CC BY
61
ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
109
ФИЛОСОФИЯ. ПСИХОЛОГИЯ. ПЕДАГОГИКА 2010. Вып. 1
УДК 101.5
А. С. Страданченков
ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО И УПРАВЛЕНИЕ КАК КУЛЬТУРА
Показана актуальность исследования соотношения законодательства и управления с философско-культурологической точки зрения. Законодательство и управление представлены как продукты социальнокультурного развития общества. С позиции культурологии раскрыт механизм управления социальными системами и роль законодательства в нем. Исследованы особенности законодательства как совокупность культурных норм.
Ключевые слова: социум, законодательство, культура, управление, общество, государство, культурология.
Актуальность исследования обусловлена тем, что современные законодательство и управление представляют собой некую практику культурологических, психологических и экономических образов, культурных метафор и постмодернистских и манипулятивных знаков, а культурология становится фундаментом, на котором создается концептуальная практика управления и законодательства культуры и социума. Под управлением в культурологии мы понимаем, в первую очередь, деятельность органов государственной власти, определяющей направления развития и функционирования культуры, а также социальную, психологическую и культурную подчинительную связь, которая требует от культуры той или иной формы ее зависимости.
Наше исследование лишено какой-либо формы конкретной личностной оценки того или иного управляющего культурой или социумом лица, а также создателей современного законодательства, однако рассмотрение непосредственно рычагов управления, приемов, посредством которых определяется направление и скорость развития современной культуры, находятся в сфере нашего внимания. Управлять культурой в нашем понимании означает: направлять; подчинять; руководить; прогнозировать; определять пути развития.
Интересно, что в отечественной литературе большинство из множества имеющихся трактовок понятия управления сводится к пониманию его как элемента, функции организованных систем различной природы (социальных, технических, биологических), которая обеспечивает сохранение их определенной структуры, поддержание режима деятельности, выполнение их целей и программ [1. С. 408]. Многие авторы, придерживающиеся этого понимания, представляют механизм управления, как систему состоящую из следующих основных элементов: субъекта управления, объекта управления и канала связи, осуществляющего функцию контроля и передачи команд воздействия [2. С. 256].
Кроме этого, в составе управленческой системы иногда выделяют и другие элементы, представляющиеся тем или иным авторам актуальными, - это содержание управления (управленческие технологии), социальные ресурсы, принципы и методы управления [3], а также цель управления, управленческую деятельность [4. С. 32] и т.д. Достаточно большой разброс в определении элементов механизма, системы управления предопределяется тем, что исследователями рассматриваются или системы управления различной природы, или делается акцент преимущественно на том или ином факторе, или же производится выделение из всей системы управления определенных элементов, понятий, представляющихся наиболее важными с точки зрения того или иного исследователя. Все это объясняется сложностью даже простого анализа всей совокупности элементов рассматриваемого явления и связей между ними. Как результат - отсутствие общей теории управленческих систем, попытки создания которой пока достаточно скромны.
Основными элементами управления в социальной системе являются само общество, социальные группы, общности и отдельно взятый человек. Отметим, что в качестве субъектов управления здесь обычно выступают на разных уровнях государство, политические партии и т.п. (уровень общества), руководство организации (уровень любого юридического лица) или отдельная личность (в рамках неформальных межличностных отношений). Первые два субъекта рассматриваются обычно в рамках государственного и муниципального регулирования, а также в различных теориях менеджмента организаций. Личность как субъект управления рассматривается очень редко и в основном
в рамках микросоциологии, психологии. С некой долей относительности можно говорить как о субъекте управления и о самом обществе.
В связи с этим мы считаем важным отметить, что в ряде работ ученых, посвященных проблемам управления, законодательство рассматривается исключительно как правовой инструмент, содержащий в себе требования ограничений и предписаний. При этом упускаются из виду нормативнорегулятивные и социально-воспроизводящие аспекты проблемы. Такой подход можно назвать узкопрофессиональным (чисто юридическим). Иногда, правда, законодательство рассматривалось и в более широком, социологическом контексте. Но при этом обозначение места правовых норм в общем механизме управления обществом или организацией было скорее онтологическим. Сами правовые нормы обозначались как составные элементы управленческой системы, как необсуждаемые правила поведения, но и только. А последнее оставлялось без дальнейшего анализа [4. С. 47].
В современном механизме управления социальной системой, кроме основных элементов (субъекта управления, объекта управления и канала связи), целесообразно выделить управляющий субъект (тот, кто разрабатывает, доводит и контролирует программу) и управляемые субъекты. Указанные управляемые субъекты объекта управления реализуют программы управления путем участия в той или иной регулируемой деятельности (производственной, политической, судебной и т.д.), на которую направлено управление. В отличие от большинства черт и характеристик регулируемой сферы деятельности, которые являются достаточно объективными, более-менее точно верифицируемыми и «закладывающимися» в программы управления, управляемые субъекты имеют свои особенные, специфические качества, связанные с самоактивностью, с индивидуальностью людей, составляющих объект управления. Как верно отмечает Г. Атаманчук, «... управляемые объекты - это разные проявления человеческой деятельности, и они не могут не обладать самоактивностью (инициативность управляемых объектов), целенаправленным характером такой активности (люди всегда чего-то хотят), адаптивностью к условиям и факторам природного и социального бытия, самоуправляемостью своей жизнедеятельности и своим развитием, непосредственным восприятием и воспроизводством факторов и закономерностей охватываемых видов деятельности» [5. С. 11]. С этим высказыванием трудно не согласиться.
На наш взгляд, среди основных управляемых субъектов можно выделить: на уровне государства - различные общности, группы людей и граждан, осуществляющих деятельность и проживающих в данном государстве; на уровне организаций - ее сотрудников и в какой-то части клиентов данной фирмы; на уровне межличностных отношений - людей, включенных в систему тех или иных социальных отношений (семейных, партнерских, ассоциативных и др.).
Понятно, что человек, будучи включенным в систему реализации управленческого решения (программы), вольно или невольно находится под влиянием и внешних к этому процессу факторов, в разной степени корректирующих его действия в рамках указанного процесса. При этом «внешние» нормы и ценности могут совпадать или не совпадать с предписанными. Отсюда - необходимость учитывать указанное и понимать управление в рефлексивных системах как деятельность, обусловленную информационной факторной связью. Изложенное является в некотором роде эскизным описанием отдельных идей о сути и особенностях социального управления и представляется недостаточным для применения на практике. Но акцентирование внимания на выделенных моментах наверняка послужит наиболее всестороннему анализу управления как такового, а также нашему дальнейшему исследованию.
В данной связи необходимо также рассмотреть понятие законодательства как культуры, которое в узком смысле, с нашей точки зрения, представляет собой совокупность специфических, специальным образом выработанных, установленных (принятых) и регулируемых социальных норм, имеющих название «законодательство». Чтобы не путать соотношение законодательных (правовых) и социальных норм, отметим, что законодательные нормы являются разновидностью социальных норм, существующей в обществе всей совокупности требований, предписаний, пожеланий и ожиданий соответствующего поведения [6. С. 54]. Именно социальные нормы выступают в качестве регу-лятивов социальных взаимодействий всех видов и уровней, обеспечивая их упорядочивание, организацию, институционализацию и контроль.
Отметим, что к разновидностям социальных норм, примерно сопоставимым по ряду основных критериев с законодательными нормами, можно отнести традиции, обычаи и моральные нормы. Основное отличие законодательных норм от указанных социальных правил проявляется в том, что,
_______Ш
2GiG. Вып. i
в отличие от традиций, законодательные нормы предписываются социокультурной среде «извне», посредством правоустанавливающих механизмов, органов, а также в том, что необходимость выполнения предписанных законодательством правил поведения или отклонения от них достаточно жестко регламентируется с помощью специальных средств и процедур. Кроме этого, принято считать, что законодательные нормы влияют не столько на сами процессы жизнедеятельности, сколько на ключевые моменты связей и отношений, стремящихся к институционализации. Стоит также отметить, что коль традиции складываются в рамках конкретной культурной среды на основе относительно общего понимания и интерпретации ее членами накопленных в прошлом смыслов и значений путем отбора определенных элементов социокультурного опыта по заданной в данной культуре матрице и репродуцирования этого прошлого, то такого рода традиции направлены в основном на поддержание экстенсивного вида развития общества. Каких-то новых нормообразований, в отличие от законодательства, они не создают.
Подчеркнем, что законодательные нормы соотносятся с обычаями, по сути, так же, как и с традициями. Объясняется это тем, что термин «обычай» очень близок к сути традиции и порой отождествляется с ней. Однако последняя охватывает больший круг явлений, сфер социальной жизни, нежели обычаи. И если обычаи основываются при переходе от поколения к поколению на стереотипных способах поведения в быту и производстве (производственные навыки, гражданские праздники и т.п.), то традиции содержат в себе больший оценочный компонент.
Безусловно, моральные (этические, нравственные) нормы, как и традиции, обычаи, формируются в процессе социальной деятельности людей без участия каких-либо директивных инстанций, как итог «естественного отбора». Мораль генетически восходит к феномену обычая, но отличается от него и от традиций в основном тем, что регулирует преимущественно сферу межличностных отношений, основанных на принятых в данном обществе нравственных ценностях, касающихся вопросов поведения, общения и взаимоотношения между людьми. В основе обязывающего (прескриптивного) значения нравственных норм лежит сила личных убеждений людей и общественного мнения. Законодательные нормы имеют, в отличие от указанных норм, особый, «усиленный» канал обратной связи в лице специальных органов и способов фиксации их выполнения или нарушения.
Гносеологически истоки происхождения тех или иных законодательных норм коренятся в существовании у людей на межличностном и групповом уровнях различных потребностей и необходимости регулирования противоречий, возникающих в процессе жизнедеятельности, более эффективными, оперативными и «объективированными» средствами, чем обычные традиционные нормы. К последним мы относим указанные выше традиции, обычаи, моральные нормы и т.п. Эти нормативные регуляторы были достаточно эффективными на уровне устоявшихся межличностных связей, которые преобладали в первобытных обществах, и остаются в настоящее время в семейных, дружественных, «соседских» отношениях. Объясняется это тем, что в таких закрытых системах отношений, как семья, род, сохранение устойчивости (гомеостазис) во многом основывалось на межличностных связях. Любые отклонения в таких обществах поддавались регулирующему воздействию со стороны достаточно «мягких», традиционных, не формализованных государством норм. В разрешении же более ощутимых отклонений внутри системы регулирующее влияние имела сила авторитета, представляющего собой изначальную, наиболее простую форму власти. В силу объективных условий существования первобытных общностей в них не проявлялось явной, ощутимой индивидуальной дифференциации, а как следствие, не было особой надобности в индивидуальных нормах, направленных на ограничение решений и поступков отдельного человека. Это обстоятельство, а также существование агрессивной внешней среды, к которой надо было приспосабливаться, чтобы выжить, предопределяло существование только интересов группы, стада, первого коллектива.
Культурное современное общество как сложный социальный организм состоит из огромного количества людей, социальных групп и общностей, каждый из которых имеет различные потребности, являющиеся основанием возникновения интересов, мотивов и изначальной движущей силой, источником и причиной деятельности людей [6. С. 454]. Исходя из этого общество, как любая система, должно поддерживать баланс интересов всех ее порой разнонаправленных сил (социальных групп, общностей, партий, движений и т.д.), находить направления своего дальнейшего развития в свете объективных внутренних и внешних требований, а также вырабатывать средства для поддержания самого общества в определенном качестве. Поэтому и необходимы какие-то общие правила игры,
устанавливающие для человека и всего общества рациональные, не выходящие за определенные рамки действия. Роль их и осуществляется законодательной (нормативной) базой.
Безусловно, законодательство не должно, да и не может регулировать все существующие в обществе отношения. Оптимальным считается его адекватное соотношение потребностям государства, гражданского общества и отдельным субъектам деятельности. Необоснованное расширение сфер законодательного регулирования ведет к созданию условий тоталитаризма, потере инициативности хозяйствующих субъектов и простых людей, к застою. Неоправданное же сужение регулирующего влияния права может повлечь преобладание интересов отдельных субъектов в ущерб другим лицам, гражданам. Образование политического вакуума способствует выведению на политическую сцену субъектов, выдвигающих в качестве приоритетов не общественные, а свои личные интересы. Последнее чревато потерей легитимности государственной власти и даже распадом общества.
Научно доказано, что законодательные установления различны по субъектам и объектам, по санкциям и точности предписываемых действий, но суть нормативной регуляции у них одна и та же. Необходимость законодательства вытекает из того, что сам человек и организации, ассоциации и т.п., состоящие из людей, в силу изначально присущей им свободы действий не связаны с какими-либо ограничениями и без достаточно жесткого регулирования извне могут погубить друг друга, деградировать. Таким образом, основными задачами (целью) законодательного управления на уровне общества является выработка оптимальной системы правовых норм, средств и способов воздействия на поведение людей, управляемых субъектов и объектов, согласование интересов всех участников в целях создания наиболее благоприятных, рациональных и целесообразных условий жизнедеятельности (внутренняя направленность регулирования) общества, его дальнейшего развития, а также с целью сохранить или улучшить положение государства на международной арене (внешняя направленность регулирования).
Таким образом, состав основных элементов механизма законодательного управления на уровне общества можно представить как совокупность законодательных и исполнительных органов государства, органов реализации и контроля за выполнением управленческих предписаний и снятием обратных сигналов (субъекты управления и канал обратной связь), объектов управления (отдельных людей, социальных групп, общностей и различных отношений), а также сами законодательные нормы, способы и средства правового воздействия. В данном механизме, как указывалось выше, при необходимости стоит учитывать и включать, рассматривать различные факторы (формальные и неформальные образования, силы и средства и т.д.), ощутимо воздействующие на сам процесс.
Традиционно законодательные нормы (активная сторона механизма управления) по способу воздействия делят на дозволительные, запретительные и позитивно обязывающие. Нормы права, как и другие обычные нормы, объективируются, претворяются в жизнь посредством способов реализации, проявляющихся в фактическом поведении людей, в совершении определенных действий или воздержании от них (результативная сторона механизма законодательного управления). Регулирование со стороны законодательства как средства управления осуществляется путем воздействия самих норм права на сознание людей, а также посредством влияния на общественные отношения различных актов применения норм права, мерами психического, организационного и физического принуждения, выступающих в качестве конкретных средств и способов правового воздействия. В результате указанного происходит перевод правовых предписаний норм законодательства в ожидаемую упорядоченность общественных отношений. В случае недостижения прогнозных ожиданий осуществляется съем произошедших отклонений регулируемых отношений и корректировка законодательных норм.
Как известно, социально безвредный опыт культурной деятельности воплощается в системе непосредственно регулятивных установлений в следующих формах: обычаях, законах, канонах, морали и нравственности, этикете; той или иной системе социальных и идеологических ценностей, экзистенциальных установках, интерпретации в «культурных текстах» философии, религии, социальных и гуманитарных наук, рефлексии в различных видах и формах искусства. Каждая из отмеченных выше сфер сегодня легко поддается управлению. Тотальное воздействие современной культуры на сознание людей сегодня создает огромные возможности для тех, кто ею управляет. Отсюда возникают следующие ракурсы дальнейшего исследования законодательства и управления как культуры в контексте социокультурной действительности:
1) необходимость целостного теоретического рассмотрения феномена культуры как явления, по ряду признаков близкого управлению;
___________113
2G1G. Вып. 1
2) выявление создаваемых культурой тенденций для манипуляций тем, кто ею управляет;
3) создание современной «послушной культуры», деформирующей социокультурное пространство;
4) анализ способов и приемов управления, а также тенденций законодательства, с помощью которых
намечаются некоторые разрушительные для культуры и социума тенденции, а также определение
позитивных и негативных тенденций в современном управлении культурой.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Прохоров А. М., Кравцов С. И. Большой российский энциклопедический словарь. М.: ДРОФА, 2006.
2. Мухин В.И. Основы теории управления: учебник для вузов. М.: Экзамен, 2003.
3. Управление организацией: учебник / под ред. А.Г. Поршнева, З.П. Румянцевой, Н.А. Саломатина. М.:
Инфра-М, 2003.
4. Костин В. А. Теория управления: учеб. пособие. М.: Гардарики, 2004.
5. Основы современного социального управления: Теория и методология / под ред. В.Н. Иванова. М.: Экономика, 2000.
6. Энциклопедический социологический словарь / под общ. ред. Г.В. Осипова. М.: ИСПИ РАН, 1995.
Поступила в редакцию 12.11.09
A.S. Stradanchenkov, candidate of sociology, associate professor Legislation and management as culture
The urgency of the research of correlation of the legislation and management from philosophic and culturological points of view is shown. The legislation and management are presented as products of social and cultural development of the society. From a position of cultural science the mechanism of management of social systems and a role of the legislation in it is opened. Features of the legislation as aggregates of cultural norms are researched.
Keywords: social environment, legislation, culture, governance, society, state, cultural studies.
Страданченков Александр Симонович, кандидат социологических наук, доцент Национальный институт им. Екатерины Великой (НИЕВ)
109507, Россия, г. Москва, Самаркандский бульвар, кв. 137А, корп. 9, кв. 164.
B-mail:ropas@..mail.ru
