Возвращение времен Атиллы: оккупация Лангра и его окрестностей в ходе кампании 1814 года Текст научной статьи по специальности «История и археология»

200 ЛЕТ КАМПАНИИ 1814 ГОДА ВО ФРАНЦИИ

УДК 94(47).072.5

ВОЗВРАЩЕНИЕ ВРЕМЕН АТИЛЛЫ: ОККУПАЦИЯ ЛАНГРА И ЕГО ОКРЕСТНОСТЕЙ В ХОДЕ КАМПАНИИ 1814 ГОДА

А.В. Гладышев

Саратовский национальный исследовательский государственный университет им. Н.Г. Чернышевского, Институт истории и международных отношений, кафедра Всеобщей истории e-mail [email protected]

В статье рассматривается один эпизод из кампании 1814 г. во Франции - оккупация союзниками по антифранцузской коалиции одного из ключевых городов для операционных линий войск, главного города департамента Верхняя Марна Лангра, ставшего в январе 1814 г. своеобразной временной столицей союзников. Автором акцентируется антропологическое измерение войны: восприятие событий гражданскими лицами, формирование образа «Другого» и его сохранение в коммуникативной и культурной памяти.

Ключевые слова: Наполеоновские войны, кампания 1814 г. во Франции, Лангр, оккупация, Александр I, казаки, историческая память.

THE RETURN OF ATTILA'S TIMES: THE OCCUPATION OF LANGRES AND ITS ENVIRONS DURING THE CAMPAIGN OF 1814

A.V. Gladyshev

The article examines an episode from the 1814 campaign in France - the occupation of the allies in the anti-French coalition a key for operating lines of troops of the cities, the main city in the Haute-Marne, Langres, who in January 1814, a kind of temporary capital allies. The author emphasizes the anthropological dimension of the war: the perception of events by civilians, the formation of the image of the "Other" and saving it in a communicative and cultural memory.

Key words: Napoleonic wars, Campaign 1814 in France, Langres, the occupation, Alexander I, the Cossacks, historical memory.

Вторжение союзников по антинаполеоновской коалиции на территорию Франции в кон. 1813 - нач. 1814 гг. было основано на двой-

ном охвате массива Вогезских гор - с севера армией под командованием Блюхера: на Мец - Нанси; и с юга Главной армией под командованием Шварценберга: на Базель - Лангр (Ьапя^)1. Корпуса Северной армии под командованием Бюлова и Винцингероде наступали из района Нижнего Рейна. Как писал еще А.И. Михайловский-Данилевский: «Для Главной армии операционною линией был избрана дорога, идущая из Базеля между горами Вогезскими и Юрою, чрез Везуль на Лангр, назначенный сборным местом по чрезвычайно выгодному положению его в военном отношении»2.

Главный город департамента Верхняя Марна Лангр находится на обширном плато, которое возвышается на 110-140 метров над долинами рек Марны и Боннель и расположено недалеко от водораздела рек Сены, Роны и Мааса. По плану Шварценберга Главная армия к 29 декабря (10 января) должна была достигнуть Лангра, в то время как Силезская армия Блюхера достигнет Меца. Департамент Верхняя Марна не просто лежал на пути вторжения, ему было предначертано стать ареной ожесточенных баталий. Лангр - важнейший пункт одновременно для нескольких операционных линий: это точка пересечения дорог, ведущих в долины Со-ны и Роны, Марны, Мааса, Саара, Рейна и, наконец, Сены. Плато Лангр превосходно подходит для организации военного лагеря или укрепленной оборонительной позиции, защищающей Париж от армии вторжения. Атака такой позиции имела бы шансы на успех только при условии значительного превосходства в силах3.

5 (17) января Лангр был взят корпусом Гиулая4, после чего австрийцы наступление приостановили. Шварценберг прибыл в

1 «Так как на пути к Парижу находилась первоклассная крепость Бель-фор, и предположено было ее обойти, то мы пошли на Везуль и Лангр». См.: Казаков И.М. Поход во Францию 1814 г. По (неизданным) запискам прапорщика лейб-гвардии Семеновского полка Ивана Михайловича Казакова / Сообщ. А. Безгин // Русская старина. 1908. Т. 33. № 3. С. 522-541. Т. 134. № 5. С.351-368.

2 Михайловский-Данилевский А.И. Описание похода во Франции в 1814 году. СПб., 1845. С. 21.

3 Steenackers F.-F. L'invasion de 1814 dans la Haute-Marne. Paris, 1868. Р. 6, 8. Маршал Э.А. Мортье писал 14 января 1814 г., что «враг, кажется, придает большое значение Лангру; с боеприпасами и продовольствием это место можно смело защищать, император может рассматривать его как весьма важную позицию». См.: Ibid. P. 9.

4 Главная армия состояла из 6 корпусов плюс австрийские и русские резервы. Первые три корпуса - австрийские. Ими командовали: генерал-фель-

10

Лангр 6 (18) января и оставался там целую неделю, не выказывая желания продолжать наступление. С 10 (22) по 16 (28) января. 1814 г. здесь располагалась главная квартира Александра I. Здесь решался вопрос, довольствоваться ли достигнутыми успехами, имея в виду, что уже была захвачена четвертая часть Франции, или же продолжать борьбу с Наполеоном.

Факт для краеведов Лангра, конечно, привлекающий внимание: впервые после 457 г., когда Атилла предал всё в округе огню и мечу, Лангр посетили главы держав, воюющих с Францией; здесь принималось решение о продолжении кампании.

Одним из первых коснулся (впрочем, весьма бегло) событий в Лангре зимой 1814 г. в своей «Истории Шампани» Франсуа де Монтрол5 (1799-1862) - автор «Истории эмиграции», комментариев к мемуарам Бриссо, «Мистерий человеческой жизни» и многих других сочинений6.

Вслед за Монтролом к событиям 1814 г. в Лангре и его округе -«стране четырех озер» - обратился адвокат из Лангра, а затем префект и государственный советник Станислас-Жан-Батист Минере (1809-1884)7. С одной стороны, достоинство его работы состоит в стремлении привлечь оригинальные документы из городского архива (протоколы заседаний местной Ассамблеи, тексты прокламаций, условия капитуляции Лангра). С другой стороны, невнятные ссылки на некие «официальные документы, которые автор лично держал в руках», способны породить разочарование.

дцехмейстер граф Иеронимус Коллоредо-Мансфельд (Colloredo-Mansfeld), фельдмаршал-лейтенант князь Алоиз Гонзага Лихтенштейнский (Liechtenstein) и генерал-фельдцехмейстер граф Марош-Немет и Надаска Игнатий Гиулай (Gyulai). Четвертый корпус - Наследного принца Вильгельма Вюр-тембергского, пятый - генерала от кавалерии Карла Филиппа Йозефа Вреде (Wrede). Плюс русская и прусская гвардия под командованием М.Б. Барклая де Толли и две легких австрийских дивизии - князя Морица Жозефа Лихтенштейнского (Liechtenstein) и графа Фердинанда Бубны унд Литтица (Bubna und Littitz). См. Jégo Y. La campagne de France 1814. Paris, 2013. Р. 37-38.

5 См. также: Montrol F. Résumé de l'histoire de la Champagne, depuis les premiers temps de la Gaule jusqu'à nos jours. Paris, 1826. (Исправленное и расширенное переиздание - 1872 г.).

6 Затем отдельное издание будет им посвящено Верхней Марне. См.: Montrol F. La Haute-Marne, histoire politique, administrative, industrielle et artistique. Chaumont, 1847.

7 Migneret S. Précis de l'histoire de Langres. Langres, 1835. (Переиздание -2012).

Вторжению войск союзников в департамент Верхняя Марна в 1814 г. посвящено исследование бывшего выпускника скульптурной мастерской Лоренцо Бартолини в Италии, председателя сель -скохозяйственного собрания Арк-ан-Барруа (1868 г.) и будущего члена Законодательного собрания Франции Франсуа-Фредерика Стинакера (1830-1917). Стинакер посвятил отдельную главу истории оккупации Шомона, а оккупация Лангра осталась у него в тени. Общую интонацию работы задает расположенная на первой же странице цитата из сочинения Кавеньяка «Резня казаков»: «Они во Франции! Я бы никогда не поверил! Я думал, что уже все видел в своей жизни, - размышляет старый французский ветеран, -Но казаки во Франции! Это невозможно»8. Главный источник, из которого Стинакер черпает свои оценки людей и событий - «Исторические письма» П. Дарденна9. Автор временами находит подтверждение отдельным свидетельствам Дарденна в работе Минере, что должно, очевидно, придать большее доверие к свидетельствам шомонского профессора в целом. Вот пример отношения к источникам Стинакера. Пересказывая один анекдот из газеты «Эхо Верхней Марны» за 1833 год, «в котором в равной мере смешалось трагическое и комическое», он заявляет, что анекдот этот «на первый взгляд выглядит абсолютной фантазией, но, он, однако, мог бы быть и чистой правдой»10. Как говорится, метод «критического анализа» еще не получил среди историков сакрального статуса...

Еще одним «классиком», которого принято упоминать, если Вы обращаетесь к истории Лангра зимой 1814 г. стал Леонс-Мари-Габриэль Пиепап (1840-1925)11. Этот уроженец Лангра посвятил себя первоначально военной карьере и дослужился до бригадного генерала, командовал субдивизионами региона Оксона и Ди-жона. В общем-то, тоже, как и двое предыдущих, историк домо-

8 Steenackers F.-F. L'invasion de 1814 dans la Haute-Marne. Paris, 1868. Р. 1.

9 Эти письма, написанные профессором из соседнего с Лангром Шомона, впервые были опубликованы еще между 1831 и 1833 гг. в газете «Le Citoyen de la Haute-Marne», а затем в 1835 г. изданы отдельным сборником в 112 страниц.

10 Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 172.

11 Piépape L. de. Histoire militaire du pays de Langres et du Bassigny. Langres, 1884. (Переиздание - 2011). Так, А. Брокард, пропуская Монтрола, называет среди специалистов по оккупации Лангра Минере, Пиепапа и Стинакера. См.: Brocard R. Alexandre 1er, Tsar de Russie, Petits-fils de l'imperatrice Catеrine II, hôte (non invité) en 1814 de la ville de Langres où naquit Diderot / / Bulletin de la Société historique et archéologique de Langres. 1987. № 289. Р. 93.

12

рощенный: писал комедии, статистические обзоры, стихи, увлекся краеведением... Принят в члены «Археологического и исторического общества Лангра», позднее стал вице-президентом академии Безансона и членом-корреспондентом Королевской академии истории в Мадриде.

Ежедневная хроника событий, связанных с прибытием в Лангр союзников, была составлена в начале ХХ в. доктором Мишелем Брокардом и в июне 1914 г. под псевдонимом «Читатель с улицы Марше-о-Бле» и под названием «Ephémérides de Langres il y a cent ans» опубликована в газете «En Avant»12. Затем Франсуа Арман Эдуард Лефевр де Беэн (1860-1930) посвятил одну главу своей книги деятельности роялистского комитета Лангра в 1814 году13.

В 1980-е гг. уже доктор Раймон Брокар взялся продолжить изыскания по этой теме. В небольшой заметке на 8 стр., формально посвященной пребыванию Александра I в Лангре, Раймон Брокар вводит в научный оборот мемуары местного адвоката и собственника замка Кохон (Cohons) Пьера Жакюино, который был непосредственным свидетелем событий14. Кроме того Жакюино охотно собирал всякую информацию о родном городе и в результате создал небольшую библиотеку редких изданий и манускриптов. Но, откровенно говоря, новой информации о пребывании русского императора в городе Р. Брокар вместе с П. Жакюино сообщают не столь уж и много. К тому же скупые комментарии Р. Брокара порой вовсе не проясняют ситуацию. Так, упоминается разбитый на площади Бель-Эйр бивуак «казаков Платова» - «живописных варваров с их дромедарами, колчанами и стрелами»15. Брокар при этом пространно цитирует книгу Анри Труайя об Александре I, где говорится о казаках: «Здесь все боятся и ненавидят их. Крестьян

12 Следы изысканий М. Брокара можно встретить в отчетах заседаний «Археологического и исторического общества Лангра».

13 Lefebvre de Behaine F.F.E. Le comte d'Artois sur la route de Paris. 1814. Paris, 1921. Р. 75-126. Граф Франсуа Арман Эдуард Лефевр де Беэн (18601930) в других своих книгах подробно рассматривал начальный этап кампании, не акцентируя, впрочем, внимания на истории оккупации Лангра. См.: Lefebvre de Behaine F.F.E. Napoléon et les alliés sur le Rhin. Paris, 1913. Idem. L'invasion: Décembre 1813-janvier 1814. Paris, 1913-1934.

14 Brocard R. Op. cit. См. также обзор заметок Пьера Жакюино, сделанный Р. Брокаром: Jacquinot Pierre: Les alliés à Langres en 1814. Récit d'un témoin par Raymond Brocard // Revue de l'Institut Napoléon. 1989. № 153. Р. 47-57.

15 Brocard R. Alexandre 1er. Р. 95.

пугает гортанная речь этих пришедших с севера людей, особенный же страх внушают им казаки, киргизы, калмыки - косматые свирепые всадники, примчавшиеся сюда из диких степей. Они с гиканьем проносятся по улицам, хватая кур и свиней, расправляются с мужчинами, насилуют женщин»16. Но Труайя писал «вообще», не о Лангре и не об отряде М.И. Платова, писал, доверяя образу, сложившемуся в исторической памяти французских обывателей. И здесь бы Р. Брокару уточнить, что выражение «казаки Платова» можно понимать только в самом расширительном смысле, что «казаки» бывают разные, что отряд под непосредственным командованием донского атамана в тот момент действовал совсем в другом месте.

После Р. Брокара лишь в 2010 г. блогер из Верхней Марны Дидье выложил в Интернете составленные в 1839 г. воспоминания о 1814-1815 гг. еще одного жителя Лангра - Жана Кристофа Де-леке де Шанже17. По этим воспоминаниям видно, что мемуарист читал Монтрола и Минере: автор время от времени пытается подкрепить свои воспоминания ссылками на авторитет исследователей или, наоборот, поправляет их, например, относительно количества французских войск в Лангре 31 декабря (12 января).

Воспоминания Делеке де Шанже не были известны ни Сти-накеру, ни Пиепапу, которым они где-то противоречат, а где-то дополняют. Между тем, личность эта не проходная. Делеке де Шанже был кавалером орденов Святого Людовика и Почетного Легиона. Его фамилия насчитывала в Лангре с начала Х VI в. несколько поколений каноников, торговцев, мэров, военных. Сам Кристоф, как и его отец, лейтенант жандармерии, выбрал в 1786 г. военную карьеру. В 1791 г. он эмигрировал, служил в корпусе Кон-де, участвовал в компаниях 1793 и 1794 годов. В 1800 г. вернулся во

16 «Разумеется, по приказу царя в городах соблюдается строгая дисциплина, но на окраинах хижины и целые деревни подвергаются опустошительным набегам. Крестьяне защищаются, вооружившись ружьями и вилами. Отряды этих франтиреров скрываются в лесах, устраивают засады и неожиданно нападают на врага». См.: Труайя А. Александр I. Северный сфинкс. М., 2008.

17 «Relation des événements qui se sont passés à Langres en 1814 et 1815 écrite par M Christophe Delecey de Changey chevalier de Saint Louis et de la Légion d'Honneur qui commandait la garde nationale de cette ville». См.: Delecey de Changey Ch. Souvenirs d'un notable Langrois en 1814 / / URL: histo52.blog-spot.ru/2010/04/ souvenirs-dun-notable-langrois-en-1814.html (дата обращения: 14.02.2015).

Францию, в родной Лангр, где и женился. С 1810 г. командовал национальной гвардией Лангра. Делеке де Шанже рассказывает в основном о событиях, связанных с его службой в качестве командира национальных гвардейцев, многое из повседневной жизни горожан времен оккупации остается вне его поля зрения, он не останавливает внимания на тех заботах и хлопотах, которыми жили простые смертные. Он имел весьма смутное представление, почему суверены союзных держав собрались именно в Лангре, и в чем было значение этой встречи.

Таким образом, полную картину пребывания союзников в Лангре еще предстоит написать: французские, немецкие, русские, как архивные, так и опубликованные документы ждут своего часа. Но даже те нарративы, что уже есть в наших руках, позволяют детализировать и нюансировать историю с взятием союзниками Лангра, охарактеризовать восприятие французами противника, в частности, русских (Александра I, казаков), наметить некоторые тенденции в эволюции этого образа в историографии и исторической памяти.

Как свидетельствовали мемуаристы, с конца 1813 г. головы жителей Лангра и округи были заняты думами о том критическом положении, в каком находилась Франция. Поступавшие каждый день новости лишь усиливали тяжесть этих раздумий. 12 (24) декабря в Лангре стало известно, что союзники начали переправу через Рейн.

Сенатор и главный церемониймейстер императорского двора, чрезвычайный эмиссар в департаменте Верхняя Марна граф Сегюр издал 28 декабря (9 января) в соседнем с Лангром Шомоне пламенную прокламацию, призывающую население браться за оружие и оказывать сопротивление врагу. Граф писал в этой прокламации, апеллируя к крестьянской расчетливости: «Настолько человек должен был бы быть глуп, чтобы поверить в мнимую умеренность этих иностранцев? Их армия в Германии не имела денег и использовала долговые расписки. По прибытии в страну, в первый день они еще платят несколько экю, во второй расплачиваются бумагой, на третий - насилиями и оскорблениями». А, когда речь заходит о насилии, то в дискурсе тут же появляется такой неотъемлемый и как бы само собой разумеющийся фактор наси-

лия как казаки18. Генерал-комендант департамента Верхняя Марна (с 1809 г.) барон Ф.-Ж. Оффенштейн (Offenstein) (1760 - 1837) писал 25 декабря (6 января) префекту департамента Верхняя Марна барону Габриэлю-Жозефу Жерфаньону (Jerphanion) (1758-1832), что в соответствие с раппортом капитана Пико ( Picot), командовавшего постом конных егерей в деревне Фейл-Бийо, что на дороге между Лангром и Везулем, противник дня через два -три будет у стен Лангра. Он просил приложить максимум усилий, чтобы поднять население на сопротивление. Но население осталось глухо ко всем призывам властей: в Лангре удалось набрать лишь 40 отставных военных и 3 лесничих...19

Делеке де Шанже со своей стороны, так же обратил внимание на явную нехватку сил защитников Лангра. Оффенштейн назначил временным комендантом крепости Лангра лейтенанта жандармерии Иньяра (Ignard) или, как его именует Стинакер, Имара (Imard)20 и отдал приказ национальным гвардейцам незамедлительно приступить к выполнению полицейских функций по обеспечению безопасности в городе. В помощь им была обещана департаментская рота, которая, однако, насчитывала только 35 человек. Впрочем, к этому небольшому отряду в Юме ( Hûmes) присоединилось от 50 до 60 таможенников, под командованием капитана Мессаже (Messager), которые оставили свои посты на границе и получили приказ направляться в Лангр. Департаментская рота прибыла в город к вечеру 26 декабря (7 января). Сама же национальная гвардия Лангра, которой командовал Делеке де Шан-же, состояла в основном из недавно мобилизованных молодых ре -крутов21. Стинакер рисует ту же картину: оборонительные сору-жения были ничтожны, а «гарнизон состоял, из нескольких национальных гвардейцев, пятидесяти таможенников, которые отставили

18 В прокламации в частности говорилось: «Уже один из наших авангардов изгнал их (врагов. - А. Г.) из Кольмара, а один отряд отогнал их от Безансона почти до Бельфора, эльзасские фермеры уже заставили казаков раскаяться за совершенные ими насилия». См.: Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 15.

19 Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 22-23.

20 Ibid. Р. 31. Из более или менее подходящих под звание лейтенанта жандармерии известен Жан-Клод Иньяр (Ignard), родившийся в Лангре в 1790 г. и с 1808 г. служивший в 14-м линейном полку. В 1810 г. был дважды ранен. Уволился со службы младшим лейтенантом в 1815 г. См.: Ibid. Р. 160.

21 Delecey de Changey Ch. Souvenirs d'un notable Langrois en 1814...

16

свою пограничную службу при приближении противника, и двух команд элитной жандармерии»22.

24 декабря (5 января) в Лангр прибыл Сегюр, чтобы проинспектировать положение дел. Энтузиазма у горожан его появление не прибавило, тем не менее, в коммуне Фейл-Бийо (Fayl-Billot), расположенной в нескольких милях от Лангра, на границе департаментов Верхняя Сона и Верхняя Марна, был устроен наблюдательный пост из конных егерей 3 -го полка, которыми командовал Жан-Франсуа Бише де Шалансе (Bichet de Chalancey) (1766-1832)23.

Первыми из частей союзников, что появились у стен Лангра, оказался летучий отряд под командованием австрийского подполковника графа Турна (Thurn), который был сформирован, чтобы вести разведку в сторону Нанси (Nancy) и Вердена (Verdun)24. Ночью с 20 на 21 декабря (с 1 на 2 января) отряд Турна занял без единого выстрела Люр (Lure), 25 декабря (6 января) достиг Везуля (Vesoul), где пленил до 200 французов, а посланная им вперед партия под командованием баварского капитана егерей Флейшмана (Fleischmann) захватила в соседнем Порт-сюр-Сон (Port-sur-Saône), что расположен по дороге из Везуля в Лангр, еще несколько новобранцев. Отсюда уже было рукой подать и до Лангра.

Ф. Кох описывал движение Турна к Лангру как составную часть движения в этом направлении корпуса Гиулая, полагая, что Турн двигался на Лангр не по везульской, а по дижонской дороге: 29 декабря (8 января) из Везуля (Vesoul) Гиулай двумя колоннами двинулся на Лангр, а перед ними в авангарде шли отряды «полковника Турна» и генерала Хехта ( Hecht).25 1 (13) января Турн, ко-

22 Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 28.

23 Шалансе - коммуна в Верхней Марне с одноименным замком и, соответственно, бароном....

24 А. Турн - подполковник 12-го австрийского гусарского полка «Пали-тината» («Palatinal»): в австрийской армии каждый линейный полк имел своего «шефа», по имени которого и называли весь полк. Он упоминается довольно часто в работе Вейля. См.: Weil M.-H. La campagne de 1814 d'après les documents des archives impériales et royales de la guerre à Vienne: la cavalerie des armées alliées pendant la campagne de 1814. 4 т. Paris, 1891-1896. Т. 1. Pp. 27, 28, 34, 36, 43, 44, 49, 56, 62, 63, 75, 85, 95, 96, 97, 114, 117, 129, 139, 160, 161, 162, 163, 166, 172, 174.

25 То же см. у Карла фон Дамица: Damitz K. v. Geschichte des Feldzuges von 1814 in dem östlichen und nördlichen Frankreich bis zur Einnahme von Pa-

17

торый следовал дорогой через Гре (Gray)26 в 18 км от Лангра у Шасиньи (Chassigny) наткнулся на французскую кавалерию, опрокинул ее и занял в 7 км. впереди Лонжо-Персе (Longeau-Percey). Генерал Хехт, по мнению Коха, шел севернее Турна - дорогой через Пон-сюр-Сон (Pont-sur-Saone)27. Он наткнулся на французские аванпосты у Фейл-Бийо (Fayl-Billot)28 и отбросил их до Гриффонот (Griffonotte). Слишком слабый, чтобы что-то предпринять против самого Лангра он занял позицию между Шатене (Chatenay) и Монтландон (Montlandon), ожидая подхода всего корпуса Гиулая29.

Вейль обнаружил рапорт Турна Гиулаю из Цинтре (Cintrey) от 9 января 1814 г. в 6 утра30. Он описывает движение Турна к Лангру не по дижонской, а по везульской дороге: 27 декабря (8 января) Турн прошел Гуржон (Gourgeon) и ночевал в Цинтре, где обнаружил французский аванпост из 15 егерей, которые после небольшой перестрелки ретировались в Фейл -Бийо31. Отряд продолжил движение через Ла-Карт (La Quart) и Фейл-Бийо (Fayl-Billot), где опять натолкнулись на егерей: 37 французских кавалеристов во главе с лейтенантом получив, якобы, несколько ранений, ретировались в Лангр32... Турн рапортует, что не имеет воз-

ris: als Beitrag zur neueren Kriegsgeschichte. Т. 1. Berlin: E. S. Mittler, 1842. S. 180.

26 Примерно посередине дороги между Везулем и Дижоном.

27 Надо полагать, все же через Порт-сюр-Сон (Port-sur-Saône).

28 Известие о появлении врага, полученное от французских аванпостов из Фейл-Бийо, как писал Бошан, заставило жителей Лангра «запереть ворота и взяться за оружие; всю ночь циркулировали патрули». Beauchamp А. Histoire des campagnes de 1814 et de 1815: comprenant histoire politique et militaire des deux invasions de la France, de l'entreprise de Bonaparte au mois de Mars, de la chute totale de sa puissance, et de la double restauration du trône, jusqu'à la seconde paix de Paris. 2 v. Paris, 1816-1817. Т. 1. Р. 128.

29 Koch Fr. Mémoires pour servir à l'histoire de la campagne de 1814: accompagnés de plans, d'ordres de batailles et de situations. 2 v. Paris, 1819. Т. 1. Р. 84.

30 См.: Weil M.-H. Op. cit. Т. 1. Р. 75

31 Ibid. Т. 1. Р. 75.

32 Weil M.-H. Op. cit. Т. 1. Р. 36, 43, 62, 85. По воспоминаниям Делеке де Шанже, 27 декабря (8 января) около 11 ночи в Лангре попросили укрытия 20-25 кавалеристов 3-го полка, которые стояли в Феи (Fays), но вынуждены оставить этот населенный пункт после того, как были стремительно атакованы кавалерийскими пикетами наступавшего противника. Поскольку коммуна Феи находится более чем в 100 км к востоку от Лангра, под Эпина-лем, видимо, речь должна идти о Фейл-Бийо (Fayl-Billot), что в 20 км от Лан-

18

можности что-либо предпринять против Гре (Gray), выражает надежду «еще сегодня овладеть Лангром» и затем уже двинуться на Гре, хотя по имеющимся у него разведданным все вражеские конвои Гре уже покинули»33.

В Лангре, получив от вернувшихся из Фейл-Бийо егерей известие о приближении противника, лейтенант Имар приказал закрыть ворота; национальные гвардейцы и департаментская рота резервистов всю ночь несли дежурство, ожидая атаки. Из пороха, найденного у торговцев в городе, сделали 150 зарядов и распределили их среди защитников. Когда 25 гусар появились у ворот Мулен, отряд обороны был готов дать отпор34.

28 декабря (9 января) Турн прибыл со своим небольшим отрядом в Гриффонот, и здесь ему пришла в голову идея в одиночку захватить Лангр. Ему казалось, что это будет не сложнее, чем захват Везуля или Люра. Будучи убежден, что Лангр можно захватить без единого выстрела, Турн направил в город парламентера: офицер в сопровождении двух гусар должны были сообщить мэру о прибытии отряда Турна, а коменданту Лангра передать от имени «командующего авангардом армии союзников» следующее послание: «Я призываю Вас, господин комендант, сдать город победоносным армиям; сопротивление бессмысленно. Мои силы таковы, что город не сможет устоять. Я предлагаю пощадить город от печальных последствий войны»35. Эта история с некоторыми вариациями встречается до Вейля еще у Бошана, а потом у Стинакера, которые утверждали, что защитники города в этот день справились без посторонней помощи36.

гра. Об этом сообщалось также в «Journal de l'Empire»: наблюдательный пост в Фейл-Бийо после короткой стычки с противником отступил в Лангр. См.: Journal de l'Empire. 18.01.1814. Р. 2. «8 января был атакован наблюдательный пост в Фей-Бийо и после непродолжительной схватки французские разведчики в 11 вечера ввернулись в Лангр». Стинакер специально подчеркивал, что никто при этом не пострадал: стреляли из пистолета в лейтенанта Н. Бэзара (Baizard), но пуля застряла в патронной сумке. См.: Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 30.

33 Weil M.-H. Op. cit. Т. 1. Р. 75.

34 Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 31.

35 См.: Weil M.-H. Op. cit. Т. 1. Р. 85. Стинакер писал, что это было в 7 вечера, что сопровождали парламентера 4 человека, а еще один эскадрон гарцевал невдалеке. См.: Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 31-32.

36 Бошан писал, что сначала в сопровождении двух гусар прибыл один парламентер, который потребовал мэра, но гвардейцы начали стрелять и

19

Стинакер, ссылаясь на рапорт военному министру Кларку от 28 декабря (9 января), писал, что в тот момент, когда парламентер решил передать послание городским властям, в город попытался вместе с ним проникнуть и весь сопровождавший его эскадрон. Тогда офицер национальной гвардии Фор ( Faure)37 с 9 гвардейцами своей роты, видя, что австрийцы пытаются проникнуть в город, счел себя вправе открыть по ним огонь: несколько гусар были ранены, а лейтенант (парламентер) пленен38.

Естественно, наполеоновская пропаганда не оставила такое проявление патриотизма без внимания. « Journal de l'Empire» от 6 (18) января пересказала письмо из Лангра с «деталями, которые гарантируют его аутентичность».

По версии газеты, французские разведчики из Фейл -Бийо доложили вечером 27 декабря (8 января), что враг проявляет намерение направиться к Лангру. Тот час же все население взялось за оружие. Утром следующего дня 28 декабря (9 января) партия вражеских гусар появилась у дижонских ворот (это соответствует направлению движения, указанному Кохом). Это была партия графа Турна. Гусары намеревались войти в город и переговорить с мэром. Весь день они гарцевали на дороге на виду у горожан и тогда национальные гвардейцы выдвинули свой пост вперед на 4 лье от города. К 5 вечера появился парламентер в сопровождении двух гусар полка Цеклера. Когда парламентеры проходили городские ворота еще 30 гусар, оставшихся неподалеку на дороге, направились к городским воротам, видимо, намереваясь захватить пост национальных гвардейцев и проникнуть в город вместе с парламентером. В ответ раздались выстрелы: один гусар остался лежать на месте, остальные ускакали. В этот момент через шомон-ские ворота в город входил авангард императорской гвардейской

парламентер с гусарами отступили: «Гусары гарцевали на дороге у ворот и угрожали жителям». Национальные гвардейцы сделали разведку в предместье на четверть лье от Лангра. К пяти вечера австрийцы попытку повторили, но на сей раз парламентеров сопровождал, пишет Бошан, отряд из 30 гусар. Лейтенант национальных гвардейцев открыл огонь: один гусар и две лошади остались на месте. См.: Beauchamp A. Histoire des campagnes de 1814... Т. 1. Р. 129. Стинакер уверял, что он читал в военном архиве рапорт, в котором констатировалось, что капитан Шалансе повел себя в сложившихся обстоятельствах весьма решительно: это он приказал открыть огонь и противник ретировался. См.: Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 31.

37 В «Journal de l'Empire» указан как Форе-Пелетье (Faures-Pelletier).

38 Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 32.

кавалерии. Они были свидетелями успеха отважных горожан, прогнавших австрийцев39.

В другом письме, которое пересказывает таже газета, сообщалось, что 28 декабря (9 января) противник 4 раза появлялся у стен города и на четвертый раз (около 5 вечера) австрийцев было до 120 человек. Когда этот отряд остановился, чтобы направить парламентеров к мэру, лейтенант Форе -Пелетье открыл огонь и ранил двух лошадей, в результате чего один вражеский офицер оказался на земле и был пленен40. Пленный был передан в руки подполковника гвардейских конных егерей, который с присущим французам юмором назвал австрийца «парламентером грабите -лей». И, как намекает газета, не безосновательно: на следующий день на дороге, по которой спешно бежали австрийцы, был найден портмоне с различными серебряными украшениями41. В том же выпуске «Journal de l'Empire» от 6 (18) января напечатано еще одно известие о событиях в Лангре, в котором утверждалось на сей раз, что в 6 утра 28 декабря (9 января) 25 гусар появились у городских ворот. Гвардейцы открыли огонь и враг отступил. Второй раз он появился вечером, но в предместье противника опять обстреляли, убив три лошади и ранив несколько кавалеристов. При этом никто из «бравых линьонцев» не пострадал42.

Вейль, изучивший донесения Турна Шварценбергу, уточнял, что поскольку в течение двух часов Турн не получил никаких известий от своего парламентера, он обеспокоился и понял, что действовать нужно благоразумней. К Лангру был отправлен весь авангард под командованием капитана Буркхарда ( Burckhardt), а не три человека. Авангард Буркхардта беспрепятственно вошел в длинный пригород Лангра, через который шла дорога на Везуль. Он уже почти прошел городские ворота, когда столкнулся с толь-

39 Journal de l'Empire. 18.01.1814. Р. 1.

40 В мемуарах Делеке де Шанже писал, что сам Форе-Пелетье представил дело так, что это были вовсе и не парламентеры, что баварский офицер и сопровождавшие его гусары вели себя агрессивно, и он лишь защищался. Шанже так же писал, что «один полицейский агент» рассказывал ему, что он видел отчет Форе-Пелетье, и отчет этот «дает понимание той меры доверия, с какой надо подходить к оценке официальных заявлений». Согласно этому отчету офицер Форе с несколькими гренадерами отбросил вражескую кавалерию от городских укреплений, когда она едва не прорвалась в центр города.

41 Journal de l'Empire. 18.01.1814. Р. 2.

42 Op. cit.

ко что прибывшим в Лангр авангардом гвардейской кавалерии Мортье: «французские кавалеристы при поддержке жандармов и вооружившихся горожан атаковали партию Буркхарда и заставили ее отступить на Фейл-Бийо».43 Более того, во время этого отступления австрийские гусары едва не были полностью уничтожены: когда они пересекали близлежащую к Лангру деревню Шодене (СЬа^епау), на них напали местные крестьяне и убили 1 офицера и 12 рядовых44. Такого отпора Турн не ожидал: сначала горожане, затем крестьяне...

Наконец, мы имеем еще свидетельство о событиях 28 декабря (9 января) - Делеке де Шанже - хотя на это свидетельство и наложило свой отпечаток знакомство автора с прессой и текстами историков - своих предшественников. В его изложении (как и в газете, и у Водонкура, и у Стинакера) жители Лангра сумели защитить свой город на первых порах без всякой помощи кавалеристов Мортье (на обратном настаивал оправдывающийся Турн). По воспоминаниям Делеке де Шанже, он лично в ночь с 27 декабря (8 января) на 28 декабря (9 января) проверил пост, выставленный у городских ворот на Сомюр, с удовлетворением при этом отметив, что «расположившиеся в соседнем кабаре» таможенники и несколько вооруженных жителей предместья в любой момент по первому же сигналу готовы усилить охрану ворот, и опасности с этой стороны ждать не следует, тем более что со стороны Феи (Фейл-Бийо. - А. Г.) никакого движения не наблюдалось. К 4 утра 28 декабря (9 января) командующий национальными гвардейцами отправился спать, но уже в 6 утра ему доложили, что противник в количестве 15 или 20 кавалеристов показался у закрытых ворот города. Надо было объединить всех способных носить оружие, но сделать этот так, чтобы не распространились болезни: от-

43 Водонкур дает свою интерпретацию: «Двери города оказались открыты, и один эскадрон уже перешел на галоп, но огонь охранников заставил врага отступить». См.: Vaudoncourt G. Histoire des campagnes de 1814 et 1815, en France. 5 v. Paris, 1826. Т. 1. Р. 151-152. Стинакер: «Во время этой небольшой стычки в город вошел генерал Оффенштейн (что маловероятно. - А. Г.) с полковником Лафитом (Lafitte) во главе двух эскадронов гвардейских егерей с одной пушкой <...> Жители с энтузиазмом кричали: "Да здравствует император!"». См.: Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 32

44 Турн резюмирует: в этом деле он потерял лейтенанта Салашта (Schlachta), а капитан Буркхардт (Burckhardt) был ранен. См.: Weil M.-H. Op. cit. Т. 1. Р. 85-87.

ступающие из Германии осколки французских частей принесли в город тиф, и было много жертв45. При проявлении австрийцев офицер охраны разместил своих людей на городских стенах, демонстрируя, что у города есть защитники, но, не «проявляя при этом никакой враждебности, чтобы не навлечь слишком серьезных последствий». Однако, только один единственный выстрел сержанта гренадер Арбельтье-Куртэ (АгЬеШег) заставил вражеский пикет ретироваться46.

К 8 часам утра временный комендант Лангра лейтенант жандармерии Иньяр отдает приказ о сопротивлении, но на него откликнулось так мало мужчин, что когда в 11 утра объявили общий сбор, лишь несколько человек собралось у мэрии. Тут стало известно, что враг вновь появился в предместье. Но опять один-два выстрела заставили противника отступить. Именно тогда было решено отправить разведчиков по дороге на Фейл -Бийо. Около 50 человек во главе с Делеке де Шанже выдвинулись вперед, заняв позицию на самой окраине предместья. Противника не было видно, и командир национальных гвардейцев отправился обедать и заодно доложить в мэрии о происходящем. Когда он в 4 часа после полудня собрался вернуться в предместье, то встретил на площади коменданта Иньяра, который сообщил, что национальные гвардейцы, таможенники и департаментская рота отведены из предместья за стены города, ибо находиться в предместье почти беззащитными им не было смысла. «Дело не обошлось без стаканчика водки»: один расхрабрившийся офицер из егерей просил у Делеке де Шанже 20 человек, чтобы вновь выдвинуть пикет в предместье и прогнать оттуда бандитов, если они появятся.

В мэрии комендант Иньяр и мэр Гюйо47 беседовали с захваченным баварским парламентером. Иньяр говорил, что ему нужно 24 часа, чтобы получить соответствующие указания от Ф.-Ж. Оф-фенштейна, мэр также тянул время, предлагая парламентеру отобедать и выпить вина. Но тут командир прибывшего эскадро-

45 Об этом со ссылкой на Минере писал Ф. Стинакер. См.: Р. 28.

46 Леонс Пиепап приписывал инициативу открыть огонь по врагу капитану егерей барону Шалансе (Chalancey). О том, что это Шалансе приказал открыть огонь по отряду австрийских гусар, упоминал до Л. Пиепапа и Стинакер. Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 31. Делеке де Шанже, напротив лишь удивлялся, почему нет никакой помощи и поддержки от Шалансе.

47 Мэром в Лангре с 1808 г. был Гийом-Агюстен-Жан-Мари Гюйо де Сен-Мишель (Guyot de Saint Michel).

на егерей королевской гвардии Лафит (ЬаАНе) приказал парламентера арестовать как пленного, что вызвало даже у Делеке де Шанже сомнения в соблюдении правил войны48. После всех этих событий прибыл и сам генерал Франсуа-Жозеф Оффенштейн. Для всех стало ясно: попытка Турна взять Лангр «на испуг» не удалась.

29 декабря (10 января) в Лангр прибыла батарея легкой артиллерии и часть гвардейской кавалерии: егерей разместили на постой в Сен-Жом (Бат^СеоБшеБ), а конных гренадер - в (СЬаш-pigny)49. Врага было не видно, но на дороге на Фейл-Бийо были замечены крестьянские телеги: видимо, противник осуществлял реквизиции. Это был тем более «грустный спектакль», сокрушался Делеке де Шанже, что военные, обещавшие «утопить казаков в Соне» не предприняли ничего, чтобы спасти имущество крестьян. Вслед за артиллерией и кавалерией 30 декабря (11 января) прибыл гвардейский батальон пеших егерей, а 31 декабря (12 января) и сам маршал Мортье, пожелавший принять у себя офицеров местной национальной гвардии. Подошли еще 3 батальона егерей и 4 батальона гренадер старой гвардии. Всего в Лангре сосредоточилось от 4 до 5 тыс. человек и 20 или 25 пушек50.

Префект Г.-Ж. Жерфаньон был очень воодушевлен поведением защитников города, которые «подтвердили свою репутацию людей верных и храбрых». Мортье писал, что противник три раза пытался взять Лангр, но национальная гвардия его успешно отражала, пока подоспевшие егеря не заставили врага ретироваться51.

Тем временем Гиулай, который 26 декабря (7 января) занял Везуль, отправил отсюда свой авангард на Лангр, но получил от-

48 «Journal de l'Empire», как мы видели выше, писала о пленении и передаче «парламентера грабителей» в руки подполковника гвардейских конных егерей Лафита, не упоминая никаких переговоров и никак даже не намекая на затяжку времени властями Лангра. См.: Journal de l'Empire. 18.01.1814. Р. 2.

49 Сен-Жом - ближайшая коммуна к югу от Лангра, Шампьньи-ле-Лангр - напротив, ближайшая к северу от города.

50 А. Бошан насчитал в Лангре у Мортье 12 000 войска. См.: Beauchamp A. Histoire des campagnes de 1814. Т. 1. Р. 130. С. Минере писал, что на 31 декабря (12 января) 1814 г. в Лангре скопилось до 10 000 французских войск, но Шанже, полагал, эту цифру завышенной минимум в два раза. Данные о численности французов Минере, скорее всего, заимствовал у Монтрола. См.: Montrol F. Op. cit. Р. 374.

51 Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 33.

пор. 1 (13) января около часу ночи 600-700 французских кавалеристов бригадного генерала барона Л. Шуара (СЬоиаГ;) напали на аванпосты Ш-го корпуса Гиулая, преследовали их до Шатене (СЬа1епау) и между тремя и четырьмя утра вернулись в Лангр. Через два часа вылазка возобновилась52. Гвардейские егеря нашли в Фейл-Бийо три поста пехоты и эскадрон кавалерии противника, удалось захватить 60 пленных. Аналогичная схватка была, по рапорту Мор-тье, у Лонжо (Ьо^еаи). Так, части Мортье в ночь с 1 (13) на 2 (14) января освободили от аванпостов союзников деревни Шатене и Монтлодон (МопЙаи^п)53. Но, как писал Стинакер, стычки участились, они проходили уже не просто каждый день, а едва ли не каждый час; силы, люди, припасы таяли, а все возрастающий поток противника было не остановить54.

Турн, который не имел на тот момент прямого контакта с Гиулаем, подумав, что ночные столкновения с французами у Ша-тене-Воден - инициатива Гиулая, решил отвлечь на себя внимание неприятеля и атаковал Мулен-Барийо (МоиИп-БагШо1;)55, где, как он полагал, располагался только небольшой пост из 100 пехотинцев и 50 егерей. Но здесь он неожиданно натолкнулся на отряд в 400 кавалеристов, которых поддерживал батальон гренадер. Турн отступил, он жаловался Шварценбергу, что его отряд понес

52 По воспоминаниям Шанже, вечером в соседней Шатене (Chatenay) по наводке мэра французы напали на слабый вражеский авангард: почти всех либо убили, либо захватили в плен. (1) 13 января в Лангр вернулись раненые французы и несколько пленных из Шатене. В 2,5 км от Лангра находится Шатене-Машерон (Chatenay-Mâcheron), еще в 4 км. на восток - Шатене-Воден (Chatenay-Vaudin), а еще в 4,5 км к востоку от последней - Монтлодон (Montlaudon). Бошан писал, что 22 января французы атаковали «австрийский авангард, состоящий из кавалерии и пехоты, который был отброшен на Шатене-Воден в двух лье от Лангра». См.: Beauchamp A. Histoire des campagnes de 1814... Т. 1. Р. 130.

53 Подр. см.: Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 33-36. Кох писал, что Мортье приказал сделать ночью разведку в направлении Шатене и Монтлондон: обе деревни были освобождены, а посты противника вынуждены отступить на соединение с основной частью отряда генерала Хехта, который начал контратаку и принудил в свою очередь французов вернулся в Лангр. Корпус Гиулая продолжил свое движение и 15-16 января соединился под Лан-гром, который решено было атаковать на следующий день. См.: Koch Fr. Op. cit. Т. 1. Р. 84-85.

54 Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 38.

55 Ферма в 13 км на юго-юго-восток от Лангра на окраине коммуны Виоло (Violot).

большие потери и сильно уменьшился: 13 погибших, 19 раненых, 11 пропавших; «я прошу Ваше Сиятельство усилить мою кавалерию, после сегодняшней схватки мой эскадрон гусар не превышает 60 человек»56. Турн откровенно признается, что из-за слабости отряда он не может реализовать свое желание сделать что-нибудь полезное для союзников. После неудачи под Мулен-Барийо отряд Турна отступил к Бюссьере (Bussieres-les Belmont)57. Он докладывал 2 (14) января Шварценбергу, что «население Верхней Марны в отличие от населения Верхней Соны проявляет враждебность к союзникам», и «отказывает нам во всем, даже в пище»58.

2 (14) января Гиулай двинулся на Лангр. В этот день в Лангре было замечено движение кавалерии неприятеля на равнине в 5,5 км к югу от города между Балем-сюр-Марн (Balesmes-sur-Marne) и фермой Дрёй (Dreuil). Распространился слух, что враг уже занял Нанси (Nancy), что вюртембержцы идут к Бурбоне (Bourbonne), а их авангард уже в Даммартене (Dammartin).

4 (16) января к полудню стало известно, что императорская гвардия завтра оставит город. Эту новость подтвердил и комендант крепости, который сообщил ее по секрету командиру национальных гвардейцев: в городе планировалось оставить только 60 солдат и 15 новобранцев, которые эскортировали артиллерию из Оксона (Auxonne)59. Леонс Пиепап опубликовал у себя в книге письмо маршала Мортье из Лангра от 4 (16) января: «Лангр - хорошее укрытие от вражеской кавалерии, но городская крепость не в состоянии защищаться от таких армейский корпусов, какой стоит передо мной. Сюда из Оксона направлены 12 пушек, множество пороха, но нет ядер. В настоящий момент я могу оставить здесь только 40 ветеранов и 3 егерей: гарнизон явно недостаточный. убытие императорской гвардии повергло все население в самое большое уныние, <...> страх перед врагом парализовал их. Недавно начатые работы по укреплению крепости очень мало продвинули дело вперед в виду нехватки рабочих и исключи-

56 Weil M.-H. Op. cit. Т. 1. Р. 114.

57 В 8,5 км к востоку от Виоло и в 5,5 км к юго-западу от Фейл-Бийо.

58 Weil M.-H. Op. cit. Т. 1. Р. 117. Турн писал, что хотел выйти на дижон-скую дорогу, но получил приказ от Гиулая следовать за ним на Лангр. Из-под Лангра Турн отправился 14 января с эскортом на Дижон. По дороге имел стычку с французским конвоем, отбил 23 экипажа, захватил несколько пленных. Т. 1. Р. 139.

59 Delecey de Changey Ch. Souvenirs d'un notable Langrois en 1814...

26

тельной жесткости земли. <...> Генерал Друо сообщил мне, что 2 -я дивизия старой гвардии, направляясь в Лангр, прибыла в Тул. Без сомнения она опоздает, ибо Ней 15 января ночевал в Вуад. Я отправил офицера, чтобы тот предупредил эту дивизию, что я отхожу на Шомон и Труа. Враг передо мной на тех же позициях, все говорит о том, что он усиливается. В данный момент мне сообщили, что атакован пост в Лонжо (Ьо^еаи)...»60. Мортье обещал жителям Лангра через два дня вернуться, Делеке де Шанже, сомневаясь в этом, однако заверил, что национальные гвардейцы и лично он выполнят свой долг до конца. Как писал еще Мон-трол, Мортье отступил, возложив защиту города на «50 императорских гвардейцев и храбрость горожан»61.

Стинакер с некоторыми дополнениями рисует в сущности ту же картину беззащитного города. Мортье в рапорте от 4 (16) января писал, что полная эвакуация Лангра была не оправдана, поэтому из двух батальонов егерей и гренадер выбрали 50 добровольцев, офицеров и унтер-офицеров, которые составили бы «ядро обороны». К ним присоединены «400 национальных гвардейцев» и 25 солдат из 153-го линейного полка62, которые сопровождали порох в Дижон. К этим «войскам», предполагалось, присоединяться все мужчины города, способные носить оружие. Мэр, супрефект и командир национальной гвардии обещали Мортье выполнить свой долг: конечно, прокламации союзников обещали жителям безопасность и защиту, но союзники, - был уверен маршал - особенно баварцы, доставят им многочисленные примеры самых отвратительных притеснений63.

5 (17) января Мортье незаметно эвакуировался из Лангра: в 4 утра он ушел на Шомон, где уже вечером занял высоты, с которых можно было контролировать переход через Марну64. Вейль писал, что в Лангре оставлены 184 человека и 13 пушек во главе с новым

60 Piépape L. Op. cit. Р. 7.

61 Montrol F. Résumé de l'histoire de la Champagne, depuis les premiers temps de la Gaule jusqu'à nos jours. Paris, 1826. Р. 374. Слово в слово повторено в популярном многотомнике Абеля Юго. См.: Hugo A. France pittoresque. Delloye, 1835. Р. 229.

62 По Коху, Мортье оставил в городе 125 человек из 153-го полка. См.: Koch Fr. Op. cit. Т. 1. Р. 85.

63 Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 39.

64 Вейль считает, что Мортье задачу свою выполнил, его небольшой корпус своими маневрами сдержал, притормозил наступление противника.

27

комендантом полковником Ж.-Б.-Ш. Симоном де Ла Мортьером (Simon de La Mortiere) (1770-1856), которому дан приказ держаться до последнего и затем капитулировать, чтобы избавить город от негативных последствий атаки союзников65.

В тот же день 5 (17) января Шварценберг направил своего адъютанта подполковник Войну (Woyna) для переговоров к городским воротам, но оказалось, что переговариваться-то особенно и не с кем66. К Войне из любопытства присоединились два русских офицера «квартирмейстерской части»: Ф. Дист (Диест) и Трес-кин67. Все трое в сопровождении трубача подъехали к воротам Лан-гра, на переговоры вышел Симон де Ла Мортьер. Офицеры успели увидеть, что неприятель город оставил, что его охраняет только несколько солдат, о чем спешно доложили Гиулаю. Союзники подтянули артиллерию и направили ее на ворота. Лангр не мог обороняться: 180 человек против корпуса, да еще, если верить «Журналу военных движений», жители заклепали 8 пушек, к оставшимся снаряды были другого калибра68, а национальная гвардия требовала сдачи города. Стоило Мортье уехать и, как он сам писал об этом от 5 (17) января, «буржуа заговорили о необходимости сдать город, а национальные гвардейцы побросали ружья». Никакие прокламации уже не помогали.

В соседнем Шомоне аббат Сурдат вечером 5 (17) января писал, что противник появился перед Лангром, но город опять не был им захвачен. Впрочем, уверен аббат, это «лишь отсрочило немного те несчастья, что нам угрожают»69. Видно, последние новости до Шомона не успели еще дойти...

Еще утром 5 (17) января защитники Лангра, кажется, готовы были хотя бы для виду посопротивляться, чтобы потянуть время и добиться почетных условий капитуляции: «В тот момент последние отступающие солдаты императорской гвардии еще пили

65 Weil M.-H. Op. cit. Т. 1. Р. 134. По А. Бошану, защитников было «200 человек и несколько пушек: меньше, чем было нужно для защиты Лангра.». См.: Beauchamp A. Histoire des campagnes de 1814. Т. 1. Р. 131. По Р. Брокару - «150 раненых и едва передвигающихся солдат». См.: Brocard R. Alexandre 1er. Р. 92.

66 Weil M.-H. Op. cit. Т. 1. Р. 133-136.

67 Журнал движений. от 5 (17) января. С. 93.

68 Там же. С. 93.

69 Sourdat. Un village de la Haute-Marne. Villiers-en-Lieu / / Revue de Champagne et de Brie. Arcis-sur-Aube. 1900. T. 12. P. 486.

28

свой прощальный стаканчик водки, а уже можно было предвидеть то волнение, которые вызовет их уход из города»70. Оставшийся в городе за коменданта Симон де Ла Мортьер был, по свидетельству Делеке де Шанже, сильно раздражен: его оставили все сразу. Он послал курьера к Мортье, видимо, надеясь получить разрешение оставить Лангр, но к 10 часам утра получил ответ держаться до последней возможности. «Я отлично понимаю, что я жертва», - сказал на это Симон де Ла Мортьер. Мэру Лангра также доставили письмо от Мортье, в котором предписывалось путем издания прокламации призвать всех граждан к оружию и объявить, что французская армия вернется в Лангр в течение двух дней.

Но еще Монтрол писал о защитниках Лангра: «что они могли сделать без оружия, боеприпасов, с полуразрушенными укреплениями, готовыми окончательно рухнуть лишь от грохота пушек!»71. Стало известно, что некоторые офицеры императорской гвардии угрожали, что подвергнут Лангр грабежу, если горожане не будут сопротивляться. «Жестокая, но пустая угроза, они знали, что больше сюда не вернуться!» - писал Шанже.

Около 3 часов у стен города появился парламентер. В окошко, что открыли в городских воротах для переговоров, было видно и слышно, как кавалеристы эскорта, сопровождавшие парламентера, пьют поднесенное им жителями предместья вино за здоровье французских солдат и выражают желание побрататься с ними. Это был момент своего рода перемирия, который успокоил умы: дамы, которым не разрешалось даже приближаться к городским стенам, теперь спешили удовлетворить своё любопытство. Симон де Ла Мортьер и командир национальных гвардейцев Делеке де Шанже отправились ужинать. Но вскоре раздалось два пушечных выстрела: так австрийцы для убедительности поддержали миссию очередного парламентера. Как уверял Бошан, австрийцы угрожали предать город грабежу, если он окажет сопротивление72. Симон де Ла Мортьер было начал рассуждать, что сдаст крепость только значительно превосходящим силам противника, но под

70 Delecey de Changey Ch. Souvenirs d'un notable Langrois en 1814...

71 Montrol F. Op. cit. P. 374-375.

72 Beauchamp A. Histoire des campagnes de 1814. T. 1. P. 131.

29

давлением горожан решил все же капитулировать73. Переговоры, по свидетельству мэра Гюйо, были короткими: комендант и мэр просили разрешения вывести гарнизон из города, им ответили, что защитники будут считаться военнопленными, но офицеры сохранят свои шпаги и багаж, а унтер-офицеры и сержанты свои вещи и ранцы. Обещалось, что будет оказано уважение к личности и собственности, сохранится французское правосудие, с французскими ранеными и больными будут обращаться гуманно. В местной гостинице в 5 вечера Симон де Ла Мортьер подписал капитуляцию, которая вечером была оглашена горожанам74. Во главе эскадрона легкой кавалерии и батальона полка Кленана с двумя пушками Гиулай в 6 вечера 5 (17) января вступил в Лангр.

Шварценберг был изумлен и обрадован: «Центральная позиция, господствующая над всею Францией, взята без боя»75. Мон-трол передает общее впечатление: при приближении армии союзников, оставленные в городе солдаты поспешили побросать оружие и попрятаться в домах горожан, откуда их потом заставят выйти и сдаться. Он же приводит и пример французской самоотверженности и верности долгу: один из гвардейцев предпочел умереть, чем открыть дверь городских ворот и сдаться в плен: первые австрийцы не могли войти в город иначе, чем через его труп76. Монтролу вторит Минере: «Наступившая ночь добавила ужаса к положению города, загроможденного голодными и замерзшими войсками. У ворот города, через которые входили войска союзников, распростерся труп одного несчастного жандарма, убитого вопреки капитуляции - грустный спектакль, предвестник того, что можно ожидать от военной оккупации»77. Союзники

73 Кох писал, что городская стража, которая поначалу выказывала намерение содействовать императорской гвардии в защите Лангра, сочла теперь сопротивление бесполезным. См.: Koch Fr. Op. cit. Т. 1. Р. 85.

74 Mignere S. Précis de l'histoire de Langres... Р. 256. Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 43.

75 Надлер В.К. Император Александр I и идея Священного союза. Т. 4. С. 169. Гиулай двинулся к Лангру и «после малой ружейной перестрелки и нескольких выстрелов» занял оный. См.: Журнал военных движений и действий российско-императорских и королевско-прусских армий со времени прекращения последняго перемирия, т.е. с 5/17 августа 1813 года [по 17 марта 1814 г.]. Б.м., 1814. С. 93.

76 См.: Montrol F. Op. cit. Р. 374-375.

77 Mignere S. Précis de l'histoire de Langres... Р. 257. А Минере, в свою очередь, вторит Стинакер. См.: Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 43.

30

запросили из числа горожан трех человек, которые были бы заложниками, гарантирующими хорошее поведение остальных: заложников отравили на временное проживание в Великое герцогство Баденское78.

Вечером 5 (17) января в Лангр вступили 15 или 20 батальонов, которые разместились как могли. Клэр Оберив в статье «Дома Лангра и их гости» упоминает сцены «хаоса и паники, которые ознаменовали вторжение в город в полутьме зимнем вечером 1814 г.»79. Делеке де Шанже писал и неудобствах и притеснениях, но никакого «хаоса» в его интерпретации событий нет. Оставив -ший свою службу бывший командир национальных гвардейцев лишь свидетельствует, что «полки авангарда выглядели очень плохо, я полагаю, большей частью это были хорваты и другие войска с турецкой границы». Делеке де Шанже радовался, что к нему на постой никто до поры до времени не встал. Правда к 10 вечера его предупредили о прибытии генерала с 11 солдатами и слугами, но, ни генерал, ни свита так и не появились: возможно, они отправились далее на Шомон80.

На следующий день 6 (18) января в 10 утра в мэрии собрался городской совет, чтобы решить вопрос о реквизициях, которые предписал сделать австрийский комиссар81. Вдруг с площади, где

78 Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 44.

79 Auberive C. Une maison de Langres et ses hôtes / / Société Historique et Archéologique de Langres. 1958. № 170.

80 Delecey de Changey Ch. Souvenirs d'un notable Langrois en 1814.

81 «Несмотря на английские деньги, войска союзников были весьма плохо экипированы. В Лангре помимо продуктов питания австрийцы и баварцы затребовали за два дня 500 шинелей белого драпа и столько же коричневого, 1 000 сорочек, 2 200 кюлот и 1 000 парт гетр. Несколько дней спустя новое требование: 25 000 локтей драпа и 50 000 холстины». См.: Jégo Y. La campagne de France 1814. Paris, 2013. Р. 64. Эти же данные с теми же интонациями И. Жего приводит и М.П. Рей. См.: Rey P.-M. 1814, un tzar à Paris. Paris, 2013. Р. 101. Эти сведения о реквизициях в Лангре мы находим первоначально у Стинакера, который использовал данные архива префектуры. 6 (18) января издан приказ от командующего 3-го корпуса, предписывающий Комиссии по административным вопросам округа Лангр обеспечить 1 000 венгерских кюлот (голубого цвета), 1 200 немецких кюлот, 500 кавалерийских шинелей (белого драпа), 500 обычных шинелей для пехоты, 1 000 рубашек, 1 000 пар гетр, 400 ярдов обычного холста, 500 ярдов коричневого холста. Все указанное должно быть предоставлено в течение двух дней. По указанию генерального квартирмейстера барона Иоганна Прочаски (Prohaska) контрибуция была сокращена до двух тысяч ярдов ткани. Но и из

31

было размещено на бивуак несколько тысяч человек, раздался страшный крик, который привел в ужас членов городского совета, решивших, что это сигнал к грабежу. Командир национальных гвардейцев успокоил чиновников: «Если это крик радости, то это не опасно». А это как раз было мощное «ура» в честь прибытия очередного генерала82.

8 (20) января через Лангр продолжали идти войска союзников. 9 (21) января здесь, в доме супрефекта Берто ( Berthot) князь Шварценберг установил свою штаб-квартиру. Гиулай квартировал в доме напротив - у месье Тевно (Thévenot). Сюда под конвоем привели мэра и под угрозой расправы потребовали предоставить карты местности83. Месье Берто не замедлил бросить свои функции супрефекта. Вместо него была создана специальная комиссия, а работа муниципалитета организована таким образом, чтобы каждый день трое его членов присутствовали в мэрии и помогали мэру84.

Р. Брокар пишет: 9 (21) января 1814 г. «Александр I въехал в Лангр на белой лошади; впереди него скакали несколько отборных казаков, а за ним следовал кортеж из 60 генералов, включая Шварценберга»85. Делеке де Шанже, напротив, правильно указывал, что это событие имело место 10 (22) января пол третьего дня: «в Лангр в сопровождении многочисленного штаба и генералитета прибыл русский император. Великолепный кортеж представлял собой очень красивое зрелище, впечатление от которого смазывали лишь нескольких иррегулярных казаков, которые бродили по улицам в своих грубых одеждах, да ощущение бремени которое уже легло на плечи города и которое еще должно было возрасти»86. Император Александр I остановился в доме у Шалансе,

этих двух тысяч ярдов купец Петито-Параде (Petitot-Paradey) предоставил лишь шестьсот тридцать. 14 февраля последовало новое распоряжение: предоставить 26 000 локтей драпа и 50 000 холстины. См.: Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 284-285.

82 Delecey de Changey Ch. Souvenirs d'un notable Langrois en 1814.

83 Об этом писал и Стинакер. См.: Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 44.

84 Delecey de Changey Ch. Souvenirs d'un notable Langrois en 1814.

85 Brocard R. Alexandre 1er . Р. 92-93.

86 Delecey de Changey Ch. Souvenirs d'un notable Langrois en 1814.Путь Александра I из Базеля в Лангр по территории Франции прослежен Михайловским -Данилевским: 4 (16) января - Дель, 5 (17) - Менбельяр, 6 (18) - Вил-лерсексель, 7 (19) - Везуль, 8 (20) - Комбофонштен, 9 (21) - Фебильо, 10 (22) января - Лангр. См.: Михайловский-Данилевский А.И. Ук. соч. Т. 1. С. 55-56.

32

где портрет Людовика XVI, якобы, воскликнул: «Я ношу этот образ в своем сердце!»87.

2 (24) января в город в сопровождении своего младшего сына и Карла Людвига Фридриха Церингена - великого герцога Ба-денского прибыл король Пруссии Фридрих-Гийом III. Прибывший 13 (25) января император Австрии расположился в доме мэра Гюйо. В Лангре расположилось до 15 000 войск союзников. Город поделен на три, как их называл Минере, «зоны оккупации» с тремя комендантами: на юге - русские, в центре - пруссаки, на севере - австрийцы88. В Лангре был устроен госпиталь для больных и раненых89.

Стинакер почти не преувеличил: все народы Европы были представлены в этом несчастном городе. Даже самые широкие улицы Лангра запружены экипажами и повозками с багажом90. Как выразился Лефевр де Беэн, Лангр стал «временной столицей союзников»91. Товары в местных магазинах очень быстро раскупили, цены выросли. Клэр Оберив ссылается на манускрипт, посвященный «вторжению 1814 г.», в котором, в частности, речь идет о росте в течение нескольких недель стоимости жизни для местного населения в три раза92. В поисках продуктов питания гости города (да, видимо, и не только гости) часто обращались к многочисленным русским маркитантам, которые «расположили свои повозки на улице Шамбо, продавая на вес золота кофе, ром и водку». Цыпленок величиной с кулак продавался за 8 франков.

Р. Брокар вслед за очевидцем П. Жакюино отмечал: «Поведение русских штабных офицеров было безупречно; среди них было некоторое число французов, эмигрировавших во времена Революции. <...> Что касается собственно войск, они были очень разношерстные, некоторые совсем дикие, пришедшие из самых

87 Brocard R. Alexandre 1er ... Р. 93

88 Mignere S. Op. cit. Р. 257. То же см.: Brocard R. Alexandre 1er, Tsar de Russie. Р. 95.

89 Казаков И.М. Поход во Францию 1814 г. С. 528.

90 Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 44.

91 Lefebvre de Behaine F.F.E.. Le comte d'Artois sur la route de Paris. 1814. Paris, Perrin, 1921. Р. 75-126. См. также: Lefebvre de Behaine F.F.E. L'invasion: Décembre 1813-janvier 1814. Paris, 1934.

92 Auberive C. Une maison de Langres et ses hôtes / / Société Historique et Archéologique de Langres. 1958. № 170.

отдаленных регионов необъятной империи»93. Здесь под «дикарями» понимаются «казаки Платова» с их «верблюдами, луками и стрелами».

П. Жакюино свидетельствует, что император Австрии искал себе в городе профессора музыки, чтобы тот с его поваром и еще двумя любителям музыкантами сыграли скрипичным квартетом. Каждому за такое выступление платили по дукату. Король же Пруссии жил не столь утонченно: ему вечерами играл под окнами военный оркестр. Александр I не гнушался в окружении своих генералов прогуливаться по улицам города, весьма куртуазно приветствуя жителей. Однажды порыв ветра сорвал с его головы треуголку с плюмажем, и, как свидетельствует устная традиция, одна юная девушка подняла ее и вернула владельцу, получив за такой «жест коллаборационизма» искреннюю императорскую благодарность94.

Делеке де Шанже также позволил себе сравнительные наблюдения: австрийский император предпочитал выезжать в сопровождении князя Лихтенштейнского95 или князя Эстерхази96. Александр I предпочитал выезжать один. Повстречав на своем пути дам, он вежливо им кланялся и непринужденно перебрасывался парой фраз. Он оставил несколько «следов своей гуманности и человечности». Говорят, что несколько раз ему кричали «Да здравствует император!». А вот присутствие прусского короля не вызвало никакой сенсации. Он был далек от того благородства, что демонстрировали два других суверена97.

Оккупация Лангра не только оказала гнетущее воздействие на защитников соседних городов (Шомона и др.), она воодушевила местных противников императорской власти. По приезду Александра I местные роялисты образовали комитет, в заседаниях которого принимали участие два адъютанта русского импера-

93 Brocard R. Alexandre 1er, Tsar de Russie ... Р. 95.

94 Op. cit. Р. 96.

95 Вероятно, имеется в виду австрийский фельдмаршал князь Алоиз Гонзага Лихтенштейнский (17S0-1S33).

96 Видимо, имеется в виду австрийский фельдмаршал, князь Миклош Иосиф Эстерхази де Галата (1765 —1S33) (d'Esterhazy de Galantha).

97 Delecey de Changey Ch. Souvenirs d'un notable Langrois en 1814. Р. Брокар предположил, что интерес Александра I к Лангру был повышен из-за того, что это была родина Дидро, которого в свое время Екатерина II приглашала в Санкт-Петербург, и который мог бы стать учителем Александра.

34

тора полковники Рошешуар (КосЬесЬоиаГ;) и Рапатель (Иара1е1) -бывшие эмигранты. Нацепив белые кокарды как символ Бурбонов, эта небольшая группка роялистов в сопровождении двух или трех русских кавалерийских полков собиралась промаршировать в сторону Осерра или Тоннера. Александр I пресек эту попытку. Комитет ограничился тем, что послал Людовику Х VIII в Англию письмо с заверениями в своей преданности и лояльности98.

В течение пятидневного пребывания Александра I в Лангре был прояснен вопрос о мире и войне. 15 (27) января в Лангре состоялось совещание монархов и дипломатов относительно дальнейших действий: сюзерены России, Австрии и Пруссии, а также Меттерних, Каслри, Разумовский, Гарденберг, Нессельроде, Поц-цо ди Борго и других. Меттерних 13 (25) января, описывая свой путь в Лангр, отмечал, что «все спокойно и народ кричит только о мире»99. На этом совещании Меттерних выступал против всякого продвижения войск союзников вперед по территории Франции, Каслри, поддерживая его, указывал на непредвиденные опасности оккупации Парижа. Францию хотели вернуть в дореволюционным границам... В ночь с 16 (28) января на 17 (29) января из Шомона доложили, что Наполеон перешел в наступление. 17 (29) января за час до рассвета Александр I покинул город отправился в Шомон100. Перед отъездом мадам Шалансе получила от него великолепный изумруд в окружении бриллиантов, а ее дочь -бриллиантовую заколку с рубином101.

Большое впечатление на французов произвели иррегулярные войска союзников. Подле места под названием Блашн-Фонтен, где любили прогуливаться горожане, писал автор «Истории Лан-гра», был разбит «лагерь тех диких орд, которые русские всегда таскали за собой. Вид этих варваров, вооруженных луками и стре -лами и восседающих на дромадерах позволял думать, что вернулись старые времена, эпоха, когда Аттила командовал разрушением города лингонов»102. Башкиры, казаки, калмыки, крымские

98 Brocard R. Alexandre 1er, Tsar de Russie ... Р. 96.

99 Op. cit. Р. 97.

100 Михайловский-Данилевский А.И. Ук. соч. Т. 1. С. 77. Mignere S. Op. cit. Р. 258; Brocard R. Alexandre 1er, Tsar de Russie ... Р. 98. Император Австрии покинет Лангр 3-го февраля.

101 Brocard R. Alexandre 1er, Tsar de Russie ... Р. 97.

102 Mignere S. Op. cit. Р. 258. Стинакер дословно повторил эту метафору Минере. См.: Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 44. Кочевники действительно были в

35

татары русского императора - все это вдруг стало составной частью повседневной жизни Европы...

Не только город, но и вся округа Лангра заполонена войсками союзников. До поры до времени резонансных конфликтов с местным населением не было. Князь Д.В. Голицын пишет из деревни Ла Карт (La Quart)103 8 (20) января: «что до жителей, то невероятно, как они нас встречают. <.> Они смотрят на нас как на освободителей и не просят ничего взамен»104.

Конечно, без эксцессов, видимо, все же не обошлось. С. Минере упомянул, что казаки «пронеслись по деревням» а потом устроили у городских ворот Лангра базар, на котором горожане не брезговали скупать у казаков награбленное в соседних деревнях105. И Минере здесь больше удивляет даже не поведение казаков, а беспринципное поведение его соотечественников. Р. Бро-кар, со своей стороны, признавал, что в городе дисциплина у казаков была строгая: их наказывали кнутом, в то время как пруссаки своих провинившихся - шпицрутенами106. Видимо, союзники не только продавали, но и покупали. В одном из обзоров «Археологического и исторического общества Лангра» упоминаются гобелены и витражи из кафедрального собора Лангра, остатки которых еще существовали в 1814 г. во время оккупации и были

рядах русской армии: в 1812 - 1814 гг. в ее составе воевало 20 башкирских, 2 мишарских, 2 тептярских, 4 крымско-татарских, 2 калмыцких (астраханских) пятисотенных и один тысячный ставропольских (крещенных) калмык полков». За свои луки и стрелы в купе с экзотическим обликом башкиры тогда получили прозвище «северные амуры» или «злые купидоны». См.: Рахимов Р.Н. История тептярских конных полков. 1790-1845. Уфа, 2008; Он же. Башкирская конница под Тильзитом: Краткая встреча - долгое эхо. (К проблеме участия иррегулярной кавалерии в наполеоновских войнах) / / Проблемы войны и мира в эпоху нового и новейшего времени (к 200-летию подписания Тильзитского договора): Материалы международной научной конференции. С.-Петербург, декабрь 2007 г. СПб., 2008. С. 184. Он же. История тептярских конных полков. 1790-1845. Уфа, 2008.

103 Примерно в 20 км по прямой из Лангра по дороге на Везуль.

104 Петерс Т. С полей сражений. 1812-1815 гг. М., 2012. С. 277.

105 Migneret S. Op. cit. Р. 258. Минере вторит Стинакер: «Казаки наведались в соседние деревни и вывезли оттуда на своих лошадях отнятую у крестьян добычу к импровизированному рынку, устроенному у городских ворот; горожане же «не боялись извлекать выгоду из такой торговли награбленным». См.: Steenackers F.-F Op. cit. Р. 44.

106 Brocard R. Alexandre 1er, Tsar de Russie ... Р. 95.

36

«проданы российским офицерам, которые увезли их в свою страну»107.

Возможно, дисциплина ослабла после отъезда Александра I из Лангра, возможно, поддерживать дисциплину в отдаленных от начальства пунктах было сложнее. Но Минере уверял, что коммуны Перансе-ле-Вьё-Мулен и Нуадан-ле-Рошё, что в 5-6 км. в к востоку от Лангра были разграблены некоторыми из «банд казаков»108. Крестьяне из этих коммун попросили помощи в соседних деревнях и через несколько часов образовали внушительную вооруженную толпу. Когда она прибыла в разграбленные казаками деревни, тех там уже не было, но в этот момент показался русский обоз, направляющийся к Перансе-ле-Вьё-Мулен и Нуадан-ле-Рошё. Крестьяне же, полагая, что идут очередные грабители, набросились на них и убили 15 человек, а остальных обратили в бегство в Лангр. Это событие отмечено Минере как «убийство русских обозных под Нуаданом». Стинакер пересказывает этот случай, обозначив его как «Атака одного русского отряда крестьянами у Вьё-Мулен». Он подкрепляет сноской на Минере сведения из писем П. Дарденна о росте крестьянского сопротивления: «жители многих деревень прятались в лесах и не боялись нападать на изолированные отряды или конвои», хотя это и вызывало опасность репрессий109.

Вскоре из Лангра в Вьё-Мулен прискакал эскадрон австрийских егерей с приказом арестовать всех виновных в нападении на

107 Bulletin de la Société historique et archéologique de Langres. 1914. № 91. Р. 439.

108 Migneret S. Op. cit. Р. 261

109 «Минере в своей "Истории Лангра" рассказал факт, который согласуется с мнением автора "Исторических писем" <...> Поступки того же порядка и даже более смелые имели место и в других местах. В различных рапортах из военного архива мы находим множество выразительных свидетельств озлобленности, которая овладела населением». Стинакер цитирует рапорт Пире, в котором сообщалось, что крестьяне «на десять лье в округе» объединяются в отряды и наказывают врага за посеянный им террор: в Бор-бонне, Нефшато, Бассиньи, Барруа цирит «дух брожения», отовсюду приходят люди и просят оружия, боеприпасов, офицеров. Все это, возможно, было и так, но рапорт Пире датирован не январем, а 28 марта, когда была уже совсем другая обстановка! И то, что у стен Лангра патрулем союзников были арестованы двое крестьян вооруженных пистолетом и палкой, так это было в соответствие с приказом Шварценберга от 10 марта. См.: Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 168-169.

обозных, кого найдут. В итоге «несколько стариков» были отправлены в Лангр. Между тем, русские согласились, чтобы суд над ними был осуществлен по французским законам и в присутствии французского комиссара. После нескольких недель разбирательств, крестьян этих освободили110.

После отступления французов в Лангр перестали поступать французские газеты, население жило в информационной изоляции. Единственные новости - пленные французы, которые стали прибывать после сражений при Бар-сюр-Об, Бриенне, Ла-Ротьере. Среди прочих здесь оказался и представитель знаменитого рода, давшего Франции много видных маршалов, генералов и пэров, граф Эммануэль де Косе Бриссак (Cossé Brissac) (1793-1870). Циркулировали многочисленные слухи: 17 (29) января откуда-то стало известно, что якобы, Платов уже под Орлеаном; 8 (20) февраля об этом снова говорили (это был отряд под командованием А.Н. Сеславина). Как-то в город прибыла некая «мадам Платова» (Mme Platow), которая квартировала в доме у сборщика налогов г-на Бертона (Berthon), где и разрешилась бременем111. Делеке де Шанже в своих мемуарах также упомянул, как у него останавливался генеральный интендант русской армии и будущий министр финансов России Е.Ф. Канкрин: «человек по своим манерам очень простой, но умный», даром, что немец112.

Когда стало известно о неудаче союзников под Ножаном и Монтро, это вызвало не радость, а лишь новые опасения: повсюду мы видим людей, пишет Делеке де Шанже, которые предвидят отступление союзнических войск и, как следствие, новые несчастия для города113. Чувства патриотизма (там, где они были) и самосохранения вступили в противоречие: никто не хотел видеть в городе отступающих голодных и злых солдат союзников. Ожидали несчастий еще больших, чем при первом их появлении. 14 (26)

110 Migneret S. Op. cit. Р. 262.

111 5 февраля она приедет в Нёфшато, где пробудет до 23 марта. Ни в одном из списков рождения или смерти из архива муниципалитета Лангра, о рождении кого-либо у «мадам Платовой» нет ни намека. Хотя случаи смерти иностранных солдат фиксировались, например запись от 17 января свидетельствует о смерти 25 солдат из разных полков союзников и испанских заключенных, 26 января - новая запись о смерти ещё 11 испанских заключенных.

112 Delecey de Changey Ch. Souvenirs d'un notable Langrois en 1814..

113 Idid.

февраля вокруг Шанже (Changey)114 разбили бивуаки части Барклая де Толля и Милорадовича: запасы продовольствия были израсходованы за два дня. 2 марта русская кавалерия квартировала в Шарме (Charmes): сгорела местная мельница... «Горожане старались вечерами не отходить далеко от дома из опасения быть принятыми патрульными солдатами за разведчиков <...> Только к середине марта ситуация в городе стала относительно комфортной и допускала вечерние променады»115.

П. Жакюино рассказывает еще одну историю с супругой генерал-лейтенанта графа К.О. Ламберта (Lambert), еще одного адъютанта Александра I, которая прибыла из Шомона в Лангр в момент временного отступления союзников. Будучи беременной, она привезла с собой из Шомона акушерку. После родов акушерка была отблагодарена 30 дукатами, ей выделили экипаж для возвращения домой. Но в Шомон из Лангра она не вернулась. Муж ее начал розыски и обнаружил, что две русских служанки, видя щедрость своей хозяйки по отношению к акушерке, коварно убили ее по дороге домой, дукаты забрали себе, а тело сбросили в Марну. Преступницы в кандалах были отправлены в Россию для наказания116.

13 (25) марта в Лангре становится известно, что Шомон занят французским авангардом генерала И.-М.-Г. Пирэ (Piré). Союзники же распускали слух, что Наполеон разбит под Арси-сюр-Об и это только один небольшой отряд его армии вошел в Шомон. Но опасения союзников, их страх перед Наполеоном были весьма велики. Гарнизон союзников, состоящий тогда из двух батальонов ландвера117, закрылся в городе, ужесточив пропускной режим: 15 (27)

114 В 7 км. к северо-северо-востоку от Лангра, на берегу озера Шарме. Кох писал, что еще 6 (1S) января штаб-квартира Барклая де Толли был установлена в Фейл-Бийо, а его войска расположились между этой коммуной и Порт-сюр-Сон. Последующие дни были посвящены маршам и контрмаршам, чтобы установить линию корпуса между Фейл-Бийо и Pансоньере (Rançonnières), что в 19 км. к северу от Фейл-Бийо. См.: Koch Fr. Op. cit. Т. 1. P. 103.

115 Delecey de Changey Ch. Souvenirs d'un notable Langrois en 1S14...

116 Brocard R. Alexandre 1er, Tsar de Russie ... P. 99.

117 Ими командовал князь Кевенхуллер (Kevenhuller). Отношения с этим командиром ландвера у местной администрации сложились весьма дружеские. Квартировал принц Кевенхюллер у г-на Шамблэ. После окончания службы, вернувшись к себе домой, он отправил в Лангр хозяину своей квартиры и мэру города ящик с фазанами, о которых и через 25 лет мемуарист

39

и 26 (28) марта потребовалось специальное разрешение, чтобы похоронить на кладбище за пределами города капитана Шарля де Ливе (Lyver), который лечился здесь от тифа, да так и не вылечился118.

Между тем, «в конце марта деревни в округе Лангра начали восставать. Жители Ла Карт (La Quart) и Прессини (Pressigny)119 укрылись в лесах, откуда выходили на дорогу и грабили экипажи, принадлежащие императору Францу120. И не надо полагать, что другие экипажи они не грабили.

Впрочем, уже 17 (29) марта стало известно, что французы Шо -мон оставили, ситуация стала проясняться: звезда Наполеона померкла. 7 апреля вечером официально объявлено о капитуляции Парижа, 6 июня опубликовали условия мира, а 15 июня в Лангр вернулись французские войска: 23-й полк пехоты. Никаких проблем у них с австрийским гарнизоном не было. Комендантом Лангра назначен барон Шалансе (Chalancey), Берто вновь вернул себе функции супрефекта. Последние иностранные солдаты, в том числе, русский майор барон Бохлен (Bohlen) со своим адъютантом покинули Лангр 26 июня 1814 г.: 165 дней оккупации закончились121.

Даже с точки зрения истории событийной, история оккупации Лангра и его окрестностей еще требует уточнений и комментариев. Данные французских мемуаристов и историков, весьма противоречивы: когда речь идет о численности войск противни-

вспоминал, как об «очень хороших». См.: Delecey de Changey Ch. Souvenirs d'un notable Langrois en 1814.

11S Delecey de Changey Ch. Souvenirs d'un notable Langrois en 1814. С 17

января по 24 июня 1814 г. в городе умер 431 человек. Эта цифра уже сама по

себе позволяет говорить о степени распространения инфекционных заболеваний, а так же о тяжести условий, в которых выживало население. Анализ

статистики отказа от детей так же подтверждает эту ежедневную нищету.

119 Прессини расположена в 4 км к юго-западу от Ла Карт по другую сторону дороги Лангр-Везуль, на опушке леса.

120 Delecey de Changey Ch. Souvenirs d'un notable Langrois en 1814.12 (24) марта Дарденн писал из Шомона, что в округе «крестьяне пришли в движение: они останавливают отставших врагов и убивают их. <.> Может ли это крестьянское движение заставить союзников отступить?» В письме от 14 (26) марта мы читаем: «Крестьяне восстают и арестовывают или убивают солдат, попавших им в руки: они вооружены дубинками, косами, пистолетами, ружьями <.> но им не хватает боеприпасов». Цит. по: Steenackers F.-F. Op. cit. Р. 166.

121 Brocard R. Alexandre 1er, Tsar de Russie . Р. 99.

40

ка, то цифры практически всегда завышены, когда речь идет о соотечественниках, то историки на свой вкус выборочно используют официальные донесения, неофициальные письма, мемуары и даже газетные публикации, не слишком заботясь о сопоставлении и корреляции содержащихся в них данных. При этом появляются ошибки в датах, путаница или двусмысленность в именах и фамилиях, натянутые интерпретации. Порой, чтобы выяснить происхождение той или иной информации, кочующей из книги в книгу, из статьи в статью, приходится проводить полудетективное расследование, чтобы установить ее первоисточник и, одновременно, разочароваться в его надежности. Даже официальные рапорты, выуженные из архивов - источник весьма ненадежный, особенно, когда дело касается описания событий разными противоборствующими сторонами или когда речь заходит о поощрении героев. Конечно, не все здесь исключительно плохо: французские краеведы не одно поколение трудились и трудятся над сбором информации, как в региональных, так и в центральных архивах, и их не столь уж и давние находки требуют включения в научный оборот.

Но одним исследователям, видимо, авторитетность фамилий предшественников не позволяет взяться за детальную картину оккупации Лангра и его окрестностей, другим же, просто не интересен региональный подход; они предпочитают более масштабные полотна, для которых достаточно более или менее проверенных (точнее, не оспариваемых в историографии) сведений, позволяющие, абстрагируясь от частностей, рассуждать о стратегических замыслах и тактических действиях противников в кампании 1814 г., обращаясь к событиям вокруг Лангра, как к иллюстративному примеру.

Оккупация Лангра и его окрестностей интересна не только для военной истории, точнее, не только для военной истории в ее традиционном понимании. Антропологический уклон последних двух десятилетий в этом историографическом направлении заставляет исследователей обращаться к вопросам отношения гражданских лиц к интервентам, сопротивления и коллаборационизма, повседневности в условиях оккупации. Источники личного происхождения доносят до нас атмосферу тревожного ожидания от первой встречи с «Другим», для многих еще неведомым. На тревоги и опасения за жизнь и собственность наслаиваются усилия правительственной пропаганды, которая через прессу или

41

прокламации пытается поднять население на массовое сопротивление интервентам, но умами владеет больше чувство самосохранения. Хорошо еще, что не открыли городские ворота при первом же требовании первого же встречного офицера союзников, как это бывало в других городах. Национальная гордость усмирена: некоторые даже стреляли во врага! Удовлетворено и дамское любопытство: оккупация сулила новые ощущения и впечатления.

Прибытие регулярных войск, казалось, должно бы вызвать подъем энтузиазма. Но надежды, если они и были, быстро угасли: французы отступили. С каждым глотком «на прощание» уходящих гвардейцев настроение городских буржуа становилось все сумрачнее, они остались предоставленными на милость победителя. Бодрые заверения в намерении «сбросить казаков в Сону» или «выполнить свой долг до конца» при приближении этого самого врага быстро сменяются у большинства пессимизмом и поиском аргументов, оправдывающих нежелание расставаться с жизнью, несмотря на обещания, долг и даже угрозы ветеранов Мортье или кого бы там ни было. Отчаяние коменданта, приказы «держаться» и фактический отказ национальных гвардейцев сопротивляться, наконец, пара выстрелов союзников из пушки, быстрая капитуляция и символ дня - труп у городских ворот единственного погибшего в этой истории несчастного француза как месть за оказанное сопротивление.

Стеснение и неудобства от расквартированных войск - явление не самое страшное, но хорошо запоминаемое. Этот непосредственный, личностный контакт с «Другим» вызывает у мемуаристов больше эмоций, чем геройство погибшего теперь уже не совсем понятно за что соотечественника. Рост цен на вино и продукты питания, обозы и маркитантки, заполнившие улицы города и совсем уже непривычное и достойное философской сентенции о бренности бытия и нравственности простолюдинов любой национальности - торговля награбленным добром у стен города, -все нарушает обычный ритм жизни. Госпиталь с тифозными больными или манифестации обрадовавшихся местных роялистов, чужая речь, диковинные наряды и вооружение воинов, навевающих смутные образы средневековья и заставляющие вспомнить историю времен Атиллы, даже крик варваров «Ура!», - все вызывает опасения.

Вместо привычного префекта - временная комиссия, вместо доверия администрации - заложники. Новые власти - новые стра-

42

сти. Реквизиции горожане были обязаны обеспечивать и раньше -для нужд французских войск. Но, когда речь идет о реквизициях в пользу союзников по антифранцузской коалиции французским авторам следовало вздыхать и сетовать на их «непомерность». Как будто им была известна эта самая «мера» и как будто эти требования кто-то выполнял в полном объеме.

Ярчайшее воспоминание - превращение Лангра во временную столицу союзников. Сюзерены, министры, штабы, эскорты. Возможность ознакомиться с музыкальными пристрастиями императора Австрии или короля Пруссии, вероятность встречи на улице с императором России. Высокопоставленные квартиранты и щедрые подарки по их отбытию. И, что немаловажно - свежая информация от этих постояльцев.

Оккупированный и изолированный от других город - царство слухов. Слухи и до первой встречи с «Другим» во многом определяли поведение гражданского населения: кто -то предпочел бросить деревни и укрыться за стенами города, кто -то, кому позволяли возможности, напротив, стремился вообще уехать подальше от театра военных действий. Теперь слухи практически единственный источник информации за исключением прокламаций союзников. То говорили о какой-то роженице «мадам Платовой», то о самом Платове, воюющем уже под Орлеаном. Известия о неудачах союзников - новые опасения для местного населения: отступающие, потеряв самоощущение «освободителей», всегда вели себя более жестко по отношению к гражданским лицам, чем наступающие. И, вот - женская преступность: убийство на почве алчности и справедливое наказание виновных. К весне -рост агрессии по отношению к союзникам со стороны крестьянства. убийства обозных в ответ на грабежи «казаков». И наказания: грабителей по своим законам - кнутом или шомполами, французов - по французским. Хотя, впрочем, и французы не брезговали грабежами на большой дороге Лангр - Везуль.

Весна настойчиво взывала и вот уже, преодолев страх быть принятыми за разведчиков, жители Лангра возобновили свои вечерние променады в окрестностях города. Для жителей Лангра вместо интервенции настало время мирной оккупации.