CC BY
42
МЕТОДОЛОГИЯ, ТЕОРИЯ И МЕТОДИКА ЭКОНОМИКИ ОБРАЗОВАНИЯ
УДК 336
Ж 726 Жильцов Е. Н.
ВЗАИМОСВЯЗЬ СОЦИАЛЬНОЙ И ФИНАНСОВОЙ ПОЛИТИКИ НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ ЭКОНОМИЧЕСКИХ РЕФОРМ В РОССИИ
В статье анализируется финансовая поддержка реформ социально-экономического комплекса России, делается вывод о наличии в системе образования нерациональных подходов и обосновывается положение по увеличению налоговой наполняемости государственного бюджета.
Ключевые слова: Кризисы, государственная политика, экономические реформы, система образования.
Итогами десятилетнего периода экономических реформ явились слом государственного социализма и смена плановой системы с монополией государственной собственности, единым работодателем и диктатом производителя над потребителем на рыночную систему экономики с доминированием негосударственной собственности, многоукладным механизмом хозяйствования, рыночной инфраструктурой. В социальной сфере на смену государственной патерналистской и эгалитарной модели социальной защиты, базирующейся на сочетании скромного материального достатка подавляющего большинства населения со значительным объемом государственных гарантий в предоставлении социальных благ, со слабой трудовой мотивацией и незначительной подоходной дифференциацией людей постепенно приходит рыночная многоукладная модель социальной защиты, которая призвана сочетать государственные гарантии страхования от социальных рисков, связанных с конъюнктурой рынка, с сильно развитой трудовой и предпринимательской мотивацией, опирающейся на самопомощь.
История не знала прецедентов перехода от государственного социализма к современному развитому рыночному строю - к зрелому капитализму XX века, который отличается отраннего капитализма высоким уровнем социальной направленности и качеством человеческой жизни. Странам бывшего государственного социализма (и особенно России с ее самым большим социалистическим прошлым) приходится идти по неизвестному пути
трансформационных преобразований. При этом важно ориентироваться на стратегию опережающего развития по отношению к высоко- и среднеразвитым странам мира и учитывать требования глобализации мирохозяйственных связей, вызванные вступлением современной цивилизации в новую постиндустриальную информационную эру.
Постсоциалистические страны могут только отчасти воспользоваться уроками выхода развитых стран из кризисов, пережитых ими на протяжении XX столетия. Опыт решения кризисных проблем в период «великой депрессии» 30-х годов в странах Запада с помощью кейнсианской политики активного вмешательства государства в регулирование макроэкономических процессов - с широким использованием методов государственного финансирования - весьма поучителен, однако он не универсален и не может быть абсолютизирован, поскольку речь шла о преодолении кризиса не межсистемного, а внутрисистемного характера, то есть кризиса внутри самого капита-листически-рыночного строя.
В послевоенный период более поучителен, хотя также не универсален, опыт выхода из кризиса на путь устойчивого социально ориентированного экономического развития с недемократическим корпоративным капитализмом и тоталитарным политическим строем Германии и Италии, а затем Испании и Португалии. Здесь получили практическую реализацию идеи экономического либерализма, но не эпохи раннего капитализма с невидимой рукой рынка, а эпохи зрелого капита-
36
© Жильцов Е. Н., 2009
лизма, когда становится нереалистичным отвержение необратимости интервенционистского влияния государства на экономическую жизнь общества и общепризнанным положение, что государство должно быть там, где необходимо, а рынок - там, где возможно. В связи с этим особый интерес представляет опыт реализации послевоенных экономических программ Эрхарда в ФРГ, где рыночная система строилась на демократических принципах общественного согласия, консенсуса ведущих политических сил германского общества - основных партий объединения предпринимателей и профсоюзов. И ей придали социальный ориентир - благосостояние для всех.
Спустя сравнительно непродолжительное время широкие слои населения Западной Германии ощутили плоды экономической реформы, а это означало, что она получила мощную народную поддержку. Уникальность этой экономической реформы состоит в том, что ее успеху во многом способствовала солидная финансовая поддержка со стороны США в рамках послевоенного плана Маршалла. Правящие американские круги рассматривали возрождение эффективной западногерманской экономики на рыночных началах с позиции соревнования двух мировых систем и двух мировых сверхдержав - СССР и США. При этом на второй план отступал тот факт, что США своими руками создавали сильного конкурента для своей экономики в лице ФРГ. Следовательно, политическая целесообразность превышала интересы экономической выгоды.
Однако правящая элита США и всего Запада не осмелилась повторить подобную по масштабам финансовую поддержку экономическим реформам в такой крупной державе, как Россия. Очевидно, она опасается в будущем иметь дело с Россией как с сильным экономическим соперником на мировом рынке. А это значит, что России в своем экономическом возрождении приходится опираться на собственные силы, умело извлекать уроки из допущенных ошибок и просчетов при проведении экономических реформ.
Россия стоит перед необходимостью выработки такой теоретической концепции (и на этой основе - общей стратегии) экономической реформы, которая смогла бы в равной степени сочетать идеалы демократического, правового и социального государства с сильной рыночной мотивацией людей как основы устойчивого социально ориентированного экономического роста страны.
К сожалению, в нынешних российских условиях существует сильная конфронтация ведущих теоретических течений мировой экономической науки - экономического либерализма, дирижизма и неокорпоративизма как разновидности современного инсти-туционализма - за приоритетное право определять стратегию экономической реформы.
В России с самого начала экономической реформы востребованным правящей элитой оказалось одно теоретическое течение экономической науки, одна идеология - экономический либерализм. Другие теоретические течения были проигнорированы.
Несомненно, экономический либерализм и либеральная модель экономической реформы обладает некоторыми достоинствами. К положительным моментам здесь следует отнести идею стабильности правовых институтов и равенства конкурентных условий всех рыночных субъектов в борьбе против бюрократизации и власти олигархов; идею сбалансированности бюджета и эффективного, рационального использования бюджетных средств в борьбе против инфляции и за недопущение ухудшения жизненного уровня людей; идею стимулирования трансформации сбережений в инвестиции и инновационную деятельность; идею открытости национальной экономики мировому рынку.
Однако экономический либерализм страдает односторонностью, известным радикализмом, когда средства экономической реформы превращаются в самоцель - реформа проводится ради реформы - и тем самым подменяется конечная ее цель - улучшение благосостояния народа. Экономический либерализм допускает недооценку социальной составляющей экономических преобразований и тем самым подрывает социальную базу экономической реформы.
Подход к экономической реформе в России с позиции радикального экономического либерализма в течение 10-летнего периода продемонстрировал неутешительные итоги экономических преобразований. Сегодня в России налицо деформированная, малоэффективная и неконкурентоспособная рыночная экономика - экономика номенклатурно-олигархического капитализма, имеющего много общих черт с периферийным капитализмом развивающихся стран. Это означает, что российская экономика в настоящее время - долговая экономика, сильно зависящая от внешнего
управления, осуществляемого международными финансовыми структурами; это экономика преимущественно сырьевой экспортной ориентации и, как следствие, - экономика дешевых работников. Это экономика со слабой институциональной инфраструктурой и достаточно развитым неформальным теневым сектором, с большим недобором налоговых поступлений в госбюджет, хроническим недофинансированием общественного сектора и прежде всего отраслей социально-культурного комплекса.
Как учили классики, недостатки являются сверхмерным продолжением достоинств и бесспорно правильные идеи могут дискредитировать, посрамить себя при их несистемной реализации. Так, идея финансовой стабилизации и жесткого контроля за денежным обращением в России обернулась созданием бартерной экономики, острым дефицитом живых денег, искусственным ограничением потребительского спроса и широким использованием денежных суррогатов, развитой системой взаимозачетов и серьезными трудностями собираемости налогов. В середине 1990-х годов-почти половина налогового дохода российских регионов собиралась зачетами и различными суррогатами. При этом в отдельных регионах доля неденежных поступлений превышает 70%.
Самым печальным итогом 10-летнего периода осуществления либерально-радикальной модели экономической реформы в России явилась ее высокая социальная цена для народа.
Главные показатели социального развития российского общества, с точки зрения мировой теории и практики оценки качества социальной ситуации, имеют предельно-критические величины. Это свидетельствует о социальном неблагополучии, о нарастающей социальной напряженности и конфликтности, об ослаблении социального потенциала общества - потенциала доверия населения власти, взаимной помощи, социальной солидарности, социально-партнерских отношений. Другими словами, имеет место сужение социальной опоры рыночных преобразований и усиление антирыночных западных настроений среди широких народных масс. В этих условиях умаление значения сильной и эффективной социальной политики означает недооценку мобилизации социальных факторов экономического подъема и возрождения России как крупной державы.
К сожалению, узкофинансовый нестратегический подход либералов-реформаторов к соци-
альной сфере приводит к тому, что государственные расходы рассматриваются как непроизводительные, как неоправданное бремя и как фактор-ограничитель экономического роста. Эти реформаторы предлагают довести уровень государственных расходов на человеческое развитие - образование и здравоохранение - до уровня стран, сопоставимых с Россией по уровню экономического развития, таких как Турция или Бразилия. Известный российский либерал А.Н. Илларионов пишет: «Сегодня сбалансировать доходы с расходами, по сути дела, можно единственным путем - сокращением расходов. Теоретически, конечно, можно попытаться повысить доходы. Но мы хорошо знаем, что возможности для повышения налогов весьма ограничены» (Колодец. 1998. N° 1 / Изд-во Литературного института им. А.М. Горького). Он рекомендует установить в России предельный уровень государственных расходов в ВВП - 20% вместо нынешнего 45%. По его мнению, именно тот факт, что в Турции этот уровень составляет 20, а в России - 45%, обеспечивает в настоящее время Турции восьмипроцентный экономический рост, а России - экономический спад.
Как свидетельствуют материалы Института экономических и политических исследований РАН, широко распространенное мнение о том, что существует устойчивая закономерность сокращения доли государственных расходов в ВНП и одновременного увеличения темпов экономического роста, является неверным. Так, опыт перехода к рыночной экономике постсоциалистических стран Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ) показал, что в странах с положительной экономической динамикой, демонстрирующих успех экономической реформы, доля бюджетных ассигнований в ВВП находится в пределах 45-50%, а в период трансформационного спада эта доля даже увеличивалась (как компенсация сохранения абсолютных расходов на необходимый объем базовых социальных услуг и как следствие - сокращение гос-субсидий промышленности). В то же время в странах Центральной и Восточной Европы с отрицательной экономической динамикой (Болгария, Румыния) доля расходов в ВВП была в пределах 2535% (Литературная газета. 1999. 20 декабря).
В благополучных странах Центральной и Восточной Европы заметно совпадение положительной экономической динамики с сохранением соотношения ассигнований на образование и науку. Сравнительный анализ социально-эконо-
мического развития постсоциалистических стран свидетельствует о том, что значительная дифференциация доходов не всегда оправданна, с точки зрения создания сильной системы мотивации и стимулов экономического роста. Выявляется следующая закономерность - за известными пределами поляризация доходов отрицательно сказывается на экономической динамике. Так, в настоящее время в Чехии, Словакии, Польше и Словении соотношение доходов 10% самых богатых семей к соответствующим доходам 10% самых бедных составляет 4,5-5,5, в Болгарии и Румынии - 10, а в России - 15 раз. Подтверждается вывод Д.К. Гэлбрайта о том, что в справедливом обществе более равномерное распределение расходов должно стать основным принципом современной государственной политики и главную роль в этом должно сыграть прогрессивное налогообложение. По его мнению, более широкое и равномерное распределение доходов является и более целесообразным, с точки зрения развития экономики, так как обеспечивается более стабильный суммарный спрос (Новая постиндустриальная волна на Западе: Антология. М.: Академия, 1999. С. 236).
К сожалению, российские либералы-реформаторы не извлекли уроки из десятилетнего опыта экономической реформы. Они по-прежнему думают, что их просчеты в проведении экономической реформы состояли не в отсутствии массовой народной поддержки, а в том, что они шли на компромиссы в экономической политике, не были последовательны и решительны, не довели либерально-рыночные идеи до логического конца. В связи с этим весьма популярной среди них в последнее время становится идея применения недемократических, силовых методов осуществления рыночных преобразований (по чилийскому образцу). Однако отказ от демократических завоеваний ради утверждения социально-неспра-
ведливого общества в нынешней России малоперспективен. А без широкой народной поддержки новая волна либеральной рыночной реформации обречена на провал. Нельзя дважды наступить на собственные грабли.
В современных условиях Россия столкнулась с образованием острого дисбаланса между объемом законодательно закрепленных обязательств государства перед населением и их финансовым, ресурсным обеспечением, то есть с возникновением так называемых нефинансируемых мандатов.
Либералы-реформаторы считают ответственной за образование нефинансируемых мандатов только одну сторону - социальную политику. По их мнению, сегодня нереалистично выглядит статья 7 Конституции РФ о российском государстве как социальном и призывают отказаться от указанной статьи.
Разумеется, в социальной сфере современного российского общества немало нерациональных расходов. Сохраняются множество неоправданных льгот и система гарантий, рождающие социальное иждивенчество и не отвечающие условиям рыночной мотивации и рыночного страхования, обеспечивающим благополучие собственных трудом. Однако это не означает, что необходимо, следуя указаниям либералов-рыноч-ников, идти на тотальное сворачивание социальных расходов и демонтировать остатки социального государства.
Важно видеть, что в образовании нефинан-сируемых мандатов в не меньшей степени ответственна и либеральная модель бюджетно-налоговой политики, недооценивающая значимость ее социальной направленности. Немалые резервы увеличения налоговой наполняемости государственного бюджета заложены в совершенствовании структуры налогов и в упорядочении меж-бюджетных отношений, в придании прозрачности движению финансовых потоков.
Zhyltsov E. N. INTERCONNECTION OF SOCIAL AND FINANCE POLICY ON THE MODERN STAGE OF ECONOMIC REFORMS IN RUSSIA
In this article the financial support of the social-economic complex reforms in Russia is analyzed, the conclusion concerning the existence of non-rational approaches in educational system is making and the case concerning the taxing fullness of governmental budget is justifying.
Keywords: crises, governmental policy, economic reforms, educational system.
