CC BY
12
Библиографический список
1. Willett Th. A cross-linguistic survey of the grammaticization of evidentially. Studies in language. Amsterdam, 1998; Vol. 12, № 1: 51 - 100.
2. Плунгян В.А. Общая морфология: Введение в проблематику. Москва, 2003.
3. Aikhenvald A. Evidentiality. Oxford: Oxford University Press, 2004.
4. Козинцева Н.А. Категория эвиденциальности (проблемы типологического анализа). Вопросы языкознания. 1994; № 3: 92 - 104.
5. Якобсон РО. Шифтеры, глагольные категории и русский глагол. Перевод с английского. Москва, 1957.
6. Boas F. Handbook of American Indian languages. Washington: G.P.O, 1911. Available at: p.https://archive.org/details/handbookofameric01boas/page/42/mode/2up?ref =ol&view=theater
7. Palmer F.R. Mood and Modality. Cambridge: Cambridge University Press, 2001.
8. Haan de F. Evidentiality and epistemic modality: setting boundarie. Siuthwest Journal of Linguistics. 1999; Vol. 18: 83 - 101.
9. Медведева М.В. Границы эвиденциальности и эпистемической модальности. Available at: http://www.pglu.ru/lib/publications/University_Reading/2008/II/uch_2008_ II_00034.pdf
10. Плунгян В.А. Введение в грамматическую семантику: грамматические значения и грамматические системы языков мира. Mjcrdf: РГГУ 2011.
11. Бондарко А.В. Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность. Ленинград, 1990.
12. Барахоева Н.М. Грамматические формы и категории слова. Нальчик, 2011.
13. Тариева Л.У. К вопросу эвиденциальности в ингушском языке. Гуманитарные исследования. 2014; № 3 (51): 45 - 52.
14. Долакова РИ. Система прошедших времен в чеченском и ингушском языках. ЧИНИИИЯЛ. 1961; Т. 2: 34.
15. Дешериева Т.И. Категория модальности в нахских и иноструктурныхязыках. Москва, 1988.
16. Храковский В.С. Эвиденциальность, эпистемическая модальность, ад(миративность). Эвиденциальность в языках Европы и Азии: сборник статей памяти Наталии Андреевны Козинцевой. Санкт-Петербург: Наука, 2007: 600 - 632.
17. Трофименко О.А. Эвиденциальность в корейском языке. Вестник Иркутского государственного лингвистического университета. 2009; № 4 (8): 140 - 147.
18. Скрибник Е.К., Зезинг О.А. К описанию эвиденциальности и миративности в калмыцком языке. Вопросы языкознания. 2012; № 4: 39 - 72.
References
1. Willett Th. A cross-linguistic survey of the grammaticization of evidentially. Studies in language. Amsterdam, 1998; Vol. 12, № 1: 51 - 100.
2. Plungyan V.A. Obschaya morfologiya: Vvedenie v problematiku. Moskva, 2003.
3. Aikhenvald A. Evidentiality. Oxford: Oxford University Press, 2004.
4. Kozinceva N.A. Kategoriya evidencial'nosti (problemy tipologicheskogo analiza). Voprosy yazykoznaniya. 1994; № 3: 92 - 104.
5. Yakobson R.O. Shiftery, glagol'nye kategorii irusskij glagol. Perevod s anglijskogo. Moskva, 1957.
6. Boas F. Handbook of American Indian languages. Washington: G.P.O, 1911. Available at: p.https://archive.org/details/handbookofameric01boas/page/42/mode/2up?ref =ol&view=theater
7. Palmer F.R. Mood and Modality. Cambridge: Cambridge University Press, 2001.
8. Haan de F. Evidentiality and epistemic modality: setting boundarie. Siuthwest Journal of Linguistics. 1999; Vol. 18: 83 - 101.
9. Medvedeva M.V. Granicy 'evidencial'nosti i 'epistemicheskoj modal'nosti. Available at: http://www.pglu.ru/lib/publications/University_Reading/2008/II/uch_2008_II_00034.pdf
10. Plungyan V.A. Vvedenie v grammaticheskuyu semantiku: grammaticheskie znacheniya i grammaticheskie sistemy yazykov mira. Mjcrdf: RGGU, 2011.
11. Bondarko A.V. Teoriya funkcional'noj grammatiki. Temporal'nost'. Modal'nost'. Leningrad, 1990.
12. Barahoeva N.M. Grammaticheskie formy i kategorii slova. Nal'chik, 2011.
13. Tarieva L.U. K voprosu 'evidencial'nosti v ingushskom yazyke. Gumanitarnyeissledovaniya. 2014; № 3 (51): 45 - 52.
14. Dolakova R.I. Sistema proshedshih vremen v chechenskom i ingushskom yazykah. ChlNIIIYaL. 1961; T. 2: 34.
15. Desherieva T.I. Kategoriya modal'nosti v nahskih i inostrukiurnyh yazykah. Moskva, 1988.
16. Hrakovskij V.S. 'Evidencial'nosti, 'epistemicheskaya modal'nost', ad(mirativnost'). 'Evidencial'nost' vyazykah Evropy iAzii: sbornik statej pamyati Natalii Andreevny Kozincevoj. Sankt-Peterburg: Nauka, 2007: 600 - 632.
17. Trofimenko O.A. 'Evidencial'nost v korejskom yazyke. VestnikIrkutskogogosudarstvennogo lingvisticheskogo universiteta. 2009; № 4 (8): 140 - 147.
18. Skribnik E.K., Zezing O.A. K opisaniyu 'evidencial'nosti i mirativnosti v kalmyckom yazyke. Voprosy yazykoznaniya. 2012; № 4: 39 - 72.
Статья поступила в редакцию 29.04.21
УДК 821.351.32
Bedirkhanov S.A., Cand. of Sciences (Philology), senior research associate, Institute of Language, Literature and Art n.a. G. Tsadasi,
Dagestan Federal Research Center of the Russian Academy of Sciences (Makhachkala, Russia), E-mail: bedirhanov@mail.ru
GENRE OF A SONNET IN WORKS OF AZIZ ALEM. The content and compositional features of Aziz Alem's work are considered. Based on the analysis of the works of the sonnet genre, the value foundations of his poetic worldview are revealed. It is noted that the creative phenomenon of Aziz Alem, which actually became an experimental laboratory for the production of genre innovations, introduced a number of structural phenomena into the national poetic system, representing the vital forces of the lyric hero in some artificially constructed and traditional genre competencies of spiritual life. In this respect, the sonnet genre is of interest, in whose stanza compositions Aziz Alem raises more universal problems of being. Proceeding from this, the purpose of the article is to study the essential, substantive, thematic, genre features of the sonnets of the famous Lezghin poet.
Key words: sonnet, Aziz Alem, spiritual and moral values, poetry, genre organization.
С.А. Бедирханов, канд. филол. наук, ст. науч. сотр., Институт языка, литературы и искусства имени Г. Цадасы Дагестанского федерального
исследовательского центра Российской академии наук, г. Махачкала, E-mail: bedirhanov@mail.ru
ЖАНР СОНЕТА В ТВОРЧЕСТВЕ АЗИЗА АЛЕМА
В статье рассматриваются содержательно-композиционные особенности творчества Азиза Алема. На основе анализа произведений сонетного жанра раскрываются ценностные основы его поэтического мировоззрения. Отмечается, что творческое явление Азиза Алема, фактически ставшее экспериментальной лабораторией по производству жанровых новаций, внесло в национальную поэтическую систему ряд структурных явлений, представляющих жизненные силы лирического героя в неких искусственно сконструированных и традиционных жанровых компетенциях духовной жизни. В этом отношении интерес представляет жанр сонета, в строфических композициях которого Азиз Алем поднимает более универсальные проблемы бытия. Исходя из этого, целью статьи является исследование сущностно-содержательных, тематических, жанровых особенностей сонетов известного лезгинского поэта.
Ключевые слова: сонет, Азиз Алем, духовно-нравственные ценности, поэтическое творчество, жанровая организация.
В 1950 - 1960-е годы в путь динамичного развития вступает многонациональная дагестанская литература, которая «отражает процессы национального возрождения народов Дагестана, расцвета его культуры и искусства. Дагестанская литература, как часть всей нашей советской литературы, вобрала в себя ее высокие идеалы, подлинную народность, новаторство, смелость художественных поисков, глубокий гуманизм и оптимизм» [1, с. 239].
1950 - 1960-е годы на художественной карте Дагестана отмечены мощным расцветом и поэтического искусства, что способствовало расширению «жизненного пространства поэтического духа, разнообразию форм, в первую очередь жанровых, репрезентации явлений его бытия» [2, с. 31 - 34].
Одной из жанровых композиций, получивших широкое распространение в поэзии, стал сонет «Сонет органически вписался в систему всей дагестанской
лирики, стал созвучен ей и по тематике - области возвещенных чувств и переживаний, глубоких размышлений, и по стилистике, требующей краткости изложения, афористичности и метафоричности - качества, свойственные национальной форме миниатюр» [3, с. 123].
В 1960 - 1980-х годах к композиционным возможностям сонета обращаются и лезгинские поэты, результатом чего стало активное вхождение жанра в национальную поэтическую систему Как отмечает Г Темирханова, «сонет все более широко входит в поэзию, его сложная форма подчиняется поэтам, вбирая мир чувств, мыслей, любовных переживаний, в который, в свою очередь, «поселяются» краски родной земли, ее экзотика, неповторимый пейзаж. Многие поэты вкладывают в сонет гражданские эмоции, высказывают мысли о своем труде. Творчески воспринятая традиция европейской и русской литератур становится поэзией сильных страстей, нежных признаний, торжественных клятв, изящных фраз» [4, с. 74].
Сонет - твердая форма, строфическая конструкция которой, внешне ограниченная четырнадцатью стихами, располагает рядом специфических свойств, выстраивающих структурные основы ее внутренней организации. В порядке следования этих основ определяются канонические характеристики жанра, сведенные к точкам концентрации развернутых в его строфических композициях (двух четверостиший и двух трехстиший) ритмических средств.
«Из всех твердых стихотворных форм европейской поэзии сонет - единственная свободно применяемая и в любовной, и в пейзажной, и в философской лирике. Четкое внутреннее членение сонета, несомненно, способствует внятному выражению самых сокровенных и разнообразных мыслей и чувств. Можно без труда выделить общие схемы развития лирического сюжета в сонете по четырем его строфам: тезис - развитие тезиса - антитезис - синтез. Наиболее яркая мысль, как правило, заключена в последних двух стихах, так называемом «сюжетном замке» [5].
В общих схемах развития лирического сюжета сонета реализуются жизненные силы лирического субъекта и лезгинского поэта Азиза Алема, творчество которого в жанровой иерархии лезгинской поэзии занимает одно из ведущих мест. Как пишет Джамиля Гасанова, «А. Алем - в лезгинской поэзии личность неординарная. Он - знаток родной и мировой поэзии, проявляющий глубокую осведомленность в политике, философии и социологии. Поэтому и диапазон его творческих интересов необычайно широк: им создано множество поэтических произведений в жанрах, свойственных музыкальному и изобразительному искусствам: сонеты, сюиты, рапсодии, этюды, экспромты, импровизации, фантазии, романсы и т.д.» [6].
В творчестве поэта встречаются как соответствующие, так и несоответствующие каноническим традициям сонета произведения. Стихотворение А. Алема «Кандат1аваз...» («Если хочешь...») написано в традициях классического сонета. Оно состоит из двух четверостиший (катренов) и двух трехстиший (терцетов). Катрены рифмуются по схеме абаб. А стихотворные строки терцетов имеют риф-мовые созвучия, встраивающую их в единую схему - cdе cdе.
Сущностно-содержательную основу произведения «Кандат1а ваз...» («Если хочешь.») образуют нравственные ценности, затрагивающие жизненные принципы человеческого существования. Из действенности этих принципов выделяются внутренне завершенные ценностные моменты, которые в качестве событийно совершенных смысловых явлений определяют пространство жизни. Каждый событийно совершенный момент жизни включается в рефлекторные потоки сознания, в явлениях которых отмечается печатью соответствия или несоответствия нормам морали.
Носителем вербальных актов, представляющих жизненные факты в пространстве нравственных ценностей, является лирическое Я, субъективная форма которого заполняется позиционными характеристиками добродетели. Именно с позиции добродетели устремляется созерцательный взгляд, в явлениях которого лирическому объекту присваивается наименование «вун» («ты»). В наименовании сконцентрированы основы его жизненного опыта, формы расшифровки которых приобретают смысл достоверности в ценностных модификациях нравственных норм. Поскольку ценностные модификации есть отражения темпоральных переживаний человека, то в их порядке следования удерживается тональность Я, «субъективно движущаяся жизнь» (Зиммель) которой и представляет «предметные» основания для нравственных форм бытия.
Композиция произведения построена на приеме обращения, через структуры которого включенные в нравственные формы бытия жизненные ситуации присуждаются лирическому объекту:
К1андат1а ваз вун вуж ят1а чир ийиз
Экъеч1 рекьиз, - ваз дуьз жаваб жагъида.
Алахъмир вун жувакай са п1ир ийиз
Гьич садрани са гъалат1ни тийидай [7, с. 55 - 56].
Если хочешь ты себя познать,
Отправляйся в путь - найдешь ответ.
Не старайся делать ангела из себя,
Что не делает ошибок никогда.
(Подстрочные переводы здесь и далее принадлежат автору - С. Б.).
Завершающее произведение А. Алема трехстишие заключает «наиболее яркую мысль», в потоках которой духовно-нравственные силы концентрируются, присваиваются наименованием «инсан» («человек»). Символическое значение
«инсан» мотивировано необходимостью (к1андат1а ваз («если хочешь»)) духовного совершенства, к которому должен стремиться каждый: К1андат1а ваз инсан хьана вакайни, Экъеч1 рекьиз, алад вилик дат1ана: Рекье ава ви уьмуьрдин верц1ивал. Если хочешь быть человеком, Отправляйся в путь, стремись вперед: В пути познаешь вкус жизни.
А. Алем написал стихотворение и в такой разновидности сонетного жанра, как шекспировский сонет, или сонет с английской рифмовкой - аЬаЬ cdcd efef дд. Особенности этого вида сонета является то, что его строфическую структуру образуют три катрена и заключительное двустишие, которое называется сонетным ключом.
В произведении «Амайди туш...» («Не осталось.») сознательные потоки сконцентрированы на явлении, которое, выведенное из жизненного потока, определяет сюжетно-эмоциональную доминанту сонета. Предметно-понятийная основа этого явления обозначена словом «пехилвал» («зависть»), затрагивающее определённое свойство человеческого характера. В жизненных реалиях «пехил-вал» схватывается рефлекторными структурами сознания, через которые выводятся его последствия. «Очищенные» уже от потоков жизни «следы» завистни-чества в вербальных знаках распределяются по четверостишиям произведения: Амайди туш пехилвили тавур кар, Ада гьатта акьул буьркьуь ийида. Уьфт кьилеллаз акьудда ви ч1уру т1вар. Куьрпедални ч1улав бугьтен вегьида [7, с. 59]. На что только не способна зависть, Она сумеет ослепить и здравый ум. Вмиг обеспечит тебе плохую славу. Безвинного сможет втоптать в грязь.
Упорядоченные в последнем, завершающем произведение двустишии, вербальные знаки, прошедшие через духовные волнения последствия завист-ничества, концентрируются, и концентрированное целое сохраняется в определенной, обособленно существующей форме психической жизни. Эта форма, явленная в знаке «ахмакьвал» («глупость»), есть демонстрация отклоненного вида человеческого бытия:
Сущностно-содержательная композиция произведения «Зун хтанай...» («Я пришел.») основана на событийно обусловленной сюжетной конструкции, упорядоченной в темпоральных характеристиках бытия. В темпоральных переживаниях вызываются к жизни эмоционально насыщенные духовные интенции, отображением концентрированной формы которых является знак «Зун» («Я»).
«Зун» («Я») включается в событийную основу произведения, в последовательности явлений которой определяются субъективные компетенции лирического начала. Эти компетенции сведены к единому ядру, располагающему возможностями генерации мощных эмоций. Внешним источником этих эмоций является развернутая в произведении событийная последовательность. Из этой последовательности выпадают моменты, которые в темпоральных переживаниях становятся достояниями ценностно-мотивированных символических смыслов.
В один осенний день лирический герой возвращается домой, где его не было давно. Дома его встречает жена, которая не узнала своего мужа. Дело в том, что она давно (видимо, после войны) получила весть о его гибели. Когда узнала мужа, падает в обморок. Данное событие вызвано присутствием вербальных знаков, в которых не может быть развернута непосредственно данная его картина. В вербальных знаках представляется жизнь рефлексивного сознания, в актах которого объективная основа событийных рядов лишается темпоральной последовательности. В результате моменты «расщепленного» события в рефлексивных актах включаются в темпоральный порядок сознания. В явлениях этого порядка они сращиваются с интенциями духа, в результате образованное целое в новой духовной артикуляции сопрягается с эмоционально насыщенными реалиями сознания. Только так факты реальной действительности (возвращение мужа домой, его встреча с женой, падение жены в обморок) становятся достоянием духовной жизни, через явления, которые включаются в сюжетную основу произведения:
Зун уьмуьрдин вини к1арц1яй аватна, Амма вуна хвена рик1ин къенивал. Заз аквазва: и дуьньяда ават1а, Ава анжах дишегьлидин к1анивал[7, с. 62]. Жизнь сбросила меня с высшей ступени, Но не потерял ты свою совесть. Я вижу: если и есть что на свете, То это женская любовь.
Закрепленные в вербальных знаках компоненты сюжета рядополагаются, образуя внутренне разнородное пространство образного мира. Если в первых двух четверостишиях ритмические характеристики сонетного жанра выстраивают последовательность событийных рядов, то в третьей строфе сюжетную основу определяет ещё больше очищенная от сенсорных впечатлений «чистая работа» духа, которая, мотивированная его ценностными установками, имеет следствием предание идее верности ценностной основы. Ценностно определённая идея верности существенна в качестве образной конструкции, через характеристики
которой образ Ты (в стихотворении образ жены явлен только в наименовании Ты) говорит о присутствии образа жены, который располагается напротив Я, в результате устанавливается некое символически данное расстояние, ставящее Я и Ты в позиции «лицом к лицу».
В творчестве А. Алема встречаются так называемые «хвостатые» сонеты, отличительной чертой которых является то, что в строфическую организацию произведения добавляется еще один или несколько терцетов. Сам поэт назвал «хвостатый» сонет термином «тамгас», который образован из сочетания трех лезгинских слов - тум галай сонет (хвостатый сонет, сонет с хвостом).
Сонет А. Алема «Игитдин кар» («Дело героя») является одним из первых произведений, созданных в рамках композиции хвостатого сонета. Впервые он был опубликован на страницах еженедельника «Лезги газет» 14 мая 1988 года. Стихотворение вошло и в изданный в Москве сборник стихов поэта «Терпение на ножнах».
Сонет «Игитдин кар» («Дело героя») состоит из двадцати строк, распределенных по строфическим организациям двух катренов и трех терцетов. Таким образом, в классическую организацию жанра добавлен еще один терцет, вследствие чего расширяется сущностно-содержательное пространство произведения.
Собранные воедино функциональными компонентами жанра сонета структурные единицы содержательного пространства представляют духовные волнения сознания, сведенные к темпоральным переживаниям его жизненного цикла.
В темпоральных переживаниях духа чувственно воспринимаемый мир распадается на фрагменты, которые, уже заряженные духовной энергией, трансБиблиографический список
лируются в поэтическое пространство. В структурных устоях этого пространства явления мира включаются в организационный порядок жанра сонета, в результате образуется новая, идеально начерченная картина мира, но уже лишенная внутренних скрепок его цельности. Таким образом, картина мира, представленная в хвостатом сонете А. Алема, чужда светлым окраскам, обставлена «черным небом» и «черным землей»:
Шад хъвер кумач халкьдин сивик -Шел - хвал адлу аваз жезва. Гадар тежез дердерин вик, Дамарра туьнт аяз жезва[8, с. 70]. Народ больше не улыбается -Больше становится плача. Вздрагивает горестная ноша, В жилы проступает сильный холод.
Таким образом, созданные в различных вариантах сонетного жанра произведения А. Алема отражают ценностно-структурированную идеальную действительность, в репрезентативных формах которой жизнь лирического героя является во всей полноте. Прошедшие через традиционные ритмические организации жанра факты этой жизни включаются в определенный темпоральный порядок, в результате выстраивается идеально организованное символическое целое, внутренне упорядоченные структуры которого схватываются субъективной позицией лирического начала. Из этой позиции исходят духовные волнения, которые в качестве сюжетных смыслов обустраивают композиционно-содержательные конструкции произведений сонетного жанра.
1. История дагестанской советской литературы: в 2 т. 1917- 1965 гг. Махачкала: Издательство Дагестанского филиала Академии наук СССР 1967; Т. 1.
2. Бедирханов С.А. К жанровой организации поэтического творчества Азиза Алема 1960 - 1980-х годов (на материале двустиший). Общество. Среда. Развитие. 2020; № 1.
3. Юсупова Ч.С. Дагестанская поэзия 1965 - 1985-х годов. Махачкала: ИЯЛИ ДНЦ РАН, 2012.
4. Темирханова Г Современная лезгинская поэзия. Махачкала: Дагестанское книжное издательство, 1988.
5. СОНЕТ - Словарь литературных терминов. Available at: litterms.ru/s/279
6. Гасанова Дж. Художественное своеобразие творчества Азиза Алема. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Available at: http://cheloveknauka. com/hudozhestvennoe-svoeobrazie-tvorchestva-aziza-alema#ixzz5eBDqhL5i
7. Азиз А. Вечный миг. Махачкала, Дагкнигоиздат, 1982.
8. Азиз А. Терпение в ножнах. Стихи. Москва, 2013.
References
1. Istoriya dagestanskoj sovetskoj literatury: v 2 t. 1917 - 1965 gg. Mahachkala: Izdatel'stvo Dagestanskogo filiala Akademii nauk SSSR, 1967; T. 1.
2. Bedirhanov S.A. K zhanrovoj organizacii po'eticheskogo tvorchestva Aziza Alema 1960 - 1980-h godov (na materiale dvustishij). Obschestvo. Sreda. Razvitie. 2020; № 1.
3. Yusupova Ch.S. Dagestanskaya po'eziya 1965- 1985-h godov. Mahachkala: lYaLI DNC RAN, 2012.
4. Temirhanova G. Sovremennaya lezginskaya po'eziya. Mahachkala: Dagestanskoe knizhnoe izdatel'stvo, 1988.
5. SONET - Slovar' literaturnyh terminov. Available at: litterms.ru/s/279
6. Gasanova Dzh. Hudozhestvennoe svoeobrazie tvorchestva Aziza Alema. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Available at: http://cheloveknauka.com/ hudozhestvennoe-svoeobrazie-tvorchestva-aziza-alema#ixzz5eBDqhL5i
7. Aziz A. Vechnyj mig. Mahachkala, Dagknigoizdat, 1982.
8. Aziz A. Terpenie v nozhnah. Stihi. Moskva, 2013.
Статья поступила в редакцию 29.04.21
УДК 398
Borisova A.A., junior research associate, M.K. Ammosov North-East Federal University, Olonkho Research Institute (Yakutsk, Russia),
E-mail: harantaby@mail.ru
Illarionov V.V., Doctor of Sciences (Philology), Professor, M.K. Ammosov North-East Federal University, Institute of Languages and Cultures of the Peoples
of the North-East of the Russian Federation (Yakutsk, Russia), E-mail: vv.illarionov@mail.ru
A TYPOLOGICAL STUDY OF THE EPIC MONSTERS ABAASY OF THE LOWER WORLD (BASED ON EARLY RECORDS). The article deals with the images of Abaasy monsters - the inhabitants of the Lower World of the Yakut Olonkho epos. The material for the study is an academic publication "Samples of Yakut Folk Literature", published in 1907-1918 under the editorship of E.K. Pekarsky. These folklore texts are of great scientific value, recognized as one of the archaic materials in content and language. The retellings of the plots of the 8 olonkho epics, recorded in 1890-1891 by V.L. Priklonsky, are also an informational source. Relevance of the work lies in the fact that nowadays there are no special works studying typological peculiarities of the images of epic monsters of Abaasy. In order to address this issue, the semantics of the concept of "abaasy" are examined, the system of images and functions are classified, and types of characters are identified. The descriptive method is used to identify the images; the comparative and comparative methods are used for typological research. When classifying the system of images and their functions V.Y. Propp's method of "circles of action" is also applied. As a result, two different images of monsters abaasy emerge: an antagonist and a helper (a positive image). Four types of monster abaasy characters are formed, showing their mythological origin: anthropomorphic; types with bodily asymmetry; zoomorphic; ornithomorphic. Most common are monster abaasy characters with some kind of body flaw: one-eyed, one-legged, and one-armed.
Key words: typology, yakut heroic epic, olonkho, abaasy, images, system, function.
Acknowledgements: Research performed as part of the research project of the NEFU "Epic monument of the intangible culture of the Yakuts: textological, typological, cognitive and historical and comparative aspects".
A.А. Борисова, мл. науч. сотр., Северо-Восточный федеральный университет имени М.К. Аммосова,
Научно-исследовательский институт Олонхо, г. Якутск, E-mail: harantaby@mail.ru
B.В. Илларионов, д-р филол. наук, проф., Северо-Восточный федеральный университет имени М.К. Аммосова,
Институт языков и культуры народов Северо-Востока РФ, г. Якутск, E-mail: vv.illarionov@mail.ru
