CC BY
13
жду динамикой курса и изменениями структуры экспорта существует только в группе трудоемких товаров. На структуру экспорта сырьевых и капиталоемких товаров изменения валютного курса воздействия не оказывают, в данном случае передаточный механизм влияния валютного курса на цены не срабатывает.
Но в краткосрочном плане динамика валютного курса оказывает достаточно заметное влияние на структуру экспорта, хотя воздействие различается по отдельным группам товаров. По сырьевым товарам оно осуществляется по траектории кривой типа «J»: влияние ревальвации сначала слабое, затем оно усиливается, и с определенным временным лагом ревальвация приводит к уменьшению экспорта таких товаров. По отношению к трудоемким товарам ревальвация поначалу приводит к увеличению экспорта, а затем к его снижению. Экспорт капиталоемких товаров под влиянием ревальвации сначала замедляется, но затем начинает расти с повышающейся скоростью (036, с. 119).
В целом, воздействие ревальвации на экспорт и экономический рост неблагоприятно. Но ревальвация действительно создает определенные предпосылки для улучшения товарной структуры экспорта, так как она лишает ценовых преимуществ низкорентабельные производства с невысокой добавленной стоимостью, т.е. в основном трудоемкие производства. Тем самым формируются условия для повышения удельного веса капиталоемких товаров в экспорте (036, с. 120).
П.М. Мозиас
2012.01.037. БЕРКОВСКИЙ Ф. ПОЧЕМУ ПАКИСТАН РАЗВИВАЛСЯ МЕДЛЕННЕЕ, ЧЕМ ИНДОНЕЗИЯ? BERKOWSKI F. Dlaczego Pakistan rozwija! si? wolniej niz Indonezja? // Zagadki wzrostu gospodarczego / Ed. by Balcerowicz L., Rzonca A. -W-wa, 2010. - S. 309-333.
В 1965 г. Пакистан и Индонезия имели практически одинаковый показатель ВВП на душу населения, а в 2004 г. подушевой ВВП в Индонезии наполовину превышал пакистанский. Объясняя причины этого явления, автор отмечает, что начало развития было «не в пользу» Индонезии: национализация частных голландских предприятий привела к значительному повышению доли государственной собственности в создании ВВП, которая к 1960 г. возрос-
ла до 35%. До 1975 г. государство приняло около 300 голландских плантаций и 300 предприятий (с. 313). Финансовый сектор не только национализировали, но и консолидировали: пять ключевых банков были соединены в один конгломерат.
Восьмилетний план экономического развития, начатый правительством Сукарно в 1959 г., предусматривал увеличение государственных расходов в 12 раз (главным образом на инвестиции в национализированную промышленность). Слабая собираемость налогов в соединении с коррупцией среди чиновников привела к тому, что вместе с резким ростом расходов появился огромный финансовый дефицит.
В начале 60-х годов почти половина государственных расходов покрывалась кредитами центрального банка, что в результате привело к быстрому росту цен. Уровень инфляции в 1966 г. перевалил за 1500%. Стоимость обслуживания внешнего долга быстро превысила возможности администрации Сукарно, поставив страну на грань банкротства. Разразился экономический кризис: в 19601965 гг. производство сокращалось со средней скоростью 1% в год (с. 314).
В Пакистане же 1960-1965 гг. стали временем изменений, способствовавших экономическому росту. Правительство не вмешивалось в экономику; единственным исключением стали инвестиции в инфраструктуру, призванные дополнить частные инвестиции. В 1960 г. доля госсобственности в создании ВВП составила 12,8% и была почти втрое меньше, чем в Индонезии. Бюджетные расходы в 60-е годы составили 11,6% ВВП Пакистана при доходах в размере 13,1% ВВП. Бюджет был профицитным. Аналогичным образом дело обстояло и с инфляцией, которая оставалась на низком уровне, несмотря на то, что центральный банк полностью зависел от правительства (с. 314).
В дальнейшем роли поменялись: 1965-1978 гг. стали временем динамичного экономического роста Индонезии и замедления роста в Пакистане. Тогда в обеих странах были осуществлены отличные друг от друга пакеты реформ, изменивших народнохозяйственные системы и приведших в результате к изменению темпа роста.
В Индонезии экономический кризис в 1965 г. способствовал переходу власти к генералу Сухарто. С помощью (и при финансо-
вой поддержке) МВФ была составлена программа стабилизации экономики. Сокращение бюджетных расходов и контроль над эмиссией денег позволили быстро справиться с высокой инфляцией. Для того чтобы не допустить повторения экономического коллапса конца эры Сукарно, законодательно был введен принцип сбалансированного бюджета. До 1973 г. Сухарто вел сравнительно либеральную торговую политику и повысил конкуренцию в финансовом секторе. Разрешили открывать коммерческие банки, был раздроблен конгломерат банков. Было также дано согласие на деятельность ограниченного количества иностранных банков. Программа стабилизации и либерализации оказалась успешной. В 1966-1971 гг. ВВП на душу населения рос по 5% ежегодно (с. 315).
Для Пакистана 1966-1978 гг. оказались временем политической нестабильности и социальных конфликтов. В результате гражданской войны 1971 г. Восточный Пакистан отделился, образовав Бангладеш. А результатом социальных выступлений стало, в частности, создание профсоюзов, введение минимальной оплаты труда, более прогрессивной системы налогообложения и поощрение повышения оплаты труда у самой низкооплачиваемой части населения.
Пакистан принял аналогичную индонезийской стратегию развития - финансирования из государственных средств значительных инвестиций (с той лишь разницей, что в Пакистане их бе-нефициарием были госпредприятия, а в Индонезии - связанные с властью, но частные объединения, в большей степени руководствующиеся экономическим расчетом). В итоге в 1966-1978 гг. государственные расходы в обеих странах увеличились до сопоставимых уровней - с 10 до 23% ВВП в Индонезии и с 11 до 25% ВВП в Пакистане. Однако в Индонезии дефицит составлял примерно 2-4% ВВП, госдолг около 30% ВВП (с. 316), а в Пакистане дефицит достиг 7% ВВП, госдолг - 72% ВВП в 1973 г., после чего стабилизировался на уровне 60% ВВП (с. 316).
Существенно притормозила экономический рост в Пакистане национализация. В 1972 г. правительство З.-А. Бхутто провело национализацию 32 крупных фабрик в главных отраслях промышленности, был национализирован весь страховой сектор, транспорт, сеть переработки и реализации нефти, мукомольни и текстильная промышленность. В 1974 г. национализация охватила все коммерческие банки. Следствием стала утечка частного капитала из стра-
ны. В 1973 г. стоимость частных инвестиций в промышленность составила половину, а в 1978 г. едва треть инвестиций 1970 г. Зато доля госсектора в ВВП возросла с 12,8% в 1960 г. до 17,8% в 1970 г. и 37,1% в 1980 г. (с. 317). Госпредприятия, проводящие в жизнь правительственную политику социального равенства, не были в состоянии удержать высококвалифицированные кадры, опытные работники эмигрировали главным образом в Великобританию. В соединении с правительственной политикой повышения зарплаты без связи с производительностью труда это усугубляло неэффективность государственного сектора, который в Пакистане вырос до размеров даже больших, чем в Индонезии. В сельском хозяйстве ограничения касались максимального размера производства, расширялись права арендаторов земли.
В экономике Индонезии привилегированным, а порой и монопольным положением пользовались частные корпорации. Они контролировали практически все сектора экономики. Коммерческий успех зависел от поддержания хороших отношений с властями. Возникла неконкурентоспособная экономика. Стоимость экспорта индонезийской промышленной продукции не превышала 1% ВВП.
Следующий качественный сдвиг в политике рассматриваемых стран произошел в 1979-1986 гг. Пакистан достиг среднегодового темпа роста ВВП на душу населения на уровне 4%, тогда как в Индонезии из-за ограничения экономических свобод и конкуренции среднегодовая динамика ВВП на душу населения держалась на уровне 1,7% (по сравнению с 5,9% в предыдущий период) (с. 318).
Экономические трудности, накопившиеся за годы правления Бхутто, заставили правительство Мохаммеда Зия-уль-Хака приступить к реформам. Частный сектор получил права, сравнимые с правами госсектора, а частный капитал получил практически полную свободу в выборе сектора для инвестиций (лишь несколько секторов оставалось в полной собственности государства). Была проведена либерализация финансового сектора при одновременном ужесточении контроля за банками.
Несмотря на то что в отмеченный период участие государственной собственности в создании ВВП в Пакистане было больше, чем в Индонезии, оно последовательно снижалось (с 37,1% в 1980 г.
до 33,7% в 1990 г.); в Индонезии же напротив - увеличивалось (с 26,4 до 29% ВВП) (с. 319).
Быстрому экономическому росту Пакистана способствовало также уменьшение ограничений во внешней торговле. В Индонезии показатель открытости экономики, определяемый как доля экспорта и импорта в ВВП (без учета нефти), держался на стабильном и более низком, чем в Пакистане, уровне. В Пакистане в начале 80-х были снижены импортные пошлины и снята большая часть нетарифных ограничений (в 1981 г. около 41% промышленной добавленной стоимости защищалось запретами на импорт, а еще 22% -другими формами ограничений импорта). Более либеральная торговая политика должна была, с одной стороны, усилить нажим на отечественную промышленность, а с другой - облегчить доступ к заграничному сырью и полуфабрикатам. Показатель открытости экономики вырос с 32% ВВП в 1979 г. до 35% ВВП в 1986 г. (с. 319)
В Индонезии в начале 80-х годов почти 1500 товаров (составляющих около 35% стоимости импорта) было охвачено системами квот или могли импортироваться только обладателями выданных правительством лицензий. Наряду с нетарифными торговыми ограничениями имели место импортные пошлины, достигавшие 200% стоимости товаров, не охваченных системой лицензирования. Сложность регламентов способствовала развитию коррупции в таможенном органе, занимающемся оценкой стоимости импорта и сбором соответствующих пошлин. Рост внешней задолженности Индонезии в отмеченный период с 28 до 69% ВВП обнажил слабости стабилизационных институтов. Задолженность Пакистана, уже находившаяся на высоком уровне (48% ВВП в 1986 г.), выросла с 1979 г. всего на 2% ВВП (с. 320).
Хозяйственные неудачи ясно дали понять правительству Су-харто, что реформы неизбежны. В условиях падения цен на нефть правительство существенно ограничило бюджетные расходы (до 21% ВВП в 1986 г.) и отложило на время, а после и вовсе отказалось от реализации многих крупномасштабных проектов (правительственные инвестиции упали с 13% ВВП в 1979 г. до 8% ВВП в 1986 г.). В 1983 г. была начата программа реформирования финансового сектора с целью превратить коррумпированный и контролируемый правительством сектор в конкурентный источник кредита с определяемой рынком процентной ставкой. Были ликвидированы
кредитные квоты, и государственным банкам разрешили установить рыночные ставки процента на депозиты. В 1985-1986 гг. была начата либерализация внешней торговли, в частности, было упразднено Таможенное бюро, а его обязанности были переданы швейцарской фирме «Societe Generale de Surveillance». Уже через месяц после этого изменения индонезийские импортеры отметили 20%-ное уменьшение издержек на осуществление внешнеторговой деятельности. В мае 1986 г. было принято решение возвращать импортные пошлины на ввозимые в Индонезию сырье и полуфабрикаты, которые в дальнейшем использовались для производства товаров на экспорт. Местные экспортеры получили также право импортировать те используемые ими сырье и полуфабрикаты, которые прежде были охвачены лицензионными ограничениями. Были также смягчены правила, ограничивавшие ранее приток иностранных инвестиций (он в результате вырос с 0,5% ВВП в 1987 г. до 1,5% ВВП в начале 90-х и до 2,5% ВВП в середине 90-х годов). В ноябре 1988 г. была устранена внушительная часть нетарифных барьеров в импорте, снижены ставки таможенных пошлин и упрощена процедура их взимания. Доля промышленного производства, охраняемого в Индонезии нетарифными барьерами, сократилась с 50% в 1986 г. до 35% в 1988 г. В 1990 году нетарифные барьеры касались 660 наименований товаров по сравнению с 1500 товарами двумя годами ранее. Максимальный таможенный тариф теперь составлял 40% по сравнению со ставкой в 200% на начало 80-х годов. (с. 320).
В конце 80-х корпорации потеряли привилегированное положение во внешней торговле и финансовую поддержку правительственных программ развития (в результате государственные расходы на цели развития упали с 7,4% в 1987 г. до 4,3% ВВП в 1996 г.). Была создана Торгово-промышленная палата, объединившая собственников малых и средних предприятий, не участвовавших в дележе правительственных нефтедолларов, она стала официальной стороной в контактах между предпринимателями и правительством.
В рамках либерализации финансового сектора были значительно упрощены формальности, связанные с открытием новых банков, а все уже существующие отечественные банки получили возможность свободно открывать новые отделения. Государствен-
ные предприятия получили право размещать до 50% своих фондов в частных банках. Была снижена стоимость обязательного резерва коммерческих банков с 15 до 2% стоимости пассивов. На индонезийской бирже было дано место ценным бумагам иностранных инвесторов, участие которых в компании, котировавшейся в Джакарте, могло достигать 49% ее акционерного капитала.
В Пакистане в 1988-1991 гг. были снижены таможенные пошлины на 1134 товарные позиции (увеличены же для 462 наименований) и максимальная таможенная ставка с 225% до 100%, и далее до 65% в 1995 г. Одновременно произошло сокращение количества ставок пошлин с 17 до 10. Показатель открытости экономики вырос с 34% ВВП в 1987 г. до 39% ВВП в 1990 г. (с. 323).
С согласия правительства Национальный банк Пакистана в 1991 г. получил право выдавать разрешения на создание новых частных коммерческих банков. В течение трех лет центральный банк десять раз воспользовался этим правом. Кроме того, до 1994 г. в Пакистане открыл свои отделения 21 иностранный банк. В 1992 г. было приватизировано 20 предприятий и два коммерческих банка.
Индонезия последовательно сокращала бюджетные расходы: с 21,3% ВВП в 1987 г. до 13% ВВП в 1996 г. В 1994 г. (впервые в истории Индонезии) был достигнут бюджетный профицит. Благодаря сокращению госдолга уменьшились и издержки по обслуживанию долга (с 6,4 до 4,1% стоимости ВВП) (с. 323).
Правительство Пакистана отказалось от большинства государственных программ развития (расходы на эту цель упали за 1987-1996 гг. с 8,1 до 3,5% ВВП). Были сокращены также текущие расходы бюджета с 4,8% ВВП в 1987 г. до 2% ВВП в 1996 г. Однако страна не отказалась от соревнования с Индией в гонке вооружений (расходы на национальную оборону составили 6-7,5% ВВП), что имело негативное воздействие на экономический рост. Из-за хронического дефицита стоимость обслуживания долга возросла приблизительно на 90% - до 10,9% ВВП в 1996 г. Вместе с расходами на армию они составили 75% всех бюджетных расходов (с. 323).
Азиатский финансовый кризис 1997 г. прервал продолжавшийся почти 30 лет динамичный экономический рост. Сильнее остальных стран Юго-Восточной Азии он задел Индонезию, у которой ВВП на душу населения в течение всего лишь года упал более
чем на 9%. Серьезное, хоть и не связанное с азиатским кризисом, падение экономики имело место и в Пакистане. В то время как падение ВВП в Индонезии было резким и неожиданным, экономический кризис в Пакистане был итогом длительного нарастания неравновесия, в частности - в госфинансах.
Автор считает, что кризис в Индонезии спровоцировала неправильная реакция на него со стороны руководства. Он отмечает три фактора нагнетания кризиса.
1. Серьезной ошибкой в «разруливании кризиса» было внезапное закрытие 16 банков, что поставило под вопрос надежность банковской системы. 2. Президент Сухарто защищал прежде всего семейные интересы, что привело к потере доверия к режиму. 3. Недемократическая политическая система и растущая коррупция ограничивали возможности получения иностранной помощи.
Политическая нестабильность в соединении с падением курса индонезийской рупии привела к оттоку капитала, а в итоге - и к падению биржевых индексов, к дальнейшему драматическому падению курса рупии, к скачкообразному росту инфляции и госдолга. 31 марта 1998 г. стоимость рупии составляла 28% ее стоимости середины 1997 г., уровень цен практически удвоился, госдолг увеличился в четыре раза. К концу 1999 г. он достиг чуть ли не 100% ВВП.
Кризис в Пакистане разразился в 1998 г. Тогда в ответ на индийские ядерные испытания Пакистан провел свои. Большинство западных стран, включая США, прекратили помощь Пакистану и инвестиции, введя экономические санкции. Опасаясь массового изъятия вкладов, правительство заморозило счета на общую сумму 11 млрд. долл. Пакистанская рупия резко обесценилась. Возникла разница в 25% между официальным и рыночным валютным курсом. Все же кризис в Пакистане не повлек существенного снижения ВВП на душу населения, оказавшись значительно более мягким, чем в Индонезии.
Народные волнения и углубляющийся хаос в Индонезии заставили президента Сухарто уйти в отставку в мае 1998 г. Был начат период демократического правления, названный reformasi. Приоритетами для нового правительства стали ограничение социальных последствий кризиса, восстановление банковского сектора.
К числу самых важных социальных программ относились: продажа субсидированного риса для самых бедных, программы увеличения занятости, студенческие стипендии, дотации для школ и субсидирование здравоохранения. Несмотря на то, что программы охватывали далеко не всех, они тем не менее вызвали значительный рост государственных расходов - с 16% ВВП в 1999 г. до 22% ВВП в 2001 г. и около 19% ВВП в последующие годы. Несмотря на рост расходов, более высокие поступления в виде налогов позволили удержать равновесие в государственных финансах. В 2000 г. даже имел место незначительный профицит в госфинансах. В результате государственный долг сократился с 97% ВВП в 1999 г. до 46% ВВП в 2005 г. (с. 327).
В январе 1998 г. правительство создало агентство по вопросам реструктуризации индонезийских банков (The Indonesian Bank Restructuring Agency - IBRA). Планы реструктуризации сектора опирались на опыт Швеции 1991-1994 гг. Он сводился к финансовой поддержке части неплатежеспособных банков и к слиянию (или закрытию) остальных. Все семь государственных банков были докапитализированы.
В Пакистане в сотрудничестве с МВФ и Мировым банком была разработана программа стабилизации экономики и структурных реформ, включающих: реформу налогообложения, приватизацию, реструктуризацию финансового сектора, либерализацию торговли.
В целях ограничения фискального дефицита был введен налог на продажи и ликвидирована большая часть правительственных субсидий. Сокращение расходов (с 18,7% в 1999 г. до 17,2% в 2004 г.) произошло исключительно благодаря сокращению издержек по обслуживанию долга после заключения с Парижским клубом соглашения о реструктуризации внешнего долга правительства. Благодаря этому дефицит упал с 5,2% в 1999 г. до 3,4% в 2004 г., а госдолг - до 62% (с. 328).
Были проданы самые крупные государственные предприятия. Приватизация охватила нефтехимический, банковский, телекоммуникационный и энергетический сектора. К участию были приглашены также иностранные инвесторы. Им было гарантировано право инвестировать и вывозить капитал из Пакистана без ограничений. Максимальный таможенный тариф был понижен с
2012.01.038-039
225% в 1990 г. до 25% в 2000 г., а средний - с 65% до 11%. Программа реформ усилила не только институты стабилизирующие, слабость которых или отсутствие стали причинами кризиса 1998 г., но и те институты, которые придают ускорение развитию. В 20022004 гг. динамика ВВП на душу населения впервые в истории страны достигла 5% в год.
Автор делает вывод о том, что более положительные по сравнению с Пакистаном экономические результаты Индонезии можно отнести на счет институциональных различий между этими странами. Потрясение извне в виде резкого скачка цен на нефть, конечно, оказало серьезное воздействие на положительную динамику в экономике Индонезии (в частности, оно способствовало деформации экономической структуры, которая характеризовалась громадными различиями в уровне производительности труда между секторами). Однако автор призывает не переоценивать значение хоть и важных, но порой случайных факторов ускорения развития и повнимательнее приглядеться к институциональным факторам.
Ю.В. Чайников
ВЛАСТЬ
2012.01.038-039. ТРАНСФОРМАЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКОГО
ПРОЦЕССА В ТАИЛАНДЕ В НАЧАЛЕ XXI в.
2012.01.038. HEWISON K. Thaksin Shinawatra and the reshaping of Thai politics // Contemporary politics. - L., 2010. - Vol. 16, N 2. -P.119-133.
2012.01.039. KEYES C. Opening Reflections: Northeastern Thai Eth-noregionalism Updated // Tracks and traces: Thailand and the work of Andrew Turton. - Amsterdam, 2010. - P. 17-28.
Профессор университета Северной Каролины (Чэпел Хилл, США) К. Хэвисон (038) оценивает политические последствия эпохи Тхаксина Чиннавата, премьер-министра Таиланда в 2001-2006 гг.
Тхаксин пришел к власти как лидер партии «Тайцы любят тайцев» (ТЛТ), выигравшей парламентские выборы в январе 2001 г. На выборах в феврале 2005 г. ТЛТ получила большинство голосов, позволившее впервые в тайской истории сформировать однопартийное правительство. В 2006 г. активизация оппонентов Тхаксина привела к началу кампании уличных протестов и в конце концов
