и последствий признания иностранных дипломов автором был использован метод оценивания эффекта воздействия. Сначала мотивы поступков приезжих анализировались как результат воздействия внутренних и внешних факторов, предопределяющих установку на выбор вектора освоения новой реальности (профессии, стиля и образа жизни). Далее сравнивались результаты «вживления» и карьерного роста мигрантов с различным исходным (приобретенным на родине) статусом, включающим набор способностей, знаний и компетенций. Используя формулу алгоритмов сопоставления, Коган дифференцирует «человеческий капитал» следующих групп: 1) лица, которые ходатайствовали о признании правомочности своего диплома, и те, кто не претендовал на это; 2) потерпевшие неудачу при проверке эквивалентности образования и те, кто не проходил этой процедуры; 3) получившие подтверждение своей квалификации и соискатели, усилия которых остались безуспешными; 4) лица с оценкой уровня профессионализации как приемлемого и те, у которых он оказался несоответствующим [с. 74-77].
Сведения о приобретенных реципиентами знаниях и их профессиональном рейтинге были представлены в соответствии как с «международными социоэкономическими параметрами» (т.е. шкалой ISeI), так и с качествами регламентируемых и нерегламентируе-мых профессий на рынке труда ФРГ. Учитывались также возраст мигранта на момент его переезда, уровень знания иностранного языка (как критерий культурного капитала) и факт наличия контактов с принимающим сообществом (как индикатор социальных ресурсов). Устанавливались правовое положение переселенцев, родственные связи, гендерная принадлежность и место жительства до эмиграции. Наконец, не остались без внимания такие психологические факторы, как открытость, добросовестность, экстравертность, совместимость и эмоциональная устойчивость. С целью измерения успехов на рынке рабочей силы были проанализированы скорость получения тарифной ставки и статус, приобретенный вследствие
принадлежности к той или иной профессиональной группе. Динамика продвижения по службе в течение первых трех лет после переселения прослеживалась на фоне состояния экономических и прочих социальных структур в Германии в те же годы [с. 76].
Опираясь на расчеты, Коган делает вывод о том, что подтверждение соответствия иностранных дипломов немецким документам об образовании является скорее исключением, чем правилом. Яркий пример тому - специализации в области юриспруденции. Около половины выходцев из бывшего Советского Союза вовсе не пытались подтвердить свое образование, и только четверть опрошенных сообщили, что их подготовка была учтена после завершения соответствующих курсов в ФРГ [с. 78]. Лица, имевшие общее школьное образование, сравнимое с получением аттестата зрелости, при попытке определения его правомочности встречали меньше преград, чем люди, получившие на родине профессиональное образование. У лиц со средним специальным образованием, соответствующим в Германии обучению в техникуме, неудачи нередко были связаны с недостаточно ясными программами. В Германии обучение многим профессиям (особенно в ремесленной и коммерческой сферах) осуществляется по двойной системе, т.е. происходит параллельно на предприятии (практический курс) и в учебных классах (теоретический курс). Значительная часть выходцев из бывших республик СССР, имевших высшее образование, хотя и были успешны при оценке их профессионального статуса, приобретали недостающие компоненты профессии в процессе повышения квалификации.
Полученные результаты показывают, что, несмотря на то что «поздние» переселенцы пользуются некоторыми привилегиями при одобрении их профессиональной подготовки, лишь незначительная их часть (по сравнению с иммигрантами-евреями) ходатайствует об этом. Данная тенденция свидетельствует об огромной роли интеллектуального капитала, замечает автор. Кроме того, не отмечено различий в стремлении к признанию образования у лиц, которые въезжали со статусом «собственно переселенца», и у тех, кто иммигрировал как родственник «советских» немцев.
Коган констатирует, что обязательная оценка уровня образования мигранта замедляет процесс его социальной адаптации. У тех мигрантов, кто не претендовал на подтверждение равноцен-
ности своих удостоверений, гораздо больше шансов получить рабочее место в первый год после переселения. По мере увеличения срока пребывания в Германии растет и доля тех переселенцев, кто нашел приложение своим профессиональным навыкам. Однако настоящий прорыв в адаптации и продвижении по службе наблюдается у получивших оценку своей компетенции де-юре. Хотя срок их попадания в тарифную сетку удлиняется, они с большей вероятностью получают высокие посты. Даже те соискатели, образование которых классифицировалось как не вполне соответствующее стандартам, попадали в престижные учреждения гораздо чаще, чем мигранты, не проходившие процедуру проверки эквивалентности их дипломов [с. 80].
Результаты опросов подтверждают различия мигрантов не только с точки зрения их продвижения на рынке труда, но и в психологическом отношении, связанном со степенью признания их компетенции. Речь идет о личностных характеристиках, способствующих эффективной работе в условиях передовых технологий (адаптивность, приспособляемость к быстро меняющимся производственным ситуациям, чувство ответственности и т.д.). Коган задается вопросом, в какой мере эти параметры зависят от масштабов социальной интеграции прибывающих, обусловленных, в свою очередь, принципами оценки их потенциала и селекцией кадровых агентств, ориентированных на заполнение вакансий. Центры профессиональной информации агентств по вопросам труда предлагают широкий спектр данных о различных специальностях в Германии, о видах работы и необходимой квалификации.
Полученные эмпирические данные и теоретические прогнозы доказывают, что с подъемом уровня образования повышается заинтересованность в его международном признании, мотивы которой у соискателей разных профессиональных категорий практически не отличаются. В мультивариационных трактовках не найдено четких различий между мужчинами и женщинами, а также выходцами из азиатской или европейской части бывшего СССР [с. 82]. Примечательно, что люди с очевидной психологической экстравертностью реже претендуют на оценку документов и скорее полагаются на свои коммуникативные способности для достижения успехов на рынке труда. К оплате расходов на определение равноценности уровня подготовки чаще предрасположены иммигранты, устрем-
ленные к более полной самореализации и быстрому продвижению вверх.
Приобщение к изучению индивидуальных особенностей мигрантов позволило автору статьи выявить различия в их стратегиях поведения. Одни предпочитают инвестиции не столько в долгосрочный профессиональный успех, сколько в быстрое получение рабочего места и практическую пользу от трудоустройства. Поэтому они согласны на любые вакансии, вместо того, чтобы ждать лучшие. Фактически доля тех, кто получил должность уже в первый год после переселения, выше тех, кто претендовал на признание их образования, и через три года 72% этой группы были включены в производство социально необходимых благ. На рынке труда ФРГ это оправдано в случае подтверждения пригодности рабочих из бывшего Советского Союза де-факто. Среди тех, кто нуждался в обязательной проверке эквивалентности образования де-юре, обладатели позитивных заключений имели привилегии, несмотря на отмеченные пробелы. В течение первых трех лет после прибытия они включались в штат предприятия, но занимали менее значимые должности, требовавшие меньшей квалификации. В силу этого автор не отмечает различий между этими группами по скорости их трудоустройства и адаптации.
При сопоставлении лиц, отечественное образование которых определялось как равноценное полученному в ФРГ, и тех, у которых оно классифицировалось как менее приемлемое, вполне ожидаемыми оказались и различия их шансов извлечь пользу из потери времени и денег. Однако это зарегистрировано только в течение первых трех лет после переселения. Если же взглянуть на профессиональный статус и продвижение по службе независимо от времени, тогда преимущества высокообразованной группы менее очевидны. Определение отечественного багажа знаний и навыков как пригодного облегчает быстрый доступ к престижным рабочим местам. Но те лица, образование которых признавалось с некоторыми оговорками, также занимали руководящие должности, хотя и с условием переобучения.
Как свидетельствуют опросы, параллельно процедуре оценки полученных знаний мигранты продолжают профессиональную подготовку или обучение в вузах Германии. Согласно анализу И. Коган, выходцы из бывшего СССР благодаря усовершенствова-
нию квалификации обладают преимуществами на рынке рабочей силы и достигают профессионального статуса, равного статусу тех, кто был успешнее при оценке их дипломов [с. 85]. По мнению автора, немецкое законодательство о признании иностранных удостоверений об образовании выступает важным инструментом управления процессом внедрения квалифицированных мигрантов на рынок труда ФРГ. Даже если иностранные свидетельства об образовании не получают полного подтверждения, уже сама оценка их соответствия немецким квалификациям эффективна, так как способствует достижению целостности и равновесия в системе занятости.
С.Г. Ким
2013.04.018. ЯНСОН Э. СТЕРЕОТИПЫ, ОПРЕДЕЛЯЮЩИЕ «НАС»: СЛУЧАЙ ЖЕНЩИН-МУСУЛЬМАНОК.
JANSON E. Stereotypes that define «us»: The case of Muslim women // ENDC proceedings. - Tartu, 2011. - Vol. 14. - P. 181-196.
Эстонский исследователь Ээро Янсон (Тартуский университет) обращается к анализу причин регулирования традиций, связанных с исламом в странах Западной Европы. Автор приводит примеры законодательного ограничения на ношение мусульманской одежды в последнее десятилетие:
- в Германии в 2004 г. 8 из 16 земель ввели ограничение на ношение религиозной одежды и символов, хотя некоторые из них (например, Бавария и Баден-Вюртемберг) сделали исключение для «западнохристианской» одежды и символов (включая монашескую одежду);
- во Франции с 2004 г. в государственных школах запрещено ношение видимых религиозных символов (включая исламские головные уборы и «большие христианские кресты») по причинам безопасности и выполнения французских норм светского образования;
- в Бельгии в 2010 г. было единодушно запрещено ношение одежды, закрывающей лицо в общественных местах в целях безопасности;
- еще раз во Франции в 2011 г. был принят закон, запрещающий ношение одежды, закрывающей лицо, в школах, больницах, общественном транспорте. По этому закону наказанию под-
