CC BY
377ОРИГИНАЛЬНАЯ СТАТЬЯ
DOI: 10.34022/2658-3712-2020-40-3-56-67 УДК 331.5 JELJ21;J64
ЗАНЯТОСТЬ И БЕЗРАБОТИЦА: КРИЗИС ИЛИ НОВЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ
И.И. Мухина
Центр экономики труда и социального развития Института макроэкономических исследований (ИМЭИ) ВАВТ Минэкономразвития России, Москва, Россия
https://orcid.org/0000-0002-1257-9764
Е.Н. Синдяшкина
Центр экономики труда и социального развития Института макроэкономических исследований (ИМЭИ) ВАВТ Минэкономразвития России, Москва, Россия
https://orcid.org/0000-0001-6410-5643
АННОТАЦИЯ
Последствия ограничительных мер в результате распространения коронавирусной инфекции затронули
■ п и и U U /• U
все сферы экономики. Российский рынок труда, всегда отличающийся свой гибкостью, накопивший за годы рыночного реформирования богатый опыт различных защитных механизмов, уже отреагировал сокращением занятости и ростом числа безработных.
В статье предпринята попытка оценить масштабы предстоящих изменений в сфере занятости и на рынке труда в современных условиях неопределенности. Рассмотрены возможные варианты высвобождения занятых в сфере малого предпринимательства, на крупных и средних предприятиях в отраслевом разрезе, а также перспективы развития самозанятости. Дана оценка влияния происходящих процессов на изменение структуры занятости.
Авторами предложен ряд конкретных мер и решений, которые нужно развивать и использовать для стабилизации ситуации на рынке труда, недопущения массовой и застойной безработицы, падения уровня жизни населения. В работе использовались методы статистического анализа, проведен анализ научной литературы и интернет-источников. Отдельные выводы и положения статьи могут быть использованы федеральными и региональными органами исполнительной власти при прогнозировании численности занятых по отраслям и масштабов безработицы, а также при разработке и корректировке основных направлений политики занятости на макроуровне.
Ключевые слова: занятость; рынок труда; риски; безработица; рабочая сила; высвобождение; кризис; виды экономической деятельности; малое предпринимательство; цифровизация; неформальный сектор; профессионально-квалификационная структура.
Для цитирования: Мухина И.И., Синдяшкина Е.Н. Занятость и безработица: кризис или новые возможности. Социально-трудовые исследования. 2020; 40(3):56-67. DOI: 10.34022/2658-3712-2020-40-3-56-67.
ОRIGINAL PAPER
EMPLOYMENT AND UNEMPLOYMENT: CRISIS OR NEW OPPORTUNITIES
I.I. Mukhina
Center of Labour Economics and Social Development of the Institute of Macroeconomic Research (IMEI) RFTA Ministry of Economic Development of Russia, Moscow, Russia
https://orcid.org/0000-0002-1257-9764
E.N. Sindyashkina
Center of Labour Economics and Social Development of the Institute of Macroeconomic Research (IMEI) RFTA Ministry of Economic Development of Russia, Moscow, Russia
https://orcid.org/0000-0001-6410-5643
© И.И. Мухина, Е.Н. Синдяшкина. 2020.
ABSTRACT
The consequences of restrictive measures resulting from the spread of coronavirus disease have affected all sectors of the economy, including its most important macroeconomic parameters - employment and unemployment. The Russian labor market, which has always been flexible and has accumulated various defense mechanisms over the years of market reform, has already responded with a reduction in employment and an increase in the number of unemployed.
The article attempts to assess the impact of the upcoming changes in the employment sector and the labor market in the current conditions of uncertainty. The authors consider options for the layoff of those employed in the field of small business, at large and medium-sized enterprises, as well as the prospects for the development of self-employment. The prospects for the development of self-employment and the impact of the above processes on changing the structure of employment are assessed.
The authors propose specific measures and solutions to address and stabilize the situation in the labor market, prevent massive and long-term unemployment, and declining living standard. The research methods include statistical analysis, the analysis of scientific literature and Internet sources. Certain conclusions and provisions of the study can be useful for national and regional authorities when predicting the number of employed by industry and measuring unemployment, as well as when developing and adjusting employment policy at the macro level.
Keywords: employment; labor market; risks; unemployment; labor force; layoff; crisis; types of economic activity; small business; digitalization; informal sector; professional qualification structure.
Для цитирования: Mukhina I.I., Sindyashkina E.N. Employment and unemployment: crisis or new opportunities. Social and labor research. 2020; 40(3):56-67. DOI: 10.34022/2658-3712-2020-40-3-56-67.
В процессе становления и развития российского рынка труда выделяется несколько этапов, разграниченных экономическими кризисами. Первый этап (1991-1998 гг.) - формирование рынка труда в условиях глубоких трансформационных шоков в экономике; второй (19992008 гг.) - развитие рынка труда на фоне экономического подъема; третий этап (2008-2015 гг.) начался с экономического кризиса второй половины 2008 г. и продолжался до нового кризиса 2014-2015 гг.; четвертый этап продолжается уже более 5 лет [1], [2].
Однако экономическая ситуация, складывающаяся с марта-апреля 2020 г. под влиянием ограничительных мер в связи с распространением коронавируса и осложненная падением цен на нефть, по степени влияния на рынок труда может стать поворотной точкой и начать новый -пятый этап.
Реакция российского рынка труда на изменение экономической конъюнктуры, экономические кризисы и подъемы детально исследована и описана в экономической и социологической литературе; в 90-годы сложилось понятие «российская модель» рынка труда [1], [2], [3], [4]. Адаптация рынка труда к спаду производства происходила преимущественно за счет снижения цены труда и сокращения рабочего времени и в значительно меньшей степени - за счет изменений в уровне занятости и безработицы [1], [2]. В результате сформировались такие механизмы адаптации, как работа в режиме неполного ра-
бочего времени и вынужденные отпуска, массовая вторичная занятость, задержки заработной платы, теневые выплаты и натуральная оплата, снижение переменной части заработной платы, составляющей значительную долю в оплате труда [1], [5]. Отдельного внимания заслуживает такой феномен, сыгравший роль буфера экономических шоков, как неформальная занятость. Это явление, получившее массовое развитие в 90-е годы и сохраняющееся в несколько трансформированном виде до настоящего времени, широко освещалось в экономической и социологической литературе, ему посвящен целый ряд исследований [1], [6], [7], [8], [9], [10]. Еще одной «визитной карточкой» российского рынка труда в период кризисов стала скрытая безработица, которая лишь формально означала наличие работы при фактическом отсутствии занятости и дохода [1], [11], [12].
Развитие рынка труда происходило достаточно инерционно, ряд особенностей российской модели рынка труда, сформировавшихся в 90-е годы, в том или ином виде сохраняется до настоящего времени. В их числе относительно невысокая безработица и относительно стабильная занятость; высокий разрыв между общей и регистрируемой безработицей; преобладание увольнений по инициативе работника, а не по инициативе администрации; гибкость рабочего времени и сверхгибкость заработной платы, различные формы нерегистрируемой занятости и теневой оплаты [1], [13], [14], [15].
В научном сообществе в основном признается тезис о том, что кардинальных изменений в механизме функционирования российского рынка труда за последние два десятилетия не произошло. Занятость в российских условиях всегда оставалась достаточно стабильной и мало чувствительной к изменениям экономической конъюнктуры. При этом сложившаяся в российских условиях специфическая модель рынка труда является достаточно гибкой. В зависимости от особенностей кризиса соотношение между выработанными механизмами адаптации может меняться [2], [16]. Многочисленные исследования посвящены безработице в России - основному маркеру, отличающему российскую модель рынка труда от моделей развитых и постсоциалистических стран [1], [13], [17]; экспертным оценкам и способам ее прогнозирования [13], [18], [19], [20], [21].
Каждый раз во время очередного кризиса исследователи задаются вопросом - сохранится ли специфика российской модели рынка труда либо ситуация будет развиваться по модели большинства экономически развитых стран - падение занятости и рост безработицы [22]. Разумеется, реакция рынка труда на кризисы в разные периоды различалась. Так, специалисты отмечают, что сложившийся механизм адаптации в кризис 2008-2009 гг. был выражен несколько слабее, чем в 90-е годы, в этот период примерно в равной пропорции сочетались сокращение занятости, снижение продолжительности рабочего времени и падение реальной заработной платы [2], [3], [23]. В следующий кризис (2014-2015 гг.) процессы на рынке труда в большей степени соответствовали сложившейся российской модели рынка труда; безработица удерживалась на низком уровне при резком сокращении реальной заработной платы, которое поддерживало спрос на труд [2], [24], [25].
Складывающаяся в настоящее время экономическая ситуация по своей природе значительно отличается от происходивших ранее изменений экономической конъюнктуры. Как поведет себя российский рынок труда на этот раз? Каким образом особенности российской модели рынка труда могут проявиться и уже проявляются в условиях новой экономической реальности? Сохранятся ли в той или иной степени ранее сформировавшиеся адаптационные механизмы или ситуация на рынке труда будет развиваться по иному пути? И, наконец, каких масштабов безработицы можно ожидать? На
эти и другие вопросы мы попытаемся ответить в этой статье.
Оценка ситуации в сфере занятости и на рынке труда в результате действия карантинных мер чрезвычайно актуальна в настоящее время по целому ряду причин. Воздействие пандемии - явление новое не только для нашей экономики, но и для всего мирового сообщества. На несколько месяцев затормозились практически все экономические процессы, а главное появились риски ухудшения качества человеческого капитала. Экономические потери сопровождаются падением доходов части населения, лишившейся полностью или частично своих заработков в результате отсутствия работы или вследствие увольнения. Учитывая нестандартность ситуации, а также неопределенность временного интервала воздействия кризисных явлений необходимо иметь представления о возможных последствиях для рынка труда с целью тщательной, продуманной и в ряде случаев упреждающей разработки мер по поддержке населения и выхода большинства экономических показателей на докризисный уровень.
Вместе с тем нынешний кризис - это не только спад, застой, проблемы, которые требуется решить в кратчайшие сроки. Кризис - это поиск новых решений, предпринимательских инициатив, развитие новых форматов работы, занятости, образования, мощный толчок для цифрови-зации и автоматизации.
В экспертном сообществе в условиях неопределенности нет консенсуса относительно прогнозов безработицы; исследователи по-разному оценивают масштабы сокращения занятости и роста безработицы, в том числе по различным сценариям; в публикациях и СМИ высказываются диаметрально противоположные оценки. Так, Центр макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования представил три сценария, согласно которым уровень безработицы составит от 5,3% в оптимистичном сценарии до 10,7% в пессимистичном1. А по оценкам основателя Superjob А. Захарова, к сентябрю число безработных может достигнуть 20 млн (26,7% рабочей силы)2. Такие вариации от умеренно оптимистичного прогноза до крайне жесткого обусловлены во многом непредсказуемостью развития пандемии и ее последствий. Однако,
1 РБК. 04.06.2020. URL: https://www.rbc.ru/economics/04/06/202 0/5ed7ed119a79472ac1831b6a
2 Коммерсант. 03.06.2020. URL: https://Www.kommersant.ru/ doc/4365828
Таблица 1 / Table 1
Численность занятых по видам экономической деятельности России в 2019 г. (чел.) / Number of employees by type of economic activity in Russia in 2019 (pers.)
Всего / Total в том числе / including
Малое предпринимательство / Small businesses из него / from it
Малые предприятия (включая микропредприятия) / Small businesses (including micro-sized enterprises) Индивидуальное предпринимательство* / Self-employment
Занятые (всего) 71764500 16371050 10371772 5999278
Сельское, лесное хозяйство, охота, рыболовство и рыбоводство 4162341 74 8 3 5 6 417960 330396
Добыча полезных ископаемых 1650584 64938 64215 723
Обрабатывающие производства 10262324 1985884 1562148 423736
Обеспечение электрической энергией, газом и паром; кондиционирование воздуха 1865877 106229 103518 2711
Водоснабжение; водоотведение, организация сбора и утилизация отходов, деятельность по ликвидации загрязнений 502352 118926 108649 10277
Строительство 4951751 15 6 4743 1310539 254204
Торговля оптовая и розничная; ремонт автотранспортных средств и мотоциклов 11195262 5907915 2859360 3048555
Транспортировка и хранение 6315276 1190857 655542 535315
Деятельность гостиниц и предприятий общественного питания 1865877 647369 417462 229907
Деятельность в области информации и связи 1291761 446253 343310 102943
Деятельность финансовая и страховая 1650584 109351 84399 24952
Деятельность по операциям с недвижимым имуществом 1219997 1012210 780502 231708
Деятельность профессиональная, научная и техническая; деятельность административная и сопутствующие дополнительные услуги 4162341 1364862 1192375 172487,0
Государственное управление и обеспечение военной безопасности; социальное обеспечение 5023515 1885 1885
Образование 6817628 47249 19241 28008
Деятельность в области здравоохранения и социальных услуг 5669396 330200 271090 59110
Деятельность в области культуры, спорта, организации досуга и развлечений 1435290 334692 53720 280972
Предоставление прочих видов услуг 1722348 389131 125857 263274
* Данные о численности занятых в сфере индивидуального предпринимательства доступны только за 2018 год.
Источник/Source: данные по общей численности занятых рассчитаны авторами по данным Выборочных обследований рабочей силы. URL: https://www.gks.ru/labour_force; данные по малому предпринимательству https://www.gks.ru/folder/14036 / Data on the total number of employees are compiled by the authors based on the data from Sample surveys of the labor force. URL: https://www.gks.ru/ labour_ force; data on small businesses https://www.gks.ru/folder/14036.
следует отметить, что такой разброс оценок затрудняет восприятие ситуации на рынке труда, что усугубляется в ряде случаев недостаточным качеством статистической информации.
Представляется, что наиболее вероятных вариантов развития ситуации на рынке труда до конца 2020 г. всего два (табл. 1).
1. Базовый. В рамках данного варианта предполагается постепенное преодоление последствий пандемии с учетом реализации правительственных мер, направленных на поддержку населения и бизнеса.
2. Пессимистичный. В рамках данного варианта условно будет заложен ряд негативных тен-
Таблица 2 / Table 2
Оценка масштабов высвобождения занятых по видам экономической деятельности в России в 2020 г. / Assessment of the employment layoff by type of economic activity in Russia in 2020
Базовый вариант / Basic version Пессимистичный вариант / The pessimistic scenario
Малое и индивидуальное предпринимательство - высвобождение / Small and individual entrepreneurship - layoff Остальные предприятия -высвобождение / The rest of the enterprises -layoff Высвобождение (всего) / Layoff (total) Малое и индивидуальное предпринимательство -высвобождение/ Small and individual entrepreneurship -layoff Остальные предприятия - высвобождение / The rest of the enterprises -layoff Высвобождение (всего) / Layoff (total)
% человек % человек человек % человек % человек человек
Занятые (всего) 12,5 2052288 2,6 1452709 3504997 27,4 4485314,05 4,6 2541778 7027093
Сельское, лесное хозяйство, охота, рыболовство и рыбоводство
Добыча полезных ископаемых
Обрабатывающие производства 10 198588,4 5 413822 612410,4 25 496471 5 413822 910293
Обеспечение электрической энергией, газом и паром; кондиционирование воздуха
Водоснабжение; водо-отведение, организация сбора и утилизация отходов, деятельность по ликвидации загрязнений
Строительство 5 78237,15 78237,15 15 234711,45 5 169350 404062
Торговля оптовая и розничная; ремонт автотранспортных средств и мотоциклов 20 1181583 10 528734,7 1710318 40 2363166 10 528735 2891901
Транспортировка и хранение 15 178628,55 5 256221 434849,5 35 416799,95 5 256221 673021
Деятельность гостиниц и предприятий общественного питания 20 129473,8 10 121850,8 251324,6 45 291316,05 10 121851 413167
Деятельность в области информации и связи 5 22312,65 22312,65 10 44625,3 5 42275,4 86900,7
Деятельность финансовая и страховая 5 5467,55 5467,55 10 10935,1 5 77061,6 87996,7
Деятельность по операциям с недвижимым имуществом 10 101221 5 10389,33 111610,3 20 202442 5 10389,3 212831
Деятельность профессиональная, научная и техническая; деятельность административная и сопутствующие дополнительные услуги 5 68243,1 68243,1 10 136486,2 5 139874 276360
Государственное управление и обеспечение военной безопасности; социальное обеспечение
Образование 5 2362,45 2362,45 10 4724,9 5 338519 343244
Деятельность в области здравоохранения и социальных услуг 5 16510 16510 10 33020 5 266960 299980
Деятельность в области культуры, спорта, организации досуга и развлечений 15 50203,8 5 55029,9 105233,7 40 133876,8 10 110060 243937
Предоставление прочих видов услуг 5 19456,55 5 66660,85 86117,4 30 116739,3 5 66660,9 183400
Источник/Source: оценка авторов / authors' assessment.
денций, способствующих сокращению занятости и росту безработицы. Например, вторая осенняя волна роста заболеваемости, повторное внедрение карантинных мер и т.д.
Оценка возможного сокращения занятых по данным вариантам осуществляется на базе данных Росстата. За основу взята численность занятого населения по видам экономической деятельности (по данным Выборочного обследования рабочей силы за 2019 г.), число работников на малых и микропредприятиях, а также индивидуальных предпринимателей (табл. 1).
При оценке числа высвобождений будем исходить из того, что наиболее подверженными этому процессу объективно будут малые и микропредприятия, а также индивидуальные предприниматели. Безусловно, ряды безработных пополнят и бывшие работники крупных и средних предприятий, а также самозанятое население. Однако, масштабы высвобождения с крупных и средних предприятий относительно невелики, что обусловливается их стабильностью и устойчивостью, распространенной практикой вынужденных отпусков и сокращения заработной платы в пользу сохранения занятости. Что касается самозанятых, то неформальный сектор традиционно является устойчивым в период кризиса в экономике, более того, он может значительно расширить свои границы за счет высвобожденных работников из других сфер.
С учетом потери занятости в наиболее пострадавших отраслях, предполагаемые масштабы сокращения численности занятых по видам экономической деятельности отражены в табл. 2. Итоговая численность занятых по обоим вариантам в сравнении с численностью занятых в 2019 г. представлена в табл. 3.
Согласно данным табл. 2 сокращение занятости в рамках базового варианта, рассматриваемого нами в качестве наиболее вероятного, не превысит 3,5 млн чел. Реализация пессимистичного варианта увеличит число высвобождений к концу 2020 г. в 2 раза - до 7 млн чел. Значительно сократится занятость в секторе услуг, где традиционно высока доля малых предприятий. Небольшое сокращение занятости будет наблюдаться в обрабатывающей промышленности, строительстве, а также в социально ориентированных образовании и здравоохранении (в основном за счет социальных услуг).
Официальная статистика фиксирует значительный рост безработицы с апреля 2020 г. По данным Росстата, за апрель общая численность
Таблица 3 / Table 3 Численность занятого населения в 2019 г. и предполагаемая численность занятого населения к концу 2020 г. / The number of employed in 2019 and the estimated number of employed by the end of 2020
2019 г. Оценка / Evaluation
2020 г. 2020 г.
Базовый вариант / Basic scneario Пессимистичный вариант / Pessimistic scenario
Занятые (всего) 71764500 68259503,5 64737407,5
Сельское, лесное хозяйство, охота, рыболовство и рыбоводство 4162341 4162341 4162341
Добыча полезных ископаемых 1650584 1650583,5 1650583,5
Обрабатывающие производства 10262324 9649913,125 9352030,525
Обеспечение электрической энергией, газом и паром; кондиционирование воздуха 1865877 1865877 1865877
Водоснабжение; водо-отведение, организация сбора и утилизация отходов, деятельность по ликвидации загрязнений 502352 502351,5 502351,5
Строительство 4951751 4873513,35 4547688,675
Торговля оптовая и розничная; ремонт автотранспортных средств и мотоциклов 11195262 9484944,3 8303361,3
Транспортировка и хранение 6315276 5880426,5 5642255,1
Деятельность гостиниц и предприятий общественного питания 1865877 1614552,4 1452710,15
Деятельность в области информации и связи 1291761 1269448,35 1204860,3
Деятельность финансовая и страховая 1650584 1645115,95 1562586,775
Деятельность по операциям с недвижимым имуществом 1219997 1108386,175 1007165,175
Деятельность профессиональная, научная и техническая;деятельность административная и сопутствующие дополнительные услуги 4162341 4094097,9 3885980,85
Государственное управление и обеспечение военной безопасности; социальное обеспечение 5023515 5023515 5023515
Образование 6817628 6815265,05 6474383,675
Деятельность в области здравоохранения и социальных услуг 5669396 5652885,5 5369415,725
Деятельность в области культуры, спорта, организации досуга и развлечений 1435290 1330056,3 1191353,4
Предоставление прочих видов услуг 1722348 1636230,6 1538947,85
Источник/ Source: Численность занятых за 2019 г. рассчитана авторами по данным Выборочных обследований рабочей силы. URL: https://www.gks.ru/labour_force; данные за 2020 г. - оценка авторов / The number of employed in 2019 is calculated by the authors based on the data from Sample surveys of the labor force. URL:https://www.gks.ru/labour_force; data for 2020 - authors' assessment
Таблица 4 / Table 4
Динамика показателей безработицы в 2020 г. / Dynamics of unemployment indicators in 2020
Общая численность безработных / Total number of unemployed Численность официально зарегистрированных безработных (на конец месяца) / Number of officially registered unemployed (at the end of the month)
Тыс. человек/ Thousand people % к соответствующему месяцу 2019 г. / % of the corresponding month of 2019 % к предыдущему месяцу / % of the previous month Тыс. человек / Thousand people % к соответствующему месяцу 2019 г. / % of the corresponding month of 2019 % к предыдущему месяцу / % of the previous month % к общей численности / % off the total number
Январь 3482 95,0 100,3 700 95,4 101,2 20,1
Февраль 3425 93,7 98,4 730 91,4 104,3 21,3
Март 3485 99,1 101,8 727 88,8 99,6 20,9
Апрель 4286 120,6 123,0 1311 160,5 180,4 30,6
Май 4513* 132,7 105,3 2143 280,0 163,5 47,5
Источник/Source: Информация о социально-экономическом положении России. Январь-май 2020 года. Росстат. URL: https://gks.ru/ bgd/free/B20_00/Main.htm / Data on the socio-economic situation in Russia. January-May 2020. Rosstat. URL: https://gks.ru/ bgd/free/ B20_00/Main.htm * предварительная оценка.
безработных выросла на 23%, за май еще на 5,3% и составила 4,5 млн человек, что почти на треть больше, чем в мае прошлого года. Уровень безработицы вырос с 4,7% рабочей силы в январе до 5,8% в апреле и 6,1% в мае (табл. 4). Значительно более высокими темпами росла численность официально зарегистрированных безработных, что объясняется повышением пособия по безработице и упрощением процедуры регистрации. В результате традиционно высокий разрыв между общей и регистрируемой безработицей в России сократился с начала года более, чем в два раза. В апреле по сравнению с мартом отмечалось также сокращение как реальной заработной платы (на 4,3%), так и номинальной (на 3,5%).
Специфика складывающейся ситуации на рынке труда в том, что в периоды кризисов и спада производства в России в основном страдала занятость на крупных промышленных предприятиях, а сектор торговли, рыночных услуг, малого и микропредпринимательства, прежде всего, в крупных городах, поглощал высвобожденных работников. В настоящее время в наибольшей степени страдают именно сфера услуг и торговли, сектор малого предпринимательства, под ударом оказался и сегмент самозанятости, сосредоточенный в сфере услуг. При этом за последние десятилетия значительно изменилась структура занятости - сократилась доля крупных предприятий и государственного сектора, выросла доля малых и микропредприятий, индивидуального предпринимательства с минимальным запасом прочности, где практически не действуют административные запреты на увольнение работников.
Пока данные официальной статистики демонстрируют достаточно умеренный рост числа
безработных, однако, высвобождение работников может носить отложенный характер. Основные факторы высвобождения работников - это, прежде всего, прямой запрет на деятельность в ряде отраслей (услуги, туризм, общепит, развлечения и др.), приостановка деятельности из-за невозможности удаленной работы в карантин, снижение спроса на продукцию и услуги вследствие снижения платежеспособного спроса населения. После снятия карантинных ограничений действие первых двух факторов должно прекратиться, однако, далеко не все предприятия смогут восстановиться. В случае второй волны ограничений действие этих факторов резко усилится.
Таким образом, первая волна сокращений -это высвобождение работников на предприятиях наиболее пострадавших отраслей; вторая волна - увольнения вследствие ликвидации предприятий, которые не смогли восстановиться после отмены ограничений; третья волна - дальнейшее высвобождение работников вследствие общего ухудшения экономической конъюнктуры.
В числе факторов, сдерживающих рост безработицы, можно назвать государственные меры поддержки занятости, а также традиционную тактику работодателей, прежде всего, крупных предприятий, по сокращению рабочего времени и снижению заработной платы как альтернативы увольнениям, массовое развитие удаленной занятости, которое, в ряде случаев может оказаться выгодным для работодателей, восстановление сегмента самозанятости после снятия ограничений.
Ситуация на рынке труда в настоящее время отличается высокой степенью неопределенно-
Таблица 5/ Table 5 Оценка высвобождения занятых и уровня безработицы на конец 2020 - начало 2021 г. / Estimation of employment layoff and unemployment rate at the end of 2020-beginning of 2021
Источник/Source: оценка авторов / authors' assessment.
сти относительно перспектив развития пандемии и сдерживающих ее распространение административных мер, масштабов экономического спада, сценариев восстановления экономики, сочетания факторов высвобождения работников и сдерживания безработицы.
Рассмотрим в рамках гипотез возможные траектории формирования безработицы в этих условиях.
В секторе малого предпринимательства (в результате закрытия предприятий и сокращения персонала на действующих предприятиях) вероятнее всего произойдет интенсивное высвобождение работников из наиболее пострадавших отраслей: сферы услуг, туризма, гостиничного бизнеса, общественного питания, непродовольственной торговли, индустрии развлечений, фитнеса. Тактика сдерживания высвобождения путем перевода работников в режим неполной занятости и сокращения зарплат также возможна, но в секторе малого предпринимательства такое поведение работодателей менее характерно, чем на крупных предприятиях.
Исходя из сложившейся ситуации, в наиболее пострадавших отраслях можно ожидать ликвидации до 30% субъектов малого предпринимательства и сокращения численности занятых в оставшихся на 10-20%. В обрабатывающем производстве, строительстве, образовании, на транспорте может быть ликвидировано не менее 10% малых предприятий, а в сохранившихся - высвобождено 10-15% занятых. В результате на малых предприятиях к концу 2020 г. - началу 2021 г. могут быть уволены 4,5 млн человек (более 25% занятых).
Таблица 6/ Table 6
Изменения структуры занятости по видам экономической деятельности (%) / Changes in the structure of employment by type of economic activity (%)
2019 г. 2020 г.
Базовый вариант / Basic scneario Пессимистичный вариант / Pessimistic scenario
Занятые (всего) 100 100 100
Сельское, лесное хозяйство, охота, рыболовство и рыбоводство 5,8 6,1 6,4
Добыча полезных ископаемых 2,3 2,4 2,5
Обрабатывающие производства 14,3 14,1 14,4
Обеспечение электрической энергией, газом и паром; кондиционирование воздуха 2,6 2,7 2,9
Водоснабжение; водо-отведение, организация сбора и утилизация отходов, деятельность по ликвидации загрязнений 0,7 0,7 0,8
Строительство 6,9 7,1 7,0
Торговля оптовая и розничная; ремонт автотранспортных средств и мотоциклов 15,6 13,9 12,8
Транспортировка и хранение 8,8 8,6 8,7
Деятельность гостиниц и предприятий общественного питания 2,6 2,4 2,2
Деятельность в области информации и связи 1,8 1,9 1,9
Деятельность финансовая и страховая 2,3 2,4 2,4
Деятельность по операциям с недвижимым имуществом 1,7 1,6 1,6
Деятельность профессиональная, научная и техническая; деятельность административная и сопутствующие дополнительные услуги 5,8 6,0 6,0
Государственное управление и обеспечение военной безопасности; социальное обеспечение 7,0 7,4 7,8
Образование 9,5 10,0 10,0
Деятельность в области здравоохранения и социальных услуг 7,9 8,3 8,3
Деятельность в области культуры, спорта, организации досуга и развлечений 2,0 1,9 1,8
Предоставление прочих видов услуг 2,4 2,4 2,4
Источник/ Source: 2019 г. - данные Выборочных обследований рабочей силы. URL: https://www.gks.ru/labour_force; 2020 г. -рассчитано авторами на основе данных табл. 3 / 2019 - Sample surveys of the labor force data. URL: https://www.gks.ru/labour_ force; 2020-calculated by the authors based on table 3 data.
Пессимистичный вариант / Pessimistic scenario Базовый вариант / Basic scneario
Высвобождение, млн. человек 7,0 3,5
в т.ч.
крупные предприятия 2,5 1,5
малые предприятия 4,5 2,0
Численность безработных с учетом численности на начало года 10,5 7,0
Уровень безработицы, % 14,0 9,3
При более благоприятном развитии экономической ситуации в наиболее пострадавших отраслях может быть ликвидировано до 15% предприятий, в других отраслях - 5-10%. Высвобождение занятых в сохранившихся предприятиях составит около 5-10%, то есть около 2,1 млн человек. Таким образом, диапазон высвобождения из сектора МСП может колебаться от 2,1 до 4,5 млн человек, что в целом согласуется с оценками работодателей и представителей бизнес-объединений.3
Что касается крупных предприятий, то здесь ожидается менее интенсивное высвобождение работников. Это связано как с большей финансовой устойчивостью, так и с их отраслевой структурой - здесь ниже доля торговли и услуг. Кроме того, на крупных предприятиях чаще используются другие формы сокращения рабочего времени и заработной платы. Тем не менее, в наиболее пострадавших отраслях можно ожидать высвобождения около 1,5-2,5 млн человек (до 10% всех занятых).
Отдельно следует остановиться на самозанятых, в том числе неформально занятых. Здесь события могут развиваться двояко. С одной стороны, на всем протяжении рыночных реформ сегмент самозанятости в России поглощал избыточную рабочую силу. Сохранение этой тенденции весьма вероятно и в сложившейся ситуации, что будет поддерживаться низким порогом вхождения и перемещением спроса населения в сегмент более дешевых товаров и услуг, производимых самозанятыми. С другой стороны, самозанятые сосредоточены в наиболее пострадавших от пандемии ВЭД и могут активно пополнять ряды безработных. Несмотря на низкий порог входа, для части из них окажется невозможным возвращение к экономической деятельности, особенно на фоне снижающегося платежеспособного спроса населения. Также возможно резкое сокращение объемов их деятельности, что не позволит причислить их к безработным по критериям МОТ, но занятость их будет крайне неустойчивой и низкодоходной.
3 Так, по прогнозам представителей «Опоры России» один миллион субъектов МСП (17% их общего числа) может прекратить свою деятельность, численность занятых в МСП наиболее пострадавших отраслей (услуги, гостиницы и рестораны, непродовольственная торговля) сократится на 2-3 млн. человек. По оценкам «Деловой России» к концу года закроется не менее 15% МСП в сфере торговли и услуг. По оценкам экспертов финансовой группы «БКС Премьер» сокращение субъектов МСП может составить до 1,3-1,8 млн. (22-30%), а сокращение численности занятых в МСП - 15-25%. Источник: Известия. - URL: https://iz.ru/1011507/ekaterina-vinogradova/svobodnaia-massa-do-avgusta-zakroetsia-million-malykh-i-srednikh-kompanii
Мы рассматриваем два возможных варианта развития ситуации на рынке труда, полученных на основе комбинирования различных траекторий реакции на кризис для малых и крупных предприятий и сектора самозанятости, - с высоким и с умеренным ростом безработицы (табл. 5).
Более благополучный базовый вариант (с умеренным ростом безработицы) предполагает быстрое завершение пандемии, выход из ограничительных мер, относительно быстрое восстановление экономической деятельности; пессимистичный вариант с высоким ростом безработицы - ухудшение эпидемиологической ситуации и возобновление ограничительных мер осенью-зимой 2020-2021 гг., что усилит тенденции высвобождения работников, затормозит восстановление экономики.
Следует отметить, что характерной особенностью сложившейся ситуации вследствие пандемии являются заметные структурные сдвиги в отраслевой занятости (табл. 6).
На протяжении многих лет структура занятости не отличалась особой подвижностью, ее изменения были достаточно инерционны и отражали по сути динамику производства. Однако, в настоящее время наиболее значительным структурным сдвигом в двух вариантах является сокращение занятости в торговле (2-3 п. п.), гостиницах и общественном питании (0,2-0,4 п. п.). Занятость в данных видах экономической деятельности традиционно считалась «перегретой».
Следует также подчеркнуть, что изменения в отраслевой структуре занятых неизбежно приведут к изменениям в профессионально-квалификационной структуре. По-прежнему будет востребована деятельность учителей и врачей, специалистов в области информационно-коммуникационных технологий, работников финансово-банковской сферы и в области страхования, будет расти доля занятых в строительстве. Следует ожидать повышения спроса на профессии, востребованные в государственном секторе экономики.
Принимая во внимание возможные масштабы сокращения занятости и роста безработицы, следует отметить те возможности, которые позволят смягчить негативные последствия сложившейся ситуации.
Во-первых, мощный импульс развития в России получили процессы цифровизации. Электронные пропуска, бесконтактные формы оплаты, заказ товаров и услуг через интернет-сервисы, возможность работать дома с помо-
щью интернет-ресурсов, онлайн-образование стали неотъемлемой частью жизни не только для жителей мегаполисов, но и для более отдаленных территорий. Вместе с тем, вопреки достаточно распространенному мнению о негативном влиянии цифровизации на занятость, сложившаяся ситуация показала отчасти обратный эффект. На многих предприятиях и в организациях благодаря работе в удаленном режиме удалось сохранить численность занятых, а возросший спрос на курьеров, продавцов и фасовщиков продовольственных товаров, медицинских работников и ряд других профессий свидетельствует об их востребованности и в более отдаленной перспективе.
Следует также отметить, что происходивший весной текущего года экстренный массовый перевод работников на режим удаленной занятости выявил ряд проблем и ограничений в этой области, связанных как с недостаточными навыками работы в цифровой среде, так и со стесненными жилищными условиями и недостаточной обеспеченностью семей компьютерной техникой, что существенно затруднило организацию «офисов на дому».
В условиях ограниченных возможностей массового создания новых рабочих мест наряду с мерами социальной поддержки потерявших работу граждан наиболее актуальными и перспективными в современной ситуации представляются направления, нацеленные на поддержку дистанционных форм занятости и удаленно работающих граждан.
В этой связи, поддержка удаленной занятости должна включать в себя, прежде всего, расширение и совершенствование образовательных программ по повышению компьютерной грамотности и цифровых навыков, ориентированных на различные профессионально-квалификационные и возрастные группы населения. Необходи-
мо значительно усилить работу службы занятости в этом направлении. Кроме того, возможно развитие сети соответствующих курсов, субсидируемых государством, без привязки к службе занятости.
Также необходимо развитие сети коворкинг-центров, как на базе службы занятости, так и независимых, с обеспечением возможности доступа всем работникам, предоставлением разнообразных льготных условий их использования.
Проблемы на рынке труда заключаются не только в риске резкого роста безработицы, но и в риске перехода ее в длительную и застойную форму в случае затяжного спада экономической активности. В этих условиях будут в первую очередь страдать традиционно наиболее уязвимые группы на рынке труда: молодежь без опыта работы, лица старших возрастов, женщины с детьми. В этой связи чрезвычайно важно проводить взвешенную миграционную политику.
Одной из мер поддержки занятости лиц старших возрастов может стать пониженный тариф пенсионного страхования сотрудников старшей возрастной категории. С конца 2018 г. активно обсуждаются проекты по снижению тарифов для лиц предпенсионного и пенсионного возрастов, и сейчас эта идея становится особенно актуальной.
В целом, развитие ситуации на рынке труда, обусловленной кризисными явлениями в экономике из-за последствий пандемии, не представляется катастрофичным. Существуют защитные механизмы, выработанные за долгие годы рыночного реформирования, а также новые адаптационные возможности, которые позволят избежать массового высвобождения занятых и значительного роста безработицы. Кроме того, большое влияние окажут меры, предпринятые правительством для поддержки занятости и уровня доходов населения.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ
1. Инновационная экономика: занятость, трудовая мотивация, эффективность труда/ Л.С. Чижова, Е.С. Садовая, В.В. Кузьмин и др.; под ред. Л.С. Чижовой; Ин-т макроэкономических исследований. Москва: Экономика, 2011. 430 с.
2. Российский рынок труда: тенденции, институты, структурные изменения / Ред. Гимпельсон В. Е., Капелюшников Р. И., Рощин С. Ю. Центр стратегических разработок, 2017.
3. Российская модель рынка труда: испытание кризисом / Р.И. Капелюшников, В.Е. Гимпельсон // Журнал Новой экономической ассоциации. 2015; 2(26): С. 249-254.
4. Ухова Т.А. Рынок труда: становление и особенности российской модели. Экономика и предпринимательство. 2015; 12-2 (65): 423-425.
5. Капелюшников Р.И. Российский рынок труда: адаптация без реструктуризации. Проблемы прогнозирования. 2000; (5): 69-93.
6. Синдяшкина Е. Занятость в неформальном секторе экономики. Экономист. 1998; (6): 51.
9.
10.
11. 12.
13.
14.
15.
16.
17.
18.
19.
20.
21.
22.
23.
24.
25.
Синявская О.В. Неформальная занятость в России: измерение, масштабы, динамика. Экономическая социология. 2005; (6) 2: 12-28.
В тени регулирования: неформальность на российском рынке труда /под ред. В.Е. Гимпельсона, Р.И. Капелюшнико-ва. М.: Изд. Дом ВШЭ, 2014.
Бобков В.Н., Локтюхина Н.В., Рожков В.Д., Чернышова М.И. Неформальная занятость: направления снижения и приоритеты исследования. Управление мегаполисом. 2015; 1 (43): 29-43.
Ямщикова Т.Н., Внукова А.Г. Неформальная занятость: между безработицей и дополнительными возможностями. Экономические и гуманитарные науки. 2018; 4 (315): 106-118.
Семенов А. От накопления скрытой безработицы - к стимулированию занятости. Человек и труд. 1994; (6): 13-18. Волгин Н.А., Ракитский Б.В., Щербаков А.И. Скрытая безработица: феномен, анализ, последствия. Москва, 1998. Инновационная экономика: занятость, трудовая мотивация, эффективность труда / Ред. Л.С. Чижова. Ин-т макроэкономических исследований. - Москва: Экономика, 2011. 430 с.
Тимачева Е.В. Российский рынок труда: тенденции и перспективы. Труд и социальные отношения. 2015; (3): 68-81. Стрельченко Е.А., Марченко Ю.К. Современная модель рынка труда: институциональная динамика и особенности в России. Journal of Economic Regulation. 2019; (10) 3: 37-49.
Подвойский Г.Л. Трудовая активность работников в условиях кризиса. Управление персоналом. 2016;(3): 76. Клопов Э.В., Хохлова М.Г. Основные тенденции изменения численности и состава российских безработных в начале XXI века / Безработица в постсоветской России (социальная компонента).Социально-трудовые исследования. Выпуск XVII. М.: ИМЭМО РАН, 2005; 27-63
Астафьева Е.В., Дробышевский С.М., Зямалов В.Е., Идрисов Г.И., Каукин А.С., Косарев В.С., Миллер Е.М., Павлов П.Н., Синельников-Мурылев С.Г., Турунцева М.Ю. Некоторые подходы к моделированию отдельных макроэкономических показателей. Москва, 2019. Сер. Научные труды. Том № 179Р.
Суханова Е.И., Ширнаева С.Ю. Прогнозирование уровня безработицы: эконометрический подход. Наука XXI века: актуальные направления развития. 2016; (1-2): 226-231.
Мухина И.И. Параметры социально-трудовой сферы в системе макроэкономического прогнозирования // Современность и традиции макроэкономического прогнозирования и управления эффективностью. Сборник статей участников Первых Ефимовских чтений. ВАВТ Минэкономразвития Росси. 2019; 146-151.
Синдяшкина Е.Н. Безработица в преддверии кризиса. Факторы, влияющие на динамику и масштабы безработицы в России. // Сборник научных трудов ИМЭИ. 2015; (1): 162-193.
Капелюшников Р. Конец российской модели рынка труда? WP3/2009/06. М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2009.
Рынок труда: реакция на кризис (по материалам зарубежных стран). Под ред. Ф.Э. Бурджалова, Е.Ш. Гонтмахера. М.,
ИМЭМО РАН, 2011, 184 с.
Мухина И.И. Социально-экономические проблемы занятости и рынка труда в России. // Экономическая наука и развитие университетских научных школ (к 75-летию экономического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова). Международная научная конференция. Ломоносовские чтения 2016. Сборник статей/Под ред. А.А. Аузана, В.В. Герасименко. - М.: Экономический факультет МГУ имени М.В. Ломоносова, 2016, с.1011-1018.
Экономический кризис - социальное измерение. / Ред. Малева Т.М. Информационно-аналитический бюллетень / Москва, РАНХиГС. 2015. Том. Выпуск 3.
REFERENCES
1. Chizhova L.S., Sadovaja E.S., Kuz'min V.V. [et al.]. Innovative economy: employment, labor motivation, labor efficiency; ed.by. Chizhovoj L.S.; Institute of macroeconomic research. Moscow: Economics; 2011. 430 p. (In Russ.).
2. Russian labor market: trends, institutions, structural changes; ed. by V.E. Gimpel'son, Kapeljushnikov R. I., Roshhin S. Yu. Centr strategicheskih razrabotok, 2017. (In Russ.).
3. Kapeljushnikov R.I., Gimpel'son V.E. The Russian model of the labor market: the test of the crisis. Zhurnal Novoj jekonom-icheskoj associacii = Journal of the New Economic Association. 2015;2(26):249- 254. (In Russ.).
4. Uhova T.A. Labor market: formation and features of the Russian model. Journal of economy and entrepreneurship. 2015;12-2(65):423-425. (In Russ.).
5. Kapeljushnikov R.I. Russian labor market: adaptation without restructuring. Problemy prognozirovanija = Forecasting problems. 2000;(5):69-93. (In Russ.).
6. Sindjashkina E. Employment in the informal economy. Ehkonomist = Economist. 1998;(6.):51. (In Russ.).
7. Sinjavskaja O.V. Informal employment in Russia: measurement, scale, dynamics. Economic Sociology. 2005;6(2):12-28. (In Russ.).
8. In the shadow of regulation: informal labor market in Russia; ed. by. V.E. Gimpel'sona, R.I. Kapeljushnikova. M.: Publishing house HS; 2014. (In Russ.).
9. Bobkov V.N., Loktjuhina N.V., Rozhkov V.D., Chernyshova M.I. Informal employment: directions of reduction and research priorities. Upravlenie megapolisom = Metropolis Management. 2015;1(43):29-43. (In Russ.).
10. Jamshhikova T.N.,Vnukova A.G. Informal employment: between unemployment and additional opportunities. Ekonomicheskie i gumanitarnye nauki = Economic and humanities. 2018;4(315):106-118. (In Russ.).
11. Semenov A. From hidden unemployment to stimulating employment. Chelovek i trud = Man and labor. 1994;(6):13-18. (In Russ.).
12. Volgin N.A., Rakitskij B.V., Shherbakov A.I Hidden unemployment: phenomenon, analysis, consequences. Moskva. 1998. (In Russ.).
13. Innovative economy: employment, labor motivation, labor efficience; ed. by. Chizhova L.S. Institute of Macroeconomic Research. Moscow: Economics; 2011. 430 p. (In Russ.).
7
14. Timacheva E.V. Russian labor market: trends and prospects. Trud i social'nye otnoshenija = Labor and social relations. 2015;(3):68-81. (In Russ.).
15. Strel'chenko E.A., Marchenko Yu.K. The modern labor market model: institutional dynamics and features in Russia. Journal of Economic Regulation. 2019;10(3):37-49. (In Russ.).
16. Podvoiskii G.L. Labor activity of employees in a crisis. Upravlenie personalom = Staff management. 2016;(3):76. (In Russ.).
17. Klopov E.V., Hokhlova M.G. Main trends of Russian unemployed at the beginning of the XXI century / Unemployment in post-Soviet Russia (social component). Social and labor research. 2005. 27-63 p. (In Russ.).
18. Astafieva E.V., Drobyshevsky S.M., Zyamalov V.E., Idrisov G.I., Kaukin A.S., Kosarev V.S., Miller E.M., Pavlov P.N., Sinelnikov-Murylev S.G., Turuntseva M.Yu. Some approaches to modeling certain macroeconomic indicators. Moscow; 2019. Scientific works. Volume No. 179R.
19. Sukhanova E.I., Shirnaeva S.Yu. Forecasting the unemployment rate: an econometric approach. Nauka XXI veka: aktual'nye napravlenija razvitija = Science of the XXI century: current directions of development. 2016;1(2):226-231. (In Russ.).
20. Mukhina I.I. Parametry social'no-trudovoj sfery v sisteme makrojekonomicheskogo prognozirovanija // Sovremennost' i tradicii makrojekonomicheskogo prognozirovanija i upravlenija jeffektivnost'ju. Sbornik statej uchastnikov Pervyh Efi-movskih chtenij. VAVT Minjekonomrazvitija Rossi. 2019. S. 146-151.
21. Sindjashkina E.N. Bezrabotica v preddverii krizisa. Faktory, vlijajushhie na dinamiku i masshtaby bezraboticy v Rossii. // Sbornik nauchnyh trudov IMJeI. 2015. № 1. S. 162-193.
22. Kapeljushnikov R. Konec rossijskoj modeli rynka truda? WP3/2009/06. M.: Izd. dom GU VShJe, 2009.
23. Rynok truda: reakcija na krizis (po materialam zarubezhnyh stran). Pod red. F.Je. Burdzhalova, E.Sh. Gontmahera. M., IM-JeMO RAN, 2011, 184 s.
24. Muhina I.I. Socio-economic problems of employment and labor market in Russia. Economic science and development of university scientific schools (to the 75th anniversary of the Faculty of Economics of Lomonosov Moscow State University). International scientific conference. Lomonosov readings 2016. Collection of articles. Ed. A.A. Auzan, V.V. Gerasimenko. M.:Faculty of Economics, Moscow Lomonosov State University; 2016, 1011-1018 p. (In Russ.).
25. Economic crisis - social dimension. Ed. Maleva T.M. Informacionno-analiticheskij bjulleten' = Information and analytical bulletin. Moscow, RANEPA. 2015; 3. (In Russ.).
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРАХ
Ирина Ивановна Мухина - кандидат экономических наук, руководитель Центра экономики труда и социального развития Института макроэкономических исследований (ИМЭИ) ВАВТ Минэкономразвития России, Москва, Россия [email protected]
Евгения Николаевна Синдяшкина - кандидат экономических наук, заведующая лабораторией прогнозирования занятости, развития человеческого капитала и социальной сферы Центра экономики труда и социального развития Института макроэкономических исследований (ИМЭИ) ВАВТ Минэкономразвития России, Москва, Россия [email protected]
ABOUT THE AUTHORS
Irina I. Mukhina - Cand. Sci. (Econ.), Head of the Center of Labour Economics and Social Development. Institute of Macroeconomic Research (IMEI) RFTA of the Ministry of Economic Development of Russia, Moscow, Russia [email protected]
Evgeniya N. Sindyashkina - Cand. Sci. (Econ.), Head of the Laboratory of Employment Forecasting, Human Capital Development, and Social Sphere. Center of Labour Economics and Social Development. Institute of Macroeconomic Research (IMEI) RFTA of the Ministry of Economic Development of Russia, Moscow, Russia [email protected]
Заявленный вклад авторов:
Мухина И.И. - научное руководство исследованием, определение цели исследования и постановка задач, анализ и интерпретация полученных результатов, формирование выводов исследования.
Синдяшкина Е.Н. - анализ материалов, анализ научной литературы, логическое структурирование материалов, формулирование выводов.
Authors'declared contribution:
Mukhina I. I. - supervised the research, defined the aims of the study and set goals, performed analysis and interpreted the results, formed the conclusions.
Sindyashkina E. N. - performed analysis of materials and scientific literature, structured the material, wrote the conclusions.
Статья поступила 12.07.2020; принята к публикации 23.07.2020 Автор прочитал и одобрил окончательный вариант рукописи. The article was received on 12.07.2020; accepted for publication on 23.07.2020. The author read and approved the final version of the manuscript.
