CC BY
113
Al
ЭдУД
5. Kirkpatrick B. et al. Is schizophrenia a syndrome of accelerated aging? Schizophrenia bulletin. 2007. Vol. 34(6). P. 1024-1032.
6. Loewenstein D.A., Czaja S.J., Bowie C.R., Harvey P.D. Age-associated differemces in cognitive performance in older patients with schizophrenia: a comparison with healthy older adults. American Journal of Geriatric Psychiatry. 2012. Vol. 20. P. 29-40.
7. Brodaty H. et al. Long-term outcome of late-onset schizophrenia: 5-year follow-up study. The British Journal of Psychiatry. 2003. Vol. 183(3). P. 213-219.
8. Folstein M.F., Folstein S.E., McHugh P.R. «Mini-mental state»: a practical method for grading the cognitive state of patients for the clinician. Journal of psychiatric research. 1975. Vol. 12 (3). P. 189-198.
9. Aggarwal A., Kean E. Comparison of the Folstein Mini Mental State Examination (MMSE) to the Montreal Cognitive Assessment (MoCA) as a cognitive screening tool in an inpatient rehabilitation setting. Neuroscience and Medicine. 2010. Vol. 1 (2). P. 39.
10. Dubois B. et al. The FAB: a frontal assessment battery at bedside. Neurology. 2000. Vol. 55 (11). P. 1621-1626.
11. Хомская Е.Д. Нейропсихологическая диагностика. Ч. 1. М.: Институт общегуманитарных исследований, 2007.
Khomskaya E.D. Nejropsikhologicheskaya diagnostika. Ch. 1. M.: Institut ob-shhegumanitarnykh issledovanij, 2007.
12. Partington J.E. Partington's Pathway Test. The Psychological Service Center Bulletin. 1949. Vol. 1. P. 9-20.
13. Stroop J.R. Studies of interference in serial verbal reactions. Journal of experimental psychology. 1935. Vol. 18 (6). P. 643.
14. Концевой В.А., Медведев А.В. К вопросу о шизофрении и бредовых психозах (сравнительно-возрастное исследование). Психиатрия. 2004. № 4 (10). С. 35-41.
Kontsevoj V.A., Medvedev A.V. K voprosu o shizofrenii i bredovykh psik-hozakh (sravnitel'no-vozrastnoe issledovanie). Psikhiatriya. 2004. № 4 (10). S. 35-41.
15. Лейдерман М.В., Сиденкова А.П. Шизофрения у лиц старших возрастных групп. Нейропсихологические аспекты. Уральский медицинский журнал. 2017. № 8. С. 24-27.
Lejderman M.V., Sidenkova А.Р. SHizofreniya u lits starshikh vozrastnykh grupp. Nejropsikhologicheskie aspekty. Ural'skij meditsinskij zhurnal. 2017. № 8. S. 24-27.
16. Nagao S., Yokota O., Ikeda C., Takeda N., Ishizu H., Kuroda S. et al. Argyrophilic grain disease as a neurodegenerative substrate in late-onset schizophrenia and delusional disorders // Eur Arch Psychiatry Clin Neurosci. 2014. Vol. 264(4). P. 317-331.
17. Rodriguez R.D., Grinberg L.T. Argyrophilic grain disease: An underestimated tauopathy. Dementia & Neuropsychologia. 2015. Vol. 9 (1). P. 2-8.
18. Su K. P. et al. Magnetic resonance imaging findings in patients with delusional disorder due to diffuse cerebrovascular disease: a report of seven cases. Psychiatry and clinical neurosciences. 2001. Vol. 55 (2). P. 121-126.
19. Malaspina D., Walsh-Messinger J., Gaebel W., Smith L.M., Gorun A., Prudent V., Antonius D., Tremeau F. Negative symptoms, past and present: a historical perspective and moving to DSM-5. Eur Neuropsychopharmacol. 2014. Vol. 24 (5). P. 710-724.
УДК: 616.895.8
Код специальности ВАК: 14.01.06
ВЫРАЖЕННОСТЬ ШИЗОТИПИЧЕСКИХ ПРОЯВЛЕНИИ И ОСОБЕННОСТИ ФУНКЦИОНАЛЬНОЙ АСИММЕТРИИ ГОЛОВНОГО МОЗГА
Е. М. Сычугов, Е. В. Дорофеев, Е. Н. Сенина, М. С. Самылина, Ю. С. Кравченко, А. И. Митрофанова,
ФГБОУ ВО «Приволжский исследовательский медицинский университет», г. Н. Новгород
Дата поступления 17.08.2018
Сычугов Евгений Михайлович - e-mail: sychugovem@gmail.com
Понятие «шизотипия» относится к особому типу личностной организации, предрасполагающей к латентному течению шизофрении. Согласно имеющимся данным обнаружена взаимосвязь степени выраженности шизотипических проявлений с индивидуальным профилем функциональной асимметрии головного мозга. Цель исследования: расширение имеющихся знаний о характере этой взаимосвязи. Материалы и методы. В исследовании участвовали мужчины (24) и женщины (16) в возрасте от 18 до 28 лет, не имеющие психиатрического диагноза клинических признаков психического расстройства на момент обследования. Индивидуальный профиль функциональной асимметрии определялся с помощью исследования асимметрии в моторной и сенсорной сферах. Результаты. Обнаружена достоверная связь выраженности шизотипии с индивидуальным типом слухоречевой латерализации. Выводы. Результаты исследования, с одной стороны, подчеркивают важность дальнейшего изучения феномена шизотипии, с другой стороны, указывают на актуальность исследования функциональной асимметрии в клинической практике.
Ключевые слова: шизотипия, функциональная асимметрия, латерализация, расстройства шизофренического спектра, шизофрения.
The concept «shizotipiya» belongs to special type of the personal organization contributing to a latent current of schizophrenia. According to the available data the interrelation of degree of expression of shizotipic implications with an individual profile of functional asymmetry of a brain is found. Purpose of the study: expansion of the available knowledge of the nature of this interrelation. Materials and methods. 24 men and 16 women aged from 18 up to 28 years not having a psychiatric diagnod of clinical signs of an alienation at the time of inspection participated in a research. The individual profile of functional asymmetry formed by research of asymmetry in motor and sensory spheres. Results. Reliable communication of expression of a shizotipiya with individual type of a acoustic-verbal laterallization is found. Conclusions. Results of a research, on the one hand, emphasize importance of further studying of a phenomenon of a shizotipiya, on the other hand, indicate relevance of a research of functional asymmetry in clinical practice.
Key words: schizotypy, functional asymmetry, lateralization, schizophrenic
spectrum disorders, schizophrenia.
МЕДИЦИНСКИЙ
АЛЬМАНАХ
Введение
Термин «шизотипия» в клиническую практику ввёл P. E. Meehl более полувека назад. Исследователь определял это понятие как «особую организацию личности, формирующуюся путём наложения истории социального обучения на индивидуумов с генетически обусловленным интегративным нейрональным дефектом («шизотакси-ей», в авторской терминологии)» [1].
В настоящее время большинство учёных разделяет мнение профессора Kenneth S. Kendler, назвавшего концепцию «шизотипии» в своём докладе на 25-м съезде Association for Psychological Science Conference в 2013 году «плодотворной парадигмой, прошедшей проверку временем».
Понятие «шизотипия» относится к особому типу личностной организации, предрасполагающей к латентному течению шизофрении и, потенциально, лежащей в основе разнообразных состояний, связанных с шизофренией. На фенотипическом уровне шизотипия проявляется как динамический континуум - от личностной патологии к субклиническим психозоподобным феноменам и вплоть до клинически диагностируемой шизофрении [2].
По мере роста числа исследований, посвящённых распространённости психотических симптомов и оценке риска возникновения клинически очерченных психозов в популяции, обнаружились концептуальные проблемы в понимании природы и установлении границ в огромном пространстве между особенностями личности и психическим заболеванием как таковым. Значительное перекрытие (общность) генетических, биологических и психосоциальных факторов риска развития как шизотипии, так и расстройств шизофренического спектра поддерживает их этиологическую однородность. Однако, выявляемые в ряде исследований различия могут послужить необходимым ключом к пониманию принципиальной разницы и оказать значительную помощь в установлении границ между нормой и патологией, «состоянием» и болезнью. Таким образом, шизотипия представляет собой полезный конструкт (элемент), способствующий пониманию развития (возникновения) расстройств шизофренического спектра [3].
Основной целью современных исследователей, занимающихся изучением шизотипии, являются поиск и описание тех личностных особенностей, которые могут способствовать развитию шизофрении [4]. Рассматриваются вопросы взаимоотношений между понятиями «щизоти-пии» и так называемыми «состояниями с высоким риском развития психоза» (high-risk states), а также вопросы, касающиеся роли шизотипии в переходе он ранних факторов риска к этим «состояниям» [5].
Долгосрочные (лонгитюдные) исследования, проводимые на протяжении десятилетий исследовательской группой Чепмена, подтверждают прогностическую силу выявленных ранее шизотипических черт как предиктора возможного дебюта клинически очерченных расстройств шизофренического спектра в группе подростков и молодых людей. Эти исследования, как и многие другие, поддерживают мнение о том, что признаки шизотипии этиологически связаны с шизофренией и, соответственно, значимы для определения групп высокого риска развития психоза в популяции [6, 7].
Что касается отечественных исследователей, то для них концепция «шизотипии» оказалась менее востребованной, чем для западных коллег. Немногочисленные публикации наших авторов акцентируют внимание читателя на гетерогенности категории шизотипии и неоднозначности понимания сущности этого явления со стороны самих западных коллег [8]. Некоторая «чуждость» термина «шизотипия» для отечественных исследователей напрямую связана с традиционными историческими аспектами, в частности восходя к куда как более употребительному в отечественной психиатрии термину «фершробен», определяемому как парадоксальность в поведении и эмоциональных реакциях человека, их вычурность и явное своеобразие [9, 10]. Широко распространённое в нашей стране понятие шизофренического дефекта по типу «фершробен» однозначно указывает на принадлежность данного феномена к расстройствам шизофренического спектра [11]. Что касается зарубежных исследователей, то ими, на основе изучения группы личностей, характеризующихся странным, чудаковатым, эксцентричным поведением с соответствующими чертами аутизма и шизоидности, было сформировано понятие «шизотипия», куда как более широкое и, как следствие, неоднородное. Фактически явление «фершробен» оказалось ассимилированным в категорию шизотипии, для которой «странность, чудаковатость» выступает лишь как один из множества других компонентов [12].
Оценка выраженности показателей шизотипии в популяции помимо определения тех или иных личностных особенностей позволяет выявить людей с потенциально высоким риском развития психоза. С целью стандартизации этого процесса были разработаны психометрические шкалы, такие как Wisconsin Schizotypy Scales, включающая в себя Perceptual Aberration Scale, Magical Ideation Scale, Social and Physical Anhedonia Scales, шкала The SPQ : A Scale for the Assessment of Schizotypal Personality, и наиболее современная Multidimensional Schizotypy Scale (MSS), а также другие шкалы, позволяющие оценить шизотипичес-кие проявления у конкретного индивида, которые сводятся к трём основным категориям (дименсиям): позитивная шизотипия, негативная шизотипия и дезорганизованная шизотипия [13-17].
Позитивная шизотипия характеризуется нарушениями в содержательной части мышления (от магических идей до полномасштабных заблуждений), сфере восприятия (включая иллюзии и галлюцинации), а также оценивает подозрительность, вплоть до формирования паранойяльных идей. Негативная или дефицитарная шизотипия включает снижение способности к сопереживанию и эмоциональной экспрессии, а также бедность речи, анергию, социальную ангедонию и склонность к аутиза-ции. Дезорганизованная шизотипия, или когнитивно-поведенческая дезорганизация, характеризуется нарушениями в способности организовывать и ясно выражать собственные мысли (от мягкого нарушения мышления к выраженной степени дезорганизации), что находит своё отражение в том числе и в поведенческой сфере. Необходима надежная идентификация каждой из трёх дименсий для качественного анализа гетерогенности шизотипии и шизофрении, а также для понимания их происхождения и развития [18].
Шизотипия обнаруживает взаимосвязь с теми же ней-ропсихологическими аномалиями, что и шизофрения, в том числе включая и атипичную картину функциональной асимметрии полушарий головного мозга. К сожалению, имеющиеся литературные данные о связях между шизоти-пией и функциональной асимметрией полушарий головного мозга неоднородны и временами противоречивы. Часть авторов обнаруживают зависимость между степенью выраженности шизотипии и относительным доминированием того или другого полушария, другие сообщают об общем снижении степени латерализации психических функций, в то время когда третьи вообще не регистрируют каких-либо изменений в межполушарных отношениях [19]. Подобное несоответствие полученных результатов может быть обусловлено различной методологией, особенностями исследуемых выборок и различиями в способах оценки функциональной асимметрии как таковой [20].
Тем ни менее большинство исследователей сообщают о наличии взаимосвязи между различными дименсиями ши-зотипиии и особенностями латерализации психических функций в головном мозге наряду с их фенотипическими проявлениями. В частности, позитивная дименсия шизоти-пии показала более сильную ассоциацию с отклонениями от типичной латерализации по руке, чем негативная дименсия. Стоит отметить, что именно амбидекстрия (или недостаточная латерализация пор моторным функциям руки), а не левосторонняя латерализация чаще была связана со склонностью к психозу или, иначе говоря, с клинически значимыми проявлениями шизотипии. Результаты этого исследования позволяют рассматривать недостаточную латерализацию по моторным функциям руки как маркер расстройства развития, лежащего в основе как атипичной латерализации, так и склонности к психозу [21].
Чрезвычайно интересными представляются данные К С Tsuang et al., свидетельствующие о том, что среди амбидекстров (в группе которых показатели шизотипии были в целом выше, чем в общей популяции) наиболее высокий показатель по тестовым шкалам шизотипии имели те, кто под действием обучения и воспитания вынужден был поменять пишущую руку с левой на правую. Таким образом, факт переучивания в детстве иллюстрирует важность влияния социальной среды и внешних факторов в целом на степень выраженности шизотипии [22].
Чтобы определить точную связь между особенностями латерализации моторных функций и шизотипией, проводились мета-анализы на основе имеющейся литературы. Согласно полученным результатам, была обнаружена тенденция к увеличению показателей шизотипии в группе амбидекстров, уменьшаясь как среди ярко выраженных правшей, так и левшей. Слухоречевая латерализация фе-нотипически связана с особенностями моторной асимметрии. Поэтому считается, что высокие показатели шизотипии в группе амбидекстров также отражают более высокую частоту двусторонней языковой латерализации среди этих респондентов. Таким образом, двустороннюю языковую организацию можно считать основой для нарушений в ассоциативном процессе, что и приводит к более высоким показателям по шкале шизотипии [23].
Оценка асимметрии стриато-кортикальных функциональных связей в головном мозге респондентов с высокими
РИС. 1.
Взаимосвязь уровня шизотипии с профилем моторной асимметрии.
Столбчичв
диагрмылЗ
ШнаОТиПк»
Вумнрэмчи»
\Л
Л»ЕЫИ Сими» тричи им Прлцчн
РИС. 2.
Взаимосвязь уровня шизотипии с профилем моторной асимметрии.
РИС. 3.
Взаимосвязь уровня шизотипии с профилем латерализации.
МЕДИЦИНСКИЙ
АЛЬМАНАХ
показателями шизотипии выявила соответствующие качественные изменения, напоминающие регистрируемые у психотических пациентов и их близких родственников. Данное наблюдение на уровне нейрофизиологических особенностей подтверждает существование скорее количественного различия между шизотипической личностью и клинически выраженным шизофреническим расстройством [24].
Другие исследователи проводят параллели между особенностями латерализации психических функций, шизоти-пией и творческими способностями индивида. Обращая внимание на схожесть когнитивных стилей в виде тенденции к более широкому охвату обрабатываемой информации и привлечения связей между разрозненными концепциями и идеями, что в сущности соответствует правополушар-ному типу обработки информации, авторы эмпирически приходят к выводу о значимости отклонений от типичной мозговой асимметрии для данных групп респондентов [25].
Генетические исследования в свою очередь подтверждают данную гипотезу, демонстрируя связь между дофами-нергической системой и креативностью, обусловленной полиморфизмом гена, кодирующего DRD4 (дофаминовый рецептор) [26]. Другие крупномасштабные исследования обнаружили генетическую связь между регионами, кодирующими отклонения от типичной мозговой асимметрии, и психическими расстройствами, включающими РАС и шизофрению, что подразумевает наличие общего фенотипа [27].
Несмотря на достаточно широкую освещённость проблемы взаимосвязи шизотипии и мозговой асимметрии со стороны зарубежных коллег, в среде наших учёных данный вопрос остаётся малоизученным. Учитывая имеющуюся теоретическую и фактическую базу отечественной школы функциональной асимметрии, у истоков которой стояли Доброхотова, Брагина, Хомская, можно с уверенностью говорить о целесообразности проведения исследований в рамках устоявшейся в нашей стране методологии.
Целью настоящего исследования явилось расширение имеющихся знаний по вопросам взаимосвязи функциональной асимметрии и проявлений шизотипии, что в работах русскоязычных авторов проводится впервые.
Материалы и методы
Для исследования была сформирована группа испытуемых, состоящая из 40 респондентов (мужчины - 24, женщины - 16) в возрасте от 18 до 28 лет, проживающих на территории г. Нижнего Новгорода и области и не имевших в анамнезе тяжёлых черепно-мозговых травм и зависимостей от ПАВ, ни разу не обращавшихся за помощью к врачам-психиатрам и не имеющих клинических признаков психического расстройства на момент обследования. Также из исследования исключались респонденты с установленным дефектом слуха или функциональной недостаточностью верхних конечностей.
Индивидуальный профиль функциональной асимметрии определялся посредством использования самоопросника определения ведущей руки (Annet) и клинического теста, оценивающего моторную асимметрию рук «Hand Dominanz Test» (HDT). Степень асимметрии в слу-хоречевой сфере устанавливалась инструментальным методом - тест вербального дихотического прослушивания (Д. Кимура, в адаптации Б. С. Котик) [28-32].
В ходе исследования нами определялись:
Коэффициент правой руки (КПР), оценивающий моторную асимметрию руки и рассчитываемый как:
КПР = ((А+В)*К)/2,
где:
А - итоговый балл по тесту HDT,
B - суммарный балл по опроснику Annet,
K- коэффициент коррекции равный 4,17.
Значения КПР>20% принимались как соответствующие правшеству, КПР<-20% - левой асимметрии, 20>КПР>-20 -симметрии рук.
Коэффициент правого уха (КПУ), оценивающий степень асимметрии слуха в восприятии речи и рассчитываемый как:
КПУ = (C-D)/(C+D)*100,
где:
С - количество слов, распознанных в дихотическом тесте правым ухом, D - количество слов, распознанных в дихотическом тесте левым ухом.
Ключевым показателем, определяемым нами, явилось соотношение КПР/КПУ, позволяющее отнести тот или иной индивидуальный профиль функциональной асимметрии (далее - ИПФА) к одному из семи возможных типов согласно классификации Т. И. Тетеркиной. Соотношение показателей степени асимметрии слуха и движений рук позволило судить о наличии явления сенсомоторной диссоциации и инверсии, а также интерпретировать полученные результаты на основе теории обработки информации в головном мозге в зависимости от типа ИПФА [33].
Оценка степени выраженности шизотипических проявлений по трём основным дименсиям осуществлялась посредством переведённой на русский язык шкалы MSS (Multidimensional Schizotypy Scale). Необходимо отметить, что данная шкала на момент проведения исследования ещё не прошла процедуру адаптации в нашей стране. Также была применена шкала Magical Ideation Scale (в адаптированный на русский язык версии), предназначенная для измерения так называемого «магического мышления» (веры в то, что западная культура рассматривает как заблуждение и пережиток прошлого, например ясновидение, телепатия, сверхъестественное и т. д.), характерного для шизотипического расстройства и, как считается, отражающего общую меру склонности к психозу [14].
Достоверность различий между группами устанавливалась по статистическому t-критерию Стьюдента для сравнения средних значений в группах и Хи-квадрату Пирсона для непараметрических данных. Степень достоверности корреляции между полученными значениями определялась с помощью критерия Спирмена.
Результаты и их обсуждение
В результате исследования нами не было обнаружено связи между показателями функциональной асимметрии и уровнем магического мышления испытуемых, определяемых посредством использования шкалы MIS (Magical Ideation Scale). Это может быть обусловлено значимым влиянием на результаты данного теста этнокультуральных особенностей, а также индивидуального воспитания, уровня образования и системы верований человека.
Что касается взаимосвязи индивидуальных особенностей функциональной асимметрии с уровнем шизотипии по шкале MSS (Multidimensional Schizotypy Scale), то анализ полученных данных обнаружил следующие результаты.
Во-первых, общий уровень шизотипии (суммарно по каждой из трёх дименсий) оказался достоверно связан с типом асимметрии моторных функций руки. Обнаружено, что более высокие значения по шкале шизотипии наблюдались у испытуемых с симметричным и правым профилями функциональной асимметрии (p=0,044; p=0,049) (рис. 1, 2).
Объединив правый и левый тип моторной асимметрии в одну группу (асимметричный профиль) и сопоставив итоговые значения с симметричным типом, мы установили, что среди испытуемых амбидекстров преобладают лица с высоким уровнем шизотипии, в то время как среди других испытуемых картина была диаметрально противоположной (p=0,025) (рис. 3).
Эти данные сопоставимы с результатами, полученными ранее в работах зарубежных исследователей. Судя по всему, отсутствие чёткой латерализации моторных функций, фенотипически проявляющееся амбидекстрией, сопряжено с более сложными межполушарными отношениями, затрудняющими процесс обработки информации. Вследствие этого наблюдается определённый уровень дезинтеграции когнитивных процессов, что находит своё отражение и в поведенческой сфере, а в условиях эксперимента регистрируется как повышение показателя шизотипии. Однако, подобные теоретические соображения требуют дальнейшего подтверждения.
Во вторых, общий уровень шизотипии достоверно коррелирует (корреляция Спирмена, г=0,472; p=0,003) с типами сенсомоторной латерализации по Т.И. Тетеркиной (рис. 4, 5).
Согласно данной типологии условной «нормой» принято считать профиль с преобладанием правых асимметрий (моторных и сенсорных) и превышением величины КПР
РИС. 4.
Взаимосвязь уровня шизотипии с типом латерализации.
РИС. 5.
Взаимосвязь уровня шизотипии с типом латерализации.
Шкютнлня
р»аос&
ТИП
РИС. 6.
Взаимосвязь уровня шизотипии с типом латерализации.
РИС. 7.
Взаимосвязь уровня шизотипии с типом латерализации.
МЕДИЦИНСКИЙ
АЛЬМАНАХ
над КПУ в 1-5 раза, что соответствует типу номер 1 (отношение КПР/КПУ от 1 до 5). Другие варианты профилей, отклоняющиеся от «нормального», по мнению автора, должны настораживать в плане возможной патологии головного мозга. Опираясь на описанные выше теоретические соображения, мы проанализировали степень выраженности показателей шизотипии в каждом из семи возможных типов профилей асимметрии, а также отдельно сравнили значения, полученные для «нормального» типа ИПФА с другими.
Минимальные значения шизотипии соответствовали 1-му типу ИПФА, а наибольшие значения наблюдались нами среди лиц с 3-м и 6-м типами ИПФА. В целом, в каждом отклоняющемся от «нормального» типе асимметрии общий уровень шизотипии обнаруживал достоверную тенденцию к увеличению.
Для вошедшей в исследование выборки среднее значение по шкале шизотипии составило 15 баллов, что позволило нам условно обозначить показатели менее 15 (0-14 баллов) как «низкий уровень шизотипии», а превышающие 15 (от 15 баллов и выше) как «высокий уровень шизотипии». Распределение типов ИПФА в отношении к низкому и высокому уровням шизотипии представлено на рисунках 6 и 7.
Очевидно, что испытуемые с первым типом ИПФА чаще других имели низкие значения уровня шизотипии, а увеличение отклонения от типичной правосторонней сенсо-моторной латерализации сопровождалось его повышением (р=0,001).
Выводы
Обнаруженная взаимосвязь выраженности шизотипии как с профилем моторной асимметрии, так и с индивидуальным типом сенсомоторной латерализации (типом ИПФА по Т. И. Тетеркиной) подчеркивает значимость исследования функциональной асимметрии в психиатрической практике. Высокие показатели шизотипии достоверно взаимосвязаны с атипичной картиной функциональной асимметрии полушарий головного мозга, характерной, в том числе, и для расстройств шизофренического спектра. Поскольку признаки шизотипии имеют значение для установления групп высокого риска развития психозов, то определение связанного с уровнем шизотипии отклонения от типичной мозговой латерализации может быть использовано в прогностических целях. Это делает исследование индивидуального профиля функциональной асимметрии пациента полезным инструментом в практике врача-психиатра.
По итогам исследования повышение уровня шизотипии может быть связано с возрастающей дезинтеграцией в деятельности мозга, наблюдаемой при отклонении от типичной латерализации. Это позволяет рассматривать ши-зотипию не как «личностный феномен», а как следствие искажения нормальной асимметричной интегративной деятельности мозга.
Принимая во внимание, что на фенотипическом уровне шизотипия проявляется как динамический континуум - от «личностных особенностей» до клинически диагностируемой шизофрении, связанное с шизотипией отклонение от типичной мозговой латерализации может рассматриваться как одно из патогенетических звеньев и как фактор риска развития заболевания.
Сделанные на основе полученных данных выводы, с одной стороны, подчеркивают значимость более широкого изучения и понимания феномена шизотипии для отечественной психиатрии, а с другой, указывают на актуальность исследования функциональной асимметрии в повседневной клинической практике.
ЛИТЕРАТУРА
1. Meehl P.E. Schizotaxia, schizotypy, schizophrenia. Am Psychol. 1962. № 17. Р. 827-838.
2. Lenzenweger M.F. Schizotypy, schizotypic psychopathology and schizophrenia. World Psychiatry. 2018. Feb. № 17 (1). Р. 25-26.
3. Barrantes-Vidal N., Grant P., Kwapil T.R. The role of schizotypy in the study of the etiology of schizophrenia spectrum disorders. Schizophr Bull. 2015. Mar. № 41. Suppl 2. Р. 408-16.
4. Lenzenweger M.F. Schizotypy and Schizophrenia: The View From Experimental Psychology. New York, NY: The Guilford Press. 2010.
5. Debbane M., Barrantes-Vidal N. Schizotypy from a developmental perspective. Schizophr Bull. 2015. Mar. № 41. Suppl 2. Р. 386-95.
6. Chapman L.J., Chapman J.P., Kwapil T.R., Eckblad M., Zinser M.C. Putatively psychosis-prone subjects 10 years later. J Abnorm Psychol. 1994. № 103. Р. 171-183.
7. Kwapil T.R., Gross G.M., Silvia P.J., Barrantes-Vidal N. Prediction of psychopathology and functional impairment by positive and negative schizotypy in the Chapmans' ten-year longitudinal study. J Abnorm Psychol. 2013. № 122. Р. 807-815.
8. Атаджыкова Ю.А., Ениколопов С.Н. Исследование феномена фершробен в клинической психологии: актуальные вопросы. Психологические исследования. 2018. Т. 11. № 57. С. 3.
Atadzhykova YU.A., Enikolopov S.N. Issledovanie fenomena fershroben v klinicheskoj psikhologii: aktual'nye voprosy. Psikhologicheskie issledovaniya. 2018. T. 11. № 57. S. 3.
9. Binswanger L. Verschrobenheit. Monatsschrift für Psychiatrie und Neurologie. 1954. Vol. 127. Р. 127-152.
10. Kahn E. Die verschrobenen Psychopathen. In: Handbuch der Geisteskrankheiten. Berlin: Springer. 1928. Р. 448-460
11. Смулевич А.Б., Романов Д.В., Мухорина А.К., Атаджыкова Ю.А. Феномен «фершробен» при шизофрении и расстройствах шизофренического спектра (аспекты типологической дифференциации). Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 2017. № 1. С. 5-17.
Smulevich A.B., Romanov D.V., Mukhorina A.K., Atadzhykova YU.A. Fenomen «fershroben» pri shizofrenii i rasstrojstvakh shizofrenicheskogo spektra (aspekty tipologicheskoj differentsiatsii). ZHurnal nevrologii i psikhiatrii im. S.S. Korsakova. 2017. № 1. S. 5-17.
12. Ashton M.C., Lee K. Oddity, Schizotypy/Dissociation, and Personality. Journal of Personality. 2012. № 80 (1). Р. 113-134.
13. Chapman L.J., Chapman J.P., Raulin M.L. Body image aberration in schizophrenia. J Abnorm Psychol. 1978. № 87. Р. 399-407.
14. Eckblad M.L., Chapman L.J. Magical ideation as an indicator of schizotypy. J Consult Clin Psychol. 1983. № 51. Р. 215-225.
15. Chapman L.J., Chapman J.P., Raulin M.L. Scales for physical and social anhedonia. J Abnorm Psychol. 1976. № 85. Р. 374-382.
16. Raine A. The SPQ: a scale for the assessment of schizotypal personality based on DSM-III-R criteria. Schizophr Bull. 1991. № 17 (4). Р. 555-64.
17. Kwapil T.R., Gross G.M., Burgin C.J., Raulin M.L., Silvia P.J., Barrantes-Vidal N. Validity of the Multidimensional Schizotypy Scale: Associations with schizotypal traits and normal personality. Personal Disord. 2018. May 3.
18. Kwapil T.R., Gross G.M., Silvia P.J., Raulin M.L., Barrantes-Vidal N. Development and psychometric properties of the Multidimensional Schizotypy Scale: A new measure for assessing positive, negative, and disorganized schizotypy. Schizophr Res. 2018. Mar. № 193. Р. 209-217.
19. Park H.R., Waldie K.E. Associations between schizotypy and cerebral laterality. Laterality. 2017. Mar. № 22 (2). Р. 195-218.
20. Schofield K., Mohr C. Schizotypy and hemispheric asymmetry: Results from two Chapman scales, the O-LIFE questionnaire, and two laterality measures. Laterality. 2014. № 19 (2). Р. 178-200.
21. Barrantes-Vidal N., GÖmez-de-Regil L., Navarro B., Vicens-Vilanova J., Obiols J., Kwapil T. Psychotic like symptoms and positive schizotypy are associated with mixed and ambiguous handedness in an adolescent community sample. Psychiatry Res. 2013. Apr. 30. № 206 (2-3). Р. 188-94.
Al
SSM
22. Tsuang H.C., Chen W.J., Kuo S.Y., Hsiao P.C. Handedness and schizotypy: The potential effect of changing the writing-hand. Psychiatry Res. 2016. Aug 30. № 242. Р. 198-203.
23. Somers M., Sommer I.E., Boks M.P., Kahn R.S. Hand-preference and population schizotypy: a meta-analysis. Schizophr Res. 2009. Mar. № 108 (1-3). Р. 25-32.
24. Wang Y., Ettinger U., Meindl T., Chan R.C.K. Association of schizotypy with striatocortical functional connectivity and its asymmetry in healthy adults. Hum Brain Mapp. 2018. Jan. № 39 (1). Р. 288-299.
25. Lindell A.K. On the interrelation between reduced lateralization, schizotypy, and creativity. Front Psychol. 2014. Jul 28. № 5. 813 р.
26. Mayseless N., Uzefovsky F., Shalev I., Ebstein R.P., Shamay-Tsoory S.G. (2013). The association between creativity and 7R polymorphism in the dopamine receptor D4 gene (DRD4). Front. Hum. Neurosci. 7:502 10.3389/fnhum.2013.00502
27. Smalley S.L., Loo S.K., Yang M.H., Cantor R.M. Toward localizing genes underlying cerebral asymmetry and mental health. Am. J. Med. Genet. B 135B, 7984 10.1002/ajmg.b.30141
28. Kimura D. Cerebral dominance and the perception of verbal stimuli. Canadian J. Psychol. / Revue canadienne de psychologie. 1961. Vol. 15. № 3. P. 166-171.
29. Котик Б.С. Межполушарные взаимодействия при осуществлении речи у билингвов. Вопросы психологии. 1983. № 6. С.114-120.
Kotik B.S. Mezhpolusharnye vzaimodejstviya pri osushhestvlenii rechi u bil-ingvov. Voprosy psikhologii. 1983. № 6. S.114-120.
30. Хомская Е.Д. Нейропсихология: Учебник для вузов. 4-е изд. СПб.: Питер, 2014. 496 с.
Khomskaya E.D. Nejropsikhologiya: Uchebnik dlya vuzov. 4-e izd. SPb.: Piter, 2014.496 s.
31. Александров С.Г. Функциональная асимметрия и межполушарные взаимодействия головного мозга: учебное пособие для студентов. Иркутск: ИГМУ, 2014. 62 с.
Aleksandrov S.G. Funktsional'naya asimmetriya i mezhpolusharnye vzaimodejstviya golovnogo mozga: uchebnoe posobie dlya studentov. Irkutsk: IGMU, 2014. 62 s.
32. Доброхотова Т.А. Нейропсихиатрия. Издание 2-е, исправленное. М.: Издательство БИНОМ, 2013. 304 с.
Dobrokhotova T.A Nejropsikhiatriya. Izdanie 2-e, ispravlennoe. M.: Izdatel'stvo BINOM, 2013.304 s.
33. Объедков В.Г., Тетеркина Т.И. Исходы шизофрении в контексте индивидуального профиля функциональной асимметрии головного мозга. Психическое здоровье. 2014. № 9. С. 48-55.
Ob"edkov V.G., Teterkina T.I. Iskhodyshizofreniivkonteksteindividual'nogo profilya funktsional'noj asimmetrii golovnogo mozga. Psikhicheskoe zdorov'e. 2014. № 9. S. 48-55.
УДК: 616.89-053.2
Код специальности ВАК: 14.01.11; 19.00.04
БИОЛОГИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ КОГНИТИВНЫХ РАССТРОЙСТВ В РАННЕМ ДЕТСКОМ ВОЗРАСТЕ И МЕТОДЫ ИХ ВЫЯВЛЕНИЯ
В. В. Катунова,
ФГБОУ ВО «Приволжский исследовательский медицинский университет», г. Н. Новгород
Катунова Валерия Валерьевна - e-maii: katunova@maii.ru
Дата поступления 17.08.2018
Введение. Вследствие широкой статистической распространенности и важности нарушаемых процессов, вопросы диагностики и коррекции когнитивных расстройств, анализа причин их возникновения имеют высокую медицинскую, психологическую, педагогическую и социальную значимость. Цель работы: выявление биологических предпосылок когнитивных расстройств в раннем детском возрасте и анализ современных методов их диагностики. Материалы и методы. В данной работе представлены результаты обзорного монографического анализа клинических исследований в различных научных областях. Результаты и обсуждение. В статье рассматриваются некоторые типы когнитивных расстройств, возникающих у детей в раннем возрасте (1-3 года). На основе изученных научных источников приводятся основные биологические предпосылки по различным этиологическим группам таких расстройств (генетической, биохимической, анатомической, физиологической и экологической). Анализируется проблема выявления биологических предпосылок когнитивных расстройств в раннем детском возрасте. Приводятся основные современные методы диагностики когнитивных нарушений, применяемые для детей этого возраста в различных отраслях практики (медицина, генетика, физиология, нейропсихология). Анализируются трудности общей диагностики таких расстройств в раннем детском возрасте. Заключение. Приводятся выводы о сензитивности раннего возраста для диагностики когнитивных нарушений и ведущей роли биологических факторов в формировании таких расстройств.
Ключевые слова: когнитивное расстройство, когнитивное нарушение, когнитивная функция, ранний возраст, детский возраст, диагностика.
Introduction. Questions of diagnostics and correction of cognitive frustration, the analysis of the reasons of their emergence, have the high medical, psychological, pedagogical and social importance, owing to wide statistical prevalence and importance of the broken processes. Purpose of the study: detection of biological prerequisites of cognitive frustration at early children's age and the analysis of modern methods of their diagnostics. Materials and methods. In this work results of the survey monographic analysis of clinical trials in various scientific areas are presented. Results and discussion. In article some types of the cognitive frustration arising at children at early age (1-3 years) are considered. On the basis of the studied scientific sources the main biological prerequisites on various etiological groups of such frustration are provided (genetic, biochemical, anatomic, physiological and ecological). The problem of detection of biological prerequisites of cognitive frustration at early children's age is analyzed. The main modern methods of diagnostics of cognitive violations applied to children of this age in various branches of practice (medicine, genetics, physiology, a neuropsychology) are given. Difficulties of the general diagnostics of such frustration at early children's age are analyzed. Conclusion. It is given conclusions about a sensitivity of early age for diagnostics of cognitive violations and the leading role of biological factors in formation of such frustration.
Key words: cognitive disorders, cognitive condition, cognitive function, early age,
children's age, diagnostics.
