CC BY
88
ББК 85.103.(2) 1.Б28(Б288)
ЖИВОПИСЬ КАК КУЛЬТУРНОЕ НАСЛЕДИЕ С.Г. Батырева
Предметом исследования является современная живопись в системе традиционной культуры. Автором рассматриваются роль и значимость творчества народного художника России Г. Рокчинского в культурном наследии народа. Исследование выявляет древние архетипы мифопоэ-тического мышления, претворяемые в живописных образах автора.
Ключевые слова: традиционная культура, этнос, культурное наследие, проблема изучения, код культуры, архетип, мифопоэтическое мировоззрение.
The subject of the scientific research is a morden painting in sistem of traditional culture. The author reveals the role and significance of creative work of people,s artist of Russia G.Rokchinskii in the legacy of Kalmyks. The research resumes the dawn archaistic type of the miphopoetical world outlook, functioned in painted images of creator.
Keywords: traditional culture, ethnos, research, heritage, the problem of study, the key of culture, arhetype, myphopoetical world outlook.
Искусство, неся печать общего характера культуры, изоморфно культуре, находясь в её эпицентре. Оно выполняет миссию самосознания культуры, фиксируя и определяя процесс становления культуры новой [1]. Таков историко-культурный контекст развития человечества, обусловленный в общем эволюцией культуры, и внутренними тенденциями, определяющими жизнь общества. «Бытие этноса, как и любое материальное бытие, разворачивается во времени и пространстве. Время и пространство, и категории, связанные с ними, находят свое выражение в этнической культуре» [2, с.11]. Сделанное А. Леруа-Гураном важное наблюдение - «архетипическое стремление моделировать большое пространство в малом» [3] - можно с полным основанием отнести к «этническому пространству культуры», входящему в «культурное пространство» этноса. Оно включает «взаимодействие четырех субстанций или элементов: пространства, времени, смысла и коммуникации». Каждый этнос создает «культурно конструируемые пространственные смысл и ситуацию», измеряемые «категориями и кластерами культурного пространства - конструируемой человеком пространственной среды» [4, с. 18-20]. Последняя своеобразно проецируется в искусстве изобразительном.
Творчество Гаря Рокчинского, анализируемое в традиционных взаимосвязях человека и природы, общества и культуры иллюстрирует «единство культурного процесса в самобытном инварианте его социодинамической модели» [5]. В изобразительном искусстве находят отражение характерные исторические закономерности повторения и преображения
постоянных компонентов традиционной культуры. Художественными традициями обусловлено этническое своеобразие традиционной культуры. Здесь в обращении художника к мифологии и истории народа концентрируется национальный Космос калмыцкой культуры, одухотворяемый искусством. Целостная культурная модель мироздания воплощается в творчестве - художественных произведениях, составляющих в совокупности экологию культуры - культурную среду этноса.
В анализе произведения искусства важно выявить его параметр - «архетип», воспроизводимый по наследованию в мифологической, переходной канонической культуре и в современной культуре «воссоздания мифологического сознания» этноса. Преемственность традиций осуществляет в творчестве культурное сознание художника, «родившегося в кибитке». В репродуцировании архаического кода выстраивается новая мифологическая реальность - художественный образ. В осмыслении мира выразительными средствами искусства генерирована образная память предков, свидетельствующая о сохраняющемся традиционном начале художественной культуры. Микрокосм художника, как в капле воды, выражает культурный макрокосм кочевого народа, который, в свою очередь, являет собой часть культуры мировой, постоянно меняющейся. Поэтому визуальный художественный образ автора универсален, превращаясь в орган памяти традиционной культуры, противостоящий времени в сохранении духовного опыта поколений.
В качестве воспроизводящей архетипиче-ской единицы образной памяти, действующей
в системе традиционной культуры, необходимо рассматривать миф, как феномен духа и сознания, уникального и универсального способа человеческого мирочувствования и ми-ропостижения [1, с. 185,200]. Трансформация иррационального мифологического мышления обуславливает реальную историю культуры, абсолютно индивидуальную в творческом прочтении Художника.
В многоаспектном исследовании «Антропология мифа» автор А.М. Лобок уподобляет традиционную культуру «... особой знаково-символической вселенной, системе семантических шифров, где миф образует сердцевину культуры, представляющей собой целостную совокупность множества культур»; рассматривает его «точкой отсчета, благодаря которой существует сам мир культурного разнообразия и этнического своеобразия культуры. Его «манифестацией» является «миф, понять его, значит понять феномен языка культуры» [6, с. 23-26], выражаемой средствами искусства. Мифологическое сознание одухотворяло творческое мышление живописца Г. О.Рокчинского, создавшего «мифостроительное искусство, не только «открывающее» миф, но и созидающее его и обеспечивающее ему развитие во времени и духовном пространстве культуры» [7, с. 487]. Его живопись начинается мифологией, ею он живет и её творит.
Наследуя мифосемантический язык культуры этноса, художник своеобразно восполняет периоды ее истории, которые в силу тех или иных исторических обстоятельств не получили выражения в современной художественной культуре. Правомочно рассматривать его творческое наследие в качестве структурной архе-типической единицы традиционной культуры, органично реализующей её целостность, и творческий генофонд народа. А в произведениях автора, оцениваемых исследователями «образной памятью предков», видеть самобытное явление художественного феномена этнических традиций культуры [8,с.7-8], мифологически одухотворяющих Природу. Плодотворным возвращением в ее лоно можно рассматривать жизнедеятельность художника Гаря Рокчинского.
«Время само показало исчерпанность прямолинейно-плоскостного представления об эволюции, как о подъеме по прямой. Вместе с тем отказавшись от восходящей прямой, мы часто приходим к повторению пройденного, к циклическому кружению во времени, от настоящего к прошлому, а не к будущему» [2, с. 11]. Необходимую спираль восхождения на
новые уровни мировоззрения можно видеть в творчестве. Универсально-безличная идея Природы, одухотворяющая его, создает платформу для подлинного культурного диалога [6, с. 663], дающего шанс на создание единой основы взаимного понимания носителей различных культур. Через искусство происходит общение культур, их диалог оплодотворяет творчество художника. Оно рождает его стиль - угол преломления объективной реальности в его сознании, определяющий способ её трактовки в создаваемой им художественной реальности. Живописный язык художника Г. Рокчинского самобытен, во многом представляя этнический код традиционной культуры, своеобразно трансформированный творческой индивидуальностью в процессе приобщения к мировому культурному наследию.
Анализ «искусства как этнокультурного явления» связан с термином «этнический», охватывающим все исторические формы человеческой культуры. Здесь своеобразно сочетаются: «традиционный тип художественной культуры, который со временем определяется как фольклорный пласт, идущий из глубины веков; канонический тип культуры, характерный для средневековья и динамическая, лич-ностно окрашенная художественная культура нового времени» [9, с. 41-47]. За отведенный ему отрезок жизни калмыцкий живописец осмыслил многое в мифопоэтическом выражении мира. Может быть, объемлемое им пространство второй половины ХХ столетия, насыщенное временем поисков, само определяет рамки жизни художника? Как последователь буддийского вероучения, он был готов к тому, что мы называем физической смертью, взаимообусловленной в причинно-следственной связи Бытия. Человеческую Жизнь он воспринимал как прекрасный дар, давший ему возможность сотворить себя в искусстве.
Жизнеутверждающе звучит его абстрактная живопись - философский концентрат последних лет деятельности. От реализма через знаковую систему традиционной культуры своего народа к импрессионистическим поискам и беспредметной живописи: такова парадигма его творческого пути. На энергетическом перекрестье художественной культуры Евразии родилось его живописное наследие, своеобразно соединившее деятельностный опыт Запада и философскую мудрость Востока. Оно наглядно иллюстрирует «диалогическую концепцию взаимоотношений художественных культур в принципе допол-
нительности двух сторон одного культурного целого, противоречивого по своей природе в создании мировой культуры» [13, с.176-180].
Творческая жизнь художника была наполнена постоянной работой над собой в многообразии современного ему художественного процесса. Образуя себя в творчестве, признающем абсолютную ценность явлений культуры, он создает важнейшие условия возможности диалога в искусстве. Способность вести диалог предполагает мужество быть самим собой [6, с.672]. Себя изображает он в одной из последних своих работ - «Одиноком путнике», преодолевающем снежную бурю. В его стоицизме нашла воплощение человеческая личность художника, вобравшая и самобытно выразившая самосознание национальной художественной культуры, ее ментальность в социальных изменениях времени. В творчестве мастера трудно выделить главные или второстепенные произведения, настолько органично слиты помыслы и надежды, достижения и поиски во всем многообразии его духовного мира. Он был певцом-романтиком, историком-исследователем, новатором и первооткрывателем.
Им реконструированы древние пласты традиционного мироощущения народа в исторических метаморфозах его судьбы. Глубинное матриархальное начало воплощается в композиции образа матери-земли, выражая гармонию первобытия. Ее трансформация, исторически обусловленная появлением и развитием общества, фиксируется в живописи художника всеобъемлющей национальной картиной мира. В Джангариаде, цикле его эпических произведений, нашла живописное отображение структура сложных многогранных отношений Природы, Человека и Общества в самосознании народа. Мифопоэтические традиции одухотворяют его огромное пейзажное наследие, выливаясь в своеобразный живописный гимн Родине.
Осмысление её непростой истории в произведениях Гаря Рокчинского неразрывно связано с народом, представителем которого он всегда себя ощущал. В органичной взаимосвязи с ним автор создал его достоверный в глубинном знании запоминающийся образ. Глубоко осмыслено художником родовое ядро традиционной культуры народа в семантике взаимообусловленной цепи «род-народ-родина». Органичным продолжением её можно рассматривать животворный родник его творчества, генерирующий калмыцкую традиционную культуру. Образная память народа
- плодотворное начало его яркого мифопоэ-тического мироощущения в стилистическом своеобразии произведений.
Традиционное начало, преломляясь в поисках разных периодов его жизни, даёт возможность проследить становление Личности, открытой историческим новациям в мировой художественной культуре. Русская реалистическая живопись явилась основой его жизни в искусстве. Вместе с тем импрессионистические достижения запада в определенной степени обусловили появление светоносной живописи художника. Его увлечение культурным наследием предков и древней художественной цивилизацией Центральной Азии одухотворило поиски традиционной системы изображения в декоративных особенностях плоскостного письма. Его он реализует естественно и органично в процессе абстрактного формотворения последних лет, суммируя жизненный опыт бытия на исходе жизни. В ней сконцентрировано этническое время традиционной культуры в совокупности «циклического, генеалогического, линейного, спирального времени» [2, с. 11].
В этих вехах есть логически взаимообусловленная связь, выражающая творческий путь художника во Времени и Пространстве этнической культуры и цивилизации в целом. В ускоренном ритме его жизни в искусстве органично выражен репродуктивный потенциал традиционной культуры, самовосполняющей на уровне творческой индивидуальности свои исторические утраты. В поле многоплановой живописи, полюсами которой надо рассматривать Восток и Запад, можно видеть интереснейший пример концентрированного стяжения времени в пространстве творческой жизни художника. Пространство и Время его полотен одухотворяет образная память народа, носителем которой он себя закономерно ощущал, продуцируя в произведениях феномен ее реконструктивной способности в историческом русле развития культуры общечеловеческой. Этим измеряется творческое наследие калмыцкого живописца Гаря Рокчинского: реалистические пейзаж или портрет, глубоко национальное в формовыражении тематическое полотно, импрессионистическое изображение цветка или абстрактные композиции, многолико выражающие символику традиционного мироощущения.
Тонкая поэтическая натура художника черпала вдохновение в красоте бытия предков и культурных достижениях мира. Найденное, бескорыстно служа искусству, он щедро пре-
творял в светоносной живописи. Сегодня её по праву рассматривают драгоценным знаком самобытной культуры народа, смеем предполагать, расширяющей Время и Пространство культуры мировой художественной.
ЛИТЕРАТУРА
1.Эткинд А.М. Искусство как самосознание культуры // Искусство в системе культуры. Л.: Наука, 1987. 272 с.
2.Арутюнов С.А. Этнография и время // IV конгресс этнографов и антропологов России. Нальчик. 20-23 сентября 2001г. Тезисы докладов. М., 2001. 317 с.
3.Leroi-Gourhan A., Le geste et la parole, v.2 -La memoire et les rythmes, P., 1965. 158 p.
4.Тишков В. А. Культурный смысл пространства // V конгресс этнографов и антропологов России. Омск, 9-12 июня 2003 г. Тезисы докладов. М., 2003. 380 с.
5.Гуревич П.С. Философия культуры. М., Гардарика, 1994 - 265 с.
6. Лобок А.М. Антропология мифа. Екатеринбург, 1997. 289 с.
7.Топоров В.Н. Изобразительное искусство и мифология // Энциклопедия « Мифы народов мира», Советская энциклопедия. Под ред.С.А.Токарева. изд.2. т.1, М.,1987. 671 с.
8.Кичиков А.Ш. Образная память народа как знак культуры // Образная память народа. Библиографическое пособие. Элиста, АПП «Джангар», 1998. 52 с.
9.Щедрина Г.К. Искусство как этнокультурное явление // Искусство в системе культуры. Л., Наука, 1987. 272 с.
10.Каган М.С., Хилтухина Е.Г. Методологические принципы изучения взаимоотношения художественных культур Запада и Востока // Искусство в системе культуры. Л., Наука, 1987. 272 с.
