CC BY
97
ниегп
issn 2304-120X Караваев Н. Л. Язык как информационная технология // Научно-методический электронный журнал «Концепт». - 2016. - № 9 (сентябрь). - 0,4 п. л. -URL: http://e-koncept. ru/2016/16186. htm.
научно-методический электронный журнал
ART 16186 УДК 004.5
Караваев Никита Леонидович,
кандидат философских наук, заведующий кафедрой информационных технологий и методики обучения информатике ФГБОУ ВО «Вятский государственный университет», г. Киров nl karavaev@vyatsu.ru
Язык как информационная технология
Аннотация. В статье рассматривается язык как информационная технология. Раскрыта роль невербального и вербального языка в контексте познавательного и коммуникативного процессов. Представлены ключевые функции языка как информационной технологии.
Ключевые слова: язык, познание, коммуникация, информационная технология, знание, информация, функции языка.
Раздел: (05) филология; искусствоведение; культурология.
Введение. В широком смысле слова под информационными технологиями следует понимать любые технологии, предназначенные для реализации информационных процессов. Рассмотрим структуру любого вида деятельности, или процесса. Здесь можно выделить три элемента: предмет, методы-средства и результат. Предмет играет пассивную роль, а методы-средства являют собой активное начало, благодаря которому предмет преобразуется в результат процесса, или деятельности. Поскольку в структуре информационного процесса участвует информация, которая преобразуется в результат посредством различных методов и средств, то в этом смысле последние можно смело назвать информационными технологиями. Другими словами, информационный процесс - это процесс, предметом и/или результатом которого является информация, а методами-средствами - информационные технологии.
Процессы познания и коммуникации можно представить в виде информационного процесса: в них присутствует предмет в виде информации, воспринимаемой из окружающей действительности; в качестве методов-средств используются различные информационные технологии (например, познавательные способности человека, коммуникативные технологии и т. д.); результатом является переданная информация или новое знание как внутреннее личностное достояние человека. Таким образом, любые познавательные и коммуникативные процессы, а они включают в себя хранение, передачу или обработку информации и знания, осуществляются с помощью тех или иных информационных технологий.
Именно поэтому развитие познавательных и коммуникативных способностей человека есть не что иное, как развитие информационных технологий, т. е. средств-методов для работы с информационными процессами. Язык, письменность, радио, телевидение, компьютерная и телекоммуникационная техника - всё это разновидности информационных технологий, которые появлялись поэтапно и отражали социокультурное развитие когнитивных и коммуникативных способностей человека.
Язык в познании и коммуникации. Канадский ученый М. Дональд [1], рассматривая эволюцию человеческого познания, выделяет четыре этапа, каждый из которых нёс свои когнитивные и коммуникативные преимущества в сравнении с предыдущими. Эволюция познания началась с эпизодического познания - сходного с тем, чем обладают животные, затем перешла в миметическое (подражательное) познание, основанное на действиях и жестах, потом в мифическое познание - появление устного языка
научно-методический электронный журнал
и, наконец, в теоретическое познание, связанное с развитием письменных символических языков. Эти три перехода когнитивной эволюции привели к изменениям в структуре мозга и появлению новых коммуникативных и когнитивных возможностей.
Эпизодическое познание связано с «буквальным» вспоминанием событий и является эквивалентом такого вида познания, которым обладает большинство животных. Животные чувствительны к конкретным эпизодам своей жизни и обладают способностью вспоминать прошедшие события, однако они не имеют ничего похожего на абстрактную символическую память человека, поэтому это не более чем порождение ассоциаций - не имея языка, невозможно «маркировать» эпизодические воспоминания. Благодаря появлению языка (изначально невербального) произошел переход на следующий этап в развитии познавательных и коммуникативных способностей. Дональд называет его мимезисом, или способностью производить сознательные репре-зентационные действия, позволившие гоминидам использовать своё тело как устройство репрезентации. Американский когнитолог М. Роулендс считает такую способность преобразования из эндогенных репрезентаций эпизодического опыта к экзогенным миметическим репрезентациям посредством мимики и жестов фундаментальным поворотным моментом в развитии интеллекта [2], поскольку такая способность позволила совершать согласованные с другими индивидами действия.
Мимезис и сегодня является одним из важных условий человеческого познания, в частности познания практического. Передача информации в практическом познании происходит в основном за счёт подражания. Всё, что человек умеет делать, от простейших умений пользоваться ложкой и вилкой, забивать гвозди и играть в футбол до таких сложных умений, которые необходимы инженеру или врачу, - всё это он освоил практически, «подражая» старшим и опытным. По мнению Дональда, миметическая культура была необходима в качестве преадаптации к вербальному языку [3].
Следующая ступень эволюции процесса познания ознаменовалась появлением вербального языка и мифической культуры. Появление системы человеческой речи сделало возможным появление совершенно новой когнитивной способности для объективизации личностного знания в информацию и её дальнейшей передачи. Следует сказать, что в практическом познании наличие вербального языка не является обязательным, и его роль сводится в основном к использованию минимального количества слов (в виде команд и названий используемых предметов и орудий), поскольку самое главное в практической деятельности - «как делать», умение, мастерство, которое необъективизируемо вербально и непередаваемо словами.
В мифологическом же познании роль вербального языка значительно выше, и здесь объективные формы репрезентации (т. е. технологии хранения информации) представлены в нескольких основных формах: рассказ, ритуал и артефакт. Все эти три формы переплетены и представляют собой единое когнитивное пространство индивида. Миф не только некий рассказ, он, как правило, выступает ещё и как объяснение и обоснование магического культа, ритуала или обряда. Миф танцуется и поётся с целью повлиять сверхъестественным путём на явления природы, животных или человека.
Превосходство мифа в раннем человеческом обществе есть свидетельство того, что человек использовал язык для совершенно нового вида интегративного мышления. Осмысливая состояния сна и сновидения, болезни и смерти соплеменников, первобытные люди открыли духовные измерения культуры, что привело к изобретению морали, искусства, религии и философии, которые можно объединить в рамки мировоззрения («познание ради духовных идеалов»). И если практическое познание говорит о том, как действовать в ходе преобразования природного и социального окружения, то мировоззренческое познание направлено на понимание и освоение человеческого отношения к миру.
научно-методический электронный журнал
Третий переход привёл к теоретической культуре, которая появилась только около пяти тысячелетий назад в связи с изобретением письма. Письмо, в частности, позволило внешне сохранять символически представленную информацию, которая, в свою очередь, стала доступной для анализа, передачи и интеллектуальной критики. Человеческая память более не была ограничена рамками тела, а расширилась благодаря внешним системам памяти. В миметической и мифической культуре способность к запоминанию была гораздо более важной, чем в теоретической культуре, где способы создания и получения информации, хранимой во внешней форме, являются преобладающими [4]. Дональд указывает на важные свойства внешних способов хранения символических репрезентаций, так называемых экзограмм (внешние носители информации): они хранятся дольше, чем эндограммы (человеческая память), и могут быть легче переданы другим субъектам, поскольку имеют внешний и, главное, явный характер существования. Если у животных прижизненный опыт не передаётся из поколения в поколение, то человеческая культура как раз развивается кумулятивно-исторически посредством передачи опыта. Именно в этом содержится зародыш культурной эволюции, в ходе которой адаптивные изменения в формах социально-исторической практики заменяют собой более медленные генетические средства их хранения и передачи, функционирующие на биологическом уровне.
Однако вербальный язык не является более ценным, чем невербальный. Они абсолютно равнозначны. «...Язык, являясь универсальным инструментом объективизации, опредмечивания культуры, стимулирования воображения и творческого потенциала, принципиально неоднозначен, "недосказан"» [5]. Сами слова не всегда однозначны, истинный смысл слов не раскрывается, пока они находятся вне определённого контекста. И даже в этом случае «смысл» слов может зависеть от субъекта, от всего его опыта и от ситуации в целом. «Слова в отличие от кода вовсе не "обозначают вещи" в смысле взаимно однозначного соответствия. Это скорее эмпирические знаки, а не модели или копии чего-то. Правда, часто кажется, что звукоподражание и жесты обладают таким сходством, однако это сходство при ближайшем рассмотрении улетучивается. Кукареканье петуха может показаться англичанину похожим на "кук-а-дудл-ду", немец же уверен, что петух произносит "кикереки", а японец "кокке-коккё". Каждый из них использует только фонетические звуки собственного языка» [6].
В процессе жизнедеятельности человека язык образов и язык мысли сосуществуют, поскольку всякий образ требует анализа мыслью, а любая мысль не получит своего развития без образного представления. Функционируя раздельно, образные и словесные языки делают задачу расширения знания практически невозможной или неэффективной. Стало быть, процесс репрезентации знания становится оптимальным лишь тогда, когда вербальная и невербальная формы языка взаимодействуют друг с другом [7].
По мнению К. Бюлера, язык растений и животных способен играть только две функции - экспрессивную (выразительную) и сигнальную. Для выживания достаточно знаков, указывающих на значимые объекты (опасность, пища и т. п.) и побуждающих к внешнему действию. Здесь язык целиком и полностью интегрирован в работу органов чувств, ориентированных вовне. Сохранив эти роли, вербальный язык вызвал к жизни дескриптивную функцию, где описывается реальная или возможная ситуация без отсылки к чувственным данным. Такая репрезентация способна выключать органы чувств из внешней деятельности, превращая их в экран, который рассматривается изнутри [8]. Используя выражение Лоренца, здесь можно говорить об «оборотной стороне зеркала»: «Если у животных чувственность работает как прозрачное стекло, открывающее что-то во внешней среде, то язык слов, подобно амальгаме зеркала, закрывает стекло, чтобы оставить человека в искусственной внутренней реальности.
научно-методический электронный журнал
Только в таком "зазеркалье" способно состояться мышление, открывающее двери в глубины мироздания» [9].
По мнению В. Ф. Юлова, именно вербальный язык позволил человеку сделать его знания внутренним предметом. Для животных доступны лишь их ощущения и восприятия, но как формы знания они «прозрачны», незаметны, ибо их функция - вписывать организмы во внешнюю среду. Для человека в его обыденно-эмпирическом опыте внешняя установка сохраняется, но она существенно дополняется вербальным поведением. В результате таких рассуждений В. Ф. Юлов приходит к следующим выводам: 1) знание, выраженное словами, «непрозрачно», и это позволяет создавать внутреннее когнитивное пространство с радикально новыми измерениями; 2) вербальное знание, оставаясь по способу бытия предметом, внутренним для разума, легко выносится вовне, но уже не в природу, а в социокультурную коммуникацию [10].
В процессе познания язык выступает необходимым посредником между опытом, где информация о мире представлена человеку в виде ощущений и восприятий, и мышлением, придающим эмпирическим продуктам завершенную форму в виде определённого концепта. Можно назвать язык условным посредником, так как он не автономен от мышления; именно вкупе с мышлением он выводит эмпирические структуры на понятийный уровень. Мыслительные операции независимо от того, носят ли они абстрактный или конкретный характер, всегда получают выражение в определённых формах языка. Язык структурирует мысль, придает форму её содержанию и тем самым репрезентирует её. По мнению А. Г. Спиркина, «язык с самого начала выполняет по существу ничем не заменимую функцию в обобщающей работе мышления. Именно с помощью языка человек оказался в состоянии перейти от познания единичных предметов и явлений к их обобщенному отражению в форме понятий» [11].
Функции языка. Шотландский философ Э. Кларк выделяет несколько функций языка, дополняющих и расширяющих возможности человека, использующего его. Назовём наиболее важные из них: 1) приращение памяти; 2) упрощение окружающей действительности и 3) координация действий [12]. Рассмотрим их более подробно. Любой носитель некоторых сведений о чём-либо изначально ограничен по своей ёмкости. Не является исключением и интеллект человека. Язык помогает нам объективизировать свои знания на внесоматических носителях, тем самым расширяя возможности нашего интеллекта, позволяя ему не хранить все необходимые сведения в самом себе, а хранить их вне себя, имея при этом возможность в любое время обратиться к нужному источнику. Человек благодаря языку научился «выгружать» содержание своего интеллекта в окружающую среду - объективизировать своё знание в информацию. «Эта широко распространенная практика выгрузки освобождает нас от ограниченности нашего животного мозга» [13]. Примечательно то, что язык схож с генетической информацией, поскольку, «храня в себе духовные ценности общества, будучи материальной формой конденсации и хранения идеальных моментов человеческого сознания, он исполняет роль механизма социальной наследственности» [14].
Под упрощением окружающей действительности понимается расчленение сложного многообразия объективного мира на отдельные объекты и их свойства, объединяя похожие объекты и свойства в общие понятия и категории. Интересно то, что в разных языках существуют весьма различные способы «членения» действительности. Так, в русском языке невозможно найти больше 10-15 синонимов для слова «большой». Между тем в африканском языке нупе существует 183 слова для выражения этого понятия, а в языке хауса - 311. Неодинаковы у разных народов и традиционные обозначения цвета. У одного из негритянских племен Либерии существует лишь два слова для описания всего многообразия цветовой гаммы: все теплые цвета
научно-методический электронный журнал
(красный, оранжевый, жёлтый) имеют одно общее наименование, все холодные (голубой, фиолетовый, зелёный) - другое [15]. О том же говорит и советский лингвист В. А. Звегинцев, называющий язык, во-первых, средством мысленного расчленения окружающего нас мира на дискретные понятия и, во-вторых, орудием классификации этих понятий [16].
Язык помогает координировать наши действия. Человек так устроен, что он живет не только в настоящем, но также в прошлом и будущем. Анализируя свое прошлое поведение и поведение других людей, человек старается не допустить нежелательное и делает всё от себя возможное, чтобы спланировать или скоординировать свои действия и действия других людей с целью получения желаемого. Язык как социальная информационная основа значительно расширил способности человека. Перефразируя Кларка, который говорит о том, что превращение мыслей в слова изменило природу человеческого опыта, можно высказать более широкое утверждение: процесс объективизации знания в социокультурную информацию превратил человеческий опыт в культуру. Процесс передачи знаний предполагает объективизацию знания не только в виде текстов или высказываний, но и в форме созданных человеком предметов или артефактов, несущих в себе социально-культурный смысл. «Поэтому теория познания обязана анализировать предметную деятельность - в единстве её практически-преобразовательных, познавательных и коммуникативных функций - как основу всего познавательного процесса» [17].
Заключение. Итак, язык как информационная технология играет ключевую роль в эволюции познавательных и коммуникативных процессов. При этом вербальный и невербальный язык сосуществуют, взаимодополняют друг друга и являются неразрывными факторами развития процессов познания и коммуникации за счет основных функций язык, таких как 1) приращение памяти, 2) упрощение окружающей действительности и 3) координация действий.
Ссылки на источники
1. Donald M. Origins of The Modern Mind. - Harvard: HUP, 1991.
2. Rowlands M. The Body in Mind: Understanding Cognitive Processes. - Cambridge: CUP, 1999.
3. Donald M. A Mind So Rare: The Evolution of Human Consciousness. - N. Y.: W. W. Norton, 2011.
4. Menary R. Cognitive Integration. Mind and Cognition Unbounded. - Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2007.
5. Бухман В. Б. Информационные аспекты саморазвития, диалога и взаимопонимания культур // Философия и общество. - 2003. - № 2. - С. 151.
6. Черри К. Человек и информация. - М.: Связь, 1972. - С. 31-32.
7. Сысолятина О. Н. Вербальные и невербальные формы репрезентации знания. - Киров: Изд-во ВятГГУ, 2007. - С. 80.
8. Бюлер К. Теория языка. Репрезентативная функция языка. - М.: Прогресс, 2000. - С. 174-178.
9. Юлов В. Ф. Погрешима ли эволюционная эпистемология К. Поппера? // Философия. Культура. Жизнь. - Днепропетровск, 2002. - С. 246.
10. Там же.
11. Мышление и язык / под ред. Д. П. Горского. - М.: Гос. изд-во полит. лит., 1957. - 408 с.
12. Clark A. Magic Words: How Language Augments Human Computation // Language and Thought: Interdisciplinary themes. - Cambridge: Cambridge University Press, 1998. - Р. 173.
13. Деннет Д. Виды психики: на пути к пониманию сознания. - М.: Идея Пресс, 2004. - С. 140.
14. Пестеров П. Н. Философские проблемы информации: методологический аспект. - Новосибирск, 2004. - С. 10.
15. Панов Б. Н. Знаки, символы, языки. - М.: Знание, 1983. - С. 68.
16. Звегинцев В. А. Язык и лингвистическая теория. - М.: Эдиториал УРСС, 2001. - 248 с.
17. Лекторский В. А. Субъект, объект, познание. - М., 1980. - С. 180.
ISSN 2Э04-120Х
ниепт
научно-методический электронный журнал
Nikita Karavaev,
Candidate of Philosophical Sciences, head of the chair of information Technology and Methodology of Informatics Teaching, Vyatka State University, Kirov nl karavaev@vyatsu.ru On language as information technology
Abstract. The author describes the problem of language as information technology. The roles of non-verbal and verbal language in the context of cognitive and communicative processes are shown. The key features of language as information technology are given.
Key words: language, cognition, communication, information technology, knowledge, information, language
function.
References
1. Donald, M. (1991). Origins of The Modern Mind, HUP, Harvard (in English).
2. Rowlands, M. (1999). The Body in Mind: Understanding Cognitive Processes, CUP, Cambridge (in English).
3. Donald, M. (2011). A Mind So Rare: The Evolution of Human Consciousness, W. W. Norton, N. Y. (in English).
4. Menary, R. (2007). Cognitive Integration. Mind and Cognition Unbounded, Palgrave Macmillan, Basingstoke (in English).
5. Buhman, V. B. (2003). "Informacionnye aspekty samorazvitija, dialoga i vzaimoponimanija kul'tur", Filoso-fija i obshhestvo, № 2, p. 151 (in Russian).
6. Cherri, K. (1972). Chelovek i informacija, Svjaz', Moscow, pp. 31-32 (in Russian).
7. Sysoljatina, O. N. (2007). Verbal'nye i neverbal'nye formy reprezentacii znanija, Izd-vo VjatGGU, Kirov, p. 80 (in Russian).
8. Bjuler, K. (2000). Teorija jazyka. Reprezentativnaja funkcija jazyka, Progress, Moscow, pp. 174-178 (in Russian).
9. Julov, V. F. (2002). "Pogreshima li jevoljucionnaja jepistemologija K. Poppera?", Filosofija. Kul'tura. Zhizn', Dnepropetrovsk, p. 246 (in Russian).
10. Ibid.
11. Gorskiy, D. P. (ed.) (1957). Myshlenie ijazyk, Gos. izd-vo polit. lit., Moscow, 408 p. (in Russian).
12. Clark, A. (1998). "Magic Words: How Language Augments Human Computation", Language and Thought: Interdisciplinary themes, Cambridge University Press, Cambridge, p. 173 (in English).
13. Dennet, D. (2004). Vidy psihiki: na puti k ponimaniju soznanija, Ideja Press, Moscow, p. 140 (in Russian).
14. Pesterov, P. N. (2004). Filosofskie problemy informacii: metodologicheskij aspekt, Novosibirsk, p. 10 (in Russian).
15. Panov, B. N. (1983). Znaki, simvoly, jazyki, Znanie, Moscow, p. 68 (in Russian).
16. Zvegincev, V. A. (2001). Jazyk i lingvisticheskaja teorija, Jeditorial URSS, Moscow, 248 p. (in Russian).
17. Lektorskij, V. A. (1980). Sub#ekt, ob#ekt, poznanie, Moscow, p. 180 (in Russian).
Рекомендовано к публикации:
Горевым П. М., кандидатом педагогических наук, главным редактором журнала «Концепт»^^ЯЛ
Поступила в редакцию Received 30.07.16 Получена положительная рецензия Received a positive review 01.08.16
Принята к публикации Accepted for publication 01.08.16 Опубликована Published 25.09.16
© Концепт, научно-методический электронный журнал, 2016 © Караваев Н. Л., 2016
www.e-koncept.ru
977230412016609
