CC BY
17
К65-ЛЕТИЮ ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ
Полковник внутренней службы Ю. РЕЕНТ,
профессор Академии ФСИН России, доктор исторических наук
ЗАБЫТЬ ТАКОЕ НЕ ДАНО
Время, оно летит, не ведая преград! Кого-то оно лечит, кого-то учит, но чаще - стирает из памяти события, которые когда-то были основным содержанием жизни отдельных людей, коллективов, а порой и целых народов. Однако остается немало такого, что мы не в силах, да и не в праве забыть. К событиям столь глобального масштаба, безусловно, относится все то, что связано с одним из наиболее тяжелых и героических периодов в истории нашей страны - с Великой Отечественной войной. К сожалению, каждое новое поколение все хуже представляет, какой ценой досталась нам победа в том далеком 1945 году. Поэтому не стоит пренебрегать мнением, согласно которому проведение широкой агитационной работы, связанной с сохранением исторической памяти нашего народа, остается актуальной задачей.
Как говорится, большое видится издалека. И действительно, сегодня мы знаем о лихих военных годах значительно больше, чем двадцать или тридцать лет назад. Тем не менее, остается немало страниц в истории Российского государства, которые по-прежнему освещены в научной, художественной литературе и публицистике крайне слабо. К числу таких проблем относится деятельность исправительно-трудовой системы в условиях военного времени. Но даже и та незначительная информация, которая попадает на страницы печатных изданий, зачастую грешит тенденциозным освещением событий. ГУЛАГ и родственные ему структуры, как и деятельность сотрудников этих учреждений, нередко изображаются только в негативном свете. Даже если и упоминается что-либо положительное, то относится на счет армии, работников тыла, либо собственно заключенных. Это противоречит исторической справедливости, требует изображения более целостной картины. Данная статья является очеред-
ной попыткой обратить внимание исследователей на тему, ожидающую более глубокой разработки.
На рубеже 30-40-х годов прошлого века становилось все более очевидным, что избежать большой войны вряд ли удастся. Многие ведомства пытались осуществить реформы, нацеленные на их переустройство для функционирования в условиях военного времени. Общеизвестно, что основой не только карательной, но и правоохранительной системы СССР середины 30-х годов стал Народный комиссариат внутренних дел. Вопросы, связанные с формированием уголовно-исполнительной политики государства, практически полностью сосредоточились в нем. Однако не всем читателям известно, что в феврале 1941 года места лишения свободы были переданы в оперативное подчинение десяти главкам. ГУЛАГ был лишь одним из них, но стал именем нарицательным, олицетворяя всю тюремно-лагерную систему. После нападения фашистской Германии на нашу страну встал вопрос о переводе всех институтов государственного управления на военные рельсы.
На наш взгляд, было бы правильным дать оценку деятельности исправительно-трудовой системы СССР этого периода в трех основных направлениях:
правоохранительная деятельность в тылу;
вооруженная борьба с противником на фронте;
участие в развитии военно-промышленного комплекса.
Рассмотрим первый аспект. Уже 22 июня Президиумом Верховного Совета СССР был принят Указ «О военном положении», согласно которому в прифронтовых регионах функции по организации охраны общественного порядка и государственной безопасности передавались военным советам фрон-
тов, армий, округов. При этом особо подчеркивалось, что за преступления, совершенные в указанных регионах, наступает уголовная ответственность по законам военного времени.
Организуется усиленная охрана железнодорожных и других транспортных сооружений, объектов связи и сигнализации. Ужесточается пропускной режим на предприятиях и в учреждениях. Сотрудники органов внутренних дел, в том числе исправительно-трудовых лагерей и колоний, в значительном количестве уходили на фронт. Пополнение ими воинских формирований НКВД, находившихся в зоне боевых действий, не прекращалось все годы войны. Только из Москвы было направлено 12 тыс. человек. В Новосибирской области личный состав органов внутренних дел обновился более чем на 80%. Такое положение было характерно для всех регионов.
Значительный интерес вызывают весьма специфические подразделения того времени -истребительные батальоны. Они повсеместно начали создаваться с первых недель войны, в первую очередь, из числа сотрудников милиции, исправительно-трудовых учреждений и военизированной охраны. На них возлагались задачи по дополнительной защите промышленных предприятий, железнодорожных сооружений, электростанций и других важных объектов от нападения диверсантов. Буквально в суточный срок было поручено «разработать план взаимодействия истребительных батальонов..., предусмотрев в первую очередь мероприятия по обеспечению охраны объектов военного значения и не охраняемых войсками Красной армии аэродромов и посадочных площадок».
Только в Москве и области за июль 1941 года было создано 87 таких подразделений общей численностью 25 тыс. человек. При 88-м истребительном батальоне была организована спецшкола для подготовки диверсионных групп с переменным составом до 200 человек. Всего к 1 августа 1941 года насчитывалось 1755 истребительных батальонов, объединивших 328 тыс. человек. В прифронтовой зоне, объединившись с оставшимися подразделениями НКВД, они сражались в тылу врага, нередко становились костяком боевых партизанских подразделений. В частности, об одном из них - лыжном отряде сотрудников милиции и ИТЛ, приданном 16-й армии в период обороны Москвы, - очень тепло отзывался
в своих мемуарах Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский.
Настоящим центром подготовки специальных разведывательно-диверсионных групп стала созданная в октябре 1941 года Отдельная мотострелковая бригада особого назначения (ОМСБОН) НКВД. Бойцов подразделения первоначально планировалось использовать для саперно-подрывной работы, но со временем перед ними ставился все более широкий круг задач. Соединение состояло из четырех батальонов. Первый был укомплектован кадровыми чекистами, второй - эмигрантами-антифашистами, третий и четвертый - спортсменами общества «Динамо». Почти одновременно начала формироваться вторая бригада, состоявшая преимущественно из сотрудников ГУЛАГа и милиции. Позже они объединились. Именно бойцы ОМСБОН защищали наиболее важные объекты во время осады столицы, принимали активное участие в организации партизанского движения, воевали в глубоком тылу противника. За четыре года было подготовлено и переправлено на вражескую территорию 212 спецгрупп. Их силами уничтожено 87 крупных фашистских руководителей, более 2 тыс. шпионов, снято около 27 тыс. мин, заложено около 50 тыс. минных полей, взорвано 335 мостов, 1415 железнодорожных эшелонов и т. д.
Только для надзора за военнопленными в 1941 году НКВД было откомандировано 30 тыс. человек. Для лучшей организации этого направления деятельности приказом НКВД СССР от 24.02.1943 № 00367 было учреждено Управление по делам военнопленных и интернированных. В его подчинение выделили 24 лагеря, 4 из которых специализировались на содержании фашистских офицеров и генералов.
В самом начале войны система мест лишения свободы включала в себя 53 исправительно-трудовых лагеря, 425 исправительно-трудовых колоний, 172 контрагентских колонии и 50 колоний для несовершеннолетних преступников. Быстрое наступление фашистских войск потребовало немедленной эвакуации многих из названных учреждений. Всего, по подсчетам С. Кузьмина и Р. Гилязутдинова, было эвакуировано 750 тыс. человек из 27 лагерей и 210 колоний, этапировано более 141 тыс. заключенных из 272 тюрем.
Передислокация контингента мест лишения свободы была сопряжена со значитель-
ными трудностями. Например, всем колониям и лагерям Тульской области 9-10 ноября 1941 года было дано распоряжение о перемещении 4180 заключенных пешим порядком в направлении г. Рязани. Позже было сформировано 7 эшелонов, и под конвоем бойцов ВОХР общей численностью 481 человек они были направлены в города Саранск, Чкалов, Свердловск, в Куйбышевскую и Пензенскую области, в Марийскую и Коми АССР. В первые месяцы войны по дорогам Украины пешими этапами передвигалось до 40 тыс. заключенных. В тех же случаях, когда перемещение осужденных не представлялось возможным, большую часть из них отпускали домой, кого-то приписывали к отступавшим войсковым частям.
Из числа правонарушителей, состоявших на учете в бюро исправительно-трудовых работ (БИР), создавались трудовые батальоны. Чаще всего они использовались для возведения инженерных укреплений (окопов и траншей) на возможных направлениях продвижения противника. Но не стоит идеализировать картину. Было немало и такого, о чем нельзя вспоминать без сожаления. С 1942 года под надзором НКВД проводятся регулярные «трудовые мобилизации» тружеников тыла. Подобно мобилизованным в войска их размещали в казармах и полевых лагерях, но использовали не в боевых операциях, а на строительстве и объектах народного хозяйства. Вместо батальонов и полков их сводили в рабочие колонны. Зачастую они располагались рядом с исправительно-трудовыми лагерями и колониями либо прямо на их территории, работали на тех же объектах, что и заключенные ГУЛАГа, да и условия их жизни мало чем отличались. Оценивая эту работу рядовых сотрудников и военнослужащих НКВД, необходимо отметить, что участие в подобных «мероприятиях» было не столько их виной, сколько бедой. Подавляющее большинство из них пыталось честно исполнять свой долг, не щадя здоровья и самой жизни, чистосердечно полагая, что все это делается на благо Родины.
Вторым из основных направлений деятельности сотрудников ИТУ стала вооруженная борьба с противником непосредственно на фронте.
Заметим, что значительная часть войск НКВД напрямую предназначалась для охраны и конвоирования заключенных. Они, как пра-
вило, встречали войну на местах постоянной дислокации. Так, последние из защитников Брестской крепости - бойцы 132-го отдельного конвойного батальона, перед решающим боем кровью написали на стенах казармы, что умирают, но не сдаются. Незабываемой страницей в истории Родины стала оборона Ленинграда. При защите города особую роль сыграли воины внутренних и пограничных войск из 1, 20, 21, 22 и 23-й дивизий. Покрыли себя вечной славой воины и сотрудники НКВД при обороне Тулы, Воронежа, Махачкалы и многих других населенных пунктов, но особенно отличились при обороне Москвы, Киева, Сталинграда.
На передовой кроме разрозненных подразделений и частей НКВД, влившихся в ряды Красной армии и партизанских отрядов, с октября 1942 года действовала отдельная 70-я армия войск НКВД в составе шести дивизий. Их бойцы дошли до Берлина. Всего за годы войны из числа сотрудников правоохранительных органов были сформированы и переданы в Народный комиссариат обороны 29 дивизий. После освобождения регионов СССР, подвергшихся оккупации, для обеспечения порядка на территориях освобождаемых государств было задействовано 57 комендантских полков НКВД с численностью более 85 тыс. человек.
Наибольшие споры и противоречия до сих пор вызывают оценки деятельности штрафных батальонов. По приказу наркома обороны СССР И. В. Сталина от 28.07.1942 № 227 они были преобразованы из воссозданных в 1940 году дисциплинарных батальонов. Если быть более точными, то существовали три разновидности подобных подразделений: штрафные батальоны, штрафные роты и штурмовые роты.
Штрафными батальонами (штрафбатами) называли части Красной армии, куда направляли бывших офицеров, осужденных военными трибуналами в основном за проявленную трусость, неумелое руководство или моральную неустойчивость. Подразделения формировались из расчета от одного до трех на каждый из фронтов. В каждом из них были представители всех родов войск общей численностью 800 человек (по другим сведениям - в период формирования до 1000 человек). Командовали штрафбатами кадровые офицеры.
В штрафные роты (штрафроты) направлялись лица, бывшие до осуждения военнослужащими рядового и сержантского состава всех родов войск, виновные в тех же наруше-
ниях, что и бывшие офицеры, направленные в штрафбаты. Эти подразделения численностью 150-200 человек также формировались по приказу Наркомата обороны СССР от 28.07.1942 № 227 из расчета от пяти до десяти на армию. По нашим сведениям, основным контингентом штрафных рот были все же не военнослужащие. Кадровые офицеры командовали взводами и ротами, а отделения возглавляли штрафники, имевшие до осуждения звания до капитана. Рядовые бойцы набирались из числа заключенных ГУЛАГа, освобожденных условно либо внесудебным порядком от наказания в виде лишения свободы.
Имеется информация, что 25 августа 1943 года были сформированы первые четыре штурмовых батальона, созданные в целях предоставления «возможности командно-начальствующему составу, ныне содержащемуся в спецлагерях НКВД, находившемуся длительное время на территории, оккупированной противником.. , с оружием в руках доказать свою преданность Родине» Всего их было сформировано по разным источником от 29 до 32.
Что же касается двух первых разновидностей, то на 1944 год в Красной армии насчитывалось 11 штрафных батальонов приблизительно по 226 человек и 243 штрафные роты - по 102 человека в каждой. Лица командного, политического и начальствующего состава, направляемые в штрафной батальон подлежали разжалованию в рядовые. Ордена и медали у них отбирали на время нахождения в штрафбате. За боевое отличие штрафник мог быть освобожден досрочно и даже представлен к правительственной награде. Все освобождённые из штрафного батальона восстанавливались в звании. Осужденные штрафники, даже из числа уголовников, при получении ранения в бою, считались отбывшими наказание, восстанавливались во всех правах и по выздоровлении направлялись для дальнейшего прохождения службы в обычные войсковые части.
В своих воспоминаниях бывший начальник штаба - первый заместитель командующего внутренними войсками МВД СССР генерал-лейтенант внутренней службы Ф. В. Бубенчиков, воевавший в годы войны командиром одной из таких рот, отмечает: «Надо сказать, что воевали бывшие заключенные неплохо. Зло, можно сказать, дрались с фрицами.
После боя обычно меньше половины в живых оставалось, и не меньше четверти было ранено. А случалось, что практически весь личный состав теряли». Примечательно, что не отмечено случаев, когда штрафники перебегали к противнику, да и факты дезертирства были единичными. Стоявшие в 30-40 километрах от линии фронта заградительные отряды реже всего сталкивались с этой категорией военнослужащих при предотвращении несанкционированных отступлений.
Бесспорно, следует отдать должное мужеству бывших узников, условно-досрочно освобожденных и направленных на фронт. Многие проявили высокую доблесть в боях с врагом и представлены к наградам. Пятеро из освобожденных внесудебным порядком стали Героями Советского Союза. В то же время, нет отдельной статистики награжденных из числа осужденных, но освобожденных или амнистированных еще до войны. Но наиболее слабо исследованы боевые подвиги героев из числа сотрудников ГУЛАГа. (Например, за годы войны из Вятлага на фронт направили 400 заключенных, тогда как сотрудников - 600, стрелков военизированной охраны - 1200). Этот факт настраивает на грустные размышления.
Широкое использование спецконтингента мест лишения свободы в боевых операциях объяснялось острой необходимостью в компенсации гигантских потерь на фронте. Поэтому только в 1941 году было досрочно освобождено и направлено в армию порядка 420 тыс. заключенных. По Указу Президиума Верховного Совета СССР от 12.07.1941 г. освобождались от наказания осужденные за малозначимые преступления. В декабре того же года к ним были добавлены еще некоторые категории заключенных. Специальным постановлением Государственного Комитета обороны (ГКО) в 1942 году было освобождено из-под стражи и отправлено в штрафные батальоны 157 тыс. бывших узников ГУЛАГа.
Но далеко не всякого уголовника можно перевоспитать. Обстановка в воинских подразделениях, укомплектованных бывшими «зэками», представлялась критической. Командовать такими взводами и ротами посылали провинившихся офицеров, как правило, не более чем на три месяца. Целыми возвращались немногие. Учитывая рост негативных явлений, с 1944 года направление в войска заключенных было прекращено. Всего за три года
число освобожденных внесудебным порядком превысило 975 тыс. человек. Те из заключенных, кто в силу тяжести совершенных преступлений не подлежал прощению или амнистии, в дальнейшем могли рассчитывать только на принудительный труд в исправительно-трудовых учреждениях.
Третьим из основных направлений деятельности сотрудников ГУЛАГа в условиях Великой Отечественной войны явилось участие в развитии военно-промышленного комплекса.
Прежде чем обратимся к раскрытию данного вопроса, отметим, что начало войны ознаменовалось резким сокращением количества мест лишения свободы. За первое полугодие 1941 года число заключенных уменьшилось с 2,3 млн до 1,2 млн человек. Одной из причин этого стало значительное сокращение территорий и населения, находившихся под юрисдикцией СССР из-за быстрого продвижения фашистских оккупантов. Другой причиной можно рассматривать падение числа привлекаемых к уголовной ответственности нарушителей законности в связи с массовым призывом населения для комплектования вновь формируемых частей Красной армии. Ну и, наконец, в судах появляется практика замены приговора об уголовном наказании в виде лишения свободы направлением на фронт.
Перед сотрудниками ГУЛАГа и других главков, использовавших труд заключенных, стояла задача не только обеспечить передислокацию, но и восстановить полноценное производство на новом месте. Сегодня во многих случаях трудно отделить, где был труд рабочих, а где -заключенных. Уже в середине 1941 года началось «великое переселение заводов». Мало кто знает, что основная часть грузчиков, такелажников, малоквалифицированных строителей назначалась из контингента лагерей и колоний. Благодаря умелой организации работ разгрузочно-погрузочные операции производились быстро и точно. Так, например, первые эшелоны с оборудованием Людиновского локомобильного завода прибыли из Украины в Сызрань 11 августа 1941 года, а уже 6 ноября предприятие выдало новую, теперь уже военную продукцию - минометные снаряды. Недалеко от г. Куйбышева (ныне - Самара) Безымянский исправительно-трудовой лагерь Особстроя НКВД СССР в сентябре-октябре 1941 года разгружал и складировал имуще-
ство 1-го государственного подшипникового завода и Горьковского автомобильного завода им. Сталина. В декабре на этой базе выпустили первый самолет-штурмовик ИЛ-21. И это были не частные случаи, а суровая повседневная реальность для всей страны.
Одновременно крупнейшие стройки, не имевшие непосредственного военно-стратегического значения, были закрыты. Так, строительство БАМа было не только остановлено, но даже значительная часть уложенных путей позже была демонтирована и переправлена на фронт (в частности, использовалась при обороне Сталинграда). Однако потребность в трудовых ресурсах для решения местных проблем все более возрастала. Удовлетворить ее можно было: а) увеличением численности заключенных, б) повышением интенсивности их труда.
Первое направление активизировалось только в конце войны, о чем свидетельствует следующая статистика. Общее число заключенных лагерей и колоний составило: в 1942 году - 1 777 043 человека, в 1943 - 1 484 182, в 1944 - 1 179 819, в 1945 - 1 460 677. Кроме того, в апреле 1943 года «для шпионов, изменников Родины из числа советских граждан и для их пособников» были введены каторжные работы на срок от 15 до 20 лет.
Второе направление разрабатывалось буквально с первых дней войны, когда встал вопрос об изменении организации работ в местах лишения свободы. Всех заключенных перевели на строгий режим отбывания наказания. Рабочий день увеличили до 10, затем до 12-16 часов. Задания по нормам выработки формально повышают на 20%, реально же из обитателей лагерей и колоний выжимали все, на что они только были способны. Руководство ГУЛАГа даже было вынуждено специальным распоряжением потребовать от лагерного начальства, чтобы они обеспечили продолжительность сна заключенных не менее 8 часов. Хотя бы таким способом пытались восстановить их силы.
Заключенных лагерей по физическому состоянию подразделили на четыре группы. К категории «А» относили осужденных, способных к среднему и тяжелому труду. Руководство учреждений старалось не понижать состав этой группы ниже 60% от общего количества, однако ее численность постоянно таяла из-за направления людей на фронт либо потери трудоспособности. К категории «Б» причисляли за-
ключенных, способных исполнять лишь физически легкие задания. Категория «В» включала очевидных инвалидов. К категории «Г» отнесли так называемых «отказников», которые крайне отрицательно относились не только к привлечению на работы, но и к любым формам сотрудничества с администрацией.
Положение в лагерях, особенно в 19421943 годах было чрезвычайно тяжелым. Автотракторную технику и большинство лошадей передали в войска. Все виды работ исполнялись вручную. Свет отключали, не хватало сушилок, бань, теплой одежды. Повсеместно остро стояла проблема снабжения продовольствием. Так, из доклада начальника Вятлага следовало, что в 1942 году предусмотренное нормами котловое довольствие обеспечить не удавалось. Из-за отсутствия продуктов оно производилось только мукой и крупой, так как рыбы, жиров, овощей, мяса, картофеля лагерь не имел. Как итог - высокая заболеваемость и смертность. В 1942 году она достигла критического уровня в 248 877 человек. Правда, условия жизни граждан на свободе были не лучше.
Для улучшения снабжения заключенных в ГУЛАГе к 1944 году было развернуто 3 сель-хозлагеря, 96 сельскохозяйственных колонии, 315 подсобных хозяйств, рыболовецкий лагерь, 8 рыболовецких колонии и 45 хозяйств. Таким образом, потребности системы удовлетворялись продукцией собственного производства: рыбой - на 25%, мясом - на 35%, картофелем - на 80%, овощами - на 100%. Кроме того, каждое лагерное или тюремное учреждение имело собственное подсобное хозяйство. Организовывался сбор дикорастущих плодов, грибов и ягод.
В годы Великой Отечественной войны исправительно-трудовая система страны вносила посильный вклад и в развитие оборонной науки и техники. Так, в г. Молотов (ныне - Пермь) были эвакуированы два тюремных конструкторских бюро. Из-под Москвы (Болшево) эвакуировали Особое техническое бюро НКВД при Научно-исследовательском институте промышленности боеприпасов, а из ленинградских «Крестов» - артиллерийское Особое конструкторское бюро № 172.
Первым прибыло подмосковное ОТБ во главе с А. С. Бакаевым - известным изобретателем порохов, находившемся в заключении с 1930 года. С ним трудились талантливые инженеры-химики Д. И. Гальперин,
А. Э. Спориус, Б. И. Пашков, В. А. Лясоцкий, Ф. М. Хритинин и другие2. Учреждение включилось в разработку баллиститного пороха для «Катюш» и новых технологий. Разработанная ими система непрерывного шнекового производства ракетных зарядов увеличила в два раза скорость изготовления3, а Кировский завод стал основным поставщиком порохов в стране4. В 1943 году часть изобретателей была досрочно освобождена, награждена орденами и медалями.
Особое конструкторское бюро из Ленинграда прибыло в г. Молотов в июле 1942 года. Его ведущим конструктором был М. Ю. Цирульников, осужденный Особым совещанием НКВД. по ст. 58 к 8 годам заключения. На пушечном заводе в Мотовилихе инженеры бюро разработали и внедрили в производство 45-мм противотанковую пушку М-42, которая при испытаниях оказалась лучше других5. Затем разработки тюремного КБ почти сразу внедрялись в серийное производство. Это модернизированная гаубица-пушка 152-мм МЛ-20 (для самоходки ИСУ-152), 122-мм самоходная гаубица повышенной мощности М-226, 76-мм дивизионная пушка БЛ-14, 85-мм противотанковая пушка БЛ-197 и другие. За годы войны Мотовилихинским заводом было выпущено 48,6 тыс. пушек, - каждая четвертая, произведенная в стране8. Позже М.Ю. Цирульников участвовал в разработке маршевого ракетного двигателя для межконтинентальной баллистической ракеты РТ-2.
В непростых условиях народ находил в себе силы и возможности внести дополнительный вклад в дело приближения победы. Например, осенью 1941 года личный состав тюрьмы № 1 г. Кирова обратился к представителям тюремных учреждений СССР с предложением
организовать сбор средств на постройку эскадрильи самолетов. Сотрудники из последних сбережений внесли 5 тыс. рублей, перечислили суточный заработок, провели три воскресника, передав деньги в созданный ими фонд. Заметим, что инициатива была подхвачена многими органами и учреждениями НКВД. Так, коллектив Ивдельлага (Свердловская область) за 4 года на постройку танков и самолетов перечислил 3,5 млн рублей наличными и более 10 млн рублей облигациями.
Важно понимать, что это был труд не только заключенных, но и в первую очередь работавших с ними сотрудников органов и учреждений. Работа служащих тюрем и лагерей была весьма непростой. Многочисленные кадровые проблемы имели место и перед началом войны, а впоследствии тем более возросли. На фронт были направлены 117 тыс. работников исправительно-трудовой системы. Их место заняли инвалиды-фронтовики и женщины. Тем не менее, даже в более-менее благополучном 1944 году некомплект сотрудников ГУЛАГа не опускался ниже 13%. По официальным данным рядовой состав исполнял служебные обязанности по 14-15 часов, а командный и начальствующий состав - более 18 часов в день.
Совместным трудом сотрудников, вольнонаемного персонала и заключенных тюремно-лагерных учреждений в годы военного лихолетья страна обеспечивалась лесом, углем, рудой, восстанавливала и строила новые предприятия. К основным направлениям их народно-хозяйственной деятельности в годы войны можно отнести:
железнодорожное строительство (направлено 448 тыс. заключенных);
лесная промышленность (320 тыс.); промышленное строительство (310 тыс.); аэродромное и шоссейное строительство (268 тыс.);
горно-металлургическая промышленность (171 тыс.);
строительство оборонительных рубежей (200 тыс.).
Сотрудники, служащие и заключенные ГУЛАГа принимали непосредственное участие в производстве боеприпасов, танков, самолетов, вооружения. Так, на заводе № 711 в цехе по отливке корпусов мин работало 2 тыс. человек, на комбинате № 179 на производстве снарядов трудилось 1500 заключенных. Например, общий выпуск боеприпасов
в 1943 году составил 21,7 млн штук, из них -12,5 млн изготовлено руками осужденных. Их силами были построены авиационные заводы в Рыбинске и Куйбышеве, металлургические комбинаты в Нижнем Тагиле, Челябинске, Актюбинске, Норильске и др., 3573 км железных и 4700 км шоссейных дорог, 1058 км нефтепроводов.. Всего не перечислить.
Таким образом, следует сделать закономерный вывод: сотрудники исправительно-трудовых учреждений, восстанавливая и развивая промышленный потенциал страны, обеспечивая правопорядок, предотвратив тысячи диверсий и аварий, были в числе тех, кто в тылу и на фронте наиболее активно способствовал приближению сокрушительной победы. Эти факты не должны, просто не могут быть вычеркнуты из памяти народной!
В этой связи хотелось бы пожелать новому поколению исследователей истории нашего государства и права подготовить и предложить читателю яркие работы, интересные широкому кругу читателей. Но при этом они обязательно должны содержать взвешенную и объективную оценку исторических событий, исключающую как парадный глянец и идеологическую фальшь, характерные для отдельных исследований советского периода, так и накипь необоснованного, а порой и необузданного очернительства, присущую ряду авторов, ставших известными на волне демократизации. Не стоит навязывать читателю свою позицию, но вынести на суд общества конкретные и разнообразные факты сегодня представляется своевременным и необходимым.
1 См.: Ремесло окаянное: Очерки по истории уголовно-исполнительной системы Самарской области. Т. 1. Самара, 2004. С. 142.
2 История промышленности Пермского края. ХХ век. - Пермь, 2006. С. 254-255.
3 Д. И. Гальперин. Ученый. Учитель. Патриот. -Пермь, 2003. С.13-14.
4 Плюснина О. М., Степанов М. Н. Военно-промышленный комплекс Западного Урала. // Бессмертный подвиг народа. - Пермь, 2000. С. 20.
5 Там же. С. 13.
6 Там же. С. 17-19.
7 Крук Н. С. Орудия победы. // Вестник Мемориала. № 6. СПб., 2001. С. 57.
8 Плюснина О. М., Степанов М. Н. Военно-промышленный комплекс Западного Урала. // Бессмертный подвиг народа. - Пермь, 2000. С. 20.
