CC BY
90
-^т^^т^-
ВСТАВНОЙ (ВВОДНЫЙ) ТЕКСТ - такая «форма речи», которая «не принадлежит или не приписывается автору» (в отличие от реплики), «не являясь в то же время прямой речью персонажей (в противоположность монологу и диалогу)» (Тамарченко, с. 325).
Предложенное определение понятия представляет собой, пожалуй, единственную попытку его теоретического осмысления. Как отмечает автор толкования этого понятия, Н.Д. Тамарченко, «определений или характеристик функций В. т. в драме известные нам словари не дают» (Тамарченко, с. 325).
Отсутствие необходимых определений В. т. вовсе не означает малозначительности самого феномена, им называемого. Рассуждая об «органическом переплетении высокого с низким» в драме Средневековья, мистериях, испанских autos и в «комедиях святых», О.М. Фрейденберг пишет следующее: «рядом с изображением священной истории выводятся в антрактах плясуны, акробаты, фокусники, клоуны - смесь страстей и цирка. Так закладывается база для будущих intermezzo и испанских entremes, вводных междуактовых сценок комедийно-фарсового характера. Реалистические сценки, прерывая серьезные действия (мистерий, моралий, мираклий), выводили дураков, шарлатанов, хитрых слуг, чертей, которые ссорились и дрались» (Фрейденберг, с. 291).
В драме нового времени В. т. также играют заметную роль. Можно вспомнить «Мышеловку» («Гамлет») и песню шута («Двенадцатая ночь») У Шекспира, чтение отрывка из «Sur l'eau» Мопассана в «Чайке»
A.П. Чехова, стихотворение Беранже, притчу о праведной земле и песню в «На дне» М. Горького, песни и стихи, которые поют и цитируют герои «Грозы» А.Н. Островского. Характеризуя роль этих и подобных
B. т., Н.Д. Тамарченко пишет: «Чем более необходимо автору сделать предметом осмысления читателя сюжет пьесы в целом, тем значимее в ней вставные тексты» (Тамарченко, с. 327).
Произведения новейшей русской драмы часто содержат самые разные разновидности В. т. К образцам, в наибольшей степени сходным с В. т. «классической» драмы, можно отнести многочисленные библейские цитаты, двустишие, песню-рэп (И. Вырыпаев «Кислород»), историю про гопников, рассказанную героиней по имени Маша, ее «легенду» о дереве Иггдрасиль (Ю. Клавдиев «Пойдем, нас ждет машина»), пьесу «Бельгийский часовой» (Вяч. Дурненков «Mutter»), сказку Няни (Вяч. Дурненков «Шкатулка») и др. Все эти разнообразные В. т. объединяет одно общее качество: они совмещают в себе два прямо противоположных пласта культуры - «высокий» и «низкий».
Так, рэп представляет собой одновременно и поэтический текст (членение на строфы, рифма и пр.), и произведение низового фольклора. История про гопников сочетает стратегию притчи с полублатным языком. «Легенда» о дереве Иггдрасиль рассказывается за чашкой чая
Новый филологический вестник. 2011. №2(17). --
в обстановке съемной квартиры. «Бельгийский часовой» сталкивает высокий литературный («Какая страшная картина, а впрочем ведь чума повсюду») и низкий («Мир - это утренняя капелька мочи в кальсонах старика») стили. То же самое характерно и для сказки Няни, в которой традиционные сказочные формулы («В море-окияне остров есть Архипелаг») переплетаются со слэнгом («И Раздирай Архипа-князя любил, даром, что бесов выблядок»).
В. т. этой группы играют несколько иную роль в «новой драме», чем та, которая характерна для текстов «классической» драмы. Они необходимы не для «осмысления сюжета в целом», а для конструирования некой инвариантной ситуации, в которой пребывает современный мир: ситуации абсурда. В самом деле, любой из вышеназванных В. т. так или иначе воссоздает ситуацию абсурда (точно так же во времена Шекспира драматические произведения обыгрывали общеизвестный тезис «Весь мир - театр»). Стоит, однако, подчеркнуть, что абсурд понимается «новой драмой» не как бессмыслица, а как одновременное сосуществование абсолютно несовместимых сущностей. Именно поэтому В. т. совмещают высокий и низкий культурные пласты, т.е. то, что не должно пребывать в пределах одного пространства.
Наряду с описанными В. т. в новейшей драматургии можно встретить и совершенно другие, по большей части не свойственные драме как роду литературы. В «Кислороде» И. Вырыпаева это, прежде всего, фрагмент прозаического текста, напоминающий романный эпилог. В «Mutter» Вяч. Дурненкова - специально названные музыкальные композиции и та часть пьесы, в которой герои «превращаются» в персонажей фантастического мира братьев Стругацких. Подобный В т. присутствует и в пьесе «Dostoevsky-trip» Вл. Сорокина: это «пространство романа Достоевского», в которое попадают герои после того, как они принимают новые таблетки «продавца». В «Шкатулке» Вяч. Дурненкова есть «рассказ в рассказе» - В. т., характерный в большей степени, для новеллистического жанра. Пьеса Ю. Клавдие-ва «Пойдем, нас ждет машина» содержит две ретроспекции. Такое построение сюжета, нарушая единство времени (одного из основных драматических принципов), отсылает читателя к «сюжету испытания героя» лермонтовского «Героя нашего времени» (Тамарченко, с. 190).
В. т. этой группы так же свойственно сочетание «высокого» и «низкого» пластов культуры. Специфическое же их отличие от текстов первой группы заключается в том, что они играют заметную роль не только в сюжете драматического произведения, но и в его композиции. Эти тексты представляют собой самостоятельную композиционную единицу, не менее значимую, чем акты, эпизоды и явления в драме «классической», и чем В. т. в «полифоническом» романе. Так, например, прозаический фрагмент в пьесе И. Вырыпаева вводит новую точку зрения - повествователя, а значит, выступает в качестве самостоятельного «микрособытия» рассказывания (Тамарченко, с. 211-212).
--зтафвшя--
Тексты второй группы не соответствуют исходному определению В. т. Учитывая их специфику, можно охарактеризовать их как такие фрагменты произведения, которые представляют собой самостоятельные «микрособытия» рассказывания, вводящие принципиально иную точку зрения на изображенные события. «Другая» точка зрения необходима драматическому произведению в том числе и для того, чтобы создать эффект условности всего происходящего на сцене. Как раз эту задачу ставит перед собой автор в «эпилоге» «Кислорода»: чтобы подчеркнуть условный характер предстоящего Земле Апокалипсиса, он использует традиционный сказочный зачин («Жила-была») и конструирует непроницаемую границу, отделяющую реального читателя (и зрителя) от гипотетической катастрофы.
Кроме указанных выше, В. т. выполняют еще две важные функции. Во-первых, они вводят «высокий» литературный пласт в произведение, посвященное в целом маргинальному человеку и маргинальному миру (см.: Маргинальное). Конечной целью столкновения общественного «дна» с гуманистическими «заповедями» является акт рождения подлинных ценностей или - иначе - возрождение старых ценностей в новом облике.
В. т., во-вторых, отсылают читателя и зрителя к различным культурным традициям, к разным родам и жанрам литературы и даже видам искусства (очень важными являются отсылки к кинематографу). Задача таких отсылок заключается не столько в том, чтобы показать мозаичность современного мира и языка, сколько в том, чтобы создать условия для возникновения специфического «виртуального» хронотопа, родственного древнему хронотопу ритуала. То, что в древнем ритуале существовало как синкретическое единство (виды искусства, роды литературы), то, что затем обособилось друг от друга, должно объединиться в новом ритуальном действе (см.: Гротескный субъект, Мистериальность, Неосинкретизм драматический). Осуществить же это действо должен читатель/зритель. Ему необходимо опознать в разных культурных кодах ипостаси собственной раздерганной индивидуальности и объединить их, обретя давно утраченную целостность.
Лит-ра: Волкова Т.Н. Вставной текст: композиционные и сюжетные функции («Братья Карамазовы» Ф.М. Достоевского и «Воскресение» Л.Н. Толстого) // Новый филологический вестник. 2010. № 1 (12); Интермедия // Литературный энциклопедический словарь. М., 1987; Тамарченко Н.Д. Драма // Теория литературы: учеб. пособие: в 2 т. / под. ред. Н.Д. Тамарченко. Т. 1. М., 2004; Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. М., 1997.
Lit-ra: Volkova T.N. Vstavnoj tekst: kompozicionnye i sjuzhetnye funkcii («Brat'ja Karamazovy» F.M. Dostoevskogo i «Voskresenie» L.N. Tolstogo) // Novyj filologicheskij vestnik. 2010. № 1 (12); Intermedija // Literaturnyj jenciklopedicheskij slovar'. M., 1987; TamarchenkoN.D. Drama // Teorija literatury: ucheb. posobie: v 2 t. / pod. red. N.D. Tamarchenko. T. 1. M., 2004; Frejdenberg O.M. Pojetika sjuzheta i zhanra. M., 1997.
Т.Н. Волкова
