CC BY
36
таком случае образов и символов. Наоборот, бросается в глаза обыкновенность, нормальность этого идеологизированного общества, создавшего новый, специфический тип человека. Книга А. Зиновьева основана на полной гармонии изображенных автором картин, мыслей и эмоций. В произведении используются эпико-лирические, трагико-комические, сатирико-юмористические повествовательные модели. Содержание романа, его интеллектуальный уровень, а также его формальные свойства - это доказательство широкого познавательного горизонта автора и его художественного мастерства. «Ему удалось объять необъятное, разоблачить сущность и воссоздать механизм существования строя, который проводил эксперименты во всех областях жизни, посягая на традиционные человеческие ценности» (с. 199), - обобщает Л. Суханек.
Другая статья этого автора - о романе Ю. Дружникова «Ангелы на кончике иглы». Писатель развертывает перед аудиторией картину падения человека в советском обществе. Однако немногочисленные «ангелы» (в данном случае журналисты) вступают в конфронтацию с «диктатурой лжи» (с. 221), демонстрируя свои подлинно человеческие качества. В произведении воссоздается диссидентское движение, охватывавшее широкие круги интеллигенции, проявлявшей инакомыслие. Складывалась ось диссидентско-протестовавшего общества, поскольку его подпитывала литература «самиздата», «тамиздата» и эмиграции. В это направление русской литературы вписывается и творчество Ю. Дружникова.
Завершает книгу Заключение Л.У. Звонарёвой «От петербургских ангелов до кончика московской иглы».
О.В. Михайлова
2006.02.019. МИХАИЛ ШОЛОХОВ: ЛЕТОПИСЬ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА: (Материалы к биогр.) / Сост. Кузнецова Н.Т.; Отв. ред. Запевалов Н.В. - М.: Галерия, 2005. - 536 с., ил.
Летопись, составленная Н.Т. Кузнецовой, научным сотрудником Государственного музея-заповедника М.А. Шолохова, издана под эгидой этого мемориала и директора музея М.А. Шолохова (внук писателя), зам. директора Л.П. Разогреевой, ученого секретаря музея С.М. Шолоховой (дочь писателя) и при содействии главного консультанта М.М. Шолохова (сын писателя).
C одной стороны, это летопись жизни и творчества писателя, с другой - материалы к биографии. Принцип построения - хронологический: от рождения писателя 11 (24 мая) 1905 г. до смерти 21 февраля 1984 г. (1 час 40 мин. ночи) и решения властей от 12 дек. 1984 г. об организации Государственного музея-заповедника М.А. Шолохова в станице Вешенской. Самая последняя информация в книге - сообщение в газете «Советский Дон» от 7 марта 1987 г. о безвозмездной передаче семьей писателя в дар государству усадьбы и дома, которые с этого момента вошли в комплекс музея-заповедника. Автобиографические факты группируются не только по годам и месяцам, но и по дням, если для этого есть достаточные документальные подтверждения.
При составлении летописи Н.Т. Кузнецова использовала различные источники: материалы государственных архивов, фонды шолоховского музея, личный архив М.А. Шолохова, литературоведческие исследования, работы критиков, интервью, собственные материалы, поскольку она продолжает общаться с семьей писателя. В издании «упомянуты и отдельные редко публикуемые статьи; среди библиографического материала имеются ссылки на источники, ранее не публиковавшиеся» (с. 3), - отмечает в предисловии составительница. Ей удалось высветить недостающие звенья биографии и творчества писателя. К примеру, хорошо известны слова Шолохова: «...Я работал в жесткие годы, 1921-1922 годы, на продразверстке. Я вел крутую линию, да и время было крутое; шибко я комиссарил, был судим ревтрибуналом за превышение власти.» (с. 17). Но оказывается, «превышением власти» было «понижение налога станичникам». Именно за это «Приказом Верх-не-Донского продовольственного комиссара М.А. Шолохов был отстранен от должности. и отдан под суд. Мнения судей разделились: одни предлагали высшую меру наказания, но по ходатайству председателя Букановского ревкома Е.С. Журавлева этот приговор был заменен одним годом заключения условно» (Гос. архив Рос-товск. области /ГАРО/, Шахтинский филиал. Фонд 760, оп. 1, ед. хр. 154, л. 361; Копия в фондах ГМЗШ - Гос. музея-заповедника М.А. Шолохова // НВ-4322/2). Будущему писателю было тогда чуть больше семнадцати лет. А в четырнадцатилетнем возрасте Шолохов видел трагические события Вешенского восстания 1919 г.: расправу над пленными красноармейцами, гибель командира пов-
станческой сотни Павла Дроздова, в доме которого жила семья Шолоховых; встречался с будущим главарем банды Фоминым и какое-то время жил с ним в одном доме (с. 11). По одному из свидетельств, в сентябре 1920 г. Шолохов еще раз заглянул в глаза смерти, когда был вместе с бойцами каргинского продотряда захвачен повстанцами банды Махно и приговорен к расстрелу (см.: Белаш А. В., Белаш В.Ф. Дороги Нестора Махно: Историч. повествование. - Киев: РВЦ «Проза», 1993. - С. 442).
С привлечением многих источников Н.Т. Кузнецова прослеживает историю создания, публикации и функционирования произведений писателя. Параллельно с этим вырисовывается круг общения писателя, проявляются черты его личности.
В разделе «1926» сообщается: издан первый сборник «Донские рассказы» с предисловием А. Серафимовича (М.: Новая Москва, 1926. - Библиотека рабоче-крестьянской молодежи). Н.Т. Кузнецова перечисляет названия восьми его рассказов, принимая во внимание то, что первая маленькая книжка сегодня стала библиографической редкостью. Летопись информирует: первым печатным откликом на сборник была рецензия А. Ревякина («Октябрь». 1926. № 15. С. 147), затем отзыв А. Жарова («Комсомолия». 1926. №4. С. 4). Но самой ранней явилась устная восторженная оценка сборника А. Серафимовичем в апреле 1925 г. По документальным источникам Н.Т. Кузнецова отслеживает особую роль этого писателя в судьбе молодого Шолохова.
Биографические факты, отобранные составительницей, рассеивают миф о Шолохове как об удачливом, близком к власти писателе. При всей личной благосклонности Сталина, Хрущева, Брежнева, тем не менее, Шолохов, шел в литературу очень трудными путями. Известно, что первые две книги «Тихого Дона» печатались в журнале «Октябрь» (1928, № 1-10), а в конце этого года в изд-ве «Московский рабочий» появился первый том романа. Н.Т. Кузнецова приводит множество восторженных оценок, в том числе А.В. Луначарского в «Правде» (1 нояб. 1928). И все же публикация романа вызвала, по словам Е.Г. Левицкой (преданного друга семьи Шолоховых), «вакханалию клеветы и измышлений» -от бытовых до политических, не говоря уж об обывательской публике, передававшей разные «достоверные» истории (с. 45). Шолохова обвиняли и в том, что он якобы украл рукопись у како-
го-то белого офицера, и даже называли фамилии предполагаемых «авторов».
Друзья по РАПП не спешили защитить писателя; тогда он сам обратился за помощью в «Правду». Член редколлегии и ответственный секретарь газеты М.И. Ульянова, создала экспертную комиссию под председательством А.С. Серафимовича, в составе А. Фадеева, В. Ставского, В. Киршона, Л. Авербаха, которые, ознакомившись с чемоданом рукописей, привезенных писателем, выступили с письмом-опровержением в «Рабочей газете» (24 марта 1929) и в «Правде» (29 марта 1929). В летописи приводится полный текст этого письма (с. 49).
Столь же мощной, как и клеветническая, была идеологическая травля писателя. Ссылаясь на протокол № 23 заседания коммунистической фракции правления РАПП от 6 авг. 1929 г. (ИМЛИ, ф. 40, оп. 1, ед. хр. 3), Н.Т. Кузнецова указывает, что писателя обвиняли в «идеализации кулачества и белогвардейщи-ны» и в том, что «Тихий Дон» - воспоминание белогвардейца» (с. 55).
Под дамокловым мечом идеологических обвинений писатель находился долгие годы. В начале 1931 г. в Москве, в доме Горького состоялся разговор М.А. Шолохова с заместителем Председателя ОГПУ Г.Г. Ягодой. И тот заявил: «.Миша! А все-таки вы - контрик! Ваш 'Тихий Дон" белым ближе, чем нам!» На этот выпад писатель с достоинством ответил: «Нет! Вы ошибаетесь! В 'Тихом Доне" я пишу правду о Вешенском восстании. В этом - особая сложность, но позиция моя беспощадная!» (Фонды ГМЗШ. Прийма К.И. Битвы вокруг «Тихого Дона». Машинопись // КП-3075/8. С. 51).
Издание эпистолярного наследия (см.: Шолохов М.А. Письма. - М.: ИМЛИ РАН, 2003. - С. 54-55) позволило Н.Т. Кузнецовой документировать суть конфликтов, разыгравшихся после выхода «Тихого Дона». В летописи публикуются письма двадцатипятилетнего М.А. Шолохова к Е.Г. Левицкой из Вешен-ской от 2 апр. 1930 г.: «.Фадеев предлагает мне сделать такие изменения, которые для меня неприемлемы никак. Он говорит, ежели я Григория не сделаю своим, то роман не может быть напечатан (речь идет о 6-й части, посвященной Вешенскому восстанию. -А.Г.). И пусть Фадеев не доказывает мне, что "закон художест-
венного произведения требует такого конца, иначе роман будет объективно реакционным". Это - не закон» (с. 67).
В книге собраны свидетельства о том, на какие источники опирался писатель, создавая «Тихий Дон». Так, например, летом 1930 г., когда шла доработка шестой части романа, посвященной Вешенскому восстанию, Шолохов получил «разрешение ГПУ на допуск к архивным секретным документам, относящимся к Верхнедонскому восстанию» (с. 70). Перечислены проработанные писателем исторические книги (с. 25, 26). Есть сообщение самого Шолохова о том, что Е.Г. Левицкая, «добрая душа», прислала в Вешенскую «... почти все изданное за рубежом из "Архива русской эмиграции" (Берлин: Слово, 1922-1925)»; это были «мемуары А. Деникина, А. Лукомского, П. Краснова, журнал "Донская летопись" (Вена, 1922-1924) с важными статьями В. Добрынина, Г. Янова и др.» (с. 26). Приведен текст письма Шолохова к прототипу Григория Мелехова, командиру дивизии повстанцев Харлампию Ермакову с просьбой о встрече для получения «некоторых дополнительных сведений относительно эпохи 1919 г.» (с. 27). И, наконец, в лично написанной Шолоховым автобиографии 1928 г. отмечено, что во время Вешенского восстания он был на территории повстанцев (с. 44).
В летописи систематизирован материал о том, как «Тихий Дон», переведенный к середине 30-х годов во многих странах Европы, все более завоевывал мир. Деловой (по приглашению издательств) 59-дневный визит Шолохова с женой в Швецию, Данию, Англию, Францию в конце 1934 - начале 1935 г. не только упрочил популярность писателя в мире, но и стал триумфом советской литературы за рубежом. Примерно в это время в зарубежной прессе, в частности, в шведских газетах («Социал-демократен» от 3 нояб. и «Ню Даг» от 6 нояб. 1935) «впервые прозвучала мысль о Шолохове как самом достойном кандидате на Нобелевскую премию» (с. 136).
Н.Т. Кузнецова не упускает из виду и текстологическую работу Шолохова над рукописью эпопеи: «В 1933 г. писатель впервые осуществил авторскую правку всех трех книг романа "Тихий Дон". Были восстановлены почти все сокращения, сделанные ранее без согласия автора. Но из книги исчезли абзацы о паническом бегстве Троцкого с красноармейского митинга на
станции Чертково при ложной тревоге о наступлении казаков. Выброшена фамилия Миронова. Все это восстановлено только в 1980 г. в восьмитомном издании...» (с. 105). Составительница обращает внимание и на те издания «Тихого Дона», которые оформлены С. Корольковым, лучшим, по мнению писателя, художником-иллюстратором романа («Тихий Дон». - М.: Худож. лит., 1935. - Кн. 1; 1936. - Кн. 2.; 1937. - Кн. 3).
Период с 1933 по 1940 гг. - самый сложный в жизни писателя, когда он, работая одновременно над последней, четвертой книгой «Тихого Дона» и второй книгой «Поднятой целины», оказался в водовороте трагических жизненных событий. Тем не менее и эти годы в летописи документированы. 13 февр. 1933 г. Шолохов сообщал в письме П.К. Луговому об аресте их общих друзей, партийных руководителей разного уровня в Вешенском районе (с. 95). 4 апр. 1933 г. Шолохов обращался к Сталину со знаменитым письмом, теперь широко известным, где он рассказывал, как умирают от голода люди, только что сдавшие государству 2300000 пудов хлеба. В результате Шолохов спас земляков от голодной смерти, а друзей-районщиков от тюрьмы. Станицам Верхнего Дона, по распоряжению Сталина, была выдана продовольственная ссуда, а присланная комиссия во главе с М.Ф. Шкирятовым (секретарь Центральной Контрольной комиссии) занялась расследованием преступных деянияний краевого руководства и в подготовленном для Сталина документе отметила, что Ростовский НКВД продолжает создавать ложные дела на честных людей и что против Шолохова распускаются провокационные слухи (с. 101). По итогам проверки 2 июля 1933 г. состоялась встреча Шолохова со Сталиным и членами правительства в Кремле. В связи с трагической ситуацией весны 1933 г. получает объяснение тот факт, что во второй книге «Поднятой целины» автор не выходит за рамки первого колхозного года. В летописи собран документальный материал для исследования отношений Шолохова со Сталиным.
Дальнейшая судьба писателя, как показывают документы и факты, продолжала развиваться в трагическом ключе. Аресты продолжались: 6 июня 1936 г. репрессированы друзья писателя П.К. Луговой и Т.А. Логачёв; 23 нояб. 1936 г. был арестован П.А. Красюков. «Все трое освобождены и восстановлены в партии и на работе в ноябре 1937 г., после поездки М.А. Шолохова к
И.В. Сталину» (с. 140). Осенью 1938 г. начальник Ростовского областного управления НКВД Гречухин поручает одному из своих сотрудников И.С. Погорелову разоблачить подпольную контрреволюционную организацию, которой якобы руководили П.К. Луговой, Т.А. Логачёв, а также П.Я. Громославский (тесть М.А. Шолохова). И.С. Погорелов сумел предупредить Шолохова и его друзей об опасности, отвезти в ЦК партии заявление на имя Сталина, где было пересказано все случившееся. Вопрос рассматривался на заседании Политбюро ЦК 4 ноября 1938 г. в присутствии всех действующих лиц; справедливость была восстановлена. Летопись показывает, в каких нечеловеческих условиях приходилось творить Шолохову, и все же в начале 1940 г. ему удалось опубликовать заключительную, восьмую, часть «Тихого Дона».
В автобиографии, которую писатель подготовил для журнала «Прожектор» (14 нояб. 1932), он указывал: «Сейчас закончил третью (предпоследнюю) книгу "Тихого Дона" и вчерне вторую (последнюю) "Поднятой целины"» (с. 93). Хотя завершающая книга этого романа трижды анонсировалась в «Новом мире», однако до войны она не была опубликована и погибла вместе с архивом, который Шолохов сдал в НКВД на хранение. После войны писатель восстанавливал рукопись заново.
Документы, свидетельства о военной и послевоенной жизни писателя говорят о том, что эти его дни были полны драматизма. В годы Великой Отечественной войны погибла мать при разрыве бомбы, сброшенной фашистом на станицу Вешенскую; сам он попал в тяжелейшую авиационную катастрофу и чудом выжил, войну прошел в качестве военного корреспондента Совинформбю-ро газет «Правда» и «Красная звезда». Присужденную ему за эпопею «Тихий Дон» Сталинскую премию первой степени он передал в Фонд обороны СССР.
В годы войны возник замысел романа «Они сражались за Родину», трехтомного эпического полотна о подвиге народа в Великой войне, отрывки из которого печатались во фронтовой печати, но книга так и не была завершена. В летописи есть документы, свидетельствующие о трудном прохождении в печать даже разрозненных глав романа. Так, в марте 1960 г. публикация в «Правде» 12- 15-й глав вышла с поправками и купюрами идеоло-
гического отдела ЦК КПСС (с. 309). В конце марта 1960 г. Шолохов заявил, что прототипом Стрельцова-старшего в романе является опальный генерал-лейтенант М.Ф. Лукин, который, будучи ранен, попал сначала в плен к фашистам, потом к изменникам-власовцам, но при всем том не потерял своего лица и вернулся на родину. Известно, что генерал передал Шолохову свои записки (с. 418), а тот, в свою очередь, сделал все возможное, чтобы восстановить честное имя прототипа своего героя.
Шолохов не раз говорил о том, что война захватила его душу, но все же у него оставался интерес и к деревенской теме. Он даже пригласил в Вешенскую популярного в свое время народного академика Терентия Мальцева и побывал на целине. Н.Т. Кузнецова сообщает документированный ею факт о том, что Шолохов написал повесть о целине, но «он так и не смог опубликовать эту повесть, никто не брался издавать ее» (с. 264). Приводится также фрагмент о поездке в Казахстан по воспоминаниям жены писателя М. П. Шолоховой.
Летопись дает достаточно полное (в рамках жанра) представление о личности писателя. Прежде всего речь идет о круге общения: от простого казака-рыбака до первых руководителей страны. Его дом в Вешенской стал своеобразной Меккой для многих серьезных зарубежных писателей. Англичанин Ч. Сноу отмечал: «Станица Вешенская - одна из величайших святынь литературного мира. В этом чудесном уголке донской природы я увидел живых героев произведений Михаила Шолохова.» (с. 345). Финский писатель Мартти Ларни в одном из интервью сказал: «Я был его гостем в Вешенской. Должен сказать, что это незабываемые для меня дни. Шолохов - огромный писатель. Но кроме того, он великолепный человек. Его широта души, его юмор, его обаяние удивительны.» (с. 348).
Как продолжение летописи, составленной Н.Т. Кузнецовой, может рассматриваться книга кандидата филол. наук М.М. Шолохова «Об отце: Воспоминания - размышления разных лет» (Ростов-на-Дону, 2005).
А.П. Герасименко
