CC BY
59ОТ РЕДАКТОРА
ЮРИСЛИНГВИСТИКА: СОЦИАЛЬНО-ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ
В предыдущих сборниках статей «Юрислингвистика» была раскрыта социальная, научно-теоретическая и практическая (прежде всего в юридической практике) обусловленность экспансии1 лингвистики в юридическую сферу социальной жизни. Настоящий сборник показывает востребованность выходов юрислингвистики в широкую образовательную сферу. В сущности, эти выходы имели место уже давно. Так, весьма регулярно на юридических факультетах читались лингвистические курсы, основной пафос которых был общегуманитарным: юристы по роду своей профессии тесно связаны с речевой деятельностью разных видов, и такие курсы, как «Культура речи юристов», «Профессиональная речь юристов», «Юридическая риторика», «Судебное красноречие» и под., органично дополняли специально-юридическую подготовку будущих юристов. Современные представления о роли языка (и шире - социальной коммуникации) явственно показывают, что пересечения языка и права далеко не исчерпываются данным аспектом, что предполагает не столько стихийные «выходы» лингвистов на полуфакультативные курсы, сколько разработку и реализацию широкой программы юридико-лингвистического образования общества в целом. Один из компонентов этой программы - дополнение филологического образования необходимым (для решения определенных социальных задач) минимумом юридических знаний и умений.
Такое совмещение разных отраслей знаний характерно для образовательного пространства современной России: развитие высшего гуманитарного образования в России связано с углублением и расширением зон пересечения различных социогуманитарных дисциплин. Проиллюстрируем сказанное. Так, в тот же перечень наименований специализаций по специальности 021700 - «Филология», утверждаемый Пленумом НМС по филологии УМО университетов РФ, в какой в 2001 году вошла и «Лингвокриминалистика», входят, например, такие специализации, как «филологическое обеспечение документоведения», «.. .журналистики», «.. .редакционно-издательской деятельности»,
1 Мы употребляем этот термин как обратную деривационную рефлексию на термин «экспансионизм», которым Е.С. Кубрякова обозначила одну из важнейших тенденций современной лингвистики. Ср.: «Проявления
экспансионизма мы усматриваем и в возникновении новых «сдвоенных» наук (ср. психолингвистику и
социолингвистику, социо- и психосемантику, семантику синтаксиса и пр.), и в упрочении традиционных связей
лингвистики с философией и логикой < ...>, и в возникновении новых дисциплин (ср. инженерную и компьютерную лингвистику), и в формировании новых областей знания внутри самой лингвистики <. >» [Кубрякова, 1995, с.208-209]. Очевидно, что стремление оформить новую отрасль знаний на стыке лингвистики и юриспруденции как самостоятельную научную дисциплину органично встраивается в эту тенденцию. Более того, такая экспансия лингвистики в юридическую сферу имеет и обратную детерминационную направленность, связанную с обогащением теории лингвистических исследований и ее прикладных выходов (см., например, об этом [Голев, Матвеева, 2002 ]).
5
«.. .искусствознания», «менеджмент в филологической деятельности» и т.п. Естественным на этом фоне выглядит и номинация «филологическое обеспечение юридической деятельности» или «филологическое обеспечение профессиональной коммуникации (юридическая лингвистика)», к которой по сути сводится объявляемая специализация «Лингвокриминалистика» в Алтайском государственном университете2. Широкое понимание специализации «Лингвокриминалистика» воплощено в настоящих заметках и далее в программе специального курса юрислингвистики для специализации «Лингвокриминалистика» на филологических факультетах.
Применительно к филологическим дисциплинам (в частности, лингвистического цикла) реализация идеи совмещения лингвистики и юриспруденции может реализоваться по крайне мере по трем направлениям. Во-первых, лингвисты «приходят» на юридические факультеты с языковыми курсами; как мы отметили, у данного направления в российском высшем образовании имеется большая традиция. Во-вторых, можно представить «приход» студентов разных факультетов к филологам: социологов - на курсы по социолингвистике, психологов - по психолингвистике, искусствоведов - по эстетическому анализу языка (художественных текстов) и т.п. (это направление, по-видимому, не представлено в практике вузовского образования). Наконец, в-третьих, и филологи могут готовить таких специалистов в «пересекающихся зонах», которые смогли бы решать специфические задачи общества, требующие умений со смежным профессиональным содержанием. Разумеется, без привлечения специалистов с высшим юридическим образованием такая подготовка невозможна.
Применительно к зоне пересечения лингвистики и юриспруденции возникает идея открытия на филологических факультетах специализации «Филологическое обеспечение профессиональной коммуникации (юридическая лингвистика)», которая нуждается в обосновании. В настоящее время делается попытка ее осуществления на филологическом факультете Алтайского госуниверситета на базе кафедры современного русского языка и Лаборатории юрислингвистики и развития речи на филологическом факультете АГУ.
2 Что касается термина «Лингвокриминалистика», то его внутренняя форма, конечно, предполагает более узкий, более специализированный смысл, который привязан к термину «криминалистика, ориентирующему на деятельность по раскрытию преступлений (прежде всего следственную и экспертную). Такое понимание в основном предполагает и специализация «Лингвокриминалистика» на филологическом факультете МГУ (см., например: [Фонетика и лингвокриминалистика, 2001]). Как у всякого нового термина, его внутренняя форма, конечно, существенна для его функционирования (то есть употребления говорящим/пишущим и понимания слушающим/читающим), но легитимность данного термина, возникшая после утверждения номинации «Лингвокриминалистика» для совмещенной лингво-юридической специализации, так или иначе обязывает использовать его в других случаях подобного совмещения специализаций. Наш «случай» предполагает более широкое понимание совмещения языка и права в филологическом образовании. Далее, вероятно, сама жизнь покажет, будет ли термин «Лингвокриминалистика» семантически расширяться, или другие смыслы найдут себя в специализированной терминологии.
Рассмотрим далее, каковы возможности социализации студентов, получивших базовое филологическое образование, дополненное юрислингвистическими и юридическими знаниями и умениями.
1. ОБЩИЙ (СОЦИАЛЬНО-ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ) АСПЕКТ СОЦИАЛЬНОЙ ВОСТРЕБОВАННОСТИ СПЕЦИАЛИСТОВ С ЮРИДИКО-ЛИНГВИСТИЧЕСКИМ ОБРАЗОВАНИЕМ
Потребность в специалистах в образовательной сфере, обладающих профессиональными знаниями в лингвистике и юриспруденции одновременно, в настоящее время в Алтайском крае и в обществе весьма велика. В частности, это проявляется в следующем.
Потребности образования.
Во-первых, необходимость филологического обеспечения правовой деятельности общества имеет массовый характер, так как развитие правового государства вовлекает в нее все большее число граждан. Первичное восприятие и понимание ими юридических документов осуществляется через государственный (русский) язык, на котором они написаны. Понимание (толкование) юридических текстов, опирающееся на знание законов русского языка, касается каждого гражданина, поскольку на русском языке (в его юридической разновидности) пишутся законы и постановления всех уровней, дается правовая оценка различных действий и деяний, выносятся постановления и приговоры; на естественном национальном языке ведется состязание обвинителя и защитника, на нем сообщают те или иные факты и мнения участники процесса на любой его стадии.
Во-вторых, проблемы языковой экологии (эколингвистики) все более встают в ряд с проблемами общей экологи, защиты окружающей биологической и социальной среды. Слово - не только коммуникативное и эстетическое явление, но и орудие. Неумелое (или осознанно превышающее допустимые нормы) пользование им может привести к тяжелым моральным и в ряде случаев юридическим последствиям. Речевое хулиганство (сквернословие), речевое мошенничество (например, в рекламе и предвыборных технологиях, в нечестно составленных текстах договоров и т.п.) ставят перед каждым гражданином вопрос о его защите в данном аспекте. Речевая стихия общества должна быть такой же чистой, как и природа. К этому общество должно стремиться.
В-третьих, существует немало прямых выходов рядовых носителей в сферу права в связи с конфликтной природой естественного языка: неправильное понимание речевых произведений, оскорбления, обманы и другие речевые действия могут сделать простых граждан истцами и ответчиками, а также свидетелями или присяжными заседателями.
В-четвертых, в связи с развитием демократических институтов все большее число рядовых граждан без специального юридического образования (например, депутатов разных уровней, присяжных заседателей и т.п.) вовлекается в законотворческую и законоисполнительскую деятельность.
Все это предполагает необходимость усиления юридического аспекта в школьном курсе русского языка (в той его части, которая касается развития речи, речевой культуры, риторики), а лингвистического аспекта - в курсах обществоведения и основ права, в курсах русского языка в вузах на всех факультетах.
Потребности высшего юридического образования.
По-прежнему актуальны вопросы повышения лингвистической подготовки студентов юридических вузов и других учебных учреждений, которые прямо или косвенно связаны с подготовкой специалистов-правоведов. Курсы русского языка (прежде всего риторики, культуры речи) осуществляются в них, как правило, филологами без специального юридического образования, поэтому в них нет глубокой проработки специфики юридического функционирования русского языка, особенностей его употребления и анализа в области права. Это является причиной того, что многие документы юридического характера появляются на свет недостаточно грамотными в лингвистическом отношении, а отсюда и в той или иной мере ослабляется их правовая дееспособность. Об этом постоянно говорят сами юристы, и рубрика «Культура речи» регулярна во всех периодических изданиях по правоведческой тематике. Это касается и лингвистической трактовки документов разного рода: от текста Конституции до текста контракта конкретного лица с конкретной фирмой. В не меньшей мере необходимость лингвистических знаний и умений для юристов проявляется и в сфере толкования текстов, как общенародных, так и юридических (как правило, совмещающих специальные и общенародные элементы). Способность юристов к грамотной лингвистической рефлексии по поводу такого рода текстов весьма существенна для юридической деятельности самых разных профилей. Такая деятельность является базовой для сферы права (см. об этом, например, [Александров, 2000]). В настоящее время, однако, лингвистическое образование юристов ограничивается факультативными курсами с культурно-речевой направленностью и не осознается как насущная потребность, что рождает специфические проблемы в их профессиональной деятельности (о некоторых из них см. в работе [Лебедева, 2000]).
Учреждениям высшего и среднего юридического образования необходимы специалисты-филологи, которые способны вести лингвистическую подготовку будущих юристов в тесной связи с их непосредственной профессиональной подготовкой.
2. СПЕЦИАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ЛИНГВОЮРИДИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В ОБЩЕСТВЕ
Специальные потребности лингвоюридической и юрислингвистической
специализации на филологическом факультете вытекают из социальной значимости явлений на стыке языка и права и регулярной актуализации проблем, возникающих при правовом регулирования рече-языковых конфликтов.
1) Юрислингвистические аспекты. Большое число конфликтных ситуаций, предполагающих необходимость их юридического разрешения, возникает в силу противоречивого характера самого языка и его речевого функционирования. Эти ситуации требуют сложного анализа специалистов, умеющих мыслить и как лингвисты, и как юристы. К таковым умениям относится лингвистическое толкование текста законов и других юридических документов. Особую значимость обретают специальные проблемы: языковое манипулирование в области воздействия на общественное сознание ( предвыборные технологии, психологическое воздействие через язык), юридические аспекты перевода, лингвистические аспекты авторского права. Существует множество специальных проблем, связанных одновременно с юриспруденцией и лингвистикой и требующих для своего решения специалистов, компетентных в обеих областях: юристы должны обладать профессиональными знаниями в вопросах о том, какие свойства языка влияют на его конфликтное функционирование, приводящее его в сферу права, например, как раскрывать способы речевого манипулирования другими людьми. Особо следует отметить лингвокриминалистическую (в узком смысле) специализацию юрислингвистики, предполагающую экспертно-следственную деятельность в разных направлениях, прежде всего связанную с индентификацией личности по голосу (фоноскопическая экспертиза), почерку (почерковедческая экспертиза), другим особенностям анонимного текста (ср., например: [Енгалычев, 2000; Ермолаев, 1999; Златоустова, 2001; Ревазян, 1996; Рычкалова, 2002; Терзиев, 1949]).
Правоведы признают огромную роль языка как орудия убеждения, как способа воздействия на общество в целом и на отдельную личность в частности: убеждение подследственного в целесообразности признания, суггестивное воздействие на суд, в частности, суд присяжных.
В связи с экспертным аспектом филологической деятельности уместно сказать о том, что в 2001 году утверждена и зарегистрирована в Министерстве юстиции РФ Гильдия лингвистов-экспертов по документационным и информационным спорам (ГЛЭДИС) 2) Лингвоюридические аспекты. С развитием правового государства увеличивается роль служебной документации, включенной в юридические сферы: протоколы, служебные постановления, тексты договоров, контрактов, заключений, служебная переписка, ходатайства, жалобы простых граждан и т.п. Документы подобного рода имеют массовый характер и предполагают высокую культуру для их составления, понимания и исполнения. Данный аспект юридической техники является весьма значимым для многих административных работников и служащих правоохранительных органов (секретарей-референтов, юрисконсультов, судебных исполнителей и др.) Соответственно этот аспект может быть представлен и на таких дополнительных филологических специализациях и специальностях, как «Документоведение», «Связь с общественностью», «Референтология», «Менеджмент в филологической деятельности», «Филологическое обеспечение профессиональной коммуникации», в частности, журналистики, рекламной деятельности и связей с общественностью.
3) Потребности журналистского образования. Многократно отмечалось увеличение в современном российском обществе конфликтных ситуаций, которые порождены речевой продукцией СМИ. Прежде всего, это конфликты, приводящие к сложным делам о защите чести и достоинства граждан. «...Сама специфика этих дел такова, что она вообще-то не находилась в поле зрения профессиональной подготовки юристов. Деликты такого рода совершаются с помощью продуктов речевой деятельности или посредством этой продукции. Здесь corpus delicti заключен в самом тексте. Никаких других источников доказательств по делам этой категории быть не может ...- все в тексте. И анализ текста, понимание текста не всегда было доступно даже хорошо образованному юристу» (Актуальные проблемы права СМИ, 1997, с.87). Все это означает, что работники средств массовой информации, с одной стороны, и работники правоохранительных органов, с другой стороны, должны иметь представление о языковой и правовой специфике такого рода дел. К их числу относятся и дела, связанные с тождеством текстов при переводе, вторичном использовании или
текстовых заимствованиях.
***
Таким образом, социальный заказ на специалистов в области юридической лингвистики в современном обществе достаточно велик. От того, как филологические факультеты в тесном сотрудничестве с юридическими факультетами организуют
выполнение такого заказа, во многом зависит их будущее в нынешней системе образования,
ориентированной во многом на реально востребованных специалистов.
Литература
1. Актуальные проблемы права СМИ. - М., 1997.
2. Александров А.С. Юридическая техника - судебная лингвистика - грамматика права // Проблемы юридической техники / Под ред. В.М. Баранова. Нижний Новгород, 2000.
3. Голев Н.Д. , Матвеева О.Н. Значение лингвистической экспертизы для юриспруденции и лингвистики // Цена слова. Из практики лингвистических экспертиз текстов СМИ в судебных процессах по защите чести, достоинства и деловой репутации. - М., 2002. -С.257-266.
4. Енгалычев В.Ф. О возможности установления некоторых психологических особенностей автора анонимного текста // XIII Международный симпозиум по психолингвистике и теории коммуникации «Языковое сознание: содержание и функционирование». - М., 2000.
5. Ермолаев А.К. Моделирование личности по тексту: обобщение опыта оперативно -разыскной работы: Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. - Барнаул, 1999.
6. Златоустова Л.В. Универсальное, групповое и индивидуальное в речи (лингвокриминалистический аспект) // Русский язык: исторические судьбы и современность: Международный конгресс исследователей русского языка: Труды и материалы. М., 2001.
7. Кубрякова Е.С. Эволюция лингвистических идей во второй половине ХХ века (опыт парадигмального анализа) // Язык и наука конца 20 века: Сб. статей. - М., Российский гуманитарный университет, 1995.
8. Лебедева Н.Б. О метаязыковом сознании юристов и предмете юрислингвистики (к постановке проблемы) // Юрислингвистика-2: Русский язык в его естественном и юридическом бытии/ Под ред. Н.Д. Голева. - Барнаул, 2000.
9. Ревазян Г.В. Криминалистическая экспертиза как объект лингвистического анализа // Филологический поиск. Вып.2. Волгоград, 1996.
10. Рычкалова Л.А. Лингвистические методы анализа звучащей речи в криминалистике // Юрислингвистика-3: проблемы юрислингвистической экспертизы / Под ред. Н.Д. Голева. - Барнаул, 2002.
11. Терзиев Н.В., Эйсман А.А. Введение в криминалистическое исследование документов. Ч.1. - М., 1949.
12. Фонетика и лингвокриминалистика (интервью Г.Е. Кедровой с проф. Л.В. Златоустовой) // Вестник Московского университета. Сер.9. Филология. 2001, №3.
