CC BY
634Комиссия по науке Студенческого Совета Юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова
юридический
вестн и к
молодых ученых
^ Щ %
- А - *
э-=- А-«г
— 1755 — у
V V
ВЫПУСК № 3
МОСКВА - 2016
КОМИССИЯ ПО НАУКЕ
СТУДЕНЧЕСКОГО СОВЕТА ЮРИДИЧЕСКОГО ФАКУЛЬТЕТА МГУ им. М.В. ЛОМОНОСОВА
ЮРИДИЧЕСКИМ ВЕСТНИК МОЛОДЫХ УЧЕНЫХ
ВЫПУСК № 3
МОСКВА - 2016
УДК 34 ББК 67 Ю 70
Юридический вестник молодых ученых, 3 - Москва, 2016. - 88 стр.
Издание Комиссии по науке Студенческого совета Юридического факультета Московского государственного университета им. М.В Ломоносова
ISSN 2413-3078
Ответственный редактор: Иванов Д.А.
Редакционная коллегия: Каримов Д.А. Скворцов А.К. Шафранский С.В.
Ответственный за выпуск: Иванов Д.А.
Учредитель:
Комиссия по науке Студенческого совета Юридического факультета Московского государственного университета им. М.В Ломоносова
Сборник статей «Юридический вестник молодых ученых» выпускается по мере комплектования материала
Распространяется бесплатно
Материалы публикуются в авторской редакции Дизайн: Иванов А.А. Верстка: Иванов Д.А.
При перепечатке ссылка на «Юридический вестник молодых ученых» обязательна.
ОГЛАВЛЕНИЕ
ВСТУПИТЕЛЬНОЕ СЛОВО...........................................................................................................4
_ВОПРОСЫ ЧАСТНОГО ПРАВА_
ВОЗМОЖНОСТЬ ДЕМАТЕРИАЛИЗАЦИИ КАК НОВЫЙ ЭТАП РАЗВИТИЯ РЫНКА
ЦЕННЫХ БУМАГ..............................................................................................................................5
Богдан Д.И., Тяжбин М.Д.
СПЕЦИФИКА И ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ НОРМ ОБ ИСКОВОЙ ДАВНОСТИ К
СЕМЕЙНЫМ ПРАВООТНОШЕНИЯМ.....................................................................................11
Давыдова А.И.
УСТУПКА ВИНДИКАЦИОННОГО ПРИТЯЗАНИЯ.............................................................18
Ким С.Г.
ЗАВЕРЕНИЯ ОБ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ: СРАВНЕНИЕ С REPRESENTATIONS И WARRANTIES ПО АНГЛИЙСКОМУ ПРАВУ........................................................................25
Литовченко А.В.
АСТРЕНТ В РОССИЙСКОМ И ЗАРУБЕЖНОМ ПРАВЕ.....................................................34
Лобышева Е.А.
_ВОПРОСЫ ПУБЛИЧНОГО ПРАВА_
СДЕЛКИ О ПРИЗНАНИИ ВИНЫ В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ ЗАРУБЕЖНЫХ
СТРАН.................................................................................................................................................39
Алёшина А.Д., Асланян А.Л., Беляева К.В., Булатова В.В.
РЕЖИМ ВОЕННОГО ПОЛОЖЕНИЯ И БОЕВОЙ ОБСТАНОВКИ В РАМКАХ КОНСТИТУЦИОННОГО ПРАВА...............................................................................................45
Вербицкая Т.В.
ПРОБЛЕМЫ РАЗГРАНИЧЕНИЯ СОСТАВОВ ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ПРЕДУСМОТРЕННЫХ СТ. 177 УК РФ И СТ. 315 УК РФ ПРИ КВАЛИФИКАЦИИ ДЕЯНИЯ.............................................................................................................................................53
Габдуллина А.К.
ИНСТИТУТ СЕРТИФИКАЦИИ СУДЕБНЫХ ПЕРЕВОДЧИКОВ: ЗАРУБЕЖНЫЙ ОПЫТ И ВОЗМОЖНОСТЬ ЕГО ПРИМЕНЕНИЯ В РОССИИ............................................58
Дриц К. В.
НЕДОБРОСОВЕСТНАЯ НАЛОГОВАЯ КОНКУРЕНЦИЯ СТРАН И МЕЖСТРАНОВАЯ ОТЧЕТНОСТЬ: КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ В РОССИИ................................................................................63
Теренин С.В.
_ЗАРУБЕЖНАЯ ПРАВОВАЯ НАУКА_
КОНЕЦ ИСТОРИИ КОРПОРАТИВНОГО ПРАВА................................................................71
Рейнер Кракман, Генри Хансман
_ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ_
ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ ПО ТЕМЕ «ОБЕСПЕЧЕНИЕ ИСПОЛНЕНИЯ
ОБЯЗАТЕЛЬСТВ»............................................................................................................................82
Каримов Д.А.
ВСТУПИТЕЛЬНОЕ СЛОВО
Уважаемый читатель!
Вы держите в руках третий выпуск Юридического вестника молодых ученых. Издание было подготовлено силами Комиссии по науке Студенческого Совета Юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова.
Продолжая традиции первых двух выпусков - поддержка и опубликование работ молодых ученых, исследующих самые разные аспекты российского и зарубежного права, мы рады представить и новую рубрику -«Зарубежная правовая наука», в которой будут публиковаться наиболее известные и интересные работы, опубликованные на иностранных языках. В настоящем выпуске вашему вниманию будет представлена статья Рейне-ра Кракмана и Генри Хансмана, посвященная сравнению преимуществ и недостатков разных моделей корпоративного управления. Вызвав большое количество дискуссий, эта статья, с одной стороны, обобщила существовавшие в науке взгляды, а, с другой стороны, помогла посмотреть на проблему по-новому. Мы надеемся, что эта работа одних из ведущих специалистов по корпоративному праву в мире будет интересна и российским читателям.
Кроме этого, в новом выпуске также появится раздел «Обзор литературы», в котором в сжатом виде будет содержаться информация о тех источниках, которые могут быть полезны при глубоком исследовании той или иной юридической тематики.
Но, несмотря на эти новшества, ядром журнала остаются исследования молодых авторов. В этом выпуске представлены самые разные работы, каждая из которых будет интересна широкому кругу читателей в силу не только своей глубины, но и актуальности, нестандартности заявленных тем.
Зарубежная правовая наука
Мы надеемся, что третий номер журнала вызовет интерес у читателей, станет дополнительным толчком к исследованиям молодых авторов, привлечет внимание к студенческой юридической науке у публики.
С уважением,
Комиссия по науке Студенческого Совета Юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова
ЗАВЕРЕНИЯ ОБ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ: СРАВНЕНИЕ С REPRESENTATIONS И WARRANTIES ПО АНГЛИЙСКОМУ ПРАВУ
Литовченко А.В.
Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова Аннотация
Несмотря на то, что заверения об обстоятельствах по российскому праву были заимствованы из английского права, по своей природе они отличаются как от representations, так и от warranties, аналогами которых являются. Смешанная природа нового института не позволяет перенять готовые решения из английского права, которое, в свою очередь, характеризуется неоднозначностью судебной практики по данному вопросу. Российскому праву предстоит выработать собственные правила применения заверений, однако существующее на данный момент регулирование не всегда дает ответ на возникающие вопросы.
Ключевые слова: заверения об обстоятельствах, недостоверность заверений
Abstract
Representations under Russian law, though having borrowed key features from both institutions, differ in nature from representations and warranties under English law. The mixed nature of new institution makes it impossible to adopt existing approach from English law, which, in turn, cannot provide uncontroversial case law on subject matter. The Russian law will have to develop its own rules but the existing regulation does not always give a clear answer to arising questions.
Key words: representations, warranties, misrepresentation, breach of warranty
С 1 июня 2015 г. в Гражданском кодексе появилась статья 431.2 о заверениях об обстоятельствах, предоставившая сторонам договора возможность взыскания убытков за недостоверность заверений, полученных от контрагента. До 1 июня 2015 г. такая возможность в российском праве существовала практически исключительно в совокупности с признанием договора недействительным как заключенного под влиянием заблуждения или обмана (ст. 178 и 179 ГК РФ), что не отвечало интересам оборота, т.к. пострадавшая от недостоверных заверений сторона далеко не всегда заинтересована в признании договора недействительным. В то же время судебной практикой не признавался и другой способ защиты потерпевшей стороны - через правила об ответственности за нарушение обязательств. Лишь недавно Пленум Верховного Суда внес некоторую ясность в данный вопрос, разъяснив в своем Постановлении от 22.11.2016 г. № 54, что ст. 307 ГК РФ не устанавливает исчерпывающего перечня действий, совершение которых либо воздержание от совершения которых может быть предметом обязательства. Пленум отметил, что «в случаях, предусмотренных
законом или вытекающих из существа обязательства, на сторону может быть возложена обязанность отвечать за наступление или ненаступление определенных обстоятельств, в том числе не зависящих от ее поведения, например в случае недостоверности заверения об обстоятельствах при осуществлении предпринимательской деятельности»42. До этого суды, как правило, не признавали заверения отдельным видом обязательств, т.к. особый характер заверений, сущность которых заключается в констатации фактов, не позволял однозначно отнести их к обязательствам, в силу которых, согласно ст. 307 ГК РФ, «одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие, как то: передать имущество, выполнить работу, уплатить деньги и т.п., либо воздержаться от определенного действия». В то же время практика зачастую отрицала применимость положений ГК РФ о качестве товара к договорам купли-продажи акций43 - к сделкам, в которых наиболее часто возникает необходимость использования заверений об обстоятельствах. Совокупность данных факторов объясняет сформировавшуюся к 1 июня 2015 г. потребность в признанном правопорядком универсальном механизме взыскания убытков за недостоверность фактов, на которые сторона полагалась при заключении договора. Таким механизмом стал институт заверений об обстоятельствах, заимствованный из английского права, где ему соответствуют два самостоятельных института - representations и warranties (А.В. Томси-нов предлагает переводить данные термины как «утверждения» и «гарантии» соответственно44). В связи с этим неизбежно встает вопрос о соотношении заверений об обстоятельствах по российскому праву с representations и warranties в английском праве. Ответ на данный вопрос позволит сделать вывод о применимости выработанных английским правом механизмов к новому для отечественного права институту заверений, судебную практику по которому на данный момент нельзя назвать обширной.
Утверждения (representations) являются институтом деликтного права. Representation понимается как «утверждение о факте - как словесное, так и выраженное конклюдентными действиями - сделанное с целью побудить лицо к действию, в особенности к заключению договора; заверение, данное другому лицу о наличии некоего факта»45. Право на защиту при получении недостоверных утверждений возникает при соответствии трем критериям: утверждения являлись существенными для формирования у стороны намерения заключить договор; сторона, предоставившая недостоверные утверждения, действовала виновно; потерпевшая сторона оправ-
42 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22.11.2016 № 54 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении» // СПС «КонсультантПлюс».
43 Постановление ФАС Поволжского округа от 19.03.2010 по делу № А72-6296/2009 // СПС «КонсультантПлюс».
44 Томсинов А.В. Заверения об обстоятельствах и возмещение потерь в российском праве в сравнении с representations, warranties и indemnity в праве Англии и США // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2015. № 11.
45 Black's Law Dictionary / B.A. Garner (ed.). 9th Deluxe ed. West Pub., 2009. P. 1415. 26 | Страница
данно полагалась на заверения46. Таким образом, misrepresentation подразумевает наличие причинно-следственной связи между предоставлением заверений и намерением их получателя заключить договор. При этом такое утверждение не должно быть единственным побуждением, достаточно лишь факта его влияния на желание вступить в договор47.
Гарантия (warranty) - это явное или подразумеваемое заверение о
48
чем-либо, являющееся частью договора . Если по своей цели утверждения побуждают к заключению договора и являются заверениями, касающимися достоверности существующего либо существовавшего на момент заключения договора факта, но не будущих событий, и должны быть достоверными на момент заключения договора, то гарантии могут даваться в отношении будущих фактов, включаются в текст договора, и их невыполнение влечет такую же ответственность, как и нарушение любого другого договорного обязательства49.
Определение деликтной либо договорной природы заверений влияет, в первую очередь, на условия возникновения ответственности за нарушение таких заверений, в том числе значение вины давшего их лица. К недостоверности утверждений применяются правила деликтной ответственности. Отсутствие вины при даче недостоверных утверждений приводит к возникновению у другой стороны лишь права на аннулирование договора и реституцию (rescission); право на возмещение убытков возникает только в случае виновного предоставления недостоверных утверждений. В отличие от representations, договорный характер гарантий в английском праве подразумевает, что ответственность наступает независимо от знания должника о недостоверности данных им заверений50.
Существует ряд иных отличий representations от warranties. Во-первых, в отношении гарантии (warranty) действует презумпция ее существенности, в то время как для удовлетворения иска из misrepresentation на истце лежит бремя доказывания существенности для заключения договора тех фактов, о которых его заверила другая сторона. В-вторых, условия, содержащиеся в гарантии, должны строго соблюдаться, в то время как для утверждения достаточно соблюдения только в существенном отношении. В-третьих, гарантия является условием договора; утверждения, как правило, служат лишь побуждением к заключению договора. В-четвертых, гарантии обычно включены в текст договора, утверждения же могут быть и
46 West GD, Lewis WB. Contracting to Avoid Extra-Contractual Liability - Can Your Contractual Deal Ever Really Be the "Entire" Deal? // The Business Lawyer. 2009. V. 64. P. 1008.
47 Devenney J. Re-Examining Damages for Fraudulent Misrepresentation: Towards a More Measured Response to Compensation and Deterrence // Commercial Contract Law: Transatlantic Perspectives / L.A. DiMatteo, Z. Qi, S. Saintier, K. Rowley (eds.). Cambridge University Press, 2013. P. 418.
48 Thomas William Saunders. A Treatise on the Law of Warranties and Representations Upon the Sale of Personal Chattels. "Law Times" Office, 1874. P. 3.
49 Будылин С.Л. Деликт или нарушение договора? Заверения и гарантии в России и за рубежом // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2016. № 3, № 4. С. 9.
50 Thomas William Saunders. Op. cit. P. 4.
устными51.
Несмотря на это, на практике стороны все чаще включают в текст договора соответствующие заверения под общим названием representations and warranties. В теории, инкорпорация representations в текст договора должна приводить к их переходу в статус warranties52, поскольку по своей сущности утверждения есть вопрос факта и возникают вследствие фактических обстоятельств, но не вследствие их согласования волей сторон. Однако на практике подобные договорные заверения могут толковаться и как утверждения, и как гарантии - в зависимости от их квалификации судом. В то же время сложилась и практика, согласно которой устные заверения, не включенные в договор, также могут рассматриваться судом в качестве warranties, то есть как часть такого договора; такие гарантии называются со-
53
путствующими (collateral warranties) . Подобная неоднородность практики во многом объясняется историческими причинами. До решения Палаты Лордов по делу Hedley Byrne & Co Ltd v. Heller & Partners Ltd [1964] AC 465 и последующего принятия Misrepresentation Act 1967, возможность взыскания убытков существовала только при умышленном предоставлении недостоверных утверждений. Поскольку доказать умысел зачастую затруднительно, в случаях, когда умысел другой стороны не был очевиден, истец имел лишь одну альтернативу - доказать, что заверение было включено в договор и приобрело характер условия договора, что давало ему возможность взыскать убытки по правилам договорной ответственности54. В настоящее время существование подобной неопределенности объясняется различиями в правилах расчета убытков для деликтной и договорной ответственности, вследствие чего признание заверения утверждением или гарантией может приводить к изменению размера убытков, и суды нередко руководствуются соображениями справедливости применительно к конкретному делу при квалификации заверений55.
Таким образом, в судебной практике нет однозначного подхода к разделению утверждений как института деликтного права и гарантий как договорных обязательств, что в отдельных случаях предоставляет истцу право выбора иска. Главным критерием разделения утверждений и гарантий служит объективно установленное намерение сторон придать заверению силу договорного условия56. Для установления намерений сторон суды учитывают множество факторов, среди которых: время, прошедшее между заверением и заключением договора (длинный интервал скорее ука-
51 Black's Law Dictionary / B.A. Garner (ed.). 9th Deluxe ed. West Pub., 2009. P. 1725.
52 West GD, Lewis WB. Op. cit. P. 1008.
53 Томсинов А.В. Заверения об обстоятельствах и возмещение потерь в российском праве в сравнении с representations, warranties и indemnity в праве Англии и США // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2015. № 11.
54 McKendrick E. Contract Law: Text, Cases, and Materials. 5th ed. Oxford University Press, 2012. P. 296.
55 Томсинов А.В. Заверения об обстоятельствах и возмещение потерь в российском праве в сравнении с representations, warranties и indemnity в праве Англии и США // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2015. № 11.
56 McKendrick E. Op. cit. P. 296. 28 | Страница
зывает на representation); важность заверения (важное условие с большей вероятностью будет рассматриваться сторонами как условие договора); включенность в текст договора, если сделка была совершена в письменной форме (если заверение не было впоследствии включено в текст соглашения, суды склонны рассматривать это как утверждение); наличие специальных знаний у должника (если лицо, дающее заверение, находится в лучшей позиции, чтобы гарантировать его достоверность, суды признают
57
заверение гарантией) 57.
Разграничение representations и warranties, а также отнесение их к де-ликтной и договорной ответственности не является сугубо теоретическим вопросом. Деликтная и договорная ответственность преследуют различные цели и предусматривают разный объем убытков, которые может взыскать
58
пострадавшая сторона . Целью деликтной ответственности является защита негативного интереса, т.е. помещение истца в положение, в котором бы он находился, не будь его право нарушено; цель взыскания убытков в рамках договорной ответственности - защита позитивного интереса, т.е. помещение истца в такое положение, как если бы договор был исполнен надлежащим образом. Поэтому в рамках деликтного иска из misrepresentation истец может взыскать сумму ущерба, причиненного ему вступлением в договор, но не упущенную выгоду, возмещение которой доступно только по иску из нарушения договора59.
ГК РФ воспринял смешанный подход к заверениям, объединив как утверждения, так и гарантии. Согласно п. 1. ст. 431.2 ГК РФ, заверения могут быть даны «при заключении договора либо до или после его заключения». Такие заверения должны иметь значение «для заключения договора, его исполнения или прекращения». Подобно representations, ответственность является деликтной и не зависит от признания договора незаключенным или недействительным. Однако заверения, о которых говорится в п. 1 рассматриваемой статьи, аналогично последствиям нарушения warranties, приводят только в возникновению права на взыскание убытков или неустойки. В п. 2 говорится о заверениях, имеющих для стороны «существенное значение»; недостоверность таких заверений дает право, наряду с возмещением убытков, отказаться от договора, если иное не предусмотрено соглашением сторон. Подобное последствие не укладывается ни в концепцию representations, предусматривающих аннулирование договора, а не отказ от него; ни в концепцию warranties, нарушение которых не дает права на отказ от договора. Согласно п. 3, в случае, если недостоверные заверения вызвали обман или заблуждение, под влиянием которых сторона заключила договор, потерпевшая сторона имеет право требовать признания
57 Beatson J., Burrows A., Cartwright J. Anson's Law of Contract. 29th ed. Oxford University Press, 2010. P. 143.
58 Томсинов А.В. Мера убытков за недостоверные заверения в праве Англии и США // Вестник гражданского права. 2015. № 5. С. 105.
59 Beatson J., Burrows A., Cartwright J. Op. cit. P. 327.
договора недействительным - данное положение, дублирующее нормы ст. 178 и 179 ГК РФ, уже сближается с misrepresentation.
Следует отметить, что помимо установленных ст. 431.2 последствий недостоверности заверений, возможно существование иных последствий, часто используемых в договорах финансирования по английскому праву. Например, на практике широко распространены договорные положения, устанавливающие, что на каждую дату предоставления денежных средств заверения и гарантии должны быть достоверными; недостоверность заверений и гарантий может дать банку право отказа от предоставления очередного транша заемщику. Кроме того, недостоверность заверений может повлечь за собой возникновение случая неисполнения обязательства (event of default), если это предусмотрено договором в качестве основания возникновения такого случая60. Это, в свою очередь, позволяет кредитору требовать досрочного исполнения обязательства либо воспользоваться обеспечением по договору61. Представляется, что подобное использование заверений в российском праве возможно путем указания в договоре соответствующих обстоятельств в качестве оснований для возникновения у кредитора права требования досрочного исполнения обязательств заемщиком; судебная практика показывает, что суды признают возмож-ность установления договором обстоятельств, не предусмотренных ст. 811 ГК РФ, в т.ч. и недостоверность предоставленных должником заверений62.
Институт заверений в российском праве воспринял элемент reliance от representations по английскому праву, однако в видоизмененном варианте: акцент был смещен на субъективное отношение лица, предоставляющего заверения, вместо лица, которое их получает. Согласно ч. 3 п. 1 рассматриваемой статьи, ответственность за недостоверные заверения наступает, «если сторона, предоставившая недостоверные заверения, исходила из того, что другая сторона будет полагаться на них, или имела разумные основания исходить из такого предположения». В отношениях, связанных с осуществлением предпринимательской деятельности, действует презумпция того, что сторона, предоставившая недостоверные заверения, знала, что другая сторона будет полагаться на такие заверения (ч. 2 п. 4 ст. 431.2 ГК РФ), в то время как для получения защиты из misrepresentation по английскому праву истцу необходимо доказать возникновение reliance. Однако доказывание факта причинно-следственной связи между заверением и намерением заключить договор будет необходимо для получения защиты по п. 2 и п. 3 рассматриваемой статьи - если сторона полагалась на недостоверные заверения, имеющие для нее существенное значение, на ней лежит бремя доказывания того, что обладая достоверным знанием о
60 Буркова А.Ю. Некоторые концепции иностранного договорного права // Международное публичное и частное право. 2014. № 3.
61 Petri Mäntysaari. The Law of Corporate Finance: General Principles and EU Law. V. 3. Springer Science & Business Media, 2010. P. 91.
62 Постановление ФАС Московского округа от 08.11.2010 № КГ-А40/13275-10 по делу № А40-156067/09-30-1172 // СПС «КонсультантПлюс».
соответствующих фактах, она бы не заключила договор63. В то же время установление в качестве общего правила отсутствие необходимости наличия reliance представляется несправедливым по отношению к лицу, дающему заверения, поскольку это дает контрагенту право на возмещение убытков даже в тех случаях, когда он и вовсе не принимал во внимание заверения, а например, полагался на заключение собственных экспертов64.
Положение ч. 3 п. 1 ст. 431.2 ГК РФ, рассматриваемое в совокупности с требованием добросовестности, формально не позволяет использовать инструмент заверений для случаев, когда сторона, получающая заверения, знала об их недостоверности, поскольку невозможно полагаться на то, что не соответствует действительности. Таким образом, российское право не дает явно выраженного ответа на вопрос о возможности использования заверений в качестве механизма перераспределения рисков между сторонами в случаях, когда лицо знает о недостатке приобретаемого актива, однако не готово брать на себя все риски, которые могут наступить, если недостатки проявятся и приведут к негативным последствиям. Среди вопросов, не разрешенных введением ст. 431.2 ГК РФ, остаются также допустимость исключения применения заверений, данных до заключения договора, соглашением сторон (entire agreement clause), а также возможность ограничения заверений путем подписания письма о раскрытии (disclosure letter), подписав которое, кредитор утрачивает право требования возмещения в отношении обстоятельств, информация о которых была раскрыта.
В отношении вины лица, давшего недостоверные заверения, российский институт заверений сближается с warranties. При осуществлении сторонами предпринимательской деятельности ответственность наступает вне зависимости от того, было ли известно стороне, давшей заверения, об их недостоверности; ограничение ответственности может быть установлено соглашением сторон. Поскольку ответственность за предоставление недостоверных заверений наступает и в отношении заверений, данных до заключения договора, а также вне зависимости от признания договора незаключенным или недействительным (абз. 2 п. 1 ст. 431.2 ГК РФ), фактически речь идет о введении безвиновной деликтной ответственности для предпринимателей, обоснованность чего представляется сомнительной65.
Объединив две модели заверений в одну, отечественный законодатель при этом не провел различия между двумя видами интереса, который может подлежать защите при их недостоверности, и не дал ответа на вопрос, по какой модели должен производиться расчет убытков. В то же время применение закрепленного в ст. 15 и 393 ГК РФ общего правила о возмещении убытков в размере позитивного интереса в случаях недостоверности заверений, данных до заключения договора с целью побуждения
63 Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 19.07.2016 № 17АП-7507/2016-ГК по делу № А50-764/2016 // СПС «КонсультантПлюс».
64 Будылин С.Л. Указ. соч. С. 73.
65 Будылин С.Л. Указ. соч. С. 75.
к его заключению, не соответствовало бы целям института заверений. F. Kessler, обосновывая необходимость применения принципа негативного интереса в случаях нарушения информационных обязанностей, утверждает, что если исходить из того, что потерпевший должен быть поставлен в позицию, в которой он находился бы, будь обязательство исполнено надлежащим образом, то такой позицией в данном случае является именно отсутствие договора, а не его заключение. Если бы обязательство раскрывать информацию, существенную для заключения договора, было бы исполнено надлежащим образом, наиболее вероятно, что потерпевшая сторона не стала бы заключать договор, зная об обстоятельствах, делающих заключение такого договора нежелательным для нее66. В связи с этим представляется обоснованным предположение, что убытки, сопутствующие признанию договора недействительным в связи с недостоверностью заверений, побудивших к заключению договора, должны быть направлены на восстановление положения стороны, существовавшее до заключения договора, в то время как убытки, взыскиваемые без признания договора недействительным в связи с недостоверностью заверений, носящих характер условий договора, должны преследовать цель удовлетворения позитивного интереса.
Таким образом, существующее регулирование заверений видится неполным и противоречивым. Попытка преодолеть существующие в английском праве противоречия, связанные с трудностью квалификации заверений в качестве representations или warranties, привела к смешению различных по характеру и целям средств защиты, что нередко вступает в противоречие с целями института заверений. Представляется желательным более последовательное отграничение заверений как института деликтной ответственности от договорных заверений. Трудно согласиться с точкой зрения, согласно которой существование в английском праве деления на representations и warranties объясняется исключительно историческими причинами и не имеет практического значения67.Принципиальное различие между институтами лежит в характере ответственности, размере подлежащих взысканию убытков, а также намерениях сторон - побудить контрагента заключить договор либо взять на себя договорное обязательство гарантировать достоверность факта, в т.ч. и в дальнейшем. В первом случае справедливым будет требование доказывания причинно-следственной связи между заверением и намерением заключить договор, во втором же причинно-следственная связь не будет иметь значения, поскольку такое заверение будет иметь характер договорного обязательства. Убытки в первом случае должны быть направлены на защиту негативного интереса, во втором же - на защиту позитивного интереса в надлежащем исполнении договора. В свою очередь, право на аннулирование договора
66 Friedrich Kessler, Edith Fine. Culpa on Contrahendo, Bargaining in Good Faith, and Freedom of Contract: A Comparative Study, 77 Harv. L. Rev. 401 (1964). P. 405.
67 Томсинов А.В. Заверения об обстоятельствах и возмещение потерь в российском праве в сравнении с representations, warranties и indemnity в праве Англии и США // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2015. № 11.
или отказ от него должно предоставляться при недостоверности только первого вида заверений, если иное не предусмотрено договором в качестве последствия нарушения гарантий. Хочется выразить надежду, что именно по этому пути пойдет судебная практика.
Список литературы:
1. Beatson J., Burrows A., Cartwright J. Anson's Law of Contract. 29th ed. Oxford University Press, 2010.
2. Black's Law Dictionary / B.A. Garner (ed.). 9th Deluxe ed. West Pub., 2009.
3. Devenney J. Re-Examining Damages for Fraudulent Misrepresentation: Towards a More Measured Response to Compensation and Deterrence // Commercial Contract Law: Transatlantic Perspectives / L.A. DiMatteo, Z. Qi, S. Saintier, K. Rowley (eds.). Cambridge University Press, 2013.
4. Friedrich Kessler, Edith Fine. Culpa on Contrahendo, Bargaining in Good Faith, and Freedom of Contract: A Comparative Study, 77 Harv. L. Rev. 401 (1964).
5. Petri Mäntysaari. The Law of Corporate Finance: General Principles and EU Law. V. 3. Springer Science & Business Media, 2010.
6. Thomas William Saunders. A Treatise on the Law of Warranties and Representations Upon the Sale of Personal Chattels. "Law Times" Office, 1874.
7. West GD, Lewis WB. Contracting to Avoid Extra-Contractual Liability— Can Your Contractual Deal Ever Really Be the "Entire" Deal? // The Business Lawyer. 2009. V. 64.
8. Будылин С.Л. Деликт или нарушение договора? Заверения и гарантии в России и за рубежом // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2016. № 3, № 4.
9. Буркова А.Ю. Некоторые концепции иностранного договорного права // Международное публичное и частное право. 2014. № 3.
10. Томсинов А.В. Заверения об обстоятельствах и возмещение потерь в российском праве в сравнении с representations, warranties и indemnity в праве Англии и США // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2015. № 11.
11. Томсинов А.В. Мера убытков за недостоверные заверения в праве Англии и США // Вестник гражданского права. 2015. № 5.
