CC BY
169
4R DOI: http://dx.doi.org/10.18821/1560-9561-2017-20-1-48-53
ОБЗОР
Обзоры
© КОЛЛЕКТИВ АВТОРОВ, 2017 УДК 616.64-007.12-055.15
Новикова Е.П.1, Болотова Н.В.1, Шарков С.М.2, Синицына А.А.1
ЗАДЕРЖКА ПОЛОВОГО РАЗВИТИЯ У МАЛЬЧИКОВ: СОВРЕМЕННЫЕ АСПЕКТЫ
1ГБОУ ВПО «Саратовский государственный медицинский университет им. В.И. Разумовского» Минздрава России, 410012, г. Саратов, Россия, ул. Большая Казачья, д. 112;
2ГБУЗ «Морозовская детская городская клиническая больница Департамента здравоохранения г. Москвы», 119049, г Москва, Россия, 4-й Добрынинский пер., д. 1/9
Нарушение полового развития у подростков является актуальной проблемой педиатрии, что обусловлено ухудшением репродуктивного здоровья населения в целом. Одним из вариантов нарушения полового развития подростков является его задержка, т. е. отсутствие вторичных половых признаков при достижении 14 лет у мальчиков.
Различают гипогонадизм и конституциональную задержку полового развития (ЗПР), которая является частой формой нарушения полового созревания у мальчиков и составляет 60—80% всех форм задержанного пубертата. В основе патогенеза конституциональной ЗПР лежат нарушения в системе регуляции импульсной секреции гонадотропин-рилизинг-гормона (ГнРГ), которые контролируются различными гормональными и негормональными факторами, взаимодействующими с ГнРГ секретирующими нейронами. Нарушения развития и созревания диэнцефальных структур, обусловливающие конституциональную ЗПР, являются нередкими последствиями антенатальной и перинатальной патологии, травматического повреждения головного мозга, микроциркуляторных нарушений. ЗПР становится неблагоприятным фактором для формирования костной плотности, конечного роста, психологического становления личности подростка, созревания репродуктивной системы и подлежит коррекции.
В последние годы для лечения данного заболевания предлагается гормональная терапия половыми стероидами и анаболическими препаратами. Однако остается нерешенным целый ряд вопросов о влиянии терапии андро-генами на активацию гипофизарно-гонадной системы подростков и рост пациентов. В обзоре представлено многообразие факторов, влияющих на половое созревание подростков, и различные варианты тактики ведения пациентов с конституциональной ЗПР.
Ключевые слова: задержка полового развития; гипогонадизм; пубертатный период; терапия; транскраниальная магнитотерапия.
Для цитирования: Новикова Е.П., Болотова Н.В., Шарков С.М, Синицына А.А. Задержка полового развития у мальчиков: современные аспекты. Российский педиатрический журнал. 2017; 20 (1): 48-53. DOI: http://dx.doi. org/10.18821/1560-9561-2017-20-1-48-53
Novikova E.P.1, Bolotova N.V.1, Sharkov SM.2, Sinitsyna A.A.1
DELAYED PUBERTY IN BoYS. MoDERN ASPECTS
Saratov State Medical University mmed after V.I. razumovsky, 112, build Bolshaya Kazachya street, Saratov, 410012; 2Morozov children's clinical Hospital, 4th dobryninsky Pereulok, 1/9, Moscow, 119049
Pubertal impairment in adolescents is an urgent pediatric problem conditioned by progressive worsening of the population s reproductive health in general. One of the variants of teenagers 'puberty disturbances is the delayed puberty (DP) as no secondary sexual maturation by the age of 14 years in boys. There are discriminated hypogonadism and constitutional DP, the latter being the most frequent form of the disorder of pubertal development in boys, accounting for 60—80% of all forms of DP. At the base of pathogenesis of constitutional DP there are lied deteriorations in the system of the regulation of impulse secretion of gonadotrophin-releasing hormone (Gn-RH) and such non-hormonal factors as monamines of adrenergic and dophaminergic system, melatonin, neuropeptide Y, estragens, insulin-like growth factor-1 (IGF-1), leptine, interacting with Gn-RH-secreting neurons. Pathology of the development and maturation of structures of the diencephalon, as the cause of constitutional APD, is a rather frequent consequence of antenatal and perinatal pathology, traumatic injury of the brain, microcirculatory disorders. DP proves to be an unfavorable factor in the formation of bone density and final growth, in psychological personality achievement of the adolescent, in the maturation of the reproductive system, thus is the subject to correct. The problem of the therapy of constitutional puberty arrest remains to be controversial up to recent time. Some authors adhere to the observation tactics. They believe that children with constitutional DP may have a favorable prognosis of final growth and pubertal development. However, obvious negative psychosocial and medical consequences of the delayed growth and puberty have not yet been taken into consideration. Lately, hormonal therapy with puberty-stimulating steroids, anabolic agents has been suggested. But both a number of questions
Для корреспонденции: Новикова Елена Петровна, ассистент каф. пропедевтики детских болезней, детской эндокринологии и диабетоло-гии ГБОУ ВПО «Саратовский государственный медицинский университет им. В.И. Разумовского»; e-mail: [email protected]
Russian pediatric journal. 2017; 20(1) DOI: http://dx.doi.org/10.18821/1560-9561-20-1-48-53
REVIEW
concerning the effect of therapy with androgens on activation of the hypophyseal-gonadal system in adolescents, and the impact of this treatment on the final growth of the patients remain to be unsolved. The necessity to produce an effect on central mechanisms of regulation by applying physiotherapeutic transcranial techniques, particularly transcranial magnetic therapy also exists. The presented review showed the diversity of factors influencing on the pubertal development of adolescents, various tactical methods of treatment and correction of disorders in patients with constitutional PD.
Keywords : delayed pubertal development; pubertal period; transcranial magnitotherapy.
For citation: Novikova E.P. Bolotova N.V., Sharkov S.M., Sinitsyna A.A. Delayed puberty in boys. Modern aspects.
Rossiyskiy Pediatricheskiy Zhurnal (Russian Pediatric Journal). 2017; 20(1): 48-53. (In Russian). DOI: http://dx.doi.
org/10.18821/1560-9561-2017-20-1-48-53
For correspondence: Elena P. Novikova, teaching assistant of the Department of children diseases, propaedeutics, children endocrinology and diabetology of the V.I. Razumovsky Saratov State Medical University, 112, Bolshaya Kazachya str., Saratov, 410012, Russian Federation. E-mail: [email protected].
Conflict of interest. The authors declare no conflict of interest.
Acknowledgement. The study had no sponsorship.
Received 12.07.2016 Accepted 20.12.2016
(-тй нализ демографической ситуации в России /| свидетельствует, что проблему повышения низкой рождаемости невозможно решить без изменения отношения общества к семье и ее ценностям. Среди этих ценностей лидирующие позиции занимает здоровье детей, в частности здоровье подросткового поколения [1—3].
По данным ряда авторов, негативные медико-демографические тенденции, которые отмечаются в последние 20 лет в России, тесно связаны с ухудшением репродуктивного здоровья населения [4—7]. Это обусловлено целым рядом причин, в том числе ростом патологии репродуктивной системы у мужчин. До 58% этих форм патологии начинают развиваться еще в детском и подростковом возрасте [4, 5]. При этом более 40% юношей и мальчиков страдают заболеваниями, которые в дальнейшем могут ограничить возможность реализации репродуктивной функции [5, 6]. Вместе с тем, если соответствующая медицинская помощь оказывается своевременно, то в большинстве случаев удается в значительной мере обеспечить благоприятный репродуктивный прогноз.
Замедленное половое развитие у детей наблюдалось и раньше, однако в настоящее время увеличилось число малодифференцированных конституциональных форм, не обусловленных конкретными органическими причинами. В целом доля детей с нормально протекающим пубертатным развитием в популяции уменьшилась [8—10]. Физиологические отклонения большей частью связаны с конституциональными вариациями функций желез внутренней секреции и экзогенными воздействиями, временно нарушающими гармоничное развитие растущего организма [11—13].
Задержка полового развития (ЗПР) у мальчиков определяется как отсутствие признаков полового созревания после 14 лет. При этом заболевании у мальчиков отмечают отсутствие увеличения тестику-лярного объема (менее 4 мл) и длины яичек (менее 2,5 см) к 14 годам. Часто ЗПР расценивают как пограничное состояние между нормальным развитием и гипогонадизмом, что определяет выжидательную тактику ряда специалистов [8—10].
В МКБ-10 ЗПР выделена как самостоятельное эн-
докринное заболевание, частота которого составляет 0,4—9,8% числа всех детей пубертатного возраста [14]. С жалобами чаще обращаются мальчики (соотношение мальчиков и девочек 9:1) из-за задержки роста. Одной из частых причин ЗПР является нарушение центральных механизмов регуляции, активирующих импульсную секрецию гонадотропин-рилизинг-гормона (ГнРГ), представляющего собой ключевое звено в инициации пубертата [15, 16]. К нередким последствиям антенатальной и перинатальной патологии, травматического повреждения головного мозга, микроциркуляторных нарушений относится патология развития и созревания диэнцефальных структур головного мозга [17]. ЗПР становится неблагоприятным фактором для формирования костной плотности, конечного роста, психологического становления личности подростка, созревания репродуктивной системы и подлежит коррекции [15].
Ранее предложено несколько классификаций ЗПР, которые, однако, не отвечают современным требованиям [18, 19]. Конституциональная ЗПР является частой формой нарушения полового созревания у мальчиков и составляет 60—80% всех форм задержанного пубертата. В основе ее патогенеза — нарушения системы регуляции импульсной секреции ГнРГ, которые контролируются различными гормональными и негормональными факторами, взаимодействующими с ГнРГ секретирующими нейронами [8, 13, 20]. Установлено, что недостаточный (например, при нервной анорексии) или избыточный (при ожирении) уровень лептина вызывает снижение гонадотропной функции и задержку пубертата. К задержке пубертата могут привести нарушения в системе гормон роста (ГР) — инсулиноподобный ростовой фактор-1 (ИРФ-1) [8, 9, 21]. Возраст начала и завершения соматических преобразований, характерных для пубертатного периода, в значительной мере генетически детерминирован [20—22]. Сроки физиологического прохождения стадии пубертата вариабельны и зависят от множества факторов, включая генетические и социальные. Факторы, влияющие на сроки полового созревания, принципиально подразделяются на две основные группы: немодифицируемые (например, генетические) и модифицируемые (наличие избыточной массы тела, вредных привычек, уровень физической на-
ЯП DOI: http://dx.doi.org/10.18821/1560-9561-2017-20-1-48-53
ОБЗОР
грузки, социальные условия) [23—26]. Последние потенциально поддаются коррекции. Отягощающим фактором при определении ЗПР является недостаточная медицинская осведомленность подростков и их родителей, отсутствие в связи с этим устойчивых мотиваций, направленных на сохранение своего репродуктивного здоровья, недостаточная «репродуктивная настороженность» и осведомленность врачей о влиянии медикаментозных и других ятрогенных факторов на репродуктивную систему в период ее функционального становления [25].
Многообразие влияний на репродуктивную систему в период ее становления определяет значимость и приоритетность развития детского и подросткового направления в андрологии, неотложность мероприятий в профилактической подростковой репродукто-логии. Установлена связь между семейным окружением в детстве, развитием поведения, полового созревания и сексуальным развитием мальчиков [23, 27—30]. Показано, что отцовский алкоголизм ведет к задержке манифестации пубертата у мальчиков. Вместе с тем сыновья отцов-алкоголиков имеют больше сексуальных партнеров, что может быть связано с большей социализацией подростков. Высокий социальный материнский статус оказывает защитное влияние на успех адаптации в школе мальчиков, у которых отцы алкоголики. Эти данные являются ключом к пониманию гипотезы об эволюции социализации мужчин [28—31].
Установлено, что большинстве случаев задержка пубертата является функциональной [10—13]. Выделяют также конституциональную форму ЗПР, а также гипергонадотропный и гипогонадотропный гипогонадизм (ГГ) [31—33]. При этом показано, что конечный рост этих больных прямо пропорционален массе тела при рождении, росту родителей и возрасту изменений [32]. У детей с избыточной массой тела выявлена меньшая задержка костного возраста, большие значения SDS (стандартного отклонения) для хронологического возраста и костного возраста по сравнению с детьми с конституциональной задержкой роста и пубертата [29—32]. Показано также, что мутации генов МККПЗ и ОЛХ1 являются причиной Х-связанной врожденной адренальной гипоплазии и ГГ [22, 33, 34]. Роль полиморфизмов бета-гена лю-теинизирующего гормона (ЛГ) в начале и при про-грессировании пубертата у здоровых мальчиков была описана еще раньше [35—37].
Современные способы коррекции задержки полового развития
До настоящего времени нет четких рекомендаций по лечению различных форм ЗПР. Принята наблюдательная тактика, сторонники которой считают, что дети с конституциональной ЗПР имеют благоприятный прогноз роста и полового развития [10, 21]. Однако при этом не учитываются очевидные негативные психосоциальные и медицинские последствия задержки созревания и медленного роста: депрессия, конфрон-тационное поведение, низкая самооценка, плохая успеваемость в школе [3—5, 14]. Не все пациенты достигают ожидаемого роста, могут определяться нарушения пропорций тела и снижение костной мас-
сы в периоде зрелости, что может способствовать в будущем формированию переломов [38, 39].
В последние годы у детей с конституциональной ЗПР применяется гормональная терапия [10, 40, 41]. Это обусловлено наличием ряда субъективных и объективных факторов. Подростки с конституциональной ЗПР имеют не только половой инфантилизм, но и выраженную задержку роста, связанную с отсутствием ростового скачка пубертатного периода. Это создает для них сложную психологическую ситуацию, затрудняющую социальную адаптацию среди сверстников. Известно, что тестостерон в период пубертата усиливает импульсную секрецию ГР. Позднее начало полового развития сопровождается менее интенсивным ростовым скачком и не компенсирует предыдущее снижение скорости роста. Это может приводить к снижению конечного роста у данной категории подростков [26—28]. Известно, что нарастание костной массы продолжается до 25-летнего возраста и максимальное ее увеличение происходит в пубертатный период. В связи с этим предполагается, что своевременное начало полового созревания способствует оптимальному накоплению костной массы. Несмотря на то что в последние годы появляются публикации о применении препаратов тестостерона у мальчиков с конституциональной задержкой пубертата, остается нерешенным целый ряд вопросов, в частности о влиянии терапии андрогенами на активацию гипофизарно-гонадной системы подростков, воздействии этой терапии на конечный рост пациентов [40, 41]. Остается неизученным вопрос о влиянии индуцированного и спонтанного пубертата на накопление костной массы и состояние костного метаболизма.
Существует несколько вариантов гормональной терапии при конституциональной ЗПР. Одним из вариантом является применение половых стероидов: мальчикам назначаются небольшие дозы тестостерона пролонгированного действия на короткий промежуток времени (тестостерона энантат в дозе 50—100 мг внутримышечно 1 раз в месяц или тестостерон (смесь полиэфиров) 100—250 мг внутримышечно 1 раз в месяц). Так как тестостерон вызывает быстрое закрытие зон роста, назначать его следует при достижении у подростка костного возраста 12 лет. В результате лечения происходит развитие вторичных половых признаков, ускорение роста, появление или заметный рост лобкового оволосения. Увеличение объема тестикул является хорошим индикатором отсутствия гипогонадизма. После прекращения лечения половое развитие продолжается спонтанно и поддерживается нормальная скорость роста. Рекомендуются курсы лечения по 3—6 мес, чередующиеся с периодами наблюдения, во время которых следует проводить тщательный мониторинг прогрессии спонтанного пубертата (увеличение тестикулярного объема и тест с гона-долиберином). Терапия может длиться до одного года, но чаще всего достаточно одного курса для того, чтобы добиться роста тестикул и увеличения уровня тестостерона в сыворотке крови до нормы. Однако если ожидаемый эффект не наступает после
Russian pediatric journal. 2017; 20(1) DOI: http://dx.doi.org/10.18821/1560-9561-20-1-48-53
REVIEW
проведения трех курсов, следует заподозрить наличие гипогонадизма [8, 40].
Для подростков с костным возрастом менее 12 лет используют анаболические стероиды новой генерации, не обладающие андрогенизирующим эффектом [39].
Достаточно важной проблемой диагностики и лечения конституциональной ЗПР у мальчиков является отсутствие активного участия родителей подростка, которые, не имея достаточного представления о данной патологии и необходимости обращения к врачам, проявляют полное равнодушие и бездействие, ссылаясь на наследственную предрасположенность или особенности развития своего ребенка. Поэтому важной составляющей комплексного лечения пациентов с конституциональной ЗПР является своевременная работа с психологом и обязательное прохождение профилактических осмотров в школе. Доказано, что ранняя обращаемость за медицинской помощью и продолжительное наблюдение у детских эндокринологов значительно улучшают показатели эффективности лечения [1—3].
Необходимо также воздействие на центральные механизмы регуляции. В связи с этим большое внимание привлекают физиотерапевтические транскраниальные методики воздействия на структуры мозга. Известны немногочисленные способы воздействия на гипоталамус физическими факторами, например битемпораль-ная индуктотермия, трансцеребральное воздействие электрическим током ультравысокой частоты (УВЧ) и транскраниальная магнитотерапия [39, 40]. Недостатком индуктотермии и трансцеребральной УВЧ-терапии является тепловой компонент воздействия поля и противопоказания при наличии в анамнезе черепно-мозговых травм. Разработана методика транскраниальной магни-тотерапии при коррекции конституциональной ЗПР у мальчиков, которая осуществлялась с помощью специального аппарата [41, 42]. Воздействие осуществлялось в бегущем режиме с частотой сканирования поля 3—12 Гц при величине магнитной индукции 20 мТл ежедневно в течение 10—12 мин, курс 10 процедур. Проводились 2 курса с интервалом между ними 3 календарных месяца. Разработанная методика способствовала улучшению состояния электроэнцефалограммы в виде нормализации альфа-ритма и отсутствия диффузных тета- и дельта-ритмов у 76% пациентов, а также увеличению объема гонад и нормализации гормонального фона у 52% мальчиков [40—42].
Финансирование/конфликт интересов. Авторы данной статьи подтвердили отсутствие финансовой поддержки /конфликта интересов, о которых необходимо сообщить.
ЛИТЕРАТУРА
1. Баранов А.А., Альбицкий В.Ю., Устинова Н.В. Состояние, проблемы и перспективы организации медико-социальной помощи детям. Рос. педиатр. журн. 2013; (3): 4—6.
2. Баранов А.А., Альбицкий В.Ю., Иванова А.А. Тенденции заболеваемости и состояние здоровья детского населения Российской Федерации. Рос. педиатр. журн. 2012; (6): 4—9.
3. Чеботникова Т.В., Бутрова С.А., Андреева Е.Н. Эпидемиологическое исследование особенностей прохождения стадий пубертата у детей и подростков, проживающих в Москве. Трудный пациент. 2006; (2): 23—6.
4. Макарова Л.В., Лукьянец Г.Н., Орлов К.В. Возрастные и половые особенности физического развития московских школьников. Новые исследования. 2014; 3(40): 84—96.
5. Исмаилов С.И., Мирзарахимова З.Х., Узбеков К.К. Задержка полового развития у мальчиков пубертатного возраста. Международный эндокринологический журнал. 2011; 8(40): 5—9.
6. Красненкова С.А., Зинченко Т.О. К вопросу о профилактике психосексуальных отклонений у подростков. Вестник Кемеровского государственного университета. 2015; 5(62): 97—101.
7. Баранов А.А., Щеплягина Л.А., ред. Физиология роста и развития детей и подростков (теоретические и клинические вопросы): практическое руководство. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2006.
8. Edouard T., Tauber M. Delayed puberty. Arch. Pediatr. 2010; 17(2): 195—200.
9. Dunkel L, Quinton R. Transition in endocrinology: induction of puberty. Eur. J. Endocrinol. 2014; 170(6): 229—39.
10. Wei C., Crowne E.C. Recent advances in the understanding and management of delayed puberty. Arch. Dis. Child. 2016; 101(5): 481—8.
11. Ferguson K.K., Peterson K.E., Lee J.M., Mercado-García A., BlankGoldenberg C., Téllez-Rojo M.M. Prenatal and peripubertal phtha-lates and bisphenol A in relation to sex hormones and puberty in boys. Reprod Toxicol. 2014; 47(1): 70—6.
12. Schwartz A., Patel B.P., Vien S., McCrindle B.W., Anderson G.H., Hamilton J. Acute decrease in serum testosterone after a mixed glucose and protein beverage in obese peripubertal boys. clin. Endo-crinol. (Oxf). 2015; 83(3): 332—8.
13. Villanueva C., Argente J. Pathology or normal variant: what constitutes a delay in puberty? Horm. Res. Paediatr. 2014; 82(4): 213—21.
14. World Health Organization Expert Committee. Physical Status, the Use and Interpretation of Anthropometry. Geneva, Switzerland; World Health 0rganizatio;.2012: 263—311.
15. Брук Ч.Г.Д., Браун Р.С. Руководство по детской эндокринологии. М.: ГЭОТАР-Медиа, 2009.
16. Teles M.G., Silveira L.F., Tusset C., Latronico A.C. New genetic factors implicated in human GnRH-dependent precocious puberty: the role of kisspeptin system. Mol. Cell Endocrinol. 2011; 346(1—2): 84—90.
17. Bulcao Macedo D., Nahime Brito V., Latronico A.C. New causes of central precocious puberty: the role of genetic factors. Neuroendocri-nology. 2014; 100(1): 1—8.
18. Скородок Л.М., Савченко О.Н. Нарушения полового развития у мальчиков. М.: Медицина, 1984.
19. Marshall W.A. Sex differences at puberty. J. Biosoc. Sci. 1979; 2(1): 31—41.
20. Winter S., Ousidhoum A., McElreavey K., Brauner R. Constitutional delay of puberty: presentation and inheritance pattern in 48 familial cases. BMC Pediatr. 2016; 16: 37. doi: 10.1186/s12887-016-0580-3.
21. De Leonibus C., Marcovecchio M.L., Chiarelli F. Update on statural growth and pubertal development in obese children. Pediatr. Rep. 2012; 4(4): e35. doi: 10.4081/pr.2012.e35.
22. Abreu A.P., Macedo D.B., Brito V.N., Kaiser U.B., Latronico A.C. A new pathway in the control of the initiation of puberty: the MKRN3 gene. J. Mol. Endocrinol. 2015; 54(3): 131—9.
23. Davis E.M., Peck J.D., Peck B.M., Kaplan H.B. Associations between early alcohol and tobacco use and prolonged time to puberty in boys. Child Care Health Dev. 2015; 41(3): 459—66.
24. Солодилова Е.А., Кондратьева Е.И., Кравец Е.Б., Горбатенко Е.В. Особенности полового созревания у мальчиков с ожирением. Кубанский научный медицинский вестник. 2011; (3): 158—64.
25. Водолазов И.Б., Меньшикова Л.И., Колесникова И.А. Особенности выявления факторов риска андрологической патологии у мальчиков-подростков при проведении профилактических медицинских осмотров. Поликлиника. 2008; (9): 27—32.
26. Крыкбаева Ж., Дюсенова С.Б. Особенности синдрома задержки роста у детей. Успехи современного естествознания. 2013; (9): 53—4.
27. Collen S., Conley B., Karen D.R. The emerging sex difference in adolescent depression: Interacting contributions of puberty and peer stress. Dev. Psychopathol. 2009; 21(2): 593—620.
28. Sedlmeyer I.L., Hirschhorn J.N., Palmert M.R. Pedigree analysis of constitutional delay of growth and maturation: determination of familial aggregation and inheritance patterns. J. Clin. Endocrinol. Metab. 2002; 87(12): 5581—6.
29. Bouvattier C. Pubertal delay. Rev. Prat. 2008; 58(12): 1326—30.
30. Wehkalampi K.,Widin K., Laine T. Patterns of inheritance of consti-
Российский педиатрический журнал. 2017; 20(1) DOI: http://dx.doi.org/10.18821/1560-9561-2017-20-1-48-53
ОБЗОР
tutional delay of growth and puberty in families of adolescent girls and boys referred to specialist pediatric care. J. Clin. Endocrinol. Metab. 2008; 93(3): 723—8.
31. Busiah K., Belien V., Dallot N. Diagnosis of delayed puberty. Arch. Pediatr. 2007; 14(9): 1101—10
32. Krajewska-Siuda E., Malecka-Tendera E., Krajewski-Siuda K. Influence of different parameters on final height of boys with constitutional delay of growth and puberty. Endokrynol. Diabetol. Chor. PrzemianyMaterii WiekuRozw. 2006; 3: 159—62.
33. Rastrelli G., Vignozzi L., Maggi M. Different medications for hy-pogonadotropic hypogonadism. EndocrDev. 2016; 30(1): 60—78.
34. Урманова Ю.М., Мавлонов У.Х. Анализ факторов риска и клинических особенностей задержки пубертата у подростков (мальчиков). Международный эндокринологический журнал. 2011; 8(40): 63—9.
35. Nathan B.M., Sedlmeyer I.L., Palmert M.R. Palmertlmpact of body mass index on growth in boys with delayed puberty. J. Pediatr. Endocrinol. Metab. 2006; 19(8): 971—7.
36. Han J.C., Balagopal P., Sweeten S. Evidence for hypermetabolism in boys with constitutional delay of growth and maturation. J. Clin. Endocrinol. Metab. 2006; 91(6): 2081—6.
37. Traggiai C. Delayed puberty. Best Pract. Res. Clin. Endocrinol. Metab. 2002; 16(1): 139—51.
38. Синицына А.А., Болотова Н.В., Шарков С.М., Райгородский Ю.М., Коннова О.М. Способ лечения конституциональной задержки полового развития у мальчиков (клинический пример). Вопросы современной педиатрии. 2012; 11(6): 138—41.
39. Смирнов В.В., Маказан Н.В. Функциональная задержка полового развития: причины, диагностика, лечение. Лечащий врач. 2012; 01(12): 45—51.
40. Болотова Н.В., Шарков С.М., Синицына А.А., Райгородская Н.Ю., Волкова О.С. Коррекция конституциональной задержки полового развития у мальчиков. Рос. педиатр. журн. 2010; (4): 57—60.
41. Болотова Н.В., Шарков С.М., Райгородская Н.Ю. Возможности коррекции функционального состояния гипоталамо-гипофизарной системы у мальчиков-подростков с задержкой полового созревания. Педиатрия. Журнал им. Г.Н. Сперанского. 2013; 90(6): 29—33.
42. Болотова Н.В., Шарков С.М., Синицына А.А. Роль церебральных нарушений в формировании задержки полового развития у мальчиков. Транскраниальные методики коррекции. В кн.: Материалы VII Международной научно-практической конференции «Новейшие достижения европейской науки — 2011». София; 2011: 31—7.
REFERENCES
1. Baranov А.А, Al'bitskiy V.Yu., Ustinova N.V. State problems and prospects of the organization of medical and social care for children. Ros. Pediatr. zhurn. 2013; (3): 4—6. (in Russian)
2. Baranov A.A., Al'bitskiy V.Yu., Ivanova A.A. Trends in morbidity and health status of children of the Russian Federation. Ros. pediatr. zhurn. 2012; (6): 4—9. (in Russian)
3. Chebotnikova T.V., Butrova S.A., Andreeva E.N. Epidemiological study of the passage of the stages of puberty in children and adolescents living in Moscow. Trudnyypatsient. 2006; (2): 23—6. (in Russian)
4. Makarova L.V., Lukyanets G.N., Orlov K.V Age and sexual features of physical development of the Moscow students. Novye issledovani-ya. 2014; 3(40): 84—96. (in Russian)
5. Ismailov S.I., Mirzarahimova Z.H., Uzbekov K.K. Delayed puberty in boys puberty. Mezhdunarodnyy endokrinologicheskiy zhurnal. 2011; 8(40): 5—9. (in Russian)
6. Krasnenkova S.A., Zinchenko T.O. On the issue of the prevention of psycho-sexual abnormalities in adolescents. Vestnik Kemerovskogo gosudarstvennogo universiteta. 2015; 5(62): 97—101. (in Russian)
7. Baranov A.A., Shcheplyagina L.A. (eds.) Physiology of Growth and Development of Children and Adolescents (Theoretical and Clinical Questions): A Practical Guide. [Fiziologiya rosta i razvitiya detej i podrostkov (teoreticheskie i klinicheskie voprosy): prakticheskoe ru-kovodstvo]. Moscow: GEOTAR-Media Publ.; 2006.(in Russian)
8. Edouard T., Tauber M. Delayed puberty. Arch. Pediatr. 2010; 17(2): 195—200.
9. Dunkel L., Quinton R. Transition in endocrinology: induction of puberty. Eur. J. Endocrinol. 2014; 170(6): 229—39.
10. Wei C., Crowne E.C. Recent advances in the understanding and management of delayed puberty. Arch. Dis. Child. 2016; 101(5): 481—8.
11. Ferguson K.K., Peterson K.E., Lee J.M., Mercado-García A., BlankGoldenberg C., Téllez-Rojo M.M. Prenatal and peripubertal phtha-lates and bisphenol A in relation to sex hormones and puberty in boys. Reprod. Toxicol. 2014; 47(1): 70—6.
12. Schwartz A., Patel B.P., Vien S., McCrindle B.W., Anderson G.H., Hamilton J. Acute decrease in serum testosterone after a mixed glucose and protein beverage in obese peripubertal boys. Clin. Endocrinol. (Oxf). 2015; 83(3): 332—8.
13. Villanueva C., Argente J. Pathology or normal variant: what constitutes a delay in puberty? Horm. Res. Paediatr. 2014; 82(4): 213— 21.
14. World Health Organization Expert Committee. Physical Status, the Use and Interpretation of Anthropometry. Geneva: World Health Organization; 2012: 263—311.
15. Bruk Ch.G.D., Braun R.S. Physiology of Growth and Development of Children and Adolescents (Theoretical and Clinical Questions): A Practical Guide. [Rukovodstvo po detskoy endokrinologii]. Moscow: GHEOTAR-Media, 2009; 341.
16. Teles M.G., Silveira L.F., Tusset C., Latronico A.C. New genetic factors implicated in human GnRH-dependent precocious puberty: the role of kisspeptin system. Mol. Cell Endocrinol. 2011; 346(1—2): 84—90.
17. Bulcao Macedo D., Nahime Brito V., Latronico A.C. New causes of central precocious puberty: the role of genetic factors. Neuroendocri-nology. 2014; 100(1): 1-8.
18. Skorodok L.M., Savchenko O.N. Disorders of sexual development in boys.[Narusheniya polovogo razvitiya u malchikov]. Moscow: Meditsina; 1984. (in Russian)
19. Marshall W.A. Sex differences at puberty. J. Biosoc. Sci. 1979; 2(1); 31—41.
20. Winter S., Ousidhoum A., McElreavey K., Brauner R. Constitutional delay of puberty: presentation and inheritance pattern in 48 familial cases. BMC Pediatr. 2016; 16: 37. doi: 10.1186/s12887-016-0580-3.
21. De Leonibus C., Marcovecchio M.L., Chiarelli F. Update on statural growth and pubertal development in obese children. Pediatr. Rep. 2012; 4(4): e35. doi: 10.4081/pr.2012.e35.
22. Abreu A.P., Macedo D.B., Brito V.N., Kaiser U.B., Latronico A.C. A new pathway in the control of the initiation of puberty: the MKRN3 gene. J. Mol. Endocrinol. 2015; 54(3): 131—9.
23. Davis E.M., Peck J.D., Peck B.M., Kaplan H.B. Associations between early alcohol and tobacco use and prolonged time to puberty in boys. Child Care Health Dev. 2015; 41(3): 459—66.
24. Solodilova E.A., Kondrat'eva E.I., Kravec E.B., Gorbatenko E.V. Disorders of sexual development in boys. Kubanskiy nauchnyy med-itsinskiy vestnik. 2011; (3): 158—64. (in Russian)
25. Vodolazov I.B., Men'shikova L.I., Kolesnikova I.A. Features of identifying risk factors andrological pathology in adolescent boys during preventive medical examinations. Poliklinika. 2008; (9): 27—32. (in Russian)
26. Krykbaeva Zh., Djusenova S.B. Features stunting syndrome in children. Uspekhi sovremennogo estestvoznaniya. 2013; (9): 53—4. (in Russian)
27. Collen S., Conley B., Karen D.R. The emerging sex difference in adolescent depression: Interacting contributions of puberty and peer stress. Dev. Psychopathol. 2009; 21(2): 593—620.
28. Sedlmeyer I.L., Hirschhorn J.N., Palmert M.R. Pedigree analysis of constitutional delay of growth and maturation: determination of familial aggregation and inheritance patterns. J. Clin. Endocrinol. Metab. 2002; 87(12): 5581—6.
29. Bouvattier C. Pubertal delay. Rev. Prat. 2008; 58(12): 1326—30.
30. Wehkalampi K., Widin K., Laine T. Patterns of inheritance of constitutional delay of growth and puberty in families of adolescent girls and boys referred to specialist pediatric care. J. Clin. Endocrinol. Metab. 2008; 93(3): 723—8.
31. Busiah K., Belien V., Dallot N. Diagnosis of delayed puberty. Arch. Pediatr. 2007; 14(9): 1101—10.
32. Krajewska-Siuda E., Malecka-Tendera E., Krajewski-Siuda K. Influence of different parameters on final height of boys with constitutional delay of growth and puberty. Endokrynol. Diabetol. Chor. Przemiany Materii Wieku Rozw. 2006; 3: 159—62.
33. Rastrelli G., Vignozzi L., Maggi M. Different Medications for Hypogonadotropic Hypogonadism. Endocr. Dev. 2016; 30(1): 60—78.
34. Urmanova Yu.M., Mavlonov U.H. An analysis of risk factors and clinical features of delayed puberty in adolescents (boys). Mezhdunarod-nyy endokrinologicheskiy zhurnal. 2011; 8(40): 63—9. (in Russian)
Russian pediatric journal. 2017; 20(1) DOI: http://dx.doi.org/10.18821/1560-9561-20-1-53-57
53
LECTURE
35. Nathan B.M., Sedlmeyer I.L., Palmert M.R., Palmert Impact of body mass index on growth in boys with delayed puberty. J. Pediatr. Endocrinol. Metab. 2006; 19(8): 971—7.
36. Han J.C., Balagopal P., Sweeten S. Evidence for hypermetabolism in boys with constitutional delay of growth and maturation. J. Clin. Endocrinol. Metab. 2006; 91(6): 2081—6.
37. Traggiai C. Delayed puberty. BestPract. Res. Clin. Endocrinol. Metab. 2002; 16(1): 139—51.
38. Sinitsyna A.A., Bolotova N.V., Sharkov S.M., Raygorodskiy Yu. M., Konnova O.M. A method of treatment of constitutional arrest of pubertal development in boys. Voprosy sovremennoy pediatrii. 2012; 11(6): 138—41. (in Russian)
39. Smirnov V.V., Makazan N.V. Functional delayed sexual development: causes, diagnosis, treatment. lechashchiy vrach. 2012; 01(12): 45—51. (in Russian)
40. Bolotova N.V., Sharkov S.M., Sinitsyna A.A., Raygorodskaya N.Yu., Volkova O.S. Correction of constitutional arrest of pubertal development in boys. Ros. pediatr. zhurn. 2010; 4: 57—60. (in Russian)
41. Bolotova N.V., Sharkov S.M., Raygorodskaya N.Yu. Potentials of correcting functional condition of the hypothalamic-hypophyseal system in male teen-agers with arrest of pubertal development. Pe-diatriya. Zhurnal im. G.N. Speranskogo. 2013; 90(6): 29—33. (in Russian)
42. Bolotova N.V., Sparkov S.M., Sinitsyna A.A. The role of cerebral disturbances in formation of puberty arrest in boys. Transcranial techniques of correction. In: [Sbornik materialov VU Mezhdun-arodnoy nauchno-prakticheskoy konferentsii «Noveyshie dosti-zheniya evropeyskoy nauki — 2011]. Sofiya; 2011; 31—7. (in Russian)
Поступила12.07.2016 Принята к печати 20.12.2016
Сведения об авторах:
Болотова Нина Викторовна, д-р мед. наук, проф., зав. каф. пропедевтики детских болезней, детской эндокринологии и диабе-тологии ГБОУ ВПО «Саратовский государственный медицинский университет им. В.И. Разумовского» Минздрава России; e-mail: [email protected];
Шарков Сергей Михайлович, д-р мед. наук, руководитель хирургической службы ГБУЗ «Морозовская детская городская клиническая больница» Департамента здравоохранения Москвы; e-mail: [email protected];
Синицына Анастасия Александровна, аспирант каф. пропедевтики детских болезней, детской эндокринологии и диабетологии ГБОУ ВПО «Саратовский государственный медицинский университет им. В.И. Разумовского» Минздрава России; e-mail: kafedranv@ mail.ru
^Лекции
© КОЛЛЕКТИВ АВТОРОВ, 2017 УДК 616.61-003.7-073.432-035.7
Дворяковский И.В., Акопян А.И., Зоркин С.Н.
ВОЗМОЖНЫЕ ОШИБКИ ПРИ РАСПОЗНАВАНИИ КАМНЕЙ В ПОЧКАХ ПО ДАННЫМ УЛЬТРАЗВУКОВОГО ИССЛЕДОВАНИЯ
ФГАУ «Национальный научно-практический центр здоровья детей» Минздрава России, 119991, г. Москва, Россия, Ломоносовский просп., д. 2, стр. 1
Первый метод исследования, проводимый при подозрении на мочекаменную болезнь (МКБ) у детей, — ультразвуковая (УЗ) диагностика, позволяющая с высокой точностью распознавать конкременты размером 5 мм и более в виде гиперэхогенных сигналов в органах системы мочевыделения. Однако диагностическая точность метода уменьшается при наличии камней меньшего размера; кроме того, может быть множество мелких структур, не связанных с конкрементами. Приведены дифференциально-диагностические УЗ-признаки между камнями и не связанными с ними структурами в почках у детей при различной патологии. Общий признак этих образований — отсутствие дистальной «тени» даже при исследовании с помощью высокочастотных датчиков. Рассмотрены также некоторые артефакты как сосудистого, так и несосудистого происхождения, которые при малом размере имеют сходство с конкрементами, в связи с чем показано проведение цветной допплерографии. Авторы подчеркивают значимость других методов исследования, указывая, что результаты ультразвукового исследования (УЗИ) не являются окончательными. Альтернативный метод исследования — компьютерная томография почек.
Ключевые слова: ультразвуковая диагностика; мочекаменная болезнь у детей; цветная допплерография; компьютерная томография почек.
Для цитирования: Дворяковский И.В, Акопян А.И., Зоркин С.Н. Возможные ошибки при распознавании камней в почках по данным ультразвукового исследования. Российский педиатрический журнал. 2017; 20(1): 53-57. DOI: http://dx.doi.org/10.18821/1560-9561-2017-20(1)-53-57
DvoryakovskiyI.V., AkopyanA.I., Zorkin S.N.
POSSIBLE ERRORS IN THE RECOGNITION OF KIDNEY STONES ACCORDING TO DATA OF ULTRASOUND EXAMINATION
Federal State Autonomous Institution «National Scientific and Practical Center of Children's Health» of the Ministry of Healthcare of the Russian Federation, 2, bld. 1, Lomonosov avenue, Moscow, 119991, Russian Federation
Для корреспонденции: Дворяковский Игорь Вячеславович, д-р мед. наук, проф., гл. науч. сотр. отдела ультразвуковых исследований ННПЦЗД Минздрава России, e-mail: [email protected]
