CC BY
8
Кунанбаева до современных поэтов, в которых прослеживается гуманистическое понимание природы и экологии, предугадывается то, что сейчас называют «зеленой экономикой».
Значителен вклад Ф. Онгарсыновой, К. Ахметовой, М. Ха-кимжановой, Т. Абдрахмановой, М. Айтхожиной, А. Бахтыгерее-вой, Ш. Кумаровой, А. Джагановой, Р. Мукановой и многих других писательниц и поэтесс в национальную литературу. Поэзия, как считает Ф. Онгарсынова, должна резать, как острие бритвы, а не только ласкать слух. Характерно в этом плане её лирическое стихотворение «Верблюжья колючка» («Camelthorn»).
Яркие казахские поэтессы демонстрируют женский взгляд на культурную сферу номадов. «Я знаю силу слов, способных разрушить металл», - говорит К. Ахметова. И это подтверждают её стихи, посвященные надписи на мавзолее легендарной красавицы Айша-биби, являющемся памятником любви и скорби, -«Inscription on the Mausoleum Aysha-Bibi».
Антология «Summer Evening, Prairie Night, Land of Golden Wheat» завершается «Glossary», в котором зарубежному читателю разъясняются исторические сведения, понятия казахской культуры, предметы быта, одежды и т.д. Но и в самом тексте приводятся необходимые уточнения, включены сведения о мавзолее Айша-Биби [3, с. 74], о героях и героинях легенд - Кыз Жи-бек, Толеген, Баян сулу [3, с. 75].
Глобальное восприятие творчества великого писателя Мух-тара Ауэзова обогатилось новыми переводами его художественных произведений на мировые языки. Изданы новые книги о его творчестве и судьбе. Они раскрывают скрытую метафизику судьбы в рассказе «Серый лютый» («Fierce Grey») и рисуют параллели между прозой М.О. Ауэзова и американских писателей Дж. Лондона и У. Фолкнера. Действительно, французский мыслитель и писатель Л. Арагон ранее обнаружил сходство между М.О. Ауэзовым и философом М. Прустом. Российский литературовед и писатель Н. Анастасьев твердо убежден, что природа художественного таланта М.О. Ауэзова, проявленного в эпических новеллах, позволяет нам сравнить его тексты с прозой Э. Хемингуэя. По мнению Н. Анастасьева, М.О. Ауэзов отходит от традиции Дж. Лондона в изображении отношения человека к природе и близок к У. Фолкнеру по чувствительности. М.О. Ауэзов достигает вершин в создании эпической новеллы на казахском языке.
Ярким примером художественного воплощения темы «природа и человек» служат произведения народного писателя Казахстана А. Нурпеисова, основателя и первого президента Казахстанского Пен-Клуба. Шедевры А. Нурпеисова «Кровь и пот», «Последний долг», в которых дается ретроспективный взгляд на путь человечества в двадцатом веке, переведены на 35 языков мира. Новые издания «Последнего долга» вышли в свет в Соединенных Штатах и России. В романе рассматриваются регио-
Библиографический список
нальная экологическая катастрофа как результат ошибочной и недальновидной политики тоталитарного общества и трагедия Аральского моря, которая постепенно приобрела масштаб глобальной экологической катастрофы. Частички соли со дна высыхающего Аральского моря были найдены даже на ледниках Северного Ледовитого океана. Французский ученый А. Фишлер воспринимает А. Нурпеисова как «одного из самых выдающихся художников степи, последователя великого Ауэзова», который вмещает в своем литературном произведении «и красочное изображение степных просторов, и анализ, чуть ли не социологического характера, общества и, наконец, исторический сюжет, который проходит через все его произведение» [4, с. 129] А. Фишлер назвал роман «большой исторической фреской», знакомящей новых читателей с древней и сложной историей казахского народа.
С обретением независимости в мире возрос интерес к Казахстану. И это не только его природный и экономический потенциал. В новом свете раскрывается история народа, его культура, духовность и традиции. В этом аспекте очередная книга на английском языке с представительством широкого круга авторов является знаковой в привлечении внимания к современной казахской литературе.
В новые антологии, изданные в США, включено творчество яркой плеяды казахских поэтов и писателей от XIX до XXI веков, представляющих самобытную культуру казахского народа. Читатели находят в них отражение литературных приемов и тем у писателей разных литературных направлений, живших в разные исторические эпохи. И это вызвало у американских читателей особый интерес к казахской литературе. Антология «Летний вечер, ночь в прерии, земля золотой пшеницы: окружающий мир в казахской литературе», включающая литературные тексты XIX -XX веков, позволяет представить творчество казахских поэтов и прозаиков в историко-литературной перспективе и проследить, как развивалась, обогащалась и выходила на новый уровень осмысления экологическая тематика, эволюционировало изучение проблемы «человек и природа».
Литературный текст как модель казахской культуры, благодаря новому переводу на английский язык, стал доступным для ученых-литературоведов в Соединенных Штатах Америки.
На примере опубликованных художественных произведений авторы коллективной монографии «Казахско-американские литературные связи: современное состояние и перспективы» [5] прослеживают трансформацию духовных исканий мировой цивилизации. Современный компаративный анализ художественных переводов текстов казахских авторов на английский язык углубляет и расширяет картину научного гуманитарного сотрудничества.
1. Оболенская Ю.Л. Перевод как форма взаимодействия литератур. Введение в литературоведение. Москва, 2004: 562 - 574.
2. The Stories of the Great Steppe. The Anthology of Modern Kazakh Literature. Ed. by Dr. R. Abasov. San Diego, California: Cognella Academic Publishing, 2013: 147.
3. Summer Evening, Prairie Night, Land of Golden Wheat. The Outside World in Kazakh Literature. San Diego, California: Cognella Academic Publishing, 2016: 223.
4. Фишлер, А. Абдижамил Нурпеисов. Мир Нурпеисова. Алматы, 2006: 119 - 129.
5. Казахско-американские литературные связи: современное состояние и перспективы. Алматы: Эдебиет Элем^ 2016. References
1. Obolenskaya Yu.L. Perevod kak forma vzaimodejstviya literatur. Vvedenie vliteraturovedenie. Moskva, 2004: 562 - 574.
2. The Stories of the Great Steppe. The Anthology of Modern Kazakh Literature. Ed. by Dr. R. Abasov. San Diego, California: Cognella Academic Publishing, 2013: 147.
3. Summer Evening, Prairie Night, Land of Golden Wheat. The Outside World in Kazakh Literature. San Diego, California: Cognella Academic Publishing, 2016: 223.
4. Fishler, A. Abdizhamil Nurpeisov. MirNurpeisova. Almaty, 2006: 119 - 129.
5. Kazahsko-amerikanskie literaturnye svyazi: sovremennoe sostoyanie i perspektivy. Almaty: Эdebiet Э^^н, 2016.
Статья поступила в редакции. 25.09.17
УДК 811.112.2'28
Trubavina N.V., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Altai State Padagogical University (Barnaul, Russia), E-mail: [email protected]
CONJUNCTIONS OF TIME IN THE STRUCTURE OF A COMPLEX SENTENCE IN INSULAR ALTAI GERMAN DIALECTS. The
article describes co-ordinate and subordinate conjunctions of upper- and low-insular Altai German dialects syntax, one of the few regions, where the German back-settlers still live compactly. The research is based on the practical material gathered during dialecto-logical expeditions to German villages of Altai Krai. The author describes the main temporal co-ordinate and subordinate conjunctions
in the insular Altai German dialects, which specialize on expression of temporal relations of simultaneous and non-simultaneous actions. Analyzing the practical material the author comes to the conclusion that in a complex sentence in island German dialects it is the conjunctions that are the main means of clarifying and concretizing temporal semantics. The most precision of temporal orientation is achieved with the help of lexical time markers, complementing and modifying the semantics of conjunctions.
Key words: insular German dialects, syntax, complex sentence, conjunctions of time.
Н.В. Трубавина, канд. филол. наук, доц. Алтайского государственного педагогического университета, г. Барнаул,
E-mail: [email protected]
ВРЕМЕННЫЕ СОЮЗЫ В СТРУКТУРЕ СЛОЖНОГО ПРЕДЛОЖЕНИЯ В ОСТРОВНЫХ НЕМЕЦКИХ ГОВОРАХ
Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках выполнения научно-исследовательского проекта № 17-14-22002 «Реализация временных отношений в речи носителей островных немецких говоров Алтайского
Статья посвящена изучению состава временных союзов в островных верхне- и нижненемецких говорах Алтая, одного из наиболее крупных регионов России с компактным проживанием этнических немцев. Исследование проводится на фактическом материале, собранном в ходе полевых экспедиций в немецкие села Алтайского края. Рассматриваются основные сочинительные и подчинительные союзы с семантикой темпоральности, специализирующиеся на выражении временных отношений в сферах одновременности и разновременности, дифференцирующие значение одновременности и разновременности действий. В ходе анализа практического материала автор приходит к выводу, что в сложном предложении в островных немецких говорах именно союзы являются основным средством уточнения и конкретизации временной семантики. Наибольшая точность временной ориентации достигается с помощью лексических временных маркеров, дополняющих и модифицирующих значения союзов.
Ключевые слова: островные немецкие говоры, синтаксис, сложное предложение, временные союзы.
Как и в современном литературном немецком языке, союзы в островных немецких говорах Алтайского края являются основным маркером подчинительной и сочинительной связи, одновременно конкретизируя отношения между частями сложного предложения. Не обладая номинативной функцией, союзы являются носителями особого квалифицирующего или уточняющего значения, благодаря которому они не только выражают синтаксическую связь, но и выявляют семантику этой связи [1, 2].
В настоящем исследовании в центре внимания находятся сочинительные и подчинительные союзы, служащие средством выражения темпоральной семантики. В структуре немецкого сложного предложения такие союзы специализируются на конкретизации относительных временных значений (обозначение одновременности и разновременности действий), выраженных временными формами [3, с. 62]. В рассматриваемых говорах союзы в этом плане приобретают больший вес в системе временных показателей: упрощение системы соотношения временных форм приводит к увеличению семантической нагрузки на темпоральные союзы. (Подробнее о частичной или полной утрате претеритальных форм в верхненемецких говорах, отходе от употребления плюсквамперфекта и футурума см. Л.И. Москалюк [4, с. 107 - 134]).
Как и в современном литературном немецком языке, все временные союзы в островных немецких говорах расширяют и дифференцируют отношения одновременности - разновременности, при этом одни союзы узко специализированы, однозначны и мало зависят от контекста, другие же союзы многозначны, полисемичны и реализуют свои значения в контексте, оформляя различные виды смысловых отношений.
Для передачи отношений одновременности в говорах употребляются подчинительные союзы wi, os, wonn, а также союз solong, почти всегда выступающий в сочетании с другим союзом. Доминирующими в этой группе являются союзы wоnn, wi и os, имеющие довольно четко очерченные рамки употребления. Союз wonn, встречающийся в фонетических вариантах wоnn I wаnn I wànn I wannscht I wonnscht выражает связь двух одновременно протекающих ситуаций в настоящем и будущем, а при повторяющемся действии и в прошлом:
Ннем.: Wann de Mäschin bluse däit, dann woite se olla, dot fendogh es T'ast büte.
Внем.: Wonn te Peder von ti Schul kommt, ruht er sich.
При необходимости подчеркнуть многократность (повторяемость) действия, носители говора употребляют лексические кон-кретизаторы jedesmol, immer, дифференцирующие семантику союза wann:
Внем.: Jedesmol, wonn ich tes Puuch les, tenk ich on moi Kinnhait.
Wonn ich hoom pa moi Elder fahr, nehm ich immer moi Utschebniki mit.
Для обозначения однократного действия в прошлом, протекающего одновременно с действием в главном предложении, употребляется союз wi в верхненемецких говорах и союз os в нижненемецких говорах (соответствует значению als в современном литературном немецком языке):
Внем.: Wi ti Sup ferdich war, is aach te Monn kekomme, hun ich ten kefidert.
Ннем.: Von ne 1942, os etj 14 Joh wi, dann neime se mi in Trudarmee.
Союз solong, служащий для выражения отношений одновременности и указывающий на равную длительность действий главного и придаточного предложений, в рассматриваемых говорах зачастую выступает в сочетании с другими союзами - solong wi, solang os /sou lang ous, solang bot:
Внем.: Solong wi te Wech zu is, musem tes umfahre.
Ннем.: Bi ons wortet bot nü tö, wins, solang os hia dise Mensche wire, wot hia wune doide, doi starije Shiteli, wire äma viil Mensche ap em Bejerafnes.
Составной союз solange wi широко реализуется и в разговорном синтаксисе современного немецкого языка [5, S.124], а также встречается в немецких диалектах на территории Германии [6, S.137]. Употребление данного составного союза отмечают и исследователи островных немецких говоров стран Европы [7, с. 137].
Помимо вышеназванных подчинительных союзов значение одновременности в островных немецких говорах может передаваться и сочинительными (присоединительными) союзами, в частности союзом unn / enn:
Внем.: Moi Elder schawe alle zwo unn moi Schwester keit in de Schul.
Ннем.: Ischt wi wi fiif Darpa hee, daut wire tljiine Darpa, jeda Darp wi fe sich opoot ne Wirtschouft, еии daut wi seja schwo donn, wils Maschine en sou wout wi donn nech, oulles mete Hännj jemockt wi en Lecht, Elektroenergija wi nech.
В силу абстрактности основного, соединительного значения союза unn / enn одновременность действий здесь скорее выражается употреблением одинаковых или близких по значению временных форм и при необходимости конкретизируется другими временными маркерами (см. пример выше - ischt, donn).
Таким образом, решающая роль в выражении отношений одновременности в островных немецких говорах принадлежит небольшой группе подчинительных временных союзов, из сочинительных союзов только присоединительный unn/enn может выступать в этой функции. Подчинительные союзы während и sooft, распространенные в современном литературном немецком языке, в островных немецких говорах не употребляются, носители говоров с успехом заменяют их синонимичными союзами с более широким значением (wonn, wi, os), при необходимости конкретизируя их лексическими временными маркерами.
Что касается отношений разновременности, то в островных немецких говорах здесь тоже наблюдается меньшее количество временных союзов: частотные немецкие союзы kaum, kaum dass, seitdem, sobald, nachdem диалектоносителям не знакомы и в корпусе примеров не встречаются. Тем не менее, группа союзов со значением разновременности оказывается более многочисленной и разнообразной по составу, чем группа одновременных союзов. Это происходит за счет заимствований из контактирующего русского языка и вариативности в произношении и морфологическом составе диалектных союзов, служащих для выражения предшествования или следования действий друг за другом.
Значение следования реализуется с помощью линейки союзов со значением 'прежде чем', 'перед тем как', 'до того, как':
- еЬф / ehpst / ehpscht / eja / oja / oja os
- verem / vorcher / tevor
- vor tes wi / ver daut wi / ver dem dot / vor tem tass, von dann os
- bis /pis /piste /pischt /bot /bet.
В сложноподчиненных предложениях с данными союзами действие главного предложения происходит раньше действия придаточного, следующего за ним.
Союз pis, выступающий в фонетических вариантах pis/piste / pischt в верхненемецких говорах и bot / bet в нижненемецких говорах, указывает на окончание (предел) действия в главном предложении, которое продолжается лишь до начала действия придаточного:
В нем.: Nu Zwiwel mise aach tepai sin. Hot tes alles recht kekocht, pis tes kocht, hun ich aach kewäshe.
В нем.: Blous rene Sarplata, dan bloiv duo nech viil, bot se han en tred' fohre, fu dot Kontore tule en ite en olle Sorte.
Под влиянием русского языка (ср. конструкцию 'пока не') в структуру сложного предложения с союзом pis/bot проникает отрицательная частица net или отрицательное местоимение ko, что в современном литературном немецком языке расценивается как нарушение нормы:
В нем.: So hen se zomme kelebt, pis alle zwei net kestorwe sin. (ср. лит.нем.: Sie haben zusammen gelebt, bis alle zwei gestorben sind).
Ннем.: Bet du olles nech moukst, jehst nonech han.
В островных немецких говорах сочетание союза pis с отрицанием в придаточном времени употребляется наряду с исходной конструкцией придаточного предложения с pis, добавляя вариативности в структуру сложного предложения:
В нем.: Keschafft hun ich in Kolchos, pis ich uf tie Pensija konge sin.
Keschafft hun ich in Kolchos, gis ich uf tie Pensija net konge
sin.
Довольно широкое распространение для выражения следования в рассматриваемых говорах получают союз ehp / ehpst / ehpscht (внем.) - eja / oja / oja os (ннем.) и синонимичные ему союзы vorcher/ tevor, вводящие ситуацию, во временном плане следующую за ситуацией в главном предложении:
Внем.: In ti Schul sin ich konge, noch ehpse mich in ti Schul hun kenomme.
Er hot schon alles kewusst, tevor ich te Maul ufkemacht hun.
Ннем.: Eja Lied Meschin haude, kaume see te Foot uute Nobaschoft.
Союзы vorcher / tevor, соответствующие значению литературного bevor, встретились нам только в корпусе верхненемецких примеров. Носители нижненемецких говоров ограничиваются употреблением союза eja/oja для выражения отношений предшествования, изредка комбинируя его с союзом os:
Ннем.: Dü motst de Hüüsofgabe moke, eja os dü jejst.
В речи младшего поколения информантов союз ehp/eja практически повсеместно заменяется составными союзами vor tes wi / ver daut wi и vor tem tass / ver dem dot / vere dot:
Внем.: Vor tes wi mer noch Taitschlond fahre, musem escht Taitsch lerne.
Ннем.: Vere dot wachjfore, guht ischt en de Lofte.
По всей видимости, данный союз появляется в говорах под влиянием русского языка путем калькирования перевода русского союза 'перед тем как'.
По аналогичной схеме образованы и составные союзы nu dem dot/nu dem os - noch tes wi /noch tem wu (wi) /nume dann, употребляемые носителями говоров для выражения предшествования:
Внем.: Ich war pejs, noch tes wi si traimol kesaat hot „Fahr sachtiger!"
Ннем.: Wi sehe din mou seja wenig, nu dem os di send hiijetrocke.
Данные союзы также являются калькой с русского союзы (ср.: 'после того, как') и встречаются преимущественно в речи представителей младшего поколения.
Помимо вышеназванных калькированных союзов предшествование в рассматриваемых говорах может выражаться подчинительными союзами os, wi, а также составными союзами wann...futs, krat...so.
Значение полифункциональных союзов wi и os уточняется употреблением темпоральных наречий
Внем.: Krat wiste wechkehst, rabbelt te Telefon.
Wi tes Kelt to war, huns klaich iwerfiihrt ufs Knischka.
Ннем. Dann os etj ne Hüüs kuumme deid, tredj en onsem Darp dout wi seja knoup donn.
В приведенных примерах временное значение предшествования, присущее союзам, актуализируется за счет наречий krat, klaich, to, dann и др., подчеркивающих, что действия происходят сразу одно за другим.
Сочинительные союзы разновременности меньше по объему и гораздо беднее по содержанию, чем подчинительные союзы. В сложносочиненных предложениях отношения предшествования/следования выражаются в первую очередь линейным расположением элементарных предложений друг за другом. Из всех семантических классов только присоединительные союзы могут дополнительно к основному значению реализовывать темпоральную семантику. Поскольку собственного абстрактного значения союза зачастую не хватает, конкретизация временной семантики происходит за счет лексических маркеров и временных форм глагола:
Внем.: Friier pin ich ooch uf Tonz konge, unn jetzt prauch ich tes nicht net.
Повторяемость действий, следующих во времени друг за другом, подчеркивается наречиями immer, wider, oft, а также синтаксическими повторами:
Внем.: Sin immer kekomme, nun alles pa uns kekaaft, war immer alles zu ese.
Mit ti Post prenge se tes zu Hause, unn kehe me, unn trunne in ti Post puzahle me.
Ннем.: Hod se jeden't' enn jeden't', enn es ene Belnetse jekumme.
Очередность и последовательность событий в повествовании зачастую выражается соединительным союзом unn/enn/onn в сочетании с наречиями jetzt/jezert/krat, dann(e)/donn/dunn/nort/ tonn, da/do/to/do:
Внем.: Na ja, frishes Kraut hun ich oikemacht, vons friier noch, un jetz war s ufketaat.
Ннем.: Unn di Kolchose deide de objedineje, von fiif Kolchose woord eina jemookt, dann gouw det oul meja Technik ene Kolchos en dann foungwe wi on te büe, dann woorte de tlijine Darpa iwajesiideljt tem Zentrum.
Наиболее ярко значение очередности событий и ситуаций выражается с помощью сложных сочинительных союзов escht . nodr (nort, noot, noat), escht (eescht, eascht, ischt) ... dann (tann, tonn):
Внем.: Escht hen me in Podsosnowo kewohnt, tann pin ich wider kefahre in moi Torf, wo ich kpore pin.
Ннем.: Ischt wi wi fiif Darpa hee, daut wire tljiine Darpa, jeda Darp wi fe sich opoot ne Wirtschouft, enn donn ene 1950 objedineje se de Kolchose.
Среди многоместных присоединительных союзов, отличающихся широкой вариативностью форм как в разных говорах, так и внутри одного говора, временное значение быстро сменяющих друг друга событий или ситуаций, несовместимых во временном плане могу выражать составной союз palt.. palt = нем. bald.bald и конкурирующий с ним в говорах русский союз mo ... mo, распространившийся практически повсеместно [8, с. 139]:
Внем.: To schneet's, to regent's. / Palt schneet's, palt regent's.
Ннем.: To aul, to goa nuscht.
Таким образом, мы видим, что в островных немецких говорах союзы с временной семантикой в структуре сложного предложения специализируются на выражении относительных временных значений (одновременность / разновременность действий). Значение одновременности и разновременности выражается преимущественно подчинительными союзами, сочинительные союзы реже выступают в роли маркеров временных отношений. Из всех
групп сочинительных союзов только присоединительные могут дополнительно к своей основной соединительной функции выражать временные значения. В сложносочиненном предложении с временной семантикой значение одновременности/разновременности реализуется, прежде всего, посредством соотнесения лексико-семантического содержания предикативных частей, употреблением временных форм глагола с опорой на лексические показатели времени.
Что касается состава темпоральных союзов, то с одной стороны, он сужается в силу исторического развития говоров и от-
Библиографический список
сутствия в них целого ряда союзов, характерных для современного литературного немецкого языка, с другой стороны спектр средств союзной связи расширяется за счет специфических диалектных союзов, за счет способности союзов сочетаться друг с другом, а также за счет заимствований и калькирования из контактирующего русского языка.
Кроме союзов и временных форм, в структуре сложного предложения существенную роль играют корреляты и темпоральные маркеры, усиливающие то или иное значение союзов.
1. Реформатский А.А. Введение в языковедение: учебник для студентов филологических специальностей вузов. Москва: Аспект Пресс, 2000.
2. Гулыга Е.В., Натанзон М.Д. Теория современного немецкого языка (грамматика). Часть 2: Синтаксис. Москва: Знание, 1959.
3. Гулыга Е.В., Шендельс Е.И. Гоамматико-лексические поля в современном немецком языке. Москва: Просвещение, 1969.
4. Москалюк Л.И. Современное состояние островных немецких диалектов. Барнаул: Изд-во БГПУ, 2002.
5. Post R. Pfälzisch. Einführung in eine Sprachlandschaft. Landau/Pfalz: Pfälzische Verlagsanstalt GmbH, 1992.
6. Weise O. AltenburgerMundart. Leipzig: Breitkopf&Händel, 1900.
7. Wild K. Syntax eingeleiteten Nebensätze in den "Fuldaer" Deutschen Mundarten Ungarns. Budapest: Akad.K., 1994.
8. Москалюк Л.И., Трубавина Н.В. Лингвистический атлас немецких диалектов на Алтае. Барнаул: АлтГПА, 2011.
References
1. Reformatskij A.A. Vvedenie vyazykovedenie: uchebnik dlya studentov filologicheskih special'nostej vuzov. Moskva: Aspekt Press, 2000.
2. Gulyga E.V., Natanzon M.D. Teoriya sovremennogo nemeckogo yazyka (grammatika). Chast' 2: Sintaksis. Moskva: Znanie, 1959.
3. Gulyga E.V., Shendel's E.I. Grammatiko-leksicheskie polya v sovremennom nemeckom yazyke. Moskva: Prosveschenie, 1969.
4. Moskalyuk L.I. Sovremennoe sostoyanie ostrovnyh nemeckih dialektov. Barnaul: Izd-vo bgpu, 2002.
5. Post R. Pfälzisch. Einführung in eine Sprachlandschaft. Landau/Pfalz: Pfälzische Verlagsanstalt GmbH, 1992.
6. Weise O. Altenburger Mundart. Leipzig: Breitkopf&Händel, 1900.
7. Wild K. Syntax eingeleiteten Nebensätze in den „Fuldaer" Deutschen Mundarten Ungarns. Budapest: Akad.K., 1994.
8. Moskalyuk L.I., Trubavina N.V. Lingvisticheskij atlas nemeckih dialektov na Altae. Barnaul: AltGPA, 2011.
Статья поступила в редакцию 02.10.17
УДК ???
Golkar Abtin, Cand. of Sciences (Philology), teacher of Russian Literature, Tarbiat Modares University (Tehran, Iran), E-mail: [email protected]
Rezaei Majid, postgraduate, Tarbiat Modares University (Tehran, Iran), E-mail: [email protected]
USING POEMS BY MARINA TSVETAEVA FOR TEACHING RUSSIAN AS A FOREIGN LANGUAGE. Knowing poetry in foreign languages will help to understand the nature of the people, their cultures, and their psychology. Moreover, it is important to the foreign students, who will study the Russian language. The studying of the Russian poetry with foreign students forms an ability to participate in cultural discussions. Learning such skills is required to a certain level of communicative formed, overall training and linguistic-cultural skills. The Poem in foreign languages have a positive effect on moral and aesthetic education of students. The Russian language can be taught teach with the help of poetic texts to foreign students. The poems are used to practice pronunciation, lexical and grammatical material, develop and train expressive reading. Multiple repetition of the same linguistic phenomena in a poem, rhythmic patterns, melodic poem allows to carry out teachers' objectives. An analysis of poems promotes the development of creative abilities of pupils, teaches observation, reasoning, intention to express their thoughts. Learning poems contributes to the development of memory. The research is based on an analysis of the poems by Marina Tsvetaeva used for learning Russian as a foreign language in class.
Key words: Maria Tsvetaeva, poems, Russian as a foreign language, culture-oriented linguistics, grammatical material.
Голкар Абтин, канд. филол. наук, преп. русского языка, Университет Тарбиат Модарес, г. Тегеран, Иран, E-mail: [email protected]
Резаи Маджид, аспирант русского языка, Университет Тарбиат Модарес, г. Тегеран, Иран, E-mail: [email protected]
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ СТИХОТВОРЕНИЙ МАРИНЫ ЦВЕТАЕВОЙ ДЛЯ ОБУЧЕНИЯ РУССКОМУ ЯЗЫКУ КАК ИНОСТРАННОМУ
Знакомство с иностранной поэзией позволяет накопить знания, а также постичь дух, культуру, психологию, образ мышления народа, и в этом важное культуроведческое значение для разбора стихотворений русских поэтов с иностранными студентами. В целом изучение русской поэзии с иностранными студентами позволяет сформировать у них способность принимать участие в диалоге культур. Достижение этого предполагает наличие определенного сформированного уровня коммуникативной, общеучебной, лингвострановедческой компетенций. Стихотворения на иностранном языке положительно воздействуют на нравственное и эстетическое воспитание личности, решаются практические задачи при обучении русскому языку как иностранному. Обращение к поэзии происходит с целью совершенствования произношения, лексического и грамматического материала, развития речи и выразительного чтения. Многократное повторение языковых явлений в стихотворении, ритмический рисунок, мелодика стихотворения позволяет осуществлять поставленные задачи. Анализ поэтических текстов способствует развитию творческих способностей учащихся, обучению их наблюдательности, рассуждению, выражению собственных мыслей. Заучиванием стихов способствует развитию памяти. В данной работе рассмотрена возможность использования стихотворений Марины Цветаевой для обучения студентов грамматике. Исследование показало, что использование стихотворений Марины Цветаевой эффективно при обучении русскому как иностранному.
Ключевые слова: Марина Цветаева, стихотворения, русский язык как иностранный, грамматика, лингвостранове-дение.
