CC BY
94
Вестник Томского государственного университета. История. 2013. №3 (23)
УДК 902/904
И. Фодор
ЗАПАДНОСИБИРСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ В ТРУДАХ ВЕНГЕРСКИХ ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ
В собранных в XIX в. венгерскими учеными этнографических коллекциях имеются также археологические вещи железного века и Средневековья (предметы культового литья и украшения). В работах венгерских ученых используется и западносибирский археологический материал, важный для исследования проблемы этногенеза древних венгров.
Ключевые слова: венгерская археология, Западная Сибирь, этногенез.
1
Западносибирскими древностями из венгерских ученых впервые заинтересовались не археологи, а лингвисты и этнографы. Один из основоположников венгерского финно-угроведения
А. Регули (1819-1858) в 1843 г. из Петербурга отправился на Урал и в Зауралье. У манси и ханты он собрал огромный фольклорный материал. По возращении в Петербург в 1846 г. он составил карту Северного Урала, а в 1848 г. вернулся в Венгрию. В инвентарной книге Венгерского Национального музея отмечено, что в этом же году он подарил музею горшки и «медные медведи», привезенные с Урала. К сожалению, не указаны более точные места и условия находок этих вещей, которые, к сожалению, не сохранились до наших дней [1. С. 256]. Несомненно, однако, что «медные медведи» были продуктами культового литья уральского населения.
Судя по неизданному дневнику А. Регули, в 1845 г. он заинтересовался наскальными изображениями на берегах р. Тагил [2]. Эти петроглифы были изданы в 1954 г. В.Н. Чернецовым [3].
К. Папаи (1861-1893) в 1888 г. провел целый год у манси и хантов вместе с известным лингвистом и этнографом Б. Мункачи. В этой экспедиции Папаи собирал этнографические и антропологический материалы у обских угров. В собранной им этнографической коллекции, которая хранится в Этнографическом музее в Будапеште имеются и археологические вещи. Сюда относятся литые фигуры животных. Первая - медная фигура медведя, стоящего на задних лапах, с изображением стоящей человеческой фигуры между передними лапами (5,7х3,1 см, инв. № 3752) (рис. 1). Из записи следует, что Папаи получил фигурку «медведя-людоеда» от сосвинских вогулов. Вторая - также изображение медведя с короткими лапами, с тремя продольными прорезями на туловище. Шея и задняя часть тела животного украшены валиками.
Одностороннее бронзовое литье. Собрано у лоз-винских вогулов (рис. 2) (14,3x5,4 см, инв. № 3748). К сожалению, скоропостижная смерть оборвала жизнь молодого Папаи, и он не успел закончить обработку своих этнографических и антропологических материалов. По его полевой записи можно установить только, что эти фигурки были найдены на территории обитания северных манси1.
Обе фигуры, несомненно, относятся к культовому литью Урала и Западной Сибири. Первую можно сравнить с бронзовой фигурой медведя с человеком, происходящей с р. Соплес [4. С. 135. Рис. 428]. Последняя по аналогии с фигурой из с. Ильинское может быть датирована второй половиной I тыс. н.э., она, по всей вероятности, связана с медвежьим культом предков обских угров [5. С. 13-24; 6. С. 67-78]. Вторая фигура медведя явно западносибирского облика. Аналогичные ажурные литые фигуры известны из мурлинского [7. С. 153. Табл. XII/ 3] и ишимского кладов [8. Табл. VII/ 3; 9. Рис. 3/ 1, 4] раннего железного века. Указанные аналогии могут быть датированы VII-II вв. до н.э. [9. С. 95].
В конце XIX в. третья экспедиция графа Зичи, в которой были археолог, этнограф и лингвист, посетила известные музеи Западной Сибири, покупала этнографические и археологические материалы и даже проводила небольшие раскопки [10]. Этнограф экспедиции Э. Янко с начала июля до начала сентября 1898 г. собирал этнографический и антропологический материал у остяков (ханты) по р. Иртыш, Обь и их притокам (Демьянке, Юга-ну и Салтыну). Он плавал на лодке от Тобольска до Сургута и свою работу закончил в Томске. Его дневник, фотографии, рисунки и привезенная коллекция опубликованы в 2000 г. [11]. В его этнографической коллекции, привезенной из Западной Сибири, имеются и явно древние вещи, аналогии
1 За любезное предоставление данных предметов для публикации я обязан Агнесе Кережи, с.н.с. Этнографического музея.
Рис. 1. Фигура медведя с изображением человека из коллекции К. Папаи
Рис. 3. Вещи из коллекции Я. Янко
которых хорошо известны в археологическом материале.
К ним относится литая шумящая подвеска из меди с лжеплетеным диском (диаметр 5,3 см), с круглым ушком сверху и тремя висящими цепочками: две с колокольчиками на концах, третья - с утиной лапкой (рис. 3, 1) [11. С. 356. Рис. 7, 55]. Данный тип женских украшений широко встречается в археологическом материале второй половины I и в начале II тыс. н.э. [12. С. 200. Табл. XXVIII/ 1-5, 8, 10].
Ажурная литая бронзовая подвеска в форме утиной лапы (5,4х3,1 см) [11. С. 355. Рис. 7/ 49]
также широко распространена на указанной территории в течение почти всего Средневековья [12. С. 200, Табл. XXVIII/ 12-18, 22-27; 13. Рис. 25, 11; 14. Рис. 3, 2-3].
Литая шумящая подвеска из бронзы похожа на описанную выше (рис. 3/ 4), из цепочных подвесок сохранилась одна (5x2,8 см) [11. С. 355. Рис. 7/ 52].
Медная ажурная бляха (диаметр 5,3 см) (рис. 3/3), вероятно, относится к позднему Средневековью или началу Нового времени [11. Б. 355-356, Рис. 7/ 53].
В коллекции имеется еще одно, несомненно, древнее литое бронзовое украшение (подвеска) в
форме зверька (4,7х3,3 см), близкие аналогии которому известны из могильника Ленк-нонк VI-IX вв. н.э. [12. С. 202-203. Табл. XXIX/ 23-32].
Представленные древние вещи происходят, вероятно, не из археологических раскопок, а найдены в так называемых кладах, среди вещей, находившихся непосредственно под поверхностью земли. В археологической литературе не раз доказано, что эти «клады» являются остатками жертвенных мест древнего населения, главным образом предков угров и самодийцев. Археологическими коллекциями и отдельными вещами западносибирского происхождения, часть которых была опубликована археологом третьей экспедиции Зи-чи [15], венгерские археологи мало интересовались. Коллекция Зичи, подаренная графом Венгерскому Национальному музею, не нашла настоящего хозяина. Она была размещена в Музее этнографии, потом ее передали Музею восточноазиатского искусства, а сейчас хранится в Музее прикладного искусства. За это время пропала без следа вся документация, поэтому коллекция во многом потеряла свою научную ценность. Следует отметить положительное изменение: в 1990-х гг. проведена полная реставрация и инвентаризация коллекции.
К сожалению, у венгерских археологов не было и научного интереса к археологии Западной Сибири. В изучении древней истории надолго утвердилась теория о прикамской прародине венгров. Н. Феттих, правда, связывал происхождение одной группы венгров с Минусинской котловиной. Естественно, его теория не выдержала критики [16].
Рис. 4. Рисунки усть-полуйских предметов
Это положение несколько изменилось только в 1960-х гг. после публикации теории крупного венгерского лингвиста П. Хайду [17]. По его мнению, прародина уральских народов располагалась главным образом в Зауралье. Однако эта гипотеза вна-
чале была принята только лингвистами, археологи в основном придерживались старой теории Кеп-пена. С начала 1970-х гг. в венгерскую археологическую науку начали внедряться новые результаты западносибирских археологических исследований. В венгерских работах о древней истории финно-угорских народов и венгров для доказательной реконструкции этногенетических процессов были приведены упомянутые российские исследования вместе с иллюстрациями наиболее важных находок. Как пример позволю себе привести некоторые из опубликованных автором этих строк иллюстраций, выполненных художником А. Бано [18. Б. 122-124. Рис. 18-20; 19. С. 165-167. Рис. 20-22] (рис. 4.). В настоящее время теория о западносибирской прародине венгров становится все более популярной, хотя не исчезли еще устаревшие соображения столетней давности, которые не могут быть подтверждены никакими данными.
2
Значение западносибирской археологии в изучении древней истории венгров выражается в первую очередь не в открытии прямых параллелей в археологическом материале древних венгров X в. в Карпатской котловине и в материале Западной Сибири. Правда, на этих территориях имеются очень близкие вещи (поясные накладки, накладки конской сбруи, оружие), но они распространены на огромных пространствах и не могут быть оценены как этнические показатели. Так и должно быть, ведь эти восточные территории связаны с древнейшими этапами венгерского этногенеза. Все же имеются такие детали погребального обряда (например, посмертные маски Предуралья и Зауралья) [20], иногда отдельные предметы (пластина от поясной сумки, найденная «черными» археологами в Пермском крае, и памятники торевтики, видимо, сделанные в Магна Хунгарии) [21, 22, 23. С. 141-143], которые могут иметь признаки близкого сходства. Ниже я хочу обратить внимание на такое сходство в обрядах древнего населения Венгрии, Западной Сибири и Предуралья.
Летом 1903 г. недалеко от д. Гегень, в урочище Монокдомб (Северо-Восточная Венгрия, комитат Сабольч - Сатмар - Берег) крестьянин на своей плантации дыни и арбузов обратил внимание на нору суслика. Стараясь уничтожить вредного грызуна, он начал раскапывать его нору. На глубине 1,5 м он нашел серебряную чашу и 10 серебряных накладок с позолотой. Эти вещи он продал ювелиру в г. Ниредьхаза, а тот перепродал их местному музею, основателем и директором которо-
го был известный венгерский археолог (врач по образованию) А. Йожа. Йожа на месте провел раскопки в течение 4 дней, но не нашел ни вещей, ни человеческих костей. Для него, конечно, было сразу ясно, что найденные вещи датируются X в. и являются древневенгерскими изделиями, причем подобные накладки от конской сбруи не раз встречались в древневенгерских погребениях. Поэтому в своей публикации он предполагал, что неподалеку от места находки было погребение, а вещи из него были перенесены сусликом в свою нору.
Рис. 5. «Клад» из д. Гегень (Венгрия)
Небольшой «клад» состоит из семи круглых литых серебряных с позолотой накладок от конского оголовья (рис. 5, 1-7) (диаметр 2,6 см), трех сердцевидных пластинчатых серебряных блях от нагрудного ремня коня, крепившихся двумя серебряными гвоздями. В середине блях находится круглое углубление (7,8x7 см), поверхность которого позолочена (рис. 5, 7-10). Наконец, в «кладе» была серебряная чаша диаметром 11-11,2 см, высотой 2,1 см (рис. 5, 11). Чаша не украшена, с внешней стороны под краем ее обрамляет узкая полоса вертикальных нарезов. Внутри на дне сосуда ножом процарапаны прямые, перекрещивающиеся линии, обрамленные кругом (рис. 6).
По аналогиям накладки хорошо датируются первой половиной и серединой X в. Чаша может быть датирована началом X в., так как в древневенгерском материале всего 3 чаши (Гегень, Зем-плин, Кетпо), и они, по всей вероятности, относятся к наиболее архаичному типу венгерской торевтики [24. С. 144-145].
Рис. 6. Царапины на дне чаши из д. Гегень
Д. Ласло уже в 1943 г. предполагал, что вещи, найденные в д. Гегень, происходят не из древневенгерского погребения, а были зарыты в землю как подарок своим богам. Значит, здесь располагалось жертвенное место, о существовании которых у венгров до принятия христианства (до 1000 г.) свидетельствуют письменные источники и топонимические названия. Ласло предполагал также, что царапины на дне чаши напоминают «шаманистические рисунки».
Исследования в последние десятилетия жертвенных мест в Предуралье и Западной Сибири подтверждают данное предположение. Выяснилось, что нацарапанные ножом рисунки на блюдах, найденных на древних жертвенных местах, были сделаны в IX—X вв. Правда, в данном случае царапины не фигурные, но по существу они показывают ту же самую практику [25]. Говоря, о составе «клада», уместно отметить, что числа «3» и «7» у венгров, как и у многих других народов, в древности считались магическими.
ЛИТЕРАТУРА
1. Lâszlô Gy. Zehn Jahre archaologischer Frühmittelalterforschung in Ungarn // Conference archéologique de l’Académie Hongroise des Sciences. Budapest, 1955. P. 241-265.
2. Szj E. Reguly Antal és a Tagil-menti sziklarajzok. (Antal Reguly and the rock paintings along the Tagil) // Nyelvtudomânyi Kozlemények. Vol. 100. 2003. P. 289-300.
3. Чернецов В.Н. Наскальные изображения Урала. М., 1964.
4. Спицын А. Шаманские изображения // Записки Имп. Русского арх. общества. СПб., 1906. Т. VIII, вып. 1. С. 29-145.
5. Оятева Е.И. Искусство Прикамья по материалам художественной металлической пластики. Пермь, 2003.
6. Оятева Е.И. Сюжеты и образы пермского звериного стиля // Оятева, Е.И., Игнатьева, О.В., Белавин, А.М. Перм-
ский звериный стиль в сокровищнице Государственного Эрмитажа. Пермь, 2009. С. 67-77.
7. Чернецов В.Н. Бронза усть-полуйского времени // Древняя история Нижнего Приобья. МИА. Т. 35. М. 1953. С. 121-178.
8. Ермолаев А. Ишимская коллекция. Описание коллекций Красноярского музея. Отдел археологический. Красноярск, 1914. Вып. I.
9. Фодор И. К вопросу о кладах кулайского времени Том-ско-Нарымского Приобья // «Моя избранница наука, наука, без которой мне не жить...». Сб. в память Г.Н. Грачевой и В.И. Васильева. Барнаул, 1995. С. 86-97.
10. Фодор И. Венгерская экспедиция в Томске в 1898 г. // Культура как система в историческом контексте: опыт западносибирских археолого-этнографических совещаний. Томск, 2010. С. 41-44.
11. Jankö J. Utazas osztjakföldre. Budapest, 2000.
12. Чернецов В.Н. Нижнее Приобье в I тысячелетии нашей эры // Культура древних племен Приуралья и Западной Сибири. МИА. М., 1957. Т. 58. С. 136-245.
13. Косинская Л. Л. Археологические памятники севера Западной Сибири. Сургут, 1998.
14. Боброва А.И., Березовская Н.В. Коллективное погребение из кургана 13 Тискинского могильника // Проблемы археологии и истории Северной Евразии. Сб. юбилею Л.А. Чиндиной. Томск, 2009. С. 139-150.
15. PöstaB. Regeszeti tanulmanyok az orosz földön // Archaeo-logische Studien auf russischem Boden. Budapest; Leipzig, 1905.
16. Фодор И. Имеются ли «центральноазиатские элементы» в археологическом материале древних венгров // Форум «Идель - Алтай». Казань, 2009. С. 261-263.
17. Hajdu P. Über die alten Siedlungsraume der uralischen Sprachfamilie // Acta Linguistica ASH. T. XIV. Budapest, 1964. P. 47-83.
18. FodorI. Verecke hires ütjän...Budapest, 1975.
19. Fodor I. Die grosse Wanderung der Ungarn vom Ural nach Pannoniem. Budapest, 1982.
20. Фодор И. К вопросу о погребальном обряде древних венгров // Проблемы археологии и древней истории угров. М., 1972. С. 168-175.
21. Belavin A.M., Krilasova N.B. A puch plate from the Perm area. // Folia Archaeologica. Vol. LlV (2009-2010). P. 243255.
22. Федорова Н.В. Silverware of „Magna Hungaria” // Con-gressus Septimus Internationalis Fenno-Ugristarum, 6. Debrecen, 1990. S. 160-165.
23. Федорова Н.В. Торевтика Волжской Болгарии. Серебряные изделия X-XIV вв. из зауральских коллекций. // Труды Камской археолого-этнографической экспедиции. Вып. II. Пермь, 2003. С. 138-153.
24. Fodor I. Gegeny - Monokdomb // The Ancient Hungarians. Exhibition Catalogue. Ed. I. Fodor. Budapest, 1996. P. 144145.
25. Лещенко В.Ю. Использование восточного серебра на Урале // Даркевич В.П. Художественный металл Востока. М., 1976. С. 176-188.
