CC BY
77
10. Fowles J. The Magus. - New York, 1968.
11. Щербакова, Г.Н. Отчаянная осень. Роман. Повести. Рассказы. - М., 1998.
12. Atwood M. Lady Oracle. - London, 2005.
13. Колина, Е. Дневник новой русской. - СПб., 2005.
14. Арутюнова, Н.Д. Предложение и его смысл: логико-семантические проблемы. - М., 2009.
15. Масленникова, А.А. Особенности грамматической метафоры // А.И. Варшавская, А.А. Масленникова, Е.С. Петрова [и др.] Метафоры языка и метафоры в языке / под ред. А.В. Зеленщикова, А.А. Масленниковой. - СПб.,2006.
16. Keyes M. Further under the Duvet. London, New York, Toronto, Dublin... Penguin Books.
17. Колина, Е Дневник новой русской. - СПб., 2005.
18. Updike, J. Marry Me. - Greenwich Connecticut, 1976.
19. Колина, Е. Мальчики да девочки. - М., 2009.
20. Goldsmith, О. Marrying Mom. - New York, 2000.
21. Виноградов, В.В. Русский язык (грамматическое учение о слове). - М., 1972.
22. Neill, F. The Secret Life of a Slummy Mummy. - London, 2008.
23. King, St. Needful Things. - London, 2007.
24. Ahern, C. An Extract from the Book of Tomorrow // The Gift. - London, 2009.
25. Gilbert, E. Eat, Pray, Love. Penguin Books. - New York, Toronto, London, Dublin, 2010.
26. Fielding, H. Bridget Jones's Diary. - London, 2001.
27. Колина, Е. Личное дело Кати К. - М., 2009.
28. Buchan, E. That Certain Age. - London, 2004.
29. Pargeter, M. At First Glance. - London, 1982.
30. Левицкая, Т.Р Проблемы перевода / Т.Р Левицкая, А.М. Фитерман. - М., 1976.
31. Колина, Е. Дневник новой русской. - СПб., 2005.
32. Никитайская, Н. Будь ты проклят, любовь моя. - М., 2002.
33. Rushdie, S. The Satanic Verses. - London, New York, Victoria, 1988.
34. Колина, Е. Умница и красавица. - СПб., 2006.
35. Whorf, B.L. Language, Thought, and Reality. - Cambridge, Massachusetts, 1972.
36. King, St. Misery. - London, 2007.
37. Kinsella, S. Mini Shopaholic. London-Toronto-Sydney-Auckland-Johannesburg: Bantam Press, 2010.
Bibliography
1. Vezhbickaya, A. Ponimanie kuljtur cherez posredstvo klyuchevihkh slov / per. s angl. A.D. Shmeleva. - M., 2001.
2. Kireeva, D.M. Metaforicheskoe pereosmihslenie konceptosferih <HEAD>/<GOLOVA> v angliyjskom i russkom yazihkakh: avtoref. dis. ... kand. filol. nauk. - Novosibirsk, 2010.
3. Kozlova, L.A. Ehtnokuljturnihyj potencial grammaticheskogo stroya yazihka i ego realizaciya v grammatike govoryathego. - Barnaul, 2009.
4. Vezhbickaya, A. Yazihk. Kuljtura. Poznanie: per. s angl. / otv. red. M.A. Krongauz. - M., 1997.
5. Karasik V.I. Yazihkovoyj krug: lichnostj, konceptih, diskurs. - Volgograd, 2002.
6. Kolesov, I.Yu. K voprosu o yazihkovoyj kartine mira i ehtnokonnotaciyakh v grammatike // Sovremennoe lingvisticheskoe obrazovanie: mir
izuchaemogo yazihka: materialih mezhvuzovskoyj nauchno-praktich. konf.: v 2 ch.- Barnaul. 2000. - Ch. 1.
7. Ter-Minasova, S.G. Yazihk i mezhkuljturnaya kommunikaciya. M., 2000.
8. Kozlova, L.A. Ehtnokuljturnihyj potencial grammaticheskogo stroya yazihka i ego realizaciya v grammatike govoryathego. - Barnaul, 2009.
9. Maslennikova, A.A. Osobennosti grammaticheskoyj metaforih // A.I. Varshavskaya, A.A. Maslennikova, E.S. Petrova [i dr.] Metaforih yazihka i metaforih v yazihke / pod red. A.V. Zelenthikova, A.A. Maslennikovoyj. - SPb., 2006.
10. Fowles J. The Magus. - New York, 1968.
11. Therbakova, G.N. Otchayannaya osenj. Roman. Povesti. Rasskazih. - M., 1998.
12. Atwood M. Lady Oracle. - London, 2005.
13. Kolina, E. Dnevnik novoyj russkoyj. - SPb., 2005.
14. Arutyunova, N.D. Predlozhenie i ego smihsl: logiko-semanticheskie problemih. - M., 2009.
15. Maslennikova, A.A. Osobennosti grammaticheskoyj metaforih // A.I. Varshavskaya, A.A. Maslennikova, E.S. Petrova [i dr.] Metaforih yazihka i metaforih v yazihke / pod red. A.V. Zelenthikova, A.A. Maslennikovoyj. - SPb.,2006.
16. Keyes M. Further under the Duvet. London, New York, Toronto, Dublin. Penguin Books.
17. Kolina, E Dnevnik novoyj russkoyj. - SPb., 2005.
18. Updike, J. Marry Me. - Greenwich Connecticut, 1976.
19. Kolina, E. Maljchiki da devochki. - M., 2009.
20. Goldsmith, O. Marrying Mom. - New York, 2000.
21. Vinogradov, V.V. Russkiyj yazihk (grammaticheskoe uchenie o slove). - M., 1972.
22. Neill, F. The Secret Life of a Slummy Mummy. - London, 2008.
23. King, St. Needful Things. - London, 2007.
24. Ahern, C. An Extract from the Book of Tomorrow // The Gift. - London, 2009.
25. Gilbert, E. Eat, Pray, Love. Penguin Books. - New York, Toronto, London, Dublin, 2010.
26. Fielding, H. Bridget Jones's Diary. - London, 2001.
27. Kolina, E. Lichnoe delo Kati K. - M., 2009.
28. Buchan, E. That Certain Age. - London, 2004.
29. Pargeter, M. At First Glance. - London, 1982.
30. Levickaya, T.R. Problemih perevoda / T.R. Levickaya, A.M. Fiterman. - M., 1976.
31. Kolina, E. Dnevnik novoyj russkoyj. - SPb., 2005.
32. Nikitayjskaya, N. Budj tih proklyat, lyubovj moya. - M., 2002.
33. Rushdie, S. The Satanic Verses. - London, New York, Victoria, 1988.
34. Kolina, E. Umnica i krasavica. - SPb., 2006.
35. Whorf, B.L. Language, Thought, and Reality. - Cambridge, Massachusetts, 1972.
36. King, St. Misery. - London, 2007.
37. Kinsella, S. Mini Shopaholic. London-Toronto-Sydney-Auckland-Johannesburg: Bantam Press, 2010.
Статья поступила в редакцию 12.03.12
УДК 81’23(075.8)
Rozhkova Y.M. THE OFF-TEXT AS A FORM OF THE REALITY PRESENTATION IN A LITERARY TEXT. In article the off-text as an important component of the informative aspect of the literary text is considered. The nature of the off-text information related to the background knowledge is determined; also the structural characteristics of the off-text are defined.
Key words: literary text, off-text, background knowledge, realia, real facts.
Е.М. Рожкова, аспирант ТГСПА, г. Павлодар, E-mail: [email protected]
ЗАТЕКСТ КАК ФОРМА ПРОЯВЛЕНИЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТЕКСТЕ
В статье рассматривается затекст как важный компонент содержательной стороны художественного произведения. Определяется сущность затекстовой информации в соотношении с фоновыми знаниями и выявляются ее структурные характеристики.
Ключевые слова: художественный текст, затекст, фоновые знания, реалии, реальные события.
Основное значение при анализе текста имеет его содержательная сторона, способы формализации которой разрабатываются в современной лингвистике. Художественный текст обладает способностью выражать намного больше, чем это представлено буквально. Целью нашего исследования является описание механизма взаимодействия смысловых составляющих, организующих дополнительную информативность художественного текста. Источниками исследования послужили рассказы писателя Ю.М. Нагибина - одного из выдающихся мастеров современной русской прозы.
За любым текстом стоит автор. С другой стороны, текст ориентирован на читателя, т.е. призван осуществлять коммуникативную функцию. В этом процессе автор использует все доступные ему средства, чтобы представленная им языковая модель максимально соответствовала замыслу. Наличие автора подразумевает и то, что любое художественное произведение создается на бытийном материале, имеющем отношение к действительности - реальной или вымышленной, к определенному историческому периоду, социальной и культурной среде, характерным для данной среды образам. Объективная сторона содержания, характеры и ситуации, референциально соотносящие текст с действительностью, в лингвистической литературе обозначаются термином «затекст». В.П. Белянин характеризует данное явление как фрагмент действительности, описанный в тексте. «Затекст присутствует в тексте неявно - как отсылка к реальным событиям или явлениям. По сути, целью текста является описание затекста в том ракурсе, в каком он видится его автору Как правило, затекст - это реальные события. В художественной литературе затекст является вымышленным» [1, с. 112]. Описываемый текстовый компонент создается в результате связи текста с так называемыми фоновыми знаниями, которые существуют вне данного текста, являются частью культуры и, как правило, известны большинству носителей языка. В связи с этим, для прояснения сущности затекста нам необходимо остановиться подробнее на понятии фоновых знаний.
В российском языкознании вопрос о фоновых знаниях впервые был подробно рассмотрен в книге Е.М. Верещагина и В.Г. Костомарова «Язык и культура». В ней фоновые знания определяются как «присутствующие в сознании человека и той общности людей, к которой данный индивид принадлежит» [2, с. 57]. Исследователи отмечают, что эти знания фиксируются как в памяти отдельного человека, так и целого коллектива и актуализируются по мере необходимости. Определение фоновых знаний дает Г.Д. Томахин: «Фоновые знания - это социокультурные сведения, характерные лишь для определенной нации или национальности, освоенные массой их представителей и отраженные в языке данной национальной общности» [3, c. 77]. Автор выделяет мысль об общенациональной принадлежности фоновых знаний. Другие исследователи, такие как Ф. Боас, А.Н. Крюков указывают на индивидуальные характеристики и важность фоновых знаний для участников коммуникативного процесса. В словаре лингвистических терминов мы находим следующее определение данного понятия: «Фоновое знание - background knowledge. Обоюдное знание реалий говорящим и слушающим, являющееся основой языкового общения» [4, с. 498]. Ведущей здесь будет мысль о том, что это общая для коммуникантов информация, которая обеспечивает их взаимопонимание при общении. Е.И. Шумагер отмечает, что фоновые слова - это лексические единицы, на первый взгляд самые обычные, которые содержат ценную информацию о специфически национальной внеязыковой деятельности [5, с. 498].
Фоновые знания, необходимые для понимания затекста, существуют независимо от прочитанного, можно сказать, до текста. В данном конкретном тексте они лишь актуализируются,
становятся существенными для понимания. Фоновая информация охватывает, прежде всего, специфические факты истории, государственного устройства, социальной общности, характерные предметы материальной культуры прошлого и настоящего, этнографические и фольклорные понятия. В основе классификации фоновых знаний могут лежать как содержательные характеристики, так и степень известности фоновых знаний носителям языка. Вслед за В.П. Фурмановой мы выделяем по содержанию следующие области фоновых знаний.
1. Историко-культурный фон, включающий сведения о культуре общества в процессе его исторического развития.
Например, историко-культурный фон многих рассказов Ю.М. Нагибина создается описанием картин военной или послевоенной действительности («Берендеев лес», «Воробьи под крышей», «Где-то возле консерватории», «Недоделанный», «Машинистка живет на шестом этаже», «Перекур» и др.).
2. Социокультурный фон, включающий знания об особенностях социальной структуры и жизни общества.
Социокультурный фон способствует пониманию особенностей индивида - представителя того или иного народа, общества или культуры, в которых он рождается и растет. В данном случае язык проявляет себя как знак принадлежности его носителей к определенному социуму. Обратимся к примерам:
«Ну, погодите, фрицы проклятые, - прошептал молодой лейтенант, отличник боевой и политической подготовки, - ужо спросится с вас за наши порушенные села и города...» [6, с. 403].
Чтобы понять выражение «отличник боевой и политической подготовки», необходимо знать, что так именовались в советское время воины, проявившие ратную доблесть в боевой учебе. Отличник олицетворяет лучшие черты вооруженного защитника Родины - его преданность народу, готовность стойко, не щадя собственной жизни, защищать интересы Отечества. Он
- знаток военного дела, подлинный мастер боевых специальностей.
Еще пример: «Он едва не вылетел с работы с волчьим билетом» [6, с. 419].
Волчий билет - в дореволюционной России - полугодовая отсрочка, выдаваемая приговоренным к ссылке преступникам, от которых общество отрекается. В дальнейшем стало употребляться в значении документа, паспорта с отметкой о неблагонадежности его обладателя и лишающий его каких-либо гражданских прав.
3. Этнокультурный фон, включающий информацию о быте, традициях, праздниках, т.е. знания об этническом укладе и образе жизни, стереотипах и основных чертах национального характера и т.д.
Наибольшее количество этнографически окрашенных понятий обнаруживается среди слов, обозначающих различные предметы одежды, обстановки. Данные слова часто относятся к непереводимой лексике. Например, сени - в частных домах помещение или нежилая часть дома между жилой частью дома и крыльцом; горница - неотапливаемая, чистая комната в крестьянском жилище у народов Восточной Европы, использовалась как парадное помещение, иногда - как кладовая.
4. Семиотический фон, содержащий информацию о символике, обозначениях, особенностях иного культурного окружения.
«Посреди деревни возвышался бугор, на нем торчал столб с чугунным билом - сельское вече» [7, с. 380].
Сельское вече - место собрания взрослых жителей деревни для обсуждения общих дел и непосредственного решения насущных вопросов.
Специфика фоновой информации состоит в ее имплицитном присутствии в художественном тексте, что делает фоно-
вые смыслы скрытыми от читателя, являющегося представителем иной культуры. Как мы видим из приведенных примеров, фоновые знания необходимы для понимания атмосферы времени в произведении, характеров героев, мотивов поведения персонажей.
По степени известности фоновые знания подразделяются на несколько типов: общечеловеческие, региональные, страноведческие, групповые (социальные и профессиональные), индивидуальные. Как очевидно из определения и классификации фоновых знаний, они представляют неограниченный информационный пласт, изменяющийся и пополняющийся с течением времени. Затекст - это часть фоновых знаний, необходимая для адекватного восприятия и понимания данного конкретного текста. То есть между фоновыми знаниями и затекстом существуют отношения целое - часть, общее - индивидуальное. Затек-стовая информация более четко определена и, в силу этого, знакомство с ней является эффективным способом овладения фоновыми знаниями и социокультурной компетенцией.
Проанализируем затекст следующего фрагмента, в котором описывается диалог главного героя с солдатом в военном госпитале:
«Тогда Петров спросил солдата, а если бы мол, тебя не взяли по призыву, пошел бы ты сам? «Какже это могли меня не взять? Что я, больной или порченый, что, у меня глаз кривой или грыжа в паху?» - «Да нет, просто так, не взяли -и все!» - «Так не бывает. Кто же тогда врага отгонит?» -«Другие, - втолковывал ему Петров. - Считай так: народу хватает, и тебя оставили дома на развод. Пошел бы ты сам?»
- «А без меня не может хватать, - возражал солдат. - Кто же на моем-то месте будет?» - «Свято место пусто не бывает, другой там будет, не хуже тебя, а может и получше», подначивал Петров. «Это, что ль, как в старину - богатые мужики за сынов своих в солдатчину некрутов покупали?» -усмехнулся солдат.» [7, с. 296].
Затекст. «Взять по призыву» или призвать на службу в военное время могут каждого дееспособного мужчину без серьезных физических отклонений, поэтому у пожилого солдата возникает недоумение по поводу вопроса Петрова. Выражение «оставить на развод» в данном контексте трактуется как «оставить с целью получения потомства». Солдат не может согласиться с подобной постановкой вопроса, потому что считает, что место каждого взрослого мужчины во время войны в строю, он должен защищать отечество. Высокий патриотизм, энтузиазм и самоотверженность советских людей в сталинский период были целым мировоззрением, воспитанным системой социалистической идеологии.
Выражение «Свято место пусто не бывает» происходит от русской поговорки «Свято место не будет пусто», означающей, что на важное для людей место, должность всегда найдется много охотников - недолго оно будет пустовать, если его покинет тот, кто сейчас занимает.
Солдатчина - солдатская служба. Некруты - искаженное слово «рекруты» - набранные на службу в армию в царской России с 1705 по 1874 гг. Рекрутской повинности подлежали все сословия и все классы населения. Система рекрутских наборов позволяла не отрывать от профессионального труда миллионы мужчин, забирая лишь немногих. Но эта системы была бесчеловечной по отношению к тем немногим, лишая их радости человеческой жизни навсегда, так как служил рекрут 25 лет, что в то время равнялось пожизненному сроку. Постепенно был сделан ряд отступлений от основного принципа общеобязательности рекрутской повинности, кроме того, с течением времени крайне развился денежный откуп. Закон предусматривал такую возможность, рассчитывая легально пополнить казну, и не создавать условия для взяточничества.
Можно сделать вывод, что фоновые знания - это с одной стороны информация, относящаяся к объективированной действительности, сведения о том, что является творением человека, о материальных предметах человеческой культуры, о конкретных фактах человеческой истории, и т.д. С другой стороны фоновые знания, а значит и затекст сопряжены с ментальной стороной лингвокультуры. При этом мы говорим не только о сознательной стороне человеческой деятельности, но и о сфере бессознательного, поскольку именно наличие бессознательного определяет любое произведение искусства. Под бессознательным мы подразумеваем здесь процессы мышления, которые не всегда поддаются контролю со стороны сознания, сово-
купность психических явлений, состояний и действий, лежащих вне сферы человеческого разума. Это термин, для обозначения «совокупности содержаний, не присутствующих в актуальном поле сознания» [8, с. 71]. Те факты, которые, так или иначе, имеют отношение к реальным объектам или событиям обозначаются понятием ‘реалии’. Явления же абстрактного характера, возникающие на основе ассоциаций, особого мировидения, мироощущения и понимания, мы связываем в затекстовом аспекте с понятиями «архетипы» и «стереотипы».
Обратимся к понятию «реалии» (от лат. геа^ - истинный, действительный, вещественный). Несмотря на широкое употребление в лингвистике, литературоведении, переводоведении и лингвострановедении, в исследовательской литературе нет четких критериев определения данного термина. Согласно определению О.С. Ахмановой - это «в классической грамматике разнообразные факторы, изучаемые внешней лингвистикой, такие, как государственное устройство страны, история и культура данного народа, языковые контакты носителей данного языка и т.п. с точки зрения их отражения в данном языке» [4, с. 381]. По мнению Г.Д. Томахина, реалии - это «названия присущих только определенным нациям и народам предметов материальной культуры, фактов истории, государственных институтов, имена национальных и фольклорных героев, мифологических существ и т.п.» [3, с. 13]. Как видно из определения, исследователь дает определение в значении знака реалии-предмета и включает в рассматриваемое понятие наименования отдельных предметов, понятий, явлений быта, культуры, истории данного народа или данной страны. Анализ определений, встречающихся в научной литературе, показывает, что можно обозначить двоякое понимание данного термина. В соответствии с первым реалии рассматриваются как предметы или явления, значимые в культурном отношении, факты истории, различные общественные явления, национальные и фольклорные герои, особенности уклада жизни того или иного народа и не встречающиеся у другого народа (М.Л. Вайсбурд, Т.Ф. Ефремова, А.В. Федоров и др.); согласно второму реалии определяются как языковые единицы, обозначающие такие явления, предметы и понятия, а также пословицы, афоризмы и фразеологизмы (Л.С. Бархударов, С.И. Влахов, В.Г. Гак, Л.Н. Соболев, С.П. Флорин и др.). Большинство исследователей группируют реалии, основываясь на экстралингвистическом факторе - тематических ассоциациях. Отличительными чертами реалии являются характер ее содержания (связь обозначаемого предмета с определенной страной, народностью, социальной общностью и принадлежность ее к определенному периоду времени). На основе этих признаков исследователи предлагают разделять предметные, временные и местные группы реалий.
Различные подходы к трактовке реалий, отсутствие четкого определения данного понятия привели к возникновению большого количества терминов, используемых для обозначения сходных с реалиями явлений. Чаще всего встречаются термины «бе-зэквивалентная лексика», «фоновые слова», «национально маркированные слова», «экзотизмы». Каждое из перечисленных названий по-своему верно отражает сущность реалий: данная лексика является безэквивалентной, поскольку обозначения специфических явлений в местной культуре часто не имеют однословного перевода в других языках; фоновыми данные слова являются потому, что несут в себе дополнительную информацию о специфической внеязыковой деятельности общества, т.е. являются частью фоновых знаний; реалии отражают специфическую национальную информацию в лексической системе соответствующего языка; их также можно назвать и экзотизма-ми в том случае, когда речь идет о названиях явлений в чужой культуре.
Любой художественный текст вне зависимости от предмета изображения является национально-специфичным. В первую очередь национальная специфичность обусловлена отражением в языке автора текста особенностей культуры и истории народа - носителя родного для автора языка. Состав компонентов каждой из культур специфичен по сравнению с другой, и единицы, присутствующие в одной лингвокультуре, могут отсутствовать в другой. Реалиям свойственны эмоциональность и образность, стилистическая окрашенность, поэтому они становятся отличительными знаками того народа, в языке которого существуют. В художественном тексте они служат не только стилистическим целям, но и воссозданию национального, культурного и исторического колорита.
Временной колорит является отличительной чертой реалий, поскольку данные лексические единицы отражают все изменения, характерные для определенного исторического периода. На основании этого среди реалий выделяют неологизмы, историзмы и архаизмы, к ним относят также цитаты, крылатые слова и выражения афористического уровня, различного рода обращения. «Чем ближе произведение по своей тематике к народной жизни, тем ярче проявляется его национальный колорит. Колорит - это та окрашенность слова, которую оно приобретает благодаря принадлежности его денотата к данному народу, определенной стране или местности, конкретной исторической эпохе» [3, с. 21]. Слова-реалии содержат ценную страноведческую информацию, позволяют увидеть в языке отражение многочисленных материальных и духовных процессов, происходящих в обществе, способствуют наиболее полному воплощению замысла автора.
Итак, реалии можно считать неотъемлемым признаком художественного текста, поскольку они несут стилистическую нагрузку, а также являются своеобразным языковым оттиском присущих данному народу национальных, культурных и исторических особенностей, сообщают специфической внеязыковой жизни общества в конкретный период времени. В контексте произ-
Библиографический список
ведения реалии выступают либо как важная часть его содержания, либо в качестве приема художественной выразительности; в большинстве случаев контекст создает условия для раскрытия значения реалий. В структурном отношении реалии присутствуют в художественном тексте в качестве затекстового компонента, для которого характерна связь слова с объективированной действительностью.
Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод, что за-текст представляет собой важную составляющую семантической структуры художественного текста. Это результат конкретизации в тексте определенной части фоновых знаний, то есть общих знаний автора и читателя, необходимых для понимания содержания произведения. Инициатива создания затекста исходит от самого автора, который выполняет координирующую функцию. При этом следует учитывать, что объекты реального мира не копируются автором, а создаются за счет усиления их типичности. Затекст способен объединять в себе как структуры общечеловеческого подсознательного характера, так и явления исторического, социального, культурного, личностного порядка. Определяющим фактором формирования затекста является намерение автора расширить представления читателя о явлениях и событиях определенного временного периода, тем самым, приблизив его к контексту эпохи.
1. Белянин, В.П. Психолингвистика. - М., 2003.
2. Верещагин, Е.М. Язык и культура: лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного / Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров. - М., 1993.
3. Томахин, Г.Д. Реалии-американизмы: пособие по страноведению. - М., 1988.
4. Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов. - М., 1966.
5. Шумагер, Е.И. Фоновая лексика, ее своеобразие и связь с культурой // Лексика и культура. - Тверь, 1990.
6. Нагибин, Ю.М. Недоделанный / Юрий Нагибин: ты будешь жить. - М., 2005.
7. Нагибин, Ю.М. Перекур / Юрий Нагибин: о любви. - М., 2005.
8. Лапланш, Ж. Словарь по психоанализу. - М., 1996.
Bibliography
1. Belyanin, V.P. Psikholingvistika. - M., 2003.
2. Verethagin, E.M. Yazihk i kuljtura: lingvostranovedenie v prepodavanii russkogo yazihka kak inostrannogo / E.M. Verethagin, V.G. Kostomarov. - M., 1993.
3. Tomakhin, G.D. Realii-amerikanizmih: posobie po stranovedeniyu. - M., 1988.
4. Akhmanova, O.S. Slovarj lingvisticheskikh terminov. - M., 1966.
5. Shumager, E.I. Fonovaya leksika, ee svoeobrazie i svyazj s kuljturoyj // Leksika i kuljtura. - Tverj, 1990.
6. Nagibin, Yu.M. Nedodelannihyj / Yuriyj Nagibin: tih budeshj zhitj. - M., 2005.
7. Nagibin, Yu.M. Perekur / Yuriyj Nagibin: o lyubvi. - M., 2005.
8. Laplansh, Zh. Slovarj po psikhoanalizu. - M., 1996.
Статья поступила в редакцию 12.02.12
УДК 398.23(571.54) Sanzhitova O.G. ANECDOTE AND THIN STORY IN LAUGHING CULTURE OF BURYATS. The article educes genre features and originality of anecdotes and thin stories in the context of modern existing of buryat national laughing culture.
Key words: anecdote, thin story, poetics of genre, laughing culture, archetype, humour, national art tradition.
О.Г. Санжитова, ассистент каф. бурятской литературы Национально-гуманитарного института Бурятского гос. университета, E-mail: [email protected]
АНЕКДОТ И БАЙКА В СМЕХОВОЙ КУЛЬТУРЕ БУРЯТ
В статье выявляется жанровые особенности анекдотов и баек, определяется их своеобразие в контексте современного бытования бурятской народной смеховой культуры.
Ключевые слова: анекдот, байка, поэтика жанра, смеховая культура, архетип, юмор, плут, национальная художественная традиция.
При обращении к исследованию смеховых жанров бурятского фольклора сегодня целесообразен широкий культурологический контекст. Особенность же народного творчества, отражающего наиболее типичные и характерные моменты коллективного сознания в том, что его устный характер сегодня становится все более условным благодаря широкой возможности письменной фиксации: так, многие «устные истории» в интернете фиксируются именами пользователями, которые нередко указывают, что представляют услышанное в жизни юмористическое слово, оформившееся в жанре анекдота. Сама жизнь и реальная действительность не раз демонстрируют анекдотически
парадоксальные случаи и положения, которые подчас фиксируются с указанием конкретных имен и реалий для подтверждения достоверности и жизненности случая. Такая установка характерна для жанра баек, в котором, однако же, допускается определенная доля художественного вымысла и «приукрашивания» действительности, предполагается отбор материала жизненной реальности в его адаптации к массовому сознанию и сознанию слушателя прежде всего. Сопоставление анекдота и баек плодотворно для выявления именно этой установки на слуховую рецепцию, на восприятие слушающего. Также смысл сопоставления баек и анекдотов в определении особенностей
