CC BY
30
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 7. ФИЛОСОФИЯ. 2007. № 4
«ВСЁ ПРЕЖИТЬ - И СНОВА ВОПЛОТИТЬ...»
Е.Я. Басин, В.П. Крутоус. Философская эстетика и психология искусства. — М., Гардарики, 2007. — 286 с.
Вынесенные в заглавие строки поэта М. Волошина передают основной пафос книги, посвященной выяснению того, как совершается в душе художника слож-ноглубинный процесс превращения его личного переживания в объективный факт художественного произведения. Представленная авторами книга «Философская эстетика и психология искусства» является первым в стране вузовским учебным пособием по психологии искусства. При этом данная дисциплина позиционирована на стыке философской эстетики, психологии, искусствознания, что определяет возможность избежать однобокости истолкования столь сложного психосоциального и художественно-эстетического феномена, каковым является искусство. Это единство философско-эстетической, психологической, искусствоведческой точек зрения позволяет авторам очертить пространство своего исследования и комплексно подойти к основной рассматриваемой ими проблеме — психологии искусства, которую авторы хотя и тесно связывают с тремя обозначенными областями знания, однако считают сформировавшейся в качестве полностью самостоятельной научной дисциплины.
Авторы рассматривают психологию искусства в ее развитии, для чего с самого начала обозначают свое понимание искусства как «показателя развития человеческой субъективности» (с. 17), стремясь, насколько возможно, объективировать способ исследования ими творческого процесса, человеческой способности воображения, эмпатии и т.п. Исследуя специфику творческого процесса, авторы истолковывают саму субъективность творца как ведущий креативный фактор. Делая главный акцент на этом «среднем звене» искусства, определяющем в конечном счете его человеческую значимость и ценность, авторы выделяют как бы сам «нерв» творчества, без которого оно, собственно, не может и состояться.
Представляется, что исследование субъективности творца искусства, самой субъективной стороны человеческого творчества является весьма актуальным в культурном контексте современного информационного общества, когда все чаще начинают говорить о способности умных машин заменить человека и в создании художественных ценностей. При этом исключается именно то среднее звено, т.е. субъективность творца, определяемая как совокупность его человеческих, личностных установок, мотиваций, психологических особенностей опыта, специфики от-субъектных реакций и т.п., что и составляет, образует, определяет неповторимость каждого подлинного произведения искусства. Машина не обладает устройством, подобным этому личностному «среднему звену»; она манипулирует информацией на заданную тему по заданной программе, поскольку применительно к ней трудно говорить о чем-то подобном сознанию и самосознанию, о которых пишут авторы.
И хотя универсальность человека, как известно, состоит в том, что он обладает в принципе способностью действовать и производить по логике и мерке любых других объектов (см.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 42. С. 94), в том числе объектов, им самим созданных, однако полный переход на логику и мерку искусственного, пусть тонкого, но механизма вряд ли сможет обогатить природу человека и не сказаться на ней отрицательно. Машина способна обеспечить прорыв в познавательной сфере, если понимать познание как накопление информации, однако даже познавательный момент, присутствующий в искусстве, как справедливо подчеркивают авторы, не сводится к информации; машина не умеет претворять информацию в художественный факт творчества, ей нечем произво-
дить из нее художественно-эстетическую ценность, и она способна воспроизводить лишь внешние схемы поведения человека. По остроумному замечанию Д. Сёрла, те, кто пытался вскрыть «черный ящик» человеческого сознания (чтобы смоделировать его в машине), и, как им казалось, сделали это, обнаружили там лишь множество других, маленьких черных ящиков (см.: Сёрл Д. Открывая сознание заново. М., 2002).
Сущность творчества, специфика творческого процесса, его нерв не вскрываемы с помощью машинных технологий. Авторы показывают, сколь сложен по своей структуре, механизму функционирования, способу проявления этот человеческий («слишком человеческий») феномен, они указывают на его составные части, которые в свою очередь также не поддаются однозначному толкованию или учету.
В этом отношении книга Е.Я. Басина и В.П. Крутоуса может быть использована и в более специальных целях, например в качестве пособия для спецкурса, посвященного взаимодействию естественного и искусственного интеллектов, исследованию различия возможностей их проявления в сфере собственно творческой деятельности.
Несмотря на некоторые недостатки изложения материала, порой излишнюю субъективность его структуризации, неточность определения предметных полей, спорность некоторых выводов и т.п., следует признать, что попытка создать столь нетрадиционный учебник по психологии искусства в общем удалась. Основательность проработки материала, необходимая для учебника, классический подход к раскрытию заявленных проблем, отсутствие облегченности изложения и фрагментарности, характерных для многих современных учебных пособий, разрывающих единую ткань предмета излишним членением иногда нечленимого объекта, — все это при упомянутой нетрадиционности, заключающейся в отсутствии привычно принятой системы, но предполагающей определенную методологию и порядок изложения, делает исследование традиционным по сути, в духе классических образцов работы с материалом. Свободная манера изложения, учет и анализ современных трактовок творчества и творческого процесса, характерных для постмодернистской парадигмы, делает представленное авторами исследование актуальным, интересным и познавательным.
Представляется, что подобная книга вызовет интерес и как научное исследование, и как учебник, знакомящий студентов и аспирантов с историей разработок в этой области, с теориями и взглядами наиболее известных в данной области ученых. Сам интерес к проблеме творчества, специфике творческой деятельности, психологическим характеристикам творческой личности чрезвычайно актуален, ибо именно творческий человек и творческое поведение становятся решающим фактором организации сегодняшней жизни, формировании современных социальных стратегий развития.
В.И. Самохвалова
