CC BY
591
Раздел 1. Методология правоохранительной деятельности
ЛИПИНСКИЙ Д.А., доктор юридических наук, профессор, Dmitri8@yandex.ru Кафедра конституционного и административного права; Тольяттинский государственный университет,
445020, г. Тольятти, ул. Белорусская, 14
МУСАТКИНА А.А., кандидат юридических наук, доцент, Musatkinaaa@mail.ru Кафедра конституционного и административного права; Тольяттинский государственный университет,
445020, г. Тольятти, ул. Белорусская, 14
LIPINSKY D.A.,
Doctor of Legal Sciences, professor,
Dmitri8@yandex.ru
Chair of constitutional
and administrative law;
Tolyatti State University,
Belorusskaya St. 14, Tolyatti, 445020,
Russian Federation
MUSATKINA А.А.,
Candidate of Legal Sciences,
associate professor,
Musatkinaaa@mail.ru
Chair of constitutional
and administrative law;
Tolyatti State University,
Belorusskaya St. 14, Tolyatti, 445020,
Russian Federation
ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ ЧЕТЫРЕХЭЛЕМЕНТНАЯ КОНСТРУКЦИЯ СОСТАВА ПРАВОНАРУШЕНИЯ ОБЩЕТЕОРЕТИЧЕСКОЙ?
Аннотация. Исследуются характеристики состава правонарушения, при этом особое внимание уделено концепциям, которые выходят за рамки привычного представления о его конструкции. Посредством применения различных методов научного познания обосновывается отсутствие оснований исключать те или иные элементы из характеристики состава правонарушения. Доказывается, что четырехэлементная конструкция состава правонарушения является универсальной, несмотря на деление права на частное и публичное, и, соответственно, в юридической природе гражданско-правового правонарушения отсутствуют особенности, которые не позволяли бы выделять объект, субъект, объективную сторону и субъективную сторону. Возрождение и развитие концепции деления права на частное и публичное не дает оснований для пересмотра конструкции состава правонарушения, применимой во всех отраслевых юридических науках, в том числе и в гражданском праве.
Ключевые слова: правонарушение; состав правонарушения; виды правонарушений; объект; объективная сторона; субъект; субъективная сторона; вина; причинная связь; элементы состава.
IS THE FOUR-ELEMENT STRUCTURE OF THE OFFENCE GENERAL THEORETICAL?
Annotation. The characteristics of the elements of the offence are studied. Special attention is given to the concepts that go beyond the usual understanding of its structure. Through the application of various methods of scientific knowledge, the absence of the grounds to exclude certain elements from the characteristics of the offence is substantiated. It is proved that the four-element structure of the offence is universal, despite the division of the law into private and public. Accordingly, there are no features that would not allow to allocate the object, subject, objective side and subjective side in the legal nature of a civil offence. The revival and development of the concept of dividing the law into private and public does not give grounds for revising the structure of the elements of offence, which is applied in all branches of the legal sciences, including civil law.
Keywords: offence; corpus delicti; types of offences; object; objective side; subject; subjective side; guilt; causal relationship; elements of offence.
Проблемы конструкции состава правонарушения в определенной степени традиционны для науки теории государства и права. Однако традиционность проблематики не означает, что она исчерпала себя. Проблемы правонарушения, состава
правонарушения, юридической ответственности относятся к числу «вечных» в теории государства и права и стоят, пожалуй, в одном ряду с общим понятием права, дискуссии о сущности которого не прекращаются и в настоящее время.
Актуальность проблем состава правонарушения в последние годы существенно возросла, что обусловлено выявлением отраслевыми юридическими науками новых разновидностей правонарушений: конституционных [1], гражданско-процессуальных, уголовно-процессуальных. Кроме того, сравнительно недавно ученые приступили к таким обобщениям, как «правонарушение в частном праве» и «правонарушение в публичном праве». При этом в некоторых юридических науках есть тенденции «ухода» от классической (четырехэлементной) конструкции состава правонарушения, а также происходит подмена одних понятий другими. Например, достаточно часто в цивилистических исследованиях объект правонарушения подменяют таким понятием, как «вред». Некоторые представители отраслевых юридических наук стали ставить под сомнение реализацию наукой теории государства и права методологической функции, разрабатывая конструкции составов отраслевых правонарушений, которые основаны не на общетеоретической конструкции состава правонарушения [1, с. 34]. Например, А.А. Кондрашев считает, что в теории конституционного правонарушения нет оснований применять конструкцию состава правонарушения, которая состоит из четырех элементов [1, с. 134]. Между тем одно из основных предназначений теории государства и права - разрабатывать единообразный категориальный аппарат, который должен выступать основой для всех отраслевых юридических наук. И теория государства и права не утратила своего методологического значения.
Для достижения целей исследования обратимся к истории возникновения понятия «состав правонарушения». Исторически сложилось так, что первыми на данную проблему обратили внимание представители науки уголовного права. В дореволюционный период категория состава была заимствована из немецкой уголовно-правовой доктрины и имплементи-рована в российскую уголовно-правовую мысль. В немецкой доктрине утверждается: «состав преступления - чистое понятие без самостоятельного значения, а состав принадлежит только закону, а не реальной жизни. Следовательно, под составом преступления следует понимать порож-
дение правового сознания, абстракцию реального явления, а не само явление» [2, с. 57]. Следует отметить, что немецкая уголовно-правовая доктрина сохранила примерно аналогичное понимание состава преступления и в настоящее время. В одном из комментариев к УК ФРГ отмечается: «состав - это мысленная схема, а именно описание человеческого действия в его абстрактном понятии. Конкретное же действие соответствует составу, если оно соответствует этому абстрактному понятию» [2, с. 58]. Изложенное выше позволяет нам обобщенно утверждать, что первоначально под составом подразумевалась некая совокупность признаков, которые сводятся сознанием субъекта в четыре блока, рассматриваемые уже как определенные элементы, а их наличие в деянии субъекта позволяет утверждать о нем, как о правонарушении.
Теории государства и права не принадлежит «первенство» в учении о составе правонарушения. Как указано выше, его теоретические основы были заложены в науке уголовного права, а затем восприняты теорией государства и права, но не путем слепого «копирования», как это хотят представить некоторые ученые. Одной из первых работ в данной области стала монография И.С. Самощенко, посвященная понятию правонарушения по советскому законодательству (Самощенко И.С., 1963) Практически одновременно с ней издана совместная работа О.С. Иоффе и М.Д. Шар-городского, посвященная вопросам теории права, в которой впервые в рамках учебной литературы формулировалось общее понятие правонарушения и обосновывались его «признаки: общественная опасность деяния; противоправность деяния; виновность деяния» (Иоффе О.С., Шарго-родский М.Д., 1961). Позже теория состава правонарушения была развита в работах О.Э. Лейста (1981) и Ю.А. Денисова (1983).
Большой вклад в развитие указанной проблематики внесли монографические работы академика В.Н. Кудрявцева (1982; 1986).
В теории государства и права не занимались переносом положений, разработанных в уголовном праве, ученые сосредоточили свои усилия на определении сущности состава правонарушения и тех элементах, которые могут характеризовать
состав любого правонарушения, независимо от его отраслевой принадлежности.
По мнению В.Н. Кудрявцева, «состав является информационной моделью правонарушения определенного вида, закрепленной в законе. Эта модель образуется в результате обобщения признаков всех правонарушений данной разновидности. В результате мы получаем экономное, краткое и достаточно четкое описание их основных свойств» [3, с. 300]. В теории государства и права имеются разнообразные определения понятия состава правонарушения. В.Л. Кулапов считает, что «состав правонарушения - научная абстракция, отражающая систему наиболее общих, типичных и существенных признаков отдельных разновидностей правонарушений. Эта система признаков необходима и достаточна для привлечения правонарушителя к юридической ответственности» [4, с. 585]. По мнению В.В. Лазарева, «конструкция юридического состава представляет собой совокупность необходимых и достаточных с точки зрения действующего законодательства условий или элементов (и их признаков) объективного и субъективного характера для квалификации противоправного деяния в качестве правонарушения» [5, с. 285]. Схожие определения состава правонарушения можно найти в отраслевых юридических исследованиях. С точки зрения В.П. Малькова, состав преступления представляет собой совокупность установленных в уголовном законе признаков, которые определяют деяние как общественно опасное и как преступление [6, с. 105]. В одной из коллективных монографий отмечается: «состав преступления - это совокупность предусмотренных законом признаков, наличие которых дает основание признать данное общественно опасное деяние преступлением» [7, с. 111].
Характеризуя состав правонарушения, ученые употребляют термины: «признаки, установленные законом», «признаки, характеризующие по действующему законодательству», «совокупность установленных законом признаков», «совокупность предусмотренных признаков». Думается, что они синонимичны и обладают одинаковым смысловым содержанием. Аксиоматичным стало и положение о том, что структура состава правонарушения со-
стоит из четырех элементов: объекта, субъекта, объективной стороны и субъективной стороны. От классической схемы состава правонарушения отходят ученые-цивилисты, которые трактуют понятие состава правонарушения несколько иначе [8, с. 7; 9, с. 69], на чем мы остановимся далее.
В научных определениях понятия «состав правонарушения» есть один важный аспект, который свойственен практически всем исследованиям в данной области. Так, ученые подчеркивают, что состав правонарушения характеризуется совокупностью признаков, которые достаточны для квалификации деяния как правонарушения и применения ответственности. Такое понимание состава правонарушения основано на ст. 8 УК РФ, в которой закреплено: «основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом». На основе анализа ст. 8 УК РФ у многих исследователей складывается ложное суждение об основании юридической ответственности, а именно, что только состав правонарушения, а не реальное правонарушение является основанием юридической ответственности. Напомним, что юридическая ответственность характеризуется двумя основаниями - формальным и фактическим. В качестве фактического основания выступает реальное правонарушение, а формальным основанием является норма права. Между тем понятие состава правонарушения не является тождественным норме права и правонарушению. Состав правонарушения - это научная абстракция, выводимая логическим путем из содержания нормы права и существующая в сознании правоприменителя или ученого. Именно поэтому состав и не может выступать в качестве основания юридической ответственности. Правонарушение как факт действительности (юридический факт) является фактическим основанием юридической ответственности, а понятие состава выполняет хотя и важную, но вспомогательную роль в процессе правоприменения.
По мнению ряда ученых, понятие «состав» объединяет два смысловых значения: «а) состав как установленная нормами права совокупность признаков, при наличии которых противоправное деяние при-
знается проступком. Это модель проступка, созданная законодателем; б) состав как явление действительности» [10, с. 9]. Если рассматривать состав как явление действительности, то его можно определять как основание ответственности. Однако состав правонарушения - это мысленная конструкция, научная абстракция, которая нашла свое повсеместное практическое применение. В социуме существуют и совершаются правонарушения, то есть конфликтные деяния, которые предусмотрены нормами права как запрещенные, но не составы правонарушений. Состав правонарушений правоохранительные органы только устанавливают. Это доктринальная категория, необходимая для разложения правонарушения на части (составляющие), а также для процесса квалификации.
По нашему мнению, состав правонарушения - это научная юридическая конструкция, которая выводится логическим путем из норм юридической ответственности и характеризует правонарушение с четырех сторон: объекта, объективной стороны, субъекта и субъективной стороны, выполняя тем самым служебную роль в процессе квалификации, выступающей частью процесса применения норм права.
Служебная роль состава обусловлена самим правоприменительным процессом. В результате мыслительной деятельности правоприменитель определяет различные элементы состава, их признаки, соотносит с нормой права, «накладывает» их на «конкретное правонарушение и в случае наличия соответствия приходит к выводу о том, что оно являлось правонарушением».
В юридических науках, изучающих публичные отрасли права, состав правонарушения всегда определяется как совокупность четырех элементов. Иной подход к составу правонарушения, как мы уже упоминали, используют в науке гражданского права. Ученые-цивилисты отдельные признаки состава правонарушения считают самостоятельным элементом либо называют их условиями наступления гражданско-правовой ответственности. С.Ю. Рипинский определяет состав правонарушения как основание деликтной ответственности. По его мнению, он характеризуется следующими условиями: противоправным поведением, которое причинило вред; наличием вреда именно у потерпевшего;
наличием причинной связи, а также различными признаками, которые относятся к характеристикам правового статуса гражданско-правового правонарушителя [9, с. 18]. О.А. Пешкова критикует концепцию состава правонарушения, полагая что она является чуждой для науки гражданского права ввиду отсутствия необходимости его выявления. По ее мнению, анализировать необходимо только объективную сторону, которая состоит из трех элементов: противоправности, вреда и причинной связи [11, с. 108].
Очень часто четырехэлементную конструкцию состава правонарушения критикуют на том основании, что она была заимствована из науки уголовного права, указывая на недопустимость использования в цивилистических исследованиях уголовно-правовой методологии. Между тем выделение объекта правонарушения (который у ученых-цивилистов исключается) обусловлено не уголовно-правовым подходом, как это им хотелось бы представить, а философским, который должен быть применим и в юридических науках. Как правило, в научных работах по философии под объектом понимают то, что противопоставляется субъекту в его познавательно-практической деятельности. «Иными словами, объект не просто тождествен действительной реальности, а выступает как такая ее часть, которая находится во взаимодействии с субъектом, причем само выделение объекта познания осуществляется при помощи форм практической и познавательной деятельности, выработанных обществом и отражающих свойства объективной реальности. Само слово "объект" происходит от позднела-тинского слова "предмет", латинского его определения как "бросаю вперед, противопоставляя". Речь в данном случае идет об объекте, или предмете, существующем вне нас и независимо от нашего сознания (внешний мир, материальная действительность)» [12, с. 359].
В философии существует несколько направлений в понимании категории «объект». Так, одни исследователи определяют понятие объекта через деятель -ность субъекта, которая характеризуется взаимодействием с другими субъектами общественного отношения. При таком понимании объект - это «часть объективной
реальности, с которой взаимодействует субъект» [12, с. 53]. Он существует вне зависимости от нас, нашей воли и сознания, выступая субстанцией внешнего мира. В рамках другого направления под объектом понимается то или иное благо, которое может быть как материальным, так и нематериальным. При этом объект является интересом субъекта, деятельность которого направлена на удовлетворение интереса. Следует отметить, что в юридической литературе за основу берется как первое, так и второе понимание объекта. Но нас интересует в данном случае другой аспект, а именно доказательство того, что категория «объект» не является сугубо уголовно-правовой категорией.
Состав гражданско-правового правонарушения характеризует и такой элемент, как объект. Г.А. Ожегова верно отмечает, что «отрицание объекта гражданско-правового правонарушения затрудняет возможность определения направленности посягательства и выявления тех общественных отношений, которым причинен вред. Недопустимо абсолютизировать противопоставление частного права публичному, так как тем самым нарушаются признаки системности права. Признание у гражданско-правового правонарушения наличия объекта не является посягательством на идею разделения права на частное и публичное» [13, с. 14]. Об объектах гражданско-правовых правонарушений можно судить, исходя из предмета гражданского права. Анализ предмета гражданско-правового регулирования приводит к выводу о том, что объектами правонарушений могут выступать три группы общественных отношений: имущественные отношения; общественные отношения, объектами которых являются неотчуждаемые права и свободы человека, а также иные нематериальные блага; личные неимущественные отношения.
Известные ученые М.И. Брагинский и В.В. Витрянский отмечают, что в цивилисти-ческую науку долгое время «привносились чуждые ей уголовно-правовые учения о составе правонарушения» [14, с. 703]. По их мнению, в основании гражданско-правовой ответственности находится не юридический факт правонарушения, а нарушение договора или субъективного права [14, с. 65]. Исследователи гражданского права счи-
тают необходимым наличие понятия «состав гражданско-правового правонарушения», но одновременно указывают, что в качестве такового выступает причиненный вред и его отдельные характеристики [13, с. 65]. Согласно позиции М.В. Болдинова категория «социальный вред» в гражданском праве неприменима, так как его интересует только вред, который должен быть возмещен или подлежит возмещению [15, с. 69]. С.А. Параскевова критикует концепцию состава правонарушения, полагая, что она характеризует не гражданское правонарушение, а «гражданско-правовой конфликт» [16, с. 14]. С.А. Параскевова вслед за другими представителями науки гражданского права не включает в конструкцию состава такие элементы, как объект и субъект, а состав гражданско-правового правонарушения, по ее мнению, состоит только из двух элементов - вины и самого действия. При этом причинная связь, вред рассматриваются ею как условия привлечения к гражданско-правовой ответственности [16, с. 15].
Относительно понятия состава гражданско-правового правонарушения позиции представителей науки гражданского права можно объединить в несколько групп. Одни ученые признают классическую структуру состава правонарушения в гражданском праве (Матвеев Г.К., 1980). Другие включают в структуру гражданско-правового правонарушения условия гражданско-правовой ответственности (Грибанов В.П. 2011). П.А. Варул занимает компромиссную позицию, так как исключает из конструкции состава какой-либо из его элементов (Варул П.А., 1986). Условно такую конструкцию можно назвать усеченной.
Думается, что второй и третий подходы недопустимо использовать при характеристике состава гражданско-правового правонарушения. Например, вызывает возражения позиция С.А. Параскевовой относительно замены понятия «правонарушение» понятием «гражданско-правовой конфликт». Юридический конфликт - понятие очень широкое, так как включает в свою структуру причины конфликта, условия, которые ему способствовали, столкновение интересов и так далее. Иными словами, он включает все те явления, которые не входят в характеристику со-
става. Нельзя согласиться и с исключением из конструкции состава самого субъекта. В противном случае остается неясным, кто совершил деяние, и кто виновен в нем. Вина и действие не могут существовать в отрыве от субъекта. Физическое или юридическое лицо (субъект) как раз и совершает правонарушение, а вина существует только в рамках психики, носителем которой также выступает субъект правонарушения. Нельзя судить о деянии и вине в отрыве от его носителя - субъекта. Помимо этого для самого субъекта характерны определенные признаки, отсутствие которых может исключать его из круга правонарушителей.
Спорным представляется мнение М.И. Брагинского и В.В. Витрянского, понимающих под составом совокупность условий, которые необходимы для привлечения лица к ответственности. При этом относительно их утверждения о том, что в науку гражданского права длительное время привносилось уголовно-правовое понимание состава правонарушения, необходимо заметить, что исследователи, обосновывающие особую природу гражданского правонарушения, не принимают во внимание ряд важных аспектов. В частности, понятие состава правонарушения разрабатывалось не только наукой уголовного права, но и представителями других отраслевых юридических наук, а также теорией государства и права. Четы-рехэлементная конструкция состава правонарушения является общетеоретической, а не исключительно уголовно-правовой. Исключение объекта правонарушения из конструкции состава противоречит как положениям, разработанным теорией государства и права, так и философским представлениям об объектно-предметной деятельности субъекта. Противоправное поведение является разновидностью деятельности субъекта, направленной на достижение результата, а деятельности субъекта, в том числе и противоправной, всегда противостоит объект, которым выступают общественные отношения.
Мы уже отмечали, что в гражданском праве достаточно часто понятие «объект» заменяют характеристикой вреда. Однако в данном случае происходит слияние объекта и объективной стороны, так как в классическом понимании вред - это один
признаков объективной стороны состава правонарушения. Объективная сторона состава правонарушения характеризуется деянием, последствиями деяния и причинной связью. Однако причинную связь и последствия ученые-цивилисты относят к отдельным элементам состава правонарушения. Из правил логики вытекает, что элемент представляет собой некую целостность, которая характеризуется взаимосвязанными признаками (составляющими), при этом существование одного элемента невозможно без наличия другого. Например, последствия и причинная связь будут существовать только при наличии деяния, а последствия обладают правовым значением при наличии причинной связи и деяния. Из этого следует, что их нужно рассматривать не в качестве самостоятельных элементов, а как компоненты, которые входят в содержание объективной стороны гражданско-правового правонарушения.
С точки зрения С.А. Параскевовой, «...общая теория права не способна служить теоретической базой исследования гражданского правонарушения, поскольку сама заимствовала учение о правонарушении из теории уголовного права, в связи с чем ей не удалось создать цельной и убедительной концепции правонарушения, пригодной для всех отраслей права, включая и гражданское право. Такой базой способна служить концепция разделения права на частное право и публичное право, ибо и основные начала, и основные категории гражданского (частного) права не тождественны основным началам и основным категориям публичного права» [16, с. 14].
Укажем еще раз, что теория государства и права не слепо заимствовала конструкцию состава правонарушения, но обобщила выводы о конструкции состава правонарушения в трудовом праве, финансовом праве, административном праве. Причем в данных науках четырехэлемент-ная конструкция состава правонарушения не вызывает возражений. С применением метода сравнительного анализа исследовались различные разновидности правонарушений, предусмотренные не только уголовным правом. Именно такие исследования и позволили утверждать ученым, что конструкция состава правонарушения, состоящая из четырех элементов, является общетеоретической.
Получается, что отдельно находится только наука гражданского права. Как правило, в обоснование своей позиции ученые-цивилисты указывают на особый характер гражданского права, что оно относится к частному праву с «особой» методологией. Однако, если вникнуть в особенности частного права, то вся его суть сводится к предмету и методу правового регулирования. Мы не возражаем против концепции деления права на частное и публичное, но абсолютизировать эту идею не следует. Гражданское право как отрасль права не находится за рамками правовой системы, а гражданское право как наука - вне общей отечественной правовой доктрины. Правоотношения, функционирующие в рамках правовой системы, взаимосвязаны. Они представляют собой сложную систему. Думается, что в гражданско-правовых исследованиях не учитывается данный аспект.
В результате гражданско-правового правонарушения вред причиняется не только отдельно взятой личности, но и правопорядку в целом. Если мы отмечаем причинение вреда и правопорядку, то необоснованным выглядит утверждение об особом месте гражданского права, частного права и так далее. В строгом смысле гражданско-правовое правонарушение нельзя считать частным, чтобы обосновывать его исключительный характер и особую конструкцию состава, обусловленную этим исключительным характером. Например, в результате совершения гражданско-правовых правонарушений может причиняться вред и государству. Не следует забывать о том, что государство является участником гражданско-правовых отношений. Гражданско-правовое правонарушение может затрагивать интересы десятков, сотен, а иногда и тысяч граждан. «В результате незаконной приватизации или незаконной смены собственника не выплачивается заработная плата, дивиденды по акциям, нарушаются права акционеров и т.д., а если такие нарушения совершены на градообразующем предприятии, то в итоге страдает экономика целого региона» [13, с. 12].
Одним деянием субъект может нарушать нормы нескольких отраслей права, в том числе и гражданского. Тогда логично возникает вопрос: «А если мы имеем дело
с множественной противоправностью, когда одновременно нарушаются административно-правовой и гражданско-правовой запреты, то почему конструкция административного правонарушения будет такой, а гражданско-правового - другой, ведь деяние-то совершено одно?». Ответа на этот вопрос в концепции «особой» конструкции гражданско-правового правонарушения не содержится. Это еще один довод в пользу того, что состав гражданско-правового правонарушения состоит из четырех элементов: объекта, объективной стороны, субъекта и субъективной стороны.
В некоторых цивилистических исследованиях содержится утверждение о том, что субъективная сторона не обязательна для состава гражданско-правового правонарушения, так как допускается наличие гражданско-правовой ответственности без вины. Такое утверждение небесспорно по нескольким основаниям. Во-первых, вина является обязательным признаком для ряда гражданско-правовых правонарушений. Во-вторых, отсутствие вины не означает исключения субъективной стороны гражданско-правового правонарушения. Для определения отсутствия вины все равно анализируется субъективная сторона гражданско-правового правонарушения.
В завершение статьи сформулируем следующие выводы:
1. Состав правонарушения - это научная юридическая конструкция, которая выводится логическим путем из норм юридической ответственности и характеризует правонарушение с четырех сторон, выполняя тем самым служебную роль в процессе квалификации, выступающей частью процесса применения норм права.
2. Возрождение и развитие концепции деления права на частное и публичное не дает оснований для пересмотра конструкции состава правонарушения, являющейся универсальной и применимой во всех отраслевых юридических науках, в том числе и в гражданском праве. При этом сама теория государства и права выполняла и выполняет методологическую функцию по отношению к отраслевым юридическим наукам, разрабатывая общий категориальный аппарат и общие юридические конструкции для отраслевых юридических наук.
Список литературы
1. Кондрашев А. Теория конституционно-правовой ответственности Российской Федерации. М.: МГУ, 2011. 290 с.
2. Dreher/Tröndle. Strafgesetzbuch und Nebengesetze. München, 1985.
3. Кудрявцев В.Н. Право и поведение. М.: Юрид. лит., 1978. 160 с.
4. Теория государств и права / под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. М.: Юрист, 2000. 645 с.
5. Общая теория права и государства / под ред. В.В. Лазарева. М.: Юрист, 2002. 405 с.
6. Мальков В.П. Состав преступления в теории и законе // Государство и право. 1996. N 7. С. 104-110.
7. Прохоров В.С., Кропачев Н.М., Тарбагаев А.Н. Механизм уголовно-правового регулирования: норма, правоотношение, ответственность. Красноярск: Изд-во Краснояр. ун-та, 1989. 320 с.
8. Слесарев В.А. Объект и результат гражданского правонарушения. Томск: Изд-во Томск: Изд-во Томск. ун-та, 1980. 150 с.
9. Рипинский С.Ю. Имущественная ответственность государства за вред, причиняемый предпринимателям. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2002. 169 с.
10. Печеницын В.А. Состав административного проступка: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1985. 22 с.
11. Пешкова О.А. Компенсация морального вреда. М.: Ось, 2006. 109 с.
12. Лекторский В.А. Субъект, объект, познание. М., 1980. 506 с.
13. Ожегова Г.А. Объекты правонарушений: дис. ... канд. юрид. наук. Тольятти, 2006. 21 с.
14. Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. М.: Статут, 2000. 809 с.
15. Болдинов В.М. Ответственность за причинение вреда источником повышенной опасности. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2002. 165 с.
16. Параскевова С.А. Понятие и социальная сущность гражданского правонарушения: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2007. 44 с.
