Золотой шов Текст научной статьи по специальности «История и археология»

УДК 94 (47):929+82-4 ГРНТИ 03.23.55

И.К. Викторов

золотой шов

Очерк

Описывается трудовой путь омского судостроителя Героя Социалистического Труда Владимира Владимировича Кимбина. Показаны страницы истории Омского судоремонтно-судостроительного завода и его вклад в экономику Сибири; факторы, способствовавшие превращению молодого деревенского парнишки в зрелого высококвалифицированного работника. Представлена картина отлаженной системы воспитания кадров, творческого отношения к труду, а в итоге читателю открывается масштаб утраченного.

Ключевые слова: история СССР, будни Омского судоремонтного и судостроительного завода, биография рабочего.

I.K. Viktorov

GOLDEN STITCH

An essay

The article describes a working pathway of Omsk shipbuilder, Hero of Socialist Labour, Vladimir Vladimirovich Kimbin. The author reveals history pages of Omsk shiprepairing and shipbuilding yard and its contribution to the economy of Siberia. He also shows the factors promoting a village youngster's transformation into an adult highly skilled worker. The article introduces a well-functioning educational system of the personnel and creative attitude to work. As a result, a reader can see uncorrectable losses for the state.

Keywords: the history of the USSR, everyday life of Omsk shiprepairing and shipbuilding yard, the worker's biography.

Накануне празднования 300-летия города Омска в Доме художников известный фотомастер Александр Чепурко открывал свою выставку. С фотографий смотрели лица людей, чьи судьбы связаны с историей нашей области. Экспозиция напомнила о многих значительных событиях советского периода в нашем городе. На одной большеформатной фотографии в зимнем запорошенном затоне, плотно прижавшись, борт о борт, словно сельди в бочке, стоят грузовые баржи, самоходки, речные толкатели, пассажирские теплоходы, «Ракеты», «Метеоры». Удивительное зрелище! А ныне на территории бывшего судоремонтно-судостроительного завода предстаёт не совсем приглядная картина: затон пуст, а на площадке, где собирали и ремонтировали суда, стояли производственные корпуса и краны, новые застройщики возводят многоквартирные дома, да так тесно друг к другу, как будто у нас не хватает места.

Почти вся моя жизнь прошла на берегах Иртыша. Помню, как в конце 40-х годов, после Великой Отечественной войны, мы, ребятня,

приходили на Иртыш рыбачить и с нетерпением ждали, когда же прошлёпает мимо какой-нибудь пароходик, чтобы искупаться в набежавшей от него волне. Ждать иногда приходилось долго. А в 70-х годах, работая в Усть-Ишиме, постоянно наблюдал, как вслед за ледоходом на Север спешили речные караваны, гружённые трубами, строительными материалами, различным оборудованием. Весной, как только Ишим выталкивал лёд, суда, приписанные к Усть-Ишимскому порту, дружно становились под погрузку леса и пиломатериалов в леспромхозах. Эта работа продолжалась до ледостава. За навигацию омские речники перевозили по 17-18 млн тонн грузов. Река жила напряжённо, она превращалась в своеобразную дорогу жизни, работала на человека, на наше общее дело. И трудилась река вечно...

В конце XVI века русские казаки завоевали земли сибирского ханства. Продвижение в глубь этой огромной страны шло по Туре, Тоболу, Иртышу, Оби. Отсутствие надёжных дорог вынуждало людей селиться по берегам рек и речушек. По ним передвигались на

© И.К. Викторов, 2017

лодках-долблёнках, дощаниках, лёгких каюках. Скорость движения была малая. Известно, что отряду И.Д. Бухгольца потребовалось более двух месяцев, чтобы добраться от Тары до Ямышевских озёр в районе нынешнего Павлодара.

Первый пароход в Сибири построил тюменский купец Наум Тюфин. Будучи в Нижнем Новгороде он увидел чудо: по Волге против течения шло судно без вёсел и бурлаков. Вероятно, там он достал чертежи и купил паровой котёл, который поставил на деревянный, проконопаченный и просмолённый дощаник. Котёл топился дровами и крутил два колеса с лопастями. Скорость такого парохода против течения была сравнима с пешим человеком. Ходила байка, что Наум Тюфин повелел назвать это судно «Основатель» и поручил грамотному монаху сделать надпись на кружалах колеса. А монах то ли не рассчитал, то ли был пьян, у него вписалось только «Основа». На остальное места не хватило. Так и стала «Основа» бабушкой сибирского пароходства. О том, что на Туре плавает необыкновенное судно, узнал тарский купец второй гильдии Г.Б. Беренс. Он осмотрел пароходик и решил построить себе подобный, но сделал корпус из клёпаных листов железа. Получилось более вместительное и легкоуправляемое судно мощностью примерно в двадцать лошадиных сил. Назвали пароход «Ура». На нём Беренс в 1862 году появился Омске и проследовал до Коряковской станицы, откуда привёз несколько тысяч пудов соли. Соль нужна была людям для засолки рыбы, мяса, шкур. В общем, ходовой товар, и дело пошло на «ура».

Через четверть века воды Иртыша и Оби бороздили уже 145 различных судов, а к 1917 году по рекам Западной Сибири ходило 231 судно самоходного флота. Товариществу Западно-Сибирского пароходства и торговли принадлежало 25 товарно-пассажирских и 24 буксирных парохода и свыше 120 барж. Суда ходили не только по крупным рекам. Например, Омь была судоходна до Каинска.

У писателя Бориса Пантелеймонова есть история о пароходе «Святой Владимир», который ходил когда-то по реке Тара до Муромце-во. Освоили речники Ишим и многие притоки Оби. Фарватеры рек не были детально исследованы, часто суда садились на мель, ломали колёса, получали пробоины. Появилась нужда в ремонтных мастерских. В 1914 году Мини-

стерство путей сообщения России решило организовать в Омске такую мастерскую. Основали её в районе Зелёного острова. Построили столярку и кузницу, где ковали лопасти для колёс, ставили заплатки на повреждённые места, смолили и конопатили баржи.

Весной 1929 года был принят первый пятилетний план развития народного хозяйства СССР. В нём предусматривались значительные капитальные вложения в развитие транспорта. После Первой мировой и Гражданской войн железнодорожный транспорт лежал в руинах. Потребовалось несколько лет героических усилий для ремонта и восстановления паровозов, вагонов, железнодорожных путей, организации бесперебойного движения. Развитие страны требовало увеличения поставок грузов в районы Дальнего Востока, Севера, Средней Азии. Из-за отсутствия железнодорожных путей эту задачу мог выполнить только речной и морской транспорт. Однако положение и на нём было тяжёлым. На реках Сибири водный транспорт находился всегда в худшем состоянии, чем на Волге, Каме, Днепре. Основными поставщиками судов для Обь-Иртышского бассейна были маломощные верфи Тюмени и Барнаула.

В 1937 году омские мастерские переименовали в судоремонтный завод первого разряда, обеспечили финансирование для укрепления производственной базы, построили литейный цех, значительно увеличили мощности лесопилки, в механическом цехе обновили станочный парк. Заложили первый 120-сильный буксирный пароход с деревянным корпусом. В последующие годы построили 400-сильный буксировщик и несколько пароходов типа «Омск». Для пополнения рабочих кадров в Затоне открыли школу фабрично-заводского обучения. Но нападение фашистской Германии на СССР затормозило развитие речного флота. Завод перестроился на выпуск военной продукции. Для этого осенью 1941 года в рекордно короткие сроки были возведены новые деревянные цеха, площадь которых в три раза превышала площадь ранее действующих. В первом квартале 1942 года их оснастили оборудованием из эвакуированного из Ростова-на-Дону завода «Красный Дон», пополнили станками и приступили к производству снарядов. В основном в цехах работали женщины и подростки, они же занимались ремонтом судов.

В 1945 году для Иртышского пароходства Северным морским путём из Германии перегнали 16 грузовых дизельных теплоходов, но к концу войны положение на заводе было настолько тяжёлым, что из отсутствия механизации и квалифицированных рабочих коллектив не смог выполнить план по сборке судов, поступавших по репарации в разобранном виде. Омский обком ВКП(б) и Министерство речного флота РСФСР приняли меры по реконструкции завода. За несколько лет построили слип, парокотельную, трансформаторную подстанцию, перекрыли затон дамбой, обновили оборудование в механосборочном и деревообделочном цехах, провели водопровод, заасфальтировали дороги. Заводу требовались квалифицированные рабочие кадры. Именно в это напряжённое время, 30 марта 1956 года, переступил порог проходной завода Володя Кимбин, судосборщик третьего разряда.

Деревенский паренёк из села Усово Марьяновского района однажды приехал с отцом в Омск и увидел ребят в морских бушлатах. Особенно понравились ему брюки клёш и фуражки с «крабами». Появилась мечта стать таким же.

Отец, Владимир Егорович, работал разъездным механиком в Марьяновской МТС, он советовал:

- Иди в училище механизации, будешь механизатором широкого профиля, кусок хлеба всегда заработаешь. Сейчас трактористы и комбайнёры хорошо получают, да ещё их награждают орденами и медалями. Ты, сельский человек, тебе ближе земля. У нас и речки нет, да и плавать ты не умеешь, а хочешь стать речником.

Но Володя стоял на своём. Ещё больше переживала мать:

- Где же ты будешь жить? С таких лет по чужим углам скитаться. Как будешь питаться? А дома всё своё. Уж дотерпи до армии, а там, глядишь, поумнеешь. В городе незнакомые люди, много хулиганов, жуликов. Не дай бог, что случится.

- Посмотрю, будет плохо, вернусь. Только не плачь.

В городе Володя нашёл ремесленное училище, которое располагалось в деревянном бараке на 1-й Затонской улице. Он подал заявление на судосборщика. Курсанту дали койку в общежитии и прикрепили к столовой. В группу набрали 30 человек, что будут де-

лать, ребята не знали, но всем грезилось, что будут строить красивые белые пароходы, которые громко гудят, а из их труб валит густой чёрный дым.

Мастер Михаил Иванович Поткин начал своё обучение с рассказов об истории завода и речного транспорта на Иртыше, подчёркивая, что профессия судосборщика очень ответственна и сложна, при этом это ещё и тяжёлая физическая работа, грязная и опасная, не каждый её сможет выдержать. Нужна воля, сила, терпение, смекалка. И кто этими качествами овладеет, тот будет хорошим рабочим.

- Только представьте, - говорил Михаил Иванович, - из ничего, каких-то кусков железа можно сделать пароход. И чем мы хуже тех, кто делает самолёты, паровозы, автомобили. Мы - рабочий класс, который своими руками создаёт все человеческие богатства на земле. Учитесь и работайте с гордостью за своё дело!

Мастер показал курсантам рабочие инструменты и для начала стал обучать срезанию старых и постановке новых заклёпок. В те годы обшивку судов сшивали заклёпками, как и фермы мостов, фюзеляжи самолётов. Листы железа накладывали друг на друга, сверлили отверстия и скрепляли их заклёпками. Считалось, что заклёпки более надёжны при низких температурах и различных динамических нагрузках, которые испытывают суда во время плавания. Мастер показывал разные заклёпки: с потайными головками, полукруглыми, квадратными, плоскими, трубчатыми. Изготавливали их из стали, меди, алюминия, латуни и других сплавов, достаточно пластичных для формирования головок. Нужно знать, на какой металл можно ставить ту или иную заклёпку во избежание электрохимической коррозии и температурного изменения сил в соединении. Пока новички учились срезать старые заклёпки, все пальцы себе поотбивали. Затем учились их ставить. У каждого клепальщика стояла большая жаровня, которая топилась дровами или древесным углём. В ней лежали заклёпки разных размеров, в зависимости от предстоящей работы. Опытный клепальщик ориентировался в готовности заклёпок по их цвету. Как только стержень становился цвета соломы, его брали щипцами, вставляли в отверстие и расплющивали молотком. Если не догреешь - замучаешься разбивать, а при перегреве заклёпка становится избыточно пластичной, её трудно вставить в отверстие.

Нужен опыт. И хотя рабочим выдавали брезентовые рукавицы и специальные сетки, защищавшие глаза, не всегда удавалось избежать ожогов, особенно часто от прикосновения с раскалённым металлом страдали руки.

Рассказывал Поткин и об электросварке, о работах академика О.Е. Патона по сварке башен танков, о том, как построили в Киеве цельносварочный мост, о применении этого метода при строительстве новых кораблей на Балтийском судостроительном заводе в Ленинграде и на заводе «Красное Сормово» в Горьком, где он побывал лично:

- Сейчас практически всюду применяют электросварку, отказавшись от клёпки. И мы впервые применили электросварку ещё в 1931 году, - продолжал Михаил Иванович, -тогда народ прибежал смотреть на это чудо почти со всего Затона. Люди не верили, что можно так просто сварить железо. Кое-кто из старых мастеров брал кувалду и говорил: "Вот сейчас стукну посильнее, и ваш шов разлетится". Но ничего у этих скептиков не получалось. Подойдёт время, и вы научитесь электросварке, - уверял Поткин, - а сейчас всем в кузнечный цех!

Кузнечный цех был главным звеном судоремонтного производства. Паровых судов тогда было много. Огромные гребные колёса не затащишь в цех, поэтому близ судов ставили горны и начинали ковать плицы. Кузнечное ремесло будущему судосборщику и судоремонтнику тоже надо было знать. Во все времена на Руси кузнецы были почитаемыми людьми. Изготовить добротный меч, саблю, кольчугу, лемех для плуга, замок, подкову и даже кольцо для любимой мог не каждый. Секретом дамасской стали и булата владели редкие мастера. Это только с виду работа кузнеца казалась простым делом. Инструмент кузнеца - наковальня, различные молотки, щипцы, горн. Бери железо, нагревай и делай что хочешь. На деле разный металл нужно нагревать до различных температур, которые обеспечивают наиболее высокую пластичность, для формирования предпочтительной структуры изделия. Металл поступал из литейки обычно с рядом изъянов. При его ковке убирались каверны, заваривались несплошности, измельчалась грубозернистая структура, достигалось волокнистое строение, происходило упрочение металла. Многим премудростям учили ребят, даже тому, как правильно

конопатить и смолить баржи. Секреты мастерства познавались не только в теории, но и на практике. Для формирования корпуса судов учились читать чертежи, переносить их на шаблоны, которые делали из фанеры в натуральную величину, точно рассчитывали изгибы корпуса, углы соприкосновения. Затем контур шаблона переносили на металл, а раскроенные заготовки с помощью электросварки схватывали с подготовленным днищем и между собой.

После сдачи экзаменов ребятам вручили свидетельства судосборщиков третьего разряда и отправили в ремонтные бригады, где кипела работа по подготовке судов к навигации. Первое время молодые судосборщики больше походили на мальчишек на побегушках: сходи туда, принеси то, подержи здесь.

В бригаде Владимир работал вместе Виктором Пфейфом, они и жили в одной комнате в общежитии, а у того был брат Артур Горст, который работал рулевым на пароходе «Урал». К концу ремонтного сезона он сагитировал выпускников устроиться на судно матросами. Капитан Владимир Семёнович Лихачёв определил им круг обязанностей: драить палубу и другие места от сажи и грязи, следить за порядком при погрузке и разгрузке, уметь подать швартовые, зачалить канат. Работы хватало, но ходить на пароходе, пусть и тихоходном, ребятам нравилось. За бортом постоянно менялись пейзажи. Володя отметил, что у каждой пристани своё лицо: где-то стоял дебаркадер, а бывало что баржа, а то и просто мостки. При подходе и отходе «Урал» давал басовитый гудок. Пассажиры часто менялись, одни грузились, другие выходили. Сложнее приходилось высаживать людей прямо на берег у какой-нибудь деревни. Приткнётся пароход носом в берег, матросы сбрасывают трап, один становится внизу, другой сверху и осторожно спускает пассажиров, иногда с детьми, и их багаж. Тут гляди в оба, чтобы никто не сорвался. Иногда попадались пьяные дебоширы. Приходилось применять силу.

На пароходе хозяин - капитан. Приказал - и дебошира посадят в трюм, а потом сдадут милиции. Случались кражи. Зазевается пассажир, любуясь на речные красоты, или заснёт под монотонное шлёпанье колёс, а кто-нибудь и ухватит его мешочек. И снова капитан разбирался не хуже любого следователя. Всё бывало. Несмотря на постоянную заня-

тость, удавалось постоять у штурвала в рубке Артура, самому порулить. Владимир быстро научился ориентироваться по бакенам, легко запоминал фарватер. Капитан не раз хвалил Кимбина за исполнительность и за умение быстро разбираться в обстановке, «запоминать плёс», - так Лихачёв называл фарватер.

Зимой Владимир ремонтировал суда в затоне, а на следующий сезон капитан Лихачёв взял Кимбина вторым рулевым, а ещё через год - рулевым, он же советовал после армии пойти в речное училище:

- Ты наше хозяйство знаешь от гальюна до рубки, от киля до клотика. Из тебя получится хороший капитан. Молодец. Так держать!

В октябре 1958 года Володю Кимбина призвали в Советскую армию. На медкомиссии его определили в команду, которая отправлялась в Красноярский край. Узнав, что он рулевой, направили в Красноярск-9 штурманом на 300-сильный катер «Ярославец», который должен таскать баржи с грузами для военных гарнизонов. Завозили грузы для геологов и разных факторий. Зимой ремонтировали подвижной состав. Кимбина направили на электросварку, чему он был рад. На этих работах он овладел всеми премудростями профессии под руководством опытных мастеров, дополнительно научился газосварке и газорезке. За три зимних армейских сезона успел хорошо изучить, разбирать и ремонтировать дизели.

Команда на «Ярославце» подобралась молодая, но с опытным капитаном. Ходили от Минусинска до Туруханска и Курейки. Лоция Енисея отличалась особой сложностью из-за труднопроходимых порогов, таких как Оси-новский и Казачинский. Между Атаманским Камнем и устьем Ангары в русло впадают скальные мысы - «быки», скорость течения реки резко возрастает, рулевому нужно быть очень внимательным, проходя такие места. Обычно заходили в Ангару, которая в нижнем течении имеет множество островов, а при впадении в Енисей образует Стрелковский порог. Ниже впадения Подкаменной Тунгуски ширина реки достигала нескольких километров, поэтому команде приходилось постоянно быть начеку из-за внезапно налетавших сильных ветров, а осенью постоянно досаждали снежные заряды. У Курейки, пересекая Северный полярный круг, часто попадали в сильную

качку. Три навигации на Енисее оставили в памяти Владимира неизгладимые впечатления от могущества великой сибирской реки и разнообразной природы Красноярского края, от жаркого Абакана до полярного сияния у берегов Игарки, белых ночей на Подкаменной Тунгуске с необыкновенной рыбалкой, когда попадались такие экземпляры, что рыбакам на Иртыше и не снилось.

В армии Володя Кимбин получил несколько классных специальностей. В декабре 1961 года его демобилизовали. В Усовке отец сдержано расспросил об армейской службе, мама целыми днями хлопотала, стараясь вкуснее накормить сына, уговаривала остаться дома. Но уже 3 января 1962 года юноша возвратился на завод. В отделе кадров его приняли холодно, долго не могли найти место в общежитии, наконец, отправили в корпусной цех на общие работы. Три месяца вместе с Леонидом Вялковым, таким же демобилизованным, ремонтировали фундаменты в дизельном цехе, выполняли мелкий ремонт, обшивали металлическими листами днища и борта деревянных барж, заделывали пробоины. Такая работа не приносила удовлетворения, да и зарплаты едва хватало на питание. В это же время на завод поступил большой государственный заказ. Предстояло построить несколько десятков 150-сильных речных толкателей. Осваивать эту серию толкателей поручили бригадиру судоремонтников Павлу Ивановичу Кузнецову. Его бригада и ранее успешно справлялась со всеми ремонтными работами и считалась одной из лучших на заводе.

- Павел Иванович побеседовал со мной, расспросил, владею ли я электросваркой, что ещё умею делать; он остался доволен нашей беседой, и меня влили в его бригаду, - вспоминает Владимир Владимирович. - Однако любого, даже распрекрасного работника, так просто не влить в коллектив, как вливают кружку воды в полную цистерну. Требуется время, чтобы новичок освоился с обстановкой, с товарищами, а те в свою очередь определили своё отношение к нему. А это не простой, иногда даже болезненный процесс.

Владимир старался найти своё место в бригаде, чётко выполнял все указания бригадира, не стеснялся просить совета, когда что-то не получалось. Он старался наладить хорошие отношения с товарищами, во всяком случае ни с кем не конфликтовал. Но больше

всего он учился у бригадира, который «всё знал, всё умел делать собственными руками», все детали работы, последовательность действий он держал в голове, свободно читал чертежи, мог тактично подсказать даже инженерам, что и как бы нужно сделать, и те соглашались с Кузнецовым. Он и с директором разговаривал на равных, никогда не заискивал перед начальством, но и не выпячивался, не бахвалился, вёл себя скромно, хотя знал себе цену. В бригаде была жёсткая дисциплина: одного меткого слова бригадира было достаточно, чтобы разрядить тяжёлую обстановку, а если этого было недостаточно, то в такие моменты бригадир не отличался изысканностью речи. В бригаде было 8 основных рабочих и 14 вспомогательных. Павел Иванович ко всем относился ровно, но всё сильнее приближал к себе Кимбина.

- Иногда он находится в стороне, был занят срочным делом, но я чувствовал, что он наблюдает за мной, - рассказывает Владимир Владимирович. - Его зоркий взгляд не упускал малейших недочётов в работе. Благожелательно наблюдая, подойдёт, посмотрит: «Молодец, Володя! Ловко ты рассчитал лист и схватил его. Теперь сварщики доделают работу. Только ты проследи, чтобы варили качественно».

- Мне было неловко, я не знал, как ответить на похвалу, но и приятно, что он оценил мою работу. Иногда просто скажет, что он бы сделал так и так. И всё. Внутренне посопротивляешься, а после подумаешь и согласишься, признав, что бригадир прав. Например, делаем заготовки, раскраиваем железные листы. Он наблюдает:

- Володя! Размечай аккуратней. Металл нужно бережливо расходовать. Ты представь, сколько в него вложено труда: от рудника до прокатного стана. Отходы планируй на косынки, заплатки. Будь рачительным хозяином. Тогда ещё не было лозунга: «Экономика должна быть экономной», а хозрасчёт уже работал.

Первый толкатель строили долго и трудно. Не было освоенной технологии, да и все работы выполнялись без механизации, на открытом воздухе. Часто мешала непогода. Металлические листы размером 4,2 на 1,4 метра, толщиной до 5 миллиметров, таскали вручную, укладывали на подготовленную площадку, на них накладывали изготовленные лекала, по ним вырезали заготовки. Чтобы

придать заготовкам нужные изгибы, таскали их в механический цех, там пропускали через вальцы, получали точные углы стыковки. Снова тащили на слип1, ставили на тележки, схватывали электросваркой. Тяжёлая была работа. Для жёсткости через каждые 50 сантиметров приваривали шпангоуты. Вначале хотели сделать единый корпус длиной 45 метров, но потом инженеры из техотдела под руководством С.П. Володарского, посоветовавшись с мастерами и бригадирами, решили разбить корпус на пять секций. Это облегчило работу, но потребовало ювелирной точности при стыковке, чтобы секции идеально совпали. У каждой секции имелись свои особенности. В одной должен стоять двигатель, в другой находятся ёмкости под горючее, в третьей - кубрики для плавсостава, масса трубопроводов, электрических кабелей и т. д. Секции изготовили, затем их сварили, поставили на заранее подготовленное двойное днище и снова тщательно заварили с двух сторон. Последний «золотой» шов обычно доверяли бригадиру. За всеми работами строго следили инженеры во главе с начальником корпусного цеха. Инженеры техотдела последовательно фиксировали порядок выполнения работ, составляли технологическую карту, учитывали трудозатраты. По окончании работ отдел Володарского насчитал трудозатрат порядка 25 тысяч человеко-часов. Первый толкатель, хотя и трудно создавался, но не вышел комом. При спуске его на воду провели заводской митинг. Павлу Ивановичу Кузнецову первому на заводе присвоили звание «Мастер - золотые руки». Глядя, на величественный белоснежный красавец, речной толкатель, Кимбин впервые почувствовал гордость за свою причастность к большому государственному делу. Он был благодарен товарищам, которые приняли его в свой коллектив и многому научили.

Однажды на пароходе «Карл Либкнехт», который только вернулся из рейса, в топке котла образовалась течь. На другой день экипажу предстояло отправиться в Тобольск. Рейс нельзя было сорвать. Директор завода попросил Кузнецова посмотреть, что случилось, и исправить. А что там могло быть? Возможно, лопнула трубка водовода или ещё что-то. Неизвестно.

1 Слип - наклонная береговая площадка для спуска судов со стапеля на воду или подъёма из воды.

- Володя, пойдёшь со мной?

От такого предложения Кимбин растерялся. Он побаивался лезть в ещё не остывшую топку. Но Павел Иванович выжидательно смотрел. Внутри у Владимира как-то предательски засосало. Холодок побежал по спине. Как поступить?

А Павел Иванович уже нырнул в котёл с фонарём в руке. Через несколько минут он вылез, красный как рак:

- Паразиты! - выругался он. - Сбросили холодную воду в горячий котёл, вот и заклёпки отошли. Бери кувалду! - скомандовал он и снова нырнул внутрь. За ним Кимбин. Кузнецов держал чеканку клещами, а Кимбин разбивал её кувалдой. Хорошо работать кувалдой на морозе, можно согреться. А в котле, где градусов под шестьдесят, да ещё не размахнуться как следует? Поработав минут десять, почувствовал что задыхается, сердце вырывалось из груди. Выскочил наружу. Думал, что и бригадир долго не выдюжит, но тот оставался в котле.

- Что обо мне подумает Павел Иванович? Слабак. Струсил. И снова полез в котёл. Работали, пока не зачеканили все заклёпки. Вылез наружу, долго и жадно хватал воздух, как рыба на берегу. Павел Иванович легонько тронул его за плечо, и Владимир понял, что испытание на прочность выдержал, не подвёл учителя. Позднее прочитал у Маяковского: «Гвозди бы делать из этих людей, не было б крепче в мире гвоздей». Вспомнил Кузнецова. Его железная воля и дисциплина сложились, наверное, ещё во время Великой Отечественной войны, когда он - десантник - штурмовал Курильские острова, заслужил орден Красной Звезды и японскую пулю под правую лопатку.

Но главные испытания проходили на слипе. Там постоянно кипела работа, строились новые суда. За первый год бригады построили четыре толкателя и несколько наливных барж. Руководство завода проанализировало технологию строительства первых судов и отметило организационные недостатки. Бригадами были поданы десятки рационализаторских предложений по технологии строительства, сокращению затрат и требований улучшить механизацию труда. Для этого на слипе был срочно установлен козловой кран. На следующий год рабочие приняли социалистические обязательства удвоить сдачу судов. А перед коллективом завода уже стави-

лась задача в ближайшее время перейти к строительству более мощных речных толкателей, сухогрузов и наливных барж. Задача диктовалась необходимостью освоения природных запасов Тюменского Севера. В 1953 году недалеко от посёлка Берёзово геологи открыли газовое месторождение. Это подтвердило предположение учёных о наличии газа на Севере Сибири. Постепенно район геологических работ стал расширяться. Поисковики уходили всё дальше от Оби в тундру, располагались по берегам таёжных речек. Им требовалось буровое оборудование, трубы, балки для проживания, тракторы, горюче-смазочные материалы, продукты питания. Из-за отсутствия дорог на речников Оби и Иртыша легла нелёгкая задача по обеспечению геологов и обустройству открытых месторождений. Завозили грузы на опорные базы, а как только замерзали болота, автомобилисты прокладывали зимники, по которым доставляли необходимые материалы. Других возможностей не было. Знаменитый вертолёт МИ-8 только в 1958 году прошёл лётные испытания и предназначался для военных целей. Позднее его стали применять в геологоразведке, перевозить вахтовиков, трубы и даже буровые вышки. За пять последующих лет были открыты ещё два крупных газовых месторождения. Наступило время их промышленной эксплуатации.

В 1960 году на берегу таёжной Конды буровая бригада Семёна Урусова вскрыла мощный нефтяной пласт. Все газеты опубликовали снимки фонтана и перемазанных нефтью улыбающихся буровиков. Не проходило года, чтобы не открывали новые запасы нефти или газа. Поток грузов на Север нарастал. Старые пароходы не справлялись с нагрузками, требовались более мощные дизельные суда в большом количестве. К судо-строителям-омичам в 1963 году присоединились тюменские судоремонтники. Они должны были начать строительство крупнотоннажных нефтяных барж и реконструировать 20 буксирных пароходов. Под новые заказы в Омске строился крупный дизельный цех. Переход на дизельные двигатели означал революцию на речном транспорте. Возрастали скорости движения, грузоподъёмность, облегчалась эксплуатация. Начальник дизельного цеха Иван Иванович Яновский понимал, что с переходом флота от паровых установок на дизельные двигатели потребуются более квалифицированные

кадры. На заводском комсомольском собрании решили, что те комсомольцы, которые не имеют среднего образования, должны учиться в вечерней школе рабочей молодёжи, а те, кто имеет среднее образование, могут поступать на вечернее отделение Новосибирского института водного транспорта, чей филиал открывался на заводе. Кимбину пришлось пойти в среднюю вечернюю школу № 29 на улице Долгирева.

Днём работать, вечером учиться было сложно. Времени постоянно не хватало. Дело молодое, в его жизнь пришла весна. Познакомился с хохотушкой Надей, нравился её лёгкий характер, жизненный оптимизм, несмотря на все превратности судьбы. Отец девушки погиб на фронте, а на двенадцатом году жизни у неё умерла мать и она пошла нянькой к чужим людям, а потом стала трудиться на стройке. Как ни трудна была её жизнь, Надя не теряла надежды на лучшее. Володя чувствовал нежность и очень трепетно относился к девушке, старался выкроить время и сходить с ней в кино, сбегать на танцы в Дом культуры «Водник» или Сибзавода, где часто проходили интересные мероприятия. Времени на учёбу оставалось мало, иногда забывал выучить уроки. Кроме того, увлёкся гиревым спортом, развивал мышцы, часто засиживался за шахматами, участвовал в соревнованиях по стрельбе из мелкокалиберной винтовки.

Но однажды в партком завода пришла директор вечерней школы и пожаловалась на заводских учеников, часто пропускавших занятия. Директор завода поручил Ивану Яновскому организовать учебный класс прямо в дизельном цехе. Теперь после смены, когда пропоёт заводской гудок, вечерников не выпускали за проходную. Помывшись в душе, они шли на занятия в заводской класс. Комитет комсомола жёстко контролировал их посещаемость и успеваемость, и дела с учёбой поправились.

Наконец омские судоремонтники освоили новую технологию строительства судов, расширили слип, внедрили магнитную площадку для раскроя металла, что значительно облегчило работу, освоили производство дизель-электрических кранов. На заводе создавались новые рабочие места, приходили новые люди. Бригада Кузнецова сплочённо трудилась над выполнением социалистических обязательств. Давно стало доброй традицией вме-

сте отмечать значимые события. Но молодёжь, в других цехах и бригадах, часто кучковалась по поводу и без повода. Факты нарушения трудовой дисциплины строго обсуждались на комсомольских и партийных собраниях. Однажды Павел Иванович позвал Кимбина.

- Володя! Ты зря поддаёшься уговорам разных оболтусов. Ни к чему хорошему ваши «спевки» не приведут. Поверь, я сам прошёл через эти испытания. Зря теряешь время. Ты парень старательный, сообразительный, у тебя появилась семья, нужны деньги, поэтому предлагаю взять дополнительную работу. Меня просили смонтировать котлы в ПМК-2, в Кировске. Подумай о моём предложении.

- Я согласился. После работы мы садились на 36-й автобус и ехали в ПМК. Там работали до десяти вечера, а в восемь утра, по гудку, занимали свои места на слипе. По выходным дням тоже работали до упора.

Заработок на стороне был хорошим, но вскоре на одном из комсомольских собраний Кимбина назвали «шабашником», упрекнув в том, что мог бы часа два дополнительно поработать и на заводе, ведь объёмы заказов намного увеличились. Критика была неприятной. Он никогда не отказывался ни от субботников, ни от других общественных мероприятий. Пришлось её перетерпеть.

В марте 1964 года прошло собрание актива омских речников, на котором была поставлена задача: обеспечить в период навигации перевозку не менее 200 тысяч тонн сырой нефти на Омский нефтезавод. Речники не владели опытом таких перевозок, мало имелось танкеров, крупнотоннажных барж и современных буксиров, не оборудованы причалы, не было в достатке земснарядов для исправления фарватеров, не были исследованы фарватеры речек, на берегах которых открыты месторождения. Но задачу требовалось выполнить. Все силы бросили на завершение ремонта судов. Особые требования предъявлялись и к качеству наливного флота.

В мае 1964 года экипаж танкера ТН-652 под командованием капитана Константина Фёдоровича Третьякова получил ответственное задание: следовать по реке Конда до пункта Сухой Бор и принять в танки теплохода первую нефть. Этим историческим рейсом было положено начало перевозкам сырой нефти. 23 мая танкер прибыл в Урай под выгрузку топлива, взятого в Тюмени. Но как поведёт

себя гружёный танкер на извилистой реке Конда при большой воде? Через сутки, 24 мая, экипаж ТН-652 подошёл в Сухой Бор и стал под погрузку. Буровики нефтепромысла организовали митинг. Комсомольцы повесили на рубку танкера транспарант: «Тюменскую нефть - Родине!» Бригадир буровиков Семён Урусов, будущий Герой Социалистического труда, открыл задвижку. Нефть шла в танкер из скважины без обычного трёхсуточного отстоя в резервуарах.

Капитану парохода «Капитан» Николаю Петровичу Лунину 25 мая было приказано следовать в Усть-Балык за сырой нефтью. Через сутки судно прибыло на рейд Усть-Балыка. Весь берег покрывали плакаты и красные флаги. Торжественный митинг открыли прямо у борта парохода. Зачитывали приветственные телеграммы, щёлкали фотоаппараты, жужжали кинокамеры, в небе кружился вертолёт, сбрасывая праздничные листовки. Секретарь Тюменского обкома партии А. К. Протазанов разрезал красную ленточку и вместе с лауреатом Ленинской премии Ю.Г. Эрвье повернул вентиль. Об этих поистине исторических событиях рассказала бассейновая газета «Речник Иртыша».

4 июня завершился первый рейс нефтяной навигации, танкер пришвартовался к новенькому причалу Омского нефтеперерабатывающего завода. На другой день к причалу подошёл пароход «Капитан» с нефтеналивной баржей. Он доставил в Омск 1700 тонн из Усть-Балыкского месторождения.

Пока экипажи судов осваивали незнакомые маршруты, омские судостроители продолжали напряжённо работать над выполнением своих социалистических обязательств.

Однажды летним вечером на берегу затона Кузнецов с Кимбиным обсуждали предстоящие работы. Вдруг бригадир спросил:

- Володя, а почему ты не вступаешь в партию? Ты комсомолец, учишься в школе, ответственный человек, старательно работаешь, со временем будешь руководителем.

- Каким руководителем? Я не хочу быть руководителем, мне и так хорошо работается.

- Что испугался ответственности?

- Ничего я не испугался, просто ещё сознанием не дошёл. Помните, меня на комсомольском собрании назвали «шабашником», значит, нет коммунистического сознания.

- За что тебя можно упрекнуть? Ты рабочий человек, никто тебе никаких благ не принесёт на блюдечке с голубой каёмочкой, это в конторе можно день проволынить, а зарплата идёт. Ты час не поработал уже и заработок потерял. Сколько мы из-за организационной неразберихи потеряли этих часов? Мы с тобой вкалываем по-настоящему, а если зарабатываем недостаточно, то нужно спрашивать с начальства, почему плохо организована работа. А если ты не жульничаешь, а подрабатываешь где-то и зарабатываешь, то не за красивые глаза тебе платят, а за честный труд. Никита Сергеевич Хрущёв много раз говорил о материальной заинтересованности. Будешь лучше работать - больше получать. Мы в цехах или на стройке создаём материальные богатства для всего общества. Труд - отец всех богатств. Ты Маркса читал?

- Нет.

- Теперь понятно, почему ты такой тёмный. Рекомендую хотя бы некоторые места почитать.

Но читать Маркса не было времени. Работа вновь захлестнула.

Однажды в корпусном цехе собрали рабочее собрание. Пригласили весь инженерный состав завода, пришёл директор Абрам Давы-дович Герцман. Директор часто появлялся в цехах или на стапеле, поздоровается с рабочими, обсудит что-то с бригадиром. Народ понял, раз директор пришёл со свитой, то будет серьёзный разговор. Абрам Давыдович сообщил:

- Завод приступает к строительству 300-сильных толкателей серии 908, а часть бригад останется дорабатывать старый проект. Новую работу мы поручили начать Павлу Ивановичу Кузнецову. Он берёт несколько человек из бригады, оставшуюся часть мы пополним новыми людьми. Сейчас вам нужно будет избрать бригадира. Все затихли. Поднялся Иван Силаев и предложил избрать Ким-бина. Его поддержал Владимир Веденеев.

- Я не могу, у меня мало опыта и я не рвусь в начальники, - начал было Кимбин, но тут поднялся Кузнецов:

- Володя! О каком начальнике ты говоришь. Начальники сидят в кабинетах, а ты вкалываешь больше всех и других подгоняешь. Человек ты ответственный, смекалистый, хорошо знаешь весь процесс работы. Я тебя изучил. Будет трудно, мы тебе поможем.

- Павел Иванович рекомендовал тебя, дал твёрдые гарантии, что ты справишься, -продолжил Герцман, - А потом ты же помнишь наш девиз: «Коммунисты, вперёд!».

- А я не коммунист.

- Это не беда, есть и беспартийные коммунисты. Я первым дам тебе рекомендацию в партию, надеюсь, что ты её оправдаешь своим трудом. А доверие товарищей цени.

После собрания Владимир сильно переживал:

- Почему Кузнецов не взял его с собой в бригаду? Под его руководством было всё понятно, работай, да работай. А теперь как вести себя с товарищами, как завтра требовать от них дисциплину и качество работ?

У молодого бригадира Кимбина появились дополнительные обязанности по закрытию нарядов, организации работы, он учился делать заявки на различный инструмент и запчасти, которых насчитывалось сотни наименований, учился правилам их списания, проводил обязательную учёбу по технике безопасности, стал чувствовать ответственность за каждого своего рабочего. А главная забота бригадира - выполнение плана. Про себя решил, чтобы руководить людьми, нужно самому работать больше, подавать пример и ко всем относиться ровно. Основной костяк бригады пополнил за счёт подсобников, которые уже обкатались на прежней работе. Дела в бригаде шли нормально, не забывали навещать рабочих главный инженер и директор. Когда первый толкатель, изготовленный бригадой, спускали на воду, Кимбин вновь почувствовал гордость за свой труд и за товарищей. Его бригада не подвела, работала сплочённо. Потом было второе, третье судно. Все суда сдавались досрочно. Бригаду стали отмечать как передовую, а вскоре коммунисты завода приняли Владимира в свои ряды. И первую рекомендацию в партию дал лично директор завода.

Деловая атмосфера в бригаде подкреплялась заботой друг о друге. Однажды Ким-бин заметил, что Сергей Щербаков пришёл на работу нервным и рассеянным. Бригадир спросил, что случилось. Сергей жил в частном старом доме, и в доме лопнула несущая балка, мог обрушиться потолок. Владимир пошёл к начальнику цеха и попросил его помочь, выписал пиломатериал, организовал его вывозку. В субботу и воскресение всей бригадой переделали потолок и крышу. Сергей

был благодарен ребятам. Такие мероприятия сближали людей. Вместе отмечали праздники, дни рождения, именины детей. Иногда летом в выходные просили заводской катер и с семьями отправлялись на природу. Бригадир хорошо изучил характер каждого. Например, Игорь Матвеев всегда дотошно вникал в дела, всегда детально расспрашивал и уточнял.

- Слушай, Игорь, тебе нужно быть следователем. Давай мы тебя рекомендуем в милицию. И не ошибся. В те годы трудовые коллективы рекомендовали своих представителей для работы в органы. Игоря направили в милицию. Служил он отлично. Начал с сержанта, но каждую новую звёздочку на пагонах приходил обмывать в свою бригаду. Дослужился до полковника.

Рабочие в бригаде постоянно совершенствовали свою квалификацию, каждый имел по две-три смежных профессии, добились полной взаимозаменяемости. Когда сроки сдачи подпирали, работали, не считаясь со временем, захватывали выходные. Никто не ворчал. Однажды работали в воскресенье, в обед все рванули в соседний магазин. Последним перемахнул через забор бригадир. А под забором Иван Иванович Яновский ремонтировал свой «Москвич».

- Ты, что, Володя, чуть на голову мне не свалился. Куда так рванул?

- Побежали в магазин, столовая не работает.

- А почему не через проходную?

- Там долго придётся объяснять, а время не терпит. Лучше решите с профкомом, чтобы в такие «ударные дни» работал буфет.

И действительно, после этого случая буфет стал работать по выходным, поскольку то одна, то и сразу несколько бригад работали в эти дни.

Пока судоремонтники выполняли поставленные передними ними задачи, а речники удвоили вывоз нефти, ситуация на Севере менялась. Открытые месторождения эксплуатировались круглогодично, а не ждали новой навигации. У каждой буровой строились нефтехранилища, но и это не решало проблемы. Ранее правительство СССР приняло решение по строительству газопроводов, теперь настала очередь строительства магистральных нефтепроводов. Началось строительство нефтепровода Усть-Балык - Омск протяжён-

ностью более тысячи километров, на нём применялись трубы диаметром 1020 мм. Для нефтепровода Усть-Балык - Альметьевск нужна была труба диаметром 1220 мм, планировалось присоединить его к нефтепроводу «Дружба». Готовилось строительство газопровода Нижневартовск - Анжеро-Судженск. Для магистральных трубопроводов требовались трубы большого диаметра и способные выдерживать высокое давление. Трубопрокатная промышленность СССР за десятилетие, к 1960 году, почти утроила выпуск труб диаметром до 700 мм. Завод по производству труб большого диаметра строился в Первоуральске под Свердловском. Реконструировались прокатные станы под трубы большого диаметра на Челябинском и Таганрогском комбинатах. Но время не ждало, поэтому трубы купили в ФРГ. Их доставляли морем до Нового Порта в Обской губе, где они перегружались на речные суда. Некоторые трубы весили до 16 тонн. Подъёмных плавучих кранов такой мощности в Обь-Иртышском бассейне не было. Омский судоремонтный завод строил краны грузоподъёмностью в 5 тонн, а горьковские судостроители только получили заказ на разработку кранов большой грузоподъёмности. Нужные краны купили в Венгрии. Доставка была сопряжена с большими трудностями. Их сплавляли по Дунаю, потом по Чёрному морю, по каналу Волга-Дон они попадали в Волгу, и по системе Волго-Балта доставлялись в Архангельск, где зимовали. На следующий год по Северному морскому пути краны доставлялись в Новый Порт. Если учесть, что один кран на заводе в Венгрии изготавливался больше года, а делали их по четыре в год, то оснащение портов на Оби могло затянуться.

Строились города Сургут, Нижневартовск, Нефтеюганск и другие. Везде требовалось создать портовое хозяйство. Министерство нефтяной и газовой промышленности решило закупить краны в разобранном виде, а собирать их непосредственно в Сибири на предприятиях Министерства речного флота. Тюмень и Барнаул от такого заказа отказались. Выполнять ответственное государственное задание доверили омичам. Первый эшелон с деталями крана прибыл в Омск в составе 56 вагонов. Всем заводом его разгружали и складировали на берегу Затона. По описи числилось 27 тысяч различных деталей. Вместе с деталями прибыл почти вагон документации

на венгерском языке. Ни в Министерстве внешней торговли, ни в других министерствах не позаботились о переводе. Благо были фотографии собранных узлов крана. Инженеры техотдела засели за расшифровку технологической карты, а в Венгрию отправилась группа инженеров во главе с Владиславом Евгеньевичем Рыжиковым. Работу по сборке крана поручили бригаде Валентина Ивановича Вялен-кова. Нивелировку на слипе производили инженеры техотдела, вероятно, по их недогляду или ошибке на первых двух секциях был допущен брак. Это стало предметом серьёзного разбирательства на заседании партийного комитета. Директор завода подписал приказ, по которому бригаду Вяленкова направили на другой объект, а Кимбину поручили продолжить начатую работу. Из бригады Кимбина отделили группу под руководством Николая Мулина с целью завершения серии толкателей проекта 809. Куратором к Кимбину закрепили начальника ПТО Станислава Павловича Володарского, а исполнителем по составлению технологической карты сборки - инженера Галину Николаевну Моисеенко.

Кимбин вместе с куратором изучил порядок выполнения работ по каждой из 9 секций крана. Секции по 12 метров в длину и 6 метров в ширину вначале делали отдельно, потом их соединяли в единый корпус 36х18 м. Днища секций состояли из двух металлических листов толщиною 20 мм. Их сваривали особо тщательно. Для придания жёсткости приваривали шпангоуты. Работа была хорошо знакома по строительству корпусов толкателей. Отклонение при стыковке секций допускалось не более 3 мм. Когда внутреннюю часть сваривали, то махину высотой в десять метров поднимали краном, переворачивали и снова варили. Каждый шов проверяли специальным рентгеном. Затем понтон снова переворачивали и ставили на тележки. Последовательность действий Кимбин согласовывал с инженерами. Вся внутренняя часть корпуса была насыщена трубопроводами, там же устанавливался мощный дизель, насосы, фильтры, четыре электромотора, которые должны крутить стрелу, крепления для опоры стрелы, щиты управления. Пока готовили корпус крана, на земле собрали пирамиду, на которой должна крепиться стрела. Она состояла из двух блоков длиной по 8 м, с основанием 4х7 м. Их нужно было соединять заклёпками толщиною 27 мм.

Ставили жаровни, нагревали заклёпки, как когда-то учили в ФЗУ, и разбивали пневмомо-лотком. Аналогичным способом клепали стрелу. Заклёпки были капризными, молоток приходилось держать на весу. Руки сильно уставали. Ребята сообразили и сшили кожаное приспособление, которое надевали на плечи, и оно помогало удерживать молоток. На всё равно к вечеру падали от усталости.

- Помню, снимешь рабочую рубашку, спереди она вся грязная, а на спине белая. Белая от соли, - вспоминает Владимир Владимирович. - Ребята меня ругали: «Ты как клещ вопьёшься в работу, не оторвать». Такой был азарт. Нам пришлось делать и поворотный круг для стрелы.

Круг диаметром 9 м состоял из шести частей. Их нужно было сваривать с точностью до миллиметра. Кимбин делал круг без специального станка, вымерял вручную, а Пётр Домбровский варил. Проверяющие инженеры были удивлены точностью исполнения:

- У тебя глаз, как алмаз, - оценил работу Кимбина Станислав Павлович Володарский.

На поворотный круг приварили мощные балки, на них закрепили пирамиду со стрелой. Общий вес крана с платформой составил 1200 тонн. Первый кран вместе с исправлениями делали 18 месяцев. Работники техотдела определили трудозатраты в 42 тысячи человеко-часов. За период строительства было подано множество рацпредложений. Благодаря умной работе инженерной службы и самоотверженности рабочих, второй кран смонтировали за 15 месяцев, а третий за год. Бригаду Кимбина сделали школой передового опыта, а Владимиру Владимировичу присвоили звание «Мастер - золотые руки» и разрешили использовать личное клеймо на изделиях. Даже московские инженеры и руководители Министерства были приятно удивлены и удовлетворены уровнем работы омичей.

За досрочное выполнение заданий VIII пятилетки в апреле 1971 года группа работников завода была награждена орденами и медалями. Звание Героя Социалистического труда было присвоено токарю механо-сборочного цеха Василию Васильевичу Назарову. Фронтовик, потерявший на войне ногу, он самоотверженно трудился над выполнением самых сложных заданий. Это была высокая оценка труда не только одного человека, но и всего коллектива завода. Владимир Владимирович Кимбин был

награждён орденом Трудового Красного Знамени, чем очень гордился. Вместе с ним таким же орденом наградили Евгения Степановича Мешкорудного, рационализатора и изобретателя, которого рабочие с уважением прозвали «Голова» за его светлый ум и золотые руки.

Строительство буксирных теплоходов, кранов разных модификаций, сухогрузов, своевременный и качественный ремонт судов поднимали престиж предприятия. В 1973 году судоремонтному заводу присвоили ещё один статус - судостроительного. Это значительно улучшило финансовое положение. Выделялись дополнительные средства на укрепление производственной базы и решение социальных вопросов.

После рождения третьей дочери Кимби-ны переехали в трёхкомнатную квартиру в городке Водников, где проживают до сих пор. Получение квартиры Владимир Владимирович расценивал как награду за добросовестный труд. Авторитет бригадира укреплялся делами и поступками. Ещё до ухода Павла Ивановича Кузнецова на пенсию, в Ленинском порту при неравномерной загрузке сухогруза грузоподъёмностью 3000 тонн, судно переломилось. Начальник Иртышского пароходства Н.И. Жи-воткевич создал комиссию по расследованию происшествия, а от директора завода И.И. Яновского потребовал принять меры для скорейшего ремонта. Сухогруз притащили в Затон, подняли на слип. Яновский собрал инженеров выработать план ремонта. Пока те спорили, Кузнецов и Кимбин осмотрели повреждения и предложили вырезать секцию на переломе, а остатки сварить. В этом случае сухогруз терял 200-300 тонн грузоподъёмности, но выигрывались сроки ремонта. Предложение нашли разумным и поручили бригадирам осуществить ремонт. Взяли лучших ребят из бригад и во внеурочное время за три недели закончили дело. Животкевичу доложили о выполненном ремонте, его удивила скорость исполнения. После судовых испытаний и заключения комиссии, бригады поощрили денежными премиями.

В другой раз «Метеор-21» разбил себе нос о причальную стенку. Снова попросили Кимбина срочно провести ремонт. Оказалось, дело не простое. Корпус судна был из алюминия, а с этим материалом на заводе не работали. Поехали на вертолётный завод, обратились к руководству о помощи. Кимбина взяли на

пару дней на обучение. Мастера завода рассказали о технологии работы с дюралевыми сплавами. Научили греть и гнуть, ставить заклёпки. Если при клёпке кранов приходилось применять силу, то с алюминием следовало обращаться нежно. После обучения рабочие в знак пролетарской солидарности подарили ему заклёпки, молотки, обжимки, поддержки. Вечерами после работы «Метеор» отремонтировали за десять дней.

Такие поступки не оставались не замеченными. Товарищи избрали Владимира Владимировича секретарём цеховой партийной организации. Эта общественная нагрузка первоначально была ему не по душе, нужно было часто выступать, а говорить он не привык, больше работал руками и головой. Да и голосом не обладал ораторским, но партийная дисциплина и рабочая совесть обязывали делать всё честно. Со временем пришло осознание необходимости и этой работы.

Изготовление форм, 1979 Вверху слева направо: В.В. Кимбин, В.С. Лаврик Внизу слева направо М.И. Жиндеров, М.И. Мулин

Большую помощь в становлении оказали члены парткома и инструкторы райкома партии, которые присутствовали на партийных собраниях, помогали составлять повестку дня, готовить решения, оформлять протоколы. В партийной ячейке состояло 15 человек из 200 рабочих цеха, поэтому на открытые партийные собрания приглашались беспартийные рабочие, которые часто выступали при рассмотрении жизненно важных вопросов, совместно обсуждали переход на бригадный подряд, а это касалось каждого, выполнение социалистических обязательств, экономию материальных ресурсов, воспитывали нарушителей трудовой дисциплины. Это был бич многих коллективов. Иногда рабочие выпивали не только за забором предприятия, но и прямо в цехах. После подобных воспитательных мер многие исправлялись, а некоторые писали заявление по собственному желанию и на другой завод. А там их берут, ведь рабочих рук везде не хватало. Текучесть кадров - зло любого предприятия.

Кимбин стремился подбирать себе в бригаду людей работящих, долго присматривался к каждому, приветствовал атмосферу деловитости, стабильности, не допускал перебежчиков. У него каждый владел двумя-тремя специальностями, мог заменить товарища, потому бригада и работала успешно. Оценка труда каждого производилась по коэффициенту трудового участия, разработанному экономическими службами завода. Рабочие творчески подходили к порученным делам, выискивали резервы, а бригадир подавал личный пример в рационализации, предложения обсуждались со специалистами и внедрялись в производство. За активное участие в рационализаторской работе Кимбину присвоили звание «Лучший рационализатор речного флота РСФСР».

За досрочное выполнение заданий Х пятилетки Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 апреля 1981 года Владимир Владимирович Кимбин был награждён орденом Ленина, его давний товарищ по бригаде, тоже ставший бригадиром, Николай Ефимович Мулин, получил орден Трудовой Славы 3-й степени. Высокая награда обязывала трудиться ещё продуктивнее. Бригада принимала участие в освоении проекта Р-162А - это 450-сильный толкатель, которых успели за последующие годы построить более 20 штук, также начали строительство усовершенство-

ванных, более мощных грузоподъёмных кранов сормовской разработки, более технологичных в сборке.

Многолетняя, тяжёлая работа с пневмо-молотками стала отражаться на здоровье. От постоянной вибрации болели и распухали запястные суставы, правое плечо, колени. На руки он надевал кожаные напульсники, колени перематывал эластичным бинтом, но это слабо помогало. Врачи порекомендовали лечение, а профсоюз выделил путёвку в Белокуриху. Но Владимир отказался ехать в санаторий, боясь, что новый кран без него могут запороть. Тогда ребята собрались и заверили бригадира, что всё будет нормально и отправили его на радоновые ванны. Ответственные люди всегда отдыхают беспокойно - еженедельно звонил на завод, узнавал, как идут дела, успокаивался, когда слышал, что всё в норме. Лечение в Бе-локурихе и месячный отдых принесли значительное облегчение.

Кроме основной работы специалистам и лучшим рабочим завода нередко приходилось выполнять ответственные заказы городских властей. В Омске много лет строился необычный по архитектуре Торговый центр на месте старого Центрального базара. При его возведении применили несколько нестандартных технических решений: первый в городе эскалатор, распорные шатровые покрытия торговых залов, стальные пространственные стержневые покрытия типа «МАРХИ», трёхслойные стеновые панели. Строился объект методом народной стройки.

Судостроителям поручили изготовить 14-метровые балки для стержневого покрытия, их отковала бригада П.И. Кузнецова, а бригаде В.В. Кимбина было поручено сделать несколько типов форм разной конфигурации из нержавеющей стали для отлива белых панелей, большинство размером 7х1,5 м, глубиной 28 см. Нержавейка оказалась капризной. При сварке первых опытных образцов сталь стала изгибаться волнами, нарушилась точность заданных размеров, а допускались отклонения лишь в несколько миллиметров. Но рабочие сообразили и с помощью особых прихваток закрепили заготовки и сварили их. Каждую форму проверили на герметичность, довели до зеркального блеска и под руководством Алевтины Александровны Зайцевой на железобетонном заводе № 5 залили белым бетоном. Уже более тридцати лет панели ни разу не ре-

ставрировали, они до сих пор украшают это оригинальное здание в центре города. Опыт бригады пригодился позднее, когда строили библиотеку им. А.С. Пушкина. Архитектор Юрий Алексеевич Захаров спроектировал сложную конструкцию высотного книгохранилища с окнами из ячеистых панелей. Тогда вспомнили о Кимбине. Архитектор выдал чертежи. Из нержавеющей стали рабочие бригады сделали точные формы, по которым на том же железобетонном заводе отлили панели. Случались и другие непредвиденные работы.

В навигацию 1981 года теплоход «Чернышевский» при подходе к Омску, топляком, при низкой воде, повредил перо руля. Капитан Константин Витальевич Оносов телеграфировал в пароходство о случившемся. Из пароходства на завод поступил приказ организовать ремонт. В 5 часов вечера рабочая смена закончилась, рабочие разошлись по домам. Кимбин задержался для оформления нарядов, он помылся в душе и собрался уходить, как в душевую вбежал Шитов.

- Володя! Помоги.

- Анатолий Павлович, что случилось?

- Из пароходства поступил приказ срочно организовать ремонт руля на «Чернышевском». Завтра он должен отправляться на Север.

- Как ремонтировать, народ разошёлся.

- Здесь механик цеха он поможет. Дело срочное и ответственное. Ты не раз их ремонтировал.

- Сделать можно, но нужен чертёж.

Пока переодевался в робу, чертёж принесли. Пошли в цех, сделали заготовки из двух листов железа размером 2х2,5 м, толщиной по 10 мм. Заготовки обработали, поставили рёбра жесткости, сварили оба листа. Было уже два часа ночи, теплоход завели в док, подняли корму и сняли старый руль. Осталось погрузить новое изделие. Пригнали грузовик, а кран закрыт. Пришлось брать на себя ответственность и вскрыть кран. Погрузили, повезли в док, а там тоже кран закрыт. Вскрыл и этот кран, разгрузили и под весёлую «Дубинушку» всей командой теплохода поставили руль. В пять утра Кимбин пошёл домой отдыхать. Такие эпизоды из череды трудовых будней особо запоминались. По мнению руководства завода и пароходства, поступки Кимбина характеризовали его как высококвалифицированного, ответственного и работоспособного

человека, который ни при каких обстоятельствах не поступался своей совестью и высоко нёс звание советского рабочего.

В начале 80-х годов Владимира Владимировича Кимбина избрали депутатом Первомайского районного Совета. Пришлось осваивать и эту нелёгкую стезю. Не мог он отсиживаться на сессиях, а активно включился в работу постоянных комиссий. Вместе с депутатом Николаем Ефимовичем Мулиным проверяли условия работы заключённых в колонии № 5. Руководство колонии отнеслось к проверяющим с ухмылкой, мол, что понимают эти двое работяг? Но не на тех нарвались. «Работяги» вскрыли уйму недостатков, так что пришлось обсуждать работу руководителей колонии на заседании исполкома районного Совета с приглашением заместителя начальника областного УВД В.И. Бабайцева. В другой раз на заседании у заместителя райисполкома Владимир Владимирович доложил о недостатках в работе коммунальной службы района:

- У меня соседка три дня подряд вызывала слесаря. Подтекал кран. Боялась затопить соседей. Начальник ЖКО три дня обещал ей, что слесарь всё исправит. Но слесарь не приходил. Она попросила меня, я за двадцать минут всё исправил. А она за эти дни так перенервничала, что на своей обувной фабрике, наверное, наделала столько брака, что ущерб от этого составил больше, чем зарплата слесаря и начальника ЖКО вместе взятых. Нельзя так относиться к людям. И это не единичный случай безответственного отношения коммунальщиков к своим обязанностям. Предлагаю объявить им по выговору, но так, чтобы все люди в районе знали об этом.

Кимбин старался выполнять наказы избирателей. Однажды к нему обратились жители улицы Дачной на отсутствие телефона-автомата в округе. Случись пожар, заболеет человек, нельзя вызвать пожарную машину или скорую помощь. Районные начальники обещали решить вопрос, но ничего не сделали, сославшись на объективные обстоятельства. Какие? Точно никто не ответил. Кимбин, решая просьбу избирателей, дошёл до начальника областного управления связи В.В. Титова и добился решения. Установили на улице телефон-автомат. Депутат ежегодно отчитывался перед избирателями, среди которых видел много знакомых лиц, ведь сам жил на этом

участке, хорошие и плохие стороны жизни знал не понаслышке.

На очередном партийном комитете завода Кимбину предложили пойти учиться на вечернее отделение университета марксизма-ленинизма. Сначала не хотел, но вспомнил Павла Ивановича и его рассуждения о труде и пошёл на отделение «Экономика социализма». И не пожалел. С учением К. Маркса познакомился поверхностно и выборочно, но попались хорошие преподаватели, которые многое в конкретной экономике страны разъяснили. Главное понял, что лозунг «Экономика должна быть экономной», не анекдот, а насущная проблема нашего общества, поэтому решения Апрельского 1985 года Пленума ЦК КПСС изучал с огромным интересом, особенно раздел о научно-техническом прогрессе. Перед собранием партийно-хозяйственного актива района по итогам этого Пленума ЦК КПСС секретарь парткома А.И. Лавров предложил Кимбину выступить с докладом. Тот взялся за подготовку речи серьёзно, консультировался с преподавателями в университете, понимал ответственность за каждое сказанное слово перед такой широкой аудиторией, это не на заводе, где всё ясно и понятно. Выступил удачно, высказал всё, что волновало рабочего человека.

- Мы живём при социализме, который гарантирует каждому человеку право на труд, право на бесплатное образование, медицинскую помощь, нам дают бесплатно квартиры, почти бесплатные путёвки на курорт, мы имеем низкие коммунальные платежи, самый дешёвый хлеб и многое другое. Все эти блага для большинства людей воспринимаются как само собой разумеющиеся. Для того чтобы эти блага предоставлять, государство должно иметь ресурсы. А ресурсы создаёт рабочий класс, трудовое крестьянство и производственная наука. Пользуются ими все члены общества. А имея такие льготы, есть ли у каждого члена нашего общества желание работать лучше, производительнее? А вот тут вопрос. Посмотрите вокруг, сколько у нас бесхозяйственности, разгильдяйства, тунеядцев, пьяниц. Не все хотят работать, но все хотят есть, жить хорошо. За последние годы как-то всё стало разбалтываться, а разбалансировка в любой машине может привести к аварии. Государство - это огромная машина и ею нужно управлять крепко и умело. Вот почему Центральный Комитет призывает нас крепить

дисциплину как на производстве, так и в каждом учреждении. Коллектив нашего завода напряженно трудился и трудится над созданием материально-технической базы для освоения нефтяных и газовых богатств Сибири. Старается быстрее направить её на укрепление экономики страны. Ежегодно досрочно завершаем ремонт флота, который перевозит миллионы тонн грузов для строительства городов и посёлков, обустройства нефте- и газопромыслов, построили для этого более ста современных судов, сейчас приступили к строительству 450-сильных толкателей, построили 120 подъёмных речных кранов разных типов, которыми оснастили многие порты. Завод много раз становился победителем Всероссийского социалистического соревнования. Наша бригада много лет трудилась на сборке венгерских кранов, которые стоили нам много крови и пота. Оказалось, что сормовские инженеры давно спроектировали кран такой же грузоподъёмности, но проще по сборке почти в два раза и экономичней в эксплуатации. Сколько бы мы могли сэкономить сил, средств, времени, сколько бы могли дать нужной продукции для страны, внедри министерство у нас эти краны лет на десять раньше? Вот вам пример запаздывания внедрения научно-технического прогресса, о чём с тревогой говорит ЦК КПССС ...

- И ещё одно замечание. К нам на завод приходит молодёжь из речного училища и ГПТУ. Однажды я спросил у ребят, о чём они мечтают? Как купить джинсы, - ответили мне они. Я-то думал, что они мечтают поступить в институт или стать квалифицированными рабочими специалистами. Я даже не знал, что джинсы - это рабочие американские штаны. И у меня возник вопрос, а что у нас в стране нет хлопка, нет тканей, чтобы нашить таких же советских штанов? У нас трудно купить дублёнку, мы видим, как женщины гоняются за финскими или югославскими сапогами, как ищут дефицитные кофточки, импортную мебель. В стране полно кожсырья, мы лесная держава, неужели мы не можем сделать добротную мебель и сшить хорошие сапоги? На севере Тюменской области, в неимоверно трудных условиях наши люди добывают нефть и газ, строят новые города. А у нас в городе есть швейное и обувное объединения, трикотажная фабрика, кожевенные и овчинно-шубные заводы, мебельный комбинат, не

нужно преодолевать неимоверные трудности, чтобы выпускать хорошую продукцию. Пора спросить с руководителей, почему они не выпускают нужные и качественные товары для народа. Наверное, обкому партии пора потребовать от партийных организаций предприятий лёгкой промышленности изменить благодушную обстановку на более требовательную и творческую. К этому нас призывают решения Пленума ЦК.

В этих двух коротких выступлениях чувствуется государственный подход рядового рабочего к проблемам страны.

В это же лето поехал Владимир Владимирович по туристической путёвке в Чехословакию. Об этой поездке он вспоминает с юмором. Туристы не только любовались красотами городов, но и каждую свободную минуту бегали по магазинам. Там уговорили они Ким-бина купить себе джинсы. Сначала он принципиально отказывался, но потом сдался под напором положительных аргументов. Гладить не надо, стирать можно раз в год, ходить в них можно в гости, в сад, удобно ездить на машине и все будут завидовать.

- Когда стали мерить, то в поясе всё нормально, а по длине мои ноги не доросли сантиметров двадцать. Сказали что все американцы длинноногие. Пообещали отрезать штанины и ушить где нужно. Уговорили. Купил. Не знаю, были джинсы американские или чешские, но попались крепкие, лет десять проносил. Часто вспоминал этих ребят, что уже в те времена были прагматиками.

После навигации 1985 года многие суда пришли на базу в плачевном состоянии. Осенью в Ямбурге, где не было хорошей бухты, суда попали в жестокий шторм. Их выбрасывало на берег словно щепки. Многие корпуса были повреждены, да и ранний ледостав заставил суда пробиваться через заторы. Руководство пароходства поставило задачу привести суда в рабочее состояние. Бригада Кимбина первым ремонтировала теплоход «Беломор-ский-11». Корпус был измят, как тряпка, с двумя пробоинами, часть палубных надстроек снесена или изуродована. Повозиться с ним пришлось изрядно. Корпус восстановили как новенький. Поставили двойное днище из «двадцатки». Капитан удивлялся и не верил, что можно так всё сделать хорошо. Потом восстанавливали форштевень на теплоходе «Бело-морский-17», заменили часть корпуса.

А в стране всё больше говорили о демократии. На заводе создали совет бригадиров. Кимбина избрали председателем. Совет состоял из авторитетных людей, элиты рабочего класса, достойно показавших себя в работе. К мнению совета прислушивались директор, партком и профком. Совет активизировал работу по внедрению бригадного подряда, экономии ресурсов и укреплению трудовой дисциплины. В феврале 1986 года в ДК «Юбилейный» собрались депутаты районного Совета депутатов трудящихся на заседание постоянных комиссий. Вдруг в кабинет вошёл Николай Ефимович Мулин.

- У вас радио есть?

- Нет, - ответил руководитель постоянной комиссии Белоусов. - А что случилось?

- Случилось. Бугор! - обратился он к Кимбину, - по радио передали, что тебе присвоили звание Героя Социалистического Труда.

- Не разыгрывай, ещё не первое апреля.

- Я серьёзно. На заводе уже готовят митинг. Пошли. Заседание отменяется.

Пришли на завод. В цехе ребята подхватили бригадира и начали его качать. Начальник цеха Шитов зачитал Указ Президиума Верховного Совета СССР от 6 февраля 1986 года:

- За выдающиеся достижения в труде, досрочное выполнение заданий XI пятилетки, обеспечение перевозок народно-хозяйственных грузов на Крайний Север, в нефтегазовые районы Западной Сибири и проявленный героизм присвоить звание Героя Социалистического Труда Кимбину Владимиру Владимировичу, бригадиру судосборщиков Омского судоремонтно-судостроительного завода име-

ни 60-летия Октября Иртышского речного пароходства Министерства речного транспорта РСФСР.

Громкое «Ура» покатилось по цеху. Этим же указом девять работников пароходства награждены орденами и восемь - медалями, в основном, судоводители. На следующий день состоялся общезаводской митинг, на котором представители завода, пароходства, обкома, горкома, Первомайского райкома КПСС поздравили героя. Владимир Владимирович смущённо слушал слова в свой адрес. В ответном слове, волнуясь, он сказал коротко:

- Тридцать лет моей жизни прошли в этих стенах. Чем могу оправдать оказанную мне честь? Только трудом! Спасибо всем моим товарищам, которые вместе со мной трудились не покладая рук. Спасибо!

30 марта 1986 года в большом зале обкома КПСС собрались представители городской общественности. Зачитали Указ Президиума Верховного Совета СССР, и первый секретарь обкома Сергей Иосифович Манякин вручил Владимиру Владимировичу Кимбину орден Ленина и золотую звезду «Серп и Молот». После многочисленных поздравлений С.И. Манякин провёл встречу с руководителями речного пароходства, вместе обсудили вопросы готовности флота к навигации. Начальник речного пароходства Иван Иванович Яновский доложил, что все суда отремонтированы, экипажи сформированы, идёт погрузка материалов для перевозки.

- А какие вопросы волнуют нашего героя? - задал вопрос Манякин. Кимбин не ожидал вопроса и на минуту замешкался.

- Сергей Иосифович! У нас на заводе каждый третий рабочий стоит в очереди на квартиру. Очередь продвигается медленно -это является причиной текучести кадров. Подрядчик «Омсктранстрой» ежегодно не выполняет план по вводу жилья. Например, за прошлый год не сдал 119-квартирный дом.

- Вопрос серьёзный, мы разберёмся с подрядчиком, а как вы строите хозспособом?

- Мы много строим хозспособом, но на балансе завода имеется 6 тысяч кв. м. ветхого жилья, а заводчане получают от сданных квартир только треть. Пароходство стремится в первую очередь обеспечить плавсостав. И это правильно. Ведь речники уходят в рейсы на шесть месяцев. И как человек может спокойно работать, если семье не созданы

нормальные бытовые условия. Я от имени совета бригадиров завода прошу оказать нам помощь.

- Давайте послушаем Ивана Ивановича, как он видит решение этой проблемы?

- Сергей Иосифович! Пароходство за X пятилетку в два раза увеличило ввод жилья, -начал Яновский, планируем уже в этой пятилетке ещё на треть увеличить ввод жилья. Мы строим не только в Омске, но и по всему Иртышу.

- Иван Иванович! За большими темпами не видны квадратные метры, а именно на них живут люди. На Севере вы должны активнее работать с нефтяниками и газовщиками, сейчас у них много денег. Их нужно умело привлекать к решению ваших проблем. А вопрос поднят конкретно по нашему заводу. Если у пароходства нет внутренних ресурсов, то этот вопрос необходимо решать в Москве, в министерстве, так что там надо смелее работать. Я поручу нашим товарищам вместе с вами порешать этот вопрос в Москве.

Тот разговор надолго запомнился Ким-бину. Прощаясь, Манякин крепко пожал руку:

- Надеюсь, что со здоровьем в ваши годы всё в порядке?

- Спасибо, Сергей Иосифович, увы, проблемы нарастают.

- А что случилось?

- От вибрации суставы рук выходят из

строя.

- Надо подлечиться.

И через некоторое время Кимбину выделили путёвку в санаторий ЦК КПСС в Шма-ковке на Дальнем Востоке, где его хорошо пролечили.

Коллектив бригады продолжал упорно работать на строительстве большегрузных кранов, которыми оснащались речные порты от Омска до Ямала.

После присвоения звания Героя Социалистического труда его часто стали приглашать на разные мероприятия, нужные и ненужные (с его точки зрения), отвлекая от конкретной работы. Бригада работает, а он сидит в каком-нибудь президиуме, иногда сидит как на иголках. Совесть мучает. После долгих совещаний работал с каким-то остервенением, навёрстывая упущенное время. Работал, как говорится, не покладая рук. А руки порой отекали так, что не могли держать инструмент. Превозмогал боль. Наконец, его положили в

больницу и сделали операцию на правом запястном суставе и запретили держать ею груз более трёх килограммов. Его назначили прорабом на участок сборки толкателей Р-161А. Это была более лёгкая работа.

Перед операцией пришлось продать старые «Жигули» - «копейку», замучился ремонтировать, и решил купить «Жигули» 9-й модели. Но не тут-то было. В облисполкоме обошёл не один кабинет, добился приёма у председателя облисполкома Л.К. Полежаева. Тот равнодушно выслушал просьбу и заявил, что машинами не занимается.

- Тогда помогите получить кредит для строительства дачного домика. Я слышал, что вы располагаете такой возможностью.

- Мало ли что говорят, а потом кредит сейчас брать нельзя, подняли банковскую ставку до 7 %. Может, месяца через три всё успокоится. Тогда и бери.

- Машину купить нельзя, кредит получит нельзя, тогда что можно рабочему человеку, скажите мне?

Полежаев посмотрел на него внимательно, потом на его Звезду.

- Ладно, иди к Соснину, у него талоны на машины. Я ему позвоню.

Соснин без задержки выдал талон и посоветовал поехать на Кировскую базу хозтова-ров. А там представитель ВАЗа заявил, что машины продаются только за валюту. А где её взять? Пошёл в сберкассу снять деньги, чтобы купить валюту, но там отказали, сославшись на её отсутствие. Он настойчиво просил, а его

уговаривали купить облигации трёхпроцентного займа. Решил купить, а потом их сдать. Ему быстро продали бумаг на три тысячи рублей, а через несколько дней открыл газету, где публиковалась таблица о состоявшемся тираже. Бывает же счастье в жизни - выиграл пять тысяч рублей. Получил деньги и поехал в пароходство к Ивану Ивановичу Яновскому. Рассказал ему о своих мытарствах с машиной и валютой. Яновский пообещал решить. И решил, чтобы продали машину за рубли. Но пока Кимбин ходил и преодолевал все бюрократические препятствия, цена на «Жигули» поднялась. Пришлось срочно занять деньги. И вот заветная «Девятка» в гараже.

- За время жигулёвской эпопеи я столько истратил нервов, - вспоминает Владимир Владимирович, - что лучше бы год проработал на стапеле. Но эта маленькая радость сменилась не только физической болью, но и душевной тревогой.

В начальный период руководства партией Горбачёвым, Кимбин поверил в его открытость, в умение убеждать, что страна может быстро развиваться за счёт внедрения научно-технического прогресса, за счёт привлечения широких масс трудящихся к контролю за работой административно-управленческого аппарата, за счёт широкой гласности. Бригадир не раз выступал перед рабочими, разъясняя решения ЦК КПСС. Прошло четыре года, обстановка в стране ухудшалась. События в Казахстане, Карабахе, Сумгаите, Прибалтике грозили неприятными последствиями, но кроме бесконечных речей генсека ничего не предпринималось для наведения порядка в стране. Горбачёв часто летал за границу, а на международном уровне страна сдавала позиции одну за другой, Варшавский блок разваливался. Рабочему человеку стала непонятна суть перестройки. В народе ходил анекдот: «Что такое перестройка? Это как в лесу. Вверху шумят, а внизу тихо-тихо».

И действительно, люди терпели, сидели тихо, некоторые ехидно посмеивались. И эта тишина им аукнулась развалом страны. Избрали Ельцина Президентом России, а он запретил деятельность партийных организаций на производстве и в учреждениях. А ЦК КПСС молчал. Начался разброд и шатание в партийных рядах. На следующий год Гайдар стал лечить Россию с помощью шоковой терапии. Резко взлетели цены на все товары, предприя-

тия лишились государственного заказа, объёмы производства уменьшились в разы, зарплату стали выплачивать с задержками. В июне 1992 г. появился Указ об акционировании и приватизации предприятий. Что это такое - рабочему человеку было непонятно, хотя пресса уверяла, что все становятся хозяевами предприятий. Появились ваучеры, каждый оценили в две «Волги». Какие-то деятели призывали вкладывать ваучеры в созданные фонды. А что дальше? Большинство не знало.

На заводе новое строительство прекратили, ремонтировали только суда, которые уходили на Север или в Европу. Кимбин перешёл на экспериментальный участок завода электросварщиком. Он виртуозно владел всеми видами сварки. За свою 50-летнюю трудовую деятельность сварил километры различного металла, но особо ему запомнились последние метры сварки на каждом новом судне, кране, когда по установившейся негласной традиции бригадир делал так называемый «золотой шов», как и на железной дороге при стыковке участков забивали «золотой костыль». Этим швом он как бы расписывался за работу всей бригады. Много лет Речной Регистр и ОТК завода доверяли Кимбину сварку без спецконтроля, зная, что работа будет выполнена им на совесть. И он никогда не подводил.

В апреле 2006 года исполнилось 160 лет со дня организации судоходства на Иртыше. Правление ОАО «Иртышское пароходство» решило отметить эту дату. Состоялось торжественное собрание, много было произнесено пафосных речей, даже мелькнула мысль: «А может всё возродится». Владимиру Владимировичу вручили знак «160 лет Иртышскому пароходству», но эта приятная радость была огорчена известием о том, что «эффективные менеджеры» из высоких инстанций закрыли завод. Николай Алексеевич Ильин более двадцати лет возглавлял завод, всячески старался сохранить производство, со слезами на глазах прощался с рабочими, которые уходили домой, либо на пенсию, кто-то смог устроиться в ЖКО или в частную фирму. Соседний Сиб-завод тоже закрылся, на предприятиях машиностроения шло очередное сокращение, поэтому каждый устраивался где мог. Кимбин решил оформляться на пенсию, но Ильин убеждал его:

- Не уходи, давай создадим собственное производство, нужно сохранить костяк ра-

бочего класса, ведь вы все классные специалисты. Может быть, мы ещё пригодимся.

- Нет, Николай Алексеевич, если мы не нужны нашему государству, если ликвидировали наше министерство, то с нами никто считаться не будет. Я привык работать, а сидеть и ждать, когда тебя позовут - это не дело... И вот уже много лет с наступлением тёплых дней садится Владимир Владимирович на свою старенькую «девятку» и едет в сад. Он полюбил землю, разводит цветы, ухаживает за кустами смородины, малины, научился прививкам, теперь на некоторых яблонях сразу цветут и плодоносят несколько сортов. Смеясь, он называет себя «мичуринцем».

- Это же прекрасно преобразовывать природу. Собранных плодов и овощей нам с

J

Надеждой Михайловной хватает. Дети выросли, создали свои семьи, теперь мы ждём в гости внучек. А зимними вечерами Ким-бин с увлечением читает художественную литературу, ведь раньше читать было некогда. Об одном лишь он сожалеет, что некому передать опыт строительства судов.

Нет училища, где бы он, как когда-то его учитель Михаил Иванович Поткин, мог бы сказать подросткам, что вы - будущий рабочий класс, создадите на земле прекрасное, будете растить хлеб, строить дома, плавить металл, стоить самолёты, космические корабли и теплоходы и вашим трудом будет гордиться страна. Но теплится в душе надежда, что может быть, всё же наступит такое же героическое время, как и в годы его молодости.

¡Викторов Иван Кириллович| - экономист, краевед, писатель. Очерк представлен дочерью Евгенией

Ивановной Викторовой._

|Viktorov Ivan Kirillovich| - an economist, a local historian and a writer. The essay is introduced by Evgeniya Ivanovna Viktorova, his daughter.

Цитаты

Тот, кому чужда жизнь, кто неспособен к ней, тому ничего больше не остаётся, как стать чиновником.

Русский писатель А.П. Чехов

Три пути ведут к знанию: путь размышления - это путь самый благородный, путь подражания - это самый лёгкий, и путь опыта - это самый горький.

Древний мыслитель и философ Китая Конфуций