CC BY
32
3. Bashkort khalyk izhady. Makaldar ham aitemdar [Bashkir FolkArt. Proverbs and Sayings]. Compiler, author of the preface and commentaries F. Nadrshina. Ufa: Kitap press, 1980. 472 p. (in Bashkir).
4. Bikbulatov, N.V., Fatykhova, F.F. Semejnyj byt bashkir XIX-XX vv. [Family Life of the Bashkirs in the 19th - 20th Centuries]. Moscow: Nauka press, 1991. 192 p. (in Russ.).
5. Zelenin, D.K. O levirate i nekotorykh drugikh oby-chayakh bashkir Ekaterinburgskogo uezda [On Levirate and Some Other Customs of Bashkirs from the Ekaterinburg Uyezd]. Etnograficheskoe obozrenie - The Ethno-graphicReview. 1908. No 3. P. 78-87 (in Russ.).
6. Kuzeyev, R.G. Ocherki istoricheskoj etnografii Bashkir [Essays on the Historical Ethnography of Bashkirs]. Ufa: Bashkirskoe knizhnoe izdatel'stvo, 1957. 185 p. (in Russ).
7. Lepekhin, I.I. Prodolzhenie dnevnykh zapisok pu-teshestvija akademika i meditsiny doktora Ivana Lepekhi-na po raznym provintsijam Rossijskogo gosudarstva v 1770 godu [Sequel of Daily Notes on the Journey to Various Provinces of the Russian State by Academician and Doctor of Medicine Ivan Lepekhin]. Saint Petersburg: Izdatel'stvo pri Imperatorskoj akademii nauk, 1802 (in Russ.).
8. Migranova, E.V. «Muzh i zhena iz odnogo testa sle-pleny» (bashkirskie narodnye poslovitsy o semje) [Hus-
band and Wife Have Been Moulded out of the Same Dough]. In: Rossija i Vostok: vzaimovlijanie stran i naro-dov [Russia and the Orient: Interrelation between Countries and Peoples]. Trudy X Vserossijskogo syezda vostokovedov [Proceedings of the 10th All-Russian Congress of Orientalists]. Ufa: Institute of History, Language and Literature, RAS Ufa Scientific Centre, 2015. P. 421-424 (in Russ.).
9. Nadrshina, F.A. Otrazhenie semejno-brachnykh ot-noshenij v bashkirskomfol'klore [The Reflection of Family and Marital Relations in Bashkir Folklore]. In: Mat' i ditya u narodov Bashkortostana [Mother and Child among the Peoples from Bashkortostan]. Ufa: Kitap press, 2001. P. 264-270 (in Russ.).
10. Nadrshina, F.A. Motiv vyborazhenikha v bashkirskom fol'klore [Motif of Choosing a Fiancé in Bashkir Folklore]. Yadkyar - Heritage. 2008. No 2 (42). P. 98-103 (in Russ.).
11. Nazarov, P.S. Bashkiry [The Bashkirs]. Etnograficheskoe obozrenie - Ethnographic Review. 1890. No 1. P. 179, 184, 187-188, 190, 191.
12. Nikol'skij, D.P. Bashkiry. Etnograficheskoe i sa-nitarno-antropologicheskoe issledovanie: dis. ...na ste-pen ' doktora meditsiny [The Bashkirs. Ethnographic and Sanitary-Anthropological Research: Ph.D. Thesis]. Saint Petersburg, 1899. 377 p. (in Russ.).
13. Rudenko, S.I. Bashkiry. Istoriko-ehtnograficheskie ocherki [The Bashkirs. Historical and Ethnographical Essays]. Moscow; Leningrad: Nauka press, 1955. 376 p. (in Russ.).
Г.Р. Шагапова УДК 39+908 (470.57)
ЮНОШЕСКИЕ ИГРЫ КАК ПЛАСТ БАШКИРСКОЙ КУЛЬТУРЫ
Аннотация
В статье рассматриваются игры башкирских мальчиков, неописанные в литературе или слабо изученные. Это игры в волчок, жужжалку, лянгу, ножичек, приводятся варианты игр. В основу работы легли полевые материалы автора, собираемые им на протяжении длительного времени.
Звуковые игрушки волчок и жужжалка широко известны башкирским мальчикам. Сравнительный анализ позволяет сделать вывод, что в игре сохраняется древний мужской ритуал, в котором рождение звука означало рождение мира. Игры в лянгу и ножичек объединяет выраженный состязательный характер, что позволяло выявить самого сильного, ловкого среди участников ритуала.
Шагапова Гулькай Рахимьяновна, кандидат исторических наук, доцент кафедры истории, истории государства и права Нефтекамского филиала Башкирского государственного университета (г.Нефтекамск), e-mail: [email protected]
Gulkai R. Shagapova, Cand.Sc. (History), Associate Professor at the Chair of History, History of State and Law, the NeftekamskBranch ofthe Bashkir State University (Neftekamsk), e-mail: [email protected]
© Шагапова Г.Р, 2017
Ярко выраженный тендерный характер игр не вызывает сомнений: рассмотренные игры являются развлечением исключительно мальчиков и юношей. Все игры несут явные и не явные черты ритуала, который в ряде случаев поддается восстановлению (игры в юлу, ножичек). Проводится ряд параллелей приведенных игр с играми народов Евразии и Северной Америки. В результате компаративного анализа и изучения семантики игр делается вывод о времени возникновения ритуала, лежащего в основе игры.
Информанты: Аминев З.Г. (1954 г.р., житель г.Уфа); Зангиров P.P. (1957 г.р., житель г.Нефтекамск); Хаки-мов Ф.А. (1998 г.р., житель Караидельского р-на РБ); Давлетшин P.P., Салихьянов P.P. (оба 1994 г.р., жители Краснокамского р-на РБ).
Ключевые слова: башкирская игра, семантика, ритуал, игры мальчиков
Gulkai R. Shagapova
BOYS' GAMES AS A STRATUM OF BASHKIR CULTURE
Abstract
The article discusses the Bashkir boys' games which have not been described or studied before. They are 'Top', 'Buzzer', 'Lyanga', 'Knife'. Different variants of the games are demonstrated. The research is based on the field materials having been collected by the author for a long time.
Sound toys 'Spinning top' and 'Buzzer' are widely known among Bashkir boys. The comparative analysis permits to conclude that the games retain the ancient male ritual in which the birth of sound meant the birth of the world. The games 'Lyanga'and 'Knife' are alike in their adversarial character that makes it possible to identify the strongest and the cleverest boys among participants ofthe ritual.
Gender-specific nature ofthe games is beyond doubt: the games considered are entertainment for boys and young men only. All the games have obvious features ofthe ritual which in some cases can be restored ('Spinning top', 'Knife'). A number of correlations with the games ofthe peoples of Eurasia and North America are presented. A comparative analysis and study ofthe semantics ofgames help us identify the time ofthe appearance ofthe ritual on which the game is based.
Informants: Aminev Z.G. (born in 1954, resident of Ufa); Zangirov R.R. (born in 1957, resident of Neftekamsk); Khakimov EA. (born in 1998, resident of Karaidel'skij district, Bashkortostan); Davletshin R.R., Salikhjanov R.R. (both born in 1994, residents ofKrasnokamskij district, Bashkortostan).
Key words: Bashkir game, semantics, ritual, boys' games
Если вести отчет времени от публикации работы писателя А. Тагирова «Башкирские игры для детей дошкольного и младшего школьного возраста» (на башк. яз.), написанной в г.Оренбург в 1920 году арабской графикой, то изучению данной проблемы скоро будет 100 лет. Работа А. Тагирова была введена в научный оборот И.Г. Галяутдиновым. Исследования ученых И.Г. Галяутдинова [2; 3] и A.M. Су-лейманова [4] внесли основополагающий вклад в изучение игровой культуры башкирских детей.
В небольшом обзоре мы рассмотрим игры башкирских мальчиков, связанные с ритуалами и мифами. Происхождение игры из ритуала не вызывает сомнений, если они: четко регламентированы в правилах, имеют ярко выраженный тендерный характер, конкретную календарную привязку, а также содержат фольклор.
Ниже пойдет речь о тех играх, которые не получили в литературе освещения вообще либо описаны не полностью. Это игры в жужжалку, волчок или юлу, лянгу, ножичек или земельку.
В арсенале игр у башкирских мальчиков имеется две звуковые игрушки - волчок и жуж-жалка. У башкир юла называется ойор(вл)свк, зырылдак, не имеет звукового сопровождения, но утерянный в игрушке и игре важный фактор сохраняется в названии. Это тем более очевидно, что известны примеры - у русских, греков, североамериканских индейцев, когда игрушка имеет полостное тело, иногда с дырочкой, и тогда при вращении издается воющий звук.
Волчок популярен и сегодня, сделать его не представляет труда: в пластиночку (круг, прямоугольник) по центру вставляют палочку, балансируя ее по центру таким образом, чтобы верхняя часть была больше нижней. Современные башкирские мальчики «упростили» игрушку: ее делают из детали будильника, т.н. шестерёнки, которая по форме и сути совпадает с описанной выше. Иногда роль волчка играет крышка от заварочного чайника, могли играть с ней отдельно, вращая ее по столу, либо на нее накручивали
веревку и, резко дернув, смотрели, как она крутится. По-видимому, ее еще вели по определенной траектории, не давая упасть.
На земном шаре эта игрушка имеет столь широкую географию, что можно перечислить не только народы Евразии, Океании, но и Северной и Южной Америки. Исследования привели к следующему выводу: в основе игры лежит идея выпадения жребия на игрока, когда острие волчка указывало на избранника и означало расположение высших сил к нему [6; 7].
Жужжалка (бызылдак) в своем названии содержит обозначение звука, проста в изготовлении: для нее надо взять плоскую пуговицу, протянуть через дырочки веревочку, связать ее петлей. Отсюда ее второе название твймэ (пуговица). Туго закручивая веревку пальцами, а затем отпуская, пуговица начинает вращаться в руках игрока и при этом издает характерный звук. Наши полевые материалы четко ограничиваются такой информацией, не отмечается ни время игры -она всесезонна, нет сопутствующего фольклора, нет локальных особенностей изготовления игрушки. Но звук в космогонических мифах всегда стоит в начале мира, он ограничивает пространство, структурируя его; нередко звук означает установление контакта между мирами, возможно, он еще и защищает человека от злых духов. Ритуалы, инсценирующие мифы, сопровождаются под аккомпанемент звуковых инструментов, к примеру, мужские ритуалы индейцев Южной Америки. В таких случаях инструменты носят сакральный характер, абсолютно запретные для женщин. У южноамериканских индейцев жуж-жалки нами не обнаружены, но в Северной Америке их можно наблюдать у эскимосов, шо-шонов, дакота, зуни и др. Безусловно, попала в Америку вместе с переселенцами еще в палеолите. В Восточной Азии игра популярна у китайцев, японцев. В Евразии мы знаем о ней у чукчей, ительменов, хантов, татар, киргиз, удмуртов, марийцев, мордвы, коми, русских, украинцев. Таким образом, в древности ритуала сомневаться не приходится, но игрушка - это все, что дошло до наших дней. И если сегодня ее делают из щепки, пуговицы и прочего, то известны примеры изготовления фурчалки (другое название игрушки) из кости, толстой шкуры, хрящиков животных.
Остается только добавить: игрушки жужжалка и волчок нами зафиксированы в Баймак-ском, Зилаирском, Хайбуллинском, Учалинском, Караидельском, Янаульском, Краснокамском, Кал-
тасинском, Татышлинском, Балтачевском, Чекма-гушевском, Стерлитамакском, Стерлибашевском районах, в гг. Уфа, Сибай, Нефтекамск, Агидель, Янаул, т.е. на всей территории расселения башкир.
Изредка полевые материалы показывают любопытную игру с необычным названием лянга. Лянга - игрушка, изготавливаемая из кусочка овечьей шкуры округлой формы, к которой пришивается свинец. Для этого свинец аккуратно плавят, затем в нем делают две дырочки (либо при плавке металла заранее предусматривают отверстия), за которые и пришивают к шкурке. К ней как к основе тоже есть определенные требования: шерсть должна быть длинной, кожа - упругой и эластичной. В ряде случаев к шкурке пришивались перышки, которые придавали нужную легкость. В лянгу играют только ногами: руками подкатывают лянгу и затем удерживают ее в воздухе сначала носком, затем подъемом ноги (по очереди правой и левой), еще определенное количество раз внутренней, столько же раз внешней ступенями, далее игра идет по усложнению -лянгу перекидывают с одной ноги на другую. Наиболее опытные могли набивать лянгу в прыжке, перебрасывая ее через бедро или колено. Основное условие игры - пройти все этапы, набивая лянгу условленное количество раз; если играющий роняет ее, то передает ход. Каждый этап имел название, но их терминология забыта. В упрощенном варианте игры предполагалось набивание лянги максимальное количество раз в одном или серии этапов. Остается добавить: игра была сезонной - весенняя и летняя (записано со слов Аминева З.Г., Зангирова P.P.).
В 90-е годы XX века лянга неожиданно стала популярной в больших городах, придя из Запада под английским названием сокс, в нее начали играть девушки и девочки, в магазинах появились готовые игрушки. Но в традиционной культуре игра носила исключительно мужской характер, девочки в нее никогда не играли. По нашим сведениям, лянга еще в первой половине 60-х годов была в репертуаре мальчишеских игр, например, в д.Таштау Янаульского района, в г.Баймак. Почему игра исчезла? Мы убеждены, что она не исчезла как таковая, просто роль лянги на себя взял мяч, а игра существует как набивали или по-чекушки. Обратите внимание: здесь также надо набивать ногами, носком ноги, коленкой, бедрами, в подскоке и пр. Пластичная игровая культура в очередной раз доказала свою приспосабли-ваемость к новым обстоятельствам.
Говоря об истоках лянги, можно отметить немало вопросов без ответов. Не случаен сложный инвентарь, подобные игры встречаются в культуре и китайцев, корейцев, японцев, маньчжуров, где играли как ногами с воланчиком, так и при помощи ракеток. У алтайцев, тувинцев, дунган игра описана неоднократно. В Средней Азии, даже если игра и не фиксируется в научной литературе, ее описание мы находим на форумах, в публикациях и у узбеков, и у таджиков, и у киргизов, и у казахов; встречалась и на территории Оренбургской области1. Есть она и у русских, ее называют маялкой. В Англии игра известна независимо от Азии и Восточной Европы.
Семантический смысл лянги не так очевиден, но мы имеем такие наблюдения: абсолютно однозначен мужской характер ритуала, из которого произошла игра. Имеется временная привязка: в Баймакском районе РБ в эту игру играли в апреле-мае; очевидна магическая связь со скотоводством - овечья шкурка фигурирует не случайно; строго отслеживается последовательное прохождение этапов. Можно выдвинуть гипотезу: в игре сохранились следы ритуала, который совпадает со временем пробуждения природы, а безошибочное прохождение этапов набивания лянги гарантировало благополучие общины и оберегало скот.
Об игре в ножичек известно много. Однако описание популярной игры мы можем найти в научной литературе только дважды: в монографии А.М. Су-лейманова [4, с. 197-198] и определенный анализ ее истоков есть в работе Ф.Ш. Абсаликовой [1,с. 18].
В ножички играют в теплое время года («алагар мэлендэ уйнащар», т.е. когда откроется земля) [4, с. 197], преимущественно мальчики от 7-8 лет до 13-14 лет. Для игры нужно больше двух участников, по крайней мере, информанты неизменно подчеркивают, что вдвоем играть не так интересно, как втроем или вчетвером. Для игры нужен нож, как правило, на всех один, «чтобы все было честно, без ошибок»; ножом на земле чертится большой круг диаметром около 34 метров. Игру начинали со считалки, выбирая первого, но особых считалок, по-видимому, не было. Круг делился на сегменты по числу участников игры, и первый игрок метал нож со своей территории на чужую. Первый раз нож кидают по-особому: его держат двумя пальцами лезвием вниз и так втыкают в землю. Было очень
важно, чтобы нож вошел в землю вертикально, и через то место, где воткнулся нож, проводилась линия, приращивая землю к предыдущей части. Во всех последующих ходах нож кидали, держа его горизонтально земле, между большим и указательным пальцами. После каждого броска идет обязательный переход хода и каждый «отмеряет» землю себе. Право выбора участка отдаваемой земли оставалось за хозяином: он мог отдать или больший, или меньший участок. Могла быть и такая ситуация, когда отрезанный участок будет в другом месте, не обязательно он должен граничить с предыдущим, в этом случае главное условие - удержаться на двух ногах на «землях» для продолжения игры. Если игрок не помещался на своей земле ступней или хотя бы на цыпочках, то считался проигравшим.
Бывает, что нож втыкается не вертикально, а под углом, тогда угол между ножом и землей замеряли общепринятым способом: в зазор должно проходить два пальца - указательный и средний; если же пальцы не проходят, то бросок не засчитывается, право хода теряется. В ряде случаев отмечается интересная деталь в метании ножа, когда каждый следующий ход был возможен только при прохождении предыдущего. То есть строго последовательно метали с пальцев, с ладони, с локтя, с плеча, с груди, с подбородка, с носа, со лба, с уха, из-за плеча. Но на практике все этапы в метании не всегда проходили, т.к. игра заканчивалась раньше, при выявлении первого проигравшего. Впрочем, не все наши информанты говорят об определенной последовательности в метании ножей: нами записано два случая - один в Краснокамском районе и другой - в Илишевском. В литературе упоминается обязательная, составная часть игры - наказание, носившее характер ритуального унижения: проигравший должен был зубами вытаскивать забитый в землю колышек. Но на нашей территории такие правила не зафиксированы, разве что игрока могли заставить выполнить какое-либо поручение: «сбегать за водой», «залезть в чужой сад». Такое наказание, как «есть землю» было широко распространено в центральной части России.
Как и предыдущие игры, игра в ножичек носит полиэтничный характер. Ее семантика подробно изучена В.Н. Топоровым. Вывод автора однозначен: в игре сохраняется ритуал, который
1 См., к примеру, сайты http://bombardir.butsa.ru/?p=27504; http://mytashkent.uz/2013/09/21/lyanga-vspominaem-pravila-igry (дата обращения: 26.02 2017 г.).
имел целью «...отбор достойного Земли-Матери будущего ее супруга и отца ее детей, но уже не Неба-Отца, а отца земного» [5, с. 261]2. Остается только согласиться с автором, отметив, что время зарождения и ритуала имеет определенную связь с появлением земледелия, а, следовательно, это эпоха неолита.
Таким образом, рассмотренные нами игры башкирских мальчиков позволяют сделать однозначный вывод об их мифоритуальных истоках: в играх в лянгу, ножичек наиболее сильный, а значит и достойный, приобретал какие-то почетные функции ритуального значения. Жужжалка и волчок в культуре башкир поддаются объяснению только при сравнительно-сопоставительном анализе, удача в игре в волчок означала удачу в делах, отмеченную печатью небес. Жужжалка позволяет сделать вывод о ее принадлежности к древнему мужскому ритуалу. Семантика игр в лянгу и ножичек отлична друг от друга, но очевидно, что первым и главным должен быть сильнейший, храбрейший, самый ловкий и удачливый. Рассмотренные игры имеют многочисленные параллели в культурах народов Азии и Восточной Европы. Но наши наблюдения показывают: этническая специфика присутствует не в сюжете игры, авее деталях.
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА
1. Абсаликова Ф.Ш. Игры и развлечения башкир: дис. канд. ... ист. наук. Уфа, 1998. 220 с.
2. ГэлэуетдиновИ.Г. Уйнайьгк, дудтар, бергэлэп. 9фе: Башкортостан китап нэшриэте, 1979. 68 б. (Га-ляутдинов И.Г. Поиграем вместе, друзья! Уфа: Башкирское книжное издательство, 1979. 68 е.).
3. Галяутдинов И.Г. Башкирские народные детские игры (на русском и башкирском языках). Книга первая. Изд. 2-е, Уфа: Китап, 2002. Изд. 3-е, 2006. 248 с.
4. Свлэймэнов Э. Бала-саганыц уйын фольклоры. 9фе: Китап, 2007. 344 б. (СулеймановА. Детский игровой фольклор. Уфа: Китап, 2007. 344 е.).
5. Топоров В.Н. Детская игра «в ножички» и её мифоритуальные истоки // Слово и культура. Памя-
ти Никиты Ильича Толстого. Т. 2. М.: Индрик, 1998. С. 242-272. URL: http://inslav.ru/publication/slovo-i-kultura-pamyati-nikity-ilicha-tolstogo-m-1998-t-i-ii (датаобращения: 12.03.2017).
6. ШагаповаГ.Р. Люблю волчок, забаву детства... // Живая старина, Государственный республиканский центр русского фольклора. 2014. № 4. С. 9-13.
7. Шагапова Г.Р. Игра «волчок» в культуре народов Востока // Проблемы востоковедения. 2015. № 1 (67). С. 33-38.
REFERENCES
1. Absalikova, F.Sh. Igry i razvlechenija bashkir [Games and Entertainments of the Bashkir People. Ph.D. Thesis]. Ufa, 1998. 220 p. (in Russ.).
2. Galayutdinov, I.G. Ujnajyk duthtar, bergabp [Friends, Let us Play Together]. Ufa: Bashkir publishing house, 1979. 68 p. (in Bashkir).
3. Galyautdinov, I.G. Bashkirskie narodnye detskie igry (na russkom i bashkirskom jazykah). Kniga pervaja [Bashkir Folk Children's Games (in Russian and Bashkir). Book 1]. 2nd ed. Ufa: Kitap press, 2002. 3rd ed., 2006. 248 p. (in Russ. and Bashkir).
4. Suleymanov, A. Bala-saganyrj ujynfol'klory [Children's Game Playing Folklore]. Ufa: Kitap press, 2007. 344 p. (in Bashkir).
5. Toporov, V.N. Detskaja igra «v nozhichki» i ejo miforitual'nye istoki [The Children's Play 'Small Knives' and Its Mythological and Ritual Sources]. In: Slovo i kul'tura. Pamjati Mikity Il'icha Tolstogo. T. 2 [The Word and Culture. In Memory of Nikita Tolstoy. Vol. 2]. Moscow: Indrik press, 1998. P. 242-272. URL: http://inslav. ru/publication/slovo-i-kultura-pamyati-nikity-ilicha-tol-stogo-m-1998-t-i-ii (Accessed March 12,2017) (in Russ.).
6. Shagapova, G.R. Ljublju volchok, zabavu detstva... [I Love the Top, an Amusement in Childhood]. Zhivaja starina, Gosudarstvennyj respublikanskij tsentr russkogo fol'klora - Live Olden Time, State Republican Centre for Russian Folklore. 2014. No 4. P. 9-13 (in Russ.).
7. Shagapova, G.R. Igra «volchok» v kul'ture naro-dov Vostoka [The 'Spinning Top' Game in the Cultures of the Orient's Peoples]. Problemy vostokovedenija -Problems of Oriental Studies. 2015. No 1 (67). P. 33-38 (in Russ.).
2 Ф.Ш. Абсаликовой была предпринята неудачная попытка связать истоки игры с потерей вотчинных земель у башкир в XVIII-XIX веках. Очевидно, это не правильный подход, игра имеет древние истоки и уж тем более не распространена только у северо-западных башкир, рано перешедших к земледелию [1, с. 17-18].
