CC BY
16
УДК 81'246.3 UDC
DOI: 10.17223/18572685/74/16
Языковая ситуация в Таджикистане:
*
этноконтактные зоны Д.М. Искандарова
Российско-Таджикский (Славянский) университет, 734025, Таджикистан, г. Душанбе, ул. М. Турсунзаде, 30 E-mail: diloroiskandarova@gmail.com
Авторское резюме
Анализируется языковая ситуация в диахроническом и синхронном аспектах с учетом исторически сложившегося естественного билингвизма в контактных зонах проживания таджиков. Подобные зоны расположены по территории всей Центральной Азии, поскольку исторически ираноязычные таджики, как правило, городские жители, имели тесные контакты с тюркоязычными племенами, в частности, оседлыми узбеками, которые селились в окрестных селениях-кишлаках, и кочевыми тюркоязычными племенами. Языковые контакты способствовали развитию двуязычия, а иногда и многоязычия, в основном мужского населения, женщины при этом зачастую оставались монолингвами. В современном Таджикистане языковая ситуация также характеризуется несколькими зонами с компактным проживанием представителей различных тюркоязычных этносов (узбеками, кыргызами, туркменами), кроме того, особый интерес представляет Горно-Бадахшанская автономная область, где проживают носители малых, так называемых памирских языков, которые являются не просто билингвами, но зачастую мультилингвами. Приведённый краткий историко-этнолингвистический обзор языковой ситуации в Туркестане XIX - начала XX в., а также в советский и постсоветский период позволяет понять природу этноязыкового ландшафта, существования этноконтактных лингвистических зон, витальности языков и характера билингвизма. Проведён социолингвистический опрос в университетской среде (преподаватели и студенты), результаты которого также демонстрируют полученные ранее данные о функционировании таджикского и русского языков, малых языков Бадахшана, узбекского и кыргызского языков.
* Исследование выполнено при поддержке Программы развития Томского государственного университета (Приоритет-2030).
Результаты исследования легли в основу скорректированной социолингвистической анкеты при реализации проекта «Создание психолингвистических нормативных баз данных по таджикскому языку и таджикско-русскому билингвизму».
Ключевые слова: этноязыковой ландшафт, языковые контакты, социолингвистические зоны, таджикско-русский билингвизм, мультилингвизм, витальность
Linguistic situation in Tajikistan: Ethnocontact zones*
Diloro Iskandarova
Russian-Tajik Slavonic University 30 V. Tursunzade str., Dushanbe, 734025, Tajikistan E-mail: diloroiskandarova@gmail.com
Abstract
The article analyzes the language situation in diachronic and synchronic aspects, taking into account the historically established natural bilingualism in the contact zones of Tajiks. Similar zones are located throughout Central Asia, since historically Iranian-speaking Tajiks, usually urban residents, had close contacts with Turkic-speaking tribes, in particular, sedentary Uzbeks who settled in surrounding villages, and nomadic Turkic-speaking tribes. Language contacts contributed to the development of bilinguaLism, and sometimes multilingualism, mainly among the male population, while women often remained monolingual. In modern Tajikistan, there are also several zones with compact residence of representatives of various Turkic-speaking ethnic groups (Uzbeks, Kyrgyz, Turkmens). Of them, the Badakhshan Mountainous Autonomous Region is of special interest, since the speakers of "small", so-called Pamir languages, who live there, are not just bilinguals, but often multilinguals. The present brief historical and ethnolinguistic overview of the linguistic situation in Turkestan in the 19th and early 20th centuries, as well as in the Soviet and post-Soviet periods, explains the ethnolinguistic landscape, the existence of ethno-contact linguistic zones, the vitality of languages, and the nature of bilingualism. The results of the sociolinguistic survey, conducted among university faculty and students, also support the previously obtained data on the functioning of the Tajik and Russian languages, as well as the minor languages of Badakhshan, the Uzbek
* This study is supported by the Tomsk State University Development Programme (Priority 2030).
and Kyrgyz languages. The results of the study were used to adjust the sociolinguistic questionnaire for the project "Creation of psycholinguistic normative databases on the Tajik language and Tajik-Russian bilingualism."
Keywords: ethnolinguistic landscape, language contacts, sociolinguistic zones, Tajik-Russian bilingualism, multilingualism, linguistic vitality
Вводные замечания. Постановка проблемы
Языковая ситуация в современном Таджикистане характеризуется наличием нескольких больших и малых языков, количество носителей и сферы функционирования которых имеют значительное различие. Государственным языком, согласно ст. 2 Конституции Республики Таджикистан, является таджикский язык, языком межнационального общения назван русский язык. Кроме того, все «нации и народности, проживающие на территории республики, вправе свободно пользоваться своим родным языком» [10]. Русский язык в советский период также был родным языком большого количества граждан страны, однако вследствие трагических событий 1990-х гг., а также в результате гражданской войны 1992-1997 гг. носители русского языка массово эмигрировали из Таджикистана, что изменило этноязыковой ландшафт страны.
Общее количество живых языков в Таджикистане, согласно авторитетному компендиуму «Этнолог» [19], составляет 11, 1 из них имеет статус институционального, 6 - стабильных и 4 относятся к исчезающим (Endangered languages). 8 языков Таджикистана относятся к индоевропейской, 2 - к тюркской, 1 - к афроазиатской семьям. Вопрос о статусе памирских языков (шугнанский, рушанский, вахан-ский, ишкашимский и др.) остается открытым, поскольку в различных исследованиях они называются то языками, то диалектами.
Языками, находящимися на грани исчезновения в Таджикистане, занимались также учёные исследовательской группы SIL International, изучавшие в течение 2003-2004 гг. языки малых народов страны -парья, ягноби, язгулемский, ишкашимский, шугнанский, рушанский, хуфский, бартангский, рошорвский. В результате исследований были изданы коллективная монография «Studies in Languages of Tajikistan» [4] и статьи [3].
Изучением шугнанского языка и некоторых других языков Памира с 2017 г. активно занимается также группа учёных НИУ ВШЭ (г. Москва) во главе с академиком В.А. Плунгяном и профессором Е.В. Рахилиной. Ими создан проект, посвященный памирским языкам, - Pamiri.online (https://pamiri.online/).
Функционирование языков в Таджикистане изучается с различных ракурсов, в основном российскими и зарубежными исследователями, однако, на наш взгляд, уделяется недостаточно внимания языковым контактам в диахроническом аспекте, характеру таджикско-русского билингвизма, а также самоидентификации билингвов.
Основную задачу данного исследования, таким образом, мы видим в том, чтобы, опираясь на историко-этнографические и лингвистические данные, проанализировать языковую ситуацию в Таджикистане в историческом и современном состоянии в целом (взгляд изнутри) и описать характер билингвизма и мультилингвизма в стране, особенно в этноконтактных зонах.
Методы, материалы и источники исследования
Для решения поставленной задачи в своём исследовании мы привлекаем историко-этнографические источники - труды известных русских путешественников и учёных А.Ф. Миддендорфа, А.Д. Гребенкина и др. [9; 14], таджикских учёных - академиков А. Тур-сона и Р. Масова (историософское осмысление проблемы витальности таджикского народа) [12; 13; 18].
Источником для изучения вопросов языкового разнообразия Таджикистана послужили данные компендиума «Этнолог» [19] и полевые исследования по малым языкам Таджикистана международной группы SIL International, в частности Джона М. Клифтона [3; 4].
В исследовании применены методы диахронического и синхронного анализа, этнолингвистические и социолингвистические методы. Для верификации результатов современных исследований билингвизма и мультилингвизма проведён социолингвистический опрос среди студентов и преподавателей Российско-Таджикского (Славянского) университета и Филиала МГУ им. М.В. Ломоносова в г. Душанбе. Количество респондентов - 80 человек двух возрастных групп: студенты (18-20 чел.) и преподаватели (25-63 чел.).
Результаты и дискуссия
Языковая ситуация в диахроническом срезе. Историко-этно-лингвистический обзор. Чтобы выяснить, откуда берёт свои истоки таджикский язык, следует, прежде всего, обратить внимание на то, что «таджик» на протяжении тысячелетий был этнонимом, но язык до ХХ в. не назывался таджикским. Известный таджикский учёный А. Турсон считает, что «формирование таджикского этноса в качестве особой, духовно спаянной туранской ветви арийства со своим литературным языком, письменной культурой, мифопоэтической
генеалогией, а также местной политической традицией завершилось в эпоху Саманидов (IX-X вв. - Д.И.)... Вместе с тем, поскольку само слово "таджик", по мнению ведущих лингвистов-иранистов, имеет парфянско-согдийское происхождение, вполне вероятно, что первые тюркские писатели использовали этноним, распространённый среди самих таджиков, в том числе и таджиков, живших с давних пор в Баласагуне и Кашгаре. в известном историографическом труде Байхаки (двенадцатое столетие), в котором автор, подчёркивая свою небезучастность к происходящим военно-политическим событиям своего времени, говорит: "Я и подобные мне таджики" (ману монанди ман тозикон)» [6: 459; 18: 22].
А.Д. Гребенкин пишет: «Название таджик туземцы производят от тадж и ли, т. е. коронованный; следовательно, это название они получили еще в отдаленные времена, когда их цари носили корону»
[9: 1-2].
Отметим, что вопросов по этимологии и времени появления этнонима много, приводить их здесь не считаем целесообразным, однако упомянем, что нам встретилось и более раннее упоминание этнонима tajika с переводом «перс» в «Санскритско-русском словаре» [11: 238], который содержит наиболее употребительную лексику (28 000 слов) из текстов эпического (VII в. до н.э. - III в. н.э.) и классического (IV-VII вв.) санскрита, что является свидетельством того, что это слово, как название этноса, присутствовало еще в санскритских текстах более раннего периода.
Что касается названия языка, исторически он назывался форсии дари (т. е. придворный фарси), разделение которого на три самостоятельных языка началось в XVI в., теперь это три языка - персидский в Иране, дари в Афганистане и таджикский в Таджикистане и некоторых ареалах с компактным проживанием таджиков в других странах Центральной Азии, в основном в Узбекистане. На протяжении долгого времени, начиная с X-XII вв., персидский выполнял функции языка дипломатии, межэтнического общения, делопроизводства, культуры и литературы на большом пространстве и оказал огромное влияние на другие иранские, тюркские и новоиндийские языки от Центральной Азии и Индии до Турции, Крыма и Кавказа.
Таджики на протяжении многих веков были жителями городов. Учёные говорят о факторах исторического выживания таджиков как народа, называя среди них в первую очередь «градоцентричность культуры», т. е. ведущую созидательную и охранительную роль города: «Самарканд и Бухара, Балх и Герат, Тус и Нишапур, Мерв и Ходжент, города Ферганской и Дарвазской долин - вот далеко не полный перечень центров исторической кристаллизации таджикского на-
рода и его городского менталитета. Именно в этих древних городах формировались социокультурные нормы и идеалы таджиков, складывался их национальный характер, утончались духовные архетипы и традиции» [18: 36-37]. О том, что таджики являются в основном городскими жителями на обширных территориях Средней Азии, говорят и российские путешественники и учёные. Так, А.Д. Гребенкин в своей книге «Русский Туркестан», изданной в 1872 г., пишет: «Город и таджик так тесно связаны в понятии среднеазиатца, что узбеки, например, считают всех живущих в городах не иначе как таджиками... "Почему же они не таджики? Ведь они живут в городе и занимаются торговлею?" Яснее этого аргумента для узбека ничего быть не может. Город есть настоящее место жительства таджика, и только в городе таджик в своей сфере» [9: 4].
История «топорного деления»
В истории таджиков некоторые историки выделяют три периода, когда само существование народа оказывалось под угрозой:
Первый этап - присоединение Средней Азии к России и образование Туркестанского генерал-губернаторства. «Этим названием сознательно или по незнанию истории народов Средней Азии утверждалось, что здесь как жили ранее, так и теперь проживают лишь одни тюрки. Между тем таджики вместе с сартами (отуреченные таджики) составляли большую часть населения Средней Азии. Это было первое, "топорное", ничем не обоснованное разделение, а точнее - искусственное и насильственное превращение таджиков в тюрков» [12: 10].
Второй этап - «второе "топорное" разделение, - пишет академик Р. Масов, - произошло в результате столкновения геополитических интересов России и Англии и созданной ими в 1895 году разграничительно-территориальной линии "сферы влияния", которая была проложена по реке Пяндж. Согласно ей левобережные земли реки Пяндж с таджикским населением отошли к Афганистану. Таким образом, таджики этого региона насильственно были превращены, хотели они этого или нет, в афганцев» [12: 10].
Третий этап - «третье "топорное" разделение по отношению к таджикскому народу состоялось в советский период, а точнее, в 1924 году. По мнению многих русских учёных с мировым именем, да и на наш взгляд, оно для таджиков было и по-прежнему является самым трагичным. В результате национально-территориального размежевания более двух миллионов таджиков, компактно проживающих на своей исторической родине, были насильственно включены в состав искусственно образованной Узбекской Советской Социалистической
Республики и в кратчайший срок превращены в "узбеков"» [13: 199-200].
А. Турсон так охарактеризовал этот период: «Духовному господству таджиков в Средней Азии пришел конец осенью 1924 г., когда в результате криминально-исторической акции, документально зафиксированной как "национально-территориальное размежевание народов Средней Азии", жирный кусок региона, обитаемого издревле таджиками, был преподнесён на блюдечке с красной каёмочкой новорождённому "советскому Узбекистану"» [18: 43].
Тот факт, что крупнейшие города - средоточие культуры, ремёсел, духовных и учебных центров, населённые главным образом таджиками, были отданы другой республике, и есть результат «топорного деления», нанёсшего еще один сильнейший удар по таджикам.
Несмотря на описанные трагические события, угрожающие самому существованию таджиков как народа, по словам учёного-ориенталиста А.Ф. Миддендорфа, «таджики, сколько мне известно, представляют единственный на нашей планете пример столь упорного существования, пробивающего себе путь, несмотря на враждебные, в течении столетий, воздействия против них» [14: 159], они не просто выжили, но и сохранили свою этническую самобытность благодаря своей высокой духовности: «Только благодаря своему превосходству в духовном отношении, так же как во всякой житейской практике, таджик и мог сохранить свою этнографическую самостоятельность. Несмотря на непрерывные порабощения, несмотря на исторические события, которые, казалось, складывались так, чтобы уничтожить всякую типическую особенность, как духовную, так и физическую, несмотря на изолирование от главной массы западноиранских единоплеменников, персов, из страны которых ни одна освежающая историческая волна не достигла таджиков. С той древнейшей эпохи, когда обе группы разделились, несмотря на все эти насильственные влияния, сохранился своеобразный уклад» [14: 162].
Язык как фактор сохранения идентичности таджиков
Несмотря на безжалостное вытеснение из селений и городов, расположенных на равнинах, в горы (93 % территории современного Таджикистана - горы), что привело к «расчленению антропологически и исторически единого тела народа» [18: 42], а затем и к этнопсихологическому и лингвокультурному отчуждению, раздробленности народа, таджиков можно назвать «нацией языка», поскольку самоидентификация происходит на основе языка (владение которым далеко не всегда полное, как показывают современные исследования).
Следовательно, одним из важнейших факторов, способствовавших экзистенциональному выживанию таджиков, является конструктивная роль языка как особой «культуротворящей и коммуникативной системы» [18: 37]. Как отмечает известный американский востоковед Ричард Фрай, язык играет двоякую конструктивную роль, как: 1) «наиболее адекватный критерий для определения идентичности народа» и 2) «наиболее важное средство для поддержания преемственности культуры по сравнению с религией или социальной организацией»
[1: 4].
Из сказанного выше следует, что именно язык был и остается «носителем, хранителем и кодом культуры» [18: 38], обеспечившей выживание таджиков как этноса.
Этот тезис мы проиллюстрируем далее на материале малых языков.
Языковая ситуация в Таджикистане в ХХ-ХХ1 вв.
Сохранению таджикского языка в советский период способствовали усилия известных учёных, писателей, государственных деятелей, среди которых в первую очередь необходимо назвать основоположника таджикской советской литературы Садриддина Айни и учёного, государственного деятеля Б.Г. Гафурова (оба удостоены звания Герой Таджикистана в период независимости). Также следует отметить советских востоковедов В.В. Бартольда, Е.Э. Бертельса, М.С. Андреева, А.А. Семенова, И.С. Брагинского, Б.А. Литвинского и других; благодаря их трудам было официально признано общее культурно-историческое прошлое, персидско-таджикская литература начинает своё существование с произведений основоположника Рудаки, т. е. с 1Х-Х вв., а не с ХХ в., как настаивали некоторые псевдоучёные, пытаясь предать забвению культурную память народа. Одним из основных этапов формирования нынешней таджикской письменности стал перевод её с арабского на латиницу в 1928 г., а затем на кириллицу в 1940 г.
Этнический состав Таджикистана начал меняться с началом советской индустриализации. В середине 1920-х гг. в него прибыло большое количество специалистов - русских, украинцев и других национальностей, которые вместе с местным населением строили новые города на месте небольших кишлаков (столица страны - город Душанбе - также построен на месте нескольких кишлаков), и стали их основными жителями - рабочими строящихся заводов и фабрик, при этом таджики и узбеки проживали преимущественно в сельской местности. Кроме того, в Таджикистан были депортированы тысячи татар и немцев по обвинению в пособничестве нацистам во время Второй мировой войны [5]. Из-за того что промышленность
развивалась преимущественно в городах, а также именно там находилось большинство вузов и правительственных учреждений, доля русскоязычных в них была значительно выше. Так, в столице, «согласно переписи населения 1989 года, население Душанбе состояло из таджиков (39,1 %), русских (32,4 %), узбеков (10 %), татар (4,1 %) и украинцев (3,5 %). Большинство образованных таджиков в городской среде говорили по-русски, а русские не чувствовали необходимости изучать таджикский язык» [20].
Основным языком многонационального города, таким образом, стал русский, он употреблялся во многих сферах, где вполне мог и должен был использоваться таджикский язык. Не секрет, что советская языковая политика была направлена на создание советского народа с единым языком, культурой, менталитетом. Поэтому ставилась задача овладения русским языком как вторым родным языком всеми нациями и национальными меньшинствами путем расширения сфер использования русского языка. Вследствие этой политики и складывающейся ситуации большинство таджиков стали таджикско-русскими билингвами. Руссий язык открывал новые горизонты, владение им давало возможность получить хорошее образование, в том числе и за пределами республики, построить успешную карьеру, приобщиться к сокровищнице мировой культуры.
Языковая ситуация в Таджикистане значительно изменилась после распада СССР. Изменился и этнический состав страны после обретения независимости и гражданского противостояния 19921997 гг. и последовавшей за этим разрухой не только в экономике, но и практически во всех областях жизни. Большинство нетаджикских этнических групп, в том числе узбеки, русские, кыргызы и украинцы бежали в Россию и другие бывшие советские республики (среди таджиков также было много мигрантов, особенно среди северян); многие так и не вернулись, в результате чего уже к 2000 г. примерно 80 % населения составляли таджики [5]. Из-за оттока специалистов значительно пострадали такие жизненно важные сферы, как промышленность, медицина и образование, что привело и сокращению количества детей, знающих русский язык: «Слом социальных систем повлёк и языковой слом. Последовавшие социальные потрясения привели не только к утрате русского языка, особенно в регионах, но и к появлению молодого поколения, которое не могло читать и писать даже на родном языке, так как школы как образовательные институты не работали» [17: 10].
Ситуация стала меняться с начала 2000-х гг., когда в Таджикистане стали приниматься государственные программы по изучению русского языка 2004-2014, 2014-2020 и 2021-2030 гг. [8].
Этноязыковой ландшафт современного Таджикистана
По данным 2014 г., этнический состав современного Таджикистана выглядит следующим образом: таджики - 84,3 % (включая памирцев и ягнобцев), узбеки - 13,8 %, другие - 2 % (включая кыргызов, русских, туркмен, татар, арабов и др.) [5].
К наиболее крупным по количеству носителей и сферам употребления языкам в стране можно отнести таджикский, русский и узбекский языки. Таджикский язык используется в качестве родного и имеет статус государственного, а также является средством межэтнического общения между некоторыми этническими группами Бадахшана, русский язык - как родной (русские, украинцы, белоруссы, корейцы, евреи и др.) и общий язык межэтнического общения; узбекский язык - как родной язык крупнейшей национальной диаспоры (почти 14 % от общей численности населения).
Особого внимания заслуживают памирские языки. В Горно-Бадах-шанском автономном округе (ГБАО - 45 % территории страны) проживают небольшие этнические группы, их общее количество превышает 270 тыс. человек, и говорят они на 14 языках и диалектах, которые обычно объединяются под одним названием - памирские языки [2: 9-10].
Кроме того, как отмечено выше, республика является домом для таких этнических групп, как украинцы, белорусы, корейцы (которых можно отнести к категории русскоязычного населения), татары, казахи, а также кыргызы (в основном проживающие в Мургабском и Джиргитальском районах).
К числу малых языков, кроме названных выше памирских языков, относятся ягнобский (прямой потомок мёртвого согдийского языка) и парья (индоарийский), о которых будет сказано далее.
Таким образом, этноязыковой ландшафт в современном Таджикистане характеризуется высокой степенью языкового разнообразия, что обусловливает существующий в стране билингвизм/мультилингвизм. Однако следует подчеркнуть, что таджикский и русский языки доминируют в количественном отношении, что усиливает несбалансированный характер нынешней языковой ситуации.
Этноконтактные зоны: билингвизм и мультилингвизм
Традиционно выделяют три социолингвистические зоны на территории современного Таджикистана, которые мы рассмотрим как этноконтактные, сложившиеся в результате языковых контактов различных этнических групп.
1. Северная зона. Согдийская область, где традиционно таджики соседствовали и контактировали с оседлым узбекским населением. В данной зоне исторически существовал таджикско-узбекский
билингвизм, который в советское время в определённой степени превратился в таджикско-узбекско-русское многоязычие.
2. Южная зона. Данную зону можно подразделить на 3 подзоны:
1) Джиргитальский район с компактным проживанием кыргызского населения, что способствует тесному взаимодействию кыргызского, таджикского и русского языков;
2) район Турсунзаде (узбекский, таджикский и русский языки): ситуация в данной этнолингвоконтактной зоне схожа с таковой в северной, поскольку обе находятся на границе с Узбекистаном;
3) Шаартузский район, представляющий особый интерес, где проживают не только таджики и узбеки, но и арабы, говорящие на т. н. таджикском варианте арабского (Tajiki Spoken Arabic); здесь же есть и носители южного пушту [19]. В данной подзоне также функционирует и русский язык. Соответственно, существуют различные варианты мультилингвизма с включением таджикского и/или русского в родной (семейный) язык. По многочисленным свидетельствам, общение на различного рода мужских мероприятиях (свадебных и прочих торжествах) или просто в мужской компании может проходить одновременно на всех упомянутых языках со свободным переключением кодов.
3. Бадахшан - третья наиболее интересная с точки зрения этнолин-гвоконтактов зона. Она характеризуется широким использованием местных языков, а также таджикского и русского, т. е. мультилингвизмом. Здесь выделяют особую подзону - Мургабский район (где люди в основном используют кыргызский и наряду с ним таджикский, русский, шугнанский и бартангский языки в различных би- и муль-тилингвальных вариациях.
Названные этнолингвоконтактные зоны наглядно представлены на рис. 1.
Говоря о языковом разнообразии Таджикистана, необходимо особо остановиться на малых языках, поскольку носители этих языков, как правило, и являются многоязычными (хотя, как отмечалось выше, в этноконтактных зонах с преобладающим узбекским или кыргызским населением (не относятся к малым языкам) также распространено многоязычие с включением русского или другого контактного языка).
К малым языкам Таджикистана относятся, прежде всего, памирские, входящие в юго-восточную подгруппу иранской группы. К памирским языкам относят языки шугнано-рушанской группы, включающей в себя шугнанский, рушанский, хуфский, бартангский, орошорский (рошорвский), сарыкольский; язгулямский, ваханский, ишкашимский.
Кроме того, к малым языкам Таджикистана относятся ягнобский, относящийся к северо-западной подгруппе иранских языков, и язык парья (относится к индоарийской группе индоиранской ветви).
Рис. 1. Этноязыковая карта Таджикистана [19]
Языковое разнообразие и многоязычие, несомненно, влияют друг на друга, поскольку доминирующие языки подавляют малые языки и культуры и вследствие многоязычия происходит утрата языкового многообразия [3: 1]. И это драматично, поскольку, как считает Дж. Клифтон, если для лингвистов исчезновение языка означает утрату «уникальной совокупности лингвистических явлений, имеющих теоретическое значение», то для антропологов - это «утрата уникального мировоззрения» [3: 1].
Однако с точки зрения языковой экологии утрата языка это не то же самое, что потеря народа, она - крайний результат языкового сдвига: «когда одна языковая разновидность заменяет другую в конкретной области». Немаловажным является и факт того, что «языковой сдвиг в некоторых сообществах привёл к утрате языка, а в других сообществах - к устойчивому многоязычию» [3: 1].
Результаты исследований ягнобского (13 тыс. носителей), парья (5 тыс.) и ишкашимского (1 тыс.) языков позволили учёному сделать выводы о стабильном многоязычии в Таджикистане.
Носители этих языков регулярно контактируют с соседями-таджиками и/или узбеками. Традиционным местом расселения ягнобцев является долина реки Ягноб (достаточно изолированная, труднодоступная), однако большая часть общины была насильственно переселена в начале 1970-х гг. для работы на хлопковых плантациях на
северо-западе Таджикистана, где они живут среди гораздо более крупных таджикских и узбекских общин в Зафарабадском районе Согдийской области.
Парья проживают к западу от Душанбе в Гиссаре и Шахринаве (районы республиканского подчинения (РПП)), а ишкашимцы - в самом южном уголке Таджикистана, в ГБАО. Все они находятся в контактных зонах с таджикоязычными общинами.
Относительно всех малых языков Таджикистана полевые этно- и социолингвисты отмечают, что ни один из этих языков не имеет официального государственного статуса и ни один из них не преподаётся в школах. Отсутствие официального признания и широкое взаимодействие с носителями таджикского и узбекского языков характерны для всех менее распространённых языков Таджикистана; и хотя большинство носителей этих языков владеют либо таджикским, либо узбекским (дополнительно русским) языками, каждый из менее распространённых языков по-прежнему активно используется всеми возрастными группами [3: 4; 4].
Полевые лингвисты отмечают, что традиционные методы опроса и инструменты оценки не совсем уместны в Таджикистане, в частности, подчёркивается: «Гостеприимство очень важно в культурах; это означает, что, когда мы посещали дом, мы не могли сузить своё внимание до достижения наших исследовательских целей» [3: 5]. Эти и другие факторы существенно затрудняли сбор материала.
Для устного интервью были заданы определённые вопросы. Приведём в качестве примера следующие:
«1. Каковы различия между парья и другими этническими группами?
2. Каковы наиболее важные факторы, необходимые для того, чтобы стать парья? Назовите 3 наиболее важных из них.
3. Вы типичный парья? Почему или почему нет? Что делает других людей типичными парья?
4. Насколько важно уметь говорить на языке парья, чтобы человек был парья?» [3: 4-5].
В других языковых сообществах вопросы могли отличаться, но, как отмечают исследователи, в результате исследования и его обобщения, можно сделать заключения о нескольких факторах жизнеспособности, таких как, например, многостороннее социальное взаимодействие и этническая идентичность.
При этом язык неизменно был одним из наиболее часто упоминаемых факторов (вспомним приведённый в начале статьи тезис о языке как факторе выживания этноса).
«Среди ишкашимцев более 85 % респондентов определили язык как основное отличие между ними и их соседями. В ответ на вопрос, каковы наиболее важные факторы того, чтобы считаться ишкашимцем, 40 % указали язык, чуть более 30 % указали отца/родителей и менее 15 % сказали, что имеет значение место рождения» [3: 5].
Аналогичные ответы были получены от респондентов - ягнобцев и парья, хотя вопросы немного отличались. Более половины ягнобцев указали, что быть ягнобцем - значит знать язык. Такое же количество ягнобцев отметили, что хорошо, что у них есть язык, традиционная культура гостеприимства и гордость за свою идентичность.
Результаты данных социолингвистических исследований указывают на то, что каждому из исследованных языковых сообществ присуще сильное чувство групповой идентичности и язык играет центральную роль в этом восприятии, названные языки достаточно устойчивы, поскольку доминирующий язык не угрожает разговорному языку, когда есть взаимодополняющие области использования.
Именно эту ситуацию можно наблюдать в языковых сообществах носителей малых языков Таджикистана, что свидетельствует о существующем устойчивом многоязычии.
Социолингвистический опрос в университетской среде
После изучения вопросов функционирования и витальности языков, проблем двуязычия и многоязычия в Таджикистане мы посчитали целесообразным провести социолингвистический опрос среди студентов и преподавателей университета с целью определения количества билингвов/мультилингвов. Это было необходимо для того, чтобы начать опрос по социолингвистическим и психолингвистическим анкетам, предложенным Лабораторией лингвистической антропологии Томского государственного университета в рамках сетевого проекта (общее описание проекта представлено в [15], последние исследования данного направления - в работах [7; 16 и др.]).
Однако первые социолингвистические анкеты не дали необходимого результата, так как в связи с существующей уникальной ситуацией с двуязычием/многоязычием вопросы о первом/втором языках вызывали недопонимание. Отнесение русского языка к иностранному также вызывало неприятие, поскольку для интервьюируемых таджик-ско-русское двуязычие или многоязычие с включением этих языков и своего малого является вполне естественным и зачастую врождённым. Для того чтобы получить адекватные ответы и скорректировать социолингвистическую анкету, предложенную томскими партнерами, был проведён краткий опрос, который включал 9 вопросов о национальности респондента, его родном (материнском) языке, языке
общения, втором/третьем языках, о родных языках отца и матери, двуязычии/многоязычии, первом/втором/третьем языках. Результаты анкеты приведены в табл. 1, 2.
Т а б л и ц а 1
Результаты анкетирования в университетской среде, чел.
Ответ
Вопрос Таджикский Русский Узбекский Памирский Рушанский / Шуг-нанский Английский Азербайджанский
1. Кто вы по национальности? 68 1 8 2 - - 1
2. Какой язык вы считаете родным? 58 25 5 2 1/1 2 -
3. На каком языке вы чаще общаетесь? 36 43 4 2 1/1 2 -
4. На каком языке чаще всего говорит ваша мать? 43 25 7 4 1/1 - 1
5. Какой язык является родным языком вашей матери? 61 5 8 4 1/1 - 1
6. На каком языке чаще всего говорит ваш отец? 55 17 7 3 1/1 1 -
7. Какой язык является родным языком вашего отца? 66 4 8 3 1/1 2 1
На вопрос «Считаете ли вы себя двуязычным/многоязычным?» ответили «да» 76 чел., «нет» - 4 чел.
Т а б л и ц а 2
Ответы на вопросы о двуязычии/многоязычии, чел.
9. Если да, то какой язык считаете своим Таджикский Русский Узбекский Памирский Рушанский/ Шугнанский Азербайджанский Английский
первым? 46 23 6 2 1+1 - 1
вторым? 25 43 1 - - 1 13
третьим? 6 7 1 - - - 41
Как видно из результатов опроса, большая часть испытуемых -таджики (85 %), узбеки (10 %), памирцы всего в двух случаях идентифицировали себя как памирцы, остальные записали в графе национальность - таджики.
Вопросы о родном языке и первом языке не имеют одинаковых показателей (ср.: для таджикского - 58 и 46 чел. соответственно, русский - 25/23, узбекский - 5/6 чел.). Самоидентификация носителей памирских языков идёт в основном по своим языкам. Вопрос о том, на каком языке чаще общаются респонденты, отражает ситуацию с более частым использованием русского, а не таджикского языка (43 и 36 чел. соответственно). В графе о первом языке встречались сразу два: русский и таджикский, что говорит о равном владении языками. На вопрос о владении третьим языком 57 чел. дали ответы, однако в 41 ответе речь, вероятнее всего, идёт об английском как иностранном.
Заключение
Полученные при социолингвистическом опросе результаты подтверждают наличие в Таджикистане устойчивого двуязычия, а в этноконтактных зонах и многоязычия, обусловленного многими факторами, которые рассмотрены в статье. Дальнейшее изучение данного аспекта должно быть проведено в Согдийской и Хатлонской областях, ГБАО и РПП, что мы и намерены сделать. Подобные этно- и социолингвистические исследования позволят нам продвинуться и в области создания психолингвистических нормативных баз данных по таджикскому языку и таджикско-русскому билингвизму в рамках сетевого проекта «Выявление динамики когнитивных структур в условиях виртуальной мультиязыковой информационно-коммуникативной среды» Лаборатории лингвистической антропологии Томского государственного университета под руководством доктора филологических наук, профессора З.И. Резановой.
В заключение отметим, что этноязыковой ландшафт в современном Таджикистане характеризуется, с одной стороны, высокой степенью языкового разнообразия, с другой - тем, что таджикский и русский языки доминируют в количественном отношении, демонстрируя несбалансированный характер языковой ситуации. Проблема витальности таджикского и русского языков, а также малых языков после приобретения независимости и гражданской войны 19921997 гг. требует новых исследований и особого рассмотрения в связи с изменением языковой ситуации Таджикистана, что мы и намерены сделать в следующих работах.
ЛИТЕРАТУРА
1. Frye R. The Heritage of Central Asia: From Antiquity to the Turkish Expansion. Princeton Series on the Middle East. Princeton: Markus Wiener Publishers, 1996. 263 р.
2. Iskandarova D.M. et al. Social and linguistic aspects of the Tajik national identity formation: The findings of the survey of students in Tajikistan // Indian Journal of Science and Technology. 2016. Vol. 9, is. 5. P. 1-13. DOI: 10.17485/ ijst/2016/v9i5/87594
3. Clifton J.M. Stable Multilingualism in Tajikstan. URL: https://www.aca-demia.edu/2088389/Stable_Multilingualism_in_Tajikstan (дата обращения: 06.11.2023).
4. Studies in Languages of Tajikistan. Grand Rapids, MI, USA, 2005. 250 p.
5. Tajikistan. The World Factbook. URL: https://www.cia.gov/the-world-fact-book/countries/tajikistan (дата обращения 07.11.2023).
6. Бартольд В.В. Таджики. Исторический очерк. Сочинения. Т. 2, ч. 1. М.: Изд-во вост. лит., 1963. С. 449-469.
7. Владимирова В.Е., Резанова З.И., Коршунова И.С. Отражение этноязыкового контактирования в языковом сознании: влияет ли билингвизм на субъективные оценки перцептивной семантики? // Русин. 2022. Т. 70. С. 212-228. DOI: 10.17223/18572685/70/12
8. Государственная программа совершенствования преподавания и изучения русского и английского языков в Республике Таджикистан на период до 2030 года от 30 августа 2019 года, № 438. URL: http://www.adlia.tj/show_doc. fwx?Rgn=134849 (дата обращения: 08.11.2023).
9. Гребенкин А.Д. Таджики. Узбеки. Мелкие народности Заравшанского округа // Русский Туркестан: сборник, изданный по поводу Политехнической выставки. Вып. 2: Статьи по этнографии, технике, сельскому хозяйству и естественной истории. М.: Университетская типография (Катков и Ко) на Страстном бульваре, 1872. С. 1-119.
10. Конституция Республики Таджикистан. URL: https://mfa.tj/ru/main/ tadzhikistan/konstitutsiya (дата обращения: 01.11.2023).
11. Кочергина В.А. Санскритско-русский словарь. М.: Русский язык, 1978. 896 с.
12. Масов Р. Таджики: вытеснение и ассимиляция. Душанбе: Дониш, 2003. 175 с.
13. Масов Р. Актуальные проблемы историографии и истории таджикского народа. Душанбе: Пайванд, 2005. 288 с.
14. Миддендорф А.Ф. Очерки Ферганской долины. СПб., 1882.
15. Резанова З.И., Некрасова Е.Д., Миклашевский А.А. Исследование психолингвистических и когнитивных аспектов языкового контактирования в проекте «Языковое и этнокультурное разнообразие Южной Сибири в
синхронии и диахронии: взаимодействие языков и культур» // Русин. 2018. № 52. С. 107-117. DOI: 10.17223/18572685/52/8
16. Резанова З.И., Коршунова И.С. Русская речь в зоне языкового контактирования: активные тенденции в сфере отклонений от речевого стандарта // Русин. 2022. № 68. С. 266-279. DOI: 10.17223/18572685/68/14
17. Рогозная Н.Н. Би- и полилингвизм в современном Таджикистане // Русский язык за рубежом. Специальный выпуск. 2022. № 12. 84 с.
18. Турсон А. Самандар и Зулкарнайн: к историософии таджиков // Таджики: история, культура, общество. СПб.: МАЭ РАН, 2014. С. 5-63.
19. Этнолог. URL: https://www.ethnoLogue.com/country/TJ (дата обращения: 02.11.2023).
20. Этнический состав населения Таджикистана. URL: https://ru.history-hub.com/etnicheskii-sostav-naseLeniya-tadzhikistana (дата обращения: 05.11.2023).
REFERENCES
1. Frye, R. (1996) The Heritage of Central Asia: From Antiquity to the Turkish Expansion. Princeton Series on the Middle East. Princeton: Markus Wiener PubLishers.
2. Iskandarova, D.M. et aL. (2016) Social and Linguistic aspects of the Tajik national identity formation: The findings of the survey of students in Tajikistan. Indian Journal of Science and Technology. 9(5). pp. 1-13. DOI: 10.17485/ijst/2016/ v9i5/87594
3. CLifton, J.M. (2010) Stable MuLtiLinguaLism in Tajikstan. In: BagLini, R., GrinseLL, T., Keane, J., Singerman, A.R. & Thomas. J. (eds) Proceedings of CLS46-2: The parasessions. Chicago Linguistic Society. Editors. pp. 17-25). [OnLine] AvaiLabLe from: https://www.academia.edu/2088389/StabLe_MuLtiLinguaLism_ in_Tajikstan (Accessed: 6th November 2023).
4. CLifton, J.M. (ed.) (2005) Studies in languages of Tajikistan. Dushanbe: NationaL State University of Tajikistan; St. Petersburg: North Eurasia Group, SIL International
5. CIA. (n.d.) Tajikistan. The World Factbook. [OnLine] AvaiLabLe from: https:// www.cia.gov/the-worLd-factbook/countries/tajikistan/ (Accessed: 7th November 2023).
6. BartoLd, V.V. (1963) Tadzhiki. Istoricheskiy ocherk. Sochineniya [Tajiks. A historicaL sketch. Essays]. VoL. 2(1). Moscow: IzdateL'stvo vostochnoy Literatury. pр. 449-469.
7. VLadimirova, V.E., Rezanova, Z.I. & Korshunova, I.S. (2022) Ethno-Linguistic contact as reflected in Language cognition: Does biLinguaLism affect subjective assessments of perceptuaL semantics? Rusin. 70. pp. 212-228 (in Russian). DOI: 10.17223/18572685/70/12
8. Republic of Tajikistan. (2019) Gosudarstvennaya programma sovershenst-vovaniya prepodavaniya i izucheniya russkogo i angliyskogo yazykov v Respublike Tadzhikistan na na period do 2030 goda ot 30 avgusta 2019 goda, №438 [State program for improving the teaching and learning of Russian and English languages in the Republic of Tajikistan till 2030. Dated August 30, 2019. #438]. [Online] Available from: http://www.adlia.tj/show_doc.fwx?Rgn=134849 (Accessed: 8th November 2023).
9. Grebenkin, A.D. (1872) Tadzhiki. Uzbeki. Melkie narodnosti Zaravshanskogo okruga [Tajiks.Uzbeks. Small nationalities of Zarafshan district]. In: Russkiy Turkestan: Sbornik, izdannyy po povodu Politekhnicheskoy vystavki [Russian Turkestan: collection published on the occasion of the Polytechnic Exhibition]. Vol. 2. Moscow: Universitetskaya tipografiya (Katkov i Ko) na Strastnom bul'vare. pp. 1-119.
10. The Constitution of the Republic of Tajikistan. [Online] Available from: https://mfa.tj/ru/main/tadzhikistan/konstitutsiya (Accessed: 1st November 2023).
11. Kochergina, V.A. (1978) Sanskritsko-russkiy slovar' [Sanskrit-Russian Dictionary]. Moscow: Russkiy yazyk.
12. Masov, R. (2003) Tadzhiki: vytesnenie i assimilyatsiya [Tajiks: displacement and assimilation]. Dushanbe: Donish.
13. Masov, R. (2005) Aktual'nye problemy istoriografii i istorii tadzhikskogo naroda [Current problems of historiography and history of the Tajik people]. Dushanbe:Payvand.
14. Middendorf, A.F. (1882) Ocherki Ferganskoy doliny [Essays on the Fergana Valley]. St. Petersburg: [s.n.].
15. Rezanova, Z.I., Nekrasova, E.D. & Miklashevskiy, A.A. (2018) Investigation of psycho-linguistic and cognitive aspects of language contacting in the project "Linguistic and Ethnocultural Diversity of Southern Siberia in Synchrony and Diahrony: Interaction of Languages and Cultures." Rusin. 2(52). p. 107-117 (in Russian). DOI: 10.17223/18572685/52/8
16. Rezanova, Z.I. & Korshunova, I.S. (2022) Russian speech in the language contact zone: active trends in deviations from the speech standard. Rusin. 68. pp. 266-279 (in Russian). DOI: 10.17223/18572685/68/14
17. Rogoznaya, N. N. (2022) Bi- i polilingvizm v sovremennom Tadzhikistane [Bi- and multilingualism in modern Tajikistan]. Russkiy yazyk za rubezhom. Special issue. 12.
18. Turson, A. (2014) Samandar i Zulkarnayn: k istoriosofii tadzhikov [Sa-mandar and Zulkarnain: to the historiosophy of the Tajiks]. In: Rakhimov, R.R. (ed.) Tadzhiki: istoriya, kul'tura, obshchestvo [Tajiks: history, culture, society]. St. Petersburg: MAE RAS. pp. 5-63.
19. Ethnologue. [Online] Available from: https://www.ethnologue.com/ country/TJ / (Accessed: 2nd November 2023).
20. Ru.history. (n.d.) Etnicheskiy sostav naseleniya Tadzhikistana [Ethnic composition of Tajikistan] [Online] Available from: https://ru.history-hub.com/ etnicheskii-sostav-naseleniya-tadzhikistana (Accessed: 5th November 2023).
Искандарова Дилоро Мукаддасовна - доктор филологических наук, профессор, заведующая лабораторией Междисциплинарных прикладных исследований Научно-исследовательского Института Российско-Таджикского (Славянского) университета (Таджикистан).
Diloro Iskandarova - Russian-Tajik Slavonic University (Tajikistan).
E-mail: diloroiskandarova@gmail.com
