CC BY
67
УДК 81'42(045)
ЯЗЫКОВАЯ ЛИЧНОСТЬ ЭПИСТОЛЯРНОГО ТЕКСТА КАК КОГНИТИВНОЕ ЯВЛЕНИЕ
Салькаева А.Н.
В статье рассматривается проявление личностного фактора в тексте эпистолы. Раскрывается понятие «языковая личность» применительно к данному типу текста и дается характеристика трех ее уровней: вербально-семантического, когнитивного и прагматического. Особое внимание обращается на когнитивный уровень, раскрывающий процесс понимания и познания действительности. Анализ проводится на материале писем Теодора Рузвельта.
Ключевые слова: жанр эпистолы, когнитивная лингвистика, языковая личность, когнитивный уровень языковой личности, личностный фактор, актуализация личности в тексте, процесс познания.
LANGUAGE PERSONALITY OF THE EPISTOLARY TEXT AS A COGNITIVE PHENOMENON
Salkaeva A.N.
This article deals with the personal factor in the epistolary type of texts. The analysis is carried out on the basis of the notion "lingual personality" and the three levels of its realization: verbal-semantic, cognitive, and pragmatic ones. The focus is laid on the cognitive level revealing the process of the author's cognition. For making the investigation Theodore Roosevelt's letters were used. Keywords: epistolary genre, cognitive linguistics, lingual personality, cognitive level of a lingual personality, personal factor, text actualization of a lingual personality, the process of cognition.
Современный лингвистический антропоцентризм обнаруживает себя в возрастающем интересе к актуализации личности в создаваемом ею тексте. Вместе с тем, приходится отметить, что до настоящего времени не выработаны принципы филиации текстов по степени отражения в них личностного фактора. Несомненно, что одно из первых мест в их стратификации займут тексты личностного характера, к числу которых отнесем тексты дневников, автобиографий, мемуаров и эпистол (писем). В контексте настоящей статьи уделим внимание последнему типу личностных текстов, выбрав в качестве объекта анализа лишь одно из проявлений письменной адресации, а именно письма Теодора Рузвельта своим детям.
Эти письма примечательны тем, что имеют вполне конкретную хронологическую отнесенность, а именно 1898-1911 годы [7]. Помимо этого они определяются особым личностным каналом общения - отец обращается к своим детям. Как следствие, такой канал общения характеризуется соответствующей манерой письма, свойственной времени, а также стилем обращения с детьми, также определяемом эпохой. Эти параметры (которые, безусловно, вплетаются в актуализированный в тексте письма личностный фактор) не смогут, тем не менее, заслонить отражение личности самого автора, а именно Теодора Рузвельта, его характера, испытываемых им чувств по отношению к собственным детям и многих аналогичных моментов.
Письмо, как объект изучения, представляет собой особый интерес для когнитивной лингвистики. Именно последняя с её особенной нацеленностью на мыслительную деятельность человека в состоянии раскрыть те ментальные основания, которые лежат в
основе эпистолярного текстопостроения и которые способны отразить весь комплекс явлений, сопутствующих рождению текста эпистолы.
В данном случае естественно опереться на понятие языковой личности и свойственный ей когнитивный аспект. Говоря о структуре языковой личности, обычно ссылаются на мнение Ю. Н. Караулова, выделившего в её составе три уровня, а именно вер-бально-семантический, раскрывающий нормальное владение личности естественным языком; когнитивный, высвечивающий понятия, идеи, концепты, складывающиеся у каждой языковой индивидуальности в некую «картину мира», и прагматический, заключающий цели, мотивы, интересы, установки и интенцио-нальности [3, с. 52-56].
Признавая безусловную справедливость выделения трех отмеченных уровней, нельзя не заметить, что все они не могут актуализироваться порознь. Сделаем акцент на их взаимодействии, обратив основное внимание на когнитивный уровень языковой личности, способный охватить её интеллектуальную составляющую, давая исследователю выход через язык, через процессы говорения и понимания - к знанию, сознанию, процессам познания человека [Там же].
Что же познает человек, пишущий письмо? Априори ясно, что характерный для языковой личности процесс познания будет иметь в данном приложении вполне определенную сферу: адресант, адресат и всё их связывающее. Именно через освещение и описание объединяющих двух людей моментов и вырисовывается для пишущей личности весь характер их отношений, чувств, мнений, планов, оценок пережитого и т.д. Через текст
письма можно проследить личностное отношение автора письма к адресату, его видение себя в данном диалоге, его переживания, интересующие его темы, а также его искренность и откровенность с точки зрения того, насколько он открыто ведет себя по отношению к человеку, с которым переписывается.
Существенно отметить, что понятие «письмо» (т.е. эпистола) имеет множество определений. Письмо определяют, как жанр, текст, дискурс, стиль. Наиболее полно раскрывает данное понятие Н.А. Ковалёва, отметившая, что «представляя личностное речевое общение, эпистолярий отражает культуру, язык, стилистику своего времени в лексико-семантическом и синтаксическом контексте. Жанр текста письма - социально обусловленная конвенция языкового общения, существующая как единство коммуникативно-прагматических, структурно-семантических и эмо-тивно-аксиологических свойств. Коммуникативные функции эпистолярия отвечают запросам эпохи и эволюционируют вместе с ней» [4, с. 6].
Следует принять к сведению ещё один момент. Как было замечено, «эпистолярное наследие, концентрируя в себе основные черты языковой личности, синхронно представленные на отдельных отрезках диахронической оси, дает возможность воссоздать речевой портрет автора» [6, с. 7]. Данное утверждение особо ценно при работе с историческим материалом, каковым в данном случае являются письма Рузвельта.
Письмо, являясь текстом личностного характера, нацелено на прочтение его определенным человеком. Однако письменная форма является сдерживающим фактором в использовании автором исключительно бытового или разговорного стиля. Таким образом, письмо, являясь продуктом письменного изложения речи, сочетает в себе не только разговорный стиль, но и книжный, и содержит в себе единицы разного уровня. Выбор различных стилистических, лексических и грамматических единиц зависит от того, является ли письмо дружеским или официальным.
Со времени появления письма, как способа общения, начал формироваться и некий шаблон написания писем. Письма, в основном, состоят из адреса, даты, обращения (приветствия), вступительной фразы, основного текста письма, заключительной фразы и подписи. Данная структура письма модифицировалась авторами писем в той или иной степени, благодаря чему у нас есть возможность идентифицировать языковую личность любого автора письма.
Исследование языковой личности Теодора Рузвельта, как автора писем, адресованных его детям, выявило некоторые особенности как в композиционной структуре писем, так и в содержательном и стилистическом компонентах данного текста. Практически все
письма Теодора Рузвельта начинаются с довольно эмоционального обращения к адресату. В этом обращении отчетливо просматривается прагматический уровень языковой личности Рузвельта, настраивающий его на вполне определенный контакт с адресатом. Данные обращения позволяют отметить тот факт, что между Рузвельтом и его детьми были весьма теплые отношения. При обращении к своим детям, он не только использует такие эмоционально-окрашенные лексемы как "darling", "blessed" или "dear", но и придумывает им различные прозвища: "Blessed bunnies", "Darling little Ethel", "Dear Kermit", "Quenty-Quee", "Blessed Archie-Kins". В этих обращениях в полной мере проявляется вер-бально-семантический уровень языковой личности Рузвельта, не только раскрывающий владение личности естественным языком, но и позволяющий усмотреть несомненное языковое творчество. В этом смысле примем к сведению другое утверждение Ю. Н. Караулова, когда он определяет языковую личность как «совокупность способностей и характеристик человека,обуслав-ливающих создание и восприятие им речевых произведений (текстов), которые различаются степенью структурно-языковой сложности, глубиной и точностью отражения действительности, целевой направленностью» [2, с. 3]. С этой позиции, приложенной к когнитивному проявлению языковой личности, исследователь может соединить в одно русло процессы познания и их вербальную актуализацию.
Несомненный когнитивный фактор языковой личности Теодора Рузвельта обнаруживает себя в осознании им всего процесса эпистолярной коммуникации. Он редко ссылается на предыдущие письма. Если в его письмах и присутствует какое-либо комментирование своего отношения к письмам детей, которые он получал ранее, то оно обрывочное и немногословное. Лишь те письма, которые поразили его своим содержанием или которых Рузвельт очень ожидал, были отмечены некими комментариями. Данные комментарии содержат эмотивно-аксеологическую лексику для демонстрации своего отношения к письму и наречия для усиления степени положительно окрашенных лексем:
I loved your little letter.
I was very much interested in Kermit's and Ethel's letters to-day.
I loved your letter, and think you were very good to write.
I have thought it very good of you to write me so much.
В большинстве своем письма содержат обращение, а затем следует основной текст письма без вступления или какой-либо информации, которая помогла бы ввести собеседника в курс дела:
BLESSED TED,
From the railroad we drove fifty miles to the little frontier town of Meeker. There we were met by the hunter Goff a
fine, quiet, hardy fellow, who knows his business thoroughly.
DEAR KERMIT:
Didn't I tell you about Hector, Brier and Sailor Boy (dogs) when I saw them on election day?
В письмах часто встречаются нелогично встроенные вставки и отрывочное сообщение информации, что может говорить об эмоциональности автора. Непоследовательность информации отражает желание автора сообщить своему собеседнику как можно больше новостей и охватить все и сразу. В последующем примере можно наблюдать резкое переключение от одной новости к другой без какого-либо логичного перехода. Сначала автор говорит об охотничьих собаках, затем переключается на сестру собеседника и внезапно переходит на обсуждение игры между университетами.
When you get on here for the Christmas holidays you will have to try them both, for if there is any fox hunting I am by no means sure you will find it better to take Bleistein than Renown.
Sister is very handsome and good, having had a delightful time.
That was a funny trick which the Indians played against Harvard....
Нередко автор письма рассказывает одному ребенку об его/ее братьях или сестрах и при этом использует прямую речь для придания словам реалистичности. Рузвельт также описывает все жесты и эмоциональное состояние детей в момент диалога, представляя это в виде рассказа:
... Kermit said: "Well, I think that was very foolish of Joseph." Ethel chimed in with "So do I, very foolish, and I do not understand how he could have done it." Then, after a pause, Kermit added thoughtfully by way of explanation: "Well, I guess he was simple, like Jane in the Gol-lywogs": and Ethel nodded gravely in confirmation...
Подавляющая часть писем Теодора Рузвельта резко обрывается без заключительных фраз, подписей и пожеланий. Такой формат письма создает ощущение отсутствия логической завершенности. Лишь в нескольких письмах можно встретить подпись адресанта:
.. .Your loving father.
При анализе писем Теодора Рузвельта было выявлено, что автор иногда говорит о себе или о своем собеседнике в третьем лице. Использование лексических единиц, обозначающих родственное отношение (father, sister, male parent), вместо личных местоимений (I, you и т.д.), демонстрирует желание автора письма подчеркнуть свою первостепенную роль в своих с детьми отношениях, а именно - роль родителя и роль детей в отношениях друг к другу.
This is only a line to tell you all how much father loves you.
Has the lordly Ted turned up yet? Is his loving sister able, unassisted, to reduce the size of his head, or does
she need any assistance from her male parent?
В последнем примере из письма к дочери мы можем увидеть, что Теодор Рузвельт подчеркивает родственные отношения сестры к брату и свое отношение к ней как главы семейства.
Из писем мы можем увидеть трепетное отношение отца к своим детям. Это проявляется не столько в словах, выражающих любовь к детям, сколько в хорошей осведомленности Теодором Рузвельтом результатами учебы, увлечениями, пристрастиями, предпочтениями своих детей. Для демонстрации собственной уверенности в возможных эмоциях своих детей автор использует не только сослагательное наклонение, но и лексическую единицу, усиливающую степень чувств, которые, возможно, появились бы у собеседника, например, immensely.
... I have had great fun. Most of the trip neither you nor Mother nor Sister would enjoy; but you would all of you be immensely amused with the dogs. ...
Для языковой личности Рузвельта характерно выстраивание коммуникации на базе известной информации. Как свидетельствует последний пример, отец настолько хорошо знает характеры и вкусы своих детей, что с полной уверенностью рассуждает о их симпатиях и антипатиях. Так как дети Теодора Рузвельта очень любили животных и природу, он очень часто не только подробно описывал местность или животных, которых он встречал во время путешествий, но также выражал свое сожаление по поводу того, что дети не могут это созерцать вместе с ним. С этой целью он использует усиливающие значение лексические единицы (much) или сослагательное наклонение, позволяющее выразить желание автора (I wish you could), т.е особым образом проявляет себя в вер-бально-семантическом ракурсе.
I was much interested in your seeing the wild deer.
Darling Ethel I wish you could be here and see how tame all the wild creatures are.
В последующем примере автор посвятил существенную часть письма просто перечислению имен морских свинок, которые им дали его дети. Из данного отрывка можно увидеть, что отец даже знает причину выбора того или иного имени. С целью предоставления большей информации своему собеседнику автор использует такой синтаксический прием, как уточнение.
Did I ever tell you about my second small boy's names for his Guinea pigs? They included Bishop Doane; Dr. Johnson, my Dutch Reformed pastor; Father G. Grady, the local priest with whom the children had scraped a speaking acquaintance; Fighting Bob Evans, and Admiral Dewey.
Помимо увлечений детей автор также интересуется их успехами в школе. Именно через призму своего
отношения к тем или иным моментам из жизни детей, мы можем видеть его отношение к себе и собственное видение себя как зеркальное отражение собственных детей. Здесь автор снова прибегает к сослагательному наклонению, которое позволяет автору не только дать ненавязчивый совет своим детям, но и продемонстрировать некое равенство между детьми и родителем.
I am judging for you as I would for myself.
... If I were you I should certainly get the best ankle support possible. If I were in your place, if it were necessary, I should put the ankle in plaster for the next three weeks, or for as long as the doctor thinks it needful, rather than run any risk of this...
Доверительные отношения между отцом и детьми проявляются не только в поддержке, но и в неодобрении некоторых поступков или выбора своих детей. Любая критика отмечена предельной выдержанностью и ни в коем случае не оскорбляет чувства детей, а выглядит лишь как ненавязчивый совет.
В последующем примере можно увидеть неодобрение Теодором Рузвельтом решения сына служить в армии. Но, понимая степень решимости сына, он демонстрирует свою поддержку в любом выборе. У автора двойственные чувства, но, несмотря на свое личное мнение, он уважительно принимает выбор, сделанный сыном.
... I feel on the one hand that I ought to give you my best advice, and yet on the other hand I do not wish to seem to constrain you against your wishes. . I have but little to say. But I am not satisfied that this is really your feeling. ... I have great confidence in you. I believe you have the ability and, above all, the energy, the perseverance, and the common sense, to win out in civil life. ...
Буквально в каждой фразе автор использует такие лексемы (ought, best, great), которые позволяют ему в полной мере не только выразить весь спектр его чувств и эмоций, но и лишний раз подчеркнуть значимость некоторых слов или фраз.
Теодор Рузвельт тяжело переносит разлуку со своими детьми, что можно видеть практически в каждом письме. Он постоянно дает знать своим детям, какую важную и значительную роль они играют в его жизни. Буквально все письма автора пронизаны любовью к своим детям. В письмах часто встречаются такие фразы как to feel homesick и be homesick в сочетании с усилительным наречием very.
... I am very homesick for mother and for you children.
.Whenever I see a little boy being brought up by his father or mother to look at the procession as we pass by, I think of you and Archie and feel very homesick.
По тематике все письма можно разделить на те, которые он писал во время путешествий, и письма, написанные из дома. Письма, написанные во время
поездок, не содержат никакой информации о домашних делах или проблемах. В них много подробностей об окружающей природе, погоде, животных, встречающихся на пути автора. Данные письма нацелены лишь на то, чтобы проинформировать собеседника о событиях, происходящих лишь с самим автором. Письма, написанные из дома, содержат подробную информацию о членах семьи. В них очень мало бытовой информации. О хозяйстве практически никогда не упоминается, если только это не связано с детьми или с животными, которые могли бы их заинтересовать.
По структуре писем Теодора Рузвельта стоит сказать, что автор был довольно эмоциональным человеком. В своих письмах он не выдерживал классическую схему письма. Все они начинались непосредственно с интересующей его информации, которой он хотел поделиться со своими детьми как можно скорее. Письма не содержат ни вступительных, ни заключительных фраз. Также нельзя увидеть каких-либо плавных переходов к главной теме, которые помогли бы читателю вникнуть в происходящие события. В этом смысле можно вести речь о соответствующих концептах эпистолярной коммуникации, регулирующих её протекание и характеризующих в целом языковую личность Рузвельта.
В заключение обратимся ещё к одному теоретическому положению. Возвращаясь к отмеченной выше детерминированности эпистолярного общения соответствующей манерой письма, свойственной времени, а также особым стилем общения, в той же мере зависимым от условностей эпохи, примем к сведению мнение В.В. Красных, который оперирует понятием когнитивного пространства. Он определяет когнитивное пространство как определенным образом структурированную совокупность всех знаний и представлений и соотносит данное понятие с отдельным индивидуумом и группой индивидуумов, различая индивидуальное и коллективное когнитивное пространство. Индивидуальное когнитивное пространство характеризуется уникальностью знаний и представлений, свойственных отдельной языковой личности. Коллективное когнитивное пространство - это структурированная совокупность знаний и представлений определенного языкового сообщества [5, с. 41-45]. Соотношение двух типов когнитивных пространств в тексте эпистолы самым непосредственным образом отражается на когнитивном стиле языковой личности. Рузвельт мастерски оперирует в границах коллективного когнитивного пространства, опираясь на знания, известные ему как адресанту и его адресатам, а также сообщая им ту информацию, которая, как он убежден, найдет отклик в их сердцах. Такой отбор сообщаемой детям информации детерминирован глубинными и часто неосознанными процессами,
вполне когнитивными по своей природе. Здесь допустимо заявить вслед за Н.С. Болотновой о когнитивном стиле языковой личности, сославшейся на трактовку когнитивного стиля в психологии, где тот понимается как «индивидуально-своеобразные способы переработки информации, которые характеризуют специфику склада ума конкретного человека и отличительные особенности его интеллектуального поведения», а также таковые же способы «переработки информации об актуальной ситуации» [цит. по 1, с.164].
Все отмеченные выше моменты, уже рассмотренные в контексте разных типов общения, на материале текста эпистолы еще не выявлялись. Здесь можно также добавить, что когнитивная составляющая языковой личности в тексте эпистолы не должна изолироваться от проблемы текстовой эмоциональности. Эмоциональность автора выражается в нежном обращении к своим детям, в выражении чувств к ним и потребности осознания ими того, что они являются важнейшими людьми в его жизни. Это, в первую оче-
редь, проявляется в использовании различных лексических единиц. Именно эмоционально окрашенная лексика позволяет увидеть не только трепетное отношение отца к своим детям, но и его переживания и мысли. Последнюю особенность можно проследить по использованию в речи усилительных наречий и слов, увеличивающих степень проявления других лексических единиц. Автор также очень часто использует сослагательное наклонение для передачи собеседнику своих желаний или описания возможных ситуаций. Теодор Рузвельт уверенно говорит о мыслях и чувствах своих собеседников (детей), которые появились бы в той или иной ситуации. Анализируя текст писем, можно сделать вывод, что их автор является довольно открытым и эмоциональным человеком. Коммуникативно-прагматические, структурно-семантические и эмотивно-аксеологические свойства текста писем в полной мере раскрывают индивидуальное когнитивное пространство Теодора Рузвельта, а также когнитивный стиль его языковой личности.
Список литературы
1. Болотнова Н.С. К вопросу о понятии «когнитивный стиль языковой личности» / Вестник Томского гос. пед. ун-та, 2012. 10 (125). С. 164-168.
2. Караулов Ю.Н. Русская языковая личность и задачи ее изучения / Язык и личность. М.: Наука, 1989. С. 3-8.
3. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. 7-е изд. М.: Издательство ЛКИ, 2010. 264 с.
4. Ковалёва Н.А. Русское частное письмо XIX в.: Коммуникация, жанр, речевая структура. Дис. ... д-ра филол. наук. М., 2002.
5. Красных В.В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность (Человек. Сознание. Коммуникация). М.: Диалог-МГУ, 1998. 352 с.
6. Шилина С.А. Языковая личность Ивана IV (на материале документов XVI- XVII веков). Авто-реф.дис.канд.филол.наук. Орел, 2003.
7. Roosevelt, Th Letters to his children / edited by Joseph Bucklin Bishop. New York: Charles Scribner's sons, 1919. 240 p.
Об авторе
Салькаева Альбина Няилевна - ассистент кафедры лингвистики и перевода Мордовского государственного педагогического института имени М.Е. Евсевьева, [email protected]
