CC BY
47
109
средство познания своей культуры. Онтологией исследования языкового сознания Н.В. Уфимцева называет межкультурное общение носителей разных культур, сопровождаемое неизбежно коммуникативными конфликтами. Автор статьи предполагает, что конфликты непонимания в межкультурном общении чаще всего являются следствием незнания системных качеств культурных предметов. Далее в статье рассматриваются структура и свойства ассоциативного тезауруса, позволяющего
исследовать системность образа мира носителей
данной культуры, а тем самым и системные свойства культурных предметов, отраженные в обыденном сознании.
Языковому сознанию посвящена и статья Т.А. Фесенко «Языковое сознание: взаимодействие ментальной и культурной реальности». Согласно автору, языковое сознание включает лингвокогнитивную компетенцию индивида, обеспечивающую стратегию поиска оптимальных вариантов вербализации, а также этнокультурную маркированную ассоциативную компетенцию носителя языка, благодаря которой осуществляется ассоциирование вербального материала с фрагментом реального мира и коммуникативной ситуацией. Т.А. Фесенко предлагает модель речемыслительного процесса человека, в основе которой лежит корреляция его лингвокогнитивных и этноментал ьных структур (соответствующая схема представлена в статье).
На материале русского и немецкого языков автор делает вывод о том, что при переводе образ сознания исходной культуры не может быть полностью скопированным, в культуре-реципиенте он обречен на ущербность и
неполноту.
Н.М. Юрьева в статье «Семантическая структура производного слова в онтогенезе речи» на большом экспериментальном материале рассматривает феномен значения производного слова. В статье предлагается модель анализа сознания семантики производного слова ребенком на материале воссоздания работы языкового сознания индивида по восприятию словообразовательной семантики в разные периоды дошкольного детства через различные структуры семантических дефиниций, полученных в эксперименте. Задачей эксперимента служит выявления отличий в интерпретации значения производного слова детьми-дошкольниками разных возрастных групп. В таблице автором представлены результаты анализа дефиниций детей, которые говорят о том, что способность к пониманию и осознанию производного слова в онтогенезе формируется ранее, чем способность к созданию производных слов.
Т.А. Голикова
ЯЗЫКОВОЕ СОЗНАНИЕ: ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И ПРИКЛАДНЫЕ АСПЕКТЫ.
— М.-Барнаул, Институт языкознания РАН, 2004. — 344 с.
Вышел из печати очередной, четвертый по счету, сборник статей постоянно действующего семинара «Язык, сознание, культура: детерминационная зависимость»
За три года, прошедшие со дня выхода в свет предыдущего сборника, существенно изменилось отношение научного сообщества к таким понятиям, как «языковое сознание», «образ сознания», «образ мира», «ассоциативная структура», «ассоциативный словарь». По мнению Т.Н.Ушаковой, термин «языковое сознание» стал модным, что свидетельствует об
его продуктивности в психолингвистических
исследованиях.
Возникшее в московской
психолингвистической школе понятие «языковое сознание» можно, по мнению A.A. Леонтьева,
сопоставить с понятием «образ мира», которое
существует в отечественной психологии, поскольку «образ мира» представляет собой отображение в психике индивида предметного
мира, опосредованное предметными значениями и соответствующими когнитивными схемами и поддающееся сознательной рефлексии (А.А.
Леонтьев 1988). Языковое же сознание
понимается как совокупность структур сознания, в формировании которых были использованы социальные знания, связанные с языковыми знаками (Тарасов 1988) или как образы сознания,
овнешняемые языковыми средствами:
отдельными лексемами, словосочетаниями,
фразеологизмами, текстами, ассоциативными полями и ассоциативными тезаурусами как совокупностью этих полей. Образы языкового
110
РЕЦЕНЗИИ И РЕФЕРАТЫ
сознания интегрируют в себе умственные знания, формируемые самим субъектом
преимущественно в ходе речевого общения, и чувственные знания, возникающие в сознании в результате переработки перцептивных данных, полученных от органов чувств в предметной деятельности» (Тарасов, 2000,3)
Одним из способов овнешнения языкового сознания является ассоциативный эксперимент, а ассоциативные поля, формируемые из вербальных реакций носителей языка, дают возможность описывать качества их образов сознания.
Исследования, осуществляемые в московской психолингвистической школе в последние десять лет на материале Русского ассоциативного словаря (Караулов и др., 1994-1998) и The Associative Thesaurus of English (Kiss G.& all., .1972) показали, что ассоциативный тезаурус является моделью сознания человека. Эта знаковая модель качественно отличается по презентации образов сознания от других предметных представлений образов. Если идеальный образ предмета существует (при рассмотрении процесса деятельности по стреле времени) сначала в форме деятельности, а затем в форме продукта деятельности, т.е. опредмеченно, то слово не опредмечивает образ сознания, а только указывает на него с помощью тела знака. Следовательно, ассоциативный тезаурус — это такая модель сознания, которая представляет собой набор правил оперирования знаниями определенной культуры (вербальными и невербальными значениями), отражающими образ мира данной культуры.
Более того, исследования языкового сознания с помощью ассоциативного эксперимента дают возможность выявить как системность содержания образа сознания, стоящего за словом в той и или иной культуре, так и системность языкового сознания носителей той или иной культуры как целого и показывают уникальность и неповторимость образа мира каждой культуры.
По мнению Т.Н. Ушаковой, ставший модным и широко используемым в
психолингвистическом сообществе термин «языковое сознание» нуждается в уточнении. Для нее понятие языковое сознание представляется интересным: во-первых, потому, что «оно укореняет связь лингвистического явления (языка) с психологическим феноменом (сознанием). Это важно на фоне попыток
разделения и установления искусственных границ между психологическими процессами, семантикой с одной стороны, и языковыми средствами выражения мысли человека, с другой, т.е. в более общем плане — между психологией и лингвистикой. Одновременно оно выхватывает как бы центральное звено всей психолингвистики, обнаруживает се средоточие. Во-вторых, понятие языкового сознания важно для уточнения психологического определения самого сознания, поскольку выделяется близкая, но особая область, обладающая своими чертами и спецификой» (Ушакова 2003).
Настоящий сборник, четвертый по счету, отражает результаты работы постоянно действующего семинара «Язык, сознание, культура: детерминационная зависимость» в 2003 году. Сборник состоит из пяти разделов и содержит статьи, посвященные теоретическим проблемам исследования языкового сознания (Ушакова Т.Н., Портнов А.Н., Стернин И.А., Караулов Ю.Н., Залевская A.A., Мягкова И.Ю.), экспериментальным методам исследования языкового сознания (Алмаев H.A., Ощепкова Е.С., Пищальникова В.А., Лукашевич Е.В.), онтогенезу языкового сознания (Фрумкина P.M., Белякова Л.И., Ахутина Т.В., Лемяскина H.A.), ассоциативному словарю как модели языкового сознания (Уфимцева Н.В., Горошко Е.И., Гольдин В.Е. и др., Сдобнова А.П., Черкасова Г.А.), языкового сознания и межкультурной коммуникации (Эртельт-Фит А., Балясникова О.В., Харченко Е.В., Беляева-Станден Е.И., Валуйцева И.И.Хухуни Г.Т., Гармашова И.В.).
Работа семинара показала, что современный уровень исследований языкового сознания позволяет осуществлять не только описание особенностей образа мира носителей различных культур, но ставил» и решать сложные методологические и теоретические проблемы в этой области психолингвистических
исследований.
Работа семинара была поддержана Российским Гуманитарным Научным Фондом, грант № 03-06-00349г.
Н.В. Уфимцева
