CC BY
48
НАРОДЫ КАВКАЗА: ТРАДИЦИИ И СОВРЕМЕННОСТЬ
ББК 63. 521 (=602)
ядро адыгской культуры
и условия его формирования
С.А. Раздольский
Исследованию различных аспектов северокавказского общества и его культуры посвящены работы В А. Тишкова, А.Ю. Шадже, Э.А. Шеуджен, Р. А. Ханаху, Ф.С. Эфендиева и др. [1].
Адыгская культура как культура, сформировавшаяся в горном ландшафте на границе взаимодействия цивилизаций, обладающая устойчивым ядром, которое вырабатывает определенные представления о нравственных обязанностях, нормах поведения, добре и зле, благе и совести, чести и долге, и гибкой периферией, включает в себя элементы, компоненты, институты культуры, функционирующие по законам регуляции морально-правовых, этикетных отношений. В связи с этим необходимо выделить условия формирования ядра адыгской культуры.
Ядром феномена культуры адыгов является морально-этический кодекс "адыгагъэ" (адыгство). Данное понятие выступает существенным фактором стиля и образа жизни адыгов, регулятором индивидуального и группового поведения, базисом этнической идентификации, фактором коммуникации. Такое ядро формирует аксиосферу адыгской культуры, и его следует выявить и осмыслить. Представленное как ценность ядро должно иметь и определенное категориальное строение, которое можно проанализировать. Ядро по отношению к личности адыга - ценность их носителя, а субъект - носитель ценностей, благодаря им, является "личностью".
В структуру ядра - (адыгства) мы включаем понятия человечности, почтительности, разума, мужества и чести.
Сами адыги склонны толковать понятие "адыгагъэ" (адыгство) в достаточно широком спектре. Однако при любом понимании "ады-
гагъэ" обыденное сознание подчеркивает его как установку поведения адыга.
Морфологически понятия адыг и адыгст-во тождественны, т.е. адыгство это то, что адыга делает адыгом, а адыг, в свою очередь, это тот, кто наделен адыгством.
Без учета природных условий невозможна научная реконструкция исторического прошлого, впрочем, как и понимание многих современных проблем: экологических, экономических, социальных, ментальных. Еще в XVIII в. известный русский историк И.Н. Болтин обращал внимание просвещенных людей России на необходимость детального изучения природы страны. "У историка, не имеющего в руках географии, - подчеркивал он, - встречается претыкание" [2].
Становление человека и человеческого общества всегда происходило в неразрывной связи с природой. Естественно, взаимоотношения человека и природы не оставались неизменными во времени.
С географическим фактором органично связана проблема месторазвития народов. Принято считать, что месторазвитием народов становились территории, где взаимодействовали два или более ландшафтов. Северный Кавказ - один из таких районов мира: почти на всей его территории сочетаются горный, лесной и степной ландшафты. Горцы Северного Кавказа в рамках единого хозяйственного комплекса веками осваивали долины, предгорья, леса, высокогорные луга.
Первый том фундаментальной истории народов Северного Кавказа Ф.А. Щербины открывается пространным описанием естественно-природных условий региона, где, по его точному замечанию, "чудеса природы
Раздольский Сергей Александрович - кандидат исторических наук, доцент кафедры изобразительного искусства Института искусств Адыгейского государственного университета, 385000, г Майкоп, ул. Первомайская, 208, e-mail: [email protected], т. 8(8772)59-37-67, 59-37-65.
Razdolsky Sergey - candidate of historical sciences, associate professor of the fine arts department at the Institute of Arts of the Adyghe State University, 208 Pervomayskaya Street, Maikop, 385000, e-mail: [email protected], ph. +7(8772)59-37-67, 59-37-65.
слились с загадками истории таинственных народностей" [3].
"Связь этнической истории с географическим фактором несомненна, но не только природным фактором определяется степень этнической самобытности. Ритмы этноса сопряжены и с пульсом социального развития: живя в определенных природных условиях, этносы могут приспособиться к ним не только путем адаптации, но и изменяя свои поведенческие стереотипы. Именно усвоенные стереотипы или исторические традиции составляют важное отличие каждого этноса" [4].
Конечно, за последнее столетие природные условия неузнаваемо изменились: средой обитания человека все больше становится урбанистический ландшафт. Далеко не всегда благотворно выглядит влияние человека на природную среду. Но, несмотря на эти факторы влияния, адыгская культура устойчиво удерживает в своем основании понятие "земля отцов", которое синтезирует географический фактор как условие формирования ядра адыгской культуры.
Кавказскую цивилизацию можно рассматривать в географических границах между Каспийским и Черным морями, но этносы Кавказской цивилизации живут одновременно в нескольких пространствах. Этих пространств много и они разные. Разными являются и границы этих пространств. Есть такие пространства, которые нельзя очертить границами или задать в них какие-либо определенные, четко очерченные границы.
Несмотря на различие этнокультур, этнопсихологических особенностей, философских и религиозных учений, среди горских народов не было межнациональной отчужденности и враждебности по отношению к другим народам. Чувство причастности к мировой цивилизации всегда было в менталитете этносов. Это способствовало формированию уникального биоэтногенетического феномена, развитию менталитета горских народов, в этногенезе которых много общего, что и послужило основой этнопсихологической совместимости этносов кавказской цивилизации.
По мнению А.В. Лубского, у нас преобладает культурологический подход к определению понятия "цивилизация". В большинстве словарей это слово интерпретируется как синоним понятия "культура". В широком смысле под ним подразумевают совокупность материальных и духовных достижений общества в
его историческом развитии, в узком - только материальную культуру.
Если существующая на Кавказе культура является частью другой мегакультурной системы, то следует рассматривать ее в контексте той, частью которой она является. Но если сама она образует целостную систему, то в ней должно быть найдено некое смыслообра-зующее, системообразующее начало - социокультурный архетип, на базе которого только и могла эта культура образоваться и на основании чего ее можно истолковать. Иначе говоря, важно найти такой основополагающий подход, который позволяет сформировать концептуальное понимание социокультурной реальности Кавказа.
«Рассматривая проблему общекавказского культурного пространства (цивилизации, субцивилизации), мы должны иметь в виду высказанную в культурологической литературе точку зрения о том, что две или несколько соседних культур в процессе естественно-неосознанного подражания или же на вполне осознанной рациональной основе воспринимают друг от друга некоторые элементы, приводят их в соответствие с собственными потребностями. Общая судьба, история, схожие условия существования (в том числе природно-ландшафтные), могут обусловить образование общих черт; так создается определенная общая "тональность", общий "акцент" культур одного региона» [5].
Кавказская цивилизация это целый конгломерат локальных и весьма взаимопроникающих культур. Так, в закубанской этнокультурной области, простиравшейся от Северо-Восточного Причерноморья до реки Лабы, ее носителями были предки адыгов, алан, автохтонные горные народы - гунны, карачаевцы, балкарцы, дагестанцы, чеченцы и ингуши. Уже в эпоху средневековья на Кавказе возникает множество государственных образований, которые, существуя в труднейших географических условиях, создают вполне современные политические структуры. Последние способствовали сохранению и воспроизводству уникально-самобытных этнокультурных очагов единой кавказской цивилизации: Урарту, Хеттское государство, Колхида, Абхазское царство, государство Серир-Аварское ханство, "огненная" Албания, Великая Булга-рия, Хазарский каганат, Алания, Тарковское шамхальство, Кабарда и другие. В отличие от этносов и культур многих других регионов
интенсивного межэтнического взаимодействия здесь сохранились кавказский тип культуры и антропологический тип населения. И самое главное - активные контакты друг с другом помогли народам Кавказа не только сохранить свою индивидуальную самобытность, но и выработать общие черты культуры, психологии и нравственности.
По мнению А.В. Лубского, «в последнее время в цивилизационный дискурс было введено такое понятие, как лимитроф, позволяющее в ином ракурсе рассматривать проблемы глобального взаимодействия локальных цивилизаций. Концепция лимитрофа как "промежуточного пространства между цивилизациями" обладает определенным методологическим потенциалом» [6].
Народы Северного Кавказа в разной степени были включены в периферию древневосточных цивилизаций, античной цивилизации, а затем византийско-славянской и двухвекторной исламской (суннитской и шиитской). Иными словами, с момента перехода к цивилизации Кавказ выступает в качестве контактной зоны лимитрофа нескольких региональных цивилизаций, а не становится месторазвитием общекавказской (что не отрицает влияния других цивилизационных кругов на Южный и Северный Кавказ).
Армения и Грузия могут рассматриваться как периферия восточно-христианской цивилизации (что облегчало процесс их интеграции в составе России), а Азербайджан -исламской.
Социальное пространство Кавказа характеризуется тем, что в нем разворачивается социальная жизнь народов, т.е. все общественные процессы и явления, которыми характеризуется жизнь человеческого общества, различных сообществ людей. Это есть пространство общественной жизни. В этом пространстве определяются культура, история, мораль и нравственность, формируются и проявляются общественные идеалы и ценности, протекает общественная борьба и развивается общественное сотрудничество. Здесь народы самоидентифицируются согласно ядру их культур.
Есть множество людей, которые затрудняются ответить на вопрос, к какому народу они себя причисляют. Но в каждом народе всегда есть достаточно четко выраженное ядро, являющееся носителем всех основных определяющих черт народа.
Те исторические катаклизмы, которые выпали на долю народов кавказского сообщества, вызвали в их сознании деформацию определенных структур, но благодаря своей консервативности их самосознание сохранилось. Более того, по мере модернизации кавказского общества происходило усиление осознания народами региона своей этносоциальной идентичности.
В этом "оркестре" кавказской цивилизации особое место занимает адыгская культура. Она уходит своими корнями в глубь тысячелетий и достойно выдержала испытание временем. Хотя у адыгских народов в современную эпоху сравнительно недавно появилась своя литературная письменность, у них, по признанию многих авторитетных ученых, была своя уникальная культура, существовавшая благодаря функционированию ядра.
Неотъемлемой частью этнической культуры является этноцентризм как атрибут этнического самосознания, связанный с восприятием и оценкой жизненных явлений сквозь призму традиций и ценностей собственной этничности, выступающей в качестве универсальной модели поведения. Поэтому ядро адыгской культуры следует рассматривать в связи с историко-временной вертикалью, в единстве с ее собственной историей. При таком подходе можно выяснить динамику развития религиозных этапов этой общности.
Несомненно, на условия функционирования ядра культуры влияли религиозные факторы. Мощным механизмом интеграции локальных цивилизаций, в том числе и северокавказской, стала религия. Ее регулятивно-нормативная этическая и правовая составляющие оказались созвучными многим традиционным ценностям северокавказского суперэтноса. Системы традиционной морали обычного права были органично дополнены христианством и исламом, что позволило конституировать единый правовой и моральный кодекс. Религия адыгов, являясь подсистемой культуры, в рамках этой подсистемы формирует картину мира. Как правило, она дает однозначные ответы на "вечные" вопросы человеческого бытия.
Первый этап становления религии выразился в языческих формах восприятия окружающего мира. Эта форма религиозного сознания на протяжении длительного про-
цесса истории адыгского этноса была доминирующей.
В истории распространения христианства на Северном Кавказе мы выделяем три периода: апостольский 1-У вв. н.э., византийско-грузинский - У-Х1У вв. и русский - с 1745 г. до настоящего времени. Еще с первого века нашей эры большое влияние на жизнь адыгских племен оказывали греческие колонии. Их влияние особенно усилилось с появлением на Северном Кавказе торговых путей, на пересечении которых греки строили храмы.
Здесь в качестве объекта нашего анализа мы выбираем такую ситуацию в ходе межкультурных контактов с греками, когда совершенно автономная, на данный момент времени не испытывающая никаких посторонних воздействий, адыгская традиционная культура в известный момент времени вступает в контакт с иной культурой - греческой, благодаря чему адыгская культура приобретает статус культуры-реципиента. Под адыгской культурой в данном случае понимается самобытная, самодостаточная система норм и ценностей, обладающая присущей только ей картиной мира, в том числе собственной мифологией и религией.
Помимо религиозного влияния на формирование ядра адыгской культуры в У1-ХГУ вв. огромное влияние оказывает миграция. В этот исторический период Кавказ постоянно находился в окружении воинствующих народов.
Изучением современного состояния и развития ислама на Северном Кавказе занимаются И. Л. Бабич, А.В. Авксентьев, М.В. Вагабов, Н.М. Емельянова, М.Б. Мужу-хоев, М.Г. Гаджиев, О.М. Давудов, А.Р. Ших-саидов, А. А. Ярлыкапов и др. [7].
Исламизация адыгских племен проходила в сложных исторических условиях. Несмотря на то, что распространение ислама на Северном Кавказе началось еще в УГГ-УГГГ вв., к адыгам эта религия проникла намного позже. Исторические факты дают нам возможность выделить несколько этапов принятия ислама адыгами. Первый из них связан с татаро-монгольскими завоеваниями на Северном Кавказе в конце ХГУ-ХУ вв. (ислам в Золотой Орде был широко распространен с ХГГГ в.). В это время попытки исламизации адыгов не имели успеха, поскольку мусульманская религия являлась для них религией врага.
В это же время (ХУ в.) свои завоевания на Черноморском побережье начала Османская империя, положившая тем самым конец деятельности в этом регионе христианских проповедников.
С ХУГ в. в регионе распространяется ислам суннитского толка.
В ХУГГ-ХУШ вв. адыгская культура входит в сферу влияния Османской империи и Крымского ханства. Мусульманские государства используют ислам в качестве средства подчинения адыгов своему влиянию.
В результате контактов с мусульманской Турцией и под воздействием активно распространявшегося ислама суннитского толка в религиозном миропонимании адыгов, безусловно, произошли определенные изменения.
В конце ХУГГГ - первой половине ХГХ в. родовые отношения у адыгов находились в стадии разложения, шел процесс становления феодализма, который, как и темпы феодализации у различных адыгских племен, был неоднороден. Он зависел от географических условий, степени устойчивости общины и ее институтов, от расстановки социальных сил и других факторов. Схожесть социальной верхушки в отдельных субэтносах адыгского народа привела к образованию так называемых аристократических и демократических племен. К первым относились бжедуги, хатукаевцы, темиргоевцы, бесленеевцы, ко вторым - абадзехи, шапсуги, натухаевцы и убыхи (переходная от адыгов к абхазам субэтническая группа); у них не было князей, но дворяне и рабы существовали как у одних, так и у других.
В таких условиях религия выступает как объединяющий, консолидирующий адыгское общество фактор, который поддерживает устойчивость системы на основе общности религии в этнической культуре.
Одним из важных и трагических условий формирования ядра культуры выступила Кавказская война ХГХ в. Любая война - великая трагедия народов, вовлеченных в нее. Это кровь и смерть людей, жестокость и насилие, сироты и вдовы. Обычно при изучении любой войны выясняются ее причины, ее виновники. И часто однозначного ответа на эти вопросы дать невозможно. А в Кавказской войне разобраться исключительно сложно. При предвзятом подходе можно подобрать факты, обвиняющие только одну сторону, ее жестокость и насилие, только тех или иных ее участников.
О характере войны можно судить по отношению к ней народов, непосредственно в ней участвовавших, по тем целям, во имя которых она велась, по методам ее ведения, по результатам и последствиям для населения после наступления мира. Оценка войны зависит и от отношения к ней, ее восприятия последующими поколениями. Объяснять войну следует с учетом многих факторов, часто противоречивых: международной обстановки, внутреннего положения воюющих сторон, позиций разных слоев населения, на территории проживания которых развернулись военные действия.
В силу особенностей исторического развития на Кавказе сложилось такое положение, что ни один народ не мог создать государственного образования, способного отстоять свою независимость, а свободу на Кавказе всегда считали высшим благом. Так как эта категория являлась одной из формирующих ядра культуры горских народов, то она активно воздействовала на восприятие картины мира адыгов в их понимании войны и мира.
Эта война, длившаяся на протяжении не одного десятилетия, не только нанесла ощутимый урон кавказскому, особенно северокавказскому генофонду, но и по существу разрушила до основания всю систему традиционного уклада жизни северокавказских народов, которая строилась, как известно, на базе сельской общины ("горская община") и натурального хозяйствования. Именно эти структуры составляли базовую экономическую основу той социокультурной системы, которая исторически образовалась здесь и существовала на протяжении веков. Их разрушение имело глубокие последствия, поскольку происходило оно как результат не естественного распада социальной системы, а искусственного, насильственного воздействия на нее.
Послевоенная жизнь на Кавказе строилась уже не на пути восстановления разрушенных структур и форм былого социального уклада. Россия, которая развивалась быстрыми темпами по западному образцу, стала внедрять здесь свою систему социальной организации (хозяйствования, управления, коммуникации, инфраструктуры и др.), систему, чуждую кавказским народам. В результате проведения таких мероприятий на Кавказе произошла не трансформация традиционной культуры, а переход в иное состояние, при
котором преемственная связь между старым и новым разрушается. Русская культура стремилась теперь поглотить культурное ядро адыгской культуры.
Таким образом, Кавказ вслед за Россией стал развиваться по пути, в основу которого легли основополагающие принципы техногенной цивилизации. Эти принципы по существу не изменились и впоследствии, хотя и проявляли себя в иной форме. Традиционная история Кавказа теперь чаще встречалась лишь в качестве экзотики и украшений музейных экспонатов; все большее число людей начинало жить по нормам и образцам техногенной цивилизации.
После окончания Кавказской войны последовало массовое выселение подавляющего большинства адыгов в султанскую Турцию. Это историческое событие получило название махаджирство. Последствия известны: компактно проживающий на своей исторической родине народ оказался изгнанным и разбросанным по всему миру; надолго прервался процесс развития самобытной, уникальной культуры. Это историческое событие оказало воздействие на формирование ядра культуры в новых условиях, была потеряна связь с землей отцов.
Что же такое "махаджирство"? Это слово происходит от арабского "мухадже-рет" и означает "переселение, эмиграция"; но чаще всего его переводят как "изгнанники". На адыгейском языке это слово звучит как Стамболик1ыжьышху - "великий уход в Стамбул", или иначе: хъыджырэтышху - "великое переселение" или даже как псыик1ыжь -"уход за воду".
Переселение адыгов в Турцию хронологически принято обозначать рамками 1858-1865 гг. Основной поток переселенцев относился к этому периоду. Однако трагедия адыгов в ее различных аспектах охватывает более длительный отрезок времени. Она продолжалась и до и после указанного периода.
Что же происходило с ядром адыгской культуры в оторванности от "земли отцов"?
Большая часть переселенцев осела в азиатской части Турецкой империи: между Сивасом и Токатом, вблизи Амазии, Самсу-на, Киликии, Месопотамии, на полуострове Чаршамба, по побережью Эгейского моря, в Турецкой Армении, Адапазаре, Дюздже, Ески-Шеире, Балыкесире. В азиатской части Турции султанское правительство специально
расселяло черкесов среди христианского армянского и греческого населения, на обширном пустынном пространстве между Токатом и Сивасом. Но где бы не селились черкесы, они помнили о земле отцов и об "адыгагъэ", которое связывало их в один народ.
Таким образом, махаджирство серьезно повлияло на формирование ядра адыгской культуры как кода метапрограммы человеческой жизнедеятельности. Адыги, оставшиеся на своей исторической Родине, были лишены контактов с носителями традиционной культуры, что влияло на передачу тысячелетнего мировоззренческого опыта адыгского этноса. Мигранты подвергались аккультурации со стороны негорских народов, подвергая ядро адыгской культуры давлению и искажению. В чуждой среде искажению подвергся язык, а также уникальные эмпирические знания об окружающем мире, которые передавались в адыгской культуре в форме наиболее значимых ценностей. Ядро теперь не в полной мере могло вырабатывать определенные представления о нравственных обязанностях, нормах поведения, добре и зле, благе и совести, чести и долге. В результате произошла глубокая трансформация культуры.
Таким образом, замкнутые этнические макросистемы, которые довольно автономно взаимодействовали друг с другом в контексте общей кавказской культурно-исторической жизни, стали характерной особенностью формирования ядра адыгской культуры, а также народов, живущих на Кавказе. На небольшом жизненном пространстве в горных и предгорных природных условиях Кавказа образовалось скопление этносов и этнических групп, которые создавали, на первый взгляд, чрезвычайно пеструю этнокультурную картину. Причем непосредственные контакты между этносами, их тесные взаимодействия не привели к смешению, слиянию и образованию новых, более крупных, этнических общностей, как это наблюдалось в равнинных условиях. На протяжении тысячелетий совместной жизни происходила этносоциальная консолидация каждого из этносов в отдельности. Так сохранялось этноразнообразие Кавказа, чему в немалой степени способствовала сама природа - биоразнообразие Кавказа, в условиях которой каждый этнос имел возможность занять определенную экологическую нишу и поддерживать свою жизнь в рамках данного биоэтноценоза. Потому на Кавказе границы
этнокультурных образований и занимаемых ими экологических ниш, как правило, совпадают, и не в традициях кавказских народов нарушать эти границы.
При изучении условий формирования ядра адыгской культуры особое значение имеют идеи, порожденные синергетической парадигмой исторической эволюции, характеризующейся переходом от относительно устойчивой системы к другой - с новым уровнем организации составляющих ее элементов. Более того, естественный процесс эволюции народов Северного Кавказа неоднократно резко прерывался под воздействием внешних факторов. В результате общественная система вынуждена была адаптироваться к новым условиям, переходить в новый канал развития. Переход к новому уровню системы неизбежно сопровождался прохождением ее через точки бифуркации, т.е. раздвоения и приобретения нового качества.
К внешним факторам мы относим контакты с этносами - носителями других культурных паттернов, природно-экологические факторы, например, изменение природных условий, а также насильственные факторы.
Но изменения в этнической культуре могли происходить и под воздействием внутренних факторов, что оказывало и оказывает воздействие на формирование ядра культуры. Внутренние факторы культурных изменений включают в себя демографический фактор, социально-структурные изменения, экономический, религиозный фактор, а также внутреннюю культурную динамику.
Внешние и внутренние факторы тесно взаимодействуют друг с другом, вызывая изменения в культурных паттернах этноса, и определяют темпы их протекания, влияя на формирование ядра культуры.
ЛИТЕРАТУРА
1. Тишков В.А. Очерки теории и политики этнич-ности в России. М.: Русский мир, 1997. 532 с.; Шадже А.Ю., Шеуджен Э.А. Северокавказское общество: опыт системного анализа. М.; Майкоп: Аякс, 2004. 216 с.; Ханаху Р.А. Традиционная культура Северного Кавказа: вызовы времени: соц.-филос. анализ. Майкоп: Зихи, 1997. 194 с.; Драч Г.В., Лубский А.В., Эфендиев Ф.С. Этнос. Культура. Цивилизация: монография. Ростов н/Д: Терра, 2005. 192 с.
2. Цит. по: Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли // Л.Н. Гумилев. Открытие Хазарии. Зигзаг истории. Этногенез и биосфера Земли. Тысячеле-
тие вокруг Каспия. СПб.: ООО СЗКО "Кристалл", М.: Оникс, 2003. 880 с. С. 210.
3. Щербина Ф.А. История Кубанского казачьего войска: В 2 т. Т. 1. Екатеринодар, 1910. 700 с. С. 1.
4. Гумилев Л.Н. От Руси до России. Очерки этнической истории. СПб.: Юна, 1992. 270 с. С. 9.
5. Кузнецов В.А., Чеченов И.М. История и национальное самосознание // Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру: тез. Г Междунар. конгр., Пятигорск, 11-14 сент. 1995 г. Пятигорск, 1996. С. 45.
6. Лубский А.В. Конфликтогенные факторы на Юге России: методология исследования и социальные реалии. Ростов н/Д: Изд-во СКНЦ ВШ, 2005. 192 с. С. 49.
7. Бабич И.Л. Взаимодействие адыгских традиций и этнополитических изменений на Северном Кавказе // Философия и социология в Республике Адыгея: науч.-информ. сб. / Под общ. ред. Р.А. Ха-наху. Майкоп, 1995. № 2. С. 89-93; Она же. Ислам и право в Кабардино-Балкарии // Ислам и право в России: проблемы реализации законодательства о свободе совести и религиозных объединениях
в отношении российских мусульман (Северный Кавказ, Поволжье): Мат-лы науч.-практ. семинара, Москва, ноябрь 2003. Вып. 1. М.: Изд-во РУДН, 2004. С. 103-114; Авксентьев А.В., Авксентьев В.А. Северный Кавказ в этнической картине мира / Под ред. В.А. Шаповалова. Ставрополь: Изд-во СГУ 1998. 159 с.; Вагабов М.В. Ислам и женщина. М.: Мысль, 1968. 208 с.; Он же. Исламоведению Северного Кавказа - научную основу // Научная мысль Кавказа. 2003. № 3. С. 97-99; Емельянова М.В. Ислам как фактор формирования этнорелигиозной идентичности у кабардинцев: история и современность: Дис. ... канд. ист. наук М., 1998. 206 с.; Она же. Мусульмане Осетии: на перекрестке цивилизаций: монография. М.: ИВРАН-РИК, 2003. 360 с.; Она же. Мусульмане Кабарды М.: Граница, 1999. 142 с.; Мужухоев М.Б. Ингуши. Саратов: Детская книга, 1995. 128 с.; Гаджиев М.Г., Давудов О.М., Шихсаидов А.Р. История Дагестана с древнейших времен до конца ХУ в. Махачкала: ИИАЭ ДНЦ РАН, 1996. 450 с.; Ярлыкапов А.А. Религиозные верования // Народы Дагестана. М.: Наука, 2002. 588 с. С. 66-76.
30 мая 2008 г
ББК 66.4 (5Арм)
политическая интеграция республики армения в наднациональные структуры
В. Т. А.
Перед Республикой Армения встает объективная необходимость внешней политической ориентации, интеграции в европейские и другие структуры. Участвуя в процессе глобализации, решая проблему членства в наднациональных структурах, нельзя не произвести переоценку уроков прошлого. В СССР между союзными республиками существовали тесные связи, одновременно политический строй ограничивал возможности интеграции со странами вне союза.
Критерием политической ориентации армянского этноса должна быть безопасность нации, т.е. сохранение этнокультуры и считающейся национальной ценностью национальной независимости в условиях интеграции.
Глобализация выявляет противоречия между стремлением к общечеловеческому единству и тенденциями сохранения на-
Ахвердян Вардан Таджотович - кандидат философских наук, доцент кафедры политологии и экономики Гюмрийского государственного педагогического института им. М. Налбандяна, г Гюмри, 3126, Республика Армения, Ширакский марз, Гюмри, ул. Паруйр Севаки, 4.
циональной самобытности. С одной стороны, европейская интеграция расшатывает национальный суверенитет, с другой - этно-национальное пробуждение в постсоветском пространстве восстанавливает статус национального государства. Как бы некоторые политические силы в национальных республиках в силу этнического самосознания не сопротивлялись глобализации, все же создание наднациональных мировых и региональных структур неизбежно.
Центр журналистского расследования "Регион" проводил опрос представителей властных и оппозиционных структур РА по выявлению их отношения к интеграции Армении в европейские структуры (ОБСЕ, Евросоюз). Выяснилось, что они в основном оценили демократические ценности: законодательные преобразования в избирательных, судебных системах и органах местного самоуправления, миссию
Hakhverdyan Vardan - candidate of philosophy, associate professor of politology and economy department of Gyumri State Pedagogical Institute Named after M. Nalbandyan, 4 Paruyr Sevaki Street, Gyumri, Shirak Marz, Armenia, 3126.
