CC BY
148
В.Д. Виноградов
ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЕ ПОЛНОМОЧИЯМИ В КОММЕРЧЕСКИХ И ИНЫХ ОРГАНИЗАЦИЯХ: АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ РАССЛЕДОВАНИЯ
Глобальные политические и экономические реформы конца XX в., нацеленные, в том числе, и на нейтрализацию государственной монополии на производство и оборот ряда товаров, а также оказание услуг потребителям, создание свободных рыночных отношений, как известно, привнесли в отечественную экономику определенные позитивные изменения. За сравнительно короткий временной промежуток было зарегистрировано множество юридических лиц, имеющих различные организационно-правовые формы, являющихся как коммерческими, так некоммерческими организациями, осуществляющими предпринимательскую и иную незапрещенную законом деятельность в рамках устава и иных учредительных документов. Увеличение внутреннего валового продукта и насыщение различных сегментов рыночной экономики отечественной или импортируемой конкурентоспособной продукцией, в свою очередь, актуализировало качественно новые отношения между хозяйствующими субъектами. Постепенно деловая репутация организации или предприятия, своевременное и качественное выполнение им обязательств, принятых на основании договоров и иных правоустанавливающих актов, стали иметь решающее значение для выбора деловых партнеров, а значит, и опосредованно влиять на жизнеспособность конкретного хозяйствующего субъекта.
Именно в этих условиях особую общественную опасность стали приобретать действия руководителей и иных уполномоченных лиц, осуществляемые вопреки интересам возглавляемой ими организации. Заключение заведомо невыгодных сделок с поставщиками различных ингредиентов и иными деловыми партнерами, предоставление товарных и денежных кредитов на неоправданно льготных условиях, в том числе и лицам, создавшим фиктивные организации; нередко - за получение незаконных вознаграждений («откатов») - подобные действия реально способны дезорганизовать нормальную финансово-хозяйственную деятельность предприятия, поставив его перед угрозой банкротства.
Как известно, в силу инерционности уголовного законодательства долгое время действия названных субъектов оставались безнаказанными, поскольку уголовной ответственностью охватывались лишь аналогичные по содержанию действия должных лиц государственных и муниципальных органов и учреждений. Кстати, именно в данный период, на заре формирования рыночных отношений, приобрели небывалый размах неисполнения обязательств между субъектами экономической деятельности, в частности взаимные неплатежи, несвоевременные поставки товаров и т.д. Указанный законодательный пробел был ликвидирован лишь в 1997 г., с момента вступления в действие нового Уголовного кодекса Российской Федерации, предусмотревшего в ст. 201 уголовную ответственность лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческой или иной организации за вышеуказанные действия.
Однако криминализация деятельности управленцев вопреки интересам возглавляемой ими организации не решила всех проблем. По ряду вопросов комплекс взаимосвязанных норм, регулирующих порядок привлечения к уголовной ответственности указанных субъектов, оказался сформулированным незавершенно либо противоречиво, что представляет для адвокатов легкую возможность для отстаивания ложной позиции стороны защиты о непричастности данного лица. Тем более, что субъекты этой категории преступлений относятся к так называемой беловоротничковой преступности: они образованы, юридически грамотны, имеют высокую профессиональную квалификацию, обладают деловыми и личными связями с лицами, занимающими высокие посты в органах государственной власти, в том числе и в правоохранительных органах. Именно указанная категория обвиняемых склонна приглашать высокооплачиваемых и успешных адвокатов, которые, добиваясь оправдательного приговора, нередко выбирают тактику защиты, направленную на поиск законодательных пробелов и упущений, особенно применительно к конкретной ситуации расследования. В этой связи одной из первоочередных задач, стоящих перед отечественной юридической наукой, является дальнейшее совершенствование уголовного и уголовно-процессуального законодательства, а также нормативных документов, изданных для обеспечения точного и единообразного применения законодательства в данной сфере. Прокомментируем данное суждение.
Статья 201 УК РФ предусматривает уголовную ответственность лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческой или иной организации, использующих свои полномочия вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя или других лиц либо нанесения вреда другим лицам. Необходимым условием также является причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства. Поскольку законодатель не уточняет,
данной организации либо иным организациям причинен вред в результате действий виновного, полагаем, что под словосочетанием «законным интересам организаций» понимаются как интересы организации, в которой работает виновный, так и иным организациям, с которыми сотрудничает руководимая виновным организация. Однако этот вывод лишь вытекает из анализа положений уголовного и уголовно-процессуального законодательства.
В частности, в примечании 2 к ст. 201 УК РФ, устанавливающем некоторые специальные условия привлечения к уголовной ответственности, упоминается гипотеза: «Если деяние, предусмотренное настоящей статьей либо иными статьями настоящей главы, причинило вред интересам исключительно коммерческой организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием...». В таких случаях инициация уголовного преследования осуществляется на основании заявления данной организации или с ее согласия. Эта мера, являющаяся специфическим, неурегулированным проявлением института уголовного преследования в частнопубличном порядке, как известно, призвана усилить самостоятельность коммерческих организаций, сохранить в случае необходимости соответствующую коммерческую тайну и т.д. Если же указанным деянием причинен вред интересам других организаций, а также интересам граждан, общества или государства, то уголовное преследование осуществляется в общем порядке.
Итак, по смыслу, вкладываемому законодателем в регламентацию данной нормы, к пострадавшему юридическому лицу следует отнести коммерческую организацию, в которой работает виновный. Это усиливается также названием главы 23 УК РФ «Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях», в которую структурно входит ст. 201. В то же время содержащееся в примечании 2 к ст. 201 правило сформулировано не настолько незыблемо. Оно не исключает и такого варианта толкования, когда действиями виновного причинен вред исключительно интересам коммерческой организации, являющейся деловым партнером, то есть равноценной по правовому статусу организации. Причем примечание 3, содержащее гипотезу: «Если деяние... причинило вред интересам других организаций... » опять-таки может быть истолковано как вред, причиненный организациям, имеющим другой правовой статус. К сожалению, изданное в целях правильного и единообразного применения закона постановление Пленума Верховного суда РФ «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» от 10.02.2000 в п. 6 лишь отчасти разъясняет аналогичную ситуацию. В указанном нормативном акте подобная ситуация проиллюстрирована лишь по отношению к делам о преступлениях, предусмотренных ст. 204 УК РФ (коммерческий подкуп), которые хотя и имеют общий родовой объект - интересы службы в коммерческой и иной организации и, действительно, часто совершаются в совокупности, все же отнесены к разным составам. Поэтому мы считаем, что примечание 2 к ст. 201 УК РФ следует уточнить в части указания на кадровую принадлежность виновного к пострадавшей организации, трудовые отношения между данными субъектами.
Таким образом, некоторым категориям юридических лиц и в четко указанных законом ситуациях предоставлено право на самостоятельное принятие решения об уголовном преследовании виновных. Однако определение категорий юридических лиц, имеющих такое право, опять-таки допускает разночтение. Так, в примечании 2 к ст. 201 УК РФ упоминаются коммерческие организации, не являющиеся государственным или муниципальным предприятием.
В ст. 23 УПК РФ, регулирующей порядок возбуждения уголовного дела о преступлениях, предусмотренных главой 23 УК РФ, упоминаются в качестве субъектов, имеющих право на самоопределение, как коммерческие, так и иные организации. Разумеется, они также не должны являться государственными или муниципальными предприятиями.
Так, правомочны или нет некоммерческие организации, не являющиеся государственными или муниципальными организациями, например, различные религиозные и иные общественные организации, на выражение собственного волеизъявления относительно инициации уголовного преследования? Полагаем, что любой субъект предпринимательской или иной незапрещенной законом свободной деятельности, учредителем которого не является государство, в том числе и в лице соответствующих министерств и ведомств, либо муниципалитет, вправе принимать решение, имеющее юридические последствия, относительно уголовного преследования лиц, допустивших указанные уголовно наказуемые действия. В этой связи для обеспечения единообразия редакции норм ст. 23 УПК РФ и примечания 2 к ст. 201 УК РФ полагаем, что примечание 2 к ст. 201 УК РФ следует дополнить словами «и иной» после слова «коммерческой».
Таким образом, если действиями виновного вред причинен исключительно организации, в которой он работает, и эта организация не является государственным или муниципальным предприятием, необходимым условием для возбуждения уголовного дела является изложенное в заявлении волеизъявление данной организации. Иными словами, будет грубым нарушением закона получение данного заявления в стадии предварительного расследования, за исключением случаев, когда изначально на момент возбуждения дела были достаточные основания полагать, что
действиями виновного был причинен вред законным интересам граждан, других организаций или государства, однако в процессе предварительного следствия это не нашло своего подтверждения. Нам представляется, что поводом для возбуждения уголовного дела по данной категории может выступать любой предусмотренный в законе источник информации о признаках преступления: заявление о преступлении, явка с повинной, сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученном из иных источников (фактически - непосредственное обнаружение органом дознания или следователем признаков преступления). Однако независимо от повода, в рамках проверки данной информации в стадии возбуждения уголовного дела, необходимым для возбуждения уголовного дела документом является названное заявление. Практика показывает, что по данной категории преступлений явка с повинной не характерна, что обусловлено, как правило, корыстными мотивами виновного, его нацеленностью на систематическое злоупотребление полномочиями и обеспечение неуязвимости для правоохранительных органов. Напомним, что явка с повинной есть добровольное заявление лица о совершенном преступлении, сделанное, по смыслу закона, до установления субъектами расследования причастности данного лица.
Эта ситуация взаимосвязана еще с одной проблемой. Возникают объективные трудности в получении данного заявления руководителя, если преступное злоупотребление полномочиями совершено не управленцем среднего звена, а самим руководителем этой организации. Например, руководитель ЗАО, не ставя в известность акционеров, руководствуясь личными, чаще всего корыстными интересами, систематически заключает невыгодные для организации контракты, сотрудничает с фирмами-поставщиками, имеющими плохую репутацию в части соотношения цены и качества продукции, либо осуществляет кредитование заведомо несостоятельных партнеров и т.п.
Вместе с тем в ст. 23 УПК РФ прямо сказано, что если деяние, предусмотренное главой 23 УК РФ, причинило вред интересам исключительно коммерческой или иной организации, то уголовное дело возбуждается по заявлению руководителя данной организации (выделено нами. - В.В.) или с его согласия. В примечании 2 к ст. 201 УК РФ, взаимосвязанном с вышепроанализированной нормой, это положение сформулировано нейтральнее: «...уголовное преследование осуществляется по заявлению этой организации или с ее согласия». Однако, как известно, именно руководитель организации является надлежащим субъектом выражения различных заявлений и ходатайств, руководителем организации подписываются все издаваемые от имени данной организации документы.
Разумеется, руководитель такой организации вряд ли даст согласие на привлечение самого себя к уголовной ответственности, особенно по анализируемой категории дел. Поэтому представляется, что в подобных случаях соответствующее решение должно исходить от иных правомочных субъектов. В частности, если преступные злоупотребления полномочиями совершены генеральным директором акционерного общества, необходимо внеочередное собрание акционеров хотя бы в лице совета директоров. В случае, если акционерами принято решение о привлечении руководителя к уголовной ответственности по ст. 201 УК РФ, данный акт должен иметь юридические последствия для инициации уголовного преследования. Он должен быть выражен в соответствующей форме, например, документе, фиксирующем ход данного заседания акционеров и принятое решение.
