CC BY
10чтобы Ва
укр
«Я бы хотела,
ши памятники ашали Казань»
(Интервью со скульптором М. М. Гасимовым)
М. М. Гасимов. Казань, 2012 г.
последние десятилетия в Татарстане были открыты десятки памятников и бюстов, посвященных историческим личностям. В Казани — это монументальные бронзовые скульптуры Б. И. Урманче, Г. Р. Державина, С. Сайдашева, И. В. Александрова; памятники-бюсты — С. Сай-дашеву в БКЗ им. С. Сайдашева, М. Салимжанову в фойе театра им. Г. Камала, в Елабуге — конный памятник Ибрагиму I и др. Автор этих работ — заслуженный деятель искусств Республики Татарстан, скульптор-монументалист
Махмут Маталитович Гасимов*.
Редакция нашего журнала побывала в мастерской скульптора. Предлагаем вниманию читателей интервью с М. М. Гасимовым.
* М. М. Гасимов включен в международный художественный рейтинг как художник трехмерного пространства // Единый художественный рейтинг. Справочник. - М., 2011. - Вып. XVIII. - С. 257.
НА ПУТЯХ ДУХОВНОГО ВОЗРОЖДЕНИЯ
— Махмут Маталитович, расскажите немного о себе.
Я родился 27 июля 1945 г. в г. Ленинск-Кузнецк Кемеровской области. Мой отец был родом из д. Олы-яз Мамадышского уезда Казанской губернии. Участник Великой Отечественной войны, принимал участие в боях под Москвой, а в 1942 г. был демобилизован.
Волею судьбы получилось так, что в 1945 г. наша семья осела в небольшом сибирском городке Ленинск-Кузнецк.
После Великой Отечественной войны мой отец оказался единственным выжившим из 11 родных и двоюродных братьев. Будучи инвалидом войны и контуженным, он всегда продолжал что-то мастерить, играл на гармошке. Я любил всегда быть рядом с ним. В свободное время что-нибудь лепил и вырезал из красной глины. Отец всегда во всем меня поддерживал.
Никогда не забуду свою учительницу по рисованию. Это она разглядела и всячески развивала мои способности. С четвертого класса устраивала выставки моих работ в средней школе № 3 им. Н. В. Гоголя в г. Ленинске-Кузнецком. Я постоянно, что называется, работал над собой и пытался участвовать не только на школьных конкурсах, но и на городских. Как-то обо мне даже написали в районной газете.
Отец понимал, что мне необходимо по-настоящему овладеть мастерством, и в 1961 г. после окончания восьми классов отправил меня в Ташкент поступать в художественное училище. Но в тот год не было набора на скульптурное отделение, и мне пришлось поступить на театрально-бутафорское. Я благодарен судьбе за встречу с директором училища О. Апухтиным, который помог мне раскрыться как художнику.
После армии, я попытался поступить в Ташкентский театральнохудожественный институт им. А. Н. Островского, но прошел туда только по конкурсу в 1969 г. на отделение монументально-декоративного искусства. Учился у скульпторов-педагогов Ф. И. Грищенко, Ю. Н. Киселева, К. А. Салахетдинова, Л. Г. Рябцова.
— Как художник и скульптор Вы состоялись в Ташкенте?
Да, конечно. В Узбекистане прошла большая часть моей жизни. Более десяти лет преподавал на скульптурном отделении в Ташкентском художественном училище им. П. П. Бенькова. Мои ученики — ведущие скульпторы в своих регионах: В. Верховодов — в Киргизии, О. Шилова — в Санкт-Петербурге, И. Черноглазов — во Владимире.
Первые мои работы — «Портрет Нины» (1974), «Портрет старой узбечки» (1975) были созданы в дереве. Я пробовал работать с разным материалом, кроме дерева, это бронза, камень, металл. И пришел к выводу: лирические образы современников лучше смотрятся в дереве, образы людей рабочих профессий — в металле, а мыслителей — в камне.
В конце 1970-х гг. были созданы бюсты, памятники видным историческим деятелям Узбекистана: «Первый президент Академии наук Туркестана, народный писатель Садретдин Айни» (1976-1977), «Портрет чемпиона мира по боксу Руфата Рискиева» (1979) и др. В 1985 г. в рамках работы симпозиума по деревянной скульптуре, организованного Союзом художников Узбекистана, появилась в свет работа «Бахтли бобо» (Счастливый дед).
Перед окончательным переездом в Казань, в Ташкенте я выполнил несколько значимых для меня проектов. В первую очередь это декоративная четырехфигурная композиция для фонтана «Плодородие». Подобные композиции разрабатывались еще в русской, а затем в советской скульптуре Ф. Ф. Щедриным, И. П. Витали, в татарской скульптуре ими традиционно занимался С. С. Ахун.
Не могу не упомянуть и о том, что нами в соавторстве со скульптором И. Клиницким, архитектором Л. Адамовым был создан памятник видному революционному и партийному деятелю А. Икрамову. Список авторских работ пополнили также портреты искусствоведа и видного деятеля Узбекистана Р. Такташа и композитора М. Ашра-фи.
«Бахтли бобо» (Счастливый дед). 1985 г. «Старый джин». 1986 г.
«Плодородие». 1993 г.
Ташкент — это город моей юности и зрелости. Здесь я прошел школу жизни, состоялся как человек, как личность; получил признание как профессиональный художник, и не только всесоюзное. Отсюда впервые мои работы уехали в Америку, Германию, Финляндию, Венгрию, Францию...
— Что подвигло Вас в столь почтенном возрасте покинуть Ташкент и переехать в Казань?
В 1987 г. я получил приглашение принять участие в юбилейных торжествах в Казани по случаю 90-летия классика татарского изобразительного искусства, народного художника Республики Татарстан, заслуженного художника Узбекской и Казахской ССР Баки Идрисовича Урманче. Именно здесь, в Казани, я впервые познакомился с великим художником.
После официальных торжеств мы были приглашены в гости к Б. И. Ур-манче, где и состоялась наша теперь уже историческая беседа. Помню, как после просмотра фотографий моих работ, выполненных в Ташкенте, он спросил, не собираюсь ли я переехать в Ка-
НА ПУТЯХ ДУХОВНОГО ВОЗРОЖДЕНИЯ
Слева направо: Р. Такташ, Б. Джалалов, М. Гасимов. Ташкент, 2003 г.
зань. Вопрос оказался пророческим. Тогда же Б. Урманче предложил мне присоединиться к работе над проектом памятника Г. Ибрагимову, над которым в то время работал он сам. Но, к сожалению, замыслам Б. И. Урманче не суждено было сбыться. До сих пор вопрос о памятнике Г. Ибрагимову в Казани остается нерешенным.
В последующие годы наши отношения переросли в дружеские. Они очень долгое время поддерживались перепиской. Все письма храню в своем личном архиве.
— Ваша первая работа в Казани — это памятник Б. И. Урманче. Расскажите немного об истории его создания.
Начиналось все с конкурса на создание памятника к 100-летию великого татарского художника. В 1993 г. в моей мастерской в Ташкенте раздался звонок. Это было предложение Министерства культуры Республики Татарстан поработать над образом Баки Урманче. И его супруга Флора Вагаповна очень просила принять участие в конкурсе и писала: «откликнитесь, пожалуйста, будете ли
участвовать в конкурсе», «может, приедете». Она хотела видеть его «как татарина и по-современному», и мне ничего не оставалось делать, как согласиться, ведь отказать ей я, конечно, не мог.
Комиссией был выбран мой вариант памятника, на котором мастер изображен сидящим, в рабочем фартуке скульптора. Я остановился на этом образе не случайно, так как Казань уже не помнила молодого Урманче 1920-х гг., но была хорошо знакома со зрелым и известным художником, который вернулся на родину после долгих скитаний уже в 60-летнем возрасте.
После утверждения меня в качестве скульптора памятника Б. Урманче мы с Флорой Вагаповной очень много говорили о нем по телефону, переписывались. Она очень переживала за памятник, видела его в разных вариантах: «надеть бы нарукавники, снять очки» и так далее. Можно перечислять бесконечно. В письмах писала: «и есть вера, что Вы сделаете, как надо», «лишь бы ускорить как-нибудь», «я бы хотела, чтобы Ваши памятники украшали Казань: и Урман-че, и Султан-Галиев, и Ибрагимов».
Открытие памятника Б. И. Урманче. Казань, 28 февраля 1997 г.
Стадия мягкого материала и гипсовой модели памятника была выполнена в Москве, а литье впервые было осуществлено в Казани специалистами, приглашенными из Ташкента. Благодаря тогда непосредственной поддержке М. Ш. Шаймиева республика имеет в настоящее время свое собственное литье памятников на базе Казанского экспериментального производственного предприятия (ЭПЗ).
Памятник был торжественно открыт, как и планировалось, 28 февраля 1997 г. в день 100-летия Б. И. Урманче в сквере перед зданием Художественного фонда Татарстана.
— В период празднования 1000-летия Казани Вы буквально наполняете художественное пространство города новыми памятниками. Это удача или стечение обстоятельств?
Время юбилея древнего города действительно был очень насыщенным в творческом плане. Министерство культуры Республики Татарстан проводило множество конкурсов. Я не мог сто-
ять в стороне. Так, в 2003 г. был проведен конкурс, по итогам которого мне было поручено воссоздать по архивным материалам уничтоженный в 1930-е гг. памятник Г. Р. Державину скульптора С. И. Гальберга. Тот памятник, что сейчас стоит в Лядском садике г. Казани, — это копия бывшего. И был он открыт девять лет тому назад.
В 2005 г. меня назвали победителем конкурса на создание памятника С. Сай-дашеву. Памятник был установлен перед корпусом Казанского (Приволжского) федерального университета, напротив сквера, где высится монумент поэту Г. Тукаю. Параллельно работал по заказам городов и районов республики: в Лаишево — над бюстом Г. Р. Державина, в Альметьевске — над декоративной экспозицией «ИлЬам» (Вдохновение), посвященной Г. Тукаю. В Уральске стал автором бюста Г. Тукая, в Нижневартовске — М. Джалиля.
— Как Вам удается столь достоверно воплощать в скульптурном материале психологический портрет той
НА ПУТЯХ ДУХОВНОГО ВОЗРОЖДЕНИЯ
Диплом М. М. Гасимова — победителя конкурса на создание памятника С. Сайдашеву.
Казань, 2006 г.
или иной личности? Вы читаете специальную историческую литературу?
Вопрос сложный и многоплановый. Для создания памятника, кроме иконографического и тематического материала, необходимо изучить эпоху, в которую он жил и творил.
В своей практике я предпочитаю больше общаться с родственниками и пытаюсь прочувствовать настроение будущего образа. Но если коротко, то совокупность дара, мастерства, умения проникнуться в характер образа, эпоху и, конечно, вдохновение скульптора, и тогда результат очевиден.
— В последние годы в Казани было разрушено множество памятников архитектуры и культуры. Как Вы к этому относитесь?
Исключительно отрицательно. Хотелось бы, чтобы в Казани вопросы, связанные со сносом и сохранением исторических памятников, решались компетентным советом или соответствующим государственным органом. А в эти организации входили бы не только чи-
новники, но прежде всего историки, искусствоведы, музейщики и многие другие специалисты.
— Какие советы Вы дали бы начинающим скульпторам?
Прежде всего, советую дружить с объективной самооценкой, чтобы в дальнейшей работе не страдать от непонимания и неприятия обществом.
— Ваши творческие планы ?
Максимально реализоваться, участвовать в выставках, конкурсах. Для меня участие в них — всегда удовольствие. Я себя чувствую в родной стихии.
Фото из личного архива М. М. Гасимова.
Интервью вела Гульназ Латыпова
