CC BY
13
Санкт-Петербургская православная духовная академия
Архив журнала «Христианское чтение»
М.С. Григоревский
Значение благодати Божией, веры и добрых дел человека для оправданий его перед Богом, по римско-католическому учению
Опубликовано:
Христианское чтение. 1906. № 10. С. 555-569.
© Сканированій и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru), 2009. Материал распространяется на основе некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.
СПбПДА
Санкт-Петербург
2009
Значеніе благодати Божіей, вѣры и добрыхъ дѣлъ человѣка для оправданія его предъ Богомъ, по р.-католичеекому ученію *).
В. О добрыхъ дѣлахъ.
§ПРАВДАНІЕ подается вѣрующимъ въ крещеніи и состоитъ не въ одномъ отпущеніи грѣховъ, но въ освященіи и обновленіи внутренняго человѣка чрезъ добровольна ное принятіе благодати и даровъ. „Умерщвляя члены ^ своеіі плоти и представляя ихъ въ орудіе правды на удо-] влетвореніе, чрезъ соблюденіе Заповѣдей Божіихъ и церковныхъ, полученной благодатію Христа“, оправданные,—говорится въ декретѣ Тридентскаго собора,— „возрастаютъ при содѣйствіи вѣры добрымъ дѣламъ и оправдываются еще болѣе“. Основываясь на этомъ мѣстѣ декрета, римскіе богословы говорятъ, что оправданіе бываетъ двоякое: одно то, въ которомъ человѣкъ изъ нечестиваго дѣлается праведнымъ, а другое.—въ которомъ праведный дѣлается праведнѣе (iustus eii'iciturjuslior). На первое указываетъ апостолъ Павелъ, когда говоритъ, что вѣрующему вѣра его вмѣняется въ праведность (Римл. IV, о); о второмъ свидѣтельствуетъ апостолъ Іаковъ: «вѣра, если не имѣетъ дѣлъ, мертва сама по себѣ“ и далѣе (приведя въ примѣръ послушаніе Авраама Богу) прибавляетъ: видите ли, что человѣкъ оправдывается дѣлами, а не вѣрою только (Іак. II, 17 и 24 ст.) *). Апостолъ Павелъ говоритъ объ оправданіи, получаемомъ въ крещеніи, когда человѣкъ оправдывается безъ дѣлъ, ради одной вѣры въ Бога; Іаковъ же—объ оправданіи по крещеніи, когда вѣрующій самыми обѣтами крещенія обязывается умножать свою праведность добрыми дѣ-
*} Окончаніе. См. сентябрь. ') Ре iustific. lib. IV, с. 18.
лами. Такъ какъ приведенныя слова апостоловъ кажутся для нѣкоторыхъ противоположными одни другимъ, то Белляр-минъ примиряетъ это видимое разнорѣчіе такимъ подобіем'ь: какъ никто не можетъ самъ себя сотворить или воскресить отъ смерти, будучи же сотворенъ или воскрешенъ Богомъ, самъ уже возращаетъ тѣло свое пищею и питьемъ, Такъ п умершій чрезъ грѣхъ не можетъ самъ себя оправдать дѣлами своими; оправданный же Богомъ можетъ доброю жизнію умножать свою праведность и болѣе оправдываться *). (.Дѣла—условія полнаго присутствія, раскрытія и увеличенія въ насъ праведности“ 2). Нравственная дѣятельность человѣка понимается въ католической церкви грубо—механически, вч, смыслѣ суммы внѣшнихъ поступковъ. „Добрыя дѣла“, по выраженію Klee, „суть конкретныя формаціи и проявленія вѣры, надежды и любви, вынарѵженіе внутренняго habitus вѣры, надежды и любви въ отдѣльныхъ внутреннихъ, или внѣшнихъ, дѣйствіяхъ и выраженіяхъ, или многообразныя и различныя высказыванія, расчлененія одного великаго и пребывающаго дѣла Божія, вѣры, надежды н любви въ нашемъ внутреннемъ или внѣшнемъ мірѣ“ :!). Католическое оправданіе дѣлами имѣетъ, какъ совершенно справедливо полагаетъ, еп. Сергій, тотъ смыслъ., что дѣла заслуживаютъ новый даръ.—.Supernaturale donum, т. е. Богъ,, видя добродѣланіе человѣка, прибавляетъ въ награду за него той святости и праведности, которую Онъ излилъ на человѣка при оправданіи“ 4). Судя по символическимъ книгамъ православной и католической церквей, можно сказать, что ученіе о добрыхъ дѣлахъ въ, той и другой церкви одинаково не только по смыслу, но л по буквѣ. „Дѣла“, читаемъ, мы въ Посланіи восточныхъ, патріарховъ, „почитаемъ не свидѣтельствомъ только, подтверждающимъ наше призваніе, но іі плодами, которые подѣлываютъ вѣру нашу дѣятельною, и могутъ, по божественному обѣтованію доставить каждому заслуженную мзду, добрую или худую, смотря потому, что онъ сдѣлалъ съ тѣломъ своимъ“ г>). „Поелику, говоритъ еп. Антоній, оправданіе наше зависитъ первѣе всего отъ. милости и заслугъ Христа Спасителя и подается намъ туне чрезъ вѣру, а безъ сего ни за какія дѣла не было бы даровано намъ, поелику, съ другой стороны, всѣ добрыя дѣла апостолъ Павелъ называетъ плодами Духа Святаго (Гая. У, 22), то очевидно, что христіанинъ, не долженъ хвалиться и полагаться на
■) Ibid.
'-) Katolisclic Dogmatik. Klee. Mainz. 1835, th. ill, S. 23.
:<) Ibid, ш: S. 20.
4) „ІІравосл. ученіе о спасеніи“, стр. 34. Isti boni motus, говоритъ II. Ломбардъ, vel affectus niorita sunt, ct dona Dei. quibus meremur et ipsorum aiijjinentationem“. Ibid, примт.ч. +. ь) Мл. XIII.
добрыя дѣла“ ').—Тридентскій соборъ съ своей стороны выразилъ свой взглядъ на добрыя дѣла преимущественно въ 24 н 32 канонахъ VI сессіи. Въ первомъ изъ нихъ говорится: ..если кто скажетъ, что пріятая благодать не сохраняется и не умножается предъ Богомъ чрезъ добрыя дѣла, но самыя дѣла суть только плоды и знаки полученнаго оправданія, а не причина его умноженія,—анаѳема да будетъ“. Въ другомъ канонѣ читаемъ: „если кто скажетъ, что добрыя дѣла оправданнаго человѣка настолько суть дары Божіи, что не составляютъ добрыхл. заслугъ самаго оправданнаго, или что оправданный человѣкъ добрыми дѣлами, которыя онъ дѣлаетъ по благодати Божіей и заслугѣ Іисуса Христа, котораго онъ живой членъ, не заслуживаютъ умноженія благодати, вѣчной жизни и ея наслѣдія, если только умретъ въ благодати, и умноженія славы,—анаѳема да будетъ“.
Хотя въ ученіи той и другой церкви дѣла признаются плодами благодати и свободной воли человѣка, хотя они одинаково почитаются служащими К'ь умноженію благодати и праведности и заслуживающими награды въ будущей жизни, но если мы вникнемъ въ духъ обѣііхгь церквей, въ каком ь онѣ говорятъ о добрыхъ дѣлахъ, то увидимъ большое различіе въ ихъ понятіяхъ о достоинствѣ добрыхъ дѣлъ.
Вотъ какъ разсуждаетъ о значеніи добрыхъ дѣлъ смиренный богословъ православной церкви. „Неоспоримо, что по обѣгованіямъ Божіимъ, лгодямчз, достигшимъ въ своей жизни мѣры возраста Христова, будетъ даровано Богомъ въ будущей жизни блаженство, какъ награда за добродѣтельную ихъ жизнь въ семъ мірѣ. Неоспоримо и то, что ихь добрыя дѣла, съ которыми будетъ соединена та или другая мѣра блаженства, обѣтованнаго въ будущей жизни, будутъ вмѣнены Вогом'ь іп> заслуги большія или меньшія, бывъ оцѣнены по довѣдомымъ Ему Одному началамъ Его всевѣдѣнія, милости и правды. Но естественно спросить при этомѣ, можемъ ли мы самихъ себя до объявленія суда Божія считать внравѣ смотрѣть на свои добрыя дѣла, какъ на дѣйствительныя заслуги предъ Богомъ, т. е. такого рода дѣла, "въ силу которыхъ мы могли бы счесть себя вправѣ, если не требовать себѣ по нашему мнѣнію соотвѣтственной имъ отЧ) Бога награды, то навѣрное разсчитывать на нее, и съ спокойною самоувѣренностію дожидаться полученія ея У Можемъ ли мы въ область нравственныхъ мотивовъ своей жизни вводить представленіе о возможности для насъ пріобрѣсти дѣйствительную личную заслугу предъ Богомъ, и самое чувство такой заслуги, при совершеніи того или другого добраго дѣла? Можемъ ли мы въ себѣ воспитывать и облекать довѣріемъ такого рода контролирующее наши дѣла чувство, которое бы по совершеніи каждаго добраго дѣла
Логчатич. ПоггкѵіпвІР. $ 247.
подсказывало намъ, что это все заслуги наши предъ Богомъ, а но окончаніи какого-либо опредѣленнаго круга добрыхъ дѣлъ, и начатіи новаго ихъ круга, стало увѣрять наеь, что мы уже исполнили мѣру обыкновенныхъ, доступныхъ всѣмъ людямъ, заслугъ, и начинаемъ съ этого времени пріобрѣтеніе сравнительно съ обыкновенными заслугами уже лишнихъ, оеобеннѣшинхъ и необыкновенныхъ заслугъ предъ Богомъ? Все это, по нашему представленію, могло найти для себя мѣсто развѣ только въ нравственномъ, сознаніи ветхозавѣтнаго іудея, который, живя йодъ закономъ и уповая оправ-диться отъ дѣлъ закона, считалъ возможнымъ и умѣстнымъ измѣрять свою праведность и заслуги предъ Богомъ количественнымъ кругом'ь выполняемыхъ имъ предписаній закона, — но совершенно не совмѣстимо съ духомъ жизни обновленнаго во Христѣ человѣка, живущаго иод’ь благодатію и оправдываемаго заслугами Христовыми и вѣрою '). Такъ смотритъ на добрыя дѣла православный христіанинъ и смотритъ вполнѣ правильно. Потому отъ насъ и требуется вѣра во Христа, какъ единаго нашего Ходатая предъ Богомъ, что мы сами отъ себя и по себѣ ничего не можемъ сдѣлать для удовлетворенія правдѣ Божіей. Потому-то мы и прибѣ-гаем'ь ко Христу, что только Его заслугами мы можемъ получить оправданіе. Если же мы сами сознаемъ свое нравственное безсиліе, то о какихъ еще собственныхъ заслугахъ смѣемъ мечтать?
Если говоримъ, ѵто не имѣемъ грѣхи, то обманываемъ самихъ сеоя и истины нѣтъ въ насъ (Іоанн. I, 8).
Правда, многіе святые исполняли по мѣрѣ силъ Заповѣди Божіи, но можно ли сказать, чтобы они соблюли весь нравственный закон'ь? Конечно, нѣтъ, иначе ихъ святость была бы абсолютная. Если же они согрѣшили хоть въ одномъ, то стали виновны во всемъ: ибо Тотъ же, Кто сказалъ: не •прелюбодѣйствуй, сказалъ: и не убей: посему если ты не прелюбо-оѣйствуешь, но убьешь, то ты также преступникъ закона (Іак. II, И)—11).
Не такъ разсуждаетъ католикъ. Онъ никакъ не можетъ примириться съ мыслію о своей безотвѣтности предъ Богомъ и находитъ возможнымъ и справедливымъ считаться съ Нимъ, признавая вѣчное блаженство юридически необходимымъ возмездіемъ за его земныя дѣла. Общее мнѣніе католическихъ богослововъ, по заявленію Беллярмина, есть именно то, что добрыя дѣла человѣка представляютъ дѣйствительныя заслуги его предъ Богомъ и притомъ заслуги не ex congruo, т. е. только приличныя христіанину, но не претендующія на награду, а заслуги «ех condign*», т. е. такія, которыя чело-
*) »Отвѣтъ православнаго на схему старокатоликовъ о добрыхъ дѣлахъ". Ен. Сильвестра. Труды Кіевсгс. дѵх. Академіи 1875. Январь, стр. 9—Ю.
вѣкъ можетъ прямо предъявить Богу, какъ неотъемлемое право на полученіе вѣчной жизни... Правда, онѣ получаютъ начало ,,ех gratia“ Dei, но тѣмъ не менѣе со стороны человѣка онѣ— заслуги „ex iustitia". Человѣкъ не можетъ требовать чего-либо отъ Бога, потому что все-- Его, но по условію і ех pacto), но которому Богъ не хочетъ требовать дѣлъ нашихъ отъ насъ даромъ, но желаетъ воздать награду пропорціонально дѣламъ, мы можемъ требовать отъ Него награды (ѵіте pus-suimis ab Ео mcrcedem exigerc!). Рабъ не можетъ требовать отъ своего господина какой-либо награды, хотя все, что пріобрѣтаетъ, пріобрѣтаетъ своему господину, но если господинъ захочетъ отдать раб}г труды его и обѣщаетъ еще за нихъ награду, то рабъ по праву будетъ требовать награды за дѣла свои Ч. Такимъ образомъ, разсуждаетъ далѣе кардиналъ,дѣла праведниковъ составляютъ заслуги по своему достоинству, и ото не только по условію, но и по самой сущности дѣлъ, т. е. они и безъ условія всегда достойны награды, и Богъ всегда готовъ награждать всякое доброе дѣло соотвѣтственною наградою, хотя бы и не было заключено между Нимъ и праведниками никакой конвенціи < nisi сои— venlio interveniat). Конечно, вѣчная жизнь можетъ быть понимаема двояко: какъ наслѣдство праведныхъ, такъ какъ они дѣти Божіи и сонаслѣдники Христу, и какъ награда. Въ первомъ случаѣ она принадлежитъ личности праведника, а въ послѣднемъ—его дѣламъ. Отсюда вѣчная жизнь принадлежитъ но праву и новокрещеннымъ младенцамъ, какъ дѣтямъ Божіимъ, но принадлежитъ, какъ наслѣдство ихъ личности, а не дѣламъ. Праведнымъ же принадлежитъ не только по наслѣдству, но и по достоинству ихъ, подобно тому какъ ирп раздаяніи публичныхъ должностей или доходовъ лучшимъ гражданамъ, эти послѣдніе называются заслужившими ихъ и достойными потому именно, что они прекраснѣйшіе люди между своими согражданами. Что дѣла праведныхъ по своему достоинству и сущности дѣйствительно составляютъ заслуги нхъ, это видно изъ того, по мнѣнію католиковъ, что вѣчная жизнь есть, какъ говоритъ евангелистъ, благодать за благодать (Іоан. I, 16), т. е. благодать награды за благодать заслуги; а между благодатію и благодатію безъ сомнѣнія существуетъ пропорціональность, каковая существуетъ между дѣлами и вѣчною жизнію, какъ наградою за нихъ. Кромѣ того, Богъ, опредѣлившій ввести избранныхъ въ вѣчную жизнь ради ихъ заслугъ, безъ сомнѣнія дастъ имъ такія заслуги, при которыхъ бы они могли быть достойно увѣнчаны въ вѣчной жизни. Для этого у Него не будетъ недостатка пи власти, ни мудрости у.
Такъ мыслитъ о своихъ дѣлахъ гордый католикъ, этотъ
') De iustitia, lib. V, cap. XVI. '•) Ibid. cap. 17.
вѣчный наемникъ въ дому Отца, никогда не могущій быть Его сыномъ. Впрочемъ онъ усвояетъ себѣ и право сына, когда говоритъ, что вѣчная жизнь принадлежитъ ему по наслѣдству, и въ то же время не отказывается отъ роли и доли наемника, когда утверждаетъ, что вѣчная жизнь должна быть дана ему за его заслуги... Странно слышать подобныя разсужденія, нелѣпость ихъ слишкомъ очевидна для здраваго смысла. Дѣла суть 'дары Божіи и въ то же время они — заслуги, за которыя Богъ долженъ насъ награждать. Можно ли еще хуже смѣшивать понятія? Если Богч, даетъ намъ заслуги, достойныя вѣчной жизни, какъ говоритъ Беллярминъ, то не Себя ли Онъ долженъ и награждать? Мы тутъ рѣшительно ни причемъ. Да если и участвуетъ вгь добрыхъ дѣлахъ наша свобода, то могутъ ли они быть дѣйствительно достойными вѣчной жизни? Только тогда они были бы достойны ея, когда наша святость была бы абсолютною, а если итого нѣтъ, то и въ самой „конвенціи“ между Богомъ и нами видна только Его крайняя благость, вмѣняющая намъ несовершенное добро въ совершенное. Гдѣ же та iiistitia, по которой мы вправѣ требовать отъ Бога награды? Да и какая конвенція можетъ быть между Творцемъ и тварію? Она бываетъ только между равными договаривающимися сторонами. Смѣетъ ли человѣкъ думать о какомъ бы то ни было договорѣ съ Богомъ, въ силу котораго Онъ становится будто бы должникомъ ему, а мы считаемъ себя вправѣ предъявить Емѵ Его долговыя обязательства и требовать отъ Него уплаты долга? Страшно и слышать о такой дерзости, а между тѣмъ католичество понимаетъ свои отношенія къ Богу именно такъ. „Вѣчная тяжба“, говоритъ Хомяковъ, „вѣчное разбирательство противоположныхъ правъ передъ духовными юрисконсультами папскаго Рима,—вотъ какого рода отношенія введены въ католичествѣ вмѣсто установленнаго пришествіемъ Христовымъ внутренняго единенія между Творцемъ и тварію. Вооружась счетною книгою, составленною по правиламъ двойной бухгалтеріи съ дебетомъ въ видѣ грѣха и кредитомъ въ видѣ добрыхъ дѣлъ, человѣкъ вступаетъ въ тяжбу съ Богомъ, и въ римскомъ казуистѣ на-ходитъ себѣ благопріятнаго судью. Предъ нимъ онч-. не проиграетъ своей тяжбы. Лишь бы оставался онъ гражданиномъ церковнаго государства и нос.тушнымъ слугою своихъ командировъ, ончз, за довольно умѣренный взносъ добрыхъ дѣлъ и добрыхъ помысловъ, попадетъ въ акціонеры рая: затѣмъ излишекъ, если таковой у него окажется, онъ получитъ возможность обратить для себя въ движимый капиталъ, который останется въ полномъ его распоряженіи, а если окажется недочетъ, можно будетъ покрыть его займомъ у болѣе богатыхъ капиталистовъ. Был’ь бы только вѣренъ балансъ, Богъ не придерется“... (Т. II, стр. 109). Что можетъ быть безразсуднѣе подобнаг о пониманія отношеній между Богомъ и человѣкомъ?
Мы не отвергаемъ, что Богъ воздастъ въ будущей жизни каждому по дѣламъ его, но отказываемся въ атомъ выраженіи видѣть указаніе на пропорціональность награды съ дѣлами. Вспомнимъ притчу о дѣлателяхъ, работавшихъ въ виноградникѣ неодинаковое время и получившихъ одинаковую плату (Mo. XX). О пропорціональности платы съ трудами здѣсь нѣтъ и рѣчи. Сообразно съ этою притчею Спасителя нужно понимать и обѣщаніе Его воздать каждому но дѣламъ его (Mo. XVI, 27), т. е. по дѣятельности каждаго, по его жизни и душевному направленію—доброму или злому, а не пропорціонально съ дѣлами, такъ чтобы между извѣстнымъ числомъ добрыхь дѣлъ и извѣстною степенью блаженства можно было бы поставить математическій знакъ равенства.
Толкуя о пропорціональности награди съ дѣлами, католики впадаютъ въ противорѣчіе самимъ себѣ. Разбирая права вѣрующихъ на полученіе наградъ отъ Бога, тотъ же Белляр-минъ говоритъ, что Богъ награждаетъ дѣла выше ихъ до-стоинсгква (раньше же говорилъ онъ о пропорціональности наградъ съ дѣлами *). Какъ же послѣ этого понимать соразмѣрность отношеній между заслугами и наградами, и существуетъ ли она? Если существуетъ, то награды безусловно должны быть пропорціональны дѣламъ; если же онѣ выше дѣлъ, то соразмѣрности не существуетъ и награды даются не за дѣла, а единственно ради заслугъ Сына Божія, милосердіемъ Бога Отца и содѣйствіемъ Св. Духа, производящаго въ насъ плоды добрыхъ дѣлъ. Человѣкъ ничего не можетъ принести отъ себя Богу, кромѣ посильной благодарности Ему, проявляемой въ свободномъ расположеніи къ добру, а не въ абсолютномъ добрѣ, которое одно достойно вѣчной жизни -).
Но католицизмъ не понимаетъ такого смиреннаго сознанія нравственной немощи человѣка. Онъ ставитъ прямой вопросъ: можно ли человѣку надѣяться на свои дѣла?—и не задумываясь отвѣчаетъ: можно. Эта надежда рождается не отъ одной вѣры, но именно отъ добрыхъ дѣлъ. Въ человѣкѣ, еще «примиренномъ, первый шагъ (niotus) ко спасенію есть вѣра; отсюда рождается созерцаніе и желаніе блаженства, познаннаго вѣрою. За желаніемъ блаженства слѣдуетъ надежда на наслѣдіе этого блаженства, но не непосредственно, потому что кто не получилъ еще благодати у Бога и не имѣетъ никакихъ добрыхъ заслугъ, тотъ не можетъ надѣяться не-
') De iimtific. lib. А’, cap. 19.
'-) „Что ты говоришь, малодушный, жалкій человѣкъ? 'Гебѣ предлежитъ сдѣлать угодное Богу, а ты стоишь въ раздумьѣ о наградъ?.. Развѣ не знаешь, что награда тебѣ будетъ больше, когда ты станешь дѣлать должное, не надѣясь на награду“? Твор. св. Іоанна Златоуста. „О сокрушеніи“. Бнс. къ ант. народу (слово 2(.
посредственно на полученіе блаженства.— это было бы предвосхищеніе, а не надежда,—но надѣется на примиреніе съ Богомъ и на то, что онъ будетъ имѣть добрыя заслуги, при помощи Божіей, и чрезъ нихъ получить блаженство. За этою надеждою, которую богословы называютъ informis, слѣдуетъ истинная любовь и добродѣланіе *). Въ примѣръ упованія на свои дѣла католики приводятъ апостола Павла. Онъ говоритъ о себѣ: подвигомъ добрымъ я подвизался, теченіе совершилъ, вѣру сохранилъ, а теперь готовится мнѣ вѣнецъ правды, который дастъ мнѣ Господь, праведный .Судія въ день оный (2 Тим. IY, 7—-8). Ожиданіе вѣнца, говорятъ, зависитъ отъ увѣренности въ своихъ добрыхъ дѣлахъ... Для правильнаго пониманія приведенныхъ словъ необходимо взять ихъ въ контекстѣ: меня уже приносятъ въ жертву, говоритъ апостолъ, и время моего отшествія настало; подвигомъ добрымъ я подвизался, теченіе совершилъ и т. д. ГІо указанію контекста подгь подвигомъ и теченіемъ должно разумѣть не добрыя дѣла, на которыя будто бы такъ надѣялся апостолъ языковъ, а перенесенныя имъ гоненія за вѣру во Христа, храненіе имъ вѣры и вообще подвигъ мученичества. Это пониманіе должно быть признано безусловно вѣрнымъ, потому что апостолъ всю свою жизнь хвалился только немощами, считалъ себя извергомъ человѣчества, недостойнымъ имени апостола. Теперь, когда настало время его отшествія, могъ ли онъ хвалиться своими добродѣтелями? Подобно апостолу, поступали послѣ тысячи мучениковъ, которые во всеуслышаніе высказывали свои надежды на вѣчную жизнь, основывая ихъ на соблюденіи ими вѣры во Христа, а не на добрыхъ дѣлахъ. Католики, придавая преувеличенное значеніе дѣламъ человѣка, утверждаютъ въ то же время, что самыя заслуги его (=дѣла) подаетъ намъ Богъ 2). Но тогда имѣетъ ли человѣкъ право указывать на свои дѣла, какъ на свои, и говорить что именно за нихъ он'ь получаетъ вѣчную жизнь? Конечно, духовная жизнь невозможна для вѣрующаго какъ безъ присутствія и дѣйствія благодати, такъ и безъ участія его собственной воли и свободы, воспринимающей и усвояющей благодать. Но кто изъ пользующихся великимъ даромъ благодати сочтетъ возможнымъ отдѣлять принадлежащее ему самому отъ принадлежащаго благодати, и въ выдѣленной для себя области предполагать какую либо свою заслугу предъ Богомъ? На дѣлѣ мы видимъ совершенно противное: чѣмъ глубже кто проникается духомъ благодати, тѣмъ яснѣе познаетъ свои немощи, тѣмъ полнѣе сознаетъ свое безсиліе сдѣлать своими собственными усиліями что либо угодное Богзч Такъ поступали цѣлые сонмы святых'ь, извѣстныхъ церкви истинно доброю
’) Dciustit, с. VII, lib. V.
-) „Человѣкъ долженъ дѣлать, что онъ можетъ, а что онъ можетъ и какъ онъ можетъ,—это дѣлаетъ Богъ“. Klee., Ш. 5—S.
жизнію. Оіш отклоняли отъ себя всякую мысль о своихъ заслугахъ предъ Богомъ и о наградѣ за нихъ, а помнили и исповѣдали только свою нравственную немощь и свои грѣхи, н послѣднимъ завѣтомъ ихъ была просьба о молитвахъ за нихъ предъ Богомъ.
Обращая вниманіе на добрыя дѣла со стороны ихъ сущности, мы не можемъ согласиться съ католиками, что они составляютъ что-то внѣшнее для христіанина, что можетъ быть въ немъ или не быть, что онъ можетъ принять или отвергнуть. Добрыя дѣла суть проявленія нашей любви къ Богу, ея плоды, или самая любовь къ Богу. Если мы любимъ Бога, то этимъ мы не дѣлаемъ чего либо такого, за что Онъ долженъ быть признательнымъ къ намъ. Если и Богъ по своей любви къ намъ благотворитъ намъ, промышляетъ о нашемъ временномъ благополучіи и вѣчномъ спасеніи, то неужели христіанинъ осмѣлится свою слабую признательность къ Его вѣчной любви назвать заслугою? Христіанинъ не долженъ забывать, что онъ находится къ Богу въ такихъ же отношеніяхъ, какъ должники,, который долженъ заимодавцу тьму талантовъ и изъ этого долга уплачиваетъ лишь одинъ оболъ. Все доброе, чтобы мы ни сдѣлали, ничтожно въ сравненіи съ тѣми благами, которыя мы получили отъ Бога. Значитъ, мысль о нашихъ заслугахъ предъ Богомъ — гордая и пустая мечта.
Но римлянинъ—законникъ, не довольствуясь своими заслугами предъ Творцемъ, придумалъ еще возможность сверх-должныхъ дѣлъ. Вопреки словамъ царя-пророка: ,.широка заповѣдь Твоя зѣлои (Псал. СХѴІІІ, 96), онъ считаетъ законъ Божій такимъ ограниченнымъ, что можно не только легко выполнить его, но сдѣлать многое и свыше его требованій. Законъ, по понятіямъ католика, дѣлится на заповѣди и совѣтъ;. Исполнивъ первое, человѣкъ дѣлаетъ должное, а слѣдуя послѣднимъ, онъ совершаетъ уже сверхдолжное. Правда, это раздѣленіе закона имѣетъ защитниковъ и среди православныхъ, но оно не допущено въ православную символику и остается частнымъ мнѣніемъ, не дающимъ никому права укорять за него православную церковь. Такъ, напр., большая часть православнаго монашества, тщеславясь своими обѣтами (мы не говоримъ—выполненіемъ обѣтовъ; это — другой вопросъ), воображаетъ себя также дѣлающимъ сверхдолжноо добро, указанное будто бы въ евангельскихъ совѣтахъ. Въ словѣ Аввы Дороѳея ..объ отверженіи міра“ мы читаема, слѣдующее: „Преподобные не только сохранили заповѣди, но и принесли Богу дары“... Заповѣди даны всѣмъ христіанамъ, и всякій христіанина, обязанъ исполнять ихъ...; но есть въ мірѣ, великіе и знатные люди, которые не только даютъ дани царю, но приносятъ ому и дары: такъ и отцы. Оніі не только сохранили заповѣди, но и принесли Богу дары. Дары сін суть: дѣвство и нестяжаніе. Это не долга,, но дары, ибо нигдѣ,
не сказано къ писаніи: не бери жены, не имѣй дѣтей. Такъ же и Христосъ, говоря: „иродаждь имѣнія твоя“ (Мѳ. XIX, 21), не далъ этимъ заповѣди. Но когда приступилъ къ нему законникъ и сказалъ: „учителю благій, что сотворивъ, животъ вѣчный наслѣдую“, Христосъ отвѣчалъ: „ты знаешь заповѣди: не убій, не прелюбодѣйствуй, не укради, не лжесвидѣтельствуй на ближняго своего“ и лроч. Когда же тотъ сказалъ: „сія вся сохранихъ отъ юности моея“, Господь присовокупилъ: „аще хощеши совершенъ быти, иродаждь имѣнія твоя и даждь нищимъ“... Онъ не сказалъ: продай имѣніе твое, какъ бы повелѣвая, но совѣтуя, ибо слова: аще, хогцеиш не суть слова повелѣвающаго, но совѣтующаго. Итакъ, какъ мы сказали, отцы принесли Богу вмѣстѣ съ иными добродѣтелями и дары: „дѣвство и нестяжаніе“. Противъ такого дѣленія закона Божія на заповѣди и совѣты нужно сказать, что послѣднихъ въ евангеліи совсѣмъ нѣтъ, а потому какъ католики, такъ и православные защитники этого ученія напрасно думаютъ, будто они дѣлаютъ сверхдолжноѳ добро.
Такого добра быть не можетъ и вотъ почему.
Господь Іисусъ Христосъ, предложивъ послѣдователямъ нравственный законъ, представилъ имъ вмѣстѣ и идеалъ добра, къ осуществленію котораго они должны стремиться: будьте совершенны, какъ совершенъ Отецъ вашъ небесный (Мо. У, 48). Этотъ идеалъ такъ высокъ, что не только настоящей нашей жизни, но и будущей недостаточно будетъ, чтобы приблизиться къ нему. Какъ бы кто ни старался возвысить свою нравственность, какіе бы ни принималъ на себя подвиги, все же никто не дерзнетъ сказать о себѣ, что онъ сталъ абсолютнымъ добромъ, какъ Богъ: это было бы демонскимъ самообольщеніемъ. Какимъ же образомъ католикъ можетъ дѣлать добро сверхдолжное, когда онъ не въ состояніи дѣлать и должнаго? О какихъ дарахъ Богу мечтаетъ и православный авва, слова котораго нами приведены выше? Помянутые имъ дары могли бы назваться таковыми въ томъ лишь случаѣ, когда человѣкъ исполнилъ бы весь нравственный законъ и къ этому приложилъ бы еще дѣвство и проч. А такъ какъ авва Дорооей приписалъ отцамъ невозможное, будто они „исполнили заповѣди“ (они старались исполнять, но не исполнили абсолютно), то и высшіе ихъ подвиги не имѣютъ достоинства даровъ. Дѣвство, нестяжаніе и прочіе подвиги избираются истинными подвижниками не для того, чтобы удивить Бога или „подарить“ его такими рѣдкостями, но единственно для своего нравственнаго усовершенствованія. Истинный подвижникъ долженъ помнить, что любовь къ ближнимъ должна простираться до самопожертвованія; любовь къ Богу должна проникать все сердце, всю душу и разумѣніе христіанина (М'ѳ. XXII, 37). О сверхдолжномъ, о сверхдолжной любви не можетъ быть и рѣчи; для этого онъ долженъ стать выше своей природы... Сторонники тоо-
])іи сверхдолжныхъ добрыхъ дѣлъ основываютъ дѣленіе закона Божія на заповѣди и совѣты на XIX главѣ евангелія отъ Матѳея. Здѣсь изложена бесѣда Господа съ юношею, который спрашивалъ у него, что нужно дѣлать для спасенія. Отвѣтъ Іисуса Христа состоялъ, между прочимъ, въ томъ, что онъ долженъ раздать свое имѣніе нищимъ, если хочетъ быть совершеннымъ. Въ этомъ отвѣтѣ защитники сверхдолжныхъ дѣлъ видятъ не яаповѣдъ, а совѣтъ, которому юноша могъ слѣдовать и не слѣдовать безъ ущерба для спасенія, потому что онъ нсполнил'ь всѣ необходимыя къ тому заповѣди: раздача же имѣнія была бы для него сверхдолжнымъ дѣломъ. Приведенное мѣсто прекрасно разобрано епископомъ Сильвестромъ въ „отвѣтѣ православнаго на схему старокатоликовъ о добрыхъ дѣлахъ“ '), который ясно и основательно доказываетъ, что Христосъ требовалъ отъ вопрошающаго только должнаго, а отнюдь не совѣтовалъ ему ничего сверхдолжнаго. Не имѣя нужды приводить здѣсь всю аргументацію почтеннаго автора, мы съ своей стороны только прибавимъ, что онъ слишкомъ много, еще уступаетъ противникамъ, когда говоритъ, будто юноша со всею ревностью и точностію выполнялъ внѣшнія предписанія закона и потому по совѣсти могъ сказать, что сохранилъ все, требуемое указанными ему Спасителемъ заповѣдями и будто онъ не зналъ лишь высшаго смысла п духа ихъ. Юноша, по нашему мнѣнію, даже и въ буквѣ не сохранила, помянутыхъ заповѣдей и потому вовсе не имѣлъ права хвалиться предъ Христомъ своею праведностію. Такъ, Спаситель говоритъ ему между прочимъ, что онч. долженъ возлюбить ближняго какъ самъ себя,—и юноша хвалится, что онъ исполнилъ эту заповѣдь; когда же Господь сказалъ, что онъ долженъ, въ виду нравственнаго усовершенствованія, роздать неимущимъ свое „имѣніе, то онъ не согласился и тѣмъ ясно обличилъ себя въ неправдѣ. Если бы юноша любилъ ближнихъ, какъ самъ себя, то для него было бы все равно,—въ его ли карманѣ будетъ его богатство, или въ рукахъ его ближнихъ. Но югіоша со скорбію приняла, слова Христовы и не исполнилъ ихъ и тѣмъ ясно показалъ, что его слова объ исполненіи заповѣди о любви были въ его устахъ лишь самохвальствомъ. Послѣднее Христосъ и хотѣлъ обличить, когда повелѣвалъ ему раздать имѣніе, т. е. возлюбить ближнихъ, какъ себя, дѣйствительно, а не на словахъ. „Со скорбію отошедшій“, прекрасно замѣчаетъ Оригенъ, „послѣ слышанной рѣчи не былъ человѣкомъ зрѣлаго и окрѣпшаго возраста, но былъ мужемъ пережившимъ все дѣтское, а былъ юношею. Бывши таковымъ по душѣ, потрму-то и отошелъ, оставивши Христа. Поэтому въ цѣляхъ осужденія его и ска-
’» Труды Кіевск. Дух. Акад. январь 1875 г., стр. 0—78; февраль, IР7—213.
нано: отошелъ, и отошелъ опечаленный, конечно, тою печалію мірского, которая производитъ смерть. Ибо каковъ былъ онъ. когда предпочелъ всему безпокойство и скорбь, и,оставаясь при своихъ многихъ богатствахъ, которыя любил'ь, ради чего и отошелъ съ печалію? Сколько суетнаго должно было наполнять его душу“ *)!
Защитниковъ сверхдолжнаго добра обличаютъ тѣ самыя слова Христа, въ которыхъ они видятъ совѣтъ, а не заповѣдь. Христосъ говоритъ: аще хощегии совершенъ быта, то продай имѣніе и ироч. Онъ не скапалъ „если хочешь быть выше другихъ“, пли: „если хочешь сдѣлать нѣчто большее противъ требованій закона“, не сказал и также: „если хочешь сдѣлать подарокъ Богу“, а говоритъ лишь: если хочешь довершить твои дѣла, то дѣлай то-то. Гдѣ же здѣсь совѣть о сверхдолжномъ? Авва Дорооей говорить, что слова: аще хощеши не суть слова повелѣвающаго, а совѣтующаго... Но въ томъ же разговорѣ Христа съ юношей этотъ оборотъ рѣчи употребленъ и выше: аще хощегии внити въ животъ, соблюди заповѣди. Христосъ и здѣсь не говоритъ повелительно, а совѣтуя, такъ какъ и все наше спасеніе отдано Богомъ на нашу волю: желаемъ—спасаемся; не желаемъ— никто пе принуждаетъ насъ къ тому силою. Такимъ образомъ, утвержденіе католиковъ, что человѣкъ „можетъ совершать сверхдолжныя добрыя дѣла и тѣмгь увеличить ожидающую ого награду“ 2) является совершенно произвольнымъ, не обоснованнымъ на Св. Писаніи я).
Что касается пользы отъ сверхдолжныхъ дѣлъ, то православные защитники ихъ говорятъ, что ими можетъ пользоваться только лично тотъ, кто имѣетъ ихъ; католики, напротивъ, нашли возможнымъ ссужать ими и другихъ. По римскимъ воззрѣніямъ на грѣхи» и его послѣдствія выходитъ, что человѣкъ и послѣ усвоенія себѣ заслугъ Христовыхъ чрезъ церковныя таинства все еще остается должникомъ предъ Богомъ. Исключеніе допускается только для умирающихъ тотчасъ послѣ крещенія, отъ которыхъ не требуется уплаты долга. Надъ всѣми же прочими, согрѣшившими послѣ крещенія, сколько бы они ни каялись, всегда тяготѣетъ болѣе или менѣе тяжкій долгъ, за который онн должнп принести Богу надлежащій выкупи». «Sancta synodus declarat, говорится въ 8 гл. XIV сессіи Тридентскаго собора, ialsum omnino esse
Ч Patrol. Curs, eompict. graec sur. T. XIII, opp. Orig. t.. Ill, Common-tar. in Matth, col. 1308—1300, nr. 19.
-) „Схема“. Циг. соч. En. Сильв. въ Труд. К. Д. Академіи, стр. 8.
’■) Ученіе о существованіи сокровищницы сверхдолжныхъ дѣли» измышлено схоластическими богословами въ XIII в. и возведено на сте-ноні» догмата въ XVI и. напою Климентомъ VI.
См. Allgem. Geschichte dor eristlich. Helig. und Kirche. Zwoit. И. Gotha. 1856. Mouillier, s. 510.
et а ѵогЬо Dei аііешіш, c-iilpam а Domino mmquam romitti, quin uni versa etiam poena condonetur». To же подтверждаетъ соборъ въ 12 и Іо канонахъ о покаяніи. Этотъ выкупъ за грѣхи долженъ быть строго пропорціоналенъ съ ними и называется удовлетвореніемъ—satisfactio. Римскій катихизисъ говоритъ, что истинное покаяніе составляютъ три существенныя части его: contrilio. Confessio et satisfactio ') и далѣе объясняетъ: cst atitem satisfactio rei debitae Integra solutio; nam quod satis cst, ei nihil videtur dccsse *). Средства удовлетворенія разнообразны. Къ нимъ относятся: безропотное перенесеніе разныхъ временныхъ бѣдствій, посылаемыхъ на насъ Богомъ, затѣмъ—церковныя эпитиміи, и, наконецъ, добрыя дѣла. Есть даже и за гробомъ одно средство удовлетворенія правосудію Божію, это—чистилище. Намъ нѣтъ нужды останавливаться на всѣхъ исчисленныхъ средствахъ сатисфакціи, такъ какъ это не входитъ въ нашу задачу: мы обратимъ вниманіе въ данномъ случаѣ лишь на добрыя дѣла. Они пріумножаютъ намъ духовныя дарованія отъ Господа. „Добрѣ подвизавшимся до конца будетъ предложена“, по выраженію Реггопе, „вѣчная жизнь и въ качествѣ благодати... и въ качествѣ награды“. Но кромѣ этого, дѣла, по воззрѣнію католической цервн, имѣготч, еще значеніе удовлетворенія правосудію Божію за наши грѣхи. „In bonis actionibus hominum isto-rum, говоритъ Беллярминъ, duplex valor, sivo pretium assignari potest, meriti videlicet et satisfactionis“. И это не выдумка, утверждаетъ кардиналъ, а истинная дѣйствительность. Въ одномъ и томъ же добромъ, дѣлѣ, какъ-то милостынѣ, постѣ и под. имѣется и заслуга и удовлетвореніе, такъ что одна отъ другого можетъ быть отдѣлена и одна другому не препятствуетъ :і).
Но однихъ собственныхъ добродѣтелей большинству людей недостаточно для заглажденія своихъ грѣховъ предъ Богомъ. Только избранники Божіи своими подвигами и заслугами приносятъ правосудію Божію удовлетвореніе не только полное, но даже преизбыточествующее. Отсюда, говоритъ Беллярминъ,, общее мнѣніе богослововъ какъ древнихъ,, напр. сн. Ѳомы и св. Вонавентуры, такъ и всѣхъ новѣйшихъ, всегда признавало сокровищницу удовлетвореній Христа и святыхъ, и по поводу этого мнѣнія Климентъ YI, великій первосвященникъ..., издалъ декретъ, начинающійся еловомъ: Unigeni-tus“ * 4) О заслугахъ Христовых'ь католическая церковь до Ѳомы Аквината учила, что онѣ равны винѣ человѣчества предъ Богомъ, а со временп этого богослова стали считать ихъ безконечно превышающими грѣхи всѣхъ людей, такъ
Ч Par. П, rap. V, quest. 20.
”) Ibid., quest.. 52.
;l) De indulgent, lib. J, rap. It.
4) Ibid.
что онѣ составляютъ такоіі запасъ удовлетвореній, который-никогда не можетъ быть исчерпанъ. Но къ заслугамъ Христа, по католической доктринѣ, присоединяются еще и сверхдолжныя дѣла праведниковъ; этими дѣлами церковь можетъ ссужать грѣшниковъ. Къ таковымъ праведникамъ, вложившимъ въ сокровищницу добрыхъ дѣлъ свои заслуги, относится прежде всѣхъ Божія Матерь, которая была свободна не только отъ всѣхъ произвольныхъ грѣховъ, но и отъ первороднаго; затѣмъ .Іоаннъ Предтеча, который былъ освященъ еще во чревѣ матери и не запятналъ своей жизни даже легкимъ прегрѣшеніемъ; наконецъ—апостолы, мученики и друг. святые, которые понесли такія страданія и приняли на себя столь великіе подвиги, что добрыхъ дѣлъ ихъ много осталось въ запасѣ, in tliesauro satislactiomun, откуда властію церкви они раздаются нуждающимся въ средствахъ удовлетворенія правдѣ Божіей *). Такую уплату нравственнаго долга грѣшниковъ дѣлами праведниковъ Беллярминъ сравниваетъ съ уплатою обыкновенныхъ долговъ 2). Сравненіе неудачное и недостойное такого ученаго, но тѣмъ не менѣе оно въ духѣ католической церкви, которая смотритъ на все вообще искупленіе человѣчества не какъ на нравственное обновленіе его, а какъ на уплату Христомъ того долга, который лежитъ на людяхъ въ видѣ ихъ грѣховъ противъ Бога, какъ на юридическій актъ, на возстановленіе нарушенныхъ правовыхъ отношеній 3). Но такой узкій взглядъ на великое дѣло Христа Спасителя противорѣчитъ даже простому здравому смыслу, не говоря уже о св. Писаніи и свящ. преданіи 4). Матеріальный долгъ дѣйствительно одинъ человѣкъ можетъ уплатить за другого, потому что при этомъ имѣется въ виду только возмѣщеніе убытковъ заимодавца, для котораго все равно, кѣмъ бы они не были восполнены. Но Господь Богъ не понесъ никакого убытка отъ грѣха Адамова, и не несетъ отъ нашихъ, а потому Христосъ приходилъ ша землю не для уплаты долговъ за насъ, а для обновленія человѣчества, сдѣлавшагося неспособнымъ къ участію въ блаженной жизни Божіей.
Также и каждый грѣшникъ въ частности нуждается именно
5 Bellarm.- -с. 2. Въ виду сего римскій катихизисъ говоритъ: in ео summa Dei bonitas et dementia maximis laudibus et gratiarum actionibus praedicanda est, qui humanao imbellicitati hoc condonavit, ut unus posset pro altero satisfacere. Par. II, с. V, quest. 61.
*) Satisfactio est compensatio poenae, vel solutio debiti: potest autem unus ita pro alio poenam compensare, vel debitum solvere ut ille satisfecisse merito did possit (De iudulu. c. 2).
3) Эти мысли прекрасно раскрыты въ трудѣ архим. Сергія „Православное ученіе о спасеніи“, куда мы и отсылаемъ интересующихся этимъ вопросомъ.
4J См. подр. объ этомъ ibid.
въ нравственномъ обновленіи и для него не могутъ имѣть никакого значенія чужія добрыя дѣла, хотя бы и возможно было католическое вмѣненіе ихъ. Худой человѣкъ отнюдь не сдѣлается лучшимъ сколько бы другой ни сдѣлалъ для него добрыхъ дѣлъ. Больному тѣломъ нельзя вмѣнить здоровья другого. Больной нравственно не выздоровѣетъ, сколько бы ни вмѣнялись ему добродѣтели другого; поэтому онъ никогда не можетъ войти въ царство небесное.
Если бы возможно было механическое вмѣненіе добродѣтелей одного лица другому, то заслугъ Христовыхъ достало бы и на бѣсовскій міръ, потому что и бѣсы имѣютъ вѣру во Христа въ смыслѣ холоднаго, отвлеченнаго знанія о Немъ...
Послѣ представленныхъ соображеній нужно быть или за-вѣдомым’ь противникомъ истины, или слѣпымъ поклонникомъ извѣстнаго авторитета, чтобы вѣрить въ теорію сверхдолжныхъ добрыхъ дѣлъ и въ возможность ихгь механическаго вмѣненія тому, кто не имѣетъ собственныхъ добродѣтелей.. Вѣра въ такую нелѣпость возможна только въ римской церкви, гдѣ правительствующая курія считаетъ себя за истину и во имя своей непогрѣшимости освящаетъ своимъ авторитетомъ человѣческія измышленія, а народъ преклоняется предъ этимъ авторитетомъ и доволенъ, что можетъ купить себѣ спасеніе и откупиться отъ временныхъ наказаній за грѣхи чрезъ индульгенціи. Въ этомъ случаѣ сокровищница препзбыточествугощихъ заслугъ Христа и сверхдолжныхъ дѣлъ святыхъ служитъ для папы банкомъ, которымъ онъ распоряжается но своему усмотрѣнію и переводитъ удовлетвореніе правосудію Божію съ одного человѣка на другого... „Давая индульгенцію, церковь (= папа) покрываетъ дефицитъ добрыхъ дѣлъ человѣка-грѣшника, необходимыхъ для удовяетверенія правосудію Божію, преизбыткомъ заслугъ Христовыхъ и сверхдолжныхъ дѣлъ святыхъ '). Распространяться о незаконности подобной торговли чужимъ добромъ мы считаемъ излишнимъ: сверхдолжныхъ дѣлъ нѣтъ; не можетъ быть и перевода ихъ съ праведниковъ на грѣшниковъ.
Заканчивая изслѣдованіе католической доктрины о значеніи благодати Божіей, вѣры и добрыхъ дѣлъ человѣка въ актѣ оправданія его предъ Богомъ, мы приходимъ кт. такому общему выводу: у двухъ первыхъ факторовъ—у благодати и вѣры католическая церковь отняла, почти всякое значеніе и силу въ оправданіи. Вѣра только знакомит ь хри стіанина съ Богомъ. Благодать помогаетъ лишь ему въ его самостоятельной дѣятельности. И только эта послѣдняя имѣетъ все достоинство въ дѣлѣ оправданія: человѣкъ самъ начинает'ъ его, самъ и заканчиваетъ. ^ Григоревскій
') licllarm., (It; imtulg. lib. I, cap. 3.
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ
Санкт-Петербургская православная духовная акаде-мия — высшее учебное заведение Русской Православной Церкви, готовящее священнослужителей, преподавателей духовных учебных заведений, специалистов в области бо-гословских и церковных наук. Учебные подразделения: академия, семинария, регентское отделение, иконописное отделение и факультет иностранных студентов.
Проект по созданию электронного архива журнала «Христианское чтение»
Проект осуществляется в рамках компьютеризации Санкт-Пе-тербургской православной духовной академии. В подготовке элек-тронных вариантов номеров журнала принимают участие студенты академии и семинарии. Руководитель проекта — ректор академии епископ Гатчинский Амвросий (Ермаков). Куратор проекта — про-ректор по научно-богословской работе священник Димитрий Юревич. Материалы журнала готовятся в формате pdf, распространяются на DVD-дисках и размещаются на академическом интернет-сайте.
На сайте академии
www.spbda.ru
> события в жизни академии
> сведения о структуре и подразделениях академии
> информация об учебном процессе и научной работе
> библиотека электронных книг для свободной загрузки
