CC BY
14
Конструкции с семантикой предположения могут участвовать в передаче причинно-следственных отношений. Это объясняется двумя причинами: во-первых, они образуют «второй план» высказывания, оценивая происходящее с позиции говорящего; во-вторых, позволяют представить действие в его целостности: непредельные глаголы приобретают семантику предельности.
В заключении автор подчеркивает, что категоря эпистемиче-ской модальности - это сложная многоаспектная категория, имеющая свое выражение на разных уровнях языковой системы, а в ряде случаев обладающая контекстуально обусловленным характером.
А.М. Кузнецов
2011.04.026. БАРАХОЕВА Н.М. ГРАММАТИЧЕСКИЕ ФОРМЫ И КАТЕГОРИИ ГЛАГОЛА: НА МАТЕРИАЛЕ НАХСКИХ ЯЗЫКОВ. -Нальчик: ООО «Тетраграф», 2011. - 312 с. - Библиогр.: с. 290-308.
Монография посвящена исследованию соотношения грамматических форм и категорий глагола в нахских языках, включает предисловие, пять глав и заключение.
В первой главе «Лингво-теоретические и методологические основы изучения грамматических форм и категорий глагола в нахских языках» рассматривается история изучения проблемы, в том числе исследования, посвященные глаголу в нахских языках (Н.Ф. Яковлев, Т.И. Дешериева, А.И. Халидов и др.), предлагается обзор теоретических взглядов на корреляцию грамматических форм и категорий в концепции А. В. Бондарко, на основе которых дается характеристика синтетических и аналитических форм глагола в нахских языках. В результате анализа ингушских синтетических и аналитических глагольных форм делается вывод о том, что «аналитические формы ингушского глагола противостоят синтетическим по меньшей мере по пяти семантическим признакам: эви-денциальность (тип информации), эпистемическая модальность, прямая и косвенная модальность, темпоральные значения актуальности и локализованности, аспектуальность» (с. 52).
Во второй главе «Грамматические формы выражения категории времени в нахских языках» обсуждается проблема соотношения категории времени и темпоральности. Последняя, вслед за А.В. Бондарко, рассматривается как функционально-семантическая категория, которая может выходить и за пределы глагольного дей-
ствия. В связи с оппозицией абсолютного и относительного употребления временных форм рассмотрены категории таксиса и эви-денциальности. Последняя, по мнению автора, «может рассматриваться как самостоятельная категория, которая определенным образом пересекается с категорией модуса, например, при реализации значения предположения в ингушском языке выражается значение эпистемической модальности, переплетающееся со значениями и таксиса, и эвиденциальности: К1аьнк вац укхаза: чуваха хургва хьона /Мальчика нет здесь: наверное, ушел домой» (с. 62). В главе последовательно проводится структурно-семантический анализ временных форм ингушского глагола, анализируются формы прошедшего времени, в том числе синтетическая и аналитические формы плюсквамперфекта, среди инвариантных значений которых отмечаются прошедшее время, предшествование, перфектность, результативность / длительность, удаленность от момента другого действия в прошлом, эвиденциальность (заглаз-ность); в качестве вариантных - значения дистантного предшествования, однократности / многократности, локализованное™, совпадения с относительным моментом речи, экспрессивности, а также формы с таксисным значением одновременности; формы с абсолютным временным значением (совершенного и несовершенного вида), перфектные формы. В систему форм настоящего времени автор включает одну синтетическую и несколько аналитических форм глагола: континуатив на да (в, й, б) (дешаш ва «учится»), ра-ритив на хила (дешаш хул «читает (читающий бывает)»), про-грессив на далла (в, й, б) (яздеш воалл «пишет сейчас (пишущий находится)») и на латта (водаш латт «идет сейчас (идущий стоит)»). Из двух традиционно выделяемых форм будущего так называемое будущее возможное отнесено автором к формам со значением эпистемической модальности.
В третьей главе «Грамматические формы выражения глагольной актантной деривации в системе нахских языков» дается анализ повышающего типа актантной деривации, находящего свое грамматическое оформление в формах глагола, т.е. рассматриваются типы каузативов и категория залога. Каузатив (наравне с категорией залога) рассматривается в работе как деривационная категория. В системе нахского глагола выделяются два типа каузативов: стандартный каузатив, образуемый при участии аффикса -ийта
(восходящего к глаголу дита 'оставить'), и каузатив, образуемый при участии суффигированного глагола де 'делать'. Первый, стандартный тип каузатива (последовательно и систематично образуясь практически от всех глаголов), имеет фактитивное и пермиссивное значение, второй тип (образуясь в основном от непереходных глаголов, чьим агенсом выступает одушевленное существо) имеет в основном манипулятивную функцию. Каузируемый участник при стандартном каузативе кодируется либо элативом, либо эссивом при переходных глаголах и абсолютивом при непереходных глаголах. При втором типе каузатива каузируемй участник также оформляется абсолютивом. Каузатор (агенс) ситуации в обоих типах оформляется эргативным падежом. В той же главе затрагивается и весьма актуальная проблема нахской грамматики - проблема залога. Автор рассматривает залог в нахских языках, вслед за В. А. Плунгяном, в качестве одного из типов актантной деривации и характеризует данную граммему, как передающую изменение коммуникативного статуса актантов ситуации. Исходя из данной точки зрения автор выделяет в ингушском языке четыре граммемы залога: актив и пассив номинативной конструкции предложения, актив и пассив эргативной конструкции предложения. При этом указывается на изменение форм сказуемого при менее диатезных характеристиках высказывания с синтетической формы на аналитическую.
Четвертая глава «Грамматические формы выражения категории аспекта в нахских языках» излагает авторскую концепцию ас-пектуальной системы нахских языков. Рассматривая аспект как словоизменительную, коррелятивную категорию, автор характеризует качественные и количественные типы аспекта. При этом указывается и на участие аналитических форм в актуализации таких типов аспекта, как раритив (латташ хул 'стоит (изредка)'), про-грессив (яздеш воалл 'пишет сейчас'), результатив (дийша да 'прочитано есть') и т.д. Выделяются следующие количественные типы аспекта: итератив (моногократная форма глагола етта 'ударять'), семельфактив (однократная форма глагола тоха 'ударить'), раритив (несистематическое повторение ситуации: водаш хул 'ходит иногда'); качественные типы аспекта: дуратив (НСВ водар 'шел'), пунктив (СВ вахар 'ушел'), прогрессив (водаш латтар 'шел в какой-то конкретный момент'), перфект (дийшад 'прочитал'), про-спектив (деша воалл 'собирается читать'), результатив. Также рас-
сматриваются формы выражения фазовости ситуации: ее начала (инхоатив), середины (континуатив) и завершения (терминатив). Устанавливается, что инхоатив (деша ваьнннав 'начал учиться'), континуатив (дешаш ва 'учится еще') и терминатив (дийша воал 'заканчивает учиться') имеют аналитическую структуру. Выделяется несколько типов терминативов, выражающих разную степень близости ситуации к ее завершению.
В пятой главе «Грамматические формы выражения категории наклонения в системе нахского глагола» представлена система наклонений в нахских языках, учитывающая не только средства выражения объективной модальности, как это имеет место в традиционной грамматике, но и способы актуализации оценочной (эпистемической) модальности. Автором вводятся формы миратива (ваха хиннав 'ушел, оказывается'), пробабилатива (водаш хургва 'идет, наверное'), имеющие аналитическую структуру, и форма поссибилатива (г1ор 'пойдет, может быть'), имеющая синтетический характер выражения. Кроме того, устанавливается связь эпи-стемической модальности со значением эвиденциальности. Определяя словоизменительный характер категории эвиденциальности в нахских языках, автор указывает на то, что практически каждое высказывание в нахских языках сопровождается выражением значения либо очевидности, либо заглазности (неочевидности) действия. Устанавливается также и факт выражения в системе глагола нахских языков аналитическими формами типов информации: прямой, косвенной, непосредственной и опосредованной.
М.Е. Алексеев
ЛЕКСИКОЛОГИЯ. ЛЕКСИКОГРАФИЯ. СЕМИОТИКА
2011.04.027. ПРОБЛЕМЫ ЛЕКСИКОЛОГИИ И
ЛЕКСИКОГРАФИИ СЕВЕРОКАВКАЗСКИХ ЯЗЫКОВ / Отв. ред. Гюльмагомедов А.Г. - Махачкала: УРАН ИЯЛИ, 2010. - 272 с.
Статьи, входящие в сборник, объединены в три раздела. Первый раздел «Введение» представлен статьей Г. Г. Гамзатова «Языковой мир Дагестана. К вопросу о состоянии и перспективе лексикографического освоения...», в первой части которой дается очерк истории изучения лексики дагестанских языков, определены основные ориентиры дагестанской филологии в области языкозна-
