CC BY
53
УДК 94(470):35.078.169.84»1917/1918» ББК Т3(2)611-33
М.Ю. ХАРИТОНОВ
ЗАРОЖДЕНИЕ СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО КОНТРОЛЯ (НОЯБРЬ 1917 - МАЙ 1918)*
Ключевые слова: государственный контроль, Совет народных комиссаров, Народный комиссариат Государственного контроля, Центральная контрольная коллегия, Э.Э.Эссен.
Историки советского периода писали об Октябрьской революции как об особом символическом рубеже. Во многих публикациях содержалось утверждение, что «старый» государственный контроль был ликвидирован, а «новый» (советский) контроль возник лишь через некоторое время после революционных событий. Ключевые подходы по данному вопросу сложились еще в 50-60-е гг. ХХ в. Основные версии были: 5(18) декабря 1917 г., 18(31) января и 9 мая 1918 г. Большинство поздних исследователей придерживались одной из данных точек зрения. В статье исследован процесс становления советского контроля: от действующей системы Государственного контроля в октябре 1917 г. до момента окончательного оформления в новое ведомство в мае 1918 г. Работа построена на переосмыслении ранее опубликованных материалов, а также на анализе новых трудов историков, ранее не привлекавшихся в историографии. Рассмотрены основные вехи, организационные и структурные изменения государственного контроля, выявлены основные руководители ведомства. Назначение руководителя Государственного контроля произошло по политическим меркам того времени достаточно поздно. Только по истечении 20 дней советской власти стало понятно, что Государственный контроль как учреждение, несмотря на изначальные планы и подходы, нуждался в подчинении революционному порядку и включению в новую систему советского управления. Определена дата зарождения советского контроля, которая, по мнению автора, связана с назначением Э.Э. Эссена временным заместителем народного комиссара по Государственному контролю 19 ноября 1917 г. Подчеркивается роль первого исполняющего обязанности народного комиссара по Государственному контролю Э.Э. Эссена в становлении ведомства, обсуждается роль Центральной контрольной коллегии в системе управления государственным контролем. Освещается конфликт, произошедший в Наркомате государственного контроля в марте-апреле 1918 г.
Более ста лет отделяет нас от событий 1917 г., которые стали переломными для Российского государства. Историки советского периода писали об Октябрьской революции как об особом символическом рубеже, решительно разделившем историю нашей страны. В том числе этот вывод применялся к истории органов государственного управления и их составной части - контрольных органов. При этом во многих публикациях советского периода содержалось утверждение, что «старый» государственный контроль был ликвидирован, а «новый» (советский) контроль возник лишь через некоторое время после революционных событий. Основные подходы по данному вопросу сложились еще в 50-60-е гг. ХХ в. [32, 33]. Так, И. Ведерников писал: «Декрет Совета Народных Комиссаров от 7 декабря 1917 г. «Об образовании коллегии Государственного контроля и о правах народного комиссара Государственного контроля в Совете народных комиссаров» положил начало созданию органов Государственного контроля» [4. С. 4]. Скорее всего у И. Ведерникова закралась ошибка. Декрет был принят на заседании СНК 2(15) декабря, подписан 5(18) декабря, опубликован 6(19) декабря в Газете Временного Рабоче-
* Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 18-09-00467.
го и Крестьянского Правительства. Официальная дата декрета - 5(18) декабря [12. С. 181]. Также автор, на наш взгляд, некорректно принимает «Коллегию Государственного контроля» (по декрету от 5(18) декабря 1917 г.) за название ведомства, что вызвано аналогией с чуть более поздним названием согласно декрету от 18(31) января 1918 г. - «Центральная контрольная коллегия». На самом же деле по декрету от 5 (18) декабря 1917 г. была создана коллегия при наркоме по Государственному контролю и назначены ее члены. Другой исследователь 50-х гг. ХХ в. И.П. Козлитин считал несколько иначе: «Ломка учреждений старого государственного контроля и создание органов нового, социалистического государственного контроля, как и многих других звеньев государственного аппарата, произошли не сразу. Реорганизация государственного контроля затянулась до апреля 1919 г. Первые мероприятия по созданию социалистического государственного контроля были намечены декретом Совета Народных Комиссаров от 18 января 1918 г.» [17. С. 12]. В свою очередь, А.И. Коняев утверждал: «С первых дней существования Советской власти, наряду с рабочим контролем, началось создание государственного контроля» [18. С. 30]. Однако ниже он продолжает: «Постановлением ВЦИК от 9 мая 1918 г. народным комиссаром государственного контроля был назначен К.И. Ландер. 11 мая Совнарком утвердил заместителем народного комиссара И.Г. Дмитриева и членами коллегии А.В. Галкина и А.К. Пайкеса. Этими актами был образован Народный комиссариат государственного контроля (НКГК)» [18. С. 33]. Большинство более поздних советских авторов и ряд современных исследователей придерживались одной из данных точек зрения относительно даты создания ведомства. Представляется, что на современном этапе необходимо вернутся к данному вопросу и уточнить начальную историю советских контрольных органов.
Прежде чем перейти к истории контроля, стоит остановится на двух основополагающих вопросах о деятельности Совнаркома (СНК). Первый связан с легитимностью и преемственностью (легальностью) органов государственной власти России от Временного правительства к советской власти. В современной исторической литературе он не до конца проработан, хотя вопрос о событиях февраля - марта 1917 г. рассмотрен [24. С. 77-82]. Не углубляясь в существо данной темы, отметим, что советские авторы и не считали необходимым наличие четко обоснованной юридической легальности в процессе «создания советского строя как формы диктатуры пролетариата» [22. Т. 44. С. 224]. По их мнению, уже само обращение II Всероссийского съезда Советов «Рабочим, солдатам и крестьянам!» юридически зафиксировало отрешение Временного правительства от власти: «Временное правительство низложено» [34. С. 127]. Также многие исследователи учитывали слова В.И. Ленина, который в первый же день существования новой власти заявил: «Прежде всего, значение этого переворота состоит в том, что у нас будет Советское правительство, наш собственный орган власти, без какого бы то ни было участия буржуазии. Угнетенные массы сами создадут власть. В корне будет разбит старый государственный аппарат, и будет создан новый аппарат управления в лице советских организаций» [22. Т. 35. С. 2]. Большевики предложили не просто изменения в государственном управлении, они озвучили идею «нового миропорядка» с переустройством социальных, экономических и политических механизмов [27. С. 56].
Подобные обоснования, полностью принятые советской юридической и исторической литературой, хотя в целом и достаточно четко определяют политическую легитимность нового строя (старые правящие классы изгоняются, а в революционную власть должны прийти представители рабочих и крестьян), при этом ничего не дают для обоснования юридической преемственности (легальности) новой власти. При этом элементы ее можно было наблюдать: СНК обозначался как Временное рабочее и крестьянское правительство до избрания Учредительного собрания; декреты вступали в законную силу в день опубликования его в официальной газете и «Собрании узаконений и распоряжений», которые были модификацией изданий периодов царизма и Временного правительства [3]; министерства и их структурные подразделения продолжали существовать. Вопрос об времени прекращения практической деятельности министерств также недостаточно проработан в литературе. Окончательно они перестали так называться (и упоминаться), скорее всего, в связи с переездом высших органов власти из Петрограда в Москву в марте 1918 г.
Второй вопрос, который тесно примыкает к первому: новые власти не посчитали нужным определить организационное и нормативное положение народных комиссариатов, не прописали системно функции отдельных учреждений (кроме редких исключений), разграничение полномочий между ними и основы межведомственного взаимодействия. Такого обоснования не обнаружили ни Е.Н. Городецкий, ни М.П. Ирошников, самые квалифицированные исследователи «переходного периода» [10. С. 145-159; 11. С. 83-91; 16. С. 95-113].
С учетом этих моментов попытаемся рассмотреть более подробно конкретную историю контрольных органов в первый год советской власти.
К 25 октября (7 ноября) 1917 г. структура Государственного контроля, как ведомства, выглядела следующим образом [19. С. 1]: Государственный контролер, его товарищ, Совет Государственного контроля, 4 Департамента: Военно-морской, Гражданской, Кредитной и Железнодорожной отчетности, Канцелярия, Центральная бухгалтерия, Временная Ревизионная комиссия по поверке расходов, вызванных войной 1914 года, и ряд мелких учреждений. Местные учреждения состояли из 61 губернской и областной контрольной палаты, а также из 5 военных, 2 портовых и 32 железнодорожных контрольных учреждений. Наряду с ними действовал полевой (военный) контроль. Всего в контрольных органах Российской Республики числилось около 12 тыс. служащих.
Как отмечалось выше, создание органов власти началось на II Всероссийском съезде Советов, где 26 октября (8 ноября) 1917 г. был принят декрет от «Об учреждении Совета Народных Комиссаров» [12. С. 20-21]. С первого дня новые власти перешли к решительному преобразованию органов власти. Однако следует признать, что действующий государственный механизм не был полностью переформатирован. Большинство министерств и ведомств, кроме отдельных (например, Министерства двора и т.п.), продолжали существовать, в том числе Государственный контроль. Конечно, практическая деятельность ведомств и учреждений была почти полностью остановлена. Служащие Государственного контроля участвовали в бойкоте (в советской историографии - саботаже) советской власти и его центрального правительственного органа - Совета народных комиссаров. Кроме того, в декрете об учреждении Временного рабочего и крестьянского правительства - Совета Народных Комиссаров - в его структуре не предусматривалось ведомства по
контролю, а в перечислении персонального состава не был упомянут народный комиссар по Государственному контролю.
Назначение руководителя Государственного контроля произошло по политическим меркам того времени достаточно поздно. Официальное назначение состоялось лишь 19 ноября (2 декабря) 1917 г., когда СНК назначил временным заместителем народного комиссара по Государственному контролю Э.Э. Эссена [29. С. 30]. Постановление было подписано 20 ноября (3 декабря) 1917 г., опубликовано - 21 ноября (4 декабря) и 23 ноября (6 декабря) [12. С. 584]. Почему же это назначение так затянулось? Складывается ощущение, что почти месяц новые власти не интересовались судьбой ведомства.
На наш взгляд, возможны два объяснения данного факта. Первая версия видится в том, что еще до взятия власти В.И. Ленин вынашивал идею повсеместного рабочего контроля и мысли о контроле постоянно присутствуют в трудах основоположника большевизма. «Еще 21 октября (3 ноября) 1917 г. по предложению В.И. Ленина ЦК партии решил поставить вопрос о рабочем контроле в повестку дня II Всероссийского съезда Советов и поручил В.П. Милютину подготовить соответствующие тезисы» [6. С. 62]. Эта же позиция руководителя большевиков нашла отражение в первом же документе новой власти в обращении «К гражданам России!», где среди 4 основных задач был и рабочий контроль над производством [12. С. 1-2]. Также буквально в первый день деятельности СНК 27 октября (9 ноября) В.И. Ленин подготовил Проект положения о рабочем контроле [21. С. 134-135]. При изучении практических действий и документов, подготовленных им тогда, напрашивается вывод, что В.И. Ленин в тот момент не видел необходимости в контроле как элементе государственного механизма, поэтому, исходя из это логики, мы и не находим упоминаний о данном ведомстве в первых декретах.
Еще одним возможным объяснением видится то, что, по идее В.И. Ленина, государственный контроль не должен был входить в состав правительства. Об этом можно судить по протоколу СНК о назначении Э.Э. Эссена, где он назначался на пост до утверждения его ВЦИК [29. С. 30], и более позднему декрету от 18 января 1918 г. об образовании Центральной контрольной коллегии, в котором вновь образуемая структура подчинялась непосредственно все тому же ВЦИК [12. С. 368].
Таким образом, по истечении 20 дней советской власти стало понятно, что Государственный контроль как учреждение, несмотря на изначальные планы и подходы, нуждался в подчинении революционному порядку и включению в новую систему советского управления. Однако наркома по Государственному контролю (в данном случае - временного заместителя наркома, который по сути исполнял его обязанности) пришлось назначить, так как в ведомстве процветал «саботаж» и это требовало решительных ответных революционных мер. Итак, 15 (28) ноября 1917 г. в повестку заседания СНК был включен вопрос о государственном контроле [29. С. 20]. Однако его обсуждение было отложено до консультаций с Д.П. Боголеповым и Г.Л. Пятаковым [29. С. 20]. По мнению М.П. Ирошникова, «в это время, вероятно, велись поиски подходящей кандидатуры для руководства организацией работы Госконтроля» [16. С. 235]. Скорее всего, названные кандидатуры действительно рассматривались для работы в Государственном контроле, однако первый из них вскоре стал помощником наркома финансов, а второй - помощником комиссара Государственного банка. Как мы уже отмечали, лишь 19 ноября
(2 декабря) 1917 г. вопрос о государственном контроле был рассмотрен и СНК назначил временным заместителем народного комиссара по Государственному контролю Э.Э. Эссена (у ряда исследователей указана дата 20 ноября). Данная ошибка скорее всего вызвана тем, что в публикации «Декреты Советской власти» дата постановления о назначении Э.Э. Эссена указана от 20.11.1917 г. [12. С. 584]. В решении СНК отмечалось, что он назначается «вплоть до утверждения его в должности народного комиссара по Государственному контролю Центральным Исполнительным Комитетом» [29. С. 30]. В тексте постановления, опубликованном в сборнике «Декреты Советской власти», оно дано в изложении [12. С. 584]. В тексте, опубликованном в газетах, ссылки на необходимость утверждения ВЦИКом нет [15. 1917. № 231, 21 нояб. С. 6; 28. 1917. № 195, 21 нояб.; 7. 1917. № 16, 23 нояб.].
Эдуард Эдуардович Эссен происходил из дворянской семьи, но рано с ней порвал. В партии большевиков состоял с самого начала, с 1903 г. был близко знаком с В.И. Лениным. В 1917 г. активно участвовал в работе большевистской организации в Петрограде [31]. Кроме того, Э.Э. Эссен имел опыт работы в должности помощника ревизора Департамента кредитной отчетности Главного управления государственного контроля, когда случились октябрьские события [14. С. 150].
Интересным представляется и вопрос, связанный с наименованием должности. Во-первых, Э.Э. Эссен был назначен «временным заместителем народного комиссара». С одной стороны, это можно понять так, что Э.Э. Эссен должен был временно (ограниченное время, некий срок) исполнять обязанности до назначения нового человека. Основанием этому служат подобные же назначения В.Р. Менжинского и П.И. Стучки временными заместителями народного комиссара по Министерству финансов и народного комиссара юстиции, соответственно, поскольку в тот конкретный момент назначенные на посты наркомов И.И. Скворцов-Степанов и Г.И. Ломов-Оппоков находились в Москве [12. С. 581, 583]. Далее временность могла означать и ограниченность существования самого ведомства, не предусмотренного в будущей системе управления, что уже было нами отмечено выше. И наконец, возможно еще одно объяснение: Э.Э. Эссен был временным до своего утверждения в должности ЦИК, о чем указало решение СНК [29. С. 30].
Во вторых, «временный заместитель» означал в то время в СНК человека именно замещающего другого (в данном случае, пока не назначенного), а не являющегося неким младшим начальником (называвшимся тогда «товарищем» или «помощником» [12. С. 583]). Это следует как из логики действий самого заместителя наркома Э.Э. Эссена, обладавшего всеми полномочиями, присущими другим наркомам, так и из изучения других подобных назначений (примеры - временный заместитель народного комиссара путей сообщения М.Т. Елизаров (нарком также не был назначен) и временный заместитель народного комиссара земледелия А.Г. Шлихтер (нарком В.П. Милютин подал в отставку)) [12. С. 581, 583]. Надо отметить, что данный аспект о наименовании должностей ряда комиссаров в литературе не получил должного освещения.
В третьих, Э.Э. Эссен назначался «по Государственному контролю». С одной стороны, использование предлога «по» сближало наименование должности с другими комиссиями (комиссариатами) - по внутренним делам, по делам военным и морским, по делам торговли и промышленности, по делам иностранным, по делам продовольствия, по делам национальностей
[12. С. 21], а с другой - могло указывать на наименование того ведомства, в котором новый комиссар должен был осуществлять руководство. Второй аспект нам кажется более существенным, так как наименование «Государственный» было указано с заглавной буквы, именно так официально называлось ведомство в прежней структуре государственного управления. В историографии уже отмечалось, что наименование народных комиссаров с предлогом «по», т.е. комиссаров по тому или иному министерству, означало функцию «по использованию или ломке старого аппарата» [11. С. 90]. Подводя итоги отметим, что наименование должности Э.Э. Эссена определяло главную цель, которую поставило перед ним СНК - перестройку системы ведомства государственного контроля.
Первой задачей нового наркома стало установление новой власти над ведомством, подчинение аппарата бывшего Государственного контроля. Как считает О.И. Чистяков: «Мыслилось, что народные комиссары не будут создавать свой новый аппарат на пустом месте, а первоначально используют уже готовый» [34. С. 140]. Подобная же задача ставилась и перед другими народными комиссарами. Так, в декрете ВЦИК и СНК 9 ноября 1917 г. об учреждении Государственной комиссии по просвещению отмечалось: «Министерство должно играть роль исполнительного аппарата при Государственной комиссии по народному просвещению» [12. С. 62].
В столице шло активное сопротивление новой власти, которое большевики окрестили «саботажем». «Бюрократический аппарат сопротивлялся, -вспоминала Н.К. Крупская, - служащие старых министерств, всяких государственных учреждений решили всячески саботировать работу и этим мешать советской власти наладить новый госаппарат» [20. С. 272]. В большинстве министерств и ведомств народные комиссары и помогавшие им комиссары ВРК заставали следующую картину: почти пустые помещения, разбросанное и перепутанное делопроизводство, отсутствие ключей от учреждений и кабинетов, запертые столы, шкафы и сейфы [16. С. 161-162]. Такая же ситуация была и в ведомстве Э.Э. Эссена: «никого не осталось и в помещениях, занимавшихся бывшим Министерством государственного контроля» [16. С. 161-162]. Мы уже отмечали, что работа по установлению новой власти в Государственном контроле началась позже, чем в остальных министерствах. Но новый комиссар приступил к делу достаточно решительно. Первоначально Э.Э. Эссен организовал 24 ноября в помещении Департамента железнодорожной отчетности собрание служащих всего ведомства, а 27 ноября издал приказ, предлагавший им явиться на работу 29 ноября под угрозой увольнения и предания революционному суду [9. Л. 16-17; 7. 1917. № 21, 30 нояб.]. Решением Коллегии ведомства от 7 декабря 1917 г. были уволены Государственный контролер С.А. Смирнов и товарищ Государственного контролера М.И. Скипетров [9. Л. 12-13]. Ряд ответственных чиновников также были уволены от занимаемых должностей [16. С. 235]. 30 ноября Э.Э. Эссен должен был сделать на заседании Совнаркома доклад о положении в Госконтроле, который был подготовлен группой служащих этого ведомства, «... относящихся сочувственно к происходящему». Как следует из Протоколов СНК, доклад не состоялся. Таким образом М.П. Ирошников не прав, когда сообщает о докладе, как состоявшемся факте [8. Л. 23об.; 16. С. 235; 29. С. 67].
Э.Э. Эссен достаточно активно включился в работу СНК. Всего с 22 ноября (с 1 заседания) до событий 19 декабря Э.Э. Эссен участвовал в 14 засе-
даниях из 23 [29. С. 34-128]. Он являлся членом комиссий по разработке проектов декретов, по переговорам с делегатами Викжеля и Всероссийского продовольственного совещания, изучал сметы на ассигнования отдельных ведомств и организаций [29. С. 44, 47, 78, 84-85, 88, 106]. При этом надо отметить, что при обсуждении далеко не всех вопросов учитывался голос наркомата по Государственному контролю. Так, буквально на первом заседании после своего назначения 22 ноября (5 декабря) 1917 г. Э.Э. Эссен присутствовал в качестве представителя наркомата и активно включился в обсуждении поправок к декрету о суде [12. С. 124-126]. Однако в итоге его мнение не было учтено, из всех присутствующих проголосовали против нарком земледелия, левый эсер А.Л. Колегаев и он. Возможно это послужило толчком к вынесению на заседании СНК 2 декабря 1917 г. проекта декрета о правах народного комиссара по Государственному контролю [29. С. 73].
С последним декретом произошло определенное недоразумение. Декрет был подписан 5 декабря 1917 г. и опубликован в «Газете Временного Рабочего и Крестьянского Правительства» и газете «Правда» 6 декабря, а в газете «Известия» 7 декабря. При этом в подлиннике и первых двух газетах содержался следующий текст: «Народный комиссар по Государственному контролю имеет в Совете Народных Комиссаров решающий голос по вопросам политическим и совещательный голос по вопросам финансово-экономического характера» [12. С. 180; 7. 1917. № 26, 6 дек.; 28. № 207, 6 дек.]. Исходя из протоколов Совнаркома такая формулировка была предложена управляющим Государственного банка В.В. Оболенским, при этом на заседании вместо отсутствующего В.И. Ленина председательствовал И.В. Сталин [29. С. 73]. Формулировка декрета в его печатном виде давно вызывала вопросы у историков. Так, еще в 1968 г. в рецензии на книгу М.П. Ирошникова отмечалось: «К сожалению, в монографии не рассматриваются некоторые интересные вопросы, еще не получившие достаточного освещения в нашей исторической и историко-правовой литературе. Например, автор не пытается объяснить, почему декретом от 5 декабря 1917 г. народному комиссару по государственному контролю было предоставлено в СНК право решающего голоса по вопросам политического характера и только совещательного - по вопросам финансово-экономического характера, хотя, казалось бы, все народные комиссары должны входить в состав Совнаркома на равных основаниях. Это тем более неясно, если иметь в виду, что контроль за правильным и целесообразным расходованием денежных средств составлял одну из главных обязанностей наркомата по государственному контролю и его заключения наряду с заключениями Наркомфина требовались во всех случаях, связанных с выделением денежных средств» [1. С. 147-148].
Действительно, такое принижение роли Народного комиссара по Государственному контролю по экономическим вопросам, по крайней мере, странно. Думается, что здесь закралась ошибка, при этом еще на этапе фиксации резолюции в протоколе СНК, о чем свидетельствует его публикация [29. С. 73]. И если мы переставим слова местами, то все будет выглядеть логично: «Народный комиссар по Государственному контролю имеет в Совете Народных Комиссаров решающий голос по вопросам финансово-экономического характера и совещательный голос по вопросам политическим». Кстати именно в таком виде декрет был напечатан в газете Известия 7 декабря, т.е. на следующий день, когда ошибка в ранее вышедших газетах была обна-
ружена [15. 1917. № 245, 7 дек.]. Изучаемый декрет был напечатан в данном номере два раза. Правильный вариант был набран позднее. Если мы также примем во внимание позицию Э.Э. Эссена, который специально поднял такой вопрос, и учтем ее возможную причину, названную нами выше, то станет понятным происхождение этого исторического казуса.
Одновременно на заседании СНК 2 декабря по представлению Э.Э. Эссена был принят декрет об образовании и составе коллегии Комиссариата государственного контроля [8. Л. 25 об; 29. С. 181]. В документе впервые официально прозвучало наименование ведомства - «Комиссариат государственного контроля», что говорит о том, что ведомство уже существовало. В состав коллегии Госконтроля были включены члены I Всероссийского съезда контрольных служащих А.Е. Портянко, Н.В. Шевников и Ф.М. Шаблинский. При этом в декрете опять шла отсылка, что члены коллегии должны были в будущем быть утверждены ВЦИК. Однако практически никаких следов об утверждении работников Госконтроля со стороны ВЦИК обнаружить не удалось. Так, А.И. Разгон, наиболее квалифицированный исследователь ранней истории ВЦИК периода ноября - декабря 1917 г., совершенно не упоминает сферу государственного контроля в работе изучаемого им учреждения [30].
Еще одной интересной особенностью было то, что названные члены новой коллегии по партийной принадлежности были левыми эсерами и произошло это еще до официального соглашения 9 декабря 1917 г. между большевиками и левыми эсерами о вхождении последних в состав СНК [12. С. 200]. На каждого из членов коллегии возлагалось руководство определенным департаментом в ранге комиссара: А.Е. Портянко - Временной ревизионной комиссии по поверке расходов, вызванных войной 1914 г., Н.В. Шевников - Департамента гражданской отчетности, Ф.М. Шаблинский - Департамента военной и морской отчетности [9. Л. 14]. Также коллегия Госконтроля на своем заседании 18 декабря 1917 г. включила в свой состав дополнительно ряд лиц: А.А. Покровского, комиссара Петроградской контрольной палаты, П.И. Пелевина, бывшего полевого контролера Управления Военно-окружного контроля Двинского военного округа, назначенного одновременно комиссаром Департамента железнодорожной отчетности, В.Д. Виноградова, бывшего заведующего Контролем Моонзундской позиции, назначенного одновременно представителем от Коллегии Государственного контроля в Комиссариат по демобилизации Народного комиссариата по военным делам, А.И. Арданского, бывшего младшего ревизора Временной ревизионной комиссии, назначенного одновременно комиссаром Департамента кредитной отчетности [9. Л. 11]. Как отмечает М.П. Ирошников, также в работе коллегии Госконтроля участвовал Г.Э. Яворский, который, как и упомянутые выше А.И. Арданский и А.Л. Покровский, был участником I Всероссийского съезда контрольных служащих [16. С. 235]. Таким образом, постепенно количество ответственных работников в Государственном контроле увеличивалось.
Важность нового ведомства, несмотря на некое его принижение согласно декрету от 5 декабря 1917 г. о правах народного комиссара по Государственному контролю, была еще раз подчеркнута на заседании СНК от 4 декабря 1917 г. при обсуждении вопроса «О порядке решения вермишельных вопросов» [29. С. 78]. Под «вермишельными» понимались мелкие, частные вопросы, не требующие пристального рассмотрения такого важного органа, как СНК. Ранее подобный вопрос был рассмотрен на заседании СНК 20 ноября (вопрос 11) [29. С. 36].
В протоколе отмечалось, что: «Бесспорные вопросы, касающиеся Комиссариата финансов, решаются народными комиссарами: 1. соответствующего ведомства. 2. финансов. 3. государственного контроля и вносятся в Совет Народных Комиссаров за соответствующими подписями для утверждения без дальнейшего рассмотрения». На основе данного порядка впоследствии был создан особый орган управления - Малый Совнарком [16. С. 104-107].
Однако вскоре произошла достаточно неприятная ситуация, приведшая к большим принципиальным последствиям. 8 декабря 1917 г. к Э.Э. Эссену поступило обращение директора-распорядителя Русского торгово-промышленного банка Ф. Меленевского о разрешении перезалога в Государственном банке подтоварных ссуд в размере 150 млн руб. [29. С. 135-136]. При этом банк ссылался на то, что в его собственности находились:
«1) 22 сахарных и рафинадных завода, с производительностью до 6 500 000 пудов сахарного песку и 9 500 000 пудов рафинада.
2) Льняная мануфактура, перерабатывающая 240 000 пудов льна.
3) Три металлообрабатывающих и один металлургический закол, с общей производительностью до 10 000 000 пудов.
4) Четыре цементных завода, с производительностью до 750 000 бочек цемента.
5) Предприятие по орошению 72 000 десятин земли, близ Термеза, для культуры хлопка.
6) Ряд железных дорог, пароходств и других предприятий».
Основной причиной просьбы банк называл необходимость закупки «вздорожавших» материалов и оплаты труда работников. Автор обращения продолжает, что других методов получения денег «в связи с общим положением дел в стране» банк не имеет: «средства уже не могут быть почерпнуты из сумм, внесенных вкладчиками; закрытие Биржи не даст возможности образовать их путем реализации процентных бумаг; остается единственный источник, а именно - получение денег под залог активов банка». При этом в записке отмечалось, что количество рабочих, занятых в этих предприятиях, исчисляется, вместе с их семьями, примерно в 450 000 человек. Срок погашения ссуды определялся: «по мере реализации сахара и других продуктов». При этом было отмечено, что у банка уже имелось 5 235 000 пудов сахара стоимостью, по нормированным ценам, свыше 100 000 000 руб.
На своем заседании 11 декабря коллегия по Государственному контролю в составе наркома Э.Э. Эссена и членов А.Е. Портянко, Н.В. Шевникова и Ф.М. Шаблинского признала, что перезалог в Государственном банке подтоварных ссуд в настоящий момент является целесообразным: государство овладевает готовым продуктом, а в ходе финансируемых банком предприятий не производится немедленной ломки. Ссуда, по существу, краткосрочная и погашается по мере реализации продукта [29. С. 136]. В свою очередь, просителю 12 декабря был дан ответ: «Ваше ходатайство заслуживает удовлетворения, ввиду чего, одновременное сим, коллегия по Государственному контролю сносится по поводу изложенного с народным комиссаром по Министерству финансов, к которому Вам и надлежит обратиться для практического осуществления означенной операции» [29. С. 136-137].
Исходя из разбора вопроса позже на заседаниях СНК и материалах, приложенных к ним, представляется следующее развитие ситуации. После
получения прошения и его обсуждения на коллегии своего наркомата, Э.Э. Эссен смог устно переговорить об этом вопросе с В.Р. Менжинским, заместителем наркома финансов, выполнявшим функции наркома [29. С. 137]. Отрицательного ответа он, скорее всего, от него не услышал, поскольку В.Р. Менжинский на тот момент времени не полностью владел всей информацией. 13 декабря В.Р. Менжинский получает письмо от представителя Русского торгово-промышленного банка [29. С. 137], к которому приложен ответ от Э.Э. Эссена в банк от 12 декабря. В этот же день в Наркомате финансов было получено письмо Э.Э. Эссена и первоначальное прошение банка вместе с резолюцией Наркомата госконтроля, при этом скорее всего после получения письма из банка. Факт подачи прошения через частное лицо, а также то, что прошение первоначально оказалось в Наркомате госконтроля, чрезвычайно задело В.Р. Менжинского. Он пишет свою резолюцию: «Я решительно против этой [комбинации]» [29. С. 137]. Осложнило ситуацию то, что неизвестный представитель Русского торгово-промышленного банка пытался дать взятку члену коллегии Наркомата финансов А.Е. Аксельроду в размере 1 млн руб., которую последний отверг [29. С. 130-131]. Все это привело к тому, что В.Р. Менжинский потребовал обсудить создавшуюся ситуацию на заседании СНК.
На заседании Совнаркома 19 декабря 1917 г. были выслушаны В.Р. Менжинский и А.Е. Аксельрод [29. С. 130]. Совнарком принял предложенную В.И. Лениным резолюцию, обязывавшую всех членов коллегии Госконтроля, подписавших рекомендацию о выдаче ссуды, в течение 24 часов представить подробные письменные объяснения по этому поводу [23. С. 154-155]. В своих объяснениях члены коллегии в целом ссылались на то, что: «1) стоя на точке зрения народного контроля над операциями банков и не имея сведений о предполагавшейся национализации их, коллегия высказала свое заключение по поводу проекта в ходатайстве лишь в принципиальном отношении, имея в виду, что впоследствии, когда принцип, заложенный в этот проект, будет одобрен, то комиссар по финансам затребует заключение контроля по тем основаниям, на которых мог бы осуществиться этот проект»; 2) «коллегия считала срочное разрешение этого вопроса в принципе необходимым, потому что в зависимости от его решения стояло существование 450 000 рабочих и большого ряда предприятий, связанных с банком»; 3) «принятие же дела от частного лица объясняется тем, что коллегия не хотела взять на себя ответственность за междуведомственную волокиту и те тяжелые последствия, которыми эта задержка может отразиться на рабочих и предприятиях, связанных с банком» [29. С. 147-148].
Исходя из данного объяснения 20 декабря Совнарком принял решение со следующей формулировкой, предложенной Л.Д. Троцким: «Считая рекомендацию Контроля о выдаче товарной ссуды в корне неправильной и противоречащей как всей политике Совета Народных Комиссаров, так и, в частности, и в особенности, функциям Государственного контроля, Совет Народных Комиссаров [...] находит, однако, сделанный шаг настолько ошибочным и принципиально недопустимым, что дальнейшая работа нынешней коллегии Контроля в составе советской власти не может быть признана возможной» [29. С. 148].
В соответствии с постановлением Совета Народных Комиссаров от 21 декабря коллегия Госконтроля была реорганизована. Впредь она состояла
из А.Л. Покровского, В.Д. Виноградова и А.И. Арданского, вместе с которыми в практической работе по государственному контролю по решению СНК продолжали участвовать Э.Э. Эссен и другие ранее состоявшие в коллегии сотрудники, несмотря на наличие заявлений с их стороны [29. С. 150, 178, 180].
Подводя итоги этих событий следует отметить, что в условиях обычного течения политической и экономической жизни страны ситуация, возможно, и не потребовала бы такого отношения со стороны высшего руководства и, в целом, могла бы быть воспринята, как факт неправильного использования межведомственных полномочий. В условиях же революционных событий непонимание большевистской стратегии, а именно начавшейся политики национализации (выдача ссуд частным банкам совершенно не вписывалась в дух этой кампании), или умышленные действия (подозрения в личных мотивах были, так в резолюции Л.Д. Троцкого написано: «не питая никаких подозрений о мотивах, не предполагая никаких таких мотивов, которые могли бы бросить тень на личную честь товарищей членов коллегии, не ставя под сомнение мотивы, побудившие членов коллегии Контроля» [29. С. 150]), привели к изменению руководства Государственного контроля, снизили политическое значение этого органа власти, затормозили проведение реформ и текущей работы. С другой стороны, как отмечал А.И. Коняев «этот факт показал, что необходимо законодательно определить общие цели Госконтроля, его структуру и ближайшие практические задачи» [18. С. 31].
Почти весь последующий месяц представители Госконтроля не могли полноценно донести свою точку зрения до СНК. При этом еще 18(31) декабря в СНК поступила коллективная записка «О государственном контроле (В свободе труд, в рабстве - печаль)», подчеркивающая необходимость реформирования государственного контроля, за подписями временного заместителя наркома государственного контроля Э.Э. Эссена, а также А.Е. Портянко, Н.В. Шевникова, А.Л. Покровского, Ф.М. Шаблинского и В.Д. Виноградова [9. Л. 1-10]. При этом М.П. Ирошников датирует записку 1 декабря 1917 г., что не совсем верно [16. С. 261]. И начиная с 20 декабря вопрос о реорганизации государственного контроля стоял в повестке дня СНК, однако был рассмотрен лишь на заседании 18 января 1918 г. [29. С. 232].
Декретом от 18(31) января 1918 г. предусматривалось образование Центральной контрольной коллегии, местных учетно-контрольных коллегий и контрольных комиссий. В документе указывалось, что новые учреждения должны создаваться для искоренения бюрократической волокиты и создания более жизненных и рациональных форм контроля, не губящих инициативы и ведущих к быстрому обнаружению и предотвращению условий, мешающих ведению правильного государственного хозяйства [12. С. 368]. В исторической литературе закрепилось мнение, что декрет создал новое ведомство -Центральную контрольную коллегию. Такая постановка вопроса представляется чрезвычайно упрощенной. Обратившись к тексту декрета, обнаруживаем следующее: первым пунктом идет создание учетно-контрольных коллегий в «губерниях и районах Советами Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов», т.е. создание контрольных учреждений при каждом Совете страны в губерниях, уездах и волостях. Перед ними ставилась задача установления единообразия в действиях и инструктирования местных контролирующих органов, разработки и сводки данных, получаемых от них, предварительного рассмотрения договоров и прочего и ревизии учреждений по отчетам и ба-
лансам, а равно и посылки фактических контролеров на места производства выплат и прочие места с целью как текущей, так и внезапной ревизии. Далее из текса становится понятным, что местные контролирующие органы - это контрольные комиссии, которые могли создаваться «в местах расходования народных сумм» в учреждениях и на предприятиях из числа «выбранных служащих и рабочих»; эти комиссии должны были подчиняться «указаниям учетно-контрольных коллегий». Здесь мы видим косвенную отсылку к органам рабочего контроля, действующим на предприятиях и в организациях. И наконец, создавалась Центральная контрольная коллегия «для окончательной разработки и сводки ежемесячных данных и годовых отчетов, поступающих от губернских и районных учетных контрольных коллегий, для предварительного рассмотрения сметных предположений по бюджету и контрольного заключения об исполнении его и для общего направления всей контрольной работы в стране». Про действующие на тот момент времени Наркомат государственного контроля и губернские контрольные палаты просто не упоминалось. Однако последний пункт декрета гласил, что «о порядке преобразования существующих контрольных учреждений и изменении порядка рассмотрения находящихся у них дел будет издан особый декрет». Таким образом, мы видим, что в декрете речь не шла о реорганизации действующих органов контроля, а о создании совершенно новой, можно сказать параллельной структуры контрольных органов в стране. Это не могло не привести к конфликтам в работе, что и показали последующие события.
Однако деятельность Центральной контрольной коллегии почти не дала практических результатов. Это объясняется тем, что после издания декрета продолжал существовать Наркомат государственного контроля, который и сам до конца не перестроил работу на новый советский лад. В ведомстве продолжали ревизовать дореволюционную отчетность. Как и прежде, применялись методы формальных проверок деятельности госучреждений не столько по существу, сколько по форме. Реформирование аппарата государственного контроля задерживалось из-за продолжающегося саботажа служащих. На заседании Центральной контрольной коллегии 24 февраля 1918 г. специально рассматривался вопрос о приеме на работу служащих старого Госконтроля [6. С. 100]. Коллегия постановила уволить со службы «всех саботажников и рассматривать их как вновь поступающих», производя при этом самую тщательную проверку и персональный отбор. 127 прежних работника было решено вообще не допускать к работе в органах контроля. Однако позднее многие из них были приняты на службу обратно. Как отмечалось в отчете наркома К.И. Ландера на 1 сентября 1918 г. «деятельность Народного комиссариата Государственного контроля могла начаться нормально лишь с 24 февраля (нов. ст.), когда саботаж был сломлен и начался прием служащих Государственного контроля, признавших Советскую власть» [26. С. 53].
Работа по перестройке органов контроля шла тяжело. В конце января 1918 г. Центральная контрольная коллегия разослала всем губернским Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов письмо с просьбой образовать учебно-контрольные коллегии из 3 членов и создать их аппарат из штата служащих действующих контрольных учреждений [6. С. 99]. Как отмечает Н.А. Воскресенская: «Создавая новый контрольный аппарат, Центральная контрольная коллегия делала ставку на чиновников контрольных палат царского времени, что, безусловно, с первых же дней возникновения новых
контрольных органов внесло в их работу дух формализма, бюрократизма и саботажа. Созданные как в центре, так и на местах контрольные органы на 90% состояли из старых чиновников» [6. С. 99]. Не только в регионах, но и в центре работа шла медленными темпами. Создание местных органов контроля часто тормозилось не только непониманием их роли и значения, нежеланием создавать такой орган, который будет проверять деятельность местных учреждений и предприятий, но и отказом руководителей старых контрольных учреждений подчиняться советской власти [6. С. 102]. Лишь в начале марта 1918 г. стали создаваться центральные органы Госконтроля, предусмотренные декретом от 18 января 1918 г. Центральная коллегия 7 марта 1918 г. издала приказ № 1, которым назначались члены организационной коллегии [25. С. 16].
8 марта 1918 г. было утверждено Временное положение о государственном контроле [26. С. 45-49]. Основные задачи государственного контроля Временное положение сводило к наблюдению за законностью, правильностью, целесообразностью использования денежных и материальных средств и оборотов. Согласно Положению, аппарат государственного контроля состоял из центральных и местных органов. К числу первых относились организационная коллегия (выполняла функции коллегиального начальника центрального управления) и отделы: общий, военный, морской, три гражданских, три железнодорожных (туда входили доходный, расходный, строительный отделы), кредитный, отчетный. К ведению центрального аппарата относились устройство ревизионных органов и наблюдение за их деятельностью, разработка ревизионных правил и инструкций, совершенствование счетоводства и отчетности, составление заключений по проектам государственной росписи и различным финансовым сметам, проверка централизованной отчетности. В губерниях создавались контрольные органы общего или специального назначения. Во главе их стояли контрольные коллегии из трех лиц, избираемые местными органами государственной власти.
В Государственном контроле назревал конфликт в руководстве учреждения. Как отмечалось выше, существовали параллельно Народный комиссариат и Центральная контрольная коллегия. При этом заместитель наркома Э.Э. Эссен после декабрьских событий значительно уменьшил свое влияние на управленческие процессы.
Большое значение приобрели члены Центральной контрольной коллегии В.Д. Виноградов и А.Л. Покровский. Если проанализировать протоколы СНК за период с 23.12.1917 г. (после разбора инцидента с Русским торгово-промышленным банком) до 09.03.1918 г. (до переезда СНК в Москву) представители Госконтроля приняли участие в 28 из 44 заседаний СНК. Из них В.Д. Виноградов в 19, А.Л. Покровский - 15, Э.Э. Эссен - 1, А.Е. Портянко - 1 [29. С. 152-416].
Наконец, после эвакуации Совнаркома в Москву Государственный контроль остался в Петрограде, что тоже негативно отразилось на внутренней организации учреждения.
Конфликт наконец вырвался наружу. В СНК 15 марта 1918 г. поступила телеграмма от комиссара Госконтроля Ф.М. Шаблинского из Петрограда о разногласиях между членами Центральной коллегии госконтроля В.Д. Виноградовым и А.И. Арданским, возникших из-за решения В.Д. Виноградова ввести в коллегию Э.Э Эссена, чему воспротивился последний [5. С. 320]. Через
некоторое время пришло письменное заявление от А.И. Арданского, А. Ка-зачковского и А.А. Некрасова о неудовлетворительной работе коллегии Госконтроля и с просьбой ввести в коллегию ввиду ее малочисленности Н.А. Гогитидзе и А.А. Некрасова и назначить народного комиссара в Госконтроль [5. С. 334]. И наконец, 23 марта 1918 г. В.И. Ленин лично принимает членов Центральной коллегии госконтроля С.И. Слободчикова и П.И. Пелевина, приехавших в Москву из Петрограда [5. С. 333]. 25 марта, 1 и 20 апреля конфликт рассматривался на заседании СНК [5. С. 337, 393].
Вот почему в дело создания органов государственного контроля пришлось вмешаться Совету Народных Комиссаров, от имени которого 8 апреля 1918 г. В.И. Ленин подписывает циркулярное распоряжение СНК «Всем местным, губернским и областным Совдепам» телеграфировать в недельный срок члену коллегии Госконтроля П.И. Пелевину, организованы ли на местах учет-но-контрольные коллегии по декрету СНК от 18(31) января 1918 г. и если не организованы, то по каким причинам [13. С. 74]. От большинства губерний и уездов были получены сведения об их создании. Однако в южных и северных губерниях, в Западной Сибири и на Дальнем Востоке организация местных учреждений Госконтроля проходила неудовлетворительно и с большими трудностями [6. С. 102-103]. Для проведения организационной работы и оказания помощи в эти районы в конце 1918 г. Центральной коллегией были командированы ответственные работники.
Четко обрисовалось, что центральные и региональные органы контроля нуждаются в реформировании. Имеющиеся проблемы требовали решения, прежде всего - персонально. 9 мая 1918 г. ВЦИК утвердил наркомом госконтроля К.И. Ландера, члена партии большевиков с 1905 г., активного участника революции 1905-1907 гг. в Москве [2. С. 200-204]. 15 мая 1918 г. К.И. Ландер издал приказ № 1 по Наркомату государственного контроля (НКГК), в котором говорилось, что постановление об образовании Наркомата госконтроля было принято ВЦИК 9 мая и Совнаркомом 11 мая 1918 г. На Наркомат государственного контроля возлагалось общее руководство всеми контрольными учреждениями страны и издание соответствующих инструкций и приказов [26. С. 51]. После образования НКГК какое-то время продолжала существовать Центральная коллегия по госконтролю. Эти органы дублировали друг друга. Предполагалось, что коллегия вольется в наркомат, но между ними также возникли разногласия о функциях и задачах органов контроля. В связи с этим Совнарком 3 июня 1918 г. назначил комиссию для изучения существа конфликта, которая пришла к выводу о целесообразности упразднения Центральной коллегии. 11 июня 1918 г. Совнарком принял решение об упразднении коллегии, которая «отстаивала старые методы контроля (главной считала документальную проверку, недооценивая роль фактического контроля)» [25. С. 18].
Началась новая страница в истории контроля. В кратком отчете о деятельности Наркомата госконтроля за период с момента его образования до 1 сентября 1918 г. отмечалось: «Новый контроль отличается от старого развитием живой, предварительной и фактической ревизии взамен господствовавшей прежде рутины бумажного, формального и последующего контроля. Формализм изгнан из деловых сношений, отчетность возможно упрощена. Не ограничиваясь критикой, контроль стремится помочь подотчетным учреждениям, стараясь в своих заключениях содействовать наилучшей постановке советских учреждений и их финансовых и. экономических операций» [26. С. 58-59].
Подводя итоги периода начального становления советского контроля, можно констатировать, что при всем своеобразии развития органов государственного контроля и с учетом современного понимания государственного развития Российского государства не совсем верно говорить о создании нового ведомства. Однако если необходимо выбрать некую условную дату, фиксирующую момент зарождения советского контроля, можно предложить следующую точку отсчета. Следуя аналогии с датой создания других народных комиссариатов 26 октября 1917 г. и персонального назначения народных комиссаров, такой датой будет дата назначения Э.Э. Эссена временным заместителем народного комиссара по Государственному контролю 19 ноября 1917 г., который таким образом стал первым чиновником советского контроля. Подтверждением этому также служит факт, что согласно тексту декрета от 5 декабря 1917 г. коллегия Государственного контроля создавалась в уже существующем ведомстве - Народном комиссариате государственного контроля. Таким образом, датой создания советского государственного контроля является 19 ноября 1917 г.
Необходимо также отметить, что принижение роли Э.Э. Эссена, наблюдаемое в исторической литературе, не верно. Во-первых, он обладал всеми правами наркома и его голос учитывался наравне с другими наркомами. Во-вторых, указание на временность должности Э.Э. Эссена означало необходимость его утверждения ВЦИКом. Это подводит нас к выводу о необходимости считать Э.Э. Эссена первым народным комиссаром по Государственному контролю (по крайней мере, исполняющим обязанности, по современной терминологии властных органов; именно так себя воспринимал и сам Э.Э. Эссен, который в воспоминаниях о времени работы в Наркомате описал его словами: «исполняя обязанности народного комиссара контроля» [35. С. 38]) и учитывать его в списках руководителей первого Советского правительства.
Не до конца разрешен вопрос о дате освобождения Э.Э. Эссена с поста временного заместителя наркома. Несмотря на наличие заявления об освобождении его от данных обязанностей, он оставался им до марта 1918 г.
Дискуссионной остается и вопрос о роли Центральной контрольной коллегии. Создание ЦКК как отдельного контрольного ведомства признать можно, но лишь как параллельную структуру, возможно, даже как надстройку, своего рода «верхнюю палату». Наркомат государственного контроля продолжал существовать.
И наконец, принятую в литературе дату утверждения советского контроля, основываясь на решении ВЦИК от 9 мая, следует признать окончательной институциализацией ведомства высшим органом власти, о котором говорилось начиная с 19 ноября, а не созданием народного комиссариата.
Литература
1. Антонова Л.И., Королев А.И., Петров В.С. [Рецензия] // Правоведение. 1968. № 2. С. 147-148. Рец. на кн.: Ирошников М.П. Создание Советского центрального государственного аппарата. Совет народных комиссаров и народные комиссариаты (октябрь 1917 - январь 1918 гг.). 2-е изд. Л.: Наука, 1967. 302 с.
2. Баранченко В.Е. Карл Ландер // Вопросы истории. 1971. № 1. С. 200-204.
3. Борисова Т.Ю. Революционное законодательство в 1917-1918 гг.: выбор языка // Независимое литературное обозрение. 2011. № 2 (108). С. 100-115.
4. Ведерников И. Создание и укрепление Государственного контроля в 1918-1919 годах // Вопросы истории. 1950. № 6. С. 3-21.
5. Владимир Ильич Ленин: Биогр. хроника. 1870-1924. Т. 5. Октябрь 1917 - июль 1918. М.: Политиздат, 1974. 740 с.
6. Воскресенская Н.А. В.И. Ленин - организатор социалистического контроля. М.: Сов. Россия, 1970. 327 с.
7. Газета Временного Рабочего и Крестьянского Правительства. 1917. № 16, 23 нояб.; № 21, 30 нояб.; № 26, 6 дек.
8. Государственный архив Российской Федерации (далее - ГАРФ). Ф. Р130. Оп. 1. Д. 2.
9. ГАРФ. Ф. Р130. Оп. 1. Д. 35.
10. Городецкий Е.Н. Рождение Советского государства. М.: Наука, 1965. 530 с.
11. Городецкий Е.Н. Рождение Советского государства. М.: Наука, 1987. 2-е изд. 352 с.
12. Декреты Советской власти. М.: Госполитиздат, 1957. Т. 1. 626 с.
13. Декреты Советской власти. М.: Политиздат, 1959. Т. 2. 698 с.
14. Егоров Ив. Эдуард Эдуардович Эссен // Красная летопись: сб. Л.: Лен. обл. изд., 1931. № 3(42). С. 145-153.
15. Известия. 1917. № 231, 21 нояб.; № 245, 7 дек.
16. Ирошников М.П. Создание советского центрального государственного аппарата. Совет народных комиссаров и народные комиссариаты. Октябрь 1917 г. - январь 1918 г. М.; Л.: Наука, 1966. 298 с.
17. Козлитин И.П. Из истории государственного социалистического контроля (19191922 гг.) // Вопросы истории. 1954. № 12. C. 11-25.
18. Коняев А.И. Государственный контроль в первые годы Советской власти // История СССР. 1964. № 1. С. 30-51.
19. Краткий отчет Народного комиссариата Государственного контроля о реорганизации и деятельности Государственного контроля (Октябрь 1917 - октябрь 1918). М.: Типолитография бывш. Рихтер, 1918. 39 с.
20. Крупская Н.К. Воспоминания о Ленине // Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине: в 10 т. Т. 2. Н.К. Крупская. М.: Политиздат, 1989. С. 6-355.
21. Лазарев А.В. Из истории разработки ленинского декрета о рабочем контроле // Вопросы истории КПСС. 1960. № 3. С. 131-140.
22. Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т. 35. М.: Политиздат, 1974. 600 с.; Т. 44. М.: Политиздат, 1970. 725 с.
23. Ленинский сборник XXI. М.; Л.: СОЦЭКГИЗ, 1933. 313 с.
24. Медушевский А.Н. Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке. М.; СПб.: Центр гуманитарных инициатив, 2017. 656 с.
25. Морозов Л.Ф., Портнов В.П. Социалистический контроль в СССР. М.: Политиздат, 1984. 240 с.
26. Образование и развитие органов социалистического контроля в СССР (1917-1975): сб. док. и материалов. М.: Политиздат, 1975. 624 с.
27. Орлов И.Б. Политическая культура Советской России в годы Гражданской войны // Вестник Московского государственного областного университета. Сер. История и политические науки. 2018. № 5. C. 48-60.
28. Правда. 1917. № 195, 21 нояб.; № 207, 6 дек.
29. Протоколы заседаний Совета Народных Комиссаров РСФСР, ноябрь 1917 - март 1918 гг. М.: РОССПЭН, 2006. 519 с.
30. Разгон А.И. ВЦИК Советов в первые месяцы диктатуры пролетариата. М.: Наука, 1977.
336 с.
31. Султанова E. Э.Э. Эссен // Герои Октября: биографии активных участников подготовки и проведения Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде. Л.: Лениздат, 1967. Т. 2. 821 с.
32. Харитонов М.Ю., Харитонова С.Б. Историография истории органов государственно-партийного контроля Чувашии 1920-1930-х годов (советский период) // Вестник Чувашского университета. 2018. № 4. С. 172-193.
33. Харитонов М.Ю. Современная историография истории органов государственно-партийного контроля Чувашии 1920-1930-х гг. // Народы Волго-Уралья в истории и культуре России: сб. материалов Междунар. науч.-практ. конф., посвящ. 90-летию со дня рождения П.В. Денисова / Чуваш. гос. ун-т имени И.Н. Ульянова. Чебоксары: ИД Среда, 2018. С. 380-386.
34. Чистяков О.И. Конституция РСФСР 1918 года. М.: ЗЕрЦаЛО-М, 2003. 224 с.
35. Эссен Э. Враг врагов рабочего класса // Ленин и Красный Флот. Л.: Ред.-изд. отд. Мор-веда, 1924. С. 38-39.
ХАРИТОНОВ МИХАИЛ ЮРЬЕВИЧ - кандидат исторических наук, заведующий кафедрой документоведения, информационных ресурсов и вспомогательных исторических дисциплин, Чувашский государственный университет, Россия, Чебоксары (muha21@mail.ru).
M. KHARITONOV
THE BIRTH OF SOVIET STATE CONTROL (NOVEMBER 1917 - MAY 1918)
Key words: state control, Council of People's Commissars, People's Commissariat of State control, Central control collegium, E. E. Essen.
Historians of the Soviet period wrote about the October revolution as a special symbolic milestone. Many publications claimed that the "old" state control had been abolished, and that the "new" (Soviet) control emerged only some time after the revolutionary events. Key approaches to this issue developed in the 50-60-ies of the 20th century. The main versions were: December, 5(18) of 1917, January, 18(31) and May, 9 of 1918. Most of the later researchers supported one of these points of view. The article examines the process of the Soviet control evolvement: from the system of State control remaining in force in October 1917 to the time of final formalisation as a new department in May 1918. The work is based on rethinking the previously published materials, as well as on analysing new historians' works, which were not previously involved in historiography. The main milestones, organizational and structural changes of the state control are considered, the main heads of the department are identified. The appointment of the State control's head took place quite late by the political standards of the time. Only upon the expiry of 20 days of Soviet power did it become clear that the State control as an institution, despite the original plans and approaches, needed to be subordinated to the revolutionary order and to be included in the new system of Soviet governance. The date of the Soviet control evolvement is determined, which, according to the author, is related to the appointment of E.E. Essen as a temporary Deputy People's Commissar for State control on November 19, 1917. The role of the first acting People's Commissar for State control E.E. Essen in evolvement of the department is emphasized, the role of the Central control collegium in the system of state control management is discussed. The paper offers insight into the conflict that took place in the People's Commissariat of state control in March-April 1918.
References
1. Antonova L.I., Korolev A.I., Petrov V.S. Retsenziya [Review of the book by Iroshnikov M.P. Creation of the Soviet Central State Apparatus. Council of People's Commissioners and People's Commissioners (October 1917 - January 1918). 2nd ed. Leningrad, Nauka Publ.]. Pravovedenie, 1968, no. 2, pp. 147-148.
2. Baranchenko V.E. Karl Lander [Karl lander]. Voprosy istorii, 1971, no. 1, pp. 200-204.
3. Borisova T.Yu. Revolyucionnoe zakonodatel'stvo v 1917-1918 gg.: vybor yazyka [Revolutionary legislation in 1917-1918: the choice of language]. Nezavisimoe literaturnoe obozrenie, 2011, no. 2(108), pp. 100-115.
4. Vedernikov I. Sozdanie i ukreplenie Gosudarstvennogo kontrolya v 1918-1919 godakh [The Establishment and strengthening of State control in the years 1918-1919]. Voprosy istorii, 1950, no. 6, pp. 3-21.
5. Vladimir Il'ich Lenin: Biogr. khronika. 1870-1924 [Vladimir Ilyich Lenin: Biogr. chronicle. 18701924]. Moscow, Politizdat Publ., 1974, vol. 5, 740 p.
6. Voskresenskaya N.A. V.I. Lenin - organizator socialisticheskogo kontrolya [V.I. Lenin - organizer of socialist control]. Moscow, Sovetskaya Rossiya Publ., 1970, 327 p.
7. Gazeta Vremennogo Rabochego i Krest'yanskogo Pravitel'stva [Newspaper of the Provisional Workers 'and Peasants' Government], 1917, no. 16, Nov. 23; no. 21, Nov. 30; no. 26, Dec. 6.
8. Gosudarstvennyi arkhiv Rossiiskoi Federatsii. F. R130. Op. 1. D. 2 [State Archives of the Russian Federation. Archive R130. Anagraph 1. Document 2].
9. Gosudarstvennyi arkhiv Rossiiskoi Federatsii. F. R130. Op. 1. D. 2 [State Archives of the Russian Federation. Archive R130. Anagraph 1. Document 35].
10. Gorodetskii E.N. Rozhdenie Sovetskogo gosudarstva [The Birth of the Soviet state]. Moscow, Nauka Publ., 1965, 530 p.
11. Gorodetskii E.N. Rozhdenie Sovetskogo gosudarstva. 2-e izd. [The Birth of the Soviet state. 2nd ed.]. Moscow, Nauka Publ., 1987, 352 p.
12. Dekrety Sovetskoi vlasti [Decrees of the Soviet power]. Moscow, Gospolitizdat Publ., 1957, vol. 1, 626 p.
13. Dekrety Sovetskoi vlasti [Decrees of the Soviet power]. Moscow, Politizdat Publ., 1959, vol. 2.
698 p.
14. Egorov Iv. Eduard Eduardovich Essen [Eduard Eduardovich Essen]. In: Krasnaya letopis': sbornik [Red chronicle: collection]. Leningrad: Len. obl. izd., 1931, no. 3(42), pp. 145-153.
15. Izvestiya [News], 1917, no. 231, Nov. 21; no. 245, Dec. 7.
16. Iroshnikov M.P. Sozdanie sovetskogo central'nogo gosudarstvennogo apparata. Sovet narodnykh komissarov i narodnye komissariaty. Oktyabr' 1917 g. - yanvar' 1918 g. [The Creation of the
Soviet Central state apparatus. Council of people's Commissars and people's commissariats. October 1917 - January 1918]. Moscow, Leningrad, Nauka Publ., 1966, 298 p.
17. Kozlitin I.P. Iz istorii gosudarstvennogo socialisticheskogo kontrolya (1919-1922 gg.) [From the history of state socialist control (1919-1922)]. Voprosy istorii, 1954, no. 12, pp. 11-25.
18. Konyaev A.I. Gosudarstvennyi kontrol' vpervye gody sovetskoi vlasti [State control in the first years of Soviet power]. Istoriya SSSR, 1964, no. 1, pp. 30-51.
19. Kratkii otchet Narodnogo komissariata Gosudarstvennogo kontrolya o reorganizacii i deyatel'-nosti Gosudarstvennogo kontrolya (Oktyabr' 1917 - oktyabr' 1918) [Summary report of the People's Commissariat of State control on the reorganization and activities of the State control (October 1917-October 1918).]. Moscow, 1918, 39 p.
20. Krupskaya N.K. Vospominaniya o Lenine [Memories of Lenin].Vospominaniya o Vladimire Il'i-che Lenine: v 10 t. T. 2. N.K. Krupskaya [Memories of Vladimir Ilyich Lenin. 10 vols. Vol. 2: N.K. Krupskaya]. Moscow, Politizdat Publ., 1989, pp. 6-355.
21. Lazarev A.V. Iz istorii razrabotki leninskogo dekreta o rabochem kontrole [From the history of the development of Lenin's decree on labor control]. Voprosy istorii KPSS, 1960, no. 3, pp. 131-140.
22. Lenin V.I. Poln. sobranie sochinenii [Poln. collected works]. Moscow, Politizdat Publ., 1974, vol. 35, 600 p.; Moscow, Politizdat Publ., 1970, vol. 44, 725 p.
23. Leninskii sbornikXXI [Lenin's collection XXI]. Moscow, Leningrad, SOCEKGIZ Publ., 1933, 313 p.
24. Medushevskii A.N. Politicheskaya istoriya russkoi revolyutsii: normy, instituty, formy sotsial'-noi mobilizatsii v XX veke [Political history of the Russian revolution: norms, institutions, forms of social mobilization in the twentieth century]. Moscow, St. Peterburg, 2017, 656 p.
25. Morozov L.F., Portnov V.P. Sotsialisticheskii kontrol' v SSSR [Socialist control in the USSR]. Moscow, Politizdat Publ., 1984, 240 p.
26. Obrazovanie i razvitie organov socialisticheskogo kontrolya v SSSR (1917-1975). Sbornik dokumentov i materialov [Formation and development of socialist control bodies in the USSR (19171975). Collection of documents and materials]. Moscow, Politizdat Publ., 1975. 624 p.
27. Orlov I.B. Politicheskaya kul'tura Sovetskoi Rossii v gody Grazhdanskoi voiny [Political culture of Soviet Russia during the Civil war]. Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo oblastnogo universiteta. Seriya: Istoriya i politicheskie nauki [Bulletin of the Moscow state regional University. Series: History and political science], 2018, no. 5, pp. 48-60.
28. Pravda [Truth], 1917, no. 195, Nov. 21; no. 207, Dec. 6.
29. Protokoly zasedanii Soveta Narodnykh Komissarov RSFSR, noyabr' 1917 - mart 1918 gg. [Minutes of meetings of the Council of People's Commissars of the RSFSR, November 1917 - March 1918]. Moscow, ROSSPEN Publ., 2006, 519 p.
30. Razgon A.I. VCIK Sovetov v pervye mesyacy diktatury proletariat [VTSIK Soviets in the first months of the dictatorship of the proletariat]. Moscow, Nauka Publ., 1977, 336 p.
31. Sultanova E. E.E. Essen [E.E. Essen]. In: Geroi Oktyabrya: biografii aktivnykh uchastnikov podgotovki i provedeniya Oktyabr'skogo vooruzhennogo vosstaniya v Petrograde [Heroes of October: biographies of active participants in the preparation and conduct of the October armed uprising in Petrograd]. Leningrad, Lenizdat Publ., 1967, vol. 2, 821 p.
32. Kharitonov M.Yu., Kharitonova S.B. Istoriografiya istorii organov gosudarstvenno-partiinogo kontrolya Chuvashii 1920-1930-h godov (sovetskij period) [Historiography of the history of the stateparty control bodies of Chuvashia in the 1920s - 1930s (Soviet period)]. Vestnik Chuvashskogo universiteta, 2018, no. 4, pp. 172-193.
33. Kharitonov M.Yu. Sovremennaya istoriografiya istorii organov gosudarstvenno-partiinogo kontrolya Chuvashii 1920-1930-h gg. [Modern historiography of the history of the state-party control bodies of Chuvashia in the 1920s - 1930s]. In: Narody Volgo-Ural'ya v istorii i kul'ture Rossii: sb. materialov Mezhdunar. nauch.-prakt. konf., posvyashch. 90-letiyu so dnya rozhdeniya Petra Vladimirovicha Deni-sova [Proc. of Int. Sci. Conf. «Peoples of the Volga-Urals in the history and culture of Russia»]. Cheboksary, Sreda Publ., 2018, pp. 380-386.
34. Chistyakov O.I. Konstituciya RSFSR 1918 goda [Constitution of the RSFSR 1918]. Moscow, ZERCALO-M Publ., 2003, 224 p.
35. Essen E. Vrag vragov rabochego klassa [Enemy of enemies of the working class]. In: Lenin i Krasnyi Flot [Lenin and the Red Fleet]. Leningrad, 1924, pp. 38-39.
KHARITONOV MIKHAIL - Candidate of Historical Sciences, Associate Professor, Head of Department for Document Science, Information Resources and Auxiliary Historical Disciplines, Chuvash State University, Russia, Cheboksary (muha21@mail.ru).
Формат цитирования: Харитонов М.Ю. Зарождение советского государственного контроля (ноябрь 1917 -май 1918) // Вестник Чувашского университета. - 2019. - № 4. - С. 244-261.
