Запрет на поворот к худшему как элемент позитивно-правовой формы обвинения, доказывания и правоприменения в уголовном процессе определенного типа Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 343.13

DOI: 10.17072/2619-0648-2024-4-127-147

Запрет на поворот к худшему как элемент позитивно-правовой формы обвинения, доказывания и правоприменения в уголовном процессе определенного типа

Н. В. Будылин

Кандидат юридических наук,

доцент кафедры уголовно-правовых дисциплин

Сыктывкарский государственный университет им. Питирима Сорокина

167000, Россия, г. Сыктывкар, Октябрьский пр-т, 55 E-mail: n.v.budylin@gmail.com В. Д. Потапов

Доктор юридических наук, профессор, ведущий научный сотрудник

научно-образовательного центра правовых исследований

Ульяновский государственный университет 432017, Россия, г. Ульяновск, ул. Льва Толстого, 42

E-mail: potapov1961@yandex.ru Г. В. Абшилава

Доктор юридических наук,

профессор кафедры уголовного процесса

Ульяновский государственный университет 432017, Россия, г. Ульяновск, ул. Льва Толстого, 42

E-mail: georost@list.ru © Будылин Н. В., Потапов В. Д., Абшилава Г. В., 2024

Аннотация: исследование запрета на поворот к худшему в уголовном судопроизводстве требует, во-первых, выявить тот момент, с которого начинает действовать запрет; во-вторых, определить, как он действует в досудебном производстве; в-третьих, проанализировать его связь с возвращением уголовного дела прокурором органу предварительного расследования и судом прокурору. Ключевые слова: запрет на поворот к худшему; обвинение; состязательность; суд; прокурор; обвиняемый; возвращение уголовного дела; изменение обвинения

The Prohibition of a Turn for the Worse as an Element of a Positive Legal Form of Accusation, Evidence and Law Enforcement in a Certain Type of Criminal Process

N. V. Budylin

Pitirim Sorokin Syktyvkar State University 55, October Avenue, Syktyvkar, 167000, Russia

E-mail: n.v.budylin@gmail.com V. D. Potapov

Ulyanovsk State University

42, L'va Tolstogo st., Ulyanovsk, 432017, Russia

E-mail: potapov1961@yandex.ru G. V. Abshilava

Ulyanovsk State University

42, L'va Tolstogo st., Ulyanovsk, 432017, Russia

E-mail: georost@list.ru

Abstract: the study of the prohibition on a turn for the worse in criminal proceedings requires, firstly, to identify the initial moment from which the ban begins to take effect, secondly, to determine how it operates in pre-trial proceedings, thirdly, to clarify its connection with the return of the criminal case by the prosecutor to the preliminary investigation body and by the court to the prosecutor.

Keywords: prohibition of a turn for the worse; prosecution; adversarial proceedings; court; prosecutor; accused; return of the criminal case; change of charge

В центре нашего внимания находится положение о связи запрета на поворот к худшему с «публичным обвинением», имеющим в российском процессе следственную форму, которая и детерминирует действие данного запрета не только в досудебном производстве, но и на всех стадиях уголовного судопроизводства. Следует сразу указать, что возвращение уголовного дела прокурором следователю (дознавателю), а судом прокурору и далее органу предварительного расследования является важнейшей составляющей действия запрета на поворот к худшему в российской уголовно-процессуальной системе.

1. Сущность запрета на поворот к худшему связывается нами с институтом обвинения и его доказывания1, а обвинение, в свою очередь, определяет и сущность процесса, и всю правовую организацию противодействия преступности2. Поэтому в процедуре выдвижения обвинения, включая его изменение в худшую сторону, необходимо усматривать закономерности проявления на различных стадиях уголовного процесса запрета на поворот к худшему.

Следует предупредить, что речь идет о доминантной для современной системы обвинения разновидности - публичной и частно-публичной. Частное обвинение выпадает из общей схемы выдвижения обвинения, и, соответственно, действие запрета на поворот к худшему по уголовным делам частного обвинения происходит иначе.

Следственная форма, в которой публичное обвинение предъявляется на стадии предварительного расследования, не предполагает каких-либо запретов на изменение обвинения в худшую сторону. Орган предварительного расследования является полновластным субъектом следственного обвинения и связан в его изменении только доказыванием. Можно сказать, что следственная форма предъявления и изменения обвинения в принципе не может быть ограничена запретом на поворот к худшему. Последний может образоваться только в уголовно-процессуальной форме, в которой содержатся отношения обвинитель - суд - защита.

Разделение следственной и прокурорской власти создает предпосылку для появления такого запрета как средства регулирования отношений представителей этих двух ветвей власти. Но и предпосылка, и сам запрет непринципиальны,

1 См.: Дикарев И. С. Надзорно-кассационная форма пересмотра судебных решений в уголовном процессе: моногр. / общ. ред. и предисл. В. А. Давыдова. Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2016. С. 306.

2 См.: Левченко О. В. Обвинительная власть государства в ее правовой организации и уголовно-процессуальной деятельности: моногр. М.: Юрлитинформ, 2021. С. 23-25.

поскольку связаны с разделением внутри обвинительно-следственной системы, которая в своем единстве противостоит защите и отделена от судебной власти. Не менее важно, что само обвинение носит предварительный характер и его предъявление не предполагает наступления материально-уголовно-правовых последствий в полном объеме.

Насущная потребность в запрете на поворот к худшему возникает при наличии принципиального противоречия между сторонами обвинения и защиты, ставшего предметом разрешения суда. Позиционирование сторон и суда в состязательной форме судопроизводства с неизбежностью порождает потребность в таком порядке изменения обвинения, который основывается на запрете на поворот к худшему. Данный запрет необходимо признать неотъемлемой частью состязательного судопроизводства и правовым средством разрешения противоречия между сторонами обвинения и защиты через суд. Мера его категоричности обусловлена мерой состязательности.

Какова форма обвинения, каков порядок его предъявления и возможного дополнения, то есть последующего изменения в худшую для обвиняемого сторону, таков и тип уголовного процесса. Форма обвинения есть концентрированное выражение типа процесса, и запрет на поворот к худшему следует этой закономерности: чем более развито состязательное начало в уголовно-процессуальной форме, тем более он категоричен и последовательно выражен. Если же эта форма является абсолютно следственной, то и запрета на поворот к худшему нет. Возникновение в уголовно-процессуальной форме элемента если не состязательности, то разделения властей на обвинение и защиту и возможности спора между ними означает действие некого подобия запрета на поворот к худшему.

Мы принимаем идею о сущностной связи между обвинением и правовой организацией всего процесса: в обвинительном процессе обвинение выдвигается обвинителем (истцом) перед судебным органом; в следственном процессе обвинение выдвигается органом предварительного расследования (следственной властью); в смешанном уголовном процессе, каковым является современный российский процесс, происходит разделение прокурор-ско-обвинительной власти и следственной. Власть на обвинение принадлежит совместно органу предварительного расследования и прокурору. При этом полномочие на обвинение появляется у прокурорской власти тогда, когда обвинение получает судебную перспективу, которую уполномочен утвердить прокурор.

Тип уголовного процесса детерминирует процедуру выдвижения и изменения обвинения, а значит, и сущность, содержание и форму запрета на поворот к худшему, и механизм его действия на различных стадиях. «Разница между этими двумя типами коротко определяется следующим образом: отнюдь не исключая самодеятельности суда или судьи, состязательный процесс все же направляется главным образом деятельностью обвинителя, которому противостоит имеющий право состязаться с ним перед судебными органами обвиняемый; розыскной процесс направляется целиком деятельностью судьи. В состязательном процессе задача обвинителя - выставить и доказать обвинение, а задача суда - проверить, насколько обоснованы утверждения обвинителя (для чего он и сам может истребовать доказательства); в розыскном процессе судья сам исследует преступление или событие, вызывающее предположение, что преступление совершено, сам разыскивает и устанавливает данные, нужные для нахождения истины в уголовном деле»3.

Можно согласиться и с тем, что запрет на поворот к худшему, определяющий порядок изменения обвинения при направлении уголовного дела в суд, после его направления имеет институциональное значение для организации центрального уголовного процессуального отношения обвинитель - суд -обвиняемый4.

Обвинение ставит перед судом вопрос о применении уголовного закона к обвиняемому, то есть о наказании. Суду запрещено без постановки этого вопроса обвинителем утверждать, что обвиняемый является преступником и подлежит наказанию. Запрет на поворот к худшему вытекает из запрета суду обвинять и наказывать по своей инициативе, проявлять активность, не порожденную обвинителем.

Действие запрета на поворот к худшему не ограничивается судебными стадиями уголовного процесса; оно распространяется и на досудебное производство, но ограниченно, ввиду следственной формы выдвижения и изменения обвинения на данной стадии. Как утверждает М. Ю. Рябых, запрет на поворот к худшему не действует в трех стадиях уголовного процесса -возбуждения уголовного дела, исполнения приговора и возобновления дела

3 Уголовно-процессуальный кодекс: науч.-попул. практ. коммент. проф. П. И. Люблинского и Н. Н. Полянского. М.: Право и жизнь, 1928. С. 97-98.

4 См.: Принципиальное значение запрета на поворот к худшему для уголовно-процессуальной системы / К. Д. Ванян, Н. Н. Лысов, М. Т. Тащилин и др. // Правоприменение. 2022. Т. 6, № 3. С. 212-223.

ввиду новых и/или вновь открывшихся обстоятельств5, но действует во всех остальных, в том числе и в стадии предварительного расследования - на стыке с самостоятельной частью процесса, регулируемой главой 31 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации6 (далее - УПК РФ), а также статьями 226, 226.8 УПК РФ, где прокурор решает вопрос о направлении дела в суд и утверждении итогового процессуального обвинительного акта7. Отчасти мы разделяем этот вывод и далее попытаемся его развить.

2. Необходимо исследовать существующую уголовно-процессуальную модель выдвижения (изменения) обвинения, поскольку мы связываем действие запрета на поворот к худшему с разрешением вопросов об изменении обвинения/наказания.

Современная уголовно-процессуальная форма обвинения - это калька с советской модели предъявления обвинения, но с одной поправкой. Ранее прокурор имел всю полноту процессуальной власти над предварительным следствием, а вместе с тем и обвинением (мог давать следователю обязательные для исполнения указания, в том числе и относительно обвинения, мог изъять дело у следователя и принять к своему производству и т.д.); следователь предъявлял обвинение под надзором и процессуальным руководством прокурора. В настоящее время формально вмешательство прокурора в выдвижение обвинения до суда ограничено тем моментом, когда прокурор решает вопрос о направлении уголовного дела в суд.

Под выдвижением обвинения в советский период понимались процессуальные действия обвинителя, связанные с формулированием, предъявлением обвинения в суде, а также с возможным изменением обвинения8. По определению Конституционного Суда России, обвинение есть утверждение о совершении определенным лицом деяния, запрещенного уголовным законом, выдвинутое в порядке, установленном УПК РФ; в обвинительном заключении отражается существо обвинения9. Вместе эти процессуальные акты

5 См.: Рябых М. Ю. Запрет поворота к худшему в системе уголовно-процессуальных запретов // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Право. 2007. № 1. С. 319.

6 Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: Федер. закон от 18 дек. 2001 г. № 174-ФЗ (ред. от 29.05.2024): принят Гос. Думой 22 нояб. 2001 г.: одобрен Советом Федерации 5 дек. 2001 г.

7 Рябых М. Ю. Указ. соч. С. 319.

8 См.: Полянский H. H. Очерки общей теории уголовного процесса. М.: Право и жизнь, 1927. С. 42-68.

9 Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Боровкова Александра Александровича на нарушение его конституционных прав Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации: определение Конституционного Суда РФ от 28 сент. 2021 г. № 2095-0.

(а также обвинительный акт, обвинительное постановление) составляют обвинение в широком смысле - «обвинение, выдвигаемое против обвиняемого перед судом».

Согласно современным научным воззрениям, под «выдвижением обви-

10

нения»10 надо понимать деятельность органов уголовного преследования по формулированию обвинения, предъявлению обвинения следователем, дознавателем, утверждение прокурором резолютивного обвинительного уголовно-процессуального акта органа предварительного расследования и оглашение государственным обвинителем этого акта перед началом судебного следствия в порядке части 1 статьи 237 УПК РФ. Так, общепризнана позиция11, согласно которой выдвижение обвинения в уголовном процессе включает процедуры: а) привлечение в качестве обвиняемого и б) предъявление обвинения, предусмотренные главой 23 УПК РФ; в) составление и согласование обвинительного заключения в порядке статьи 220 УПК РФ; г) утверждение обвинительного заключения прокурором и направление им уголовного дела в суд (ст. 221 и 222 УПК РФ соответственно); д) прохождение обвинения через стадию назначения судебного разбирательства (гл. 33-34 УПК РФ). В процедуру выдвижения обвинения входят также нормы, содержащиеся в статьях 225, 226, 226.7, 226.8 УПК РФ и регулирующие деятельность органа дознания и прокурора по выдвижению обвинения перед судом. Таким образом, понятием «выдвижение обвинения» охватывается деятельность органов следственно-обвинительной власти по предварительному и окончательному формулированию требования перед судом о признании обвиняемого лица виновным в совершении преступления и привлечении его к уголовной ответственности.

Обозначим свою позицию относительно действия запрета на поворот к худшему в досудебном производстве - на этапе выдвижения обвинения в контексте правовых отношений между участниками процедуры выдвижения обвинения.

10 См.: Ковтун Н. Н. Формирование государственного обвинения как самостоятельная стадия уголовного судопроизводства России // Журнал российского права. 2019. № 9. С. 123-137; Королев Г. Н. О возможностях влияния прокурора на формирование государственного обвинения в ходе досудебного производства // Вестник Нижегородского университета им. Н. И. Лобачевского. Серия: Право. 2018. № 4. С. 126-130; Левченко О. В. Прокурор как субъект права на выдвижение обвинения и доказывание // Актуальные проблемы уголовной и уголовно-процессуальной политики Российской Федерации: материалы Междунар. науч.-практ. конф. / отв. ред. И. Г. Рагозина, Ю. В. Деришев. Омск, 2022. С. 44-47.

11 См.: Принципиальное значение запрета на поворот к худшему для уголовно-процессуальной системы. С. 220; Левченко О. В. Участие прокурора в досудебном производстве по уголовному делу (опыт сравнительно-правового исследования): моногр. М.: Юрлитинформ, 2022. С. 123.

На стадии предварительного расследования, проводимого в любой форме, следователь (орган предварительного следствия), дознаватель (орган дознания) не связаны никаким запретом в изменении обвинения и в повороте к худшему положения обвиняемого, так как они обязаны отразить в предмете обвинения все установленные ими фактические обстоятельства дела. Изменение обвинения следует за результатами доказывания, осуществляемого ими12. И следователь, и дознаватель вправе изменять обвинение в зависимости от результатов доказывания, и их решения не только вне судебного контроля, но и вне прокурорского надзора. Лишь в отношении дознавателя прокурор может давать письменные указания, обязательные для исполнения, которые могут касаться как материальной, так и процессуальной стороны обвинения. Таким образом, в современном смешанном по типу российском уголовном процессе обвинение предъявляется на досудебной стадии - стадии предварительного расследования, где оно носит внесудебный характер и не подпадает под судебный контроль, прокурорский надзор. Прокурорское воздействие на него носит отложенный характер.

Предварительная часть выдвижения обвинения, осуществляемого на стадии предварительного расследования, ввиду отсутствия посредника в отношениях обвинитель - обвиняемый, исключает запрет на поворот к худшему: этот поворот осуществляется следователем абсолютно свободно, без формальных ограничений. Сторона защиты может оспаривать его, но решение по существу обвинения откладывается на судебную стадию.

Ввиду господства следственной власти на стадии предварительного расследования следователь распоряжается обвинением и может его поворачивать в худшую сторону настолько и столько раз, сколько это необходимо, чтобы полностью и объективно отразить в предмете обвинения установленные фактические обстоятельства. В связи с этим при появлении основания для изменения предъявленного обвинения следователь в соответствии со статьей 171 УПК РФ выносит новое постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого и предъявляет его обвиняемому в порядке, установленном статьей 172 УПК РФ (ч. 1 ст. 175 УПК РФ). Никакими формальными запретами он

12 См.: ВоскобитоваЛ. А. Обязанности следователя при привлечении лица в качестве обвиняемого // Проблемы теории и практики исполнения уголовно-процессуальных обязанностей: сб. ст. XX Междунар. науч.-практ. конф. «Уголовно-процессуальные и криминалистические чтения на Алтае: проблемы теории и практики исполнения уголовно-процессуальных обязанностей» (Барнаул, 27 мая 2022 г.). Вып. XVIII / под ред. С. И. Давыдова, Е. Н. Петухова, В. В. Полякова. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2022. С. 10-23.

не ограничен; отсутствуют как субъект запрета, так и система правоотношений, в которых этот запрет мог бы быть применен. Обвинительно-следственная власть вправе распоряжаться обвинением во время досудебного производства без участия судебной и прокурорской власти, имея только одного контрагента по правоотношению, объектом которого является обвинение и его доказательства, - обвиняемого и его защитника.

Запрет на поворот к худшему впервые проявляет себя, хотя и в ограниченном виде, только в переходной части между досудебным и судебным производствами, а именно в самостоятельной части процесса, регулируемой главой 31 и другими нормами УПК РФ, которыми определяются действия и решения прокурора по поступившему к нему от органа предварительного расследования уголовному делу. Прокурору запрещено изменять положение обвиняемого в худшую сторону по сравнению с тем обвинением, которое сформулировано в обвинительном заключении (обвинительном акте, обвинительном постановлении). При необходимости ухудшить положение обвиняемого прокурор может задействовать процедуру возвращения уголовного дела следователю (дознавателю). Эту процедуру можно считать, с определенными оговорками, проявлением действия запрета на поворот к худшему и включать в общий механизм возвращения уголовного дела.

Ранее запрет прокурору изменять обвинение в худшую сторону предусматривался частью 2 статьи 215 УПК РСФСР13. Современная модель унаследовала советскую модель досудебного производства и перехода дела из досудебного производства в судебное, а вместе с ней и запрет на поворот обвинения к худшему, адресованный прокурору. Этот запрет содержится в пункте 2 части 1 статьи 221 УПК РФ. Таким образом, прокурорская разновидность запрета на изменение обвинения к худшему для обвиняемого сохранилась, равно как сохранилась и процедура возвращения уголовного дела прокурором органу предварительного расследования, хотя в ней и появились существенные изменения, связанные с изменением общего позиционирования прокурора по отношению к органу предварительного следствия на досудебных стадиях.

Итак, как видим, прокурор при поступлении ему уголовного дела «подключается» к выдвижению обвинения против обвиняемого и возникает, можно сказать, «квазизапрет» на поворот к худшему. Он действует как гарантия права обвиняемого на защиту от изменения в худшую сторону обвинения,

13 Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР: утв. Верховным Советом РСФСР 27 окт. 1960 г.

предъявленного ему органом предварительного расследования. Этот запрет является частью общего механизма возвращения прокурором уголовного дела органу предварительного расследования.

3. Вхождение запрета на поворот к худшему в механизм возвращения прокурором уголовного дела является закономерным результатом сложившейся системы отношений между органом предварительного расследования и надзирающим прокурором и порядка перехода уголовного дела из стадии предварительного расследования в стадию подготовки к судебному разбирательству14. В целом данная процессуальная схема сохранилась, поэтому и запрет прокурору на поворот к худшему обвинения в принципиальном плане сохранился, хотя и утратил свою прежнюю однозначность вместе с утратой прокурором руководящей процессуальной роли и полновластия над следствием и обвинением.

Модель возвращения уголовного дела прокурором следователю, предусмотренная пунктами 2 и 3 статьи 213 УПК РСФСР, была частью правового механизма, в котором прокурор выполнял руководящую роль: он мог сам прекратить дело, составить обвинительное заключение - гораздо больше полномочий по сравнению с теми, что предусмотрены пунктами 1-3 части 1 статьи 221 УПК РФ. Пределы распоряжения прокурором правом на обвинение были гораздо шире; значим был категорический запрет на поворот к худшему обвинения, сформулированный в части 2 статьи 215 УПК РСФСР, а вместе с ним и процедура возвращения уголовного дела, которая представляла собой форму реализации данного запрета. В настоящее время прокурор возвращает уголовное дело в соответствии с пунктом 2 части 1 статьи 221 УПК РФ независимо от того, в какую сторону - худшую или лучшую для обвиняемого - считает необходимым изменить обвинение. Достаточно любого основания для изменения объема обвинения либо квалификации действий обвиняемых, то есть для того, чтобы изменить обвинение в процессуальном, уголовно-правовом отношении. Прокурорский формат действия запрета на поворот к худшему в составе механизма возвращения уголовного дела органу предварительного расследования можно оценить как проявление самобытности российской модели уголовного процесса.

14 Термечиков М. А. Возвращение прокурором уголовного дела для доследования и судом прокурору для восполнения пробелов следствия, не устранимых в суде: по материалам Кыргызской Республики: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2010. С. 9 и след.

При всей значимости прокурорского «квазизапрета» на поворот обвинения к худшему при переходе уголовного дела из досудебного производства в судебное нельзя не понимать, что в полной мере он раскрывается и становится действительно важнейшим правилом уголовно-процессуальной игры только тогда, когда в нее непосредственно вступает суд. Замена прокурора на суд как участника, приводящего запрет в действие, придает качественно новое значение механизму возвращения уголовного дела на нижнюю стадию уголовного процесса. Поэтому запрет на поворот к худшему надлежит анализировать в составе судебного механизма, имеющего не только принципиальное сходство с соответствующим прокурорским процессуальным механизмом, но и различия.

Запрет на поворот к худшему закономерно связывается учеными с механизмом возвращения судом уголовного дела в порядке статьи 237 УПК РФ в нижестоящую судебную инстанцию или прокурору15, поэтому рассмотрим запрет на изменение обвинения к худшему в составе процедуры, предусмотренной указанной статьей, в диалектической взаимосвязи с прокурорской процедурой возвращения уголовного дела органу предварительного расследования.

Как уже неоднократно подчеркивалось, запрет на поворот к худшему является продолжением запрета суду обвинять. Состязательность судопроизводства, разделение судебной и обвинительной властей не допускают такого подхода к реализации судебной власти, поэтому институт возвращения уголовного дела судом прокурору в принципиальном плане надо оценивать как способ обхода запрета на поворот к худшему.

Многие исследователи связывают ослабление процессуального запрета на поворот к худшему с расширением оснований для возвращения судом уголовного дела прокурору из различных судебных инстанций16. В судах первой инстанции показатель количества дел, возвращенных прокурору для устранения

15 См. об этом подробнее: Баева Т. Н. Возвращение судом уголовного дела прокурору в механизме обеспечения справедливого судебного разбирательства: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006; Дяденькин С. В. Возвращение уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом: дис. ... канд. юрид. наук. Челябинск, 2010; Ежова Е. В. Институт возвращения уголовного дела прокурору в российском уголовном процессе: дис. ... канд. юрид. наук. Уфа, 2006; Лисафьева О. Б. Возвращение уголовного дела прокурору в системе уголовного судопроизводства России: дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2010; Тришева А. А. Возвращение судом уголовного дела прокурору: генезис, современное состояние, пути совершенствования: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2010.

16 См., например: Александров А. С., Лапатников М. В. Суд на осуд, а не на россуд // Уголовное судопроизводство. 2013. № 4. С. 6-12; Дикарев И. С. Уголовный процесс: «тихая революция» сменилась реакцией // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 5, Юриспруденция. 2013. № 3. С. 98-103.

недостатков в порядке статьи 237 УПК РФ, а также по причине отказа в принятии или прекращении по статье 446.2 УПК РФ, составил: в 2017 году - 9689 дел, в 2018-м - 10 881, в 2019-м - 12 889, в 2020-м - 14 151, в 2021-м - 13 761, в 2022-м - 10 748 и в 2023-м - 9001; из них при рассмотрении с участием присяжных заседателей в 2017 году - 24 дела, в 2018-м - 28, в 2019-м - 51, в 2020-м - 55, в 2021-м - 53, в 2022-м - 56, в 2023-м - 7117. Согласны, что расширение полномочий суда на возвращение уголовного дела прокурору подрывает запрет на поворот к худшему и вместе с тем нарушает запрет на совмещение функций обвинения и правосудия, разрушает состязательную конструкцию судопроизводства18.

В советском уголовном процессе уголовно-процессуальный механизм возвращения уголовного дела судом прокурору на доследование было органичной частью устройства, в котором суд позиционировался как активный субъект доказывания. В связи с этим институт направления судом уголовного дела на доследование являлся органичной частью того судебного механизма, который основывался на активности суда в доказывании, включая его обязанность вести судебное следствие, продолжать ведение дела и, в случае отказа государственного обвинителя от поддержания обвинения, рассматривать дело и выносить обвинительный приговор без участия обвинителя19. Считалось вполне разумным, законным и справедливым, что суд через прокурора вправе потребовать от органа предварительного расследования восполнить следствие/дознание и предъявить новое, более тяжкое обвинение по данному делу, а затем снова направить это дело в суд для рассмотрения по существу. Так, в пунктах 1 и 3 части 1 статьи 232 УПК РСФСР содержались четкие и однозначные положения о том, что суд вправе возвращать уголовное дело прокурору как ввиду неполноты следствия/дознания, так и ввиду необходимости изменить обвинение на более тяжкое.

В советской уголовно-процессуальной литературе принято было обосновывать существование таких норм обязанностью суда устанавливать фактические обстоятельства и объективную истину20 для обеспечения всесторонности, полноты судебного разбирательства, восполнения судом пробелов

17 Данные судебной статистики. URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79&item.

18 См.: Принципиальное значение запрета на поворот к худшему для уголовно-процессуальной системы. С. 212-221.

19 Гальперин И. М. Направление судом уголовного дела на доследование. М.: Госюриздат, 1960. С. 10, 11.

20 Гальперин И. М. Указ. соч. С. 12.

предварительного расследования и одновременно для гарантии защиты граж-

21

дан, привлекаемых к уголовной ответственности21.

Однако благодаря Концепции судебной реформы в РСФСР22 произошел пересмотр указанного института посредством установления запрета суду обвинять. «Суд должен быть освобожден от любых рудиментов функции уголовного преследования», - настаивали авторы Концепции судебной реформы и стояли на том, что суд по своей инициативе ни прямо, ни косвенно не должен допускать преобразования положения обвиняемого в худшую сторону, в том числе и через процедуру возвращения уголовного дела прокурору23. Следуя этой принципиальной идеологической установке, Конституционный Суд России отменил процедуру возвращения уголовного дела на доследование24, а затем прекратил действие статей 255 и 256 УПК РСФСР25. В итоге произошла ликвидация механизма взаимодействия суда с прокурором и органом предварительного расследования в изменении обвинения в худшую сторону. Так в российском уголовно-процессуальном праве был упразднен (временно) институт возвращения судом уголовного дела прокурору и органу предварительного расследования для дополнительного расследования и предъявления более тяжкого обвинения. Это можно считать возведением в абсолют запрета на поворот к худшему в суде.

Именно такая модель нашла позитивно-правовое закрепление в первоначальной редакции УПК РФ (2000 г.): новая радикальная трактовка запрета на поворот к худшему отразилась в первоначальной редакции статьи 237, а также в статьях 252 и 405. Первоначальные редакции статей 237, 405 УПК РФ исключали

21 Там же. С. 13.

22 О Концепции судебной реформы в РСФСР: постановление Верховного Совета РСФСР от 24 окт. 1991 г. № 1801-1.

23 См. об этом подробнее: Морщакова Т. Г. Запрет поворота к худшему как гарантия прав личности в советском уголовном процессе // Проблемы охраны прав и законных интересов личности в социалистическом уголовном праве и процессе: сб. науч. тр. Ярославль: Изд-во Яросл. унта, 1985. С. 36-45; Петрухин И. Л. Запрет поворота к худшему в российском уголовном процессе // Государство и право. 2006. № 3. С. 46-53; Он же. Доследование: расхождения закона и практики // Уголовный процесс. 2007. № 8. С. 27-30.

24 По делу о проверке конституционности положений пунктов 1 и 3 части первой статьи 232, части четвертой статьи 248 и части первой статьи 258 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с запросами Иркутского районного суда Иркутской области и Советского районного суда города Нижний Новгород: постановление Конституционного Суда РФ от 20 апр. 1999 г. № 7-П.

25 По делу о проверке конституционности отдельных положений Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, регулирующих полномочия суда по возбуждению уголовного дела, в связи с жалобой гражданки И. П. Смирновой и запросом Верховного Суда Российской Федерации: постановление Конституционного Суда РФ от 14 янв. 2000 г. № 1-П.

возможность возвращения судом уголовного дела прокурору по причине невосполнимой в судебном следствии неполноты доказательств обвинения или неправильного определения его предмета26. Суд обязан был рассмотреть уголовное дело по выдвинутому обвинению и вынести по нему окончательное решение. По новым фактам, выявленным в ходе судебного разбирательства против подсудимого, прокурором могло быть возбуждено новое уголовное дело, в рамках же одного процесса новые обвинения рассмотрению судом не подлежали.

Как отмечается в уголовно-процессуальной научной литературе, отказ от института возвращения уголовного дела на дополнительное расследование стал одним из наиболее демократических преобразований. Однако не было предложено иного способа устранения ошибок, наличие которых не позволяло рассмотреть уголовное дело по существу27.

Итак, прежний механизм возвращения уголовного дела судом на доследование был упразднен, однако такое положение не устраивало ни практиков, ни законодателя. В создавшейся ситуации И. Л. Петрухин предложил внести в УПК РФ поправки в двух возможных вариантах: 1) возвращение дела прокурору для предъявления более тяжкого обвинения; 2) введение особой процедуры для предъявления более тяжкого обвинения прокурором, когда дело уже находится в суде. Если же прокурор с этим не согласен, то суд должен вынести приговор по первоначально предъявленному обвинению, оговорив, что делает это в соответствии с позицией прокурора, хотя данные судебного следствия эту позицию не подтверждают (в этом случае мотивировка в описательной части приговора должна отсутствовать)28.

Началась плодотворная работа над восстановлением прежней модели возвращения уголовного дела судом прокурору для предъявления более тяжкого обвинения, и это обосновывалось не только заботой о правах потерпевшего, но и защитой публичного интереса, восстановлением справедливости29. Показательным стал также законопроект о введении принципа

26 Принципиальное значение запрета на поворот к худшему для уголовно-процессуальной системы. С. 219, 220.

27 Зиннатов Р. Ф. Реализация судебной власти на стадии подготовки дела к судебному заседанию в современном российском уголовном судопроизводстве: дис. ... канд. юрид. наук. Ижевск, 2006. С. 16-17, 26 и след.

28 Петрухин И. Л. Запрет поворота к худшему в российском уголовном процессе. С. 57.

29 См., например: Зыкин В. Возвращение судом дел для дополнительного расследования: состояние и перспективы // Российский следователь. 2006. № 1. С. 7; Тамбовцев В. В. «Запрет поворота к худшему в российском уголовном процессе» и соблюдение прав человека, потерпевшего при отправлении правосудия // Государство и право. 2006. № 10. С. 122-126.

объективной истины, который увязывался и с восстановлением механизма возвращения судом уголовного дела на доследование30.

Изменения редакции статьи 237 УПК РФ в 2013-2014 годах запечатлели нелегкий поиск законодателем новой модели возвращения судом уголовного дела прокурору (на стадию предварительного расследования) без буквального повторения советской модели31. Решающую роль «реаниматора» механизма возвращения уголовного дела судом прокурору на доследование сыграл Конституционный Суд Российской Федерации. Как отмечали некоторые исследователи, эволюция позиции Конституционного Суда РФ по этому вопросу находилась в общем - реакционном - тренде, наметившемся в российской уголовно-процессуальной политике32. Следуя заявленной позиции, законодатель дополнил статью 237 УПК РФ частью 1.1; затем вышло постановление Конституционного Суда РФ33, и, сообразно обновленной конституционно-правовой позиции, статья 237 была дополнена частью 1.2, а позднее в ней появился и пункт 6 в части 1. Так процесс восстановления прежней - советской -модели возвращения уголовного дела судом прокурору для проведения дополнительного расследования, предполагающего возможность поворота к худшему, был практически завершен.

Несмотря на продолжающиеся научные споры34, надо признать, что в существующих условиях закрепленный в законодательстве способ - единственно приемлемый для удовлетворения насущной потребности судебно-

30 Проект Федерального закона «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в связи с введением института установления объективной истины по уголовному делу». URL: https://sledcom.ru/documents/Obsuzhdenija_zakonoproektov/item/1136/.

31 См. об этом подробнее: Юнусов А. А., Калмыков В. Б. Генезис позиций законодателя в вопросе возвращения уголовного дела прокурору // Вестник научных трудов Нижнекамского филиала Московского гуманитарно-экономического института. Серия 3, Правоведение. Нижнекамск: Нижнекамский филиал МГЭИ, 2006. С. 119-130.

32 См. об этом подробнее: Александров А. С., Лапатников М. В. Восстановление института возвращения судом уголовного дела прокурору на доследование // Уголовное право. 2013. № 6. С. 82-88; Александров А. С., Лапатников М. В., Терехин В. В. От полусостязательности - к полной инквизиционности: эволюция постсоветского уголовно-процессуального права // Вестник Калининградского филиала Санкт-Петербургского университета МВД России. 2014. № 2 (36). С. 124-127.

33 По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина Республики Узбекистан Б. Т. Гадаева и запросом Курганского областного суда: постановление Конституционного Суда РФ от 2 июля 2013 г. № 16-П/2013.

34 См., например: Муравьев К. В. Суд как орган, исправляющий ошибки в применении уголовного закона // Уголовный процесс. 2013. № 11. С. 50-55; Аристархов А. Проблемы возвращения судом уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения путем предъявления более тяжкого обвинения // Уголовное право. 2014. № 1. С. 93-98.

следственной практики в механизме исправления следственных ошибок, выявившихся в суде. В модернизированном институте возвращения уголовного дела прокурору в полной мере проявился смешанный тип современного российского уголовного процесса. Пока сохраняется следственная процедура выдвижения обвинения, иные варианты решения проблемы, которые есть в законодательстве других государств, невозможны. Связка запрета на поворот к худшему и процедуры возвращения судом уголовного дела в нижестоящий суд и прокурору определяет специфику современной уголовно-процессуальной модели.

Разумеется, полной аналогии между механизмом возвращения уголовного дела судом прокурору, предусмотренным статьей 237 УПК РФ, и уголовно-процессуальным механизмом, который был закреплен в статье 232 УПК РСФСР, нет. Но есть принципиальное идеологическое сходство: оба механизма суть «сцепка» между следственным досудебным производством и относительно состязательным судопроизводством, и в этом смысле они являются продуктом смешанного типа процесса, в котором смешанный характер имеет и механизм выдвижения обвинения.

По мнению сторонников обновленной модели возвращения уголовного дела судом прокурору35, главное отличие новой модели от прежней состоит в запрете для органа предварительного расследования выходить за пределы обстоятельств, установленных в ходе судебного разбирательства, при изменении обвинения в ходе дополнительного расследования. В этом проявляется запрет на поворот у худшему. Однако правовая реальность состоит в другом, а именно: следователь является полным хозяином уголовного дела и обвинения. Он не ограничен в праве получить новые обвинительные доказательства хотя бы в ходе допроса обвиняемого под предлогом проверки обстоятельств и доказательств, установленных судом, и у суда нет ни полномочий, ни оснований отвергнуть новые обвинения, выдвинутые следователем после проведения расследования по возвращенному уголовному делу. Другой судья будет рассматривать это уголовное обвинение по тому обвинению, по которому оно будет заново направлено в суд.

35 См., например: Николюк В. В., Кальницкий В. В., Куряхова Т. В. Возвращение дела прокурору для усиления обвинения стало возможным // Уголовное право. 2013. № 4. С. 84-89; Три-шева А. А., Решетова Н. Ю. Возвращение судом уголовного дела прокурору: практика и новая позиция КС РФ // Уголовный процесс. 2013. № 11. С. 10-19; Кальницкий В. В., Куряхова Т. В. Существо и порядок реализации позиции Конституционного Суда РФ по вопросу о возвращении дела прокурору для усиления обвинения. URL: http://www.iuaj.net/node/1409.

Как показывают исследования36, судьи, возвращая уголовное дело прокурору на основании пункта 6 части 1 статьи 237 УПК РФ, исходят из того, что органы предварительного расследования, выполняя указания суда об устранении нарушений закона, в то же время свободны в дальнейшем расследовании и квалификации действий обвиняемого, на основании правил оценки доказательств в соответствии с положениями статей 17 и 88 УПК РФ.

Судебная практика дает представление о правовых стандартах применения норм, регулирующих возвращение судом уголовного дела из-за выявившейся неполноты предварительного следствия. Так, в постановлении суда апелляционной инстанции об отмене постановления суда первой инстанции, которым уголовное дело было возвращено прокурору по основанию, предусмотренному пунктом 1 части 1 статьи 237 УПК РФ (ввиду расхождения суммы похищенных средств, вменяемых в вину обвиняемым, с тем, что было установлено проведенной в судебном следствии судебно-бухгалтерской экспертизой), отмечается: «Органы предварительного расследования при предъявлении обвинения описали, в соответствии со ст. 73 УК РФ, способ совершения преступления, время, место, обстоятельства, мотивы и цели, а также роль каждого из соучастников, в том виде и в том объеме, как было ими установлено, исходя из имевшихся у них доказательств. Из этого следует, что обвинительное заключение, утвержденное прокурором, в отношении А.С.М., И.Ю.К., М.А.А. и С.К.С. содержит тот объем предъявленного обвинения, который органы предварительного расследования посчитали в данном случае доказанным. При таких обстоятельствах принятое судом первой инстанции решение о возвращении дела прокурору нельзя признать законным и обоснованным, и, соглашаясь в этой части с апелляционным представлением, суд апелляционной инстанции приходит к выводу об отсутствии у суда первой инстанции на данном этапе судебного разбирательства препятствий для рассмотрения уголовного дела по существу, в связи с чем обжалуемое постановление подлежит отмене, а уголовное дело - передаче на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе»37. Таким образом, правовой стандарт возвращения уголовного дела судом первой инстанции прокурору ввиду необходимости

36 См., например: Лапатников М. В., Урняева Г. Ю. Возвращение дела прокурору: анализ судебной практики // Уголовный процесс. 2018. № 8. С. 22-33; Бурмагин С. В., Барабанов П. К. Правовые модели изменения обвинения в суде: сравнительно-правовой анализ процедур российского и зарубежного судопроизводства // Государство и право. 2022. № 12. С. 45-53.

37 Апелляционное постановление Московского городского суда от 8 окт. 2019 г. по делу № 1019458/2019.

восполнения предварительного расследования поддерживается вышестоящей инстанцией. Как, впрочем, и свобода органа предварительного расследования распоряжаться обвинением по своему усмотрению, что и было подтверждено тем же решением Московского городского суда. Кроме того, надо признать верной указанную здесь судом апелляционной инстанции взаимосвязь уголовно-правового и уголовно-процессуального моментов в запрете на поворот к худшему.

На наш взгляд, комплекс процессуальных правил, связанных с запретом на поворот к худшему и предоставляющих его развитие (ст. 246, 252 УПК РФ), а равно и исключения из него (ст. 237 УПК РФ), позволяющие изменять обвинение в сторону ужесточения, составляют краеугольный камень производства по уголовному делу после того, как оно поступает от прокурора в суд и судья принимает его к производству. Полагаем, что восстановление института возвращения уголовного дела прокурору с дополнительным ограничением в виде запрета для следователя проводить дополнительное расследование можно считать временной мерой. Более последовательным решением было бы введение новой - судебной - процедуры выдвижения обвинения.

Библиографический список

Александров А. С., Лапатников М. В. Восстановление института возвращения судом уголовного дела прокурору на доследование // Уголовное право. 2013. № 6. С. 82-88.

Александров А. С., Лапатников М. В. Суд на осуд, а не на россуд // Уголовное судопроизводство. 2013. № 4. С. 6-12.

Александров А. С., Лапатников М. В., Терехин В. В. От полусостязательности - к полной инквизиционности: эволюция постсоветского уголовно-процессуального права // Вестник Калининградского филиала Санкт-Петербургского университета МВД России. 2014. № 2 (36). С. 124-127.

Аристархов А. Проблемы возвращения судом уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения путем предъявления более тяжкого обвинения // Уголовное право. 2014. № 1. С. 93-98.

Баева Т. Н. Возвращение судом уголовного дела прокурору в механизме обеспечения справедливого судебного разбирательства: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006.

Бурмагин С. В., Барабанов П. К. Правовые модели изменения обвинения в суде: сравнительно-правовой анализ процедур российского и зарубежного судопроизводства // Государство и право. 2022. № 12. C. 45-53.

Воскобитова Л. А. Обязанности следователя при привлечении лица в качестве обвиняемого // Проблемы теории и практики исполнения

уголовно-процессуальных обязанностей: сб. ст. XX Междунар. науч.-практ. конф. «Уголовно-процессуальные и криминалистические чтения на Алтае: проблемы теории и практики исполнения уголовно-процессуальных обязанностей» (Барнаул, 27 мая 2022 г.). Вып. XVIII / под ред. С. И. Давыдова, Е. Н. Пе-тухова, В. В. Полякова. Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2022. С. 10-23.

Гальперин И. М. Направление судом уголовного дела на доследование. М.: Госюриздат, 1960.

Дикарев И. С. Надзорно-кассационная форма пересмотра судебных решений в уголовном процессе: моногр. / общ. ред. и предисл. В. А. Давыдова. Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2016.

Дикарев И. С. Уголовный процесс: «тихая революция» сменилась реакцией // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 5, Юриспруденция. 2013. № 3. С. 98-103.

Дяденькин С. В. Возвращение уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом: дис. ... канд. юрид. наук. Челябинск, 2010.

Ежова Е. В. Институт возвращения уголовного дела прокурору в российском уголовном процессе: дис. ... канд. юрид. наук. Уфа, 2006.

Зиннатов Р. Ф. Реализация судебной власти на стадии подготовки дела к судебному заседанию в современном российском уголовном судопроизводстве: дис. ... канд. юрид. наук. Ижевск, 2006.

Зыкин В. Возвращение судом дел для дополнительного расследования: состояние и перспективы // Российский следователь. 2006. № 1. С. 6-9.

Кальницкий В. В., Куряхова Т. В. Существо и порядок реализации позиции Конституционного Суда РФ по вопросу о возвращении дела прокурору для усиления обвинения. URL: http://www.iuaj.net/node/1409.

Ковтун Н. Н. Формирование государственного обвинения как самостоятельная стадия уголовного судопроизводства России // Журнал российского права. 2019. № 9. С. 123-137.

Королев Г. Н. О возможностях влияния прокурора на формирование государственного обвинения в ходе досудебного производства // Вестник Нижегородского университета им. Н И. Лобачевского. Серия: Право. 2018. № 4. С. 126-130.

Лапатников М. В., Урняева Г. Ю. Возвращение дела прокурору: анализ судебной практики // Уголовный процесс. 2018. № 8. С. 22-33.

Левченко О. В. Обвинительная власть государства в ее правовой организации и уголовно-процессуальной деятельности: моногр. М.: Юрлитиформ, 2021.

Левченко О. В. Прокурор как субъект права на выдвижение обвинения и доказывание // Актуальные проблемы уголовной и уголовно-процессуальной политики Российской Федерации: материалы Междунар. науч.-практ. конф. / отв. ред. И. Г. Рагозина, Ю. В. Деришев. Омск, 2022. С. 44-47.

Левченко О. В. Участие прокурора в досудебном производстве по уголовному делу (опыт сравнительно-правового исследования): моногр. М.: Юрлитинформ, 2022.

Лисафьева О. Б. Возвращение уголовного дела прокурору в системе уголовного судопроизводства России: дис. ... канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2010.

Морщакова Т. Г. Запрет поворота к худшему как гарантия прав личности в советском уголовном процессе // Проблемы охраны прав и законных интересов личности в социалистическом уголовном праве и процессе: сб. науч. тр. Ярославль: Изд-во Яросл. ун-та, 1985. С. 36-45.

Муравьев К. В. Суд как орган, исправляющий ошибки в применении уголовного закона // Уголовный процесс. 2013. № 11. С. 50-55.

Николюк В. В., Кальницкий В. В., Куряхова Т. В. Возвращение дела прокурору для усиления обвинения стало возможным // Уголовное право. 2013. № 4. С. 84-89.

Петрухин И. Л. Доследование: расхождения закона и практики // Уголовный процесс. 2007. № 8. С. 27-30.

Петрухин И. Л. Запрет поворота к худшему в российском уголовном процессе // Государство и право. 2006. № 3. С. 46-53.

Полянский H. H. Очерки общей теории уголовного процесса. М.: Право и жизнь, 1927.

Принципиальное значение запрета на поворот к худшему для уголовно-процессуальной системы / К. Д. Ванян, Н. Н. Лысов, М. Т. Тащилин и др. // Правоприменение. 2022. Т. 6, № 3. С. 212-223.

Рябых М. Ю. Запрет поворота к худшему в системе уголовно-процессуальных запретов // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Право. 2007. № 1. С. 313-319.

Тамбовцев В. В. «Запрет поворота к худшему в российском уголовном процессе» и соблюдение прав человека, потерпевшего при отправлении правосудия // Государство и право. 2006. № 10. С. 122-126.

Термечиков М. А. Возвращение прокурором уголовного дела для доследования и судом прокурору для восполнения пробелов следствия, не устранимых в суде: по материалам Кыргызской Республики: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2010.

Тришева А. А. Возвращение судом уголовного дела прокурору: генезис, современное состояние, пути совершенствования: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2010.

Тришева А. А., Решетова Н. Ю. Возвращение судом уголовного дела прокурору: практика и новая позиция КС РФ // Уголовный процесс. 2013. № 11. С. 10-19.

Уголовно-процессуальный кодекс: науч.-попул. практ. коммент. проф. П. И. Люблинского и Н. Н. Полянского. М.: Право и жизнь, 1928.

Юнусов А. А., Калмыков В. Б. Генезис позиций законодателя в вопросе возвращения уголовного дела прокурору // Вестник научных трудов Нижнекамского филиала Московского гуманитарно-экономического института. Серия 3, Правоведение. Нижнекамск: Нижнекамский филиал МГЭИ, 2006. С. 119-130.

Информация для цитирования

Будылин Н. В., Потапов В. Д., Абшилава Г. В. Запрет на поворот к худшему как элемент позитивно-правовой формы обвинения, доказывания и правоприменения в уголовном процессе определенного типа // Ex jure. 2024. № 4. С. 127-147. DOI: 10.17072/2619-0648-2024-4-127-147

Budylin N. V., Potapov V. D., Abshilava G. V. The Prohibition of a Turn for the Worse as an Element of a Positive Legal Form of Accusation, Evidence and Law Enforcement in a Certain Type of Criminal Process. Ex jure. 2024. № 4. Pp. 127147. DOI: 10.17072/2619-0648-2024-4-127-147