CC BY
44
ЭТНОЛОГИЯ
ФИЛОЛо^
^огорск-нов°сЧ
РгоЫешу 181огИ, Шо1о§и, киПшу 4 (2017), 335-344 © ТИе ЛиШог^) 2017
Проблемы истории, филологии, культуры 4 (2017), 335-344 ©Автор(ы) 2017
ЖУРНАЛ «ХАН ТЕНГЕР» КАК ИСТОЧНИК ИЗУЧЕНИЯ ФОЛЬКЛОРА
ОЙРАТОВ СИНЬЦЗЯНА
Калмыцкий научный центр РАН, Элиста, Россия
Аннотация. В статье описываются образцы фольклора ойратов Синьцзян-Уйгурско-го автономного района Китая, опубликованные в китайском научно-популярном журнале «Хан Тенгер» с указанием их жанровой принадлежности. Опубликованные образцы фольклорных текстов свидетельствуют о жанровом многообразии устного творчества ойратов, их уникальности и самобытности. Научно-популярный журнал «Хан Тенгер» по сути, является многотомным сборником устного народного творчества ойратов, которые являются одной из ветвей калмыцкого народа, проживающего в России. Автор статьи попытался проанализировать некоторые необрядовые тексты фольклора в сопоставление с калмыцким фольклором и устным творчеством других народов. Тексты необрядового фольклора переложеныс ойратского «ясного письма» на современный калмыцкий язык и переведены на русский язык.
Ключевые слова: фольклор, Китай, ойраты, жанр, «Хан Тенгер», необрядовые тексты, ясное письмо
Журнал «Хан Тенгер» (1981-1993 гг.) - китайское периодическое издание, посвященное вопросам изучения народной культуры монгольских народов, проживающих на территории Китая (Синьцзян-Уйгурский автономный район, автономный район Внутренняя Монголия). Журнал печатался Народным издательством Синьцзяна (ойр. ¿¡¡^¡¡уащ^ут ата^Нут квЫвНут хого) в г. Урумчи Синьцзян-Уй-гурского автономного района Китая с 1981 по 1993 гг. Выходил четыре раза в год.
Меняев Бадма Викторович — младший научный сотрудник отдела письменных памятников, литературы и буддологии Калмыцкого научного центра РАН.
Б.В. Меняев
© 1А ЯА8, КМЭШ, ШРЬС8, 2017| ЭО1 10.18503/1992-0431-2017-4-58-335-344
«Хан Тенгер» - это последнее свидетельство активного бытования «ясного письма» в Синьцзяне. «Ясное письмо» («тодо бичиг», ойратская письменность) было создано в 1648 г. ойрат-калмыцким просветителем, переводчиком, буддийским монахом Зая-пандитой Намкай Джамцо (1599-1662) на основе уйгуро-монголь-ского алфавита. Благодаря этой письменности на ойратский язык были переведены практически все основные канонические тексты буддизма, велась официальная переписка трех ойратских государственных образований (Джунгарского, Хошутского и Калмыцкого ханств), зафиксированы законодательные уложения. «Ясное письмо» использовалось в Калмыкии вплоть до 1926 г., в Монголии (среди ойратов западной части страны) - до 1945 г., и среди ойратов Синьцзянь-Уйгур-ского автономного района Китая оно используется до сих пор. На «ясном письме» издаются газеты, журналы, книги.
В журнале «Хан Тенгер» опубликованы образцы фольклора, письменной и исторической литературы, этнографические и исторические заметки ойратов на «ясном письме», собранные во второй половине XX в. представителями синь-цзянской интеллигенции (Хо. Бадай, Т. Джамцо, Ч. Эрнця, Бу. Монке, Дамринжав, С. Баазар, Узмя и др.). Собрание настоящих фольклорных текстов является уникальным. Уменьшение числа носителей ойратского языка, а, значит, фольклорной традиции не позволяет надеяться на то, что в будущем удастся существенно пополнить этот фольклорный материал. В Синьцзяне носителей ойратского языка осталось около 170 тысяч человек. В связи с этим актуальным видится представление уникальности и многообразия устной традиции ойратов Китая, что осуществимо через транслитерацию и перевод фольклорных текстов.
«Хан Тенгер» состоит из фольклорных текстов, скомпонованных по тематическим разделам: Uliger-in dalai «Море сказок» (мифы, сказки, легенды, предания и т.д.), Zang dadyal «Традиции и обряды» (этнографические заметки, исследования по материальной культуре ойратов), Jangyar-in sudulal «Исследования «Джанга-ра» (научные статьи, отрывки из эпоса), Xur-in dusal «Капли дождя» (триады, пословицы, загадки и т.д.). Теоретически обоснованная научная классификация по жанрам ойратского фольклора в настоящее время отсутствует, поэтому тематическая разбивка в журнале «Хан Тенгер» проведена условно: легенда может рассматриваться как предание и наоборот и т.п. К некоторым текстам даны предисловия, в которых указаны имена собирателей. При этом нет данных по информантам -сказителям, носителям устной традиции и месту записи.
Образцы фольклора монгольских народов Китая, опубликованные во всех выпусках журнала «Хан Тенгер» автором статьи представлены в виде таблицы формата Excel. В таблице отражена следующая информация: транслитерация названия фольклорного произведения с ойратского языка; перевод на русский язык; жанровая принадлежность фольклорного произведения (миф, легенда, эпос, сказка, восхваления и др.); номер, выпуск, страницы журнала; оригинальность произведения.
ХАН ТЕНГЕР
База данных «Хан Тенгер» ежеквартального научно-популярного журнала. Издание Народного издательства Синьцзяна (ойр. sinjiyang-giyin атлуап keьleliyin хого), г. Урумчи Синьцзян-Уй-гурского автономного района КНР, 1981-1993. В журнале опубликованы статьи и материалы по этнографии и фольклору ойратов Китая на «ясном письме».
№ Наименование Перевод Жанр год выпуска номер стр. оригинально сть
1 ЛгЪап 1аЪи1ш Лга1 Ме^еп Пятнадцатилетний Арал Мерген туули-улигер 1981 1 1 оригинальный
2 Cereq-in сауап хап Белый хан войска туули-улигер 1981 1 32 оригинальный
3 Лтт i1dй Любимый меч сказка 1981 1 76 оригинальный
4 ЕЪегеп Ъй1щ8еп еМет сауап ии1и Нерукотворный драгоценный белый мешок сказка 1981 1 89 оригинальный
5 Mundaq Ъауат mungxaq коЪййп Глупый сын большого богача Сказка сатирическая 1981 1 106 оригинальный
6 Х(^ст коЪййп хап 8ищ8ап-т О том, как пастух стал ханом Сказка сатирическая 1981 1 121 оригинальный
7 №зт medekй йgei поуоп Неграмотный князь Сказка сатирическая 1981 1 129 оригинальный
8 Xu1xayiCi хииНй-igi теке^8еп-т О том, как вор обхитрил законника Сказка сатирическая 1981 1 130 оригинальный
9 ХаЪ йgei те^еп Невезучий стрелок Сказка сатирическая 1981 1 132 оригинальный
10 Бага1 sayixan Ъoqsiryo Красивый серый воробей Сказка о животных 1981 1 134 оригинальный
Проведенный анализ ойратских фольклорных текстов, опубликованных в журнале «Хан Тенгер», показал, что все произведения по социальной функции можно поделить на две большие группы: обрядовые и необрядовые. Под обрядовыми следует понимать фольклорные произведения, имевшие магическое значение, или произведения, исполняемые в процессе обряда и описывающие его содержание. К ним мы относим: воскурения, призывания, свадебные песни, бла-гопожелания и др. Необрядовые ойратские фольклорные произведения исполняются вне ситуации осуществления ритуала, имеют развлекательный или назидательный характер. К ним мы относим эпос, тууль-улигеры (ЬаШгИд йliger), восхваления (тадШТ), мифы (ёотод йliger), легенды (Сотод), предания (¿ища), сказки (йliger), песни (СиисС), малые жанры фольклора (пословицы и поговорки ^йу^ сесеп йge), загадки (оп«иуа), триады, четвериады (yurЬantas, СогЬоЫеи)).
В настоящей статье рассмотрим некоторые образцы необрядового фольклора ойратов Синьцзяна, опубликованные в журнале «Хан Тенгер».
В фольклоре ойратов Синьцзяна есть легенды о древних родовых отношениях, о возникновении народных обрядовых праздников (Цаган Сар «Белый месяц») - их можно объединить в группу генеалогических; а те, в которых повествуется о животных и растениях, можно отнести в группу этиологических легенд.
Этиологические легенды составляют архаический пласт ойратской устной несказочной прозы. Они объясняют происхождение различных животных и птиц, особенности их внешнего вида и повадок, возникновение тех или иных обычаев, примет. В живом бытовании такие легенды рассказываются как ответ на вопросы типа: «Почему произошло?», «Как возникло?», «По какой причине так называется?». Несколько этиологических легенд было опубликовано в выпусках журнал «Хан Тенгер»: «Kümün yayad yulir ideji noxoi yayad saq idedeq boluqsan bui?» («Почему человек стал есть хлеб, а собака отходы?»), «Mis-in ceji yuundu xarjingnadaq bui?» («Почему кошка храпит?»), «Eljigen yuundu orkilaxu boluqsan bui?» («Почему осел ревет?»), «Taka yuundu so dunda duuyaradaq?» («Почему петух кричит в полночь?») и др. Между тем наличие в этих произведениях ярко выраженных этиологических элементов позволяет отнести их к объяснительным легендам. Действие легенд начинается с зачина: «Это было давно, когда только на земле появились звери». Животные, как и люди, имеют своего хана и ханшу. Композиция этиологических легенд усложнена. В некоторых из них присутствует мотив трудных задач, характерный для сказок. В этой связи интересен сюжет легенды «Taka yuundu so dunda duuyaradaq?» («Почему петух в полночь кричит?»)1: «Давным-давно, когда перья у петуха были очень красивыми, у павлина перья не такими красивыми были, оказывается. Тогда же павлин первым услышал о том, что младшая из семи небесных дев собирается спуститься на землю, чтобы задать пир. В один из дней павлин отправился к петуху и говорит: «Петушок, братец мой! Я должен отправиться в чужедальнюю страну к хорошим друзьям, чтобы повеселиться с ними. Как я могу поехать в такой одежде, ты одолжи мне, пожалуйста, свою. Сегодня в полночь я верну ее тебе», - сказал павлин. Так, говорят, петух одолжил свою одежду павлину. Павлин облачился в красивую одежду петуха, а свою одежду надел на петуха и отправился на пиршество, устроенное младшей из семи небесных дев. Там он весело пировал и не заметил, как полночь миновала, опомнился павлин только когда начало светать. Он не смог вернуться и отправился в небесную страну с младшей из семи небесных дев. С тех пор, говорят, петух ждет, когда павлин вернет ему красивую одежду, которую одолжил, поэтому он стал кричать в полночь» [перевод Б.В. Меняева].
Данный сюжет поясняет два явления из мира животных: первое - отчего петух кричит в полночь, второе - причину появления у павлина красивых перьев. Персонажами этой легенды являются птицы: петух, павлин. Присутствует в легенде и чисто психологическое описание животных персонажей.
Следует отметить, что данный сюжет весьма распространен в калмыцкой сказочной традиции. Например, в калмыцкой сказке «Эр така тоЬстн хойр» («Петух и павлин») павлин также просит у своего друга петуха красивые перья для похода в гости в чужедальнюю страну. В отличие от синьцзянской версии, в калмыцкой сказке место отправления павлина не уточнено: «Нег дэкщ токстн ик хол хэр Назр орщ гиичд одх зевтэ болщ Иарна» («Однажды так вышло, что павлин собрался в гости в чужедальнюю страну»)2. Павлин, взяв красивые перья, сказал петуху: - «Кемр би ер цээтл эс ирэд бээхлэм, ерлэ чи намаг дуудад хээкр, кемр Yдлэ эс ирэд бээхлэм, асхн ора намаг дуудщ хээкр. Асхн оратад би эркн биш ирхYв»,
1 Xan Tenggri 1987, 184.
2 Хальмг туульс 1972, 10.
- гищ токстн эр такад келнэ («Если я не вернусь к рассвету, то утром ты кричи, если же к полудню не вернусь, то кричи вечером, вызывая меня. Я вернусь поздно вечером»)3. В конце калмыцкой сказки объясняется, отчего петух кричит утром рано, в обед и в полночь: Тегэд, тер цагас нааран, эр такас едрт курв: ерYн ерлэ, Yдлэ болн сеени ерэллэ токстниг дуудад, эврэннь сээхн ервлгэн токстнас хэрY авхар седэд, хээкрэд бээдг болцхасн. ТерYнэс келтэ токстна ервлгнь такан ервлгэс сээхн болдг болсмн («Вот почему с тех пор петухи голосят трижды в день: рано утром, в обед и ночью. Кукарекает петух, надеясь вернуть себе красивые перья, которые взял у него павлин. С тех пор перья павлина стали красивее, чем у петуха»)4.
В несказочной прозе ойратов Синьцзяна имеется интересный сюжет антропо-гонического мифа о сотворение человека «Eji baba kümü keqsen-ni» («О том, как Эджи-баба сотворил человека»): Давным-давно в мире случился великий потоп, во всем мире горы, леса, люди и животные, вплоть до свиней и собак, оказались затопленными водой. В то время даже бог-творец, именуемый Эджи-баба, не мог найти себе кров, он, неся на спине свою мать, поднялся на гору Сумеру и там, в пещере, вместе с матерью стал созерцать. Через несколько лет потоп прекратился, земля понемногу затвердела, стали высыхать лужи и почва. На земле, кроме них, никого не было - ни людей, ни животных. Однажды мать Эджи-баба загрустила, она стала обрезать камнем два края шкуры горного барана. Из этих кусочков она сшила две маленькие куклы - человечков. Одному человечку она приделала половой орган, собиралась пришить другому, но в этот момент закончились нитки, и она сказала: «Ну все, хватит». Когда она набивала фигурки глиной, ее сын - бог-творец увидел те две фигурки, почитал заклинания и оживил их. Так появились мальчик и девочка. Эти два живых существа спустились с горы Сумеру и создали семью. У них родились дети, и род их стал разрастаться. От них и берет начало человечество [перевод Б.В. Меняева].
Легенды о сотворении людей из глины или земли, аналогичные ойратской версии, встречаются у многих народов. К примеру, «в греческой мифологии: людей вылепил из земли и воды Прометей, сын титана Иапета, двоюродный брат Зевса; у народов Африки: верховное божество догонов Амма делает из сырой глины первую человеческую пару; в шумерском мифе о Лахаре и Ашнан: по повелению Намму, матери богов, и Нинмах при помощи других богов, смешав воду и глину, был создан человек5.
Почти во всех вариантах мифа человек создается из глины, а жизнь наполняется божественным дыханием. В представлении ойратов Синьцзяна фигурок из глины оживил бог-творец Эджи-баба (добуддийский персонаж), в калмыцких же вариантах мифа о сотворении человека упоминаются божества буддийского пантеона бодхисатва Манджушри («покровитель мудрости») и Будда Шакъямуни. «Бурхан-Бакши, впервые спустившись с небес на землю, ехал на лошади. Вскоре он увидел шедшего по берегу человека, который только что был сотворен. Подъехав к нему и поздоровавшись, он понял, что этот человек не имеет разума. Бур-хан-Бакши, благословляя его, вдохнул в него через нос и рот душу и разум. Если
3 Хальмг туульс 1972, 10.
4 Хальмг туульс 1972, 10.
5 Данилевская 2014, http://www.proza.ru/2014/05/19/110.
этот человек будет жить один, то не будет народа, - подумал Бурхан-Бакши и привел свою дочь, отдав ее в жены тому человеку. У них появились дети, и потомство их размножилось. Так во вселенной зародилось человечество»6.
В журнале «Хан Тенгер» сказки частично разделены по жанрам. Составители обозначили только сказки о животных - «Saral sayixan boqsiryo» («Красивый серый воробей»); «Ünegen ba ötöge» («Лиса и медведь»); «Teme, ünegen, cono, bars dörbü» («Верблюд, лиса, волк и барс»); «Xulyuna ünügen-igi mekeleqsen-ni» («Как мышь лису обманула»); «Doyolong alaq säzayai («Хромая пестрая сорока») и др. Однако в номерах журнала представлены сказки и других жанров:
- бытовые сказки - «Tabun ejitei taryun sara köbüün» («Толстый рыжий мальчик, у которого было пять матерей»); «Nusuxai boro maryä abuqsan-ni» («О том, как Нусха Боро выиграл спор»); «Sayacin köbüün» («Мальчик, собиратель альчиков»); «Önöcin köbüün» («Мальчик-сирота»); «Xaralci lama-in üliger» («Сказка о ламе-проклинателе») и др.;
- волшебные сказки - «Cecen dagini» («Мудрая дакини»); «Mani cayän tüsimel-in erdeni cayän taka» («Драгоценная белая курица Мани Цаган-тушимеля»); «Siditü erdeni» («Волшебная драгоценность»); «Tarbus-in altan üre» («Золотая арбузная семечка»); «Altan-yer badaq eljigen» («Осел, испражняющийся золотом») и др.;
- богатырские сказки - «Babuq batur» («Бабуг-батыр»); «Malzan Ulan batur» («Батыр Малзан Улан»); «Bam ulan batur xortu moyoi-du bariqdaqsan-ni» («О том как Бам Улан-батыр поймался ядовитой змее»); «Ere ser batur» («Эр-сер батыр»); «Yabuyan Mergen» («Йобогон Мерген») и др.
Рассмотрим сказки о животных ойратов Синьцзяна по «Сравнительному указателю сюжетов. Восточнославянская сказка»7.
Из раздела «Сказки о животных» (1-299) «Сравнительного указателя сюжетов» с сюжетами сказок о животных ойратов Синьцзяна, опубликованных в журнале «Хан Тенгер», соотносятся сюжетные типы: 20А - «Звери в яме»: кабан, волк, медведь, заяц, лиса и пр., очутившись в волчьей яме, поочередно пожирают друг друга; последней остается лиса, она выбирается из ямы. В сказке ойратов Синьцзяна «Teme, ünegen, cono, bars dörbü» (Верблюд, лиса, волк и барс) хитрая лиса поочередно съедает мясо трех своих братьев: верблюда, волка и барса8.
В сказке «Saral sayixan boqsiryo» («Красивый серый воробей») прослеживается международный сюжетный тип 56А - «Лиса и дрозд (соловей, дятел)». В тексте «Saral sayixan boqsiryo»9: Лиса грозится свалить три крепких, как сандал, тополя, сгрызть щавель, выпить всю воду из колодца, перепелка дает красивому серому воробью хороший совет: «Где же твои рога, чтобы, бодая, свалить три крепких, как сандал тополя? Где же твои клыки, чтобы сгрызть весь щавель? Где же твой живот, чтобы выпить всю воду из колодца?» Лисе не удается заполучить оставшееся единственное яйцо воробья. Лиса мстит перепелке, ей удается схватить сидевшую под деревом перепелку. Однако находчивой перепелке удается обмануть лису и избежать смерти.
6 Басаев 2004, 37.
7 Бараг, Березовский, Кабашников 1979.
8 Xan Tenggri 1987, 128.
9 Xan Tenggri 1981, 134.
На страницах журнала опубликовано большое количество протяжных песен. Они разнообразны по социальной функции, тематике и объему: обрядовые (свадебные песни - «Soliu deltei xaliun» («Буланый с лохматой гривой»), «Sayiram nuuriyin usun» («Воды озера Сайрам»), «Narin yubi-in zerde» («Рыжко из Нарин гоби»), «Sayaq sayaq saral» («Буланый иноходец»), «Narini baya sarya» («Стройный малый соловый»), «Giskedel sayitai kere» («Гнедой с красивой поступью»), «Koqsin kere morin» («Старый гнедой»), «Kenze cayibarkere» («Осенний бледный гнедой»), «Mingyan juugiyin usun» («Воды Минган Джу»), «Cegeken nuur-in kobedü» («Воды прозрачного озера»), «Sayixan Xangyai-in buyu» («Красивый олень Хангая»), «Tol tol xara» («Гладкий черный»), «Arsan bulaq-in usun» («Воды целебного родника»), «Cayan toxoi-in nutuq» («Кочевье Цаган тохоя») и др.), колыбельные песни («Buu-buldai-Buubuldai» («Буувлда-Буувлда»)); лирические песни («Xurdun coxor limbi» («Пестрая лимба»)).
Сээрм нуурин усн Воды озера Сайрам
Сээрм нуурин уснь Воды озера Сайрам
Салькна-ла аюhар цээлзнэ. Блестят на ветру.
Сээхн-ла мелмhр тандан Вам, красотой преисполненным,
Сансн-ла дууhан дуулнав. Посвящаю песню.
Хашаат-хашаатын буурт В местности Хашата
Хамг сээдYднь цуглрна. Собирается вся знать.
Хамгин толhа танд Вам, главному над всеми,
Yгин товчиг медYлнэв. Кратко скажу вам.
Борт-боорт буурт В местности Борто
БYгдинтн сээдYд цуглрна. Собирается вся знать.
БYгдин толhа танд Вам, главному над всеми,
Yгин товчиг медYлнэв10. Кратко скажу вам.
[Перевод Меняева Б.В.]
В рассматриваемой песне встречатются топонимы: Сээрм нур - «озеро Сайрам» (кит. БеИти-ки - название крупного пресноводного высокогорного озера на западе Синьцзян-Уйгурского автономного района Китая, расположенного недалеко от казахстанской границы в горах Борохоро, в 114 км к юго-западу от озера Эби-Нур. Это озеро имеет историческое значение. Здесь пролегал маршрут путешествия великого ойратского просветителя Зая-пандиты, описанный в «Биографии Зая-пандиты» его учеником Раднабхадрой); Хашаатын буур - «местность Хаша»; Боорт буурт - «местность Борт».
В журнале «Хан Тенгер» имеется немалое количество исторических песен. Среди них представлен вариант песни о Шуна-батыре «Нэрн кувин зеерд» (Рыж-ко из Нарин-гоби).
10 Xan Tenggri 1981, 134.
Нэрн Нувин зеерд Рыжко из Нарин-гоби
Нэрн Нувин зеерднь Рыжко из Нарин-гоби
Нааран-цааран цервнэ. Порхает в разные стороны.
Насн баНта Шунань Молодой Шуна
НаНцнран темцэд урвщ. Устремился к родственникам по матери.
hунн шарН мврнь Трехгодовалый соловый конь
hуян цокм шацхгта. С длинной гривой, которая бьет крупу.
hульщц-ла бичкн Шунань Своенравный молодой Шуна
НаНцнран темцэд урвщ. Устремился к родственникам по матери.
Двнн шарН мврнь Четырехлетний соловый конь
ДврэНэн цокм шацхгта. С длинной гривой, которая бьется о стремя.
Дврмкэ бичкн Шунань Разгоряченный молодой Шуна
НаНцнран темцэд урвна. Устремился к родственникам по матери.
Хунын кYЗYн Нацзата, С курительной трубкой, мундштук-лебедь,
Хурц квк тэмктэ. С крепким табаком.
Хургин ахлач Шунань Глава собрания Шуна
НаНцнран темцэд урвна. Устремился к родственникам по матери.
Ценин кYЗYн Нацзата, С курительной трубкой, белый аист,
Цел квк тэмктэ. С очень крепким табаком.
Цергин ахлач Шуна Глава войска Шуна
НаНцнран темцэд урвна11. Устремился к родственникам по матери.
[Перевод Меняева Б.В.]
Песни о Шуна-батыре очень распространены среди монгольских и других народов: у калмыков России («Чон-Баатыр» («Чоно-батыр»), «Шон-Баатр» («Шоно-батыр»), «Цастын цаhан уул» («Снежно-белая гора»)); у бурятов («Шоно батор» («Шоно-батыр»)); у захчинов Западной Монголии («Нарийн говийн зээрд» («Поджарый гобийский рыжий»)); у алтайцев («Шуну»)), у киргизов и казахов («Сны бытырь», «Суну-Матыр»). В бурятском варианте песни «жизнь Шоно батора предстает цельной историей с обязательной концовкой. Судьба героя прослежена от рождения до смерти, причем воспроизводятся все основные повороты в его судьбе»12. Последние годы жизни Шуна-батора отражены в калмыцко-ойратских вариантах песни (1725-1732 гг.). «Считается, что песня о Шуна-батыре, личность которого до сих пор представляет загадку, появилась среди калмыков (ойратов) в России в начале XVIII в. Главный герой песни о Шуна-батыре наделен чертами богатыря. У ойратов вообще принято величать титулом "баатар" ("богатырь") храбрых воинов, отличившихся в борьбе за родную землю. Шуна-батыр в одиночку разбил войско маньчжуров, когда его брат, Галдан-Церен, позорно бежал. Интригуя, последний оклеветал своего брата, чем вызвал гнев отца - джунгарского хана Цеван-Рабдана»13.
11 Хап Tenggri 1990, 51.
12 Тулохонов 1973, 143.
13 Омакаева 2016, 401.
В ойратской песне Шуна-батыр на рыжко из Нарин-гоби направился к калмыкам на Волгу, родственникам по матери. Дядей по матери (ойр. наЩ) ему приходился калмыцкий правитель Аюка-хан (1672-1690 гг.). В песне указан возраст Шуна-батыра: насн баhта Шунань (молодой Шуна), hульщц-ла бичкн Шунань (Своенравный молодой Шуна), дврмкэ бичкн Шунань (разгоряченный молодой Шуна); социальный статус: хургин ахлач Шунань (глава собрания Шуна), цергин ахлач Шуна (глава войска Шуна).
В калмыцком варианте песни («За^ма хурдн боран унад» («Седлав сивого, быстрого [словно] кобчик»)) при изображении Шуна-батыра широко используются эпитеты: Огтрhуднь хадгсн / Олнднь дуусгн Луузц нертэ Шоно билэ /Цецгднь цервгсн /Цец цоохр шовун /Цергтнь дуурсгсн Луузц нертэ Шоно (В небе образовавшееся /Громоздкое белое облако / Это был известный многим Шоно по имени Луузанг / Плавно летающая / Бело-пестрая птица / В армии прославившийся Шоно по имени Лузанг)14.
Итак, описание образцов устного народного творчества из журнала «Хан Тенгер» показывает неоднородность жанрового состава фольклора ойратов Синь-цзяна. В силу определенных исторических, географических особенностей сохраняется значительный пласт жанров, характеризующихся архаичностью (baturliq üliger, baturliq tuuli, maqtal, aradiyin duud, yöröl, onisuya, züyir cecen üge). Образцы ойратского фольклора, представленные в журнале «Хан Тенгер», вобрали в себя четкость и организованность народного языка, точность и меткость его структуры, простоту и естественность бытовой, разговорной речи людей. В ойратской сказочной традиции основы сюжетов сказок о животных «Saral sayixan boqsiryo» («Красивый серый воробей») и «Teme, ünegen, cono, bars dörbü» («Верблюд, лиса, волк и барс») сохранили общую международную структурную основу, которая обогащалась и поддерживалась благодаря культурным контактам, что закономерно для мирового фольклора. В дальнейшем предстоит более тщательный анализ фольклорных жанров Синьцзяна, сравнительное изучение разных вариантов, существующих у разных этносов и субэтносов.
ЛИТЕРАТУРА
Бараг, Л.Г., Березовский, И.П., Кабашников, К.П. (ред.) 1979: Сравнительный указатель
сюжетов. Восточнославянская сказка. Л. Басаев, Д.Э. 2007: Семь звезд. Калмыцкие легенды и предания. Элиста. Данилевская, С. 2014: Легенды о происхождении человечества. Обзор. [Электронный
ресурс]. — Режим доступа: http://www.proza.ru/2014/05/19/110 Омакаева, Э.У 2016: Тема миграции и антропотока в монголоязычном песенном фольклоре: на материале ойратских и калмыцких исторических песен о Шуна-баторе и Уба-ши-хане. В сб.: В.И. Колесник (ред.), Великие евразийские миграции. Элиста, 401-404. Тулохонов, М.И. 1973: Бурятские исторические песни. Улан-Удэ.
REFERENCES
Barag, L.G., Berezovskiy, I.P., Kabashnikov, K.P. 1979: Sravnitel'nyy ukazatel' syuzhetov. Vostochnoslavyanskaya skazka [Comparative index of stories. East Slavic tale]. Leningrad.
14 НА Калм. НЦ РАН. Ф. 5. ОП. 2. ЕД.ХР.118.
Basaev, D.Je. 2007: Sem 'zvezd. Kalmytskie legendy i predaniya [Sevan Stars. Kalmyk legends and traditions]. Elista.
Danylevska, S. 2014: Legendy o proiskhozhdenii chelovechestva. Obzor [Legends about the origin of humankind. Review]. http://www.proza.ru/2014/05/19/110
Omakaeva, E.U. 2016: Tema migratsii i antropotoka v mongoloyazychnompesennom fol'klore: na materiale oyratskikh i kalmyckikh istoricheskikh pesen o Shuna-batore i Ubashi-hanekhe [The theme of migration and antroflow in Mongolian folk songs: the Oirat and Kalmyk historical songs about Shauna Bator and Ubashi Khan]. Elista, 401-404.
Tulokhonov, M.I. 1973: Buryatskie istoricheskiepesni [Buryat historical songs]. Ulan-Ude.
THE JOURNAL «KHAN TENGER» AS A SOURCE OF STUDY OF XINJIANG
OIRATS' FOLKLORE
Badma V. Menyaev
Kalmyk Scientific Center of the Russian Academy of Sciences, Russia [email protected]
Abstract. The article deals with the samples of folklore of the Oirats of Xinjiang Uyghur Autonomous region of China, published in Chinese popular scientific journal "Khan TenGer" with an indication of their genre affiliation. Published examples of folklore texts demonstrate genre diversity of the oral tradition of the Oirats, their uniqueness and identity. The popular science journal "Khan TenGef' in fact, is a multi-volume collection of folklore of the Oirats, who are one of the branches of the Kalmyk people in Russia. The author analyses some non-folklore texts in comparison with the Kalmyk folklore and oral creativity of other peoples. The nonfolklore texts were paraphrased from Oirat "clear letter" into the modern Kalmyk language and translated into Russian language.
Keywords: folklore, China, Oirats, genre, «Khan Tenger», non-routine texts, clear letter
