CC BY
11
СТРАНЫ АЗИИ И АФРИКИ
Экономика
2000.02.002-003. ПРЯМЫЕ ИНОСТРАННЫЕ ИНВЕСТИЦИИ. 2000.02.002 HAL H. and PREMACHANDRA A. Foreign investment in East Asia: a survey // Asian —Pacific econ.lit. —Ynilford, 1998. — Vol.12, N2.—P.2—50.
2000.02.003. BURGER B. How important is foreign direct investment for late industrialising countries?// Intereconomics. —Humburg, 1999. — Vol.34, N3.—P.11—123.
Хэл Х. (Азиатско-Тихоокеанская школа экономики и менеджмента) и Премачандра А. (Австралийский Нац. ун-т) (002) отмечают, что после 1990 г. экономич. климат в Вост. Азии (ВА) серьезно изменился. Ясно прослеживались 4 тенденции: 1. Прямые иностранные инвестиции (ПИИ) увеличивались значительно быстрее международной торговли, рост которой, в свою очередь, обгонял рост мирового ВВП; 2. Хотя страны ОЭСР оставались преобладающим источником ПИИ, повсюду все более заметными становились трансграничные потоки капитала; НИС, выступившие в роли значительных внешних инвесторов в 80-е гг., наращивали вывоз капитала, в некоторых случаях обгоняя Японию, США и страны Европы; 3. Приток капитала быстро рос практически во все страны, но особенно Китае —с начала 80-х гг. он стал крупнейшим получателем ПИИ среди развивающихся стран (РС), далеко обогнав их; 4. Благодаря быстрому росту движения мирового капитала и развитию биржевых рынков в ВА портфельные инвестиции (ПИ) росли здесь даже быстрее, чем ПИИ; расширение фондовых рынков в первое время предоставляло иностранным инвесторам широкие возможности для приобретения местных
предприятий и различие между двумя потоками капитала стало довольно туманным.
В 197—-1980 гг. азиатские РС получили 6,1% мировых ПИИ, а в 1990-1995 гг.—18,1% (почти 2/3 ПИИ во всех РС); среди 8 крупнейших получателей ПИИ в эти годы были 6 восточноазиатских стран —Китай, Сингапур, Малайзия, Таиланд, Индонезия, Гонконг (по убывающей), при этом Китай получил 28% всех ПИИ в РС. На сами азиатские РС пришлось 8,1% общего вывоза мирового капитала за 1990-1994 гг., хотя они и не стали крупными мировыми инвесторами (002, с. 24).
Место ПИИ в общемировом движении капитала определялось тремя тенденциями: 1. Официальная помощь резко сокращалась —с 56% до 14,3 за 1990-1996 гг., и даже в абсолютном выражении; 2. ПИИ были крупнейшим компонентом притока частного и гос. капитала в РС, в 1996 г. они составили 109,5 млрд.долл., или 38,5 общего объема капитала, направленного в РС, против 24,4% в 1990 г.; 3. Приток частного капитала рос еще быстрее. Ошибочная валютная политика и неразвитость систем местного фин. регулирования в нескольких странах ВА не позволили предотвратить кризис 1990-1998 гг., вызванный чрезмерным ростом краткосрочного притока капитала.
В 1996 г. из мировых ПИИ в 415 млрд. долл. на долю РС приходилось 178,2 млрд., в т.ч. на Азию—120 млрд., из них на ВА— 113,8 млрд.долл.; ПИИ в Китай составили 4,5% ВВП и 13,2% накоплений, для Индонезии эти цифры равнялись 2,8 и 8,9%; Малайзии—8% и 18,9%; Филиппин—1,8% и 7%; Сингапура—Ю,1% и 27,8%; Вьетнама—9% и 28,2% (002, с. 25).
Рост ПИИ был результатом более либеральной политики: сокращение бюрократич. ограничений, увеличения кол-ва отраслей, открытых для иностранных инвестиций. Правительства ВА убедились, что ПИИ в сочетании с надлежащей нац. политикой являются эффективным средством привлечения новых технологий и расширения экспорта. Сейчас, после кризиса, трудно предвидеть, как изменится эта либеральная политика по отношению к ПИИ. Аргументы за и против приводят и защитники импортозамещения, и сторонники экспортной ориентации с привлечением ПИИ. Преобладающая часть предпринимателей считает, что налоговые стимулы, как правило, менее важны, чем общие экономич.
условия, конкуренция и регулирование бизнеса. Стимулы, появившиеся в конце 90-х гг. в кризисных экономиках, рассматриваются как компенсация за риск входа бизнеса в неопределенность и политич. климат, благоприятствующий 'старым друзьям}', как защита от внутринац. конкуренции за инвестиционные проекты, особенно в странах с федеральной административной политич. структурой, когда местные власти сами могут устанавливать льготы (Китай).
ПИИ в Китай начали поощряться с 1979 г., быстро росли и приобретали разные формы, особенно поощрялись инвесторы, предлагающие передовые технологии. В настоящее время в Китае действуют 4 специальные экономич. зоны (СЭЗ), которыми управляет государство, и есть экспортные пром. зоны (ЭПЗ), в основном в регионах, они управляются компаниями или органами, которые контролируются правительством. Особенно быстро приток ПИИ начал расти с 1991 г., за последние 10 лет Китай привлек более ПИИ, чем все переходные экономики (ПЭ) вместе взятые ПИИ в Китае больше ориентированы на экспорт, чем во Вьетнаме или других ПЭ, в то же время здесь значительные и ПИИ и импортозамещающие произ-ва, особенно из Японии, США, стран Европы.
По официальным данным, крупнейшим инвестором Китая является Гонконг, на его долю пришлось более 60% инвестиций за 1989-1995 гг., на США, Японию и Тайвань-но 10%, ЕС—5% (002, с. 29). Оценки нац. выгоды от ПИИ в Китае менялись, сейчас преобладают положительные, к тому подчеркивается, что при взаимных инвестициях между странами региона они дополнительно выигрывают от успеха соседей. Новые страны-получатели ПИИ —Сев. Корея и 4 континентальные страны ЮВА вступили в мировую экономику только в 90-е гг., что создает для них и явные преимущества, и неблагоприятные моменты. Как вновь пришедшие они могут учиться на опыте др. стран и выбирать из большего числа источников ПИИ; но у них проблематичная репутация в глазах международных инвесторов, слабо развит рынок и законодательная защита иностранных фирм, бедный опыт обращения с ними чиновников. Вьетнам в этой группе открылся раньше других и стал наиболее крупным получателем ПИИ. Реформы здесь начались в середине 70-х гг. и
ускорились с конца 80-х, когда Сов. Союз отказался от большинства своих проектов помощи; Вьетнам стал седьмым членом АСЕАН, и США сняли свою экономич. блокаду. После закона об иностранных инвестициях 1987 г. ПИИ быстро увеличились с 60 млн. долл. в 1988 г. до 2 млрд. долл. в середине 90-х гг. Связанные с иностранным капиталом фирмы обеспечивают почти 10% ВВП и ок. 30% накопления капитала в стране, при этом ПИИ перемещаются в направлении от природных ресурсов к услугам и обрабатывающим произ-вам, а по источникам —от Европы к Вост. Азии (002, с. 30). ПИИ в значительной степени направляются в госпредприятия за исключением экспорториентированных или расположенных в ЭПЗ; концентрируются в капиталоемких и неходовых производствах, поэтому сформировался высокий уровень капиталоемкости на одного занятого. Приток капитала во Вьетнам сдерживается длительной процедурой оформления, затруднениями при получении лицензии, отсутствием доступа к земле, несовершенством трудового законодательства, бедной инфраструктурой.
До 90-х гг. основными странами-источниками капитала были Япония, США, Европа. ВА и ЮВА в 80-е гг. находились в основном "в японских объятиях', к концу 90-х гг. США потеснили Японию. Кроме того, сами азиатские страны в возрастающей степени переплетались в ходе многосторонней торговой либерализации и развития АИЭС. некоторые страны ВА стали значительными инвесторами: за 1991—193 гг. 4 НИС инвестировали за границей ок. 1,6 млрд. долл., впереди был Гонконг—10,5 млрд., Тайвань и Юж.Корея—ю 1 млрд. долл (002, с. 32). Сложились две модели их зарубежного инвестирования: рыночная (Гонконг, Тайвань) и со значительным гос. участием (Юж.Корея, Малайзия). Гонконг инвестирует в основном в Китай (более 60%), в США, Малайзию и Сингапур. В 90-е гг. быстро росл его инвестиции в Индонезию и Таиланд. Тайвань также крупно инвестирует в Китай. Тайваньские фирмы стали движущим фактором развития китайского рынка. К середине 90-х гг. тайваньские инвестиции в страны АСЕАН и Китай оценивались в 2—-24 млрд. долл., в основном в малые и средние предприятия, обычно экспорториентированные, интегрированные с местными
китайцами, реже с корейскими или сингапурскими предпринимателями, но не с гонконгцами (002, с. 33).
Сингапур представляет др. модель ПИИ в регионе: они движутся фактором сравнительных преимуществ, частично ориентируются на трудоемкое произ-во, отличаются большим участием государства и МНК. Основное направление их — Малайзия, Гонконг и Австралия, в 90-е гг. быстро росли инвестиции в Индонезию.
ПИИ Юж. Кореи подобно японским, намного превышали приток капитала в страну; часть их была в середине 80-х гг. двигателем трудоемких произ-в в странах АСЕАН и в Китае, но нац. выгода и коммерческие мотивы не так очевидны, особенно в тех случаях, когда правительство требовало от чеболь участия в плохо подготовленных и слабоконкурентных проектах. В итоге чеболь, быстро создавшие эффективную производственную базу дома, оказались значительно слабее в своих зарубежных действиях. В целом корейские инвестиционные проекты в РС ВА, как и тайваньские, были меньше по объему и более трудоемк, чем в США и Европе.
Быстро превратился в крупного зарубежного инвестора Китай, его зарубежные инвестиции оцениваются в 1 млрд. долл. (предполагается, что ок. 40% вложено в облигации американского казначейства (002, с. 35). В китайских ПИИ просматриваются две модели: экономич. интеграция с регионом методом установления внутри- и междуфирменных связей и бюрократич. путь — инвестиции через китайские международные доверительные и инвестиционные корпорации, которые не всегда диктуются коммерческими интересами и часто размещаются в крупные проекты по освоению природных ресурсов. Так, 8 млрд. долл. намечено вложить в нефтяные концессии в Судане, Венесуэле, Ираке и Казахстане.
Малайзийские компании сравнительно недавно стали инвестировать за рубежом, но в 1996 г. объем их ПИИ достиг 3 млрд. долл. (почти 50% притока в страну иностранного капитала в этом году), из них в Сингапур было направлено 13%, Гонконг 19%, США и Австралию —по 7% ив Англию —5%; в последние годы преобладали инвестиции в Камбоджу, Вьетнам, Мьянму (Бирма), Юж.Африку, Тунис и в центральноазиатские республики бывшего
СССР. Некоторые инвестиции были инициированы правительством (002, с. 36). В 90-е гг. наряду с ПИИ возрос и объем ПИ и банковских займов. С 1991 по 1995 гг. ВА поглотила 91% всех ПИИ в РС, но в притоке частного капитала в ВА они составляли только 55%. В отличие от ПИИ, главным источником ПИ были США и Европа, доля Японии и азиатских стран очень скромная. Движущей силой в 90-е гг. здесь были международные институционные инвесторы, их общие инвестиционные фонды возросли с 302 млрд. долл в 1989 г. до 790 млрд. в 1994 г. В отличие от ПИИ, основная доля которых приходилась на крупнейшую страну с низким доходом (Китай), основная часть ПИ размещалась в странах с более высоким подушевым доходом и с более развитой фин. структурой (Юж.Корея, Малайзия и Таиланд) (002, с. 36,37).
Было два канала ПИ: прямые покупки акций на фондовых рынках РС и размещение акций фирмами получающих стран на международных рынках капитала (основной канал для Китая). ПИ чувствительны не только к изменению рыночных условий в получающих странах, но и в капиталоэкспортирующих, поскольку реагируют на уровень процента. Быстрый рост ПИ увеличил макроэкономич. уязвимость в ВА и способствовал развитию кризиса. Нов отличие от ПИ, в ходе кризиса покидавших страны ВА, ПИИ в основном оставались, и даже сохранялся их некоторый приток.
Исследование связи ПИИ с международной торговлей и произ-вом показало, что с ростом ПИИ, среди прочего, усиливалась конкуренция, фирмы и МНК стремились повысить производительность, выпускать новые и лучшего качества товары, некоторые произ-ва перемещались в соседние страны, происходила дисперсия произ-ва в регионе, скрадывалось региональное разделение труда, росла внутрирегиональная торговля. ПИИ могут поддержать нынешний уровень в экономиках, переживающих кризис, т. е. поведение разных форм капитала в ходе кризиса может быть очень разным. кризис подчеркнул проблемы неплотного фин. надзора, слабых законодательных ин-тов, высокий политизированности предпринимательского климата и жесткого управления валютным курсом при чрезвычайно изменчивом движении краткосрочного капитала. В учете политич. факторов нуждается и управление
долгосрочным капиталом, поскольку в большинстве стран ВА остались высокозащитные импортозамещающие прои-ва, привлекающие очень неэффективные ПИИ.
Беттина Бюргер (Гамбург, Германия, 003) исследует влияние ПИ на экономику позднее индустриализующихся стран (ПИС) в основном в области передачи технологии. Согласно теории и историч. опыту, специализировались на капитало- и наукоемких товарах, а ПИС —на трудоемких и сырьевых. Сейчас реальность иная: азиатские страны не только имеют стоимостные преимущества перед ИС, но и конкурируют с ними в области качества и инноваций. Одной из причин таких достижений автор считает имитацию: получив доступ к современным технологиям ИС и к сети услуг и информации, ПИС могут обойтись меньшими ресурсами для получения технологии, чем было бы необходимо для создания оригинального произ-ва и инвестиций в знание.
Реальная проблема для РС —создать местные технологич. возможности, и в этом смысле МНК положительно воздействуют на местную экономику, поскольку в их собственных интересах обеспечить свои филиалы передовой технологией, чтобы сильно влиять на развитие рынков и экономич. агентов в принимающей стране, хотя эффективность таких технологич. проникновений через ПИИ все еще дискутируется.
ПИС —Юж.Корея, Тайвань, Мексика, вошедшие в ХХ в. отсталыми и сырьевыми, осуществляли избирательную инвестиционную политику и стимулировали рост, упор был сделан на оптимизацию передачи технологии (ПТ), использование заемной технологи и проникновение на мировые рынки на базе низкой зарплаты. В этом смысле поздняя индустриализация отличалась от ранней индустриализации США, Англии и Германии. Теория технологич. разрыва (Познер, Вернон, Хирш) утверждает, что при определенных условиях ПИС могут выиграть от передачи технологич. прогресса, но она ограничивается страновыми характеристиками, оставляя неисследованным уровень отраслей или фирм.
Иностранная технология приходит в ПИС по лицензиям или посредством импорта. Затруднение заключается в том, чтобы сделать ее совместимой с местным произ-вом м сократить внешнюю зависимость. Это повышает важность ПТ через ПИ,
которые в отличие от ПИ означают долгосрочность отношений, а МНК выступают как наиболее серьезный участник в процессе возникновения, применения и международной ПТ.
Известно, что 700 крупнейших в мире пром. компаний, и большинство из них МНК, квартируют в Японии, США и Европе, числят за собой ок. половины всех инноваций и сосредоточены в высоко- и среднетехнологич. отраслях (автомобилестроение, электроника, машиностроение и фармацевтика), но темпы роста НИОКР за пределами этих ведущих штаб-квартир свидетельствуют, что филиалы в возрастающей степени интегрируются в межстрановую сеть знаний о произ-ве и обучения, которые распространяются в местной экономике и могут стимулировать индустриализацию. Если при этом МНК и не полностью компенсируется за свои инвестиции в капитал-знание, это тот случай положительного влияния, когда частная выгода ниже, чем общественная.
При ПТ от МНК филиалам и затем и местному произ-ву проявляются внутриотраслевые или межотраслевые различия; иностранный инвестор лучше использует свои преимущества собственности, принимая внутрифирменные решения в условиях рыночного механизма. Это объясняется информационной асимметрией между продавцом и потенциальным покупателем технологич. знания, которая обусловлена техническими или экономич. неопределенностями или недостатком доверия. Но в любом случае ПТ через ПИИ —лучший путь к длительному продвижению ноу-хау от штаб-квартиры к ее филиалу и затем местным компаниям и во многих случаях —более быстрый и привлекательный, чем приобретение технологии, предлагаемой на рынке. Это относится и к обучению. Внутрифирменная ПТ делает продукт филиалов более привлекательным на местном рынке и одновременно поднимает конкурентоспособность местных компаний, сжимая технологич. разрыв между ними и филиалами; ПТ активизируется, и это может вести к ускорению индустриализации, в которой местные компании используют свой опыт адаптирования внешнего знания к местным условиям.
Но тип импортируемой технологии, темп, уровень ПТ выбирает иностранный инвестор, крупные ПИ могут сопровождаться медленной ПТ или передачей старой технологии. Развитие технологич.
возможностей с помощью ПИИ в значительной степени зависит от структуры произ-ва, структуры отрасли и размера фирмы. Существует опасность, что МНК могут потребовать чрезмерную цену за ПТ в результате олигополитического или монополистич. поведения; при малом числе участников рынка или слабой ценовой конкуренции нет достаточного простора для распространения технологии, основанной на ПИИ. Недостаточно развитый рынок делает ПТ исключительно дорогостоящей, снижая шансы иметь филиалы —распространители технологии. С дилеммой сталкиваются ПИС и в связи с важностью для инновационной деятельноси институтов по защите интеллектуальной собственности: с одной стороны, они заинтересованы в импорте этой технологии, с другой, жесткая законодательная защита прав собственности ограничивает возможность просачивания капитала-знания в пользу местных компаний.
Анализ положения дел в Мексике приводит автора к выводу, что страны с недостаточно последовательной нац. научной политикой, подобные Мексике, не должны ожидать значительных выгод от распространения технологии на основе ПИИ. При отсталой местной технологич. инфраструктуре некоторые МНК просто не в состоянии переводить в РС передовую технологию, а местные фирмы, расходуя намного больше на зарубежную технологию, чем на местную, также не в состоянии получит выгоду от доступа к обучающим возможностям МНК.
ПИС должны предоставить МНК стимулы в вид налоговых и конкурентных льгот, в конечном итоге не так важна национальность компании, как специфич. характеристики отрасли и условия рынка. ПИС следует учитывать взаимосвязи между структурой рынка и конкуренцией в данной отрасли, между технологией и потоками инвестиций, между местной способностью развития и правительственной политикой. Такие взаимосвязи становятся теснее и значимее в результате интернационализации произ-ва и повышения роли торговли: создание и распространение технологии все больше базируется на глобальных соображениях, независимых от концентрации инноваций в странах и компаниях. ПИС должны учитывать это, когда они намереваются принять технологию на базе ПИИ.
С.М.Макарова
